Картошка, картошка, пошли копать Антошку!

В пиццерии "Хеталия" стоял аврал. Эта сеть пользовалась огромной популярностью, и потому заказов всегда было много каждый день, а в праздничные дни - ещё больше. Нынче был один из праздничных дней, в которые одни люди отдыхали, а другие пахали в горячем цеху как проклятые, проклиная "ненасытных отродий". Анна Брагинская, молодая светловолосая девушка, стояла у стола закусок и делала заготовки, когда на экране над столом вылезла куча больших картошек. - Новая закуска! - радостно оповестил всех искусственный интеллект Химаруя. - Ещё новая закуска! И ещё новая закуска! - Твоего батю, у нас что, закусочная? - проворчала Анна, недовольно глядя на экран. - И всё денег ни у кого нет, ага, однако, заказывают тоннами дорогие пиццы и недешёвые закуски, однако, все нищие! - А кто больше кричит про нищету, у того как раз деньги есть, - подала голос стоящая за соседним столом её коллега Наталья. - Настоящая нищета не кричит целыми днями по всем углам, она работает! - Это точно. Анна заглянула под линию. Вся картошка была навалена в один лексан, не расфасована по пакетикам. Делать нечего, пришлось отмерять на весах. Насыпая вручную картошку под развесёлый голос искусственного интеллекта, Аня начала нервно напевать: Картошка, картошка! Пошли копать Антошку! Картошка, картошка! Пошли копать Антооошку! - Ладно... - настороженно протянул проходящий мимо кассир Антонио и на всякий случай отодвинулся подальше. Песню тут же подхватила нарезающая бекон Наташа: Тили-тили. Трали-вали. Это мы не находили, Это мы не откопали! - И где-то лежит несчастный закопанный Антон! - усмехнулась Аня. - Ну почему несчастный? - протянула Наташа. - Его путь закончился, отмучился, никто не потревожит. - Особенно, если сверху посажено растение из Красной книги! - Ну вот видишь, как замечательно, никто его не побеспокоит! - Наконец-то покой и вечный сон! - Плюс четырнадцать! - подал голос стоящий на раскатке Ловино. - Нас всего двое на горячем, можно ещё человека? - в истерике выкрикнул его брат Феличиано. - Мы не можем, у нас закусок столько же! - отозвалась Анна, уже вместе с Натальей фасуя картошку. - А я что, не считаюсь? - возмутился Альфред. - Я же Герой! - Штаны с дырой, ты стажёр! - осадил его Ловино, с бешеным видом раскатывая тесто, с каждым движением будущей пиццы всё больше погружаясь в круговорот безумия. - Где дыра?! - ужаснулся Альфред, крутанувшись вокруг своей оси и чуть не сбив с ног Феличиано. - В башке твоей пустой! - выпалил Ловино, в ярости разрывая тесто. - Тьфу, дырявая, как твоя башка! Плюс двадцать! - с надрывом выкрикнул он, взглянув на экран. - Сейчас иду! - подал голос менеджер смены Людвиг, надевая фартук. - Молодцы! А можете ещё быстрее? - словно издеваясь над рабочими, подал голос искусственный интеллект. - Да заколебал, хрыч компьютерный! - выпалил Ловино, высыпая на стол раскатки крупку и накидывая туда плюшки теста из лотков. - Петух драный, всё кукарекает и кукарекает! - Лови, не нервничай, он не стоит твоего внимания! - воззвал к брату Феличиано. - Тем более, что это просто программа. - Меньше слов - больше дела! - напомнил им Людвиг. Через пару минут послышался голос курьерши: - Вай, где менеджер? - негодовала тучная женщина с монобровью. - Мне нужен размен! - Хадижа, подожди! - обратилась к ней стоящая на упаковке Элизабет и поскакала на кухню: - Людвиг, тебя курьерша зовёт! - Людвиг, инкассация! - крикнул ему Родерих, муж Элизабет, тоже стоящий на упаковке - так вышло, что многие в этой сети находили не только своё призвание, но и любовь. - Вот это комбо, да, Картофелина? - загоготал Ловино и чуть не поскользнулся на упавшем ранее на пол куске теста. Людвиг смерил его ледяным взглядом и снял фартук. - Гилберт, иди на начинение, - велел он пришедшему на смену брату. При виде раздражающего и нахального Гилберта, его давнего соперника за внимание Лизы, Родерих коварно ухмыльнулся. Сейчас он оторвётся на нём за все потраченные во время борьбы за внимание девушки нервы! - А, Гилберт, - сочась ядом, протянул Родерих. - Проклинатель пицц! Сейчас я буду давать обратную связь! Достав пиццу лопатой из печи, он, коварно взмахнув роликовым ножом, с маниакальным блеском в глазах заговорил, словно оглашая приговор: - Борта не прикрыты! Начинение неравномерно! Овощи все в середине! И где ветчина в пицце "Ветчина и грибы"?! - Под сыром! - донеслось со стороны раскатки. - Её делал Альфред! - добавил Феличиано. - Следите за Альфредом! - заявил Родерих. - Почему борта такие широкие?! Почему в конце линии стоит стажёр?! Там должен находиться опытный сотрудник, чтобы проверять пиццу перед тем, как поставить в печь! Гилберт ехидно ухмыльнулся. - Ишь, как заголосил! Будто в опере! - Оооёёё, шире Вселенной горе моё! - словно в подтверждение этому, донеслись с упаковки вопли Родериха. - Ёперный театр, - прокомментировала Аня, продолжая борьбу с картошкой. - Скорее, психушка, - вставила Наталья. - Недаром цвет нашей пиццерии - жёлтый! - А с другой стороны, тут только шлепанутые вроде всех нас и могут работать, - продолжила Анна. - Владик был самым шлёпнутым, однако, продержался недолго! - напомнила Наташа. - Вот именно, он был совсем додиком, а у нас тоже, как оказалось, есть лимит по ипанутости! - Картошка, картошка, пошли копать Антошку! - вдруг заголосил Родерих. Кассир Антонио от такого подпрыгнул и чуть не опрокинул на себя бутылку с сиропом. - И ты туда же?! - с выпученными глазами возмутился он. - Родь, потише, ты не на сцене! - с суровым видом напомнила ему Элизабет. - Мне плохо слышно, что говорит гость! - продолжил Антонио. - Пусть говорит погромче! - отмахнулся Родерих. Антонио смерил горе-певца полным раздражения и недовольства пронзительным взглядом. - Всё-то у тебя легко и просто, эгоист! - Я эгоист? - встрепенулся Родерих, чуть не опрокинув пиццу на пол. - Это я-то эгоист?! - Родь, прекрати! - осадила его жена. В горячем цеху обстановка была накалённой. На полу валялись раздавленные томаты, светло-жёлтая кафельная стена была забрызгана пицца-соусом. Вся кухня напоминала поле боя, а ругань и вопли рабочих окончательно превращали её в поле брани. Альфред хотел поправить пиццу в печи, но вместо этого обжёгся о саму печь. - Айяйяй! - заголосил он, кидаясь к раковине и включая холодную воду. К счастью, никаких серьезных повреждений он не получил, лишь неприятные ощущения. - Ты бы ещё туда полностью залез! - хмыкнула Наталья. - Он решил показать, что он действительно горячий парень из горячего цеха! - усмехнулась Аня. - Ага, намёк, чтобы его отжарили! - То-то я смотрю, он всё время носится, будто у него шило в доме - явно не знает, куда ему пристроить свой хот-дог! Представив это, девушки заржали. Альфред непонимающе уставился на них. - Что? - растерянно хлопнул он голубыми глазами. - Какая прелесть! - умилительно протянула Аня, растягивая губы в широкой улыбке. - Ага, прелесть, какой дурачок! - буркнула Наташа. - Я про то и говорю! В этот момент на экране снова вылезла картошка в количестве двадцати штук, не считая других закусок. - Тьфу, как назло, картоха закончилась! Федюнь! - окликнула парня Анна. - А? - повернулся к ней Альфред, глупо улыбаясь. - А ещё говнился, якобы он не Федя! - хмыкнула Аня. - Сходи в морозилку, принеси картошку, тебе как раз делать нечего! - Герой уже бежит! - бодро крикнул Альфред и, топча помидоры, кинулся в холодильник. - Плюс двадцать восемь! - с надрывом крикнул Феличиано, весь красный от жары и нервов. - Ничего не можем поделать, мы по уши в картошке! - отозвалась Аня. - У вас что там, картофельное поле взошло? - хмыкнул Гилберт. - Ага, плюс двадцать больших картошек в очереди! - с усмешкой отозвалась Анна. - И ещё десять стартеров вылезло, - буркнула Наташа. - Накрученные есть? - Неа, все ушли, - заглянула под линию Аня. - Надеюсь, хоть куриные куски остались. С упаковки доносились песнопения Родериха. Судя по всему, он был близок к истерике, и чем больше приближался к этому состоянию, тем громче он распевался. - Родь, харе! - предупредительно окликнула его Элизабет. Родерих не желал успокаиваться, и тогда Элизабет нацепила на него медицинскую маску и стукнула коробкой из-под пиццы. Тот охренел от такого поворота и умолк, возмущённо уставившись на жену. Та в ответ грозно уставилась на мужа. - Вот так и ходи до конца смены! - велела она ему, погрозив пальцем. Выглянувший из-за печи Гилберт оглушительно заржал при виде этой картины. Элизабет коварно уставилась на него. - Смейся-смейся, щас и тебе налеплю намордник, быстро станешь шёлковым! - По-моему, он только этого и ждёт! - гаденько гоготнул Ловино. - А ты не завидуй, ты и такого внимания от девканов не получаешь! - усмехнулась Анна. - Чего?! - возмущённо встрепенулся Ловино. - Лови, не ведись, они тебя в картошке закопают! - предостерёг брата Феличиано. - А вот и картошка! - радостно оповестил всех Альфред, выходя из морозилки с большим пакетом картошки. - Отлично, нам как раз кое-кого надо в ней закопать! - довольно заявила Анна. Ловино презрительно скривился. - Да идите вы... - отмахнулся он. - Будешь вякать, сам пойдешь закуски ставить! - жёстко заявила Анна. - Зачем ставить, он сам закуской станет! - просто отозвалась Наташа. - Будет у нас новое блюдо - "петух по-хеталийски"! - Чего?! - встрепенулся Ловино. - С чего это я петух?! - Много кукарекаешь потому что! - ответила Аня. - Даже Химыч замолчал, не вынес твоих воплей, даром, что он лишь программа! Ловино уставился на неё с выпученными глазами, хватая ртом воздух от возмущения. - Да вы... - прохрипел он. - Да я... - Головка от ху... - хихикая, начал было Гилберт, но был прерван окриком гневным Ловино. - А ты вообще молчи, альбинос-альбатрос! Гилберту стало совсем весело. - Вот именно, лучше быть альбатросом, чем петухом! - с вызовом заявил он. - Да ты охренел совсем?! - воскликнул Ловино, кидая в Гилберта скребком. Тот его поймал и с усмешкой запустил обратно. - Лови, не ведись! - измученно подал голос вымотанный Феличиано. - А ты не отвлекайся! - прошипел на брата Ловино. - Ловино, хватит истерить! - строго сказал Людвиг, возвращаясь на кухню, снова надевая фартук. - Иди-ка ты на закуски, помоги девушкам! А я сейчас вам всё раскидаю! - Всё, пошла жара, - прокомментировал Феличиано. - Щас будут жарить Лови! - Ловино, сыпь картошку! - велела ему Аня. - Вот тарелка на весах стоит! У парня, однако, был свой подход к закускам. - Да нахрен вам эти весы?! - вспыхнул он, смахивая тарелку с весов и насыпая на неё картошку, не взвешивая. - Так, на глаз накидали и сойдёт! - А если меньше кинешь? - с сомнением протянула хмурая Наталья. - Да кто это будет взвешивать?! - Была тут одна гостья, которая взвешивала картошку и жаловалась, что на десять грамм меньше! - поведала Анна, доставая из-под линии фонданы. - Значит, не так и жрать хотелось, раз стала дурить! - вынес вердикт Ловино. С этими словами парень стал не глядя швырять тарелки с закусками в печь. - Ты что творишь, ирод?! - воскликнула Анна, едва не выронив ёмкость с фонданами. - Прям на пиццу кидаешь! - Щас мы его кинем следом! - воинственно щёлкнув ножницами, заявила Наташа. - Я вам не Антошка, чтобы закапывать в картошке! - гордо заявил Ловино, взмахивая пергаментом для выпечки. - Ничего, ты тоже сгодишься! - усмехнулась Аня, отбирая у него пергамент. - Ох уж эта загадочная... - Харе бубнить, помогай давай! - прервала его бубнёж Наталья. - Или хотя бы не мешай! - Лучше принеси ещё крыльев из холодильника, у нас они закончились! - сказала ему Анна. Ловино, недовольно ворча, направился в холодильник. - Пошёл петух за крыльями! - расплылась в улыбке Аня. - Распушив перья! - добавила Наташа, и девушки заржали. В этот момент вылезла ещё картошка, словно напоминая о бренности бытия. До конца смены было ещё далёко, а горячие часы ещё только начинались...