Следуй за бабочками

Кромешная темнота. Какой-то приглушенный звук. Северус медленно открыл глаза, но ничего не поменялось: вокруг все еще было темно. Он повернулся, пытаясь найти хотя бы один источник света. Ничего. По телу пробежала волна мурашек от внезапного дуновения ветра. Прежде неопределимый шум начал медленно проясняться: среди различного рокота выбивались незнакомые голоса. Зельевар опустил вгляд. Его внимание привлекло кольцо на мизинце, из небольшого прозрачного камушка на котором исходил яркий голубой свет. Приподняв руку на уровень глаз, Северус посмотрел на плавающие кругами нити воспоминаний под матовым «стеклом». Резкий удар. Грохот эхом разнесся по неизвестному безликому пространству. Снейп вздрогнул, вновь оглянувшись по сторонам, в поисках его источника. Глаза начали потихоньку привыкать ко тьме или, казалось, что она начала медленно рассеиваться. Зельевар поднял взгляд и заметил над собой приглушенно светивший фонарь. В тот же момент обнаружения света голоса утихли, наступила тишина. Сердце начало биться чаще. Северус схватился за левое предплечье. Он не чувствовал этой проедающей изнутри боли уже несколько лет. Метка прожигала его кожу, словно раскаленное металлическое клеймо. «Нет… Нет. Не может быть…» Зельевар принялся в панике оглядываться по сторонам, но бежать было некуда. Краем глаза он засек какое-то движение поодаль от себя, фигура стремительно приближалась в его сторону. Бледная, практически светящаяся кожа, нечеловеческое лицо, бесформенный балахон, красные огни глаз… Снейп резко втянул воздух и попятился назад, но там выросла стена, в которую он сразу же уперся спиной. Бежать было некуда. Совсем некуда. — Ты был хорошим и верным слугой, Северус… Послышался до боли знакомый жуткий голос. Сложно было сказать, что он исходил от той самой фигуры, потому что, казалось, что он был везде, окружал зельевара. — Нет… Пожалуйста… Только лишь сейчас он заметил, как тряслись его руки. Снейп нервно сглотнул и переплел пальцы в замок, чтобы хотя бы немного приглушить мандраж. Ноги подкосились, и Северус свалился на пол. — Нет! Умоляю! Мерлин… Только не вновь… В поле зрения из тьмы появилась змея, медленно, дразня, она ползла в его сторону. Зельевар зажмурился и затаил дыхание. Мгновение, и Тварь оказалась у него на ноге. Когда он открыл глаза, он увидел лишь ее пасть перед своим лицом. — Нет… Белый свет. До неприличия яркий. Настолько, что становилось больно, резало глаза. Снейп выдохнул и разомкнул веки. Кабинет директора. Меч Годрика Гриффиндора. Тело перестало слушаться. Он делал шаг за шагом в сторону рамы, за которой прятался артефакт, а затем все вокруг вновь потухло. Зельеваром овладело чувство, схожее с перемещением по порт-ключу. Все начало крутиться с невероятной скоростью. Тошнило. Под ногами появилась твердая почва. Спустя несколько секунд Северус понял, что стоит на коленях. Кругом эхом отбивался шум воды. «Откуда-то сбоку…» Потребовалось какое-то время, чтобы понять, где Снейп очутился на этот раз. Затопленный пол, щепки, неровные истерзанные куски дерева, оторванная дверная ручка, валявшаяся на полу. Он поднял глаза. Незнакомое место. Он никогда не был здесь раньше. Под потоком воды, вырывавшемся из прозрачного потолка, молча сидела дрожащая девушка. Сердце ушло в пятки. Северус помнил это лицо. Одна из первых вылазок в рядах Пожирателей. Девушке было лет двадцать, они со Снейпом пересекались несколько раз в книжной лавке Хогсмида и застревали там на часы, обсуждая новые издания журналов по зельеварению. Училась она, вроде, на два курса раньше него. Магглорожденная. Ничего не помешало Лорду отдать приказ своим соратникам и запытать ее до смерти. Северус все еще помнил ее крики, мольбы о помощи, стоны. Хотелось помочь, не хотелось участвовать во всем том аду, но он не мог. Больно. — Салазар, за что ты делаешь это со мной?! — Закричал зельевар, непроизвольно поднявшись на ноги. Девушка медленно повернула голову в его сторону. Красные от слез глаза, синие от холода губы, бледная кожа. — Какого тебе снова быть в одиночестве? — спросила она, улыбнувшись. — Тебя никто не любит. Ты ничто. — С каждой фразой голос становился все менее и менее знакомым, превращаясь во что-то больше походящее на шипение. — Тебе уже не помочь. Ты потерян. Добился всего, о чем мечтал, а? Северус сжал челюсти так сильно, как только мог. Если бы он приложил еще немного силы, то почувствовал бы то, как крошатся зубы. Сцена испарилась. Он снова оказался в кабинете Дамблдора. Директор молча восседал на своем привычном месте, не отрывая взгляда от Снейпа. Не того типичного веселого взгляда, а холодного, безжизненного, нечеловеческого. За ним была и другая фигура. Зельевар присмотрелся получше. Во тьме сложно было что-то разглядеть. Женщина сделала шаг вперед. Черные, как смоль, волосы, темные глаза, впалые щеки. Он сразу узнал в ней свою мать. — Северус. — В тишине раздался мягкий родной голос, которого зельевар не слышал уже очень много лет. Эйлин умерла, когда ему было шестнадцать. Хорошо, что она не дожила до того, чтобы увидеть, во что превратился ее любимый единственный сын. — Мама?.. — беспомощно выдохнул он, принявшись заламывать пальцы. Сердце было готово вырваться из груди, на глазах наворачивались слезы. Он так скучал… Она практически никогда ему не снилась, он был готов отдать все, что угодно, чтобы перемолвиться с ней хотя бы парой снов. Даже не наяву. — Северус, посмотри на себя, — Эйлин подошла ближе и положила невесомую руку ему на плечо, ее голос был также мягок, как и всегда, — ты так умен, настойчив, чувственен, но, в то же время, невероятно сломан и одинок… — Женщина слабо улыбнулась, посмотрев на сына. — Зачем ты живешь, если прекрасно понимаешь, что у тебя нет шансов на ту жизнь, о которой ты мечтаешь? Снейп резко открыл глаза. Сердце все еще билось с бешеной скоростью, а на лбу проступили капли пота. Вдох. Выдох. Он находился в своих профессорских комнатах. Перед ним тихо потрескивал камин, озаряя помещение мягким теплым светом. По полу были рассыпаны пергаменты из стопки с заданиями студентов. На ковре «красовалась» лужа пролитых чернил, рядом с которой лежало высохшее перо. Северус огляделся по сторонам, в попытках найти подвох, что-то, что вновь укажет ему, что он все еще находился в той адской петле. Однако все вокруг казалось абсолютно обычным. «Это был лишь кошмар». Зельевар поднял руку, чтобы потереть лицо. Кольца на мизинце не было. Он все еще не знал, почему в царстве Морфея видит кольцо с воспоминаниями, но это был далеко не единичный случай. После подобных снов хотелось выйти на улицу и глотнуть свежего воздуха, чтобы проветриться и отойти, готовясь к очередному рабочему дню. Потянувшись и размяв шею, Северус поднялся с дивана, на котором провалился в сон за проверкой эссе, и прошел к маленькому зачарованному окошку, дававшему доступ во «внешний мир» из подземелий. На улице восходило солнце. Дьявол, во сколько он вчера лег спать? Внезапно, его взгляд зацепился за небольшой маячивший на фоне неба светящийся силуэт. Бабочка. Магический подвид Морфо Гекуба. Снейп озадаченно склонил голову набок: этот вид не обитал в здешних краях, а еще не летал на той высоте, на которой располагалась другая часть зачарованного окна. На мгновение его одолела паника: вдруг кошмар все еще не прекратился? Существо приблизилось и влетело сквозь магическую стену в зельеварские покои, сразу же бесцеремонно устремившись к двери. Северус направился к ней. — Попрошу вылететь тем же способом, которым Вы влетели, иначе Вы пойдете на ингредиенты для зелий. Он не опускал варианта того, что его посетитель мог являться анимагом. Бабочка нагло взлетела под потолок и принялась кружить вокруг входной двери. Тяжело вздохнув, Снейп открыл дверь, надеясь на то, что «гостю» просто захотелось погулять по замку, и его оставят в покое. Существо вылетело, но тут же вернулось, будто бы зазывая его следовать за ним. Северус нахмурился, но решил подчиниться: он в любом случае собирался на улицу. То, с какой уверенностью Морфо летела по школьным коридорам, вызывало много вопросов. Бабочка будто бы знала каждый уголок Хогвартса как свои два крыла и шесть ног. В какой-то момент, Северусу пришлось ускорить шаг. Мерлин, если бы кто-то его сейчас увидел, бегущим за бабочкой по школе, тот человек остался бы жить в лазарете после нескольких проклятий. Или же в отделении для душевнобольных Св. Мунго: вряд ли бы кто-то смог поверить словесному описанию этой истории. Большие двери замка распахнулись и «спутники» оказались на улице. Снейп ожидал, что существо отстанет и отправится по своим делам, но оно усидчиво продолжало звать его за собой. Зельевар пытался развернуться и уйти, но бабочка начинала летать вокруг него кругами, не давая сделать и шага в отличавшемся от ее выбора направлении. — Запретный лес? — Северус вздернул бровь, как только понял, по какому маршруту его вели. — Вы издеваетесь? Ожидаемо, бабочка не ответила. — Может, хотя бы сбавим темп? Я не собирался отправляться на утреннюю пробежку. Неожиданно, бабочка послушалась. Спустя несколько минут путешествия, они добрались до входа в темную чащу. Снейп замедлил шаг, сомневаясь, стоило ли ему туда заходить. Он не боялся Запретного леса, он боялся того, зачем его туда ведут. Все это было похоже на ловушку. Вытащив палочку из рукава сюртука, он все-таки решил следовать дальше. Чем дальше они продвигались, чем темнее становилось вокруг, тем ярче светилась его «спутница», озаряя собой не только тропу, но и окружавшие их кроны деревьев и кустарников. В какой-то момент у ее света появился соперник. Впереди, немного поодаль от зельевара, из-за листвы сочился солнечный свет, в лучах которого резвился пух растений и мелкие насекомые. Северус свел брови к переносице и, движимый любопытством, пошел быстрее. Он множество раз бывал в Запретном лесу, казалось, что за всю свою жизнь он успел изведать практически каждый его уголок в поисках необходимых ингредиентов, но на это место он точно ни разу не натыкался. Снейп застыл, рука, державшая палочку наготове, предательски опустилась от удивления. Перед ним, словно оазис в пустыне, расстилалась поляна. После загадочного темного холодного бесконечного леса, растительность которого давила, будто бы ограничивая количество кислорода, внезапно стало просторно, тепло и уютно. Запах хвои больше не казался излишним, он будто бы притупился, смешавшись с ароматом полной жизни травы. Мрачные и вызывающие тревогу звуки леса исчезли, а на замену им пришла полная тишина. Северус глубоко вдохнул и сделал шаг вперед. Его движение разбудило поляну. Из густой травы, покрытой блестящими росинками, показались сотни цветов, разбрызгивая капли вокруг, а в воздух взмыли десятки таких же светящихся бабочек как та, что привела зельевара. — Мерлин… — на выдохе протянул Снейп, принявшись осматриваться по сторонам. Поляна была полностью окружена деревьями, словно защитными стенами, отделявшими ее от остального темного, опасного и шумного мира. В дальнем левом «углу» небольшое озерцо, над которым кружила мошкара, отбрасывало солнечных зайчиков в лиственную стену. Райский уголок спокойствия. Казалось, что это место забирает весь солнечный свет, предназначавшийся лесу, себе. Северус все еще был один, но он уже не был одинок. Бабочки кружили вокруг него, совершенно его не боясь. Некоторые из них садились ему на плечи, на голову, хватались за пуговицы сюртука. Снейп взглянул под ноги и опустился на корточки, чтобы получше рассмотреть цветы. Группа бабочек последовала за ним. Он еле-заметно улыбнулся. Ему, на удивление, нравилась новая компания. — Это… Очень ценные ингредиенты… — прошептал он. — Как и вы все, — Северус усмехнулся, на что бабочки резко отпрянули от него. — Ладно, не бойтесь вы, я вас не трону. В знак примирения зельевар вытянул руку перед собой. Несколько Морфо с опаской осторожно подлетели ближе, боясь быть пойманными. Поняв, что гость не представляет опасности, они опустились на предложенную ладонь. — Вам от меня что-то было нужно? — на всякий случай поинтересовался Снейп, приподняв брови. Не могли же его сюда притащить только забавы ради? Существа сбились в кучку и закружили, словно ожидая, пока зельевар встанет. Как только Северус поднялся, они тут же ринулись к центру поляны. Он, как и прежде, последовал за ними. Там, среди цветов, на земле лежала самая большая бабочка из всех, которых он тут видел. Ее левое крыло было повреждено, а свечение заметно угасало. Скорее всего, это была их королева. Причина получения ранения ему была неизвестна, а гадать он даже не стал. Возможно, виной всему были птицы, возможно, просто несчастный случай. Снейп осторожно протянул руку и аккуратно приподнял травмированную бабочку с земли, чтобы рассмотреть ее «рану» чуть лучше. Слабое восстанавливающее заклинание должно было помочь. Легкий взмах палочкой. Рваное крыло Морфо начало медленно срастаться, а свечение еле-заметно усиливаться. Бабочка резко дернулась, заставив Северуса перепугаться, что он сделал только хуже, и стыдливо оглянуться на ее «армию», заранее прося прощения. К его облегчению, ничего страшного не произошло. Существо у него в руке оживало, создавая бурю радости среди своих «поданных», которые почти полностью облепили зельевара, а те, кому не хватало на нем места, шустро кружились вокруг него. Королева Морфо взмахнула крыльями и взмыла в воздух, за ней последовали и все остальные. Ее свечение стало настолько ярким, что даже ослепляло, если смотреть на нее прямо, а цвет сменился с тускло-голубого на ярко-розовый, выделяя ее из толпы. Зельевар уже даже не думал о том, сколько галлеонов могли дать за крылья такой особи, он не хотел причинять ей вреда. Зрелище захватывало. Северус, не отрываясь, наблюдал за тем, как бабочки выстраивались в воздухе в различные узоры, то поднимались выше, то опускались, разлетались по всей поляне и вновь собирались в кучку. Мерзкое послевкусие от ночного кошмара испарилось, словно его и не было прежде. В конце-концов, Морфо позволили зельевару собрать несколько цветов на ингредиенты, но делал он это слегка стыдливо, потому что ему не хотелось оставлять целую группу существ с малым количеством пропитания: сложно было угадать, жили ли они здесь всегда или пролетали мимо, когда произошло несчастье с королевой. Легенды гласят, что в тот день студентам на уроках зельеварения дышалось на удивление легко, «злобный» профессор не докапывался до каждой мелочи, а с факультетов было снято рекордно низкое количество очков за всю историю карьеры преподавания Северуса Снейпа.