Я влюбился в наркоту, К сожалению не в тебя. На коленях я стою и прошу убей себя.
Ванечка всегда был отличником, всегда делал уроки и сдавал всё всегда вовремя, даже частенько спал по пять часов, но учился до́лжно, потому что мама говорила - учеба должна быть всегда на первом месте, без образования ты ничего не сможешь. И конечно маму Ваня слушал. Мама хуйни никогда не посоветует, она ведь старается, учит жизни, так как всё это прошла и ей лучше знать. Ваня очень любил маму. Это же человек, без которого тебя не было бы и она же всегда рядом, но чем взрослее он становился тем больше понимал, что та не просто пытается научить, а прям лезет к нему, в его жизнь, в его личное пространство. Иногда казалось, что она даже телефон взломала и ей видны переписки, хотя общаться то ему почти и не с кем. Но потом всё совершенно оказалось не так, это его детская психика сломалась, ведь ему всегда многое было запрещено и он по факту был изолирован от общества, уже мягко говоря сходит с ума : пытаясь везде найти объяснения, вывод один - мама. И как бы он её не любил, решил переехать, но учиться продолжал на отлично, отвечал на беспокойные звонки, разговаривал очень долго, рассказывая, что ещё не сдох и всё хорошо. И вроде как жизнь пошла на ура, перевёлся, нашел новых друзей, появилась свобода, а раньше и подумать не мог, что одному жить превосходно. Но тогда почему на душе как-то тоскливо и не понятно? Он много думал об этом, перечисляя у себя в голове от чего ему плохо. Думая, что хочет вернуться домой - вздрагивал, вспоминая свою изолированную жизнь, будто хомяк в клетке, которому пришлось учить разные трюки, лишь бы отвалили и не трогали, но ведь сука всё равно лезли. А может Ванечка хочет жить не так? Может хочет попробовать, что так долго запрещалось, да и как то не хотелось - снова вздрагивает, отгоняя мысли, ведь всегда считал, что в этом нет ничего крутого. Но вот уже проходит сорок минут пары, а в тетради так ничего и не написано, только в голове мельтишат мысли с бешеной скоростью, то и дело врезаясь, создавая кучу, которая потом превращается в ещё большую мысль. "Хочу попробовать, ничего же не случится, если один раз попробую, но мама" - вздрагивает и сосед по парте не выдерживает.. - Ваня, блять, ты старческий тремор словил? - Глазеет злобно, точно хочет спихнуть уже этот вибратор. - Серёж, у тебя есть сигареты? - И смотрит так потеряно и неуверенно, бегают глазки, будто он зависимый, вопрос его мимо ушей пропускает, потому что в голове вата, потому что мысли взяли власть над ним и он больше не контролирует свой язык, своё тело. Только сердце бешенно стучит, прося забрать свои слова обратно. - С тобой всё хорошо, может перетрудился? Может тебе стоит домой пойти, прилечь там отдохнуть? - Серёже на самом деле плевать, он не из тех, кто действительно будет волноваться и беспокоиться за людей. О себе не может позаботиться, а о других так и подавно. - Дай одну сижку. - Знает гаденыш, что есть, не один раз замечал Пешкова на улице с никотиновой палочкой между губ, противился, но как оказалось это была защитная реакция, потому что ему с детства вдалбливали - курить плохо! Не кури, сынок, здоровье погубишь! Ничего в этом такого нет! А она так красиво смотрелась в его изящных пальцах. - Пожалуйста, Серёж, я всё что угодно сделаю, только дай. - Всё, это конец. - Дам я тебе, успокойся. - Уже раздражённо агрызается, но на самом деле ему в кайф, что тот сам просит, что тот сказал "что угодно сделаю", да это безусловно ласкает слух, проникая в самую глубину памяти и въедается навсегда. Прыгать как счастливый барашек охота. И ведь как дьявол с самого начала появления Бессмертных улыбался не по-дружески; рассматривал, фотографирую каждую часть тела в своей голове; следил за каждым движением; сел специально поближе, спизданув что-то наподобие "учиться хочу получше" и кто знает, что делал перед сном, после удачного рассматривания личика. Поэтому такой поворот лишь только радовал, но показывать так не хотелось. - Сразу после пары. - Быстро говорит, пытаясь посмотреть, кажется, в незаинтересованные карие глазки. Да он тоже любил понаблюдать за Серёжей, но только в голове было восхищение на похуизм к учёбе, на блядскую манеру речи, поведения и стиль одежды. Пешков любил одеться как шлюха, так чтобы и мальчики, и девочки, и кураторы обращали внимание, ему крышесносно нравилось такое внимание и ему, как потом заметил сам Ванечка, безумно шли, все все наряды. - Сразу ко мне домой, а то хер пойми что с тобой случится, не буду тащить твоё бессознаное тело и вызывать врачей тоже. - Русому уже всё равно куда, что, зачем, ему так хочется попробовать, увидеть в своих не менее тонких пальцах сигарету, втягивать, будто назло всем хорошеньким, добреньким, правильным. Оставшееся время длилось мучительно долго для парней, убивая их похуже всех вредных веществ и желание съебать от туда с каждой секундой лишь возрастало. Блядские часы, что висели на стене, ужасно били по слуху своим тиканьем, но мысль о недавно говорившемся перебивала всю ужасную атмосферу и как только прозвенел звонок они подорвались, даже не обращая внимания на косые взгляды всех находящихся. Блять, как плевать, что подумают, скажут, какие слухи распустят, слишком медленно шло время, будто специально против них. - Помнишь о чем обещал? - Это было не обещание, но звучало и теперь для Пешкова оно самое, потому что теперь не отпустит от себя такое красивое тело, кажется, это вызывает зависимость, ведь сколько бы раз он не пытался выкинуть из голова Бессмертных, тот возвращался во снах или совершенно неожиданно во время разговора с кем-либо. Сучонок, по-любому сделал приворот и не только на него. Сколько же он слышал эти бесяче визжащие голоса девочек когда приходил на чужую тренировку по баскетболу, а потом не очень то и тихий шёпот, обсуждали какой он красивый, сильный, высокий как они выйдут за него, сколько детей милых будут. Тошнотворно, ужасно, голова раскалывалась. А сейчас этот красивый, сильный, высокий и с дохулион милых шизоидных деток умоляет дать хоть одну сигаретку, потому что сам купить не может? потому что не хочет. Хочет внимание именно этого человека и это не блевотная любовь, это что-то не поддаваемое объяснению. Зато объяснимо почему он сейчас в квартире Пешкова стоит на коленках и трясущимися ручками пытается расстегнуть пуговку с ширинкой. Она не идёт навстречу идеи или просто вставший член слишком сильно упирается. - Я не могу. - Тихо шепчет и глаза как у котёнка. Все мысли не о том что не сосал и не умеет, а о никотиновой палочке и безумно красивых пальцах Серёжи, что сейчас достают заветную пачку из куртки, которую он даже не снял потому что Ванечка прям на пороге готов уже был. - Не можешь или не хочешь? - Смотрит как последняя тварь и меж прелестных губ зажимает так желаемое Ванечкой. И он хочет встать чтобы хоть понюхать свою прелесть, но его крепко держат за плечо не позволяя и с места сдвинуться. - Это последняя, тебе стоит поторопиться. - Так сладко пиздит, смотря прямо в душу, где черти вокруг костра пляшут, конечно не последняя, у него по всей квартире этих пачек штук двадцать. Зависимость - зло, хотя зло или как получше назвать - демон с рожками стоит на коленочках сейчас перед ним и очень старается побыстрее закончить с несчастной ширинкой. - Молодец. - Блядски низким голосом хрипит, да гладит по русой макушке, словно приручая само сотворение ада. Не оставляет без вознаграждение отпуская заветное вниз, а Ванечка как самая настоящая шлюха ручки сложил между ног своих и тянется к вредному. Только вот шлюха сосать приходит за деньги, а парень за тем что продается в каждом магазине, но никто ему запрещать в этой квартире не будет и не хочет. Затягивается как можно больше, чувствуя как горло жгёт, доходя до лёгких и неприятно заполняя их, но так хочется еще. И ведь даже не закашлял, будто с самого рождения курил в коляске каждый день. Сучонок не меньше. Но этот сучонок так приятно трётся щёчкой о стояк через ткань, что ноги дрожат. Они не обращают внимание на пепел, который разлетается по полу, пачкая светлый ламинат, на котором коленки Вани скользят, выгибается, показывая своё тело, к сожалению, спрятанное под тканью, ну ничего все равно придет за добавкой. - Будешь мучать, больше не получишь. - Знает как задеть, бесстыдно пользуется, потому что ничего не будет ему за это, только приятный теплый ротик. А Ванечке много раз повторять не надо, на него с первого раза действует и тот заталкивает свою хотение поглубже, освобождая член. Принимается облизывать своим влажным язычком каждую пульсирующую венку и это не только Пешкова заводит, уж слишком горячи его стоны, что Ванечка нехотя возбуждается. А когда головку посасывать начинает, так вообще решает снять куртку и расстегнуть несколько пуговиц на рубашке, прям с членом во рту, потому что очень жарко становится. И Серёжа не может отвести глаз с таких красивых обнажённых ключиц, которые он пытался каждый чертовый день рассмотреть. Зубы сжимает, а уголок губы так и расплывается в похоти, снова решает подразнить, доставая и зажигая новую сигарету. Ваня так смотрит недовольно, понимая, что нихера у него не последняя и когда его хватают за русые волосы, сильно сжимая у корней, даже не корчится от боли, смотрит вверх как у гада глаза горят, а его ротиком теперь Пешков бессовестно управляет, вгоняя по самое основание и не заботясь о рвотных рефлексах Бессмертных, знает ублюдок, что тот справится и подавит, не заикнувшись. Зубки охота выпустить чтобы хоть немного притормазил, но курить одну сигарету на двоих хочется ещё больше, это интемнее члена во рту или просто какое-то заболевание. Серёжа совсем в наглую держит голову, пока у Ванечки во рту весь член, которого он с удовольствием касается горьковатым языком, после никотина, скулит чтобы тот отпустил, совершенно не понимая как приятно подаёт вибрацию и слюньки капают на пол, кажется, смешиваясь с пеплом, и когда на затылок сильнее давят, впивается коротенькими ногтями в бёдра, царапая до крови, а глазки его совсем не видно из-за растрёпанных волос. И Пешков пускает дым в его сторону, наблюдая и чувствуя как глубоко Бессмертных вдыхает, наслаждаясь запахом и снова неприятным жжением в носоглотке, понимает что непроизвольно придавливает член к нёбу и чувствует солоноватый вкус, который смешивается с горечью. Тогда его светлые пряди, что успели прилипнуть к потным ладошкам отпускают, но никого это не волнует, только Ванечка вылизывает головку и забирает никотиновую палочку из дрожащих пальцев. - Ванечка, твой ротик чудо, прям создан для волшебной палочки. - Роется в тумбочки, которая рядом стояла и на которой лежит потушенная сигарета или даже несколько. Он не прибирается, не видит смысла, а если без пиздижа ему плевать. Гостей здесь не бывает от слова совсем и с родителями давно поссорился, так они похоже даже и мириться не собираются, хотя виноваты. - Можно у тебя остаться? - Всё так же сидя на полу, любопытно смотрит, что делает Пешков, а потом переводит взгляд на бедра, поцарапанные, будто кот сошел с ума, хотя так и есть, только он сейчас кайфует втягивая едкий дым.Я влюбился в наркоту, К сожалению не в тебя Я прошу, убей себя, Остальное сделаю я.