***
— Доброе утро. Малфой никак не отреагировал на приветствие и сел на своё привычное место по другую сторону бесконечно длинного стола, тут же уставившись в тарелку с завтраком, стараясь не смотреть на пустой стул, где обычно сидел отец. Почему-то сегодня овсянка выглядела особенно противной. Он повозил ложкой, наблюдая, как с неё стекает густая сероватая масса и тяжело вздохнул. Аппетита не было. В другой раз он бы для вида съел хотя бы пару ложек, но теперь в этом не было необходимости. Никто не станет читать нотации о важности утреннего приёма пищи и полезности каши. Да и любые другие. — Я думал, ты проведёшь сегодняшний день в постели. Кажется, он ошибся. Правда, Риддл был не тем человеком, из уст которого он хотел бы выслушивать нравоучения. — Не могу больше лежать без дела. — Но ты ещё не пришёл в себя. Малфой поймал взгляд на своей руке, в которой подрагивала ложка, и поспешно отложил её в сторону. Тёмный Лорд был прав, но Драко казалось, что если ещё хоть минуту он проведёт в клетке под названием «постель», то просто сойдёт с ума. А от небольшой слабости ещё никто не умирал. Из воздуха с негромким хлопком появился эльф. — Моло… — домовик осёкся и замотал головой, — хозяин желает чай? Фитмер заварил ваш любимый. Обращение непривычно резануло слух. Драко молча кивнул и забрал дымящуюся чашку. Он боялся, что голос предательски дрогнет, стоит только открыть рот. — Хозяин желает ещё чего-нибудь? — Нет, это всё. Можешь быть свободен. В другой ситуации Малфой бы возмутился, что кто-то отвечает за него, и высказал всё наглецу, но сейчас он был благодарен Риддлу. Стоило признать, что его умение читать людей, как открытую книгу иногда было как нельзя кстати. — Ты не принял успокоительное, — констатировал мужчина, кидая пронзительный взгляд поверх чашки. — Вы сами сказали, что больше не дадите. Я решил, что последние два флакона разумнее оставить на ночь. Драко отхлебнул горячий чай, который разлился теплом по всему телу. Погода за ночь успела испортиться и вместе с дождём в мэнор пришла сырость, заставляющая зябко ёжиться и искать тепла у камина. — Уже решил, чем займёшься? Риддл перевернул страницу «Пророка» и со скучающим видом прошёлся глазами по строчкам. Было непонятно, ищет ли он что-то определённое или просто просматривает новости, чтобы быть в курсе событий, но чтение газеты уже успело стать его ежедневным занятием. Драко неопределённо пожал плечами. Он мог бы провести день за учебником по зельям или практикой беспалочковой магии, но голова совсем не соображала, и толку от таких занятий вышло бы мало. — Тогда, может быть, поможешь мне найти одну книгу? Я совершенно точно видел её в библиотеке… ещё тогда. Но сейчас она словно сквозь землю провалилась. — Если она относится к тёмной магии, то я мог избавиться от неё. Вы уж не обессудьте, но мэнор перевернули с ног на голову во время обысков. — Ничего такого, просто старая книга по ритуалам. Авроров она бы не заинтересовала. — И когда вы хотите этим заняться? — Прямо сейчас? Если, конечно, ты закончил с завтраком. Драко с готовностью отодвинул тарелку и встал из-за стола. До библиотеки они шли в полной тишине. С улицы доносился шум дождя, барабанящий по крыше и окнам, и тихий вой ветра, который проникал сквозь щели старого поместья. Их явно стоило заделать, но сейчас это казалось чем-то незначительным. Риддл открыл дверь и вошёл первым, попутно разжигая камин. Он скинул мантию на кресло, как будто в комнате было достаточно тепло для этого, и, закатав рукава белоснежной рубашки, подошёл к одному из стеллажей. — Книга была здесь. Длинные пальцы пробежались по корешкам, с трепетом оглаживая старые переплёты. Интересно, любил ли Риддл что-то ещё так же сильно, как знания? — И как она называется? — Малфой упёр руку в бедро и окинул взглядом полки. — «Древние ритуалы и магия крови». Он напрягся, пытаясь вспомнить, встречал ли что-то похожее, пока искал книгу по рунам для Нотта, но мозг, словно издеваясь, игнорировал жалкие попытки докопаться до не столь уж отдалённых событий. — Тут я уже смотрел, поэтому начни вон с того шкафа, а я пойду с противоположного конца, — едва договорив, Риддл скрылся между рядов, оставив Драко в одиночестве. Что ж, времени у них было достаточно, но от понимания, что они могут провести здесь целый день, становилось дурно. Малфой с трудом мог заниматься чем-то одним столь продолжительное время. Мозгу остро требовалась смена деятельности, поэтому он понадеялся, что мероприятие носит сугубо добровольный характер, и он сможет уйти в любой момент. Правда, тогда для начала следовало найти другой способ забыться и отрешиться от гнетущей реальности. Последовав примеру Тёмного Лорда, Драко засучил рукава и открыл стеклянные дверцы. Книги здесь были довольно новые и прочитать ещё не истёртые временем названия на кожаных корешках не составляло особого труда. Поэтому ему хватило беглого взгляда, чтобы понять, что нужная книга отсутствует. Малфой двинулся дальше, проверяя шкаф за шкафом, стеллаж за стеллажом. Пару раз он натыкался на что-то отдалённо похожее, но Риддл лишь качал головой, давая понять, что всё не то, и Драко приходилось возвращаться в свой закуток, ковыряясь там до тех пор, пока глаза не находили новую жертву. После очередной книги Риддл не выдержал. — Я ведь сказал, как она называется. Почему ты продолжаешь приносить всё подряд? Мне начинает казаться, что ты не умеешь читать. — Вы же видели её всего один раз. Вдруг не так запомнили, а тут схожие темы. Суровый взгляд намекал, что такое просто невозможно, но в жизни Драко за последние несколько недель произошло слишком много невозможного, чтобы продолжать в него верить. — Если бы не был уверен в её названии, то так бы и сказал. Риддл отдал книгу и жестом велел возвращаться. Драко застонал, нисколько не скрывая недовольства, и поплёлся обратно. От букв уже плыло перед глазами, а книги начали двоиться. Следовало бы прерваться, но теперь его подстёгивал азарт. Он хотел найти книгу раньше Риддла, доказав тем самым, что не так уж и бесполезен. Он вытащил ещё одну рукопись и вдруг услышал, как со звучным хлопком что-то упало с другой стороны. Обогнув стеллаж, Драко увидел лежащую на полу небольшую книжечку в серебристом шелковом переплёте, больше напоминающую записную. Она сильно выделялась на фоне старинных трудов и учебников своей «легкомысленностью». Драко поднял её, осторожно провёл пальцами, убирая пылинки с переливчатой обложки, и, раскрыв, застыл в изумлении. Со страницы на него смотрела молодая женщина в изящном летнем платье. Она смущённо улыбалась и прятала лицо в ладонях, словно стесняясь камеры или излишнего внимания. Её светлые волосы развевались на ветру, и Драко на секунду показалось, что он ощутил его тёплое дуновение на своей коже. На соседнем снимке девушка уже была не одна. Мужчина, что бережно обнимал её и касался губами щеки, казался одновременно таким знакомым и таким далёким. Люциус всегда был скуп на нежности, но Драко никогда не сомневался, что тот поистине дорожит Нарциссой. Трепетные кадры, призванные напоминать о светлых и счастливых моментах, разлились ядом на сердце, почти что физически делая больно. Малфой почувствовал, словно захлёбывается ледяной морской водой. Он захлопнул альбом, сунул его подальше, пряча между скучных книг, и прислонился лбом к прохладному полированному дереву стеллажа, переводя дыхание. Но это не помогло. Колдофото стояли перед глазами, напоминая о том, чего он лишился. — Я выйду ненадолго, — севшим голосом крикнул он Риддлу, который копался в другом конце библиотеки, и спешно покинул комнату. Улица встретила неприятной моросью, которая впивались в кожу подобно острым иглам. Драко поёжился. Он так бездумно вылетел, что не взял ни мантию, ни палочку, которую отложил, пока смотрел альбом, но возвращаться желания не было. Стоило сначала остудить голову, привести мысли в порядок, и дождь как нельзя лучше справлялся с этой задачей. Подставив лицо под мелкие капли, Малфой устремил взор вдаль, туда, где некогда зелёный лес сейчас расплывался серой кляксой, пачкая горизонт. Хмурый выцветший пейзаж нагонял тоску однообразностью, от которой хотелось сбежать. Но было в ней и что-то притягательное, дарующее умиротворение с оттенком нежной грусти. Гонимые ветром листья напомнили о скором конце лета, и Драко с горечью подумал, что это будет уже третья осень, проведённая в одиночестве. Он не строил иллюзий насчёт того, что ритуал удастся провести в ближайшее время, а Риддл едва ли собирался проводить дни напролёт в компании зелёного юнца, развлекая беседами ни о чём. Сейчас их связывало лишь общее дело. И, честно говоря, его это вполне устраивало. Драко нашарил в кармане пачку. Курить особо не хотелось, но он надеялся, что привычный ритуал хоть немного успокоит расшатанные нервы. Сигареты помялись, и он какое-то время перебирал их в поисках целой, а когда зажал одну между зубами, запоздало понял, что поджигать её и нечем. Похоже, стоило обзавестись магловской зажигалкой. На всякий случай. Драко сжал пачку в кулаке, представляя, как сигареты внутри превращаются в крошево и уже собирался отправить её куда подальше, как сзади раздался протяжный скрип двери. Шаг. Шаг. Ещё один. Хруст мокрого гравия прозвучал совсем близко. Драко не стал оборачиваться, но боковым зрением заметил высокую фигуру справа от себя. Внутри что-то противно заворочалось шипя. Раздражение от того, что ему не дали побыть одному, смешалось с лёгким интересом. Ведь не мог же один его уход сподвигнуть Тёмного Лорда прервать поиски и сейчас стоять рядом под дождём. Впрочем, Малфой не сомневался, что, в отличие от него, Риддл позаботился том, чтобы не мокнуть. Яркая вспышка привлекла внимание, и, повернувшись, Драко увидел небольшой дрожащий на ветру огонёк между пальцами. Риддл шагнул ближе, вставая почти вплотную, поднёс руку к сигарете, и Драко затянулся, заворожённо наблюдая, как пламя за секунды пожирает бумагу, расползаясь по ней. Его тепло притягивало, но оно могло как согреть, так и обжечь. Он медленно поднял взгляд, встречаясь с бездонными глазами, в которых играли рыжие всполохи, и закашлялся, слишком глубоко затянувшись. Горло опалило огнём. Тёмный Лорд тут же отнял руку, гася пламя, но едкий дым уже успел пробраться в лёгкие. Драко сделал пару шагов вперёд, сморгнул подступившие слёзы, радуясь, что благодаря дождю они остались незамеченными, и усмехнулся: Риддл наверняка в очередной раз убедился в нелепости этой привычки. — Знаете, а ведь на этом самом месте мы и поругались с отцом, — сказал Малфой, выпустив в небо струю дыма. Чувство дежавю не покидало его с того самого момента, как он очутился здесь, и только сейчас стало понятно, чем оно было вызвано, — Наверное, я не должен был так упрямствовать. Мы ведь так и не смогли нормально поговорить, а теперь уже поздно. Драко до последнего врал самому себе, пытаясь как можно глубже запихнуть чувство вины, но оно больше не желало молчать, вылившись в откровенный монолог. — Из-за чего вы поругались? Драко обернулся. Начиная этот разговор, он не ждал от Риддла ни поддержки, ни понимания, ни чего бы то ни было ещё. Просто больше не мог держать всё в себе. Казалось, так боль сможет стать хоть чуточку терпимее. И ему хватило бы просто молчаливого слушателя. — Скажу откровенно. Все самые ужасные моменты моей жизни связаны с вами. И этот не исключение, — Малфой сделал паузу, наблюдая за реакцией, но мужчина остался беспристрастен. — В тот день вы дали мне задание достать палочку. Меня возмутило, что отец не предпринял и малейшей попытки отговорить вас. Только сидел и всем своим видом показывал, как ему жаль. — Ты действительно так считаешь? Драко недоверчиво свёл брови, ощущая, как всё тело мигом напряглось в ожидании ответа. — Уверен, тебе бы очень хотелось услышать подтверждение своим выводам, ведь утрату проще пережить, если есть повод для обиды. Но я тоже буду откровенен. Люциус сделал всё возможное, чтобы отговорить меня. Он был готов пойти сам. Даже под оборотным, несмотря на то, что это было бы сильным ударом по его здоровью. Слова эхом отдавались в голове, причиняя невероятную боль. Малфой считал, что просто зря устроил сцену, но на деле оказалось, что он предал отца, усомнившись в его желании защитить. Он был так ослеплён яростью, что даже не попытался его выслушать, сразу налетев с обвинениями. Глупец. Ему следовало вымаливать прощение на коленях, а не игнорировать отца. — Я знаю, ты во многом винишь себя, и все мои попытки переубедить тебя будут тщетными, но тогда думай о том, что у тебя ещё будет возможность извиниться.Глава 14
12 ноября 2023 г. в 15:36
Потолок медленно вращался из стороны в сторону, вызывая неконтролируемое желание прочистить желудок. Резкие тени хаотично блуждали по оштукатуренной поверхности, лишь усиливая дурноту, а яркий полуденный свет, как назло, бил по раздражённым глазам, выжигая роговицу.
Драко прикрыл опухшие веки, сглатывая кислый привкус во рту, и вцепился пальцами в мокрые простыни. Темнота не принесла ожидаемого облегчения — тело словно качало на волнах. В унисон этим монотонным движениям из глубины начала пробиваться головная боль. Она была несильной, но назойливая пульсация давила на мозг, не позволяя отрешиться от неприятных ощущений, которые пропитали каждую клеточку, подобно солёному бризу. Сознание то ускользало, то снова всплывало, держась у самой кромки, но в какой-то момент всё же утонуло под натиском новой волны.
Когда он вновь очнулся, комната уже погрязла в липком багряном мареве. Солнце лениво стекало за горизонт, решив на прощание мазнуть красным по небу. Нагретый за день воздух, казалось, можно было потрогать рукой. Густой и плотный, он едва проникал в лёгкие, вызывая жжение в горле, царапая песком.
А может, всё дело было в сорванном голосе.
Он смутно помнил, как что-то кричал, захлёбываясь слезами, как Риддл насильно влил в него несколько зелий и уложил в кровать. Помнил прикосновение холодной руки ко лбу, хотя навряд ли оно было реальным, скорее частью полусна, в котором он метался по кровати, пока зелья не набрали силу. А затем наступила тьма. Тихая, спокойная, как воды Чёрного озера в безветренную погоду. Она обволакивала, утягивала на дно, накрывая тяжёлым одеялом равнодушия.
Остальные события плавали размытыми картинами на поверхности сознания, и как только он пытался ухватить их, разглядеть, рассыпа́лись на миллиарды частиц. Ощущение, что он упускает нечто важное, неумолимо точило мозг, вызывая почти что физический зуд.
Несмотря на духоту, тело пробирал озноб, а зубы беспрерывно стучали друг о друга. Влажное бельё прилипло к коже, неприятно холодя её. Нужно было хотя бы наложить очищающее. Драко кое-как приподнялся на локтях и попробовал нашарить под подушкой палочку, но ни там, ни на тумбочке её не оказалось. Он хрипло простонал и упал обратно на постель, сворачиваясь калачиком и пытаясь унять лихорадку.
«Интересно, сварил ли Риддл зелье отцу» — отстранённо подумал он, и дрожь на секунду прекратилась.
Вот о чём он забыл.
Однако, вопреки ожиданиям, открывшаяся правда не шокировала.
— Отец мёртв, — Драко попробовал слова на вкус, медленно перекатывая на языке, смакуя каждый звук. Ничего. Они растворились в воздухе эфемерной дымкой, не найдя и малейшего отклика в душе. Сухие, безэмоциональные. Словно выгравированные на могильной плите столетия назад. Настолько давно, что уже нет ни скорби, ни боли, только осознание и смирение.
Зелья. Вероятно, именно они заглушали эмоции, даря ложное спокойствие.
Малфой чувствовал лишь зияющую пустоту внутри, неспособный ни расплакаться, ни разозлиться. Даже от осознания, что именно он стал причиной смерти Люциуса. Эта мысль до сих пор казалась абсурдной и нереальной, но сейчас хотя бы не заставляла рвать на себе волосы и крушить всё вокруг. Он не был уверен, что делал именно это — местами в памяти всё ещё чернели бездонные дыры — но такое поведение с лихвой бы оправдало все те зелья, что Риддл влил в него.
Он натянул одеяло на голову, обхватил колени руками и уткнулся в них носом, сильнее сжимаясь в комок. Запах собственного пота заставил поморщиться, но он едва мог сесть, не говоря уже о том, чтобы принять душ или сменить простыни. Последнее можно было приказать домовику, но Драко не хотел никого видеть. И ещё больше — чтобы видели его.
Проклятое зелье сна без сновидений вытащило из него внутренности, перемешало и засунуло обратно, совершенно не заботясь вернуть всё на свои места. Не зря он клялся на 6 курсе, что больше никогда не возьмёт в рот этой гадости. Было до смешного обидно обнаружить, что его персональной платой за отсутствие ночных кошмаров станут невероятные отходняки по утрам. Похоже, судьба специально подарила непереносимость сонных зелий, заранее зная обо всех его прегрешениях.
— Мерлин, хоть бы у него получилось, — сипло пробормотал Малфой куда-то в колени, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Монотонные движения немного отвлекали от нарастающей ломоты в теле.
Если Риддл не сумеет усовершенствовать ритуал и оборвать связь с миром мёртвых, Драко не останется ничего, кроме как самому отправиться туда. Сейчас на холодную голову он отчётливо понимал, что просто не сможет жить с этой ношей. Вина будет давить каждый прожитый день, каждый час, каждую секунду, что бьётся сердце. Он мог бы наложить на себя Обливиэйт, но у него нет на это права. Не после того, как он собственноручно, пускай и случайно, убил отца. Возможно, это расплата за всё, что творила их семья, и ему не суждено познать счастье в этой жизни.
Тихо щёлкнула дверная ручка, и Драко замер, тут же закрывая глаза и молясь про себя, чтобы Тёмный Лорд как можно скорее ушёл. В том, что это именно он, не было никаких сомнений. Только Риддл мог войти без стука, пренебрегая всеми нормами приличия. Будто это его дом. Даже Люциус редко позволял себе такое, хотя бы в этом уважая личные границы сына.
Неспешные шаги растягивали время в бесконечность, делая ожидание почти невыносимым. Драко стоило огромных усилий лежать неподвижно, стараясь дышать размеренно, притворившись спящим. От перенапряжения мышцы мелко подрагивали, и он надеялся, что этого не видно сквозь толстый слой одеяла.
Риддл остановился у изголовья. Малфой слышал, как совсем рядом раздался звон стекла, а затем стук. Вероятно, мужчина поставил на тумбочку флаконы с зельем. Наступившая за этим тишина сбивала с толку. Он беззвучно отсчитывал секунды до момента, когда вновь останется один, но, кажется, у Тёмного Лорда были другие планы.
Драко совершенно не был готов к тому, что с него стянут одеяло, и едва сдержал волну дрожи, когда свежий воздух коснулся влажной кожи. Контраст температур ощущался слишком ярко для разгорячённого лихорадкой тела.
На лоб легла прохладная ладонь, и Драко понял, что тогда ему не почудилось. Риддл и правда делал это не впервые — ощущение оказалось знакомым и, на удивление, приятным. Настолько, что он, сам того не замечая, потянулся вслед за ускользающим прикосновением.
Сверху раздалось тихое хмыканье:
— Так и знал, что ты не спишь.
Риддл отстранился, взял с тумбочки один из флаконов и протянул его.
— У тебя жар. Выпей, если не хочешь провести ближайшие дни в постели.
Под пристальным, не терпящем возражения взглядом Драко влил в себя зелье и потянул одеяло обратно, укрываясь до самого подбородка. Стало немного легче.
— Больше никогда не давайте мне никаких сонных зелий, если, конечно, не хотите помучить меня.
— Есть более приятные и простые способы это сделать. Не вижу смысла впустую тратить ценные ингредиенты.
Драко ничего не ответил. Он знал, что Риддл говорит абсолютно серьёзно и совершенно точно не хотел, чтобы тот перешёл от слов к делу. Слишком свежи ещё были воспоминания.
Кресло подле кровати протяжно скрипнуло, и Малфой не сдержал разочарованного вздоха, который не остался незамеченным.
— Я уйду, как только ты уснёшь. Можешь не обращать на меня внимание, я просто хочу убедиться, что тебе не станет хуже.
Риддл зажёг светильник, взял с тумбочки ту самую книгу, с которой не расставался последние дни, и погрузился в чтение. Его сосредоточенный вид успокаивал и вкупе с зельями создавал иллюзию, что всё как раньше. Что это очередной скучный вечер, который они в последние дни проводили втроём в гостиной, каждый за своими делами. Только теперь гостиная сменилась спальней, а Люциус словно решил не присоединяться к ним.
Болезненный укол под рёбрами заставил сцепить зубы и уставиться в потолок в попытке перевести мысли в другое русло. Драко разглядывал изящную замысловатую лепнину и невольно вспоминал, как в детстве перед сном выискивал в витиеватых узорах сказочных животных. С годами фантазия стала уступать место реальности, и сейчас завитки представляли собой не более чем обычные растительные орнаменты, но все также притягивали внимание. Как бы он хотел вернуться в то беззаботное время. Ещё не омрачённое возвращением Тёмного Лорда, полное любви матери и, пускай скупого, но искреннего внимания отца. Как и большинство детей, он смотрел на мир сквозь призму родительских убеждений и не сомневался в великом будущем, которое ему пророчили. Едва ли кто-то мог представить, что вместо этого повзрослевший и дрожащий от отчаяния Драко Малфой будет на коленях умолять Волдеморта воскресить его родителей.
Драко самоотверженно пообещал Риддлу Старшую палочку, но на деле едва ли представлял, как достать её. В тот момент он был готов сказать что угодно, лишь бы услышать заветные слова, дающие надежду. Без них мир бы разом рассыпался на миллиард частиц, вместе с его душой.
Ладно, он обязательно что-нибудь придумает, время ещё есть. В конце концов, Риддл заинтересован в палочке не меньше его, так что не останется в стороне, а вместе они смогут найти решение.
— Ваше обещание ещё в силе? — слова прозвучали слишком тихо — Драко словно боялся, что от их громкости может зависеть ответ, — однако, не остались неуслышанными.
— Да, но напомню, что обещал лишь попробовать. Обнадёживать тебя и гарантировать, что всё получится, я не стану.
Он повернулся к Риддлу, отрываясь от созерцания потолка, и кивнул. Тёмный Лорд не передумал, а это уже стоило многого. Он мог жить дальше. Пускай стиснув зубы, пускай с разъедающим чувством вины, пускай без чёткой картины будущего, но жить, с надеждой, что всё получится исправить.
— Когда мы обсудим детали? — Драко попытался привстать, показывая, что не намерен медлить, но тело едва слушалось, и он с болезненным шипением опустился обратно на постель.
— Лучше подумай о себе. Я не допущу, чтобы ты пошёл к Поттеру в таком состоянии. Это поставит под угрозу всю операцию, — Риддл многозначительно посмотрел на Малфоя, убеждаясь, что тот всё понял. — Поэтому мы не будем спешить. И не кривись, тебе давно следовало научиться терпению. Люциус должен был лучше воспитать тебя, ты совершенно не похож на него.
Ещё пару дней назад Драко счёл бы это за комплимент и непременно испытал прилив гордости, что его в кои-то веки не поставили на одну ступень с Малфоем-старшим.
— Только что вы говорили о моём плохом состоянии, а теперь сами же напоминаете про отца.
— Ты должен принять случившееся, а не пытаться его забыть. Из этого не выйдет ничего хорошего.
— Принять, — Драко скомкал в руках край одеяла и тяжело вздохнул, вновь ощущая неприятное свербящее чувство в груди. Похоже, эффект от зелья стал ослабевать, — на это могут уйти годы, но вы же явно не на такие сроки рассчитываете?
Риддл отложил книгу и потёр переносицу. Тени под глазами стали глубже, хотя в остальном он выглядел удивительно неплохо для того, кто постоянно мучается кошмарами.
— У нас есть пара месяцев перед тем, как начать подготовку к ритуалу. К этому моменту палочка должна быть у меня.
Этого было чертовски мало. На то, чтобы хоть как-то справиться со смертью матери, потребовался год. Год, похожий на кошмарный сон, пропитанный безысходностью, пустотой и скорбью, и от которого невозможно очнуться, как бы ни хотелось.
Сейчас сил придавала только вера в почти что безграничное могущество Риддла и собственное упорство.
— Я постараюсь. Успокоительное зелье же ещё осталось?
Мужчина кивком головы указал на пару флаконов на тумбочке.
— На сколько их хватит?
— День, или около того.
Драко нахмурился.
— Я бы не рекомендовал принимать его дольше. Оно слишком сильное и грозит серьёзным эмоциональным откатом. Ты ведь не хочешь сойти с ума?
— Возможно, это не худший исход.
Риддл удивлённо приподнял брови и, сцепив руки в замок, уткнулся в них подбородком.
— Пару минут назад ты рвался в бой, а теперь вдруг пошёл на попятную. Что будет завтра? Мне придётся упрашивать тебя пойти за палочкой? — в голосе едва заметно проскользнуло веселье.
— Вам ведь не впервой, — рискнул напомнить Драко, отметив, что несмотря на бессонную ночь и обузу в лице него, Тёмный Лорд находится в хорошем расположении духа. — Зелье перестаёт действовать, и я просто не понимаю, что чувствую. Не обращайте внимания. Я не заберу свои слова назад, теперь мы оба заинтересованы в Старшей палочке. И ещё не известно, кто больше.
Он не должен был сдаваться раньше времени. Оплакать утрату в любом случае будет возможность, а сейчас следовало сосредоточиться на конечной цели и приложить все усилия, чтобы помочь Риддлу с ритуалом.
Драко чувствовал, как решительность медленно сменяет отчаяние.
— Когда похороны?
— Их не будет.
Драко с непониманием уставился на Риддла.
— Никто не должен знать, что Люциус умер. Иначе, потом возникнет слишком много вопросов. Согласись, ведь не каждый день кто-то воскресает?
Драко медленно кивнул, переваривая услышанное. Он совершенно не думал о том, какой будет их жизнь после, все его мысли были сконцентрированы лишь на самом возвращении отца и матери.
— Да и обстоятельства смерти неоднозначные. Не дай Салазар, колдомедики заметят отравление. Это сразу же дойдёт до Бруствера.
— И что? Он только порадуется, что на одного Пожирателя стало меньше.
— Ты забываешь, что он бывший аврор, достаточно повидавший за время службы. Он почует неладное, и тогда тебе точно не избежать допроса под Веритасерумом.
— Как будто это так легко, — хмыкнул Драко, но сразу же стушевался под холодным взглядом.
— Думаешь, он будет играть честно? Ему плевать на разрешение от Визенгамота.
Спорить было не с чем. Бруствер ранее уже пытался надавить на Поттера и заставить отказаться от показаний в пользу Малфоев, данных на суде. Он считал, что того либо подкупили, либо запугали, потому что кто же в здравом уме станет заступаться за семью Пожирателя смерти.
— Тело также понадобится для ритуала, поэтому я уже наложил заклинание, останавливающее разложение.
Драко поёжился.
— Он… останется в спальне?
— Эффект заклинания слишком сильно зависит от температуры и влажности. Скоро начнёт холодать, и в склепе будет сложно поддерживать нужные условия.
— Но что, если отца будет искать кто-то из министерства? Я могу сказать, что он болен, но несколько месяцев скрывать правду таким образом точно не выйдет.
Риддл задумчиво свёл брови и откинулся в кресле, глядя куда-то за спину Драко. Повисла тишина, которую долго никто не нарушал.
— Будем придерживаться версии, что он лечится во Франции. Если Люциуса будут искать по пустяковому делу, то проверить эту информацию никто не сможет, так же как и вызвать его обратно в Лондон. Им потребуется веская причина.
План звучал не слишком убедительно, но если даже Риддл не смог предложить чего-то более надёжного, то значит, выбора действительно не было. Оставалось надеяться, что всё обойдётся. В конце концов, пока за ними лишь наблюдали, не предпринимая никаких действий.
Видимо, посчитав разговор оконченным, Риддл вернулся к книге, и Драко с сожалением понял, что тот намерен выполнить своё обещание.
Малфой лёг на другой бок. Сильнее чужого присутствия сейчас раздражало липкое, влажное от пота тело и такое же постельное бельё. Он попытался незаметно вытереться чистым краем одеяла, но мерзкое ощущение никуда не делось. Нужна была палочка. Чертыхнувшись, что не спросил про неё раньше, Драко поёрзал, стараясь найти сухое место на кровати, и замер, когда простыни неожиданно стали прохладно бархатистыми, а собственное тело перестало напоминать по липкости яблоко в карамели. Надеяться, что это вышло само собой, не приходилось. Он оглянулся через плечо, но Риддл продолжал с невозмутимым лицом листать пожелтевшие страницы, ничем не выдавая вмешательства, и поднял голову, лишь когда внимание к его персоне стало чересчур пристальным.
Драко поспешно отвернулся, прекрасно понимая, что нужный момент уже был упущен, и закрыл глаза. Тихое шуршание бумаги возобновилось, убаюкивая своей однозвучностью.
Примечания:
Следующая глава скорее всего будет через пару недель.