Затеряться в толпе

— Джеймс, вставай. — Не хочу… — Ты что — собираешься все летние каникулы так проспать? — Да, я могу, — подросток перевернулся на другой бок, поправил одеяло. — Агуаменти! ХЛЮП! — А-а-а! За что?! — Вставай, хватит дрыхнуть. Всю жизнь собрался проспать? — Но ведь каникулы! Почему бы не поспать подольше?! — Сегодня, молодой человек, — отец Джеймса взмахом палочки высушил сына, кровать и часть стены, на которую попала вода, — прибудет ваше письмо из Хогвартса. Так что будь так любезен — яви свой светлый лик не только на поздний завтрак, но и на подготовку к прибытию представителя школы. Остатки сна мгновенно испарились. Джеймс грезил Хогвартсом с того самого дня, как в нем проснулись магические способности, то есть — последние десять лет. Десять месяцев в году среди других магов, где не нужно будет прятаться и всячески скрываться, не имея возможности даже элементарно похвастаться кому-либо, кроме собственных родителей… Хогвартс был мечтой, находящейся так близко и, при этом, так далеко… — Да, папа! — Вот и славно. Все, давай-давай, собирайся, приводи себя в порядок. Завтрак уже почти готов. Джеймс кивнул, схватил со стола палочку, живо привел помещение в порядок. Вообще, конечно, Министерство Магии до шестнадцати лет иметь личную палочку не рекомендовало, но строго это не регламентировалось. Вот раньше, до середины восьмидесятых, как рассказывал Джеймсу отец, существовал такой документ, как Статут Секретности, в частности — раздел о запрете колдовства несовершеннолетних. Тогда колдовать было именно нельзя и маги преследовали собственных собратьев по собственному же закону. Но, по счастью, его уже упразднили, заменив закон, который все равно никто особенно не соблюдал, на простую и понятную логику: колдовать можно где угодно и как угодно, но если проснешься от того, что маггловские ученые вскрывают тебя заживо — это будут исключительно твои проблемы. Так что Джеймс, будучи прекрасно осведомленным о магии с ранних лет, практиковался со старой палочкой отца, с малых лет постигая магические тайны. Сперва простые заклинания и постижение теории магии, которая оказалась очень плотно переплетена с теми дисциплинами, которые Джеймсу преподавали в обычной школе. Затем были зелья, оказавшиеся чем-то средним между химией и кулинарией, и более сложные чары… Правда, мама некоторое время возмущалась, не верила и требовала от своего мужа перестать «подыгрывать ребенку в его глупостях». Миссис Грант, в отличие от своих мужа и сына, способностями не обладала и даже после того, как муж посвятил ее в тайну существования магии, долгое время не могла поверить в происходящее. Разумеется, Джеймс прекрасно понимал всю ответственность и тренировался только так, чтобы его нельзя было ни в чем заподозрить, не таскал с собой палочку, не одевался в мантии и вообще старался вести себя как обычный мальчик. Хотя, конечно, иногда подмывало на уроках поумничать и доказать, например, учителю физики, что антигравитация очень даже существует. Но приходилось сдерживаться — отец в весьма жутких подробностях описывал, что с магами делают в Центре Исследования Аномалий, правда сам он никогда не говорил, откуда это знает, а спрашивать Джеймс не стал — понимал, что тема крайне болезненная. В любом случае, все мучения были позади. Уже сегодня он получит долгожданное письмо из Хогвартса, а уже через неделю отправится в «старшую школу для особо одаренных подростков имени святого Эндрю», как официально назывался Хогвартс. Для начала — в подготовительный лагерь, где ученики в течение двух недель до конца августа будут социализироваться, а потом — и в саму школу. По крайней мере, отец рассказывал Джеймсу, что все будет происходить именно так. Новые друзья, новые возможности… К завтраку Джеймс спустился только через четверть часа — когда привел себя в порядок и оделся так, как положено при встрече гостей. — Мда… Раньше все было проще, — заметил мистер Грант, отец Джеймса. — Раньше к тебе просто прилетала здоровенная сова с письмом. Если ты магглорожденный — потом могли прислать сопровождающего. Мда, золотые и беззаботные годы… — Но ведь совы — ночные лесные птицы! — заметила миссис Грант. — Ну да, — кивнул глава семейства. — Но традиция была, а кое-где даже, вроде как, осталась. Хотя, в основном, сейчас стараются не рисковать — хватило того, что ЦИА выследил почти десяток человек просто проследив за совами… Да еще и письма приходили чуть ли не за месяц до начала обучения, при этом никакой помощи или летнего лагеря не предполагалось, — мистер Грант сделал глоток чая. — Представляете, какой бардак потом творился? От звука дверного звонка Джеймс вздрогнул. — Это… они? — одними губами прошептала миссис Грант. — Я проверю, — мистер Грант поднялся из-за стола и чуть отодвинул штору на окне, окинул взглядом улицу — ни «бобби», ни посторонних автомобилей, ни даже малейшей странности в зоне видимости. — Чисто. Джеймс, готов? Подросток нервно кивнул. Еще немного — и для него начнется новая жизнь, полная опасностей. В конце концов, что за жизнь без ощущения причастности к тайне, доступной лишь избранным? — Мистер Грант? — задал вопрос приятный женский голос, стоило только отцу Джеймса открыть дверь. — Прошу прощения, ваш сын, Джеймс, дома? — Смотря для кого. — О, прошу прощения… Аманда Суонн, школа для одаренных подростков имени святого Эндрю. Вам должны были отправить уведомление о том, что вашему сыну предоставлено место по специфической образовательной программе. — Да-да, помню, — расслабленно кивнул мистер Грант. Вот если бы эта самая Аманда сказала не «специфическая», а «особая» или еще какая-либо программа — это был бы повод забеспокоиться. Но код был назван правильно, в точности как в уведомлении. — Мы его получили. Зайдете? — Боюсь, некогда, — покачала головой Аманда. — Курьеров у школы, к сожалению, гораздо меньше, чем потенциальных учеников, страна большая, а почта… Она, конечно, работает хорошо, но мы же не хотим, чтобы даже один ученик не получил заветное письмо, верно? — Это точно, — хмыкнул мистер Грант. — Тогда вот прошу — возьмите. Надеюсь, вы помните об осторожности и… — Не стоит беспокоиться, мисс Суонн, — хмыкнул отец Джеймса. — Все будет в лучшем виде. — Отлично. Тогда через два дня ожидаю вашего сына на точке сбора, указанной в билете. — Спасибо. Это все? — Да, сэр. Всего хорошего. Дверь захлопнулась, отец Джеймса расслабленно выдохнул, облокотился спиной на стену. Вслух он ничего не произнес, но все семейство прекрасно понимало, что именно только что перенес мистер Грант. Любая коммуникация магов между собой за пределами относительно безопасных регионов — это огромный риск для Маскарада. Относительно безопасных просто потому, что абсолютно безопасных мест в мире не было вообще. Так что приходилось вести себя максимально скрытно, общаться только с проверенными людьми, да и тех проверять при встрече, что не сболтнуть лишнего какому-нибудь «сэр-так-точно-сэр» из ЦИА, принявшему оборотное зелье с волосом волшебника. — Держи, Джейми, — Грант-старший вернулся за стол, протянул сыну достаточно пухлый конверт. — Не бойся. Там, как правило, ничего необычного не бывает. Хотя состав писем меняется из года в год — на всякий случай. — Конспираторы, — покачала головой миссис Грант, мама Джеймса. — А как ты хотела, солнце? — хмыкнул глава семейства. — Без этого, к сожалению, никуда. Волшебникам пришлось ради сохранения Маскарада буквально за годы изменить устройство собственного общества, которое до этого не изменялось с восемнадцатого века. — Да ну, брось… Не может быть все так плохо. Ты, конечно, говорил, что ваше общество несколько отстало от жизни, но… — К сожалению, может, — Грант-старший вздохнул. — Винтажные одеяния, викторианские нормы жизни, дурдом на выезде, а не школа… Как говорится, пока гром не грянет — батрак не перекрестится… Миссис Грант вздохнула. — Может, тогда не стоит… Отправили бы Джеймса в Смеллтингс или в другую частную старшую школу? — Не стоит, — покачал головой мистер Грант, поглядев на сына. — Ныне Хогвартс уже совсем не тот, что прежде. И скажу тебе честно — даже я бы не отказался еще раз отучиться в такой школе. — Думаешь? — С поправкой на Маскарад, «школа святого Эндрю», — Грант-старший пальцами изобразил кавычки, — ничем не отличается от Итона, Смеллтингса и других престижных школ. Ничем… Почти… — Почти?! — Угу. Пока родители между собой обсуждали особенности образования в Хогвартса, а если точнее — пока глава семейства убеждал миссис Грант в том, что Хогвартс — одна из лучших магических школ мира как минимум потому, что ЦИА ее еще не обнаружил и не стер с лица земли, в отличие от нескольких менее крупных школ. А это, кстати, был весьма немалый показатель — это означало, что маги Хогвартса настолько качественно соблюдают Маскарад и настолько качественно готовят молодых магов, что никто не может заподозрить их в чем-то паранормальном, принимая их за учеников высококлассной частной школы. Джеймс же, пока родители беседовали, активно изучал все то, что было сложено в конверт. А набито там было немало всего. Помимо самого письма — вполне обычного уведомления о том, что он зачислен в старшую школу имени святого Эндрю. Кроме того, к письму прилагался список всего того, что необходимо было купить в школу, несколько брошюр — как от самой школы, так и рекламных каталогов магазинов, в которых продавалось все необходимое для обучения в Хогвартсе. Джеймс хмыкнул. Если не знать, что речь в списке идет о магической школе — то и не скажешь никогда, что что-то здесь не то. Никаких «оловянных котлов для эликсиров» или «летающих метел для новичков» в списке не было. Зато были вполне обыденные для школьников вещи. Лишь некоторые позиции могли бы привлечь внимание — например, мантия, которую можно было, в теории, списать на причуды школьной администрации, и «набор инструментов для тонкой работы», под которым подразумевалась волшебная палочка. В остальном же — список как список. Набор стандартных реактивов, кое-какие инструменты, официальная школьная форма, удобная одежда для полевой работы, спортивная форма, куча канцелярии, телескоп для занятий астрономией. Кроме того, допускалось небольшое домашнее животное для «живого уголка» — например, кролики, кошки, мелкие грызуны, рыбки и всякая такая живность. Джеймс подозревал, что как минимум половина позиций в списке подразумевает более чем магическое дополнение, вручаемое на месте покупки, но говорить вслух об этом не стал. — Собирайся, Джейми. Нас ждет долгий и тяжелый день.

***

— Ненавижу шопинг… Поход по магазинам дался очень тяжело. Главным образом, из-за количества других покупателей и вездесущих дорожных пробок. Вообще еще пару десятилетий назад все было гораздо проще — маги спокойно содержали отдельный переулок, скрытый от простых людей особыми чарами. Любой волшебник мог спокойно переместиться туда и буквально за полчаса купить все, что ему было нужно, пройдя вдоль единственной улочки пару-тройку раз. Лафа закончилась, по словам Гранта-старшего, одиннадцать лет назад, когда в Косой Переулок — а именно так называлась волшебная улица — ворвался отряд тяжеловооруженных солдат ЦИА, начавших палить транквилизаторами во все, что движется, не глядя ни на возраст, ни на пол находившихся на улице волшебников. Маги, конечно, отстояли улицу — отряд был уничтожен в полном составе, а командир и двое его подручных — еще и допрошены с особой жестокостью, но уцелевшим пришлось скоренько избавляться от скомпрометированного места. Торговцы эвакуировали или распродали весь товар, гоблины «Гринготтса» вообще вывезли золото куда-то в Швейцарию и, наконец, отказались от использования галлеона, приняв валюту магглов. Сам же Косой Переулок, а точнее — то немногое, что от него осталось, утонул в адском пламени. Вопрос о том, как магглы вышли на волшебников, кстати, тоже разрешился довольно быстро — оказалось, что Непреложный Обет, который прежде приносили все маги, находящиеся на учете у Министерства, и который считался гарантией соблюдения Маскарада при поимке волшебника, не такой уж и нераскрываемый, как о нем говорили. И что под действием замечательного коктейля из скополамина и пентотала натрия даже маг, принявший антидот к магической сыворотке правды, расскажет не просто все, что знает, а даже то, чего никогда не знал и то, что уже давно забыл, ответив на любой вопрос. Тот факт, что маг после ответа на «защищенный» обетом вопрос двинет кони — это, конечно, было не худшим выходом из положения, ведь выходило, что пленные становились буквально одноразовыми, но магглов это не остановило. Скорее даже воодушевило задать правильный вопрос — и идти добывать сразу целую кучу пленных. Теперь же, во избежание подобных рейдов на промышленников, маги разбрелись по всему городу и маскировали свои магазинчики и мастерские под всякие маггловские заведения. Надо сказать, маги от такого вынужденного расширения и перемещения только выиграли. Правда, им пришлось немного привыкнуть и к новой системе счета денег, и к большому количеству посетителей, и несколько разнообразить ассортимент товаров, но, в итоге, волшебники основательно повысили свои обороты. Первым местом, куда отец привел Джеймса, оказалось ателье и магазин готовой одежды «Malkins». Вполне себе неплохое место, расположившееся бутиком в крупном торговом центре. Специализировалось ателье, кстати, на пошиве форменной и специальной одежды. — Приветствую, мадам, — отсалютовал мистер Грант девушке за стойкой. — Ателье все еще шьет форму в школу святого Эндрю? Девушка просияла. — Разумеется, мистер… — Грант. — Разумеется, мистер Грант, — кивнула девушка. — Я так понимаю, вам не для себя? — Именно. Джеймс, пройди на примерку с этой юной особой. — На ваш размер, наверное, не будет, молодой человек, — подмигнула Джеймсу девушка. — Прошу со мной, сделаем мантию на заказ, но придется подождать. А костюм, спортивную и полевую форму потом сможете подобрать на свой вкус — их у нас огромное разнообразие… В Хогвартсе, разумеется, была некоторая форма — костюм-тройка с мантией. Но обязательно носить ее нужно было только для официальных мероприятий: школьных балов, визита гостей или прибытия комиссий из департаментов образования — как маггловского, так и магического. В остальное же время носить можно было что угодно, лишь бы это «что угодно» соответствовало рамкам приличия. Ну, разумеется, кроме отдельных уроков, где требовалось специальное снаряжение. После покупки одежды, обуви, перчаток и всего такого прочего, настало время поездки в производственную зону, на склады, где был куплен набор «Юный химик — расширенное издание», затем — строительный магазин, где были добыты кое-какие инструменты. Затем — садовый магазин, где были куплены семена различных растений и садовый инвентарь, мало чем отличающийся от самого обычного садового набора. Затем шел крупный магазин для творчества, где были куплены несколько пачек совершенно обычных тетрадей в клетку, листы плотной бумаги, нитки, иглы, отрезки ткани, куча шариковых ручек и порошки краски. Последней же покупкой из основных, перечисленных в списке, оказался небольшой складной телескоп. Ни тебе воняющих на десятки метров вокруг слизняков, ни здоровенного котла, который при всем желании не замаскируешь под кастрюлю или школьный инвентарь, ни летающей метлы, ни жутких-страшных книг заклинаний. Последние, как объяснил Джеймсу отец, после погрома в Косом Переулке вообще перестали продавать хоть сколько-то открыто и любую литературу следовало покупать отдельно, заказывая ее по телефону, почте или через Интернет. В некоторых библиотеках по всей Британии, при желании, можно было бы получить доступ в залы «ограниченного доступа» по предъявлению палочки, но покупать приходилось только у частников и только у проверенных продавцов. Учебники же и вовсе предоставлял Хогвартс или, как он значился официально, школа святого Эндрю. Все купленные вещи выглядели совершенно неволшебно. И если не знать наверняка, что вся одежда и обувь расшиты и зачарованы на самоочищение, а мантия — еще и оборудована целым комплексом магической защиты, позволявшей ей не только превращаться в пальто, но и не уступать в защитных качествах хорошему бронежилету, в наборе «Юный химик» оказались, помимо прочего, порошки для изготовления зелий, среди садовых мешочков — неподписанные пакеты с семенами магических растений, а среди «наборов для творчества» — зачарованные нити для чародейской вышивки, выкройки и заготовки для создания зачарованной одежды, материалы для ритуалов и всего прочего, а сухая краска при разбавлении правильными веществами из набора по «химии» благополучно становится пригодна для отрисовки рунных трафаретов, то в жизни не догадаешься, что перед тобой — набор студента волшебной школы. — Так… — Джеймс усталым взглядом посмотрел на гору пакетов на заднем сидении автомобиля. — Осталось последнее… — Ах, да, — хмыкнул Грант-старший. — Палочка… Поехали. — И куда на этот раз? Антикварный магазин? Магазин фокусов? — Лучше. Автомобиль вскоре остановился в пригороде, как раз на парковке напротив небольшой огороженной территории. Судя по жутким звукам, грохоту машин и запаху стружки, это было небольшое мебельное или деревообрабатывающее производство. Джеймс окинул взглядом забор, заметил проходную. Рядом с воротами разместился небольшой плакат. Джеймс прочитал написанное, присвистнул от удивления. — Дерзко… — А то! — хмыкнул Грант-старший. — Зато на фоне судебных исков и возмущений за оскорбление религиозных чувств никто не заподозрит владельца в волшебстве и прочих чудачествах. Равно как никто не заподозрит Олливандера в изготовлении волшебных палочек. А даже если у него их найдут — он просто скажет, что это образцы дерева для закупок и превращения в мебель. Объявление и в самом деле было дерзким. На скромном плакате было нарисовано распятие, на крест указывала стрелка, а здоровенная надпись гласила: «Мастерская Олливандер. Обрабатывали дерево уже в те годы и немного раньше». Ничего большего Джеймс подумать не успел. Они прошли в небольшое здание сбоку от промышленного комплекса, на входе которого висела табличка «Отдел продаж». Помещение было совсем небольшим и было обустроено как стандартный отдел продаж в любом небольшом производстве — стол с компьютером, куча шкафов с бумагами, каталогами и образцами, несколько стульев для посетителей. За компьютером в полном одиночестве сидел пожилой человек в аккуратном костюме. Джеймс, подумав, решил, что этот человек больше похож на престарелого архитектора или механика, чем на мастера-столяра и уж тем более — на легендарного изготовителя волшебных палочек. Гаррик Олливандер — а за столом сидел, конечно же, он — оторвался от экрана, посмотрел на посетителей, улыбнулся краем губ. — А я-то думал, мистер Грант, что вы предпочитаете палочки Грегоровича…