Не о чем жалеть

Кажется, что Руди радуется впервые за последние полгода, когда он видит, как из машины у основного здания базы выходят Гоуст и Соуп. У него на душе становится легче и расцветает что-то лёгкое и приятное. Больше всего Парра радуется МакТавишу, который не только жмёт его руку, но и обнимает в крепком, дружественном порыве. Гоуст обходится лишь кивком головы, на нём всё та же маска с черепом, которая Руди уже не пугает. Первое, что замечает Парра, Гоуст пахнет сладковато, в его запахе проскальзывают нотки карамели, в то время как изменённый запах Соупа выдаёт не сильный, но вместе с его, приятный запах жжения. Он не задаёт вопросов, но всё становится понятно сразу, он улыбается Соупу и приглашает их внутрь, как и приехавший с ними полковник. Для Родольфо понятно, что они спят, это дело лично каждого, лезть он в это не собирается, главное, что всё обоюдно. Алехандро же понимает, что Соуп помечен Гоустом, теперь он его омега на всю жизнь. Обычно такое происходит, когда альфа находит своего истинного омегу, свою истинную пару предназначенного ему судьбой. Многие говорят, что это сказка, которой кормят маленьких альф и омег, а кто-то действительно в это верит и ждёт свою пару долгое время. Алехандро же понимает, что Соуп для Гоуста истинный, между ними особая аура и дело даже не только в запахе. Он даже немного, совсем чуть-чуть этому завидует. В любом случае они прилетели не просто в гости, навестить друзей, а на задание. Может, Марии больше нет, но оставленные ею на полу склянки с синей жидкостью были переданы в лабораторию. Препарат был с той же основой, который ввели Парра, который они нашли в одном из подпольных нарко-ферм, но некоторые его детали отличались. Трудно сказать является ли это улучшенным препаратом для становления альфой, а может и омегой, кому как повезёт, или же вакциной для спасения от него, им требовалось время на исследования. В присутствии Гоуста и Соупа, возможно, не было надобности, у Вакерос всё ещё не было на руках чего-то точного, серьёзного, осязаемого, чтобы устроить операцию, но Соуп настоял на том, что они нужны в Лас Альмасе. Тут, на базе Вакерос ничего не изменилось с их последнего пребывания, не считая, что многие здания были отремонтированы, перекрашены и восстановлены от пуль и различных взрывных снарядов. Тут больше ничего не напоминало о Грейвсе. — Как такое может быть, ни новостей, ни информации, — Соуп держит в руках небольшую папку синего цвета, в которой собраны почти все материалы по этому делу. У Руди папка, состоящая из его анализов осмотров и то толще, уже намечается вторая. — У нас самих и то меньше информации, МакТавиш, — голос Гоуста всё также низок и спокоен, доносится из одного из углов кабинета Алехандро. — Единственный пока что вариант — это узнать с кем она общалась, где находилась и кто был поставщиком, если удастся за это зацепиться, можно будет уже двигаться дальше, — Варгас стоит за своим столом, рассматривая разложенную информацию о Марии на поверхности. Её фото, её данные, данные всей её семьи, данные её убитого бойфренда — всех, кто мог быть с ней связан. — Мы уже связывались с родственниками, близкими друзьями, с родственниками парня и ничего. — Ничего? — Соуп пытается удостовериться. — По словами всех этих людей они и подумать не могли о том, что у неё такая жизнь. Конечно, она никому не сказала об употреблении тяжёлых веществ, а также не делилась с близкими о том, куда ходит и с кем ещё помимо них общается, — Родольфо выкладывает всё, что получилось узнать от самого приближённого круга. — Получилось узнать, где она бывала в последние дни? — Гоуст устремляет взор своих карих глаз, виднеющихся через горизонтальный прорез в балаклаве, на Родольфо. Его руки сложены на груди. — По записям с ближайших видеокамер до того, как в последний раз зайти домой она была в нескольких клубах и больнице, — Руди берёт со стола пару сделанных фотографий, то, что смогли запечатлеть уличные камеры, они немного смазаны, серые, но на них видно девушку и на некоторых фото даже запечатлены вывески клубов. Он передаёт фотографии Гоусту и мужчина их молча рассматривает. — Мы были в больнице, сделали копию её анализов, вплоть до документа о вскрытии и причины смерти, — Парра снова подходит к столу, замечает как на него смотрит Алехандро, поддерживающе. — Что стало по итогу причиной? Передозировка? — Соуп подходит к Гоусту, чтобы также взглянуть на фотографии пока Руди пытается найти нужный документ. — Нет, мы сначала тоже так подумали. Я поражаюсь откуда у неё были деньги на покупку всех этих различных наркотических веществ, — Руди смотрит на стоящих рядом, даже очень близко, Гоуста и Соупа. Он почти запинается, потому что в его голову лезут совсем другие мысли. О том, как они вместе хорошо смотрятся, как хорошо пахнут и как ярко выделяется метка, укус на снявшим свою куртку и тем самым открывшего шею МакТавише. Его метка не была совсем новой, она уже заживала и Родольфо лишь представляет, насколько это больно, не вспоминая с уроков биологии о том, что, когда альфа ставит метку боль омеги притупляется и дарит больше приятных, восхитительных ощущений. Парра видит, что укус был глубоким, звериным, с крупными клыками, удивительно лишь то, что Соуп не стесняется этого и не пытается скрыть, а наоборот показывает так, словно есть чем гордиться. Это даёт понятие Парра о том, что он и не заметил, что Соуп не на блокаторах, он приехал к ним распространяя аромат помеченного омеги, а значит он под защитой своего альфы. Он подмечает, что слишком засмотрелся на МакТавиша и его, такую очевидную, метку, он отворачивается в сторону стола, быстро, резко, и видит, что Варгас тоже смотрит в сторону Гоуста и Соупа. Мужчина смотрит внимательно, Руди видит, как его взгляд гуляет по чужому телу, а также останавливается на метке, ещё доля секунды и взгляды Алехандро и Родольфо пересекаются, они смотрят друг на друга и почему-то Парра краснеет, опускает голову к столу в дальнейших поисках нужного документа. Он помнит, у Варгаса замечательная улыбка и белые, аккуратные зубы с небольшими клыками, которые с лёгкостью могут впиться в кожу нежного омеги для того, чтобы оставить метку. Он также с лёгкостью сможет вцепиться и в Руди, даже если он и бета. — Остановка сердца в следствии перекрытия дыхательных путей, — Парра зачитывает документ, невольно недовольно морщась. — Это убийство? — Соуп смотрит удивлённо. — Это вызвано наркотическим веществом, непонятным, по крайней мере им не удалось понять что это. У нас предположение, что она вколола себе большую дозу этого нового препарата для становления альфой, — Руди всё ещё осматривает документ, перелистывает страницы, словно видит его впервые. — Но это наше предположение, потому что рядом с местом её смерти были обнаружены множественные опустошённые флаконы, — он берёт ещё фотографии, с места происшествия, также подносит их от стола к Гоусту, передаёт прямо в руки. Может, Гоуст его уже не и пугает, но его рост, его комплекция заставляют почувствовать себя почти что пятном этого мира. Гоуст большой, массивный и высокий, его альфовский, хоть уже и помеченный омегой, запах всë также резок, он дышит шумно — скорее всего, это из-за балаклавы на лице. — Данные из лаборатории, как вам уже известно, показали, что это почти такой же препарат, который ввели Руди, они будут ещё работать над пониманием что ещё там намешано, — Алехандро смотрит на Родольфо и на Гоуста. — Зачем ей снова вводить препарат? Она надеялась, что сможет перестать быть омегой и повернуть в сторону альфы? — Соуп рассматривает документы внутри папки, которую держит. — Мы не знаем, — Парра почти незаметно ведёт плечами. Их задачей стало узнать с кем она контактировала в клубах, кто мог бы быть поставщиком не только узнаваемых порошков и таблеток, найденных на её кофейном столике, но и ещё одного непонятного и неизвестного препарата. Вроде всё казалось лёгким делом, это могло бы занять всего неделю и Парра, как и Варгас, надеялись, что это будет так. Алехандро назначает несколько Вакерос проверить два клуба, поспрашивать про Марию, ненавязчиво, делать упор на то, что она их подруга, попытаться вытащить хоть какую-то информацию. Эта же задача стояла перед ними четырьмя, которые должны были направиться в третий клуб этим же вечером, когда будет достаточно народу, когда, возможно там будут все. На данный момент они останутся на базе, изучая информацию, которой слишком мало, а также обдумывать дальнейшие действия. На это всё уходит не так много времени и в один из моментов Соуп остаётся с Руди наедине. Он дружески похлопывает мексиканца по плечу, спрашивает, как его дела, подмечает его состояние: он похудел, стал бледнее, – на это Парра лишь улыбается, неловко, говорит о том, какие симптомы ему приходится переживать. МакТавиш – человек воодушевление, опять-таки он не жалеет Родольфо, по крайней мере не высказывает это вслух, но поддерживающе и громко говорит, что он справится и они в скором времени найдут вакцину. Парра снова улыбается и смотря куда-то в пол положительно кивает головой. Запах Соупа теперь ощущается как немного жжённая солёная карамель, всë ещё такая тёплая, Руди кажется он может ощутить этот вкус на своём языке, настолько близко стоит МакТавиш. Он почти не изменился: всë тот же могавк на голове, сбритые виски, тот же шрам на подборке и ясные, кристальные, большие голубые глаза. Все его отличия с прошлого раза – это обновлённый запах и всё ещё яркая метка на шее, о которой Парра хочет спросить, но не решается, настолько ему кажется это интимным и личным. Тот, кто говорит про метку становится Варгас, говорит Гоусту, а точнее, поздравляет его и Соупа с эдаким, неофициальным, но обручением. Они идут по коридору, обсуждая насущное, не то чтобы Гоуст был отличным собеседником, по большей части он молчал и отвечал лишь коротко и прямо, но он был, где-то в глубине души, доволен этому небольшому поздравлению. Варгас – альфа и он понимает, насколько чертовски важно найти своего истинного омегу, правда, он не знает, насколько это приятно, потому что ещё не встретил своего. Почти с самого осознания того, что он альфа, он представлял его себе – своего истинного омегу – невысокого роста, стандартного телосложения, покорного и верного, любящего, аккуратного и домашнего, пахнущего умопомрачительно нежно. С тех пор его вкусы не изменились и только с недавней поры единственный, кто подходил абсолютно под все эти параметры был Родольфо и поэтому внутренний альфа Варгаса, может пока и не слишком сильно, но настойчиво просил пометить Руди сродни тому, как Гоуст пометил Соупа. Алехандро обманывался, и он об этом знал, но ничего не мог с этим поделать. Руди много раз намекал на то, что в этой ситуации это неправильно, много раз говорил, что не даст Варгасу то, что тот так сильно желал и он был прав, только инстинкты брали вверх. Гоуст приглядывал за Соупом, касался, как ему казалось, незаметно, аккуратно, Руди всё видел, Руди понимал, что так он выражает свою любовь. Соуп смотрел на Гоуста с широко открытыми глазами и улыбался искренне с любовью, когда его что-то веселило. Парра казалось, что весь мир для них обоих был лишним, как и он, стоящий рядом, ожидавший выхода своего полковника в этот вечер. Парра считает Гоуста и Соупа идеальной альфа-омежьей парой, не то чтобы у него было много примеров в окружении, только вот сержант видел всё со стороны. Соуп – настоящий омега, но без течки, всё спасибо постоянному приёму блокаторов на протяжении долгих лет. Это должно было быть радостью для него, что, собственно, и было до тех пор, пока он не понял, что Гоуст — его истинный человек. Чувства Соупа брали вверх и желание подарить Гоусту наследника или даже двух почти сверлило его разум и душу, он мог говорить, что он счастлив, только ему не хватало исполнения этого омежьего предназначения. Гоуст же был сломлен морально и не рассчитывал на детей в силу своего внутреннего беспокойства и страха оказаться ужасным отцом для, возможно, невероятно красивого и умного потомства, которого мог бы выносить ему МакТавиш. Их род деятельности не был рассчитан на детей, их образ жизни не был рассчитан. Они оба были сломаны в одних и тех же частях, тем не менее чем и сходились, они несли это постоянно раздражающее их чувства и мысли ощущение вместе, поддерживая друг друга. Они все одеты в гражданское, чтобы не привлекать лишнего внимания, только вот Гоуст со своей маской с рисунком черепа и всём чёрном и Варгас со своей говорящей фамилией и для некоторых людей лицом, как яркие пятна среди всего блеклого – они заметны и выделяются. Они садятся в машину и выдвигаются, за ними выезжают ещё две, машины разъезжаются по разным клубам уже когда оказываются в городе. Им достался самый отдаленный от центра. Это было очередное задание и Парра был спокоен, настроен на поиски и добычу информации. Ему кажется, что он живёт в дне сурка, всё повторяется: клуб, много людей, много запахов – приятных и не очень, море алкогольных напитков, громкая музыка и переливающийся различными цветами свет. Он всматривается в людей, у некоторых пытается узнать про Марию, но получает отказы и негативные кивки головой. Через какое-то время он останавливается у барной стойки, чтобы осмотреться и перевести дух. Альфы всё ещё смотрят оценивающе, с желанием и жадно, ему не по себе. Он старается не задерживать на них взгляд действуя максимально безразлично, но это не спасает его от приставания большого альфы у бара. Он был крупный, бритый и с серьгой в ухе. Мужчина пахнет грубо, сыро, неприятно для Руди. Видимо он перебрал, он становится рядом, закидывая руку на нежно пахнущего, мельче его самого по габаритам и не помеченного никем Родольфо. Парра такое положение дел не устраивает, он не слышит, что говорит альфа не только из-за громкой музыки, но и из-за раздражения. Он отталкивает мужчину от себя, но это не помогает, единственным спасением оказывается Гоуст, который всё видел, всё понимал и подошёл лишь для того, чтобы оторвать обнаглевшего альфу от Руди за шкирку. Могла бы завязаться драка, альфа был недоволен, но Гоуст одним своим видом мог показать, что с ним лучше не связываться, одним своим запахом поставить на место. Парра благодарен помощи, Гоуст лишь кивает и снова уходит. Многие ещё долгое время с интересом и страхом косятся на Родольфо. Он не знает сколько проходит времени, он заказывает себе шот текилы, уже не надеясь, что этот вечер сможет что-то ему дать. В его голове мысли о Валерии, Алехандро, о своём состоянии и ситуации в целом. Он всё ещё взвешивает, можно ли в этой ситуации верить Валерии или нет. Может, она знает что-то о новом синем препарате? Скорее всего, знает, но до последнего будет молчать. Может, ему всё-таки рассказать всё Варгасу и объясниться? Чтобы получить от него порцию недовольства и, возможно, потерю доверия, даже наполовину. Он думает о том, сможет ли Алехандро его убить, если он всё-таки будет помогать Валерии, хоть пусть даже и не со всех сил. Он мог бы обмануть систему, согласиться на предложение Гарса и в тоже самое время рассказать всё полковнику, быть двойным агентом, но к чему это может его привести. Валерия не глупа, Алехандро – тоже. Вопросов в голове, как и идей с различными вариантами развития событий, было множество и ни одно из них пока что не приводило к какому-то положительному результату. Руди делает глоток, закидывая голову, может, он этого и не хотел, но толпа вокруг, чужие тела и атмосфера тихо засасывают в свои сети. Тело разгоряченное, разум постепенно размякает и мысли о работе всё тяжелее и тяжелее держать в голове, он начинает вести головой в такт музыке. Парра видел Гоуста, раз заметил в клубе Соупа, он не видел Алехандро и уже был уверен, что тот не упустил шанса отхватить себе милого омегу, он снова будет пахнуть этим невыносимым для Руди ягодным, приторно-сладким ароматом. Он заранее готовит себя к этому. Мысленно молит не обращать на это внимания и просто пережить несколько дней, пока запах не выветрится. Подошедшая к Родольфо девушка пугает его своей неожиданностью и вырывает из мыслей. Она невысокого роста, намного ниже самого Руди, аккуратная и хрупкая, с тёмными волосами и в коротком цветастом обтягивающем платье. Девушка пытается привстать на носочки, несмотря на то, что она была на каблуках ей всё равно надо было ещё немного потянуться, чтобы проговорить Родольфо в ухо, аккуратно попросить купить девушке, точнее ей, выпить. Руди видит её очаровательную улыбку, улыбается ей сам и, конечно же, соглашается. Они общаются, почти крича друг другу в уши, Руди покупает ей выпить, она с радостью и благодарностью принимает бокалы коктейлей от бармена. Они знакомятся довольно быстро, девушка, представившаяся Сарой, именем, которое никак ей не подходило, осыпала Родольфо комплиментами, ненавязчиво говорила о сегодняшней, хоть и холодной, но приятной погоде и с каждым разом становилась к нему ближе и ближе. — Я слышала ты ищешь Марию? Ты её друг? Как она? — Сара цепляется за его одежду, таким образом прося немного наклониться к ней, чтобы она могла чётко проговорить слова в ухо, чтобы эти слова были услышаны, кажется, музыка становилась громче. — Да, друг, — Руди положительно кивает головой. — Хотел узнать, как она, не видел её примерно недели две, — он врёт, он знает, что с ней произошло, он видел её мертвое тело, он вспоминает и ему от этого становится не по себе. — Я тоже видела её недели две назад, примерно, может больше, — девушка смотрит на него желанно, ради этого она сюда и пришла, ради ночи на раз, с симпатичным мужчиной. Она молода, моложе самого Руди лет на пять, а может и чуть больше, она хочет взять за свою молодость всё. — Она не берёт трубку. Надеюсь, что она в порядке, — она проговаривает это касаясь губами мочки его уха, почти невесомо. Сара пахнет сладко, цветами, один из популярных ароматов среди девушек в городе, он так и не запомнил его названия, такой же запах был у его бывшей девушки, когда он только вступил в армию, вместе с Алехандро. — Вы были близки? — Родольфо смотрит на неё, рассматривает, девушка движется в такт музыке, смотря на него и танцпол, всё ещё мило улыбаясь своими пухлыми губами, на которых поблёскивала помада. Или это был блеск? Руди в этом не разбирался. — Мы были знакомы полгода… Год, так что думаю да, мы были близки, — она стоит к нему почти вплотную, прижимаясь к его боку, обхватывая его руку в свою. Её рука меньше, чем его, нежная и хрупкая, он сразу это замечает. Он также сразу замечает её аккуратную, упругую грудь, обтянутую тканью платья. Она прижимается к нему ей же, он ощущает. Руди жарко, ему горячо. — Мы с ней часто вместе зависали, — Сара говорит это, а затем отпустив его руку, допивает то, что осталось в её стакане — капли Маргариты лишь для того, чтобы через долю секунды снова ухватиться за его руку и потянуть в сторону танцпола, головой указывая в самое сердце танцующий толпы, приглашая. Он бы ни за что не согласился на эту затею, он бы ни за что не сделал шага на танцпол, он не любитель, но в голове несильно пульсировала мысль о задании и он, вдруг, нашёл небольшую зацепку, надо было разузнать всё. Сара ведёт его в самую глубь, где множество тел двигались, каждое в своих движениях, под ритм энергичной музыки. Девушка не отстаёт, она движется в такт, смотрит на него, ластится к нему, улыбается и его ведёт. Из него хреновый танцор, но он старается, и она смеётся, Руди только видит, не слышит из-за оглушающей музыки. Он забывает про то, что сейчас он омега, что вокруг полно альф и что это всё могут увидеть Соуп и Гоуст, что это может увидеть Алехандро. — С кем ещё дружила Мария? — он спрашивает, немного наклоняясь, удерживая уже заведенную в танце девушку рядом с собой, чтобы она слушала. — Ты так сильно ей интересуешься. Ты в неё влюблён? — Сара закусывает губу, она шумно дышит ему в ухо от своих активных движений, касается носом щеки, ниже, подбородка, ощущая его. Парра смотрит на девушку, недовольно сведя брови. — Нет, просто может кто-то знает, что с ней. Ну, или с кем она была в последний раз, я за неё переживаю, — уже не нужно переживать, её уже нет, но Парра действительно пытается выглядеть обеспокоенным. Девушка целует его неожиданно, сначала робко, касается своими губами его, отстраняясь улыбается, и он закусывает губу от понимания произошедшего, вертит головой, словно пытается принять решение, вокруг лишь чужие силуэты и тела, яркий синий свет от прожекторов и больше ничего. Руди снова обращает внимание на девушку, которая снова, почти прыжком, становится на носочки, то, как позволяют ей это сделать туфли на каблуках. — Мы почти всегда были вместе, она ещё встречалась с Диего, но его бедного не стало, какой-то несчастный случай, — она кричит это ему в ухо, цепляясь за него, прижимаясь ближе. Руди держит её за талию, крепко, чтобы она не упала, чтобы держалась. — Ещё она общалась с Маркусом, Сэрой и каким-то американцем, не помню его имени, что-то вроде Джек или Джон. Ты его сразу узнаешь, такой большой альфа со светлыми волосами и голубыми глазами. У него ещё шрам на щеке, — Сара делает паузу, немного отталкиваясь от Родольфо, осматривая его внимательно, и, вдруг, задумчиво. А затем снова подпрыгивает и он обхватывает её уже двумя руками. — Слушай, ты случаем не из этих альф и омег? Ты не похож, конечно, но мало ли, — девушка немного отстраняется, безразлично ведя плечом. — Нет, — Парра негативно качает головой, он уверен в этом, ведь всё так и есть. Он бета, был им и остался, а запах — это побочный эффект, которого она не чувствует. Сара улыбается широко, радостно. Они смотрят друг на друга пару секунд и она тянется за поцелуем. Родольфо красивый, он приятный и милый, сегодня она отхватит куш. Парра не отстраняется, он поддаётся и целует её, не думая ни о чём, этого требует атмосфера и тёплое, хрупкое тело рядом. Он уже и не помнит, когда в последний раз был с девушкой, были лишь мужчины. Руди не выбирал, так в последнее время складывались обстоятельства. Сначала его американский партнёр, затем Алехандро и Мартинес. Поцелуй получается затяжным, девушка точно знала чего хочет. Она отстраняется от него, чтобы снова начать двигаться более активно на танцполе, держа его руку, заставляя двигаться вместе с ней. Сара была тут для развлечения, Родольфо был тут по работе. Руди горячо, от движений, от большого количества людей вокруг, от самой Сары, от того, как движется её грудь и платье чуть задирается выше бедра каждый раз. Он не знает сколько они уже провели времени на танцполе, сложно даже определить по количеству сыгранных диджеем треков, для Руди они все похожи. — У меня есть кое-что для тебя, — она кричит это ему в ухо и он заинтересован, что именно, он улыбается, в ожидании смотрит на неё, надеясь, что это что-то, что поможет ему в его деле. Сара останавливается лишь на секунду, чтобы, как думает Руди, поправить платье. Он видит, как она хлопает ладонью по губам, а затем высовывает язык в надежде, что он увидит и он видит, маленькую таблетку на кончике её языка. Сара его целует, резко, открыто, широко, глубоко и Родольфо поддаётся, снова, таблетка оказывается у него во рту, медленно тая от жара поцелуя, его рта и выделяемой слюны, Парра сглатывает, скорее по инерции, чем по желанию. Вскоре и сама девушка, доставая вторую такую же таблетку из пакетика в её плотно прилегающем бюстгальтере под платьем, проглатывает её сама. — Что это? — Руди кричит ей в ухо, чтобы перекричать музыку, он может лишь предполагать, что это, таких таблеток было огромное множество и расходились они по таким клубам рекой в зависимости от того, что требуется самому покупателю. Вакерос постоянно пытались это пресечь, Алехандро пытался, но, словно сажая одного наркоторговца, на его месте появлялось двое, словно он рубил голову гидре. Родольфо неприятно. — Мне сказали — это экстази. Нам будет хорошо, — девушка продолжает танцевать, уходя в настроение клуба глубже и пытаясь затянуть с собой Руди. Она даже и не задалась вопросом, что может ей подсунули что-то не то. Для неё Парра всего лишь очередной мужчина из клуба на одну ночь, может, максимум на неделю, ей не нужны долгие отношения, ей нужно расслабиться после длительной рабочей и изматывающей недели, ей нужно оторваться от жестокой и тяжёлой реальности, ей нужно попробовать за свою молодость всё. Разве не все так делают, приходя в клубы? — Где ты это достала? — Родольфо понимает последствия и может представить. Таблетка сработает не мгновенно, но эффект будет ощущаться несколько часов. Он вытирает ладонью пот со лба, ему кажется, что действие уже началось. — Тут есть паренёк, который продаёт это, не так дорого. Хочешь я вас познакомлю? — девушка прижимается к Руди, обхватывает его ладонь и без стеснения ведёт её к своим ягодицам. — Слушай, я живу тут неподалёку, мы можем... — она громко выдыхает чувствуя, как он сжимает пальцы, её кожу. — Давай ко мне на эту ночь? — это звучало заманчиво, очень. Ненадолго, просто ночь с человеком, с которым, он скорее всего, больше не увидится. Он постоянно напряжён, ему постоянно плохо, в его жизни должно быть хоть что-то приятное. Руди почти согласился, он был в шаге от этого. Парра чувствует, как к нему внезапно прижимается большое, крепкое и чужое тело, поначалу, он думал, что это кто-то с танцпола, но объятие становится сильнее, тело теплее. Ударивший в нос такой знакомый, родной и приятный запах почему-то заставляет покраснеть, почти увидеть, как рассыпаются его желания на этот вечер, почему-то также заставляет почувствовать неловкость. Руди видит, как на него удивленно смотрит Сара. Ему не нужно поворачиваться, чтобы увидеть кто стоит за его спиной, ему достаточно почувствовать этот густой и горячий запах Алехандро. — Что тут происходит, Руди? — голос полковника звучит в ухе совсем не так, как голос девушки, он ниже, грубее, его слышно чётче, он почти вибрирует волнами, проникая в его мозг. Варгас прижимается плотнее, почти прижимаясь губами к его уху, его щетина колет нежную кожу. Парра молчит, словно не может ничего сказать, лишь чувствовать и тонуть в этих чувствах. Он видит, что девушка всё ещё удивлённо смотрит на него и на Варгаса, её зрачки бегают от одного мужчины к другому, сопоставляя детали. Полковник отстраняется быстро, обходит Руди, но держит его за руку, он наклоняется, чтобы что-то сказать стоящей рядом девушке, и она в один из моментов бросает на Родольфо шокирующий недоверчивый взгляд. Они о чём-то переговариваются, Варгас сначала негативно качает головой, затем кивает в согласии. Руди не знает о чём они говорили, потому что не слышал, но девушка исчезает быстро и очень недовольно, Парра всё ещё смотрел ей вслед. Его внимание привлекает Алехандро. — На тебя очень плохо влияют клубы, — Варгас выговаривает это ему близко, громко. Он глубоко вдыхает, он чувствует — Руди разгорячен, его запах стал плотнее, с желанием. Полковник немного наклоняется, чтобы уткнуться тому в шею. Он всё ещё помнил, что было в последнем клубе, точнее — помнил последствия, Руди пах Мартинесом, слабым запахом хвои. — Я выполнял свою работу, — Руди говорит это тому в ухо, чувствуя чужое дыхание на своей коже, ощущая Алехандро, как ему кажется, намного сильнее, чем обычно. Ему жарко и при этом он не чувствует недовольства, ни за поведение Варгаса, ни за его слова, ему словно всё равно, ему хорошо, тут, в эту секунду, в центре танцпола, окружённый людьми и громкой музыкой. — Тебе удалось что-то узнать? — Алехандро говорит уже тише, но в самое ухо, обхватывая мочку своими губами, настолько приятно пахнет его Родольфо в эту данную минуту. — Да! — Руди кивает, отстранённо. Кладёт руки на плечи Алехандро, ощущая проходящую по телу дрожь от чужих действий, от чужого дыхания. — Хорошо, — он оставляет мягкий поцелуй на шее Родольфо, там, где его нежный запах омеги ощущался сильнее всего. Он понимал, что тут что-то не так. Обычно такой собранный и ясно мыслящий Руди сейчас мягок и невероятно горяч, он источает густой персиковый запах почти если бы искал альфу для сцепки, Алехандро почти слышал, как быстро стучит его сердце, перегоняя кровь по телу. Он целует его родинку у губ и это оказывается для Родольфо чем-то глубоко интимным, сержант сводит брови и приоткрывает рот в выдохе, который теряется в звуках музыки. — Мы должны выезжать, Руди, у Соупа и Гоуста тоже есть информация, — оторваться от такого приятного мужчины тяжело, но того требовала работа и здравый смысл где-то на задворках сознания, который так и кричал, что с Парра что-то не так. Они оба почти проталкивают себе выход из клуба через толпу людей. На улице прохладно и это немного приводит в себя полковника, но не разгоряченного Руди, который понимал реакцию своего тела на принятую таблетку. Он старался держать себя в руках, делать вид, что всё хорошо и что такой горячий и родной запах Варгаса совсем его не заводит. Соуп и Гоуст уже ждали у машины, о чём-то переговариваясь. Они оба с интересом посмотрели на Руди, такого вспотевшего и растрепанного, с таким сильным ароматом желания. Варгас садится за руль и наблюдает, как удивленный от этого действия Руди садится напротив, на пассажирское кресло. Дорога занимает у них чуть более часа и всё это время они молчали, в машине стояла неловкость. Всю дорогу Парра чувствовал, как ему становится жарче, как распространяется нега по телу и запах Алехандро становился для него чем-то невероятным, ни запах помеченного Гоуста, ни тёплого Соупа, именно Алехандро. Он опустил окно машины, чтобы не выдавать своего состояния, но это было бесполезно – его нежный горячий запах распространялся на весь салон, это было неловко, он этого не замечал. Гоуст держался, Руди распространял такой запах, как если бы у него была течка. Он ни в коем случае не хотел Родольфо, нет, но как чувствующий всё это альфа он ощущал внутреннее раздражение. Соуп чувствовал это немного слабее, чем сидящие в этой же машине альфы, потому что он омега и ему по природе не положено реагировать на другого омегу, даже и в период течки. Он лишь переживал за последствия, которые за этим могут последовать и речь не о внезапной беременности, как у многих, настоящих омег, а дело в отношениях Родольфо и Алехандро, дело в том, кто они есть на самом деле. Когда они выходят из машины уже на парковке базы Вакерос, Варгас почти рычит на Руди, отдает приказ следовать за ним и Родольфо удивлённо смотрит на Соупа, который поддерживающе кивает головой и Гоуста, у которого невозможно различить эмоций. Алехандро шагает быстро в сторону казарм, Руди идёт вслед за ним, смотря на его затылок, и когда они доходят до двери в комнату Родольфо, Варгас прижимает его у стены и Руди от неожиданности быстро моргает, пытаясь прийти в себя. — Что ты принял, Руди? — он выглядит злым, недовольным, только вот его запах говорит об обратном, перед ним самый прекрасно пахнущий омега и он его хочет, но держится, пока что, он старается изо всех сил. – Тебе подсыпали? Что ты пи... — Экстази… На… Наверное, я не знаю, — Руди говорит быстро, не давая полковнику договорить, он признаётся сразу, тут нет смысла утаивать. — Сара дала его мне, — он смотрит на реакцию Алехандро, смотрит в упор, с широко раскрытыми глазами с широкими зрачками, глубоко вдыхая. Але тут, так близко, он его хочет, но сдерживается, он разозлён и Руди слышит, как Варгас матерится, взрывается и хлопает ладонью о стену рядом с Парра и почему-то это заводит сильнее. — Я пришлю дока, он тебя осмотрит, он за тобой присмотрит, Парра, а пока находись в своей комнате, не выходи — это гребанный приказ, — он рычит, так близко, наклоняясь к шее, вдыхая, облизывая широким мазком языка. Руди дрожит, приоткрывая пухлые губы, ведя головой в сторону, вытягивая шею, давая больше простора. — Не смей ослушаться, сержант, — Варгас прижимается всем телом, обнимает, дышит глубоко. Они оба дышат тяжело и, кажется, их запах распространяются на весь коридор. Всё заканчивается быстро и резко, Алехандро буквально отрывает себя от Родольфо и уходит широкими шагами, скрываясь за поворотом к лестницам, к выходу. Руди заходит к себе в комнату, он не включает свет, остаётся в темноте, лишь открывает окно, чтобы впустить свежий прохладный воздух и свет от уличных фонарей внутрь. Он ходит медленно вокруг кровати и неуклюже стаскивает с себя куртку, оставляя её где-то на полу, сам падает спиной на кровать, в упор глядя в тёмный потолок. Он дышит шумно, всё также приоткрыв свои пухлые губы, думает про Алехандро, который пах невероятно, желанно, который не решился, который оттолкнул Руди. Он был так близко, что было бы легко поцеловать, они уже делали это и Парра знает как это приятно, особенно с ним, со своим лучшим другом. В голову лезут уже обрывочные воспоминания об их сексе, о горячем запахе мужчины. Руди шумно вздыхает. Сегодня Варгас его не захотел, он ушёл и внезапно желание сменилось на ненависть. Если бы не Алехандро, то Руди провёл бы ночь с Сарой, вбиваясь в хрупкое податливое женское тело, он бы получил такое желаемое расслабление и наслаждение. Ему, как кажется, становится жарче, и он стаскивает с себя своё худи, всё ещё лёжа на кровати, сминая ещё утром, самолично, аккуратно застеленное, одеяло. Вслед за худи идёт майка под ней, серая одежда отлетает на пол, чёрная майка удерживается на краю кровати. Ботинки тоже падают на пол, создавая небольшой шум удара о поверхность. Его волосы растрёпаны и его мысли не меньше. Так, лёжа голой спиной на прохладной кровати, он растягивается на весь рост, почти засыпая. В голове полная каша из желаний, из его прошлых ночей, его ощущений. Руди постоянно хватается за воспоминания секса с Алехандро, его руки тянутся к ремню на тёмных джинсах, он не может больше терпеть, ему больше нечего ожидать от этой ночи, ему нужно расслабиться хотя бы раз, всего разок, скинуть напряжение и навязчивые мысли. Ничего плохого не будет, он уже делал это и не раз, он знает, как доставить себе удовольствие. Звенит металлическая пряжка ремня и… Стук в дверь, громкий, настойчивый, Руди заранее проклинает отправленного Варгасом врача, поначалу действительно задумавшись о том, чтобы не открывать, смотря в сторону двери, но стук становится сильнее, почти неостанавливаемым и Парра встаёт с кровати. Он идёт к двери так, с расстёгнутыми штанами, стояком в трусах, голым торсом и растрепанными волосами. Руди ожидает увидеть у порога врача, но перед ним стоит не менее растрепанный Алехандро. В его ушах бурлит кровь, и он даже не слышит, как за Варгасом резко захлопывается дверь в его комнату.