***
Заклинание с такой лёгкостью вынесло дверь, что Драко едва успел отступить в сторону. Он подождал, пока дым от Бомбарды рассеялся, сделал основательный глоток из бутылки огневиски, которую он успел опустошить на треть ещё у бара в гостиной, и решительно шагнул внутрь, переступая через щепки и обломки камней, отвалившиеся от стены. Лампы в спальне уже горели. Малфой понятия не имел, зачем Риддл оставил их зажжёнными — едва ли мертвецы нуждались в свете и уж наверняка не боялись темноты — или они самостоятельно включались с приходом ночи? В любом случае эта деталь только добавляла жути, создавая иллюзию жилой комнаты. Можно было легко представить, что в любой момент откроется дверь ванной и оттуда выйдет отец, наполняя пространство вокруг себя лёгким ароматом свежести, но вместо этого он лежал на кровати, укрытый тонким покрывалом под самый подбородок. Драко судорожно выдохнул и прикрыл лицо ладонью. Чего он вообще ожидал? Что постель окажется пуста? Что это и в самом деле был отец в саду? Бред. Он же прекрасно понимал, что такого просто не могло быть. Как вообще он очутился на улице? Он ведь никогда не страдал лунатизмом. Ещё и сон оказался настолько реалистичным, что Драко до сих пор чувствовал привкус сигарет во рту, хотя не курил уже несколько дней, и запах, исходивший от Люциуса. Не дав себе время на раздумья, Малфой отставил виски, подошёл к кровати и, опустившись на неё, наклонился к отцу, почти укладывая голову ему на грудь. Да, тот же самый запах. Рука коснулась грудной клетки там, где у живых обычно билось сердце, но он ничего не почувствовал, кроме замогильного холода и невероятно твёрдых, задеревеневших мышц. — Чёрт! — Драко подскочил как ужаленный, вплёл пальцы в волосы, оттягивая их до боли, и принялся шагами мерить комнату. — Что я творю? Кровь стучала в ушах. В голове набатом била мысль, что он просто сходит с ума и не нужно искать никакого другого объяснения его кошмарам и галлюцинациям. Стоило только допустить, что это могло быть правдой, и невероятная слабость расползлась от кончиков пальцев до ступней. Он схватил бутылку трясущимися руками, упал в кресло и позволил жидкости течь до тех пор, пока её мерзкий вкус не заставил горло сжаться в спазме. Хотелось любыми способами избавиться от неожиданно возникшего чувства страха, которое стальными когтями впилось в сердце, и если для этого придётся напиться до беспамятства, то он сделает это. Будет вливать в себя спиртное, пока в мозгу не останется ни одной мысли, что так пугают его. — Я не смас… шедший — Малфой пытался говорить чётко, но заплетающийся язык коверкал слова. В грязных пижамных штанах, босой, с растрёпанными волосами и постоянно прикладывающийся к бутылке, он скорее походил на забулдыгу из Лютного переулка, чем на наследника древнего рода. Шальной взгляд бездумно блуждал по комнате, иногда озаряясь проблесками понимания, но почти сразу теряя осознанность. — Я тебя обязательно верну… и маму тоже, — пробубнил Драко, подтягивая колени к груди и утыкаясь в них подбородком. Он прислушался, будто надеясь, что ему кто-то ответит, но не сильно расстроился, когда этого не произошло. В любом случае тишина была приятнее обличительных речей. — Ты вот сказал, — бутылка качнулась в сторону кровати, — что не простишь меня… хотя нет, это же был не ты. А-а, без разницы. Я хотел сказать, что и сам себя никогда не прощу, но… плевать! Ты можешь хоть по сотне раз на дню называть меня убийцей, мне достаточно того, что вы снова будете живы, — глаза начало неприятно щипать, но Драко запил непрошеное чувство и продолжил: — Ради этого я готов терпеть что угодно. В памяти всплыли картины того, как он днями гипнотизировал Воскрешающий камень, не решаясь использовать его. Малфой тут же захлебнулся и закашлялся, ощущая, как горит носоглотка от пошедшего не туда алкоголя. — Ты же не бросишь меня одного? — испуганно спросил он, вытирая испачканное лицо, и поднял взгляд на кровать. — Ведь не может случиться так, что вы не захотите возвращаться? Что будете укорять меня тем, что не смог отпустить и воскресил вас? Мерлин, он ведь даже не подумал о том, что родители могут быть против воскрешения. Его настолько душила вина и одиночество, что он зациклился на своих чувствах и упустил из виду, казалось бы, очевидную вещь. Чёртов алкоголь лишь усилил неожиданно подступившую панику. Драко попробовал закрыть глаза и сосчитать до 10, пытаясь успокоиться, но его едва не стошнило от мельтешащей картинки под веками. Страхи хлынули на него мощным потоком, словно вода из прорванной плотины. Ему казалось, что он уходит на дно. Налившееся свинцом тело не желало двигаться, а дышать с каждой секундой становилось сложнее. Неожиданно что-то потянуло вверх, вырывая на поверхность. Драко вздрогнул и выронил бутылку, заливая старинный ковёр остатками янтарной жидкости. В нос тут же ударил едкий запах спирта, вмиг вернувший в реальность. Он задрал голову и обернулся. Риддл. Губы, сжатые в тонкую линию, скрывали за собой немой укор, но в подёрнутых алыми бликами глазах читались тревога и обеспокоенность. — Что произошло? — ровно спросил он, оглядывая потрёпанного Драко. — Впрочем, нет, расскажешь позже. А сейчас пойдём, тебе не следует здесь находиться. Малфой не хотел никуда идти. Он уже представлял, как Риддл вывернет всю душу наизнанку расспросами, а потом наверняка пригласит своего пресловутого целителя, который без зазрения совести залезет в каждый уголок сознания, ссылаясь на крайнюю необходимость. — Оставьте меня в покое. Я что, не могу побыть наедине с отцом? — Обсудим это, когда примешь отрезвляющее. Сейчас ты явно не в себе. И как только пришло в голову вынести дверь. — Какая вам разница?! — взвился Драко, подскакивая из кресла и чуть не падая от накатившего головокружения. Ему пришлось ухватиться руками за спинку, и это не скрылось от пронзительного взгляда. — Это моё поместье, в конце концов! Захочу, хоть всё разнесу до основания. Риддл проигнорировал гневную тираду. Вместо ответа он взмахнул палочкой, возвращая Малфою более приличный вид и убирая лужу на ковре. — И вообще, он мёртв из-за тебя! Именно ты, — Драко пальцем ткнул мужчину в грудь, чувствуя, как ненависть сжирает изнутри, — убил его. Если бы только отец не решил тебя воскресить, ничего бы не случилось. Он уже не осознавал, что говорит, слова нескончаемым потоком рвались наружу. Лишь по меняющемуся выражению лица, Малфой понимал, что с каждой фразой всё больше выходит за грань дозволенного. Перед взором мелькнула рука, и он зажмурился, предвосхищая хлёсткий удар, но вместо этого почувствовал мягкое и одновременно властное прикосновение к щекам. Риддл взял его лицо в ладони и приподнял, заглядывая в глаза. — У тебя всего два варианта: пойти добровольно или мы аппарируем. Уверен, в последнем случае твой желудок с радостью избавится от выпитого. Твёрдый тон, не терпящий возражения, подействовал как ушат холодной воды. Драко отдёрнул руку, пряча её в карман штанов, и опустил взгляд. Он почувствовал, как подушечки больших пальцев едва заметно поглаживают скулы, вероятно, успокаивая, но сердце вопреки здравому смыслу сорвалось на бешеный ритм. — Я жду. — И куда мы пойдём? Опять в спальню? Будете как нянька сидеть со мной и петь колыбельную? — Твои предложения? — В гостиную, — обречённо выдохнул он. — Уснуть я всё равно не смогу. Риддл подставил локоть, и Драко ухватился за него, опасаясь, что в таком состоянии без поддержки пересчитает все углы в доме и ступени на лестнице.***
Вопреки своим словам, Малфой уснул. Прямо на неудобной кушетке в гостиной, сразу после того, как выпил отрезвляющее зелье под строгим надзором Риддла. Усталость накатила так резко, что они даже не успели поговорить. Когда Драко открыл глаза, небо за окном уже начало светлеть, предвещая скорое появление солнца. Он подслеповато сощурился и огляделся, пытаясь осознать, где находится, и почему всё тело ломит так, будто его били ногами. События ночи не сразу всплыли в памяти, но когда это произошло, жгучий стыд заставил покраснеть до корней волос. И о чём он только думал, устраивая весь этот беспорядок? Да, его испугал дурацкий кошмар, но разумнее было бы дождаться утра, а потом просто попросить Риддла отпереть дверь. Почему-то Драко был уверен, что тот не отказал бы. В конце концов, в этой просьбе не было ничего странного. То, что Риддл сидел неподалёку за, видимо, трансфигурированным письменным столом и корпел над какими-то бумагами уже казалось обыденностью. Драко лишь опасался, что засыпать в присутствии Тёмного Лорда войдёт в привычку. Подтянув непонятно откуда взявшийся плед к подбородку, он зябко поёжился. Голова нещадно трещала с похмелья, а подступающая тошнота только усугубляла ситуацию. Малфой уже собрался позвать эльфа, когда заметил флакон с этикеткой «Антипохмельное» на кофейном столике у софы. Бутылочка опустела моментально, принося блаженное облегчение. Казалось, вместе с отступившей болью притупился и стыд, но Драко чувствовал, что просто обязан извиниться. Взгляд снова вернулся к мужчине за столом. Риддл сидел в ворохе каких-то бумаг и безостановочно писал, лишь временами прерываясь, задумчиво глядя в никуда. Вот и сейчас он постучал кончиком пера по губам, что-то беззвучно пробормотал и вновь склонился над пергаментом, наполняя комнату тихим скрипом. Малфою очень не хотелось отвлекать его, но неразрешённый конфликт давил и требовал внимания. — Я хочу извиниться, — сказал он негромко, но этого оказалось достаточно, чтобы его услышали. Риддл изогнул бровь, однако не оторвался от своего занятия. — За что? — Ну, я… вам пришлось наводить порядок после того, что я устроил. — Этим занялся эльф. — И…, — он скомкал пальцами плед, — я наговорил много лишнего. — Хорошо, извинения приняты. Драко изумлённо уставился на Риддла. — Что-то не так? — спросил тот, словно ощутив пристальный взгляд. — Вот так просто? Тёмный Лорд отвлёкся от пергамента и поднял голову. — Ты хотел ползать на коленях, вымаливая прощение? Могу устроить. — Нет, но… вам ещё не надоело со мной возиться? — Малфой уже научился чувствовать, когда Риддл действительно угрожал, а когда это были слова, сказанные для видимости. —Я готов мириться с такими незначительными неудобствами. Всё же у нас взаимовыгодное сотрудничество. И да, ты сразу заметишь, когда мне надоест. Драко не стремился продолжать разговор на эту тему, поэтому с облегчением выдохнул, когда Риддл вернулся к прерванному занятию. Он позвал домового, приказал принести рубашку от пижамы и, наконец-то одевшись, принялся наблюдать за чужой работой — возвращаться к себе категорически не хотелось, равно как и находиться в одиночестве. Однако скука довольно быстро взяла над ним верх. Тихо поднявшись с кушетки, Драко подошёл к столу, стараясь не привлекать внимание, хотя прекрасно понимал, что сам он не невидимка, а Риддл не слепой. Однако возражений не последовало. Глаза заскользили по столу. Газеты, какие-то вырезки, письма, пара книг по истории Америки. Он удивлённо изогнул бровь. Риддл, конечно, был охоч до знаний, но обычно его интересовала тёмная магия, ритуалы, зелья и тому подобное. Впрочем, всё содержимое стола создавало довольно странное впечатление. Драко дотронулся до ближайшей газеты. — Можно? Короткий молчаливый кивок дал добро, и Малфой с интересом пробежался по первой полосе. Он всегда думал, что Риддл читает только «Пророк», но у него в руках оказался «Нью-Йоркский Призрак». Зачем вдруг тому понадобилась американская газета, он не имел понятия. Драко отложил «Призрак» и поднял одну из вырезок, что аккуратным веером расположились на столе перед пергаментом, в котором Риддл что-то методично отмечал. В ней была фотография какого-то мужчины в строгой парадной мантии. Он скупо улыбался, махая рукой, а его обрюзгшее лицо освещалось вспышками десятка камер. Ниже под снимком шёл текст, из которого стало ясно, что это один из кандидатов на пост президента Магического Конгресса Управления по Северной Америке. До этого момента Малфой даже не знал, что в следующем году в Америке планируются выборы — в последнее время его мало интересовало происходящее за пределами Великобритании. Помимо статей среди страниц также нашлись тексты предвыборной кампании каждого из пяти кандидатов. Драко сразу обратил внимание, что некоторые предложения или фразы были обведены чернилами. Похоже, они имели особое значение для Риддла. — Что это? — Возможно, кто-то из них окажется мне полезен. — Полезен? — Драко совершенно ничего не понимал. — Здесь, в Британии? — В Америке. Иногда, чтобы всё получилось, стоит всего лишь подойти к задаче с другого конца. — Только не говорите, что собираетесь развязать новую войну, но теперь на соседнем континенте. — Политика мало чем отличается от войны, поэтому да, можно считать и так. — Неужели вы собрались баллотироваться? — А что, ты нашёл в списке и мою фамилию? — Вы поняли, о чём я, — раздражённо ответил Драко, не найдя ничего смешного, и кинул вырезки обратно на стол. — Не забивай себе голову. Пока у нас есть более насущные проблемы, и для начала нужно разобраться именно с ними. — Как я могу не забивать? Не думал, что у вас такие грандиозные планы на этот раз. — Брось, — отмахнулся Риддл, откидываясь на стуле и поворачиваясь к Драко. Вопреки словам, Малфою показалось, что глаза загорелись довольством. Возможно, Тёмный Лорд не спешил обсуждать с ним свои планы, однако, подобные речи и заинтересованность явно льстили ему. — И вы собираетесь ввязать в это в одиночку? — Конечно, нет. Твой отец играл во всём этом немаловажную роль. Несмотря на незавидное положение после заключения, у него всё ещё оставались внушительные связи за границей. Драко почувствовал противоречивый укол совести. Предположение, что он сожалел о том, что спутал все карты Риддлу, звучало крайне дико. — Но как видишь, я не сижу сложа руки. У меня тоже остались кое-какие полезные контакты с прежних времён. Да и без новых людей тут не обойтись, увы. — Вот этого не советую, — Малфой ткнул в портрет, который ранее привлёк его внимание. Количество пометок на этой вырезке было больше всех. — Выглядит крайне ненадёжным. Такие обычно первыми бегут с тонущего корабля. Риддл улыбнулся и небрежным жестом расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке. — Просто нужно уметь правильно мотивировать людей. — Это вы про Круциатус? — с некоторым вызовом спросил Драко и присел на край стола, стараясь сделать при этом максимально невинное лицо. Глаза напротив опасно сощурились, но этот взгляд вызвал лишь странную волну дрожи в теле, никак не похожую на страх. — Ты глубоко заблуждаешься, если думаешь, что я всегда использовал только этот метод. Том Риддл начал собирать людей вокруг себя ещё в школьные годы. Они сами тянулись ко мне, поверь, тогда я никого не принуждал. Разве может отличник и староста школы разбрасываться непростительными направо и налево? Малфой считал, что вполне себе может, но по какой-то причине сказанное не казалось ложью. В конце концов, это подтверждали рассказы Люциуса о своей молодости и о появлении Тёмного Лорда в его жизни. — Но потом… — Потом этого стало недостаточно. Для моих целей. — А сейчас? — Пока в этом нет необходимости. Да и в данном случае не принесёт желаемых результатов. Здесь не сыграть на людском страхе, нужно нечто другое. — Уважение. — Верно. — И вы думаете, что с вашим прошлым это возможно? — Ну, — Риддл покрутил в пальцах перо, и Драко поймал себя на мысли, что любуется ими. Тонкие, длинные, со слегка выделяющимися костяшками. Они бы идеально подошли для игры на пианино, — придётся прибегнуть к некоторым уловкам, но это должно сработать. — Подробностей вы, конечно же, мне не расскажете? — Если они действительно тебе нужны, то давай продолжим разговор после ритуала. Если ты, конечно, не сбежишь, как только вернёшь родителей. Улыбка, изогнувшая губы, была настолько насмешливой, что Драко не нашёл слов, чтобы вовремя возразить. Риддл видел его насквозь. — Скажи, ты давно встречался с Ноттом? Малфой постарался не подать вида, что вопрос заставил его напрячься. — Тот раз, когда вы заметили его на балконе, был последним. Но почему вы спрашиваете? — Встреться с ним. О, Драко прекрасно знал этот тон. Им всегда сопровождались приказы, раздаваемые Волдемортом. Они никогда не подлежали обсуждению, и всё же он решил рискнуть. — Разве вы не были против нашего общения? — Я был против его присутствия в мэноре. А если ты надолго пропадёшь, он ведь опять заявится, не так ли? — Я могу отправить письмо. Да и Теодор обещал больше не приходить без предупреждения. Риддл медленно поднялся и облокотился о стол рукой, оказываясь так близко, что Драко почувствовал тепло чужого дыхания на лице. Каждая клеточка тела напряжённо замерла в ожидании, и вместе с тем что-то шевельнулось под рёбрами. Проклятый клубок змей вновь напомнил о себе. — Просто сделай, пожалуйста, как я прошу. «Пожалуйста». Драко мог поклясться, что впервые слышал это слово от Тёмного Лорда. Видимо, его замешательство оказалось настолько ярким, что Риддл слегка сжал плечо свободной рукой, возвращая к сути разговора. Этот жест за последнее время стал таким привычным, что Малфой не ощутил никакого внутреннего сопротивления и желания скинуть ладонь. А ещё она так приятно ощущалась сквозь прохладную ткань шелковой рубашки. — Я не требую ничего сверхъестественного. Проведите время, как вы обычно это делаете. Пусть он убедится, что у тебя всё в порядке, — заторможенный кивок. — Тебе самому не помешает развеяться и отвлечься. — Боюсь, мои синяки под глазами вряд ли убедят Нотта в том, что всё хорошо. Их уже никакие чары не в состоянии скрыть. — Я помогу с этим разобраться. Пара дней, и от них не останется и следа. — Ну, раз вы обещаете, думаю, у меня нет варианта, — слабо улыбнулся Драко. Он действительно очень хотел увидеть друга, но встреча по указке Риддла казалась чем-то вроде предательства. И всё же тень тревоги исчезла, когда чужая рука одобрительно потрепала по голове.