Hold on to Me

***

Я просыпаюсь в темноте понятия не имея сколько времени прошло с моего похищения, и первое чему я удивляюсь это тому, что я вообще смогла прийти в себя. А Второе, это то что повязка которая ранее мешала мне видеть исчезла, но я привязана к стулу, с которого, как я понимаю, я не могу выбраться, не без того, чтобы не причинить вред себе и моему ребенку в процессе. «Очень по-взрослому !» Кричу я в темноту. «Напасть на беззащитную беременную девушку. Вам должно быть стыдно за свое поведение !» «О, Роуз. Думаю, мы обе знаем, что ты совсем не беззащитна», произносит знакомый голос, и еще до того, как она выходит на свет, я уже знаю, кто это. Таша Озера. Я смотрю на нее сверху вниз и ухмыляюсь. « Ну привет, Таша. Приятно знать, что ты перестала прятаться. Неужели ты догадалась, что мы напали на твой след?» Она начинает ходить по комнате, скрестив руки за спиной, ее поза расслаблена. «На самом деле, я просто ждала, когда ты наконец станешь настолько глупа, чтобы покинуть комфорт и защиту собственного дома. Я знала, что рано или поздно это произойдет». «И дай угадаю, мой пропавший страж помог тебе это осуществить». Она останавливается, и выражение ее лица меняется на удивление. «Итан Мур, не так ли? Я знаю, что он был частью личной охраны королевы. На самом деле, он даже работал в ночь, когда ее убили. И именно так ты попала в ее комнату, не оставив никаких следов, верно? Должна признать, твой план был почти безупречен. На секунду ты почти заставила меня поверить, что я убила Королеву и запланировала все это». Она смотрит на меня, и ее лицо в ярости. «Но недостаточно идеальный, иначе у нас бы не было этого разговора». Я пытаюсь пожать плечами, но веревки на моих плечах мешают мне. «Так какой у тебя теперь план, а? Кто возьмет на себя вину за мое убийство? Страж Мур? Дай угадаю, он решил отомстить мне после того, как я убила королеву, и решила взять дело в свои руки». Я делаю паузу, а Таша продолжает ходить взад-вперед, позволяя мне говорить. Хорошо. По крайней мере, я откладываю то, что она запланировала для меня. «Или, может быть, ты дойдешь до того, что подставишь собственного племянника. Это хотя бы будет уже что то, не так ли? К тому же Димитрий уже знает, что сегодня, я была с Кристианом. Думаю, люди могли бы подумать, что я обвинила его в убийстве королевы, и он потеряв контроль убил меня. Честно говоря, я бы поверила». «На самом деле я планировала сделать так, чтобы это выглядело как самоубийство», признается она, останавливаясь передо мной. «Ты больше не могла брать на себя вину за то, что лгала всем, кого знала». Она делает паузу и достает из кармана сложенный лист бумаги, кладя его мне на колени. «Ты даже оставила предсмертную записку, подробно признавшись в убийстве королевы, а потом застрелилась». «О, неплохо. Я и не думала об этом», признаюсь я, глядя на мою предполагаемую предсмертную записку что лежит у меня на коленях, прежде чем снова взглянуть на нее. « А затем, я предполагаю, что ты будешь там, чтобы утешить Димитрия после моей смерти, и ты также возьмешь на себя материнскую заботу о близнецах, и вы вчетвером отправитесь в закат, верно?» Если бы взглядом могли убивать, я была бы уже мертва. «Да ладно, Таша, мы обе знаем, почему ты прошла через все эти неприятности. Ты ненавидела королеву Татьяну, это правда, но ты бы никогда не убила ее, если бы не могла повесить это на меня. В конце концов, избавиться от меня было для тебя единственным способом заполучить последний шанс с Димитрием. Он бы никогда не предпочел тебя мне, если бы я не умерла». Она резко оборачивается, так будто я стала невообразимо уродливой, и она больше не может смотреть на меня. «Однажды он почти выбрал меня, но ты встала на пути». Я фыркаю. «Ты имеешь в виду, когда ты попросил его стать твоим стражем четыре года назад? Единственная причина, по которой он вообще думал об этом, заключалась в том, что он хотел отдалиться от меня». Она поворачивается, чтобы снова посмотреть на меня, и ненависть, которую я вижу в ее глазах, настолько ясна, что я удивлена, как никто из нас не понял всей правды раньше. «Он думал, что преодолеет свои чувства ко мне, если не будет видеть меня каждый день. Димитрий всегда видел тебя только как друга, Таша». Я делаю ударение на слове “друг”, просто чтобы сделать его предельно ясным. Наверное, мне не следует так насмехаться над ней, но какого черта? Она все равно планирует убить меня, какая разница, если я подолью масла в огонь? « Должна признать Хазэвэй, наглости в тебе достаточно», говорит она, снова продолжая ходить взад-вперед. «Даже привязанная к стулу и перед лицом неминуемой смерти ты все также не затыкаешься». « Уверена все так», признаюсь я беззаботно. «И знаешь что, Таша? Возможно, в какой-то момент тебе бы все это сошло с рук, но теперь, даже если ты убьешь меня до того, как нас найдут, Кристиан и Димитрий знают, что ты убила королеву. У твоего собственного племянника есть все улики, которые я смогла найти, чтобы разоблачить тебя. Да, ты можешь убрать меня с дороги, но Димитрий всегда будет ненавидеть тебя за то, что ты убила меня и ребенка, которого мы ждем. Ты больше не сможешь их обманывать. Тебе уже предъявлены обвинения в измене за убийство королевы, так что давай, убей меня. Однако тебе это не сойдет с рук». Она кричит в ярости, и я могу только с ужасом смотреть, как она достает пистолет и направляет его на меня. И я знаю, я знаю, что это конец, что она нажмет на курок и убьет меня и моего ребенка. Я больше не увижу лицо Димитрия и не услышу его смеха. Я больше не смогу держать своих детей на руках, читать им или играть с ними. Меня не будет на коронации Лиссы, или на ее свадьбе с Кристианом, или на рождении их первого ребенка, когда бы это ни случилось. Я не увижу, как Эдриан, наконец, соберется с духом, чтобы пригласить Сидни на настоящее свидание, и не услышу ее волнения по этому поводу. Но, по крайней мере, меня утешает, то что Таша больше никого не обманет. Димитрий и Кристиан отнесут все улики в зал суда, ее схватят и будут судить за мое убийство и убийство королевы. Я так сильно паникую, что миллион мыслей и лиц одновременно проносятся в моей голове, и я не слышу, как открылась дверь как и не слышу приближающиеся ко мне шагов, пока хотя бы около дюжины стражей не толпятся в комнате, на удивление вооруженные ружьями вместо кольев. Посреди них я нахожу Димитрия, и его глаза почти сразу же находят мои. Он вздыхает с явным облегчением на лице и начинает двигаться ко мне. «Нет остановись!» Кричит на него Таша, передвигая пистолет от меня к нему. «Димка, отойди от нее. Не заставляй меня нажимать на курок и на тебя тоже». Димитрий поднимает руки, словно пытаясь успокоить дикое животное. «Таша, ты окружена. Ты не уйдешь отсюда свободной. Не усложняй себе задачу, добавляя еще больше обвинений». «Меня это больше не волнует, Димка», выплевывает она. «Я уже мертва, так как твоя невеста вон там нашла доказательства того, что я убила королеву. Мне больше нечего терять». «Леди Озера», осторожно начинает Ханс, не сводя глаз как с нее так и с пистолета. Я одновременно удивлена и рада видеть его в команде. «Вы должны знать, у нас есть приказ стрелять, если вы не будете сотрудничать. Если вы хотите получить шанс защитить себя от обвинений в убийстве, вы должны бросить свое оружие сейчас, прежде чем вы сделаете что-то, о чем потом пожалеете». Прямо на наших глазах Таша растворяется в безудержном смехе, будто она совсем сошла с ума. И, может быть, так и есть. Я не думаю, что кто-то в здравом уме пошел бы на то, на что пошла она. Когда она, наконец, оправляется от приступа смеха, ее пистолет снова направлен на меня. «Нет!» в панике кричит Димитрий, прыгая передо мной. «Таша, она беременна. Подумай о том, что ты делаешь. Мы ведь друзья, не так ли? Ты бы не стала убивать мать моих детей». Ее хватка на пистолете крепче, и теперь мне страшно совсем по другой причине. После всего этого, после всего, что она сделала, чтобы убрать меня с дороги, чтобы завоевать его расположение, способна ли она застрелить его? «Димка, уйди с дороги. Я не хочу причинять тебе боль». Я позволяю себе вздохнуть с облегчением, с облегчением от того, что он, по крайней мере, выберется из этого, даже если она в конечном итоге застрелит меня. «Тогда брось пистолет, Таша», говорит ей Димитрий, его голос серьезен, но с примесью паники. «Потому что, если ты причинишь ей боль, ты причинишь боль и мне». Впервые я вижу конфликт в ее глазах. Я могу сказать, что его слова действуют на нее, что часть ее хочет послушать его. Она хочет убить меня, я знаю. Но сможет ли она нажать на курок перед Димитрием? Рискнет ли она, тем что он прыгнет между пулей и мной? Рискнула бы она им умирающим за меня? Прежде чем она успевает принять решение, вокруг ее руки вспыхивает пламя, пугая ее и заставляя выбросить пистолет. К счастью, он не выстреливает. Я поднимаю взгляд, удивленная, как и она, пламенем, и вижу Кристиана и Лиссу, стоящих рядом со стражниками. «Хватит, тетя Таша», говорит Кристиан серьезным и полным боли голоса. «Разве это история уже не навредило достаточному количеству людей? Роуз и ее ребенок ничего тебе не сделали». Ханс и другие стражи приближаются и задерживают Ташу, прежде чем она полностью оправляется от шока пламени. На самом деле ей не больно — несмотря ни на что, Кристиан слишком сильно любит свою тетю, чтобы на самом деле причинить ей вред, — но вид огня вокруг ее руки определенно был шоком для ее организма, особенно от ее собственного племянника. Как только с Ташей покончено, Димитрий бросается ко мне, развязывая веревки на моих плечах, запястьях и лодыжках, прежде чем притянуть меня к себе. «Я так за тебя беспокоился», шепчет он мне в волосы, и я почти уверена, что на его глазах сдерживаются слезы. «Я тоже беспокоилась за себя», говорю я, все еще дрожа. «Как вы меня нашли?» спрашиваю я, вырываясь из его объятий, но он не дает мне уйти далеко, притягивая меня к себе, вместо этого обнимая меня рукой. «После того, как ты ушла, я услышал шум снаружи», говорит мне Кристиан. «Я нашел стража Стоуна без сознания и позвонил Хансу. Им удалось привести его в сознание, и он рассказал нам, как Итан Мур нокаутировал его, поэтому мы тут же его выследили. Когда его арестовали за пособничество преступнику, он сказал нам, что принес тебя сюда по приказу моей тети. Мы очень надеялись, что успеем вовремя». « И вы не могли выбрать времени лучше чем это», говорю я, чувствуя, как адреналин медленно вытекает из меня. «Секундой позже, и вы могли бы найти меня истекающей кровью на полу». «Не говори так, Роуз», ругает меня Лисса, вытягивая из рук Димитрия в свои. «Даже не думай об этом». Я пожимаю плечами. «Но это правда. Единственная причина, по которой она не убила меня раньше, так это то, что я заставила ее говорить, но даже это не продлилось бы вечно ». Я оглядываюсь на Димитрия и тянусь к нему, нуждаясь в его прикосновении. «Ты знал, что она хотела представить мое убийство как самоубийство?» Он сжимает мою руку. «Это бы не сработало, даже если бы мы не знали, что она убийца королевы.Ты бы никогда не убила себя, особенно когда ты беременна». «Ну, она, очевидно, думала, что моя вина за убийство королевы сделала бы это. Она точно сумасшедшая ». Как только слова слетают с моих губ, я смотрю на Кристиана, чувствуя небольшое раскаяние за сказанные ранее слова. «Прости, Кристиан, я знаю, что она твоя тетя, но то, как она говорила, было… пугающе ». «Я знаю. Мы слышали конец еще до того, как вошли». Он качает головой, как будто тоже не может поверить в то, что произошло. «Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это. Я должен был предложить проводить тебя до дома, просто чтобы убедиться, что ты в безопасности». « Крис, ты не мог знать», пытаюсь утешить его я. «Честно говоря, я должна была узнать Итана Мура в одном из стражей, которые провожали меня до твоего дома, но я так торопилась, что даже не подумала проверить, кто они». Ханс возвращается внутрь и подходит к нам. «Леди Озеру везут в камеры штаб-квартиры. Страж Беликов показал нам видеозапись алхимиков, и мы получили полное признание мистера Мура. Даже если она откажется говорить, у нас должно быть достаточно улик, чтобы отправить их обоих в суд и, надеюсь, осудить сполна. Ты свободна, Страж Хазэвэй», говорит он мне с намеком на улыбку на губах. «Хотя, на всякий случай, вам, вероятно, следует явиться завтра в суд на слушание дела леди Озеры. Затем он поворачивается к Димитрию. «Скажи своей сестре, что она тоже может вернуться домой и что инцидент с мистером Фогелем не будет в ее документах. Мы также получили признание Итана Мура, так что ее имя очищено». «Спасибо, Ханс», искренне говорю я, и Димитрий с Кристианом вторят мне. Он коротко улыбается нам и уходит. « Пойдемте», начинает Димитрий, как только уходит Ханс. «Нам лучше вернуться домой и как следует отдохнуть. Сегодня был очень длинный день». Я вздыхаю. « Расскажи мне об этом». Я позволяю ему снова обнять меня, и мы вчетвером отправляемся домой, чтобы наконец получить столь необходимый отдых. Три дня спустя мы все сидим в зале Совета, ожидая выступления трех оставшихся кандидатов перед голосованием. Я сижу сзади рядом с Эдрианом, а Димитрий и Эдди стоят позади нас, держа близнецов на своих плечах, чтобы они могли все видеть. Кристиан стоит с ними, грациозно уступив мне свое место. Лисса сидит посреди комнаты с Мари Конта и Руфусом Тарусом. Я знаю, что Джилл тоже где-то среди членов королевской семьи, но мне трудно заметить ее. Это были очень напряженные дни: сначала прощание с мамой, Аленой и Викой, потом слушания. К счастью, Итан и Таша все еще находятся за решеткой. Итан признал себя виновным, и ему предложили сделку: он проведет остаток своей жизни в Тарасове за участие и пособничество в убийстве Королевы, покушении на убийство Лиссы, а также за мое собственное похищении и покушении на убийство. Но, по крайней мере, ему не грозит казнь, как, вероятнее, всего Таше в конце данного суда. Согласно рассказу Итана о событиях, она была вдохновителем и палачом всего этого, а Итан и Джеймс последовали за ней только потому, что оба были влюблены в нее. Довольно грустно, если вы спросите меня. Обе их жизни разрушены, потому что они были слишком слепы чтобы заметить, кого то кто не любил бы их взамен, особенно учитывая то так как она всегда смотрела на Димитрия. Я снова сосредотачиваюсь на сцене передо мной как раз в тот момент, когда Руфус заканчивает свою речь, а затем наступает очередь Лиссы. Она встает и идет к подиуму, и хотя я чувствую ее нервозность через связь, другие не видят этого, просто взглянув на нее. «Мы народ на войне», начинает она громким, ясным голосом, разносящимся по всей комнате. «На нас постоянно нападают — но не только стригои. Но мы сами. Мы поделились. И идем против друг друга. Семья против семьи. Королевская семья против не королевской семьи. Морои против дампиров. Конечно, стригои убивают нас. Но по крайней мере, они объединены одной целью: убивать». Хоть я и слышала, как она репетировала свою речь тысячу раз только за последние два дня, я все еще с наслаждением впитывала каждое ее слово, и я знаю, что я не единственная. Куда бы я ни посмотрела в аудитории, люди смотрели на нее с благоговением, слушая ее речь с восторженным вниманием. «Мы один народ», продолжает она. «Морои и дампиры едины. И хотя каждый не может добиться того чего хочет, никто ничего не добьется, если мы не соберемся вместе и не найдем способ встретиться посередине, даже если для этого придется сделать трудный выбор». Она делает паузу и смотрит на всех в зале, встречаясь взглядом с несколькими членами королевских семей в первых нескольких рядах, а затем немного выше с несколькими членами не королевской семьи, которые пришли. Наконец, ее глаза встречаются с моими, и она улыбается. «Дампиры наши лучшие воины. Они сильны и быстры и неоднократно доказывали, что готовы отдать свою жизнь за нас. Но мы не можем ожидать, что они останутся с нами, если мы не дадим им что-то взамен. Они заслуживают более сильного голоса, они заслуживают шанса представлять себя и иметь лучшую жизнь, если мы хотим, чтобы они продолжали бороться за нас». Как и ожидалось, многие люди в зале корчат не довольные лица, но я удивлена, что значительное количество людей, включая членов королевских семей, похоже, принимают это близко к сердцу, и я даже вижу некоторые кивки в знак согласия. «Не члены королевской семьи тоже нуждаются в большем голосе. Конечно, мы не потеряем возвышенные королевских линий, которые определяют наш народ, но не члены королевской семьи заслуживают того, чтобы их слушали и относились к ним одинаково». Она снова делает паузу, делая глубокий вдох. «В последние годы общей проблемой была идея обучения мороев самозащите. Я знаю, что это деликатная тема, с которой не многие согласны, но мы можем найти способы предложить обучение тем мороям, которые хотят защитить себя. Это не обязательно должно быть обязательным для всех, и, конечно, не единственный путь вперед, но это даст нам больше шансов на борьбу с постоянной угрозой стригоев. Это сделает нас более единым фронтом». Она снова оглядывает комнату, смотрит на некоторых членов королевских семей и других членов Совета и добавляет «Мы всегда смешивали старое с новым. Мы сохранили магию рядом с технологиями. Мы проводим эти сеансы со свитками и с этим», говорит она, постукивая по микрофону с глупой улыбкой. Я сдерживаю смех. «Вот так мы и выжили. Мы держимся за наше прошлое и принимаем наше настоящее. Мы берем лучшее из всего и становимся сильнее. Вот так мы и выжили. Так мы и выживем», заключает она. Когда она заканчивает говорить, вся комната взрывается аплодисментами, гораздо громче, чем в случае с предыдущими кандидатами, и еще до голосования я уже уверена, что это ее козырь. Когда возгласы и аплодисменты наконец стихают, она кивает и быстро бормочет «спасибо», прежде чем вернуться на свое место. Нэйтан, будучи пресс-секретарем, как обычно, вызывает членов семей кандидатов, которые были выбраны, чтобы выразить свою поддержку. И именно тогда я наконец замечаю Джилл, взволнованно подходящую к Лиссе и стоящую позади нее, положив одну бледную руку ей на плечо. Нэйтан произносит короткую речь, а затем у членов Совета есть тридцать минут, чтобы обсудить и проголосовать за кандидата, который, по их мнению, будет лучшим монархом. Один за другим принц или принцесса каждой семьи подходят к Нэйтану и кладут сложенную бумагу со своим решением в стеклянную урну перед ним. Как ни странно, Джилл тоже должна голосовать, поскольку она является временным обладателем места в их семейном совете как единственный представитель линии Драгомиров. До истечения тридцати минут последний из членов Совета вносит свой голос, и все они возвращаются на свои места. Нэйтан подходит к трибуне, где выступали кандидаты, а сами трое кандидатов стоят позади него с представителями своих семей. Нэйтан открывает урну и достает двенадцать голосов. Пока он открывает каждый из них и выдает имена, сидящий рядом морой, не принадлежащий к королевской семье, записывает и подсчитывает голоса. Когда Нэйтан заканчивает, и еще до того, как парень успевает дать ему свои заметки, чтобы проверить, кто победитель, все в зале уже скандируют имя Драгомиров. Потому что, в то время как два других кандидата получили по несколько голосов каждый - возможно, только от их соответствующих семей и близких друзей— подавляющее большинство Совета проголосовало за Лиссу. Нэйтан призывает комнату к порядку, и после еще нескольких минут аплодисментов мы наконец усаживаемся. Он прочищает горло и благодарит других кандидатов за великолепную гонку, а затем отправляет их обратно на свои места. Наконец, он зовет Лиссу вперед, и она подходит к нему с высоко поднятой головой, Джилл рядом с ней. Быстрый взгляд в ее разум позволяет мне понять, что она мысленно кричит от недоверия. При этом у меня вырывается смешок, и Эдриан забавно смотрит на меня. «Представляю вам Василису Сабину Рею Драгомир, избранную вами королеву мороев». Аплодисменты возобновляются снова, и на этот раз Нэйтан не пытается их остановить, так как формальности позади. Лисса выдерживает аплодисменты и поздравительные слова еще несколько минут, прежде чем извиниться и выйти из комнаты. Мы все уходим за ней и встречаем ее снаружи, где Кристиан тут же обнимает ее. «Поздравляю, Лисса», говорит ей Эдди. Она смеется и бьет его по руке. «Спасибо. Хотя должна признать, что понятия не имею, что делаю». «Не волнуйся, мы все здесь, чтобы помочь тебе», говорю я, перетягивая ее из рук Кристиана в свои. «Ну, есть одна вещь, в которой я уверена», говорит она, ее голос внезапно снова становится серьезным, когда она отстраняется от меня. «Как королева, я сама выбираю стражей. Роуз, это было давно, но не могла бы ты стать главой моей королевской гвардии? Потому что нет никого, кому бы я доверила свою жизнь больше, чем тебе». Слезы наворачиваются на глаза, когда я смотрю на нее с недоверием. «Я уверена, что даже королеве нужно одобрение Ханса, прежде чем назначать кого-либо главой королевской гвардии, но это будет честью для меня, Лисс». Я снова обнимаю ее, и у меня вырываются слезы. «И Димитрий», говорит она, отпуская меня, чтобы посмотреть на него, и вытирая собственные слезы. «Для тебя тоже есть место, если хочешь». «Вообще-то, прерывает Кристиан, тоже глядя на Димитрия. «Я думаю, что пришло время выполнить то обещание, которое я дал тебе два года назад. Прошлой ночью я спросил Ханса, не согласится ли он снова сделать тебя моим стражем. Он сказал, что мы можем поговорить об этом сегодня после голосования, потому что, если Лисса победит, мне как партнеру королевы понадобится больше защиты. Так что, думаю, тебе решать, Беликов». Я оглядываюсь на Димитрия и возвращаюсь к нему с вопросом в глазах. Это разговор, который у нас был несколько раз, даже во время нашего пребывания в академии. Уже тогда мы знали, что наш лучший шанс наладить наши отношения это работать на разных людей, чтобы мы могли координировать свое свободное время. Конечно, сейчас ситуация совсем другая. Мы помолвлены, у нас двое детей и третий на подходе, поэтому, независимо от того, что мы решим делать, наши отношения и наши дети всегда будут нашим главным приоритетом, что, как я уже знаю, не будет иметь большого значения чем члены королевской семьи. «Я думаю», наконец начинает Димитрий, что независимо от того, что мы выберем, мы будем работать вместе большую часть времени. Однако нам будет проще координировать смены и свободное время, если мы будем работать на разных людей». Я киваю, полностью соглашаясь. «Так что, если Ханс не против, я снова хочу быть твоим стражем, Кристиан». « Эх, какое облегчение». Одновременно, мы все поворачиваемся к Хансу, который внезапно появляется позади нас, «потому что вчера я уже начал оформлять документы». « А как же ожидание до окончания голосования?» спрашивает Кристиан, подозрительно приподняв одну бровь. «Я ни на секунду не сомневался, что Принцесса победит», признается Ханс. «Вы сделали себе имя, Ваше Величество. Многие стражи в штаб-квартире уже празднуют твою победу». Лисса смеется. «Я надеюсь, что смогу оправдать все ожидания». «О, я уверена, что так и будет», заверяю я ее, широко улыбаясь. Это не то будущее, которое планировал любой из нас, но я не сомневаюсь, что оно будет даже лучше, чем я могла себе представить, если со мной будут все мои друзья. Через неделю после голосования и через четыре дня после коронации Лиссы мы получаем от нее срочный звонок посреди завтрака, и мы с Димитрием бросаем все дела, чтобы встретиться с ней во дворце. Мы должны взять с собой близнецов, так как нам теперь не с кем их оставлять, и они в восторге от всего, что видят вокруг нас, пока мы идем в новый офис Лиссы, где, по ощущениям нашей связи, она и находится. Она ждет там одна, что меня удивляет. Я ожидала, что Кристиан будет с ней. «Прикройте дверь», говорит мне Лисса гораздо более резким тоном, чем к которому я привыкла. Я делаю, как она говорит, а затем осторожно приближаюсь к ней. «Все в порядке?» Она кивает, потом качает головой, и снова кивает. «Я нашла этот черновик в одном из ящиков письменного стола королевы Татьяны. Это ее почерк… Почему бы тебе самой не прочитать?» Она протягивает мне толстый конверт, и я замечаю, что ее рука дрожит. В замешательстве я беру у нее конверт и вытаскиваю бумаги. Мне нужно время, чтобы разобраться во всем этом, и я не понимаю половины из этого, но то, что я узнаю, меня шокирует. «Ты уверена, что это правда?» спрашиваю я. «Потому что я никогда не смогла бы представить, что она способна сделать что-то настолько приятное для меня». «Что там?» спрашивает Димитрий, и когда я оглядываюсь на него, он хмурится, в замешательстве. Я делаю глубокий вдох. Это слишком идеально, чтобы быть правдой. «Судя по всему, королева Татьяна готовила новый закон, который защитит правду о настоящем происхождении близнецов до их восемнадцатилетия». «Серьезно?» спрашивает он так же недоверчиво, как и я, и берет у меня бумаги. « Но зачем, ей это?» спрашивает он, все еще не веря в происходящее. «Не знаю, но думаю, хотя бы единожды мы должны быть благодарны что судьба преподносит нам хорошие новости, вместо плохих» глядя на бумаги говорю я. « Хэй, Роуз», вдруг говорит Лисса, « Помнишь ты рассказала нам о везите Татьяны, и о том как она тут же поняла что близнецы не от Эдриана», «Конечно, не думаю что смогу забыть столь странного разговора» отвечаю я, не понимая к чему она клонит. « Да, но помнишь что именно она тогда сказала тебе» я киваю все еще не понимая что она имеет ввиду, пока странная мысль вдруг не проскальзывает в ее голове. « Подожди», говорю я, « Ты думаешь она знала?», Лисса кивает, и на секунду я понимаю что это могло бы многое объяснить. « Знала о чем?» спрашивает Димитрий и я понимаю что забыла о том что он здесь. «Лисса думает что Татьяна знала что Рэндол твой отец, и что технически ты Ивашкой и такой же ее племянник как и Эдриан». Объясняю я. Но он качает головой в недоверии не думая, что это так. «Прости Роуз, но не думаю что дело в этом. Даже если это так и Татьяна знала. Ранее она никогда не проявляла ко мне никах особенных отношений с чего бы эй делать это сейчас». « Вообще то, это не совсем так» говорит Лиса и мы в недоумении смотрим на нее. «Татьяна была в числе первых кто боролся за твое восстановления в качестве стража, и она была тем кто предложил тебя Хансу для поиска Джилл» «Не думала что скажу это но мне даже жаль что я назвала ее сукой» находясь все еще в шоке говорю я. Димитрий ничего не говоря решает отойти и занять близнецов. И в какой то степени я его понимаю, нелегко узнать что у тебя была родня которая оказалась лучше чем ты ожидал. Теперь после всего что мы узнали, мне вдруг вспоминаются слова Татьяны, “Они очень похожи на своего отца, удивительно как сильны гены его матери, хотя возможно оно и к лучшему кто его знает”. Тогда я не предала им никакому значению, решив что это очередной ее бред, но теперь мне все ясно. Она знала правду о происхождении Димитрия и скрывала это, но думаю когда она увидела близнецов что то в ней изменилось, думаю поэтому она и решила сделать это для них. «Знаешь комрад она ведь практически назвала тебя не племянником» повернувшись говорю я Димитрию. Он странно смотрит на меня и я продолжаю, « в тот день она сказала что они нет от ее племянника Эдриана сделав ударения на его имени но я обратила на это должного внимания, пока мы не заговорили об этом. Думаю в какой то степени она даже заботилась о тебе». «В данных бумагах не так много слов, и близнецы здесь не упоминаются лично, но…», объясняет Лисса решив слегка сменить тему семьи, она явно прочитала документ гораздо внимательнее, меня. «Но это запись предлагает использовать татуировку, подобную той, что есть у алхимиков, которая не позволит любому, кто знает о размножении дампиров, рассказывать об этом кому-то еще, кто еще не знает. Здесь сказано, я цитирую что информация может быть раскрыта единожды, когда “первый ребенок, рожденный от двух дампиров достигнет совершеннолетия”. То есть, когда близнецам исполнится восемнадцать. Она заканчивает и делает глубокий вдох, и я понимаю, что она сказала все это, не делая паузы, чтобы перевести дух. «Что нам теперь делать? Очевидно, это всего лишь черновик, так что же дальше?» Я спрашиваю. «Я уже позвонила Хансу и попросила его усилить контроль безопасности у ворот, и у него есть кто-то, кто просматривает записи с камер наблюдения, чтобы отслеживать всех, кто мог уехать после твоего слушания, на случай если нам понадобиться связаться со всеми, кто знает правду, но больше не при дворе. Он был сбит с толку этой просьбой, но все равно сделал это», объясняет она, снова находясь в спешке. «Я также должна встретиться с Советом, чтобы просмотреть весь документ и провести экстренное голосование, чтобы мы могли принять его как можно быстрее. Если повезет, мы сможем установить его к концу этой недели». «Так быстро?» спрашиваю я немного неуверенно. « Не думаешь что, это немного поспешно, ведь ты королева всего несколько дней. Ты не боишься, что люди отвернутся от тебя, если ты сделаешь это сейчас?» Она пожимает плечами. «Мне все равно. Это для меня важнее». Хоть мы и пытались переубедить ее, чтобы немного замедлить планы, Лисса не любит менять свое мнение, когда она что-то задумала, поэтому, через тридцать минут она сообщает нам, что Совет готов встретиться с ней, будто ничего особенного и не происходит. Нам остается только смотреть, как она уходит, на ее лице застыла решимость, что она сделает это как можно быстрее. ~Две недели спустя~ Каким-то невозможным образом Лиссе удается добиться принятия нового закона о размножении дампиров в рекордно короткие сроки, и к концу второй недели после его принятия почти все, кто знал наш секрет, были выслежены и получили свои татуировки. Удивительно, что даже Совет согласился довольно быстро. Я полагаю, учитывая законы о дампирах, которые они рассматривали еще месяц назад, они слишком боятся, чтобы широкая общественность — и в основном дампиры — узнают, что у дампиров есть возможность иметь детей, не нуждаясь в мороях, потому что тогда не было бы не будет ничего, чем бы они могли нас удерживать. Хотя их аргументация вызывает отвращение, я рада, что они проголосовали за принятие этого закона, хотя бы потому, что он защитит моих детей, пока они не станут достаточно взрослыми, чтобы понять свою уникальность. Чтобы отпраздновать успех нового закона и первую официальную победу Лиссы в Совете в качестве королевы, она устраивает званый обед во дворце и приглашает всех наших друзей. Кристиан конечно же с ней, а также Джилл, Эдди, Эдриан, Мия, Мерэдит, Соня и Микэил, и хотя мои родители не смогли прийти, они оба звонили раннее, чтобы поздравить нас. Сидни тоже звонила, по крайней мере, так утверждает Эдриан, потому что он не дал мне поговорить с ней, слишком желая поговорить с ней сам. Клянусь, если эти двое не решаться пойти на свидание в ближайшее время, мне придется вмешаться. Я стою на балконе после обеда, закутанная в пальто и потягиваю стакан сидра — безалкогольного, конечно, потому что даже если бы я захотела иметь хоть немного алкоголя в моем теле, Димитрий не позволил бы мне — я чувствую как кто-то крадется около меня, а затем пара сильных рук обнимает меня сзади. Я сразу узнаю его запах и падаю обратно на его грудь, позволяя ему обнимать меня согревая. «Идеальная ночь», бормочу я после нескольких минут тишины. Он мычит в знак согласия. «Последний месяц был довольно тяжелым, но я рад, что мы остались невредимыми». «Я тоже». Я сжимаю его руку, благодарная за то, что он всегда рядом со мной. Его непоколебимая любовь и поддержка поддерживали меня, когда я была наиболее слаба, и я знаю, что мне очень повезло, что мы все еще живы и вместе особенно после всего, через что мы прошли. Мы все здесь. Я поворачиваюсь в его объятиях и кладу руку ему на лицо, обхватывая его щеку. «Я люблю тебя, Димитрий. Я не думаю, что кто-то когда-либо любил так сильно, как я люблю тебя». Он улыбается, уткнувшись носом в мой. «Ты не права. Ведь я уверен, что люблю тебя больше». Я смеюсь, готовая начать спорить, но когда его губы захватывают мои, я забываю обо всем остальном и целую его в ответ, медленно и сладко, но со страстью, и решаю, что только на этот раз последнее слово останется за ним. Но наша идиллия длится не так долго как нам хотелось бы. Как только Димитрий приобнимает меня чтобы углубить поцелуй я чувствую как что вдруг резко толкается внутри меня и я тут же отхожу от него. Сперва он не понимает резкой смены моего настроения но затем я беру его за руки и кладу ее мне на живот, несколько секунд ничего не происходит и он все также не понимает в чем дело, пока вдруг не чувствует первый толчок а затем еще один но уже более точный. Я поднимаю на него взгляд и вижу что слезы застыли у него на лице. Это столь идеальный для нас момент, учитывая что он пропустил мою беременность близнецами но смотря на него сейчас, я вижу лишь искреннюю любовь и радость. Мы стоим так еще несколько минут чувствуя как наш малыш впервые дает о себе знать. Затем я наконец решаюсь сказать ему о чувстве которое не отпускает меня последние несколько дней. Он всегда мог прочесть меня лучше чем другие и это не стало исключением, как только я ложу свои руки поверх его. Димитрий одаривает меня любящим взглядом. Я улыбаюсь ему, « знаешь комрад, думаю Мила будет не в восторге когда узнает что ей придется делить не только ее обожаемого папулю но и комнату когда малыш подрастет». Я вижу что он не сразу понимает о чем я но затем его лицо начинает сиять и он резко притягивает меня к себе затем находясь на уровне моих губ шепчет. «Ты думаешь это девочка?» я киваю и отвечаю ему в губы. «Я почти полностью уверена, но через неделю мы сможем узнать наверняка». Он опускается на уровень моего живота обнимая его он целует его « Ты такая же сильная и храбрая как и твоя мама и я не могу дождаться когда в первые увижу тебя моя Яра» Он еще раз целует меня и я одобрительно киваю. Мы выбрали имя Яра для девочки не задолго после происшествия с Ташей, и оно идеально описывало нашу маленькую воительницу. Наша маленькая сильная бабочка.