***
Следующим моим шагом, а, точнее, шагами, стало путешествие до ближайшего города. Его, к счастью, было видно издалека и идти было не так уж и долго — местность здесь была преимущественно равнинной и хорошо просматриваемой. Очень удачно, учитывая мой врожденный топографический кретинизм: ни одной сосны, в которой можно было бы заблудиться. По пути встретились небольшие, если их можно было так назвать, лагеря, которые я сначала приняла за точки отдыха искателей приключений. То, что здесь определенно были искатели приключений, я не сомневалась — в фентези-иссекаях по законам жанра всегда должна была быть какая-нибудь гильдия, куда мог приткнуться попаданец. Так вот, лагеря… Хорошо, что мне хватило осторожности не подходить близко ни к одному из них. То, что я сперва приняла за места отдыха людей, и впрямь оказалось местами отдыха — только не людей, а монстров. Нет, я совершенно точно оказалась в аду! В иссекайном и фентезийном аду. Иначе откуда тут взяться самым настоящим монстрам? Их здесь, кстати, было несколько видов, если судить по лагерям, которые мне попадались. Самые распространенные — существа с телом, по форме и размерам похожим на человеческое. Только вместо лица белая маска с каким-то непонятным символом. У одних на поясе был меч, другие носили с собой луки или арбалеты — и, к счастью, меня не замечали, занятые какими-то своими делами. Кто еду готовил, кто общался, кто просто спал. Чуть менее распространенные — коротышки с посохами в ещё более сложных и детализированных масках. И совсем редкие — такого я увидела лишь одного, — летающие привидения в красивых цветных пончо. Тоже в масках. На какой-то миг в голове проскользнула мысль, что, возможно, это никакие и не монстры. Вдруг это все местные так выглядят? Но рисковать и подходить знакомиться не хотелось. В конце концов, я же как человек выгляжу? Так, может, тут и другие люди есть? Почему-то глубоко внутри казалось, что все мои проблемы решатся, стоит мне увидеть ещё кого-то живого и разговаривающего, а не только этих пугающих монстров. Хоть и понятно, что глупо так думать: я не знаю ни того, кто я, ни где я живу, ни даже собственного имени… то есть, имени своего нового тела. Проблемы только начинаются и их, похоже, будет куча. Например, где ночевать, если уж суждено остаться тут надолго? В кошельке, конечно, были деньги, но хватит ли их хотя бы на одну ночь? В моем мире жилье стоило дорого и пока что не было причин думать, будто бы здесь всё будет иначе. С тоской я посмотрела на реку, которую пересекал мост на пути в город. А, может… Впрочем, нет. Отставить такие мысли. Хотя бы потому, что пацан в бардовском наряде ни в чем не виноват. Было бы свинством случайно убить его, пытаясь покончить с собственным сознанием. А ещё тут хватало свидетелей. Вон, рыцари у входа в город стоят. И рыжий мальчик на мосту голубей кормит. Так себе местечко для суицида. Я свернула чуть в сторону, пытаясь ненароком не спугнуть голубей. Впрочем, те были так увлечены поеданием зерна, что не сошли бы с пути даже наступи на них кто-то. Зато рыжий мальчик поднял голову и посмотрел на меня как-то странно. — В город возвращаешься, — тоном столетнего мудреца заключил он. Я застыла, отчаянно шевеля извилинами. — Возвращаюсь. — И голубей распугать не пытаешься. — А долж… — я осеклась, едва не проговорив неправильное окончание, — а надо? — Не надо, но пару часов назад тебя это не останавливало. Как и кучу раз до этого. А тут осторожничаешь… что, подлизаться решил? О-ля-ля… не знаю, чем ему успел насолить бард, но, если он в этом городе не один такой, кажется, стоит вернуться и все-таки попытаться наладить контакт с монстрами, чем каждый раз пытаться изобрести убедительные оправдания. Уж в чем-чем, а в скорости реакций я никогда не была хороша — и травмы на физкультуре (особенно — от неудачно брошенного кем-то мяча) этому подтверждение. — Надо же с чего-то начинать, да? Переосмысление и все-такое… Я очень пыталась не выглядеть слишком растерянной (или, скорее, потерянной?) — и, похоже, делала в этом успехи. По крайней мере, мальчик уже не выглядел таким хмурым и напряженным. — Хорошо, если так. Кстати, а чего ты вернуться решил? Передумал насчет путешествия или, как там его… великого и ужасного музыкального тура по всему Тейвату? Господи боже, выходит, мне и впрямь предстоит отыгрывать роль барда… очень бардовского, чтоб его, барда. Я ж даже петь не умею, а играть… на чем там барды вообще играют? В общем, музыкальные инструменты мне тоже неподвластны. Слон по моим ушам не просто потоптался, он станцевал там флешмоб совместно с другими слонами. Одно в этом всем радовало — с местными людьми мы, похоже, говорили на одном языке. Буквально так точно. Ещё один шаблон жанра, которому сейчас я была рада как никогда. Жаль, что вместе с этим не прилагались хотя бы минимальные воспоминания и знания о происходящем вокруг — видимо, чтоб жизнь совсем уж мёдом не казалась. — Вроде того. Рановато ещё для туров, надо получше обкатать программу, — неуверенно соврала я. «Обкатать программу» — так вообще говорят? В тв-шоу — да, а вот в жизни, причем не у нас, а в другом мире? Но, судя по спокойному выражению веснушчатого лица мальчика, все было нормально. — Как хочешь. Главное, голубей моих больше не трогай. — Договорились. Выдохнув не без облегчения, я продолжила путь. Что ж, со странным ребенком разобралась, теперь следующее препятствие — стража на входе. Впрочем, ни одно из моих опасений, заставлявших непривычно стройные ноги нервно дрожать, не подтвердилось — документы не спросили, цель визита не уточнили и вообще как будто бы даже не заметили. То ли я здесь частый гость, которого успели запомнить в лицо, то ли просто не принято… ну ладно. Грех жаловаться. Чем меньше расспросов, тем меньше вероятность ляпнуть что-то не то и показаться странной. Однако возникла новая проблема: а что, собственно, делать-то? Куда идти? Чем заниматься? Впереди ещё целый день, а передо мной — целый город. Можно было пойти куда угодно… и где угодно заблудиться. Не в трех соснах, так в трех домах. Ощущение всеобъемлющей и всепоглощающей свободы не столько радовало, сколько пугало. Я так привыкла жить от точки А к точке Б и двигаться от цели В к цели Г, что сейчас, находясь в новом совершенно незнакомом мире мне было искренне страшно. Как это так — не иметь цели или хотя бы понятия, чем будешь заниматься следующие полчаса или час? Никакой учебы или работы? Чистый белый лист, на котором можно писать что угодно? И, что страшнее, я не имела ни малейшего понятия, как вернуться обратно. Или как переместить сюда, ну, хотя бы… одежду? Коллекцию фигурок? Любимую кружку? Черновики книжки, которая, видимо, так уже и не будет дописана, потому что писать всё заново мне совершенно не хочется? Да и большинство подробностей, честно говоря, не вспомню — слишком давно бралась за них в последний раз… «От меня, кроме, собственно, «меня» как сознания больше ничего не осталось. Это тело не моё. Город не мой. И жизнь не моя», — от этой мысли стало так невыносимо тоскливо, что я в какой-то момент начала идти все быстрее, пока в конце концов не перешла на бег. А потом, повелеваясь какому-то внутреннему чутью вдруг прыгнула, на удивление легко оттолкнувшись от земли. Будто кошка, которая готовится запрыгнуть на дерево — только я и на кирпичную стену… стену, которая все это время была лестницей, ведущей к части города, находившейся чуть выше. Это я поняла уже когда приземлилась на газон аккурат между миниатюрных пихт. Прохожие наверняка смотрели на меня косо, но было настолько страшно от внезапного короткого не то полета, не то ненормально высокого и длинного прыжка, что до косых взглядов не было никакого дела. Чувствуя, как дрожу от кончиков пальцев до макушки берета, который не слетел с моей головы только каким-то очередным чудом, я поднялась на ноги и быстрым шагом, будто во сне, отправилась дальше. Бежать боялась, чтобы случайно не улететь куда-то ещё. «Ну, конечно же в этом мире есть магия. Монстры-то есть, а, значит, и магия должна быть. И ещё бы её не было у попаданки в этот мир…» Утешения в этих размышлениях было мало. Если моя особая способность — такие вот прыжки-полеты, то это определенно похоже на насмешку… или на наказание в аду. Нет, летать, наверное, круто. Многие о таком мечтают. Но не когда у тебя внутренности сжимаются в комок от одной только мысли о высоте. Это что, выходит, бегать нельзя? Только шагом ходить, чтоб случайно «талант» не спровоцировать? Хуже определенно не придумаешь… особенно, учитывая то, что в этом мире есть монстры, от которых убегать гораздо эффективнее, чем уходить. Тут и законов жанра знать не надо. Доковыляв до главной, судя по огромной статуе в центре и собору рядом, площади, я понуро осмотрелась в поисках хоть какой-нибудь лавочки. Ничего. Может, хотя бы возле собора что-то найдется? Ещё немного и ноги отвалятся от усталости… подняться бы ещё по этой длиннющей лестнице и не умереть в процессе.***
А потом, уже когда я сидела на скамейке в тени собора, блаженно вытянув гудевшие от напряжения ноги, меня снова отвлекли разговором. Серьезно? Я же специально выбрала лавку сбоку, а не со стороны входа… только не говорите, что они поставили здесь лавочки для красоты, а не для того, чтобы на них кто-то сидел. Впрочем, если уж я и впрямь в аду… — Непривычно встречать тебя где-то, кроме таверны или винокурни. А уж рядом с собором так и вовсе нонсенс, — сказала высокая хмурая девушка в одежде, похожей на ту, что носили местные монахини, изредка проходившие мимо. Вернее, очень похожими были её головной убор и расцветка платья. А вот само платье… тут то ли она сама постаралась разнообразить его деталями вроде цветных колготок и вырезов до бедра, то ли оно просто когда-то было порвано, а затем сшито, как придется. Например, в бою все с теми же монстрами. Вряд ли в платье почти до пят очень удобно драться. «Почему я вообще решила, что она умеет драться?» Может, потому, что среди одногруппников тоже была похожая задира? Разве что не такая высокая. И без синяков под глазами, намекавших на регулярный недосып. Так или иначе, уже от одного только присутствия мрачной незнакомке стало слегка не по себе. — Раз в год и палка стреляет, а я посещаю собор… ну, или просто сижу рядом. Кажется, такой ответ её вполне устроил. Покопавшись за пазухой, она достала пачку сигарет и закурила. — В любом случае, пока мы не мешаем друг другу, полагаю, все в порядке. — Ну, мешать я и впрямь не собираюсь. Как бы узнать её имя? Напрямую спросить — подозрительно, а просто молча сидеть ещё более неловко, чем пытаться придумать тему для разговора. — Сигарету? — поинтересовалась та вдруг. Вот черт. Этот бард точно из пьющих. Но курит ли он? И знает ли об этом эта пока ещё незнакомка? — Нет, спасибо, — я постаралась вежливо улыбнуться, молясь всем богам, чтобы выглядеть естественно. — Как хочешь. Сидишь тут такой мрачный, я уже минут пять за тобой наблюдаю. Закурить очень помогает, чтобы разогнать унылые мысли, — она сделала очередную затяжку. — Хотя, конечно, необычно видеть унылым того, кто вечно навеселе — так или иначе. Видя её хоть и слабую, но все-таки улыбку, захотелось тут же улыбнуться в ответ. Хотя бы из вежливости. Впрочем, вряд ли сказанное можно было считать комплиментом… — Ну, как видишь, даже со мной иногда случается меланхолия. Сидишь порой думаешь: кто я вообще? Чего я хочу? Правда ли я этого хочу? Правильно ли вообще поступаю? Кажется, это называют кризисом среднего возраста… хотя, если так, то что-то он рановато. Незнакомка ухмыльнулась. — Поэты, блин… тонкие натуры, думающие о тонких материях. В такие моменты даже рада, что моя голова забита другим, я б свихнулась переживать обо всем на свете. — Мыслями о работе? — осторожно предположила я. Предположила — и, кажется, промахнулась, судя по её выражению лица, на миг ясно сказавшему «ага, конечно». — О работе, да. О ней, любимой. Это определенно был сарказм. Ну да, странно было предполагать, что монахиня, старающаяся выглядеть не так, как «коллеги», обожает свою работу. Хотя можно ли вообще назвать службу в соборе «работой», если это скорее волонтерство во имя веры во что-то? Или здесь это и правда считается работой? — С другой стороны, — продолжила незнакомка, — именно из переживаний о тонких материях и получаются хорошие песни. Так что, может, и к лучшему. Докурив, она раздавила бычок каблуком. — Ладно, мне пора, служба вот-вот кончится, Барабара опять мозг проест, если заметит, что я сбегала покурить. До встречи! И ушла так же стремительно и тихо, как и появилась. Ну прям ниндзя, только на каблуках и в юбке. Что ж… похоже, в этом городе у барда было как минимум двое знакомых, один из которых, похоже, вполне неплохо к нему относился. И теперь даже ясно, где его искать чуть что… жаль только, что не подвернулся случай узнать имя. Но, учитывая слегка экстравагантный наряд, найти эту мрачную леди вряд ли будет сложно. Радостное «хотя бы в этом мире я не одна» тут же сменилось «в этом мире ОН не один, а у тебя по-прежнему никого нет». Да и будет ли? Все, что есть — целиком и полностью его заслуга. А я даже имени его так до сих пор и не узнала… Клетка, в которой я была заперта в своем мире, здесь как будто сузилась до размеров этого миниатюрного тела. «Интересно, что с моим собственным телом в том мире? Оно исчезло? Умерло? Смогу ли я вообще вернуться назад или…» Придавленная унылыми мыслями, я спрятала лицо в ладонях. Темнота как будто помогала думать лучше. Может, потому, что мир вокруг все ещё казался непривычно ярким и насыщенным. Ещё бы — там-то самый разгар ноября. Холодно, грязно, мокро, даже листвы на деревьях уже толком нет, а солнца — и подавно. А тут как будто раннее лето — красиво, солнечно и пока ещё не чересчур жарко для того, чтобы днём находиться где-то, кроме тени. Глаза успели отвыкнуть от ярких красок. Но сейчас больше всего на свете хотелось обратно в грязь и сырость. Кто б, черт их дери, мог бы подумать, что такое случится… — Эм… прости, конечно, но ты кто? Я аж дернулась. Оторвав лицо от ладоней, нервно осмотрелась по сторонам, пытаясь обнаружить источник голоса. Кто-то только что говорил со мной, я точно это слышала! Это было так громко и отчетливо, будто человек сидел рядом. Будто бы сказал мне это прямо на ухо… Осмотрелась — и никого не нашла. — Не там ищешь, я куда ближе, чем кажется, — это был звонкий и мелодичный голос, принадлежавший, судя по отсутствию характерного баса, какому-то совсем юному пареньку. Отчаявшись, и в полном недоумении, я посмотрела наверх. Не на крыше же он сидит? Смех, напоминающий перезвон колокольчиков, прозвучал не менее близко. Как будто… прямо у меня в голове? — Бинго! Но мне все ещё крайне интересно, как ты умудрилась оказаться в моем теле? И почему я даже пальцем пошевелить не могу… так кто ты? Голос словно считывал её мысли, а потому произносить реплики вслух смысла не имело. «Я же права, да?» — Права, — согласился голос. — Хотя над интонацией и громкостью ещё работать и работать… так что ты делаешь в моем теле? «Хотела бы я это знать…» Я запнулась. Почему-то проговаривать вслух события последних… дней? часов? минут? было до ужаса неловко. Как будто признаваться в собственном косяке, только тут все куда масштабнее и хуже. Если бы только можно было показать воспоминания… «Я умерла, а потом оказалась здесь. Знаю не больше твоего… хотя нет, ты хотя бы в курсе, как тебя зовут, чем занимаешься и что вообще здесь происходит». — Как интересно, впервые такое вижу… слышу? Словом, встречаю, — задумчиво отозвался голос. — Что ж. Я Венти, местный бард, будем знакомы. «А я Клара. Студентка филфака, бариста в местной кофейне… впрочем, вряд ли теперь это имеет какое-то значение», — вздохнув, я уставилась в ближайшую стену. Кажется, мозг был вконец перегружен впечатлениями и новостями. С каждой секундой я все больше погружалась в странное чувство, будто происходящее — какой-то спектакль в театре. Будто все, что меня окружает и происходит, не по-настоящему. А я… существую ли я вообще? Не хочу здесь быть, не хочу, чтобы это со мной происходило… я вообще не хочу, чтобы со мной хоть что-то происходило! В отчаянье я схватилась за голову, но мысли и не думали останавливаться. Меня перебил Венти. — Увы, других вариантов пока нет. Тебе придется какое-то время побыть мной, пока я не придумаю… пока мы не придумаем, что с этим делать. Если был вход, значит, где-то есть и выход из этого всего… Почему-то его дружелюбный голос действовал на меня успокаивающе. Ещё бы — попробуй не поверить в то, что все будет хорошо, если тебе говорят об этом таким уверенным тоном. Да уж, у этого барда с самообладанием куда лучше, чем у меня… То-то же, — утвердительно отозвался он, — не переживай, все время слушать твои мысли не буду, так и с ума сойти недолго, причем нам обоим, но чуть что — помогу. Это тело дорого мне как память, знаешь ли, хотелось бы сохранить его в лучшем виде. Только не увлекайся, вот так вот общаться отнимает немало сил. Особенно у тебя. Впервые за последнее время я нашла в себе силы и, главное, желание искренне улыбнуться. Усталость и впрямь чувствовалась, но на этот раз гудели не ноги, а голова — концентрироваться было невероятно сложно. Особенно, когда хотелось «направленно» сказать что-то самой, а не просто бесконечно думать. «Спасибо. Не мог бы ты рассказать обо всем, что мне следует знать?» Венти, похоже, задумался — ответа не было секунд двадцать, я уже было подумала, что промахнулась с очередным посланием и он его не услышал. — Просто будь осторожна и старайся не нарываться на неприятности. Брелок на поясе видишь? У нас это называется «Глаз бога», дает способность контролировать одну из стихий. В твоем случае — ветер. Сможешь ли ты его контролировать — это, правда, отдельный вопрос, но… «Это, конечно, важно, но я не совсем о том… лучше расскажи, где ты живешь? Что любишь? Что обычно делаешь? Короче… как быть тобой?» — Непросто, — усмехнулся Венти. — Временами выступаю в таверне, но куда чаще просто там пью и общаюсь с людьми. Живу в домике неподалеку от собора, тот с зеленой черепицей видишь? Ключ в цветочном горшке. Надо бы полить, кстати… кстати, встретишь Дилюка — красноволосого хозяина винокурни, — не принимай на свой счет, он меня терпеть не может, я у него то и дело вино из погребов таскаю — знает, но поймать не может, вот и бесится. «Так ты ещё и воришка?» — Я не ворую, я одалживаю в счет будущих выступлений, которые привлекают в его таверну гораздо больше публики, чем одно лишь вино… а ещё у меня не то, чтобы много денег, а у него такое ужасно вкусное вино. Сама попробуй, в фляжке ещё осталось. Я лишь вздохнула. Голова все больше шла кругом. Скорей бы добраться до дома и просто прилечь. Но, кажется, я собиралась спросить что-то ещё… только вот что? Сколько ни пыталась, нужный вопрос всё не шёл в голову. Что ж… — Ладно, пойду-ка вздремну. И ты иди. У тебя сегодня был по-настоящему тяжелый день, после такого не грех и пораньше лечь спать. Даже, если сейчас только полдень. «Венти?» — Да? — спросил он с интересом, хоть наверняка уже и знал, какой вопрос вертелся у меня на языке. Я вздохнула. «Так это рай или ад? Где я нахожусь?» — Это Мондштадт. Лучшее место во всем Тейвате. «Выходит, я всё ещё жива?» — Понятия не имею. «А… вернуться назад я смогу?» Венти зевнул. — Все ещё не имею ни малейшего понятия. Пока что, — устало ответил он и затих. Кажется, и правда спать ушел. А, значит, и мне тоже было пора.