Не о чем жалеть

Руди стоит под тёплыми потоками воды, он подставляет под них лицо, даёт стекать им по своей шее, плечам, телу. Мягкий, пенистый и приятно пахнущий мятой гель для душа смывается пушистыми облаками вместе с водой. Ему сейчас хорошо, тут он отдыхает, тут — в ванной комнате, в квартире Алехандро. Он стоит под душем ещё немного, прежде чем выйти из него. Парра смотрит на себя в зеркало, осматривает себя дольше, чем обычно требуется; он смотрит на своё подтянутое, крепкое тело, на мышцы на руках, на пресс — всё это результат долгих и упорных тренировок. Несколько заживших рубцов и шрамов, полученные в ходе различных, долгих заданий, его работы, ранений. Красные отметины, синеватые точки, царапины — результаты одной ночи с полковником. Они переспали и... А что дальше? Он не знает. Мир не рухнул, никто не умер, ничего плохого, ему было хорошо, Алехандро — тоже, наверное, он не знает точно. Ещё лёжа в кровати, когда они оба уже проснулись, Родольфо хотел начать разговор на счёт произошедшего, Варгас его остановил, попросил оставить это на потом. А затем полез его щекотать и щупать, как в детстве, он дразнил и Руди поддавался, дёргался, вертелся, пытался скинуть с себя Алехандро, смеялся, по итогу они оба запутались в покрывале. Пока Руди боролся со своими внутренними мыслями и лишь делал вид, что всё нормально и у него в голове не сулит сущий хаос, Варгас вёл себя как ни в чем ни бывало: довольно улыбался Руди почти на каждое его слово пока они занимались утренней рутиной, завтракали, одевались и ехали обратно до базы, в той же самой машине в которой у них произошёл секс. Родольфо не чувствует своего запаха, лишь густой запах Алехандро. Варгас же чувствует всё: их смешанный после проведённой ночи совместный запах - и это самое лучшее, что он чувствовал за последнее время. Одежда Парра теперь пахнет Варгасом, он будет чувствовать его запах на своей одежде и коже всё выведенное для этого время. Это всё могло бы закончить его историю, в хорошем ключе, он мог бы остаться с Алехандро, быть его омегой, но в мире, в котором живёт Руди, не всё так просто. Чуть позже в один из дней он получает оскорбительную записку, сержант находит её у себя на столе с утра. В ней говорится, что он сломанный омега, неправильный, урод, что не имеет никаких прав на Алехандро и, что он - самозванец, укравший альфу. Догадаться от кого она была не сложно, она напомнила кто есть Родольфо на самом деле. Он закидывает записку в ящик своего рабочего стола, не говорит о ней Варгасу. Парра получает такие записки почти что ежедневно, пока его аромат и аромат полковника смешаны и лежат на их коже. Алехандро носит запах Родольфо на удивление долгие две недели. О них перешёптывается почти вся база. Может быть, Руди и привык бы к своему новому статусу и не обращал внимания на запахи; он почти что освоился, он учится, постепенно, медленно, только вот его снова рвёт кровью, больше, чем обычно, головная боль уже стала его постоянной спутницей, у него появились редкие, но непонятные и болезненные мышечные спазмы, напряжение. Всё это неприятно, а также забирает много сил и энергии. Таблетки уже не помогают. По ночам он косится в сторону своего стола, стоящего в комнате, где там, в его глубине, лежит старый, кнопочный телефон, когда-нибудь он решится позвонить. Он не понимает, что его останавливает. Может, собственный, внутренний страх того, что он сделает что-то не верно? Может, страх того, кого услышит на другом конце, или страх быть обманутым? А может, он надеется, что они с Алехандро разберутся в этом деле сами? Родольфо может не говорить о своём состоянии Алехандро, только вот Варгас чувствует и ощущает всё на совершенно другом уровне, когда омеге плохо, особенно омеге, на которого он положил глаз. Но Руди был не просто омегой… Бетой, а также его лучшим другом и самым близким человеком. Поначалу Руди уверял Алехандро, что всё нормально, хотя, ничего не было нормально, Варгас хотел верить, всё пока не критично, может, пройдёт. Но ничего не проходило. Полковник действительно активно думал, как и кто может помочь Родольфо. Конечно, мысли о Валерии и её возможной помощи просто напросто отклонялись. Пока препарат, введённый Руди, его изводил, Варгас изводил себя мыслями о решении проблемы и не только этим: его внутренний альфа рвал и метал. За две недели после их совместно проведённой ночи, между ними было... Ничего. Ничего, кроме работы, заданий и отчётов. Руди уставал от этого сильнее обычного, Варгас же набирался упорства, силы, а вместе с тем раздражения и злости, что его поиски и решения постоянно приводят в никуда, а также - неудовлетворения, потому что это его физиология: ему нужен омега, ему нужна сцепка. Две недели Алехандро ощущает на своей коже, одежде и простынях их общий с Руди запах, он невероятно дурманит разум заставляя мечтать о том, что будь Родольфо настоящим омегой, сколько он мог бы удерживать в себе его узел и сколько бы детей мог бы понести от Варгаса. Также ощущающий на себе и вокруг себя запах Алехандро, Руди спит более крепко, мечтая лишь о том, что скоро, вот-вот, он справится со всем и вернётся к своей прежней жизни. За две недели у Парра ломится ящик рабочего стола от полученных гневных записок, смотря на них, он лишь устало закатывает глаза и трёт руками лицо. Он даже не понимает зачем он их собирает, может, когда всё вернётся на свои места, он будет перечитывать их и громко смеяться. За две недели Алехандро отмечает, как минимум троих альф из Вакерос, которые смотрят на Родольфо совсем не так, как должны смотреть на него обычные сослуживцы. Две недели — это довольно короткий срок для решения проблемы, но, в то же время, достаточно длинный, чтобы отдалиться друг от друга. На очередном дебрифинге они выслушивают задание. Снова ночной клуб, на этот раз передача товара должна состояться ночью, в тот момент, когда большое количество людей оккупирует заведение и танцпол. Чужие тела будут тереться друг о друга в танцах, а алкоголь - литься рекой. Сделка должна пройти на неделе. Этот дебрифинг оказывается чуть дольше, чем планировалось: они обсуждали стратегию, их расстановку и сам перехват. Они бы могли ворваться туда, но это привлечёт много внимания, это может повлечь за собой панику, перестрелку, кто-то может оказаться ранен. Одно дело дневной, почти пустой, закрытый клуб и другое - клуб полный людей, поэтому в этот раз они идут туда в гражданском с минимальным набором амунниции. В разгаре обсуждения рядом с Руди присаживается Мартинес, даже не рядом, близко, почти вплотную, их плечи и бёдра касаются друг друга. Парра чувствует, как его окутывает плотный запах хвойных деревьев, конечно, голова начинает медленно плыть, это запах альфы, приятный, не как запах Алехандро, но в нём есть своё очарование. Сержант вопросительно смотрит на сидящего рядом Мартинеса, тот лишь дружелюбно улыбается в ответ. Но Руди понимает: его хотят, его хочет альфа, а именно - этот, ведь он уже не пахнет Алехандро. — Что ты делаешь? — шёпотом, чтобы это касалось лишь того, кому вопрос адресован. Руди говорит это, смотря на то, как Алехандро объясняет ещё одну часть плана второй группе Вакерос из пяти человек, которые поедут с ними на это задание. — Извини, Парра, может, я нарушаю субординацию, — Мартинес смотрит на отвлечённого Варгаса, а затем снова на Родольфо, пододвигается к нему ещё ближе. — Но это мелочь, ведь полковник нарушает устав, затаскивая в кровать сослуживцев, — Руди поворачивается к мужчине резко, взглядом спрашивает, что за бред тот несёт. — В этом нет ничего плохого, ты знаешь — это правда, ты сам пах им несколько дней назад. А ещё он таскает за собой того новобранца, я постоянно забываю его имя, — он некоторое время щёлкает пальцами в попытке вспомнить. — В прочем это не так важно, ты знаешь, о чём я, все это знают. — Хорошо. Что с того? — Родольфо задаёт вопрос, косясь в сторону Алехандро. — Я считаю, что это несправедливо, Парра, — Мартинес вздыхает, окутывает Руди ещё более плотным запахом хвои, словно вводит его в транс, о да, Родольфо с этим знаком, Алехандро делал с ним тоже самое. — Полковник пользуется тобой, ты достоин большего, мы все альфы знаем его, сегодня он с одним омегой, завтра с другим. Ты сам это знаешь, ты ближе к нему, как никто другой. Родольфо, прошу, может, дашь мне шанс? — мужчина кладёт свою руку на колено Руди, он вздрагивает. — Мартинес, прекращай, — шёпотом, раздражённо, злостно. Он смотрит на людей вокруг, все заняты своими делами: кто-то делает записи себе в ежедневник, кто-то обдумывает саму операцию, многие сейчас стоят рядом с Алехандро и слушают его, смотрят на него, кивают, что-то говорят, — Руди не слышит, в его ушах кипит кровь. — Не верь этому омежьему запаху, который ты чувствуешь от меня, я не омега, это ошибка, ты это знаешь. — Так почему полковнику можно? Потому что вы друзья? Так это всё у вас по — дружески? — он давит, почти что раздражает, но он настроен вполне серьёзно. — Родольфо, я даю слово, я буду оберегать тебя, — мужчина немного наклоняется, шепчет это Парра в ухо, глубоко дышит, мажет по мочке уха губами. Тут Руди встаёт, резко, нервно, так, что стул отъезжает и скрипит железными ножками по полу, создавая шум, привлекая внимание. На Родольфо смотрят все, на Родольфо смотрит Алехандро. Он извиняется и выходит из помещения, громко хлопает дверью и идёт в сторону туалетов, чтобы ополоснуть лицо холодной водой. Парра зол, ещё этого ему не хватало на пару со случайным, произошедшем по игравшим инстинктам, как он верит, секса с Алехандро, с ревнивым омегой оставляющим гневные записки, теперь присоединился желающий его Мартинес. Мужчина вздыхает в потолок, ни одного спокойного дня. Всё это надо решать, всё это надо прекращать. Это лишь начало и Руди даже и не подозревает, как великолепно и доступно стал пахнуть после Варгаса. На столе его снова ожидает исписанный и скомканный белый листок бумаги. Они все собираются на задание, вечером указанного числа, одеваются в гражданское, берут всё по минимуму, любимый пистолет Родольфо скрыт под очередным худи с курткой, на случай если что-то пойдёт не так. Небольшая портативная рация висит на его ремне, также скрыта под закрывающей его своей длиной худи. Парра готов, он готов работать и хоть как-то отвлечься от своего состояния. — Ты готов? — Алехандро появляется неожиданно, потихоньку пугает Родольфо. — Да! — Руди кивает, делает вдох. Запах Алехандро, такой тёплый, проникает в лёгкие. Алехандро подходит к стоящему и так рядом Родольфо, осматривается по сторонам и, убедившись, что на них никто не смотрит, делает шаг вперёд, ещё ближе, вдыхая чужой нежно персиковый аромат. Парра стоит на месте одурманенный запахом альфы и его движениями, ждёт. Варгас близко, ещё ближе, они почти касаются носами, Руди приоткрывает рот, смотрит на полковника расфокусированным взглядом ожидая поцелуй, но его не происходит. Алехандро отстраняется быстро, разворачивается и уходит, оставляя Родольфо в замешательстве. Вечером становится намного прохладнее, но это не повод для людей не оккупировать клуб и это не повод для Вакерос не начать своё задание. В этом клубе полно людей, сложно пройти хоть шаг, не столкнувшись с кем-то, сложно для Руди не блевануть прямо на пол, такое огромное количество смешанных, не только запахов туалетной воды, которую используют беты, также истинные запахи альф и омег. У Парра кружится голова, он идёт прямо за Алехандро, но с каждым шагом он от него всё дальше и дальше и, по итогу, они оба теряются в толпе. Парра ходит, осматривается, пытается найти хоть что-то подозрительное, хоть что-то, что они ищут. Громкая музыка бьёт по ушам, тела движутся в такт, кто-то толкает Руди, случайно, кто-то наваливается всем телом. Красивые девушки мило улыбаются, зазывают своей красотой, Родольфо улыбается им в ответ, альфы смотрят оценивающе, с желанием. Он подходит к бару, находит свободное место рядом, даёт знак подошедшему бармену, что ничего заказывать не собирается. Сквозь толпу он видит голову Мартинеса, который также потерян, как, возможно, и все остальные. Родольфо продолжает наблюдение, рядом с ним постоянно носятся люди, заказывая коктейли, в основном - омеги, у них довольно специфичный приторно сладкий запах. Громкая музыка бьёт по ушам, кажется, выбивая остаток рассудка. Проходит какое-то время, но ничего не происходит, кроме как, Родольфо приходится отказывать нескольким альфам в выпивке, танцах, некоторым в довольно грубой форме. Спустя ещё какое-то количество времени, как ему кажется, людей становится ещё больше. Организм Руди не выдерживает, он буквально проталкивает себе путь к туалетам, тут у их дверей стоят парочки: кто-то целуется, кто-то флиртует, - тут звук музыки слышится приглушенно. Родольфо рвёт, ему плохо. Уже стоя у зеркала, он несильно хлопает себя по щекам, пытаясь хоть так получить небольшую встряску, собраться. Проходящий мимо омега, явно выпивший достаточно, неожиданно хлопает Парра по плечу, улыбается, еле говорит, что с ним всё будет хорошо, нужно уметь пить, а потом сам же забегает в туалетную кабинку и Руди слышит, как тот освобождает содержимое своего желудка, собственно, кому тут нужно уметь пить. Голова немного кружится, тело непонятно ломит, ему жарко, он ополаскивает лицо и шею холодной водой, а затем полностью опускает голову под кран, холодная вода остужает, волосы мокнут. Когда он выходит из туалета, он уверен в том, что ему нужно найти Алехандро. В проходе между женским и мужским туалетами он сталкивается с девушкой, извиняется, пытается отойти, но замечает на её лице гримасу неожиданности, страха, опасений, она быстрым шагом удаляется от него, он не понимает такой реакции, считает это странным, он идёт за ней. Руди вцепился за неё взглядом боясь потерять, движется за ней в потоке людей, которых она все сильнее и быстрее отталкивает, расчищая себе путь, Родольфо непоколебим, он идёт за ней. Парра выбегает за ней на улицу, сначала теряет, вертит головой и пытается найти, она уже бегом заворачивает в переулок, он бежит за ней. На улице ночь и холодно, людей на улице меньше, чем обычно. Девушка бежит медленно, но явно со всех сил, что в ней есть, которых не хватает на долгую дистанцию. Руди просит остановиться, он всего лишь хочет поговорить. Конечно, он натренирован, он крупнее её, сильнее, выносливее, Парра конечно же её догоняет. Хватает и удерживая ведёт в ближайший переулок, ей некуда бежать. — Стой, — от глубоко дышит. — Я просто хочу поговорить. Просто. Поговорить, — Руди разводит руки в мирном жесте, показывая, что не вооружён, что не собирается причинить ей зла, он действительно хочет поговорить. Он чувствует её парфюм, сладкий, невыносимо сладкий, странный. — Ты собираешься меня убить, как убил Диего? — она в панике и плачет, её растрепанные, грязные и редкие волосы спадали на лицо, глаза. — Нет, я не собираюсь уби... — его слова прерываются её невыносимым, грубым, отхаркивающим кашлем, она смотрит на свои ладони, Руди не видит капли крови на них и поэтому не придаёт никакого значения её направленному взгляду. Он ждёт, когда она успокоится. Также в его голове всплывают воспоминания об одном специфичном клубе, где на него напали, воспоминания об отчёте произошедшего и имени нападавшего, которого, Алехандро лишил жизни. Он узнаёт девушку, правда с трудом. — Что тебе от меня надо? Я ничего не знаю, — кашель прекращается, она стоит, как загнанный зверь в клетке, готовый на любое действие для самообороны. Парра чувствует себя неловко, всё это выглядит двояко, он не какой-то маньяк. — Я уже сказал, что хочу поговорить. Как вас зовут? — Руди не двигается, стоит на месте, всё ещё глубоко дышит. — Я — Родольфо Парра, служу в специальных войсках, я не причиню вреда. Давайте просто поговорим? — Почему я должна тебе верить? — она немного успокаивается, но всё равно находится в бдительности, сжимает кулаки, у неё слезятся глаза, явно от кашля. — Согласен, — Руди ведёт головой. — Причин верить мне может и не быть, но мне нужны ответы. Вы ведь та самая девушка из того клуба, в котором была найдена целая ферма по производству наркотиков? Ты... Вы.. Можно же на "ты"? Ты отвечаешь на пару моих вопросов и уходишь, спокойно, за тобой не выезжает полиция, мы тебя не задерживаем, всё тихо и мирно, — он смотрит, как она меняется в лице, обдумывает его слова. — Даёшь слово? — Клянусь! — Какие вопросы? Я ничего не знаю, — девушка обхватывает себя руками, чуть сжимая, пытается встать в более уверенную позу, шоркая по асфальту своими серыми грязноватыми кроссовками. Руди не сразу осознает, что уже зима и что девушка выбежала из клуба без верхней одежды, на ней лишь водолазка чёрного цвета и светлые, грязноватые, обтягивающие джинсы. — Как тебя зовут? — ему нужно обращаться к ней по имени, хотя это больше для его личной базы данных, если что у него по крайней мере будет её имя. — Мария, — она отвечает быстро, коротко. — Хорошо, Мария. Я уже представлялся, меня зовут Родольфо, — конечно же, она не заинтересована, ему нужно спешить. — Слушай, ты меня узнала, я тебя узнал, в прошлый раз, в том клубе, ты знала о тайном помещении? О ферме? Что там ведутся сделки? — Да! Но я знала лишь о самих сделках, ни кто в них участвовал, ни что продавалось или передавалось. — Тогда, кто знает? — Диего, он... Знал, — она произносит это тихо, Родольфо еле расслышал, она кажется расстроена. — Диего, которого вы убили, — сказано уже со злостью, плевком, с обвинением. Руди кажется, что его снова ударили чем-то острым, почему-то ощутилась фантомная боль на шраме, оставленном после драки с этим самым Диего. Парра его помнил, ведь он был тем, на кого напали, ведь это он вычитывал рапорт о произошедшем. — Он напал и был агрессивным, он напал на... Сотрудника спецслужб, нам пришлось... — он не может подобрать слов, он не думает, что объяснить всё будет хорошей идеей. — Он никогда не был таким, он не мог... — девушка молчит, опускает голову, она плачет, не может сдержать чувств. Руди понимает, что она и этот Диего были близки, он осторожно подходит ближе, успокаивает, извиняется. — Диего был хорошим, он был... — девушка садится на корточки, Родольфо вместе с ней. Он не мешает, сидит рядом, лишь вздыхает, даёт ей выплеснуть чувства. В темноте переулка он не видит размазанную кровь на её ладонях и её состояние в целом. — Мария, расскажи мне всё. Мария рассказывает, поначалу медленно, собираясь с эмоциями. Ей нелегко, она и её парень, тот самый Диего, ввели себе этот препарат сразу же, как отделившийся от картеля Диего и ещё несколько ребят, его получили. Она не знает от кого, он просто пришёл однажды домой, радостный и сказал, что все изменится, конечно, она ему поверила, она его любила, она до сих пор его любит. Всё было хорошо, Диего стал сильнее, выносливее, он хвастался, а она... в ней начались странные изменения и первые дни ей было плохо, затем стало лучше, а потом появился запах и непонятные ощущения, поначалу она даже не понимала, что стала омегой. Конечно, Руди принюхался, она пахла сладко, невыносимо приторно. Это все звучало глупо, непонятно, это сложно было представить, женщина-омега, немыслимо. Никто и не скажет ей, что она - омега, потому что она женщина и потому что чувствовать на них сладковатые ароматы вроде как норма. Скажи об этом кому угодно и его посчитают ненормальным. Конечно, ей было плохо, все симптомы, которые испытывал Родольфо испытывала и Мария, только вот она и её Диего испытали препарат на себе раньше, чем его ввели Парра. Родольфо снимает с себя куртку и накидывает на девушку, может, он и чувствует холод, но пока что явно меньше, чем Мария. Он просит её переместиться в более тёплое для неё или, по крайней мере, удобное место. Мария соглашается. Они находят скамейку, чуть поодаль от того места, в котором находились, и садятся на неё вместе, они вышли в более людное место. Мария немного успокоилась. Уже при более ярком свете улице благодаря уличным фонарям, вывескам и свету Руди может рассмотреть её получше. В прошлый раз он не особо рассмотрел её внешность и, казалось, что в прошлый раз она выглядела лучше, чем есть сейчас. Она невероятно худая, у неё бледная кожа и потрескавшиеся пухлые губы, глаза впалые, возможно, она не мыла волосы несколько дней. — У тебя есть зажигалка? — она спрашивает, не смотря на Родольфо, вытаскивая из карманов джинс помятую пачку сигарет, показывая руками знак. Руди отрицательно ведёт головой. Она вздыхает так, словно это конец. — Ты омега? — Мария склоняет голову в вопросе. - Не знала, что вас берут в армию. — Я жертва обстоятельств, у меня в организме тот же самый препарат, что и у тебя, — Руди трёт ладони, чтобы немного согреться и смотрит куда-то вдаль. — И ты стал омегой? — Мария хмыкает, Руди кивает. — Поздравляю, ты труп, — она говорит это усмехаясь. — Что ты имеешь в виду? — Парра не всё понял, но в груди медленно разрасталась паника. — Тебя тошнит? Постоянная головная боль, боли в теле, — она смотрит вдаль, вздыхает не видит, как Руди кивает, сведя недовольно брови. — Кашель с кровью, рвота с кровью, судороги, бессонница, медленно отказывает организм? — Мария хмыкает, улыбается, отчаянно, показывает на размазанную по ладоням кровь от кашля, смотрит на свои руки, на Руди и обратно. Её руки в странных пигментных пятнах, ногти поломаны, скорее она просто их грызёт, руки не сильно, но трясутся. — Знаешь, я даже довольна, что у меня скоро всё закончится, я не хочу жить в этом мире без Диего, понимаешь? — Ты обращалась к врачам? Есть способ это остановить? Я уверен это не конец, — Руди считает это глупостью, почти подростковой любовью с ощущением, что после этой любви больше ничего нет, она преувеличивает и драматизирует. — Конечно обращалась, мы вместе обращались, они ничего не могут сделать, денег на дорогостоящее лечение у меня нет, а выписанные лекарства давно перестали действовать, — девушка ведёт плечами. — Всё медленно отказывает, медленно, — она снова кашляет, громко, отхаркивает пару капель крови и снова показывает ему. — Знаешь, Диего — он не был плохим, в его жизни просто неудачно совпали обстоятельства, он примкнул к картелю, а затем ушёл оттуда к другим ребятам, но он искреннее меня любил. Мы хотели уехать, добиться чего-то в жизни, родить детей, — она плачет, снова, но без истерики, так пусто, уткнувшись взглядом в дальнее здание, в окне которого горел свет. — В одно время, он стал агрессивным, со мной никогда таким не был, а тут, вдруг столько агрессии, неконтролируемой, раздражался по любому поводу, мог ударить, я не понимала, что с ним происходит, а потом поняла, это препарат, не я одна пострадала от его действия, — Мария вздыхает, смотрит на Рудольфо, который всё еще смотрит на неё безотрывно, слушает. — По крайней мере, его смерть была быстрой, не без вашего вмешательства, конечно. — Мария, нам нужно знать от кого он получил препарат, на кого Диего работал. Нам нужно остановить это. Представь сколько ещё людей может пострадать от его действия, — он надеется, что это подействует, может она все-таки расскажет, как это остановить или с чего начать, но она негативно качает головой. — Могу только пожелать удачи, Родольфо, и всё, я не знаю откуда именно он достал препарат и на кого работал, об этом он не говорил, но в один из моментов сказал, что с картелем больше дел не имеет, — она грустно улыбается. Они сидят молча ещё некоторое время, они оба думают о том, что их ждёт, обмениваются номерами, Руди говорит, что это на случай, если он всё же сможет найти для них какое-то решение, Марии же уже всё равно, она лишь хочет спокойствия. Она, конечно же, просит не связывать её с полицией, ей не нужны дополнительные вопросы и допросы, нервы. Он пообещал, что не сдаст её, что найдёт для них двоих решение. — Руди, ты где? — голос Алехандро, через рацию, от неожиданности Мария дёргается, а Парра отстегивая рацию от пряжки ремня подносит её ко рту. — Я рядом, у клуба, - он косится на девушку. — Я... Пытаюсь осмотреться нет ли снаружи чего подозрительного. — Вернись внутрь, мы их нашли, — приказ. — Тут тоже есть ферма? — перед тем, как собраться и вернуться в клуб, Родольфо встаёт перед Марией, всё ещё сидящей на скамейке. На вопрос она не отвечает, в непонимании негативно качает головой. Парра вздыхает. — Слушай, может тебе нужно на лечение? Тебе нужно лечиться, а не гулять по клубам, — Руди поддерживает её руку, пока она поднимается с места. — Не тебе говорить, что мне делать, это моя жизнь, — она не смотрит на него, лишь качает головой. Они оба возвращаются к клубу, к его дверям, Мария возвращает ему куртку, мягко и грустно улыбаясь, прощаясь с ним заходит внутрь, растворяясь в толпе. Сделка, проходившая в глубине административных помещений, была прервана Вакерос в ней, участвовали всего несколько человек, которые оказались задержаны, не было ничего нового, необычного или удивительного, - это был просто обмен большого количества наркотических веществ на большое количество денег и всё. Всё конфисковано, участвовавших в сделке везёт в изолятор для допроса часть Вакерос, часть же остаётся тут, Алехандро разрешает с условием, что с утра они будут присутствовать на службе. Это не по уставу, но он их полковник, он старший по званию, он решает. Родольфо этого решения не понимает, но и не спорит. Он и Алехандро стоят рядом за барной стойкой, молчат, думают о своём, Варгас заказывает себе шот текилы и проглатывает его залпом. Руди сейчас с ним рядом, пахнет лучше, чем все находящиеся тут омеги, он доступен, он красив, он... Не омега. От этого факта у Варгаса происходит диссонанс, разумом он понимает, что Руди не омега и из-за действия препарата испытывает не слабую боль, альфа же в Алехандро просит этого омегу покрыть, ведь он такой один на миллион, да и тем более они уже переспали, всё было отлично, только не было сцепки. А что, если попробовать? Что если его уже можно покрыть, что если он может понести? Алехандро вертит головой, ругается сквозь стиснутые зубы и заказывает ещё один шот. У Руди в руках обычный стакан воды, не потому что он против алкоголя, а потому что ему просто надо освежиться, он пьёт воду медленно, уставившись в одну точку. Громкая музыка отходит на второй план и для него, сейчас, играет где-то на фоне, словно приглушённо, в его голове разговор с Марией, её слова, симптомы. Когда Варгас злостно и громко ставит стакан на барную стойку, Парра вздрагивает и резко переводит взгляд от резкого движения пронесшейся руки рядом, на полковника, с удивлением наблюдает. Алехандро тоже переводит взгляд на Родольфо, ему кажется, что Руди становится красивее с каждым днём, он смотрит на его большие карие глаза, этот маскулинный нос и пухлые губы, то, как его широкие брови подняты в вопросе и коротко стриженные волосы, потеряв свою укладку, растрёпаны, как на его лицо падает свет от прожекторов, переливающийся разными цветами. Он его хочет, его внутренний альфа его хочет. Попробуешь раз и захочешь ещё. Алехандро хочет большего, больше, чем Родольфо может ему дать, такова природа альфы. Родольфо говорил об этом, предупреждал. Руди всегда был дальновиднее его самого. Парра не понимает резкости Алехандро, смотрит, как тот разворачивается и злостно уходит в сторону туалетов, теряясь в толпе, Руди смотрит ему вслед. Не придаёт этому большого значения, может, ушёл просто отлить и скоро вернётся, но этого не происходит. Вместо Алехандро, спустя какое-то время, рядом с ним появляется Мартинес, разговаривает с ним обыденно, при этом окутывая своим ароматом. Пытается обсудить сегодняшнюю вылазку, найти какую-то связь между клубами, в которых они были; конечно, Родольфо вливается в разговор, он мог говорить о работе часами, сопоставлять, делать планы, обсуждать их с Алехандро и с сослуживцами. Проходит какое-то время, но Алехандро, видимо, и не собирается возвращаться. Парра проверяет телефон, сообщение от Алехандро о том, что появились срочные дела и скоро будет на базе, вернётся туда один, просит Руди вернуться на базу, просит передать тоже самое остальным. Это странно и так непохоже на него. Он, конечно, передаёт приказ Мартинесу и собирается уходить. Мужчина его останавливает, наклонятся к его уху. — Не хочу расстраивать, сержант, но думаю, что сейчас Алехандро с омегой. Я видел, как не так давно он выходил с хорошо подвыпившим малым и, забрав одну из машин, уехал. Как думаешь, Родольфо, чем они будут заниматься? Я же говорил, — он говорит громко, почти кричит, чтобы Парра точно услышал сквозь гремящую музыку. — Что с того? — Руди поворачивается к уху сослуживца, тоже кричит, перекрикивая другие звуки, не показывает, что ему, внезапно, стало неприятно. Нет, не больно, а именно неприятно, словно маленький, но дискомфортный укол. Он совсем не врёт… Нет. — Ты за ним следишь? — Нет, просто стоял снаружи, курил, — снова в ухо Родольфо, продолжая держать его за предплечье. — Тогда пошли, тут нечего делать, — Родольфо хочет уйти отсюда поскорее, это место почему-то резко начало раздражать, давить, тут невыносимо. Они не пытаются найти остальных, они не выходят из клуба, потому что Мартинес просит Руди немного времени, ему нужно в уборную. Парра идёт с ним, надеясь постоять снаружи искомого помещения, подождать, чтобы потом найти остальных и выехать на оставшихся машинах. Сослуживец не даёт ему этого сделать, хватает за руку, тянет за собой в одну из кабинок под удивленные взгляды, находившихся вокруг. Родольфо удивлён не меньше. Поцелуй получается коротким, потому что Парра просто отталкивает, как с цепи сорвавшегося, Мартинеса, заезжает ему кулаком по лицу, но это мало меняет настроение заведенного альфы, лишь распаляет жар. Его руки перехватывают, заводят вверх, удерживают, снова целуют и тут Руди поддаётся. Он лжёт снова, только самому себе, что ушедший с другим омегой Алехандро его не волнует, это его жизнь, одна ночь ничего не решает, тем более все было на инстинктах. Сейчас происходящее тоже на инстинктах? Сослуживец пахнет приятно, но голова кружится, скорее от происходящего, чем от густо окутывающего его запаха хвои. Этот запах влияет на него куда меньше, чем запах Алехандро. Мартинес целуется не так, как полковник, не так нежно, скорее - жадно. Он отпускает руки Парра, лезет тому под худи, оглаживает живот и улыбается в поцелуй. Родольфо считает, что имеет право на любой сексуальный контакт с кем угодно и где угодно, ведь Варгас может, так почему он нет, и сейчас он решает поддаться Мартинесу и да - это его решение и нет - это не обида, совсем нет. Его целуют в шею, ведут зубами, осторожно, лижут кожу опускаются на колени, звенит пряжка его ремня, его джинсы расстегивают. Чужой тёплый, влажный рот заставляет шумно выдохнуть, закрыть глаза, вцепиться в чужие волосы и регулировать темп. В этот момент в паре кварталах от клуба, в служебной машине Алехандро переживает сцепку с омегой с запахом клубники. Родольфо возвращается на базу, вместе с остальными во втором часу ночи. Он не хочет проверять кабинет Алехандро, да и вообще хоть как-то его сейчас беспокоить. В своей комнате ему уютнее, до неё его провожает сослуживец, целует его перед тем, как уйти к себе. Руди не включает свет, довольствуется освещением из окна, с улицы, от ярко освещающих фонарей. Он подходит к столу, достаёт старый телефон, включает его, выбирает нужный и единственный записанный там номер и, сделав пару вдохов и выдохов , нажимает на звонок. Всё, что он слышит - это гудки, долгие, раздражающие, заставляющие ждать. Никто не берет трубку. Парра плюхается на кровать, в одежде, обуви с телефоном и, еле как укрывшись, засыпает, не быстро, полчаса его ещё грызут множественные собственные мысли. Он просыпается, дергаясь от громкого звука - рингтона, ищет свой телефон на прикроватной тумбочке, у себя в карманах, не может поначалу понять, где он, а затем понимает, звонит не его телефон, а старый маленький мобильник. — Да, слушаю! — он, наверное, никогда в жизни так быстро не отвечал на звонок. — Родольфо! — Валерия!