***15 декабря 2012***
«Только один день! Предрождественская распродажа − скидка до 50% на все товары!» Когда поезд поворачивает за очередной угол, Джон смотрит на рекламу, поражённый напоминанием о том, что время продолжает тащиться вперёд, день за днём. Прошёл целый год. Больше года. Второе Рождество без Шерлока. Первое было размытым пятном. Тогда он всё ещё находился в 221Б, практически не функционируя. Он помнит, как миссис Хадсон ежедневно навещала его, принося тарелки с пирожками и печеньем. Лестрейд приходил и садился рядом с ним, молча напоминая ему, что у него всё ещё есть друг. Они смотрели «Крепкий орешек», думает он. Были приглашения на вечеринки, которые он не посещал, открытки, полученные и оставленные стопкой у его кресла, и звонки с выражением беспокойства, на которые он не ответил. Два года назад, в первый год их совместной жизни, они устроили вечеринку в квартире с напитками и закусками, а на заднем плане играла праздничная музыка. Это было их первое и единственное Рождество вместе, и он не придал этому особого значения. Это было в ту ночь, когда Жанетт порвала с ним, сказав, что Шерлок Холмс − счастливый человек. Нет, это ему повезло. Он пожалел, что не знал этого в то время. Такой короткий срок по сравнению со временем, которое тянулось у него впереди, годами рождественских праздников, дней рождения и юбилеев. У Джона есть медицинская степень и блог, который читают сотни людей. Он был капитаном армии, всё ещё отличным стрелком, человеком, пристрастившимся к опасности. А ещё он идиот. Он полагает, что ему повезло распознать это, но сейчас это не имеет значения. Случилось худшее. Слишком поздно что-либо менять, и он проживёт остаток своей жизни, сожалея о том, чего не знал. Это болезненное упражнение, но когда он едет на метро домой после операции, он часто ловит себя на том, что прокручивает в голове события, предшествовавшие тому ноябрьскому дню, когда Шерлок бросился с крыши Бартса. Так сказать, переписывает тот день, точно так же, как он кропотливо отступает назад, когда работает над записью для блога и понимает, что упустил что-то важное. Есть много моментов, которые он с таким же успехом удалил бы, напечатал что-нибудь другое и получил бы более счастливый конец. Ему бросается в глаза надпись: «Только один день!» Какой это будет день, тот единственный, который он перепишет? Если бы он мог выбрать только одно, что бы он сделал по-другому? При мысли об этом у него болит сердце. По крайней мере, боль реальна. Дома он открывает свой ноутбук и смотрит на пустую страницу, на мигающий курсор, который ждёт его слов. Он никогда не был хорошим писателем. Шерлок обычно высмеивал его блог − банальные заголовки и то, как он описывал то, что, по мнению Шерлока, должно было быть логичным отчётом, подчёркивающим науку дедукции. Но люди хотят драмы, а не науки. Они просто хотят увидеть, как происходит дерьмо, опосредованно испытать всё это. И они не хотят, чтобы это происходило слишком многословно. Просто небольшие отрывки, которые они могут прочитать по дороге на работу утром. Раньше ему нравилось писать. Это были всего лишь слова, но облекать события в слова было сильным чувством. События происходили, и он записывал их, потому что у него был блог, и они больше не были просто воспоминанием, которое со временем становилось всё более расплывчатым. Слова сделали их последними. Сейчас ничего не происходит. Ничего не стоит хранить. Он перестал писать, и никто не спрашивает почему; очевидно, что жизнь Джона была просто продолжением жизни Шерлока, которая закончилась. Элла не спрашивает его, почему он остановился. «Есть вещи, которые вы хотите сказать, − говорит она ему. Если вы не можете их произнести, напишите их». Есть много вещей, которые он не может сказать. Его детство лучше забыть. Человек, которым он является сейчас, может быть продуктом двух сломленных людей, у которых никогда не должно было быть детей, а у ребёнка нет выбора относительно того, кто его родители, но он вырос и чего-то добился сам. Нет необходимости возвращаться к тем годам. Он никогда не мог написать об Афганистане. Со временем кошмары стали реже, но место в его воспоминаниях, где всё это осталось, не полностью исцелено. Как и его плечо, оно всегда будет болеть. Разоблачение этого не исцелит его. И Шерлок. Есть вещи, которые он жалеет, что не сказал. Он сожалеет, но в этом нет никакого смысла. Ему не нравится, как закончилась их история, но слова ничего не меняют... что произошло на самом деле. «Пишите, − говорила Элла. − Вы − автор». Пальцы парят над клавишами, он думает: это всего лишь слова. Это просто история, а у истории может быть другой конец. Не имеет значения, если этого никогда не было. Он автор, и он может изменить историю, переписать то, что произошло. «Только один день».***19 ноября 2011***
− Твоё слово против его, − говорит Джон. Он наблюдает, как Шерлок расхаживает взад-вперёд по середине дороги, размышляя. Не получив ответа, он возвращается к просмотру папки. Наконец Шерлок заговорил: − Последние двадцать четыре часа он сеял сомнения в умах людей. Есть только одна вещь, которую ему нужно сделать, чтобы завершить свою игру, и это... − Он внезапно перестаёт расхаживать. Заметив отсутствие движения, Джон поднимает глаза и видит, что тот отвернулся, застыв в раздумье. − Шерлок? − Кое-что, что мне нужно сделать. − Что? Могу я помочь? − Нет. Я сам. Резко повернувшись, Шерлок уходит. Джон спешит за ним. − Подожди, Шерлок. Тот останавливается, но не оборачивается. − Ты говоришь, что доверяешь мне, − начинает Джон, − но в конце концов ты всегда меня отвергаешь. Ты делаешь это сейчас. Почему? − Я не могу. − Пожалуйста. Что-то не так. Позволь мне помочь тебе. Голос Шерлока срывается: − Я не могу. − Ты не можешь сделать это в одиночку, мерзавец. Ты помнишь ту ночь в бассейне? Тогда я бы умер за тебя. Это всё ещё верно. Ты... ты значишь для меня всё. Всё, и я не позволю тебе столкнуться с этим в одиночку, что бы это ни было. − В бассейне, − это почти шепот. − Я думал о том, как ты умирал той ночью, и знал, что если бы это случилось, я бы тоже захотел умереть. Вместе. − Он поворачивается и смотрит на Джона. − Но это... я боюсь. Я не знаю, смогу ли я остановить его... − Итак, скажи мне, куда ты направляешься. − Я не могу... − Вместе, − повторяет Джон. − Мы сделаем это вместе. Глаза Шерлока покраснели. Закрывая их, он качает головой. − Я не могу потерять тебя. − И я не могу потерять тебя. Поцелуй был неожиданным. Или долгожданным. Джон ждал этого с той ночи, когда застрелил кэбмена... Он выбирает весь текст, который он написал, и нажимает удалить. Это не могло сработать. Шерлок уже был загнан в угол. Один из них или оба умерли бы. Нет. В тот день в Бартсе было уже слишком поздно.***1 апреля 2010***
− Я не приду к чаю, − говорит Джон. − Я собираюсь к Саре. Ответа нет. Из всего, что он мог бы делать (ставить эксперимент на кухонном столе, пользоваться ноутбуком Джона, играть на скрипке, проделывать дырки в стене), Шерлок смотрит телевизор. − В холодильнике ещё осталось немного ризотто, − добавляет он. − М-м-м... У двери Джон останавливается. − Э-э-э... молоко. Нам нужно молоко. − Я куплю. Джон оборачивается, не веря тому, что он только что услышал. − Да? − Да. − И немного фасоли? − М-м-м... Он колеблется. Что-то не так. Они через многое прошли, и впереди ещё много чего. Он хочет уйти, убежать от всего этого на пару часов, но... Шерлок просто смотрит в телевизор пустым взглядом, но что-то подсказывает Джону, что он просто чего-то ждёт. Ждёт, когда Джон уйдёт. − Какой у нас план? − спрашивает Джон. − Что? − Это, наконец, привлекает внимание Шерлока. − Что ты планируешь делать? − Я просто думаю. − Он хмурится. − Мы должны дождаться следующего пункта. − Да, точно. − Джон опускается в кресло и достаёт телефон из кармана. − Думаю, я всё-таки останусь дома. Шерлок поворачивается и смотрит на него. − Но Сара ждёт тебя. − Я сейчас пишу ей смс. − Но... ты планировал это... ты заслуживаешь вечернего выхода. − Он смеётся. − Мы проводили вместе каждое мгновение бодрствования, Джон. Конечно, тебе нужно отдохнуть от моего постоянного капризного настроения и... и... − Нет. Остаюсь дома. Это не изменит твоих планов, не так ли? − Конечно, нет. Несколько минут они сидят в тишине. Шерлок открывает свой ноутбук и что-то печатает. Джон переходит к блогу Шерлока. − Что бы ты ни планировал, − говорит Джон, − я пойду с тобой. Даже в бассейн, в полночь. Шерлок фыркает. − Джон. − Почему ты его дразнишь? Подожди, не отвечай на это. Я уже знаю. Поскольку ты хочешь встретиться с ним лицом к лицу, уничтожить его своим собственным хитроумным заговором, независимо от того, насколько это опасно. Независимо от того, как это повлияет на меня. − Это не имеет к тебе никакого отношения, − огрызается Шерлок. − Это касается только его и меня. Я должен сделать это один. Я не могу позволить тебе... − Защитить тебя? − Нет, подвергнуть себя опасности ради меня. Я не могу потерять тебя, Джон. − Что заставляет тебя думать, что я смирился бы с потерей тебя? Он отводит взгляд. − Не надо. − Не надо − что? Беспокоишься о себе? − Он чувствует, что его голос повышается. − Давай, выведи меня, Шерлок! Ты думаешь, что забота − это не преимущество. Я знаю − но это единственное преимущество прямо сейчас, насколько я могу видеть. Я люблю тебя, Шерлок, и мне всё равно, если ты не сможешь полюбить меня в ответ, но это не помешает мне делать всё, что в моих силах, чтобы ты был в безопасности. − Джон. Я знаю, я сказал... − Скажи мне. − Ты не понимаешь... Вот почему... − Так вот почему ты женат на своей работе? Шерлок молчит. Джон вздыхает. − Ты умираешь от желания вступить в конфронтацию, не так ли? Ты думаешь, что Мориарти − твоя родственная душа, твой двойник, равный. Это не так. − Он делает глубокий вдох. − Я всегда надеялся... Нет, нет, нет. Вот почему это никогда не могло сработать. Шерлоку нравилась эта работа, а Мориарти был настоящим испытанием. Джон мог бы признаться в своей любви, а Шерлок мог бы мягко напомнить ему, что чувства на стороне проигравшего, что означало бы, что Джон − неудачник. Он может быть полезен для того, чтобы подлатать Шерлока, когда у него возникнут какие-то проблемы, для того, чтобы удержать его от наркотиков, для того, чтобы убедиться, что он ест − и, чёрт возьми, ради всего святого! Когда Джон стал тем человеком, который заставляет Шерлока есть, спать и одеваться должным образом? Мог ли Шерлок когда-нибудь смотреть на Джона иначе, чем как на воспитателя? Он мужчина, и, конечно, его не интересует его скучный сосед по квартире, который всё время на него ворчит. Мориарти был гораздо интереснее. Джон никогда не мог конкурировать. Но, может быть, ему следовало сказать. Он не умен, не безрассуден и не сексуален, но, возможно, Шерлок мог бы полюбить его за... что-то.***01 апреля 2010***
Выходя из здания, Мориарти щёлкает пальцами. Все лазеры исчезают; снайперы исчезли. Джон вздыхает с облегчением. − Что там произошло? Шерлок качает головой. − Кто-то передумал. Вопрос в том, кто? − Затем он поворачивается к Джону, и ошеломлённый взгляд сменяется печалью. − Джон, мне жаль. Джон издаёт короткий смешок, пытаясь вернуть себе браваду. Слезы наворачиваются на его глаза, и он отводит взгляд, не желая, чтобы Шерлок видел, как ему было страшно. − Не ты одел меня в Семтекс. Он это сделал. Нечего прощать... − Нет. Мне жаль... потому что я должен был сказать тебе. Когда ты ушёл к Саре, я договорился встретиться с Мориарти в полночь, передать ему планы в обмен на... ну, ты был там. Он перехитрил меня, и ты должен был умереть. Я идиот, Джон. Это моя вина, что ты чуть не умер сегодня вечером. − Нет. Мы чуть не погибли. Ты тоже рисковал своей жизнью. Почему, Шерлок? Ты мог бы сказать мне... − Я думал, что смогу уберечь тебя... − Кажется, я припоминаю, что у меня была зависимость от опасности, − отвечает Джон. − Ты был тем, кто увидел это во мне. В ту ночь, когда я застрелил кэбмена, ты знал. Всякий раз, когда ты в опасности, мне нужно быть с тобой, Шерлок. Ты должен прекратить делать это, принимая весь риск на себя. В ту ночь, когда я застрелил Джеффа Хоупа, я мог бы сесть в тюрьму за убийство, и это того стоило бы. Я знал тебя всего один день, Шерлок, и я без колебаний застрелил человека − ради тебя! О чём это тебе говорит? Шерлок пристально смотрит на него. − Я не могу потерять тебя, Джон. Джон берёт его за руку. − Я люблю тебя. Медленно они тянутся друг к другу. Это поцелуй, но это также и признание. Я люблю тебя. Я не могу потерять тебя. Он перечитывает напечатанные слова. Романтика? Поцелуи? Шерлок никогда не чувствовал ничего подобного. Он был не таким. Если бы он хотел, чтобы Джон был таким, он бы так и сказал. Вместо этого он оскорблял Джона, что-то скрывал от него, не доверял ему... Наверное, это худший момент в его жизни, и он не может этого изменить. Это просто принятие желаемого за действительное, его собственное глупое сердце, не желающее отказываться от фантазии. Он удаляет документ, открывает новый.***23 марта 2010***
Его знакомят с Себастьяном Уилксом, самым самодовольным ублюдком, которого он когда-либо встречал. Шерлоку он явно не нравится. Стоя прямо и во весь рост, он говорит: − Это мой друг, Джон Ватсон. − Он не смотрит на Джона, не сводит глаз с Уилкса. На лице банкира тут же появляется выражение веселья. − Друг? − Он неприятно ухмыляется, как будто это невероятно, что у Шерлока есть друг. − Друг, − говорит Джон. − Мы работаем над делами вместе. Проблема? Выражение изумления на лице Шерлока чуть не разбивает сердце Джона. Разговор продолжается. Шерлок кое-что выяснил, и Уилкс находит это забавным. − Мы вместе учились в университете, − говорит он. − У этого парня был трюк, который он обычно проделывал. − Это не трюк. − Шерлок говорит это мягко, и Джон задается вопросом, куда подевалась его уверенность. − Он мог бы посмотреть на тебя и рассказать тебе всю историю твоей жизни. Поднять всем настроение. Мы ненавидели его. Ты спустился бы к завтраку в Парадный зал, и этот фрик узнал бы, что ты трахался прошлой ночью. − Послушай, приятель, − говорит Джон. Его голос спокоен, но глаза ледяные. − Возможно, ты не захочешь использовать это слово для описания человека, который собирается раскрыть твоё дело и уберечь тебя от потери работы, а? И, кстати, толстый чек не убедит нас сделать это. Если проблема интересна, мы её рассмотрим. Если нет, то ты можешь найти какого-нибудь другого фрика, который поможет тебе. Понимаешь? Позже Шерлок поворачивается к нему. − Почему ты это сделал? − Ты мой друг, − говорит он. − Люди не... Никто никогда... − Я знаю, − говорит Джон… Настоящим засранцем в тот день был Джон Ватсон, решает он. Он должен был что-то сказать, даже если Шерлоку не нужен был друг. Даже если он был женат на своей работе. Может быть, это и не имело бы значения, но сейчас он хотел бы изменить этот момент. Но слишком поздно. Возможно, всё было не так с самого начала. Если он собирается однажды отправиться в прошлое и измениться, возможно, это должен быть тот первый день. Он открывает новый документ.***30 января 2010***
− Да. Хорошо. Ты одинок, как и я. − Он смотрит в свою тарелку, пытаясь придумать, как это сказать. Это первый раз, когда он пытается приударить за мужчиной, и он не уверен, что может сработать с этим конкретным мужчиной. − Хорошо. − Он прочищает горло. − Хорошо. Щеки Шерлока вспыхивают. − Джон, э-м-м... Я думаю, ты должен знать, что я считаю себя женатым на своей работе, и хотя мне льстит твой интерес, я действительно не ищу... − Не спрашивай. − Он в ужасе. Шерлок, самый грубый человек, которого он когда-либо встречал, пытается мягко подвести его. − Я не спрашивал. Просто говорю, что всё в порядке. Шерлок смотрит в окно. Может быть, он смущён. − Хорошо, − говорит Джон. − Я признаю, что приставал к тебе. Если тебя это беспокоит, если ты предпочитаешь не делить комнаты... − Я не силён в этом. − Шерлок все еще смотрит на улицу. − Ты мне нравишься. Это просто... − Просто что? − Я не силён в... людях. Отношениях. Чувствах. − Ты хочешь сказать, что у тебя нет места в этом шкафчике для мозгов... Шерлок улыбается. − Чертоги разума. − Да. Я имею в виду, что мы оба никчемны в этом, но я думаю, мы можем научиться. − Может быть опасно. − Его улыбка становится шире. Джон улыбается ему в ответ. − Ты сказал «опасно», и вот я здесь. Он вздыхает и удаляет текст, даже не успев его перечитать. Никаких скрытых возможностей там нет. Он мог бы сказать что-нибудь в любой из тех случаев, и это не имело бы никакого значения. Что бы Шерлок ни чувствовал к Джону, это было не так. Джон не был автором этих сцен. Он не мог изменить того, что произошло. Только один день... Он не уверен, в чём заключается урок, если ему суждено извлечь что-то из всех этих упущенных возможностей. Должно быть, он медленно учится. Жизнь состоит из сожалений. Лучшее, что вы можете сделать − это двигаться дальше, оставить прошлое позади, написать новое будущее. Это звучит так, как сказала бы Элла. Однако он перестал с ней встречаться. И он перестал писать. Проходит год. Вещи случаются, и он не пишет о них.***15 декабря 2013***
В спальне спит женщина, на которой он собирался жениться. Он думал об этом уже несколько недель. Он даже купил кольцо, которое до сих пор лежит в коробке. Он заказал столик на ужин и провёл вторую половину дня, обдумывая слова, которые бы использовал. Они бы выпили шампанского и подняли тост за своё будущее. Не то будущее, которого он хотел, но то, которое он мог бы иметь. Это было не то, что произошло. Он уверен, что Мэри знает о кольце, но у неё хватает здравого смысла не спрашивать. Джон не спит, уставившись в потолок. На Бейкер-стрит, 221Б, мужчина сидит в кресле, уставившись в огонь. Или, может быть, он стоит у окна, глядя на тёмную улицу. Он замечает, что люди уже развешивают рождественские гирлянды. Может быть, он берёт скрипку и перебирает её струны, или наливает себе стакан чего-нибудь. Джон воображает это, видит это своим мысленным взором. Шерлок вернулся вот уже как два месяца. Он вернулся, исполнив желание Джона: не будь мёртвым. Он сказал, что ему жаль, а затем высмеял усы Джона. Он снова спас жизнь Джону, вытащив его из костра. Он обманом заставил Джона простить его, притворившись, что их вот-вот взорвут. Джон воображает себя там, в квартире на Бейкер-стрит. Он заваривал Шерлоку чай или просил его сыграть несколько рождественских гимнов. Шерлок смотрел на него так, как Джон помнит, его губы растягивались в улыбке, глаза сияли. Нежностью. Но уже слишком поздно. Слишком много между ними было моментов, которые они оба потратили впустую или от которых бежали. Вы не можете изменить прошлое; вы можете изменить только будущее, и единственное время, когда вы можете это сделать − это сейчас, сегодня. Только один день... Он вернул свой ключ миссис Хадсон всего несколько недель назад. В течение двух лет он носил его в кармане, проводя по нему пальцами каждый день, когда открывал дверь своей новой квартиры. Каждый раз думаю о Шерлоке. Теперь он стоит на Бейкер-стрит, глядя на окна дома 221Б. Второй шанс выпадает редко. Он знает это по собственному опыту. Всё то, что он мог бы переписать, является частью того, кто он есть, кто они есть. Возможно, ни один из тех моментов, которые он пытался переписать, ничего бы не изменил. Шерлок прыгнул, Джон горевал. Теперь это часть их истории. Но кто знает будущее? Свет горит. Он звонит в звонок, слышит, как он эхом отдаётся на лестничной клетке. Миссис Хадсон, должно быть, уехала к своей сестре, как она делает каждый год. Он звонит снова. И в третий раз. Наконец он слышит шаги на лестнице, кто-то приближается к двери. Она распахивается, и там появляется Шерлок. Джон замечает всё то, о чём он боялся подумать. Шерлок худее, чем был раньше, и двигается осторожно, с памятной болью. Нетрудно заметить, что он не был в отпуске в течение двух лет. Он всё превращал в шутку − свои путешествия, свою боль, усы Джона, горе Джона. И теперь Джон спрашивает себя, что это значит? − Шерлок, − говорит он. − Джон. Он, кажется, удивлён, увидев Джона. Отступая в сторону, он жестикулирует. − Входи. Наверху Шерлок садится в своё кресло и жестом приглашает Джона присесть. Выцветшее красное кресло всё ещё здесь, как будто оно ждало его. Он садится, и знакомая обстановка ощущается как дома; только боль в сердце напоминает Джону, что они больше этим не занимаются. Джон здесь не живёт. Шерлок наблюдает за ним, но не спрашивает. − Уже поздно, − говорит Джон. − Прости. − Я не спал. − Шерлок отводит взгляд. − Я сожалею о... поезде. Я знаю, что прошло уже несколько недель, но я понимаю, что то, что я сделал, было... хорошо. Манипулятивно. − Ты хотел, чтобы я простил тебя. − Джон улыбается. − Может быть, это был не лучший способ спросить, но когда ты когда-нибудь делал что-то так, как делают другие люди? − Прости, − повторяет Шерлок. − Я правда прощаю тебя. Я думаю, что понял это в ту минуту, когда увидел, что у тебя фальшивые усы. − Это было жестоко, появляться вот так. − Губы Шерлока кривятся в слабой улыбке. − Тем не менее, я рад, что ты сбрил усы. − Некоторые вещи легче исправить, чем другие. − Джон заставляет себя посмотреть на Шерлока. Синяки, которые нанес ему Джон, давно прошли, но там есть и другие повреждения, которые Джон может видеть сейчас. − Я просил тебя не быть мёртвым, ты знаешь. − Я знаю. Я слышал тебя. − Но ты продолжал быть мёртвым. Раньше я думал о том, как… как я мог бы предотвратить это. Если бы я только что сказал или сделал что-нибудь... Шерлок качает головой. − Это была не твоя вина, Джон. Тебе пришлось через многое пройти, но я чувствовал, что должен. − Он пренебрежительно машет рукой и вздыхает. − Ну, я тебе всё это уже сказал. Я надеялся, что то, что я сделал, спасло тебе жизнь. − Он натянуто улыбается. − И я должен был бы уже поздравить тебя. Я ждал ответа, но люди не всегда мне что-то говорят. Я предполагаю, что ты спросил её, и, очевидно, она согласилась. Итак, поздравляю. С наилучшими пожеланиями. Я забыл, что нужно сказать, но ты заслуживаешь счастья, и я рад, что ты его нашёл. − Он замолкает; он не выглядит довольным. − Я её не спрашивал. Не уверен, что я это сделаю. − Но у тебя было кольцо в кармане... − Шерлок пристально смотрит. − Нет, нет... ты собирался спросить её. Но ты этого не сделал? Не каждый день удаётся удивить Шерлока Холмса. Джон пьёт это, наслаждаясь ощущением. − Я намеревался это сделать, как ты правильно понял, − наконец говорит он. − Ты не учёл важный фактор, который мог бы изменить моё мнение. Теперь он хмуро смотрит на Джона. − Фактор? О, я полагаю, она была потрясена, но я уверен, что если ты спросишь её сейчас... − Это не Мэри заставила меня передумать. Это ты. Да, я был зол. Мне жаль, что я ударил тебя, прости за то, как я вёл себя той ночью. Извини, я не видел. − Видел что? − Возможно, я не смог бы изменить то, что произошло, − говорит он. − Ты упрямый, и как только ты принял решение − я не знаю, смог бы я что-то изменить. Но я не тот человек, которого ты бросил, Шерлок. Замешательство Шерлока сменяется грустью. Отводя взгляд, он кивает. − Два года − это долгий срок. Никто из нас не тот, кем мы были. − Верно. Но человек, которым я являюсь сейчас, кое-что понял. Я горевал о тебе − не извиняйся за это снова, потому что это то, что показало мне правду. В ту ночь я собирался попросить Мэри выйти за меня замуж. Я всё ещё горевал, но решил, что мне нужно двигаться вперед, смириться с этим, и я был готов принять то, что было бы жизнью, не богатой событиями. Я многим ей обязан за то, что она помогла мне пережить трудные времена. Женитьба на ней была, как я думал, гарантией того, что я снова не впаду в отчаяние. Но та жизнь была бы скучным маленьким существованием. Я был готов принять это, потому что не думал, что у меня есть шанс когда-нибудь снова встретить кого-то вроде тебя. У Шерлока огромные глаза. − И тогда ты был там, а не призрак. Живой. Я был зол, как ты знаешь. Но это было главным образом потому, что я только что заставил себя начать новую жизнь, и когда я увидел тебя, я понял, что всё это было неправильно. Я не мог так жить. Я пытаюсь сказать вот что: я хочу вернуться сюда − вернуться домой. С тобой, если ты примешь меня. Теперь по лицу Шерлока текут слёзы. − Это зависит от тебя, конечно. Я съехал, потому что не мог больше здесь жить, когда ты ушёл. Но если ты не против, я бы хотел вернуться домой. Шерлок вытирает глаза рукавом халата. − Да, конечно. Это и твой дом тоже. − Хорошо. Благодарю тебя. У меня есть ещё одна просьба, и я слишком труслив, чтобы подождать и посмотреть − я устал думать об этом, и если есть шанс, мне нужно знать сейчас. − Есть шанс? − Если ответ отрицательный, я могу с этим смириться. Но я хочу... − Он закрывает глаза, пытаясь подобрать слова, которые все улетучились. − Ты однажды сказал, что я твой единственный друг. Ты также сказал, что женат на своей работе, а чувства − это песок в объективе, и ты не занимаешься отношениями. Но если ты когда-нибудь захочешь кого-то, кто был бы больше, чем другом, я буду таким человеком для тебя. Если бы ты хотел меня. Я... люблю тебя. Я правда люблю тебя. Если ты можешь терпеть жизнь со мной, быть твоим другом было бы достаточно. Но если... − Да. − Шерлок уже на ногах. − Да. Всё это. Ты... тот человек. Да. Шагнув к Джону, он берёт его за руки и поднимает на ноги. Он смотрит на это лицо, такое дорогое ему, на этого человека, которого он так долго любил. − Да, чтобы... всё это? − У меня было не так много практики, − говорит Шерлок, − но я быстро учусь. Всё это, да. С этими словами он целует Джона. Это грязно и неуклюжее и, безусловно, это самый восторженно-страстный поцелуй, в котором Джон когда-либо участвовал. Это настоящий поцелуй, который он, возможно, не смог бы описать из-за событий прошлого. Тот, который не поддаётся его описанию... Этот день, этот поцелуй и все последующие. Переписывать не нужно.***25 декабря 2013***
«Блог Джона Х. Ватсона Я знаю, что давно не писал сюда, и мне жаль за это, но трудно выразить словами всё, что произошло. Как большинство из вас знает, Шерлок Холмс воскрес из мёртвых. Конечно, это так. Доверьтесь Шерлоку Чёртову Холмсу, он придумает, как это сделать. Два года без него, и теперь он вернулся, большой, как чёртова жизнь, раскрывает террористические заговоры и вытаскивает меня из огня да в полымя. Вот как это бывает с ним, вся жизнь и смерть, ничего промежуточного. Но это уже другая история. Я рад. Я подумал, что мне следует двигаться дальше, и попыталась сделать это некоторое время, но я никогда не переставал думать о нём, желая, чтобы он был всё ещё жив, чтобы я мог сказать ему всё то, что я хотел сказать, но так и не сделал. Когда у меня наконец появился шанс, я не хотел его упускать. Я хочу сказать, что я вернулся в квартиру 221Б. Более того. Люди привыкли считать, что Шерлок и я были вместе, были парой. Они даже организовали пул в Скотленд-Ярде, делая ставки на то, когда мы выйдем на свободу. Тогда мы не были вместе, но теперь мы вместе. Я не собираюсь больше ничего говорить об этом. Я хочу сохранить некоторые вещи в тайне. Однако я скажу, что Шерлок − это лучшее, что когда-либо случалось со мной. Так что, да. Всё хорошо. Лучше, чем хорошо. Это чертовски блестяще. Счастливого Рождества, друзья мои. Пусть всё наше будущее будет светлым»