Не о чем жалеть

Ему требуется полтора часа на то, чтобы искупаться, сменить одежду и подготовиться к службе. Его рабочий стол остался прежним, почти не считая добавившихся стопок заявлений и отчётов за прошедшую неделю. Ему уже давно не писали гневные записки, он даже об этом позабыл. Возможно, причиной было то, что новобранца отправили на задание, подальше от базы, подальше от Алехандро. Руди принимается за работу, утопая в буквах и строчках, в попытках понять ту или иную ситуацию, рассчитать потери. Время идёт быстро, особенно, когда уходишь в работу и, когда разговариваешь с сослуживцами. Сейчас всё было так, словно нет никаких альф и омег, словно он снова вернулся в свой мир. Всё спокойно, относительно, не считая его кашля и сильной, пульсирующей, головной боли. — Ты всё же решил остаться с полковником? — голос Мартинеса звучит неожиданно, рядом с ним. Низкий и глубокий. Запах хвои распространяется сильнее, Руди это чувствует. А ещё он чувствует в воздухе грусть, такую, как если бы ты чего-то хотел, но это не досталось тебе, даже если ты старался. — Я ничего не решал, — Родольфо ведёт плечами, снова поворачиваясь к столу. Действительно, он ничего не решал в этой ситуации, у него просто-напросто не было никакого выбора. Алехандро его забрал, моментом, быстро, также как и забрал его покой. Он задумывается, когда всё началось. Кажется с самого детства, с момента, как они оказались вместе, он украл всё внимание Парра, его всего. — Что будете делать, сержант-майор, когда он найдёт своего истинного омегу? — Мартинес дразнит, пытается вывести на эмоции, что сделать, в отношении Родольфо, довольно тяжело. Он лишь получает непонятливый взгляд в ответ. — Когда-нибудь это случится. — К тебе тот же самый вопрос, — взгляд всё ещё направлен на один из отчётов. Глаза бегают по строчкам, но разум не запоминает ни одну из них. Странно, но мысли об истинном омеге Варгаса кажутся ему чем-то вымышленным, несуществующим и каким-то далеким. Что он будет чувствовать если Алехандро объявится с этой новостью? Руди не знает, возможно он испытает волнение и грусть, на малую долю секунды, он не претендует на эту роль. Возможно, к тому моменту его даже не будет в живых. — Если нечего больше сказать, предлагаю нам всем вернуться к своим делам, — Мартинес замолкает, всё еще стоит рядом и раздражает. Родольфо никогда не любил, когда стояли над душой, следили за его действиями или просто нарушали его личное пространство. Мартинес не Алехандро, неважно как долго они знакомы, Руди неприятно. Мартинес громко выдыхает, но всё же отходит. Парра облегчённо вздыхает, закрывая глаза. Чужой запах хвои был слишком сильным, настолько, что его тошнит. Алехандро не появляется даже вечером, для Руди, почему-то это облегчение. Он делает всю свою работу по максимуму. Многие бы сказали, что заниматься бумажной работой это скука: проверять отчёты, сводить данные, подтверждать или опровергать — было скучно, возможно, но не для Родольфо, так он отвлекается от дел насущных, так он не мог думать о чём-то плохом. Так он успокаивался. Алехандро не появляется даже когда работа давно закончена, в головном здании остаётся только охрана и Руди, который складывал одобренные им же отчёты. Их было немного, но достаточно, чтобы собралась небольшая ровная бумажная башня. Он относит все это в кабинет к полковнику, оставляет на столе, видимо, только чтобы увидеть на столе две папки, одна из которых ему очень знакома. Парра никогда не был любопытным до чужих вещей, но сейчас, что-то подтолкнуло его к этому. Одна из папок была о нём, все его данные, включая последние медицинские анализы. Ничего примечательного, кроме того, что он не узнавал человека, смотрящего на него с фотографии, которая прикреплена к делу. Он себя не узнавал, строгий вид, прямой взгляд, приятный и свежий цвет лица, на нём не видно усталости. На него смотрел уверенный в своей жизни и силах человек. Руди закрывает данный документ. Следующая папка содержала в себе информацию о недавно найденном и предположительно спасающем препарате. Удивительно, папка содержала в себе довольно большое количество листов. Парра искал лишь одно объяснение есть ли возможность исцеления при помощи последнего найденного препарата. Написанное на листах это опровергало, но было кое-что другое. Предложение попытаться изменить Родольфо Парра окончательно, сделать из него полноценного омегу при помощи операций, препаратов, а именно беря за основу тот, который превращает бет в альф и, как оказалось, в омег. Этой теме было посвящено целых тридцать пять с половиной листов со всеми доводами, плюсами, минусами и возможностями. Ещё двадцать семь описывали процедуры, которые даже по описанию уже были страшны. Его интерес возрастал с каждой прочитанной страницей, он вчитывался внимательно, это засасывало. Ничто не гарантировало ему жизнь при условии, что он окажется счастливчиком, как произошло с введённым ему сывороткой. Операции, которые были предложены по изменению его структуры внутренних органов, даже при медицинском описании звучали как грёбанные эксперименты на свинье. Они утверждали, что операция возможна, а также возможна последующая течка и даже беременность. Парра не дочитывает до конца, этот вариант ему кажется самым ужасным, что даже его нынешняя ситуация и её последствия кажутся более милосердными. Он надеется, что Алехандро не воспринял это всерьёз. Он лишь захлопывает эту папку оставляя все на своих местах. Родольфо засыпает лишь под утро, в районе четырёх утра, но сон его был недолгим. Он просыпается от ощущения того, как рядом с ним прогибается кровать, как чужое тело касается его и этот запах, такой родной и тёплый, головокружительный и сильный заполняет его лёгкие. В его голове громко звенит мысль "Пришёл мой альфа" и эта мысль наполняет душу теплом. Это странно, но в данный момент, когда запах Алехандро действует на него так сильно, это не вызывает подозрений. Варгас ничего не говорит, лишь жадно припадает к чужим губам, целуя открыто и Руди поддаётся, обвивая руками его плечи, прижимая к себе. Он трётся о полковника всем телом, Руди даже и не подозревает, насколько сильно он соскучился по Алехандро за прошедшую в одиночестве неделю. Голова в тумане. В комнате темно, душно, они не разговаривают, слышатся лишь влажные поцелуи, прерывистое шумное дыхание и шуршание одежды. Всё повторяется, Парра не может сопротивляться, да он и не хочет. На подготовку уходит время, на этот раз Варгас терпелив. Поначалу, как и обычно, Руди больно, он сжимает зубы, хватается за простыни со всей силы, вертит хаотично головой, делает всё, чтобы привыкнуть. А затем, он вдыхает, приоткрыв рот, от неожиданных приятных ощущений и с этого момента он почти стонет, зовёт Алехандро, просит его не останавливаться, на выдохе, теряясь в словах, не выговаривая половину. Не у одного Родольфо плывёт в голове, Варгас почти утробно урчит. Запах его омеги невероятно силён и прекрасен, выбивает остатки разума, заполняет всё существо. Он садится, прижимая спиной Руди к себе, давая ему возможность насаживаться самому. Варгас пытается зацеловать его шею, но больше получается лишь мазать влажными губами по коже, ощущать его аромат сильнее. Он не понимает странного ощущения у себя во рту, Алехандро, снова же, неосознанно, попытался прокусить Руди, на этот раз мягко, лишь повторяя, пока не почувствовал вкус закрепленной на чужом плече марле. Осознание того, что Парра уже помечен им разжигает внутри ещё больший огонь. Он прижимает к себе Руди сильнее, тычась тому в шею, где почти видно шарикообразный выделяющийся комок, туда, где его запах слышно особенно сильно. Его узел раскрывается только для того, чтобы связать их на месте на какое-то время. Получившему свою разрядку Родольфо остается только дышать, постепенно успокаиваясь, принимать и стараться не шевелиться. Узел Варгаса большой, доставляет неприятный дискомфорт, но он понимает, такова биология, он сам пошел на это. Комната наполняется глубоким дыханием. Они все еще молчат и Руди ждёт, когда он может быть свободен, он хочет в душ, он хочет чистоты. Родольфо сжимает руки в кулаки, до белых костяшек, когда чувствует, как повторно, третий раз, кончает Алехандро. Как двигается, толкаясь, словно пытаясь войти и так застрявшим узлом в Руди глубже. Парра остается только резко вскинуть голову к потолку. Даже успокаивающие, поглаживая Варгаса по его телу, не могли перебить это ощущение. Как и ожидалось, узел спадает быстро, Руди неприятно ощущать как пустоту внутри, так и вытекающее из него семя, желание посетить душ стало самым главным приоритетом его жизни. — Ты вернулся, — это первое, что говорит Варгас лежа рядом сбоку, глубоко дыша. Он улыбается, он спокоен. Его глаза полны любви, это видно даже сквозь темноту, немного улучшенное зрение и чужую теплоту. — Я думал я сойду с ума, — с выдохом куда-то в потолок. — Привет, — шёпотом. Руди выдыхает, смотрит на Алехандро чувствуя его успокаивающий и удовлетворенный запах. Он не знает с чего начать, у него накопились вопросы, начиная с того, как прошёл его гон и откуда у него, уже заживающий синяк на скуле, до вопросов о найденных на его столе документах. Но всё, что он делает это пытается встать с кровати, ощущая неприятно стекающие вниз по бёдрам капли. Парра недовольно морщится. — Ты куда? — Алехандро вскакивает с кровати, волнуется. Он понятливо кивает лишь тогда, когда Руди просит его отпустить в душ, иначе никакого разговора не получится, его внимание будет сосредоточено совсем на другом. Зная своего Родольфо, Варгас одобрительно кивает, отпуская, давая быстро одеться, взять свежую одежду, полотенце и неловко скрыться за дверью ведущую в коридор. Парра возвращается спустя час. Ему буквально пришлось вычищать себя полностью, а еще переживать приступ тошноты, кроваво-слизистой рвоты и от этого, легкое, неприятное головокружение. Алехандро всё ещё ждёт его в комнате, валяясь на его помятой кровати, в одних только джинсах. Он был настолько доволен и собой и нынешней произошедшей ситуацией, что это заставляло его улыбаться. Прошедшая неделя без Руди была тяжелой, а гон был невыносимым. Испытанная им боль, что его омега не может провести гон с ним, заставляла разум лететь с катушек. На самом деле он мало что помнит, лишь самые яркие моменты, которые всплывали в его голове как вспышки. — Либо сними джинсы, либо вставай с кровати, — да, Руди педантичен и чистоплотен, эта привычка у него с самого детства и да, конечно, Варгас об этом знал. Это его забавляет, особенно было забавно видеть недовольное лицо Родольфо, если он видел, что что-то не так. Варгас всё же встаёт с кровати. — Что это такое? — Руди показывает на скулу. — Гоуст, — Варгас ухмыляется, — Я до сих пор должен ему за это бутыль самой дорогой текилы. — Гоуст? — Родольфо не верит. Что произошло тут за неделю? Почему Гоуст ударил Варгаса и за что? Он ждёт хоть какого-то объяснения все ещё вытирая полотенцем влажные от воды волосы. — Во время гона, я.... Забудь, я это заслужил, — он выдыхает и подходит к Парра, только чтобы прижать его к себе. Сейчас он пахнет чистотой, а также Алехандро, это приносит невероятное удовлетворение. Его внутренний альфа довольно урчит. — У меня есть новость для тебя, — его длинные пальцы оглаживают чужую макушку, ощущая её прохладу от влаги. — Мы можем сделать из тебя полноценного омегу, по крайней мере попыта... — Я видел документы, Але. Я не согласен, — он так и стоит, прижавшись к Алехандро, ведя глазами по темноте в окне, на то, как часы показывают начало шестого утра, в голове мысли о скором пробуждении. Возможно, это сон? — Нет препарата, предлагающего от этого исцеления, сколько было вариантов, проб и предположений, времени становится всё меньше, — Варгас не задаёт вопросов откуда и как, он знает, что у Руди есть доступ к его кабинету, он помнил, что оставил документы на столе и что Парра мог их увидеть. — Я не хочу остаться без тебя, Руди, — Алехандро целует, почти воздушно, чужую макушку. Распространяет запах защиты, покрывает им Родольфо. Парра переводит свой взгляд в сторону стоящего в комнате рабочего стола. — Предлагаешь пойти на убой? — он хочет разозлиться, может высказать своё полное недовольство, но чужой запах, недавний секс и его расслабление, успокаивают его. Он бы ни за что не устроил скандал, он всегда был спокоен, в любой ситуации, но это не значит, что он не может говорить о негативных вещах. — Даже если это будет единственный вариант со стопроцентной гарантией, я не согласен. — Руди всё ещё уставлен на свой рабочий стол. Алехандро предлагает поговорить об этом следующим днём, тема довольно щекотливая. Сейчас он хочет побыть вместе со своим омегой после недели безудержного гона, который он провёл в злости, негодовании, диком желании и одиночестве. Соуп встречает утром Родольфо с улыбкой, приобнимая того, не сильно, но очень дружелюбно. Руди всегда рад видеть МакТавиша, его вдохновляли его воодушевленность и позитив. Ему нравилось, как он пахнет. Рот каждый раз наполняется слюной, когда он чувствовал его чуть жженый, но тем не менее, сладковатый запах горячей карамели. Он был рад видеть и Гоуста. Руди был ему благодарен, за своевременную помощь, за то, что не подпустил Варгаса к нему во время гона, удерживал того на базе. Несмотря на все положительные эмоции Родольфо, Гоуст был альфой, что ни на есть самым настоящим, даже больше альфой чем множество других, его тяжёлый запах мог перекрыть даже запах Алехандро, что и делал. Это было не специально, так реагировал организм омеги и если для Соупа, это было поводом гордости, то для других это могло показаться катастрофой. Запах лейтенанта был тяжёлым, грубым, для многих неприятным, но для его сержанта этот запах был самым лучшим на свете. Руди не мог терпеть находиться рядом с ним подолгу, он давил, по итогу, чуть позже, его снова рвёт кровью. Им сложно найти хотя бы какую-то зацепку по производителю как самого препарата для превращения в альф, так и о возможном препарате, который может этот процесс обнулить. Иссякают все зацепки, они обрываются, путаются и ведут по ложному следу. Соуп этому недоволен, это видно по его сведённым в злости бровям и сжатым губам. Как оказалось у них остаётся мало времени на нахождение в Мексике, в скором времени их должны перебросить на другое задание, местоположение которого, предположительно, находится в России. Они все стоят в офисе Алехандро, молчат, обдумывают. Варгас не вправе задерживать Гоуста и Соупа, даже если он и старше по званию, он не их командир. Руди наблюдает, как Гоуст осторожно касается пальцев стоящего рядом с ним МакТавиша. У Парра от этого всё сжимается в груди от странной испытываемой нежности. Гоуст не был похож на тактильного человека, но, видимо, его неумолимо тянуло к своему омеге. — Руди, нам нужно обговорить ситуацию. Есть один, только один вариант, — голос Алехандро низкий, грубый и, на этот раз, неуверенный. Он ведёт взглядом по находящимся рядом лейтенанту и сержанту, наблюдая их реакцию на сказанные слова. Они все втроём в курсе предложения лаборатории и врачей, у них был как минимум день после окончания гона полковника, чтобы все это обговорить. Последнее слово оставалось за Родольфо. — Я отказываюсь, — Парра негативно качает головой. — Согласиться на все эти операции всё равно что подписать себе смертный приговор, — эти слова были сказаны настолько спокойно, что даже сам Руди был удивлён, где-то в глубине своей души. — Если умрёшь в любом случае, то не легче хотя бы попытаться это предотвратить? — Гоуст звучит грубо и безразлично. Его взгляд сквозь маску кажется пугающим. Он смотрит в упор и чем дольше всматриваешься в него обратно, через прорези в маске черепа, тем больше видишь не очертания глаз, а полную, чёрную пустоту. — Я не согласен в любом слу... — Я пытаюсь тебя спасти, Родольфо, — Варгас грубит, это вырывается у него грубым, низким, громким тоном. Он перебивает, смотрит на Руди недовольно. У него есть причины давить на данный вариант, если это поможет и всё получится, Руди станет полноценным омегой. Его омегой. Это жестоко и эгоистично, он это понимает, но внутренние потребности диктуют свои правила. Руди все ещё негативно качает головой и осмотрев всех находящихся в помещении выходит из него, не сказав ни слова, даже не повернувшись к звавшему его обратно Алехандро. Полковник его не спасёт, но у него есть другой вариант, довериться Валерии. Как оказывается этот вариант остаётся единственным. Родольфо принял своё решение и сторону. Чуть позже Варгас пытался завести этот разговор снова, рассказать о всех плюсах Руди, что тут вероятность его спасения больше, пара операций, и он, возможно, будет жить. Парра активно отнекивался. Алехандро был альфой, но тем не менее, считал, что Родольфо его омега и как альфа перед своей любовью, он был бессилен. Он не мог сильно на него давить. Соуп тоже не давил, больше пытался узнать о его самочувствии и мнении. А ещё больше он пытался приободрить. Руди замечает, что метка на шее МакТавиша начала заживать лучше и яркое покраснение почти сошло на нет. Метки альфы рано или поздно заживают на теле омеги, ведь нежным существам ни к чему неприятные и грубые отметины на теле. Что до метки Родольфо, оставленной на его плече Алехандро, то она останется с ним навсегда. Несколько дней уходит на то, чтобы собраться на одну из миссий, Руди всё ещё остаётся на базе. Конечно, он знает назначение задания и цель, только они не были верны, он помогал Валерии и её грязным делам. Ещё один большой минус к его карме. Отряд не попадёт на сделку и не найдёт оружие, их будет ожидать полупустой склад с овощами. Руди же будет проходить очередную медицинскую проверку у их местного врача. Его результаты неутешительные, доктору остаётся лишь негативно покачать головой, цокая. — Те витаминные коктейли, которые мы колем вам... их уже недостаточно, — врач говорит это спокойно, снимая медицинские перчатки, выбрасывая их в мусорное ведро. Он делает пометки в своём журнале об использованных препарата и ампулах. Даже не смотрит на своего пациента. — Прошу вас употреблять пищу вовремя. — Вы думаете я не ем? — Руди растягивает поднятый рукав на руке, сидя на одной из кушеток. Он не любил все эти медицинские штучки, но за последние месяцы своего недуга к этому привык. — Зачастую еда не держится в организме более трех часов, — он ведет плечами, скорее для себя, ведь на него не смотрят. Данные процедуры несмотря на всю их неприятность помогали Парра хотя бы на пару часов почувствовать себя лучше. Руди аккуратно стаскивает с себя очередное худи, на этот раз чёрное с небольшим логотипом Вакерос на груди. — Мы делаем всё, что в наших силах, — доктор надевает новые перчатки, суетится, перетаскивая нужные предметы поближе к мужчине. Он встает рядом, начиная свои манипуляции. Плечо всё еще находится на стадии заживления, оно всё ещё болит. — Всё рано в них есть что-то животное, — говорит себе под нос со спокойным выдохом. — Они считаются почти верхушкой эволюции, — Руди довольно хмыкает, перебирая в голове все знания об альфах и омегах, их возможностях и биологии. — Когда-то я думал, что вырасту альфой, не получилось, — ему почти не больно, он чувствует, как доктор осторожно обрабатывает его плечо влажным и холодным раствором, по запаху точно спирт, возможно обеззараживает. Может оно уже и заживало, но лучше не давать проскочить в и так расслабленный организм какие-нибудь грязь и заразу. Его пустой взгляд устремлён на стоящий поодаль стол. — Полковник готов был убивать во время последнего гона, в поисках вас, майор-сержант, — мужчина проводит манипуляции с ватными шариками, щипцами и жидкостью, движется быстро, знает, что нужно делать. — Гоуст был единственным, кто мог его тормозить, не обходилось без их столкновения. Полковник не мог контролировать сам себя, что говорить об остальных, — Парра должен был знать это сам, хотя бы по своей ране на плече. — Альфы и омеги неподвластны себе, ими управляют лишь инстинкты, — он подытоживает, заканчивая процедуру. Родольфо собирается, ощущая себя более живым, чем был до посещения медицинского кабинета, за это время он стал почти родным. Миленькая медсестра, которую он тоже знает, работающая у них уже более двух лет, мило улыбается ему, когда ширма, за которой он находился, раскрывается. Он улыбается ей в ответ. Её задача — убрать все предметы, ставшие ненужными по своим местам. Доктор садится за ноутбук, вводит последние данные, также дублирует информацию в своём журнале, медленно протягивая в сторону Руди выписанные ему медикаменты. Парра забирает колбочки попутно складывая их в карманы куртки, которую поправляет следом. — Что думаете на счёт предложения из лаборатории? — он знает, что об этом знает не только лаборатория и прилегающая больница, но и весь медицинский персонал, знающий о его ситуации. Ведь от этого зависит его жизнь. Ведь на них давит Алехандро. — Я уже обсудил это с полковником, майор-сержант, — доктор поправляет очки на своём носу, смотря прямо в глаза Парра, наверное, впервые за всё это время. — Посоветовал ему вас отпустить, — он вздыхает, — Поймите, Родольфо, я ничего не имею против вас, я, как и полковник, как и многие другие беспокоюсь за вас, — он сцепляет руки в замок. — Это предложение — пытка, похуже, чем то, что вы испытываете сейчас. — Понял, — Руди кивает, направляясь к выходу, ему есть о чём подумать, у него есть дела, которые нужно сделать. — Спасибо. — Берегите себя, Парра, — врач говорит это уже в закрытую дверь. Он снимает очки и сжимает пальцами переносицу закрывая глаза. В глубине души ему обидно, что он ничем не может помочь Родольфо. Он понимает, что быть эмпатичным человеком не есть плюс, он переживает за каждого своего пациента, как за родного. Наверное, поэтому его голова покрыта сединой чуть ли не с самых ранних лет работы в медицинской сфере. Молодая медсестра смотрит на него с тихим понимающим вздохом. Руди движется в свою комнату попутно печатая Валерии сообщение о том, что он выполнил задачу и в этот раз. Маленький кнопочный телефон всегда находился при нём. Он направляется в казармы, чувствуя на себе взгляд стоящего вдалеке и курящего Мартинеса. Ему приходится стараться не смотреть в ответ. В его комнате пахнет Варгасом, сильно, густо, приятно. Возможно, он никогда не забудет этот запах, он всегда будет напомнить ему об Алехандро. Всё, что ему требуется это достать одну из заветных колбочек из своего стола. Ничего не изменилось, синяя жидкость не потускнела, консистенция осталась той же. Он ещё минуту наблюдает, как она завораживающе переливается по баночке. Лаборатория находится в часе езды от базы, имеет собственное здание и лучшее оборудование для исследований. Правда не лучше, чем есть в постоянно финансируемых лабораториях и медицинских учреждениях Америки. Они не жаловались, довольствовались тем, чем есть, по крайней мере, большая часть образцов отправлялась на исследование в Мехико, туда, где ситуация была получше. Парра с легкостью находит их куратора, они, конечно, были знакомы лично. Мужчина встречает майор-сержанта у административной стойки, даёт разрешение охране на его пропуск. Стеклянная колбочка с синеватой жидкостью передаётся куратору лично в руки. Она даже не вызывает какого-то особого интереса у мужчины. С недавнего времени он видит такие почти постоянно. Для него это очередной бесполезный образец. Сержант-майор лжёт. Руди просит, чтобы все данные и результаты по данному продукту пересылали лично ему, ведь полковник Варгас перекинул эту задачу на него. Он также просит не сообщать Алехандро о том, что он приезжал. Всё это выглядело бы подозрительно, не знай, что он его правая рука и лучший друг, к нему нет никаких претензий и вопросов. Его лишь просят подождать, минимум неделю, а то и две, максимум месяц, но и тут возможно больше. Руди не обсуждает предложение с их куратором, хотя и получает вопрос на счёт их с Варгасом совместного решения. Парра лишь просит всё же проверить принесённым им препарат. Он возвращается на базу, попутно заехав в одну из городских аптек, в относительном спокойствии, обдумывая ситуацию с Валерией и возможными положительными результатами из лаборатории. Тьма уже окутывает небо, когда он паркует машину на стоянке. Родольфо проводит в машине некоторое время пережидая неожиданную вспышку боли во всём теле, крепко сжимает руль в руках и глубоко дышит. Он открывает окно, чтобы впустить свежий воздух. — Все хорошо, Парра? — свежий и прохладный вечерний запах сменяется запахом хвои, сейчас почему-то тёплой. Мартинес стоит совсем рядом, заглядывает внутрь салона, а затем устремляет свой взволнованный взгляд на Родольфо. — Да, — он кратко улыбается, чёртовы альфы. Они чувствуют, конечно, даже издалека, любое изменение в ощущениях, теле, эмоциях. Их невероятно развитые чувства ощущают всё почти на молекулярном уровне. —Всё нормально, — Руди кивает, глубоко вдыхает и выдыхает. В грудь попадает запах Мартинеса, глубоко и неприятно, словно лежащий на Родольфо запах Алехандро отторгает его. — Вы уверенны? — мужчина действительно переживает. — Где полковник, когда его омеге плохо? — он тянет свою руку к рукам Руди, которые всё ещё удерживают руль. Парра уже не замечает, что всё ещё сжимает их крепко, он лишь наблюдает, почти панически, как чужие руки накрывают его. Положение не очень удобное, но видимо альфу это не волнует. — Не стоит беспокоиться, — предупреждающе, он почти скалится. — Алехандро на задании, и я не его омега, — он почти отдергивает руки от чужого прикосновения. Руди закрывает окно и выходит из машины заставляя альфу немного отойти. Ему действительно плохо, запах хвои не делает лучше, ему приходится закрыть нос рукавом куртки. — У вас есть что-то важное мне сообщить пока полковника нет на базе? — на самом деле он знает причину нахождения Мартинеса тут. Видимо бесполезно ему говорить, что он не омега, а бета, да и вообще его положение довольно плачевно. Он старается перевести тему на что-то более профессиональное. — Нет, отчет о прошедшей миссии на юге уже у вас на столе, — он безотрывно смотрит на Родольфо. Парра был крупным, конечно, не крупнее Мартинеса в силу своей биологии, альфы всегда были больше, но Руди не был омегой. Он не был маленьким и слащавым, тут ему повезло, но почему-то сейчас, стоя в своём состоянии перед мужчиной, он ощущал себя именно так, слабым физически и морально. — Хорошо, я его рассмотрю, дам знать о ситуации полковнику, — Руди делает шаг вперед, только чтобы выйти из зажатого пространства между двумя машинами по бокам и Мартинесом спереди. Мужчина отходит, осторожно, спиной назад. Его желание взять Родольфо прямо сейчас, тут на парковке, перед всеми, сделать своим почти резонирует с его запахом в воздухе. Родольфо соврет если скажет, что его это не достало. Нет, ему неприятна борьба альф за него, ему неприятно ощущать чужое сексуальное желание, которое буквально окутывает и тело, и мозг. Ему не нравится мысль о том, что главная мысль в альфах — это сделать его своим, пометить и оплодотворить. Он не чёртов омега этот смысл с каждым днём становится всё бессмысленнее, потому что у некоторых инстинкты берут верх, притупляя здравый ум. — Хэй, хэй, подожди... те, сержант-майор, — Мартинес улыбается кратко, не давая пройти дальше, тычась своей ладонью в чужую грудь, тормозя. — Может все же дадите мне шанс? Я не хочу продолжать ждать. Или полковник перестает играть с вами и метит, либо это сделаю я, — его ладонь сжимается в кулак цепляя чужое худи через распахнутую куртку. Парра перехватывает руку за запястье очень недовольно, готовый к любой ситуации. Может даже он готов на драку. Он. Не. Чёртов. Омега. Родольфо Парра помечен Варгасом, сильно, настолько, что боль от укуса всё ещё не прошла. Ему даже не сняли швы. Несмотря на всё это он не пахнет так, словно принадлежит полковнику. Он сам по себе, одинокий омега, который пахнет альфой, который всего лишь провёл с ним ночь. Не зная всего тяжело вникнуть в ситуацию, но Парра не собирался объяснять это каждому прохожему. Он устал. Ситуация накаляется до тех пор, пока знакомый запах не попадет в нос, родной и близкий. До тех пор, пока чужое большое и высокое тело не подходит, перехватив Мартинеса, ударом уложив его на капот одной из машин с громким стуком. Алехандро тут, готовый порвать другого альфу даже за то, что тот посмел стоять рядом с его омегой. — Я, блять, тебе говорил не подходить к нему, — Алехандро рычит, его испанский звучит грубее. Он удерживает мужчину, пережимая ему одной рукой горло, почти как дикий зверь готовый в любую секунду укусом перекусить артерии, сломать кости, чтобы тот не смел двинуться. Полковник нависает над ним, готовый второй рукой нанести удар при надобности. — Полковник, не надо, — Родольфо почти выкрикивает это, подходя близко. — Правила, — он не боится, что Варгас покалечит Мартинеса, он беспокоится лишь об уставе и что может произойти с позицией полковника, если тот проявит свою, ныне неконтролируемую агрессию в сторону подчинённого. Он уже один раз применил силу к мужчине и хорошо, что тот не обратился в нужные инстанции. — Он мой, он помечен, чтобы за километр тебя рядом с моим омегой не стояло, — его низкий голос звучит угрожающе. Его хватка становится сильнее, но накопленная в кулаке злость уходит в капот машины с такой силой, что многие находящиеся рядом и наблюдающие за ситуацией вздрагивают от резкого звука. Мартинес зол, но Варгас старше, как по возрасту, так и по званию. Он опытнее и крупнее, Он доминирует. Варгас отцепляется от мужчины медленно и осторожно, чтобы быть готовым к любой его резкости. Он чувствует запах хвои, его желание и злость, а еще он чувствует запах Руди, сильный запах сладкого персика сквозь который чувствуется боль и усталость. Вокруг них, как оказалось собралось немало людей. Все стояли поодаль и наблюдали. Алехандро проводит рукой по своим волосам, выдыхает. Он диктует Родольфо следовать за ним. Диктует злостно, приказом и ему ничего не остаётся кроме как следовать за мужчиной. Его взгляд встречается со взглядом МакТавиша, который, как и Гоуст и ещё несколько Вакерос прибыли совсем недавно с задания. Их машины всё ещё стояли посреди стоянки. Наверное, это первый раз, когда Парра видит во взгляде Соупа сожаление. Руди видит, как останавливаются на их пути альфы и омеги ощущая недовольство полковника. Он чувствует, как чужие альфы смотрят на него, уже зная, что настроение полковника связано с ним. Сейчас, как ему кажется, затих весь мир. Их шаги по уложенному кафелю в основном здании звучат эхом. — Ты мой, — низким грубым голосом, рыча. Алехандро прижимает Родольфо к двери, сразу как они зашли в его кабинет. Он тычется тому в шею, обнимает и глубоко вдыхает. При этом он пытается утихомирить непонятную боль в теле Родольфо. Он зацеловывает, осторожно, чужую шею. - Стань полноценным омегой, Руди, - шепчет, звучит почти умоляюще. Поцелуи сменяются ведением зубов по коже. — Это невозможно, Алехандро, — Родольфо пытается отстраниться лишь потому, что вдруг, чувствует угрозу. Чужие клыки слишком близко к жизненно важным артериям. Чужое желание становится сильнее. Может Руди и чувствует его приятный, окутывающий запах. Он единственный тут осознаёт свою принадлежность. — Отпусти, — пока говорит спокойно в надежде, что мужчина его послушает. Родольфо любит Алехандро, душевно, осознанно, сильно, намного сильнее, чем моментом до того, как стал пахнуть омегой и до того, как учуял истинный запах Варгаса. Он думает об этом, когда полковник целует его, мягко и он поддаётся. Ему жалко полковника, он не сможет получить так желаемого от Парра. В нём говорят его инстинкты и его желания. — Але, послушай, — он обхватывает чужое лицо руками заставляя посмотреть себе в глаза. — Я тебя люблю, слышишь? Я тебя не брошу и буду рядом, что бы не случилось, но тебе надо двигаться дальше, —Парра не имеет в виду свою смерть, скорее дальнейшую жизнь Варгаса. Руди обманка, созданная случайно. Он не хочет быть тем, кто сломает жизнь полковника. Он не хочет занимать чужое место. Алехандро хмурится и негативно вертит головой. Они стоят так еще какое-то время. Затем, Алехандро отпускает Родольфо, аккуратно. Говоря, что позже он придёт к Руди в комнату. Парра чувствует, почти физически, внутреннюю борьбу Варгаса. Он выходит из кабинета говоря себе, что это обычное стандартное действие и он, на самом деле, не сбегает. Внутри его души вибрирует странное, вязкое, неприятное чувство. Оно обостряется, когда все взгляды сослуживцев и военных, которых он встречает на своем пути в казармы направлены на него. Эти взгляды странные, сожалеющие и презирающие. А ещё он видит Мартинеса, снова и, почему-то, внутри всё сжимается от страха, что, если мужчина снова подойдёт к нему, Алехандро точно его убьёт. Эта мысль пугает сильнее всего, ведь он никогда в жизни не подумал бы о таком развитии событий и что будет в его центре главным персонажем, а точнее трофеем для победителя битвы альф. Сержант-майор поправляет куртку и направляется своим путём дальше, он точно всё решил. Он боялся, действительно сильно, что реакция от введённого препарата будет быстрой. Настольная лампа всё ещё освещала помещение, а также уже использованный шприц, развязанный ремень и пустую, влажную склянку на поверхности. Руди сам смотрел на всё это пустым взглядом в ожидании хоть какого-то побочного эффекта. Из всего, что он мог почувствовать был лишь холод, исходивший из приоткрытого окна, его кожа покрывалась мурашками от каждого дуновения ветра. Он ждёт пять минут, сидя на своём стуле, десять минут, дальше пятнадцать и двадцать, но ничего не происходит. Родольфо глубоко вздыхает, ведёт руками по лицу и скрывает следы своего содеянного в том же самом ящике стола, отбрасывая ремень куда-то в сторону кровати. Предмет попадает лишь на её край, а затем с громким стуком пряжки падает на пол. Выходит, что Валерия его обманула? Препарат не действует. Когда Хассан ввёл ему впервые дозу препарата для превращения в альф, действие было незамедлительным, он надеялся на тот же эффект. Проходит час после введения вакцины, он, кажется, даже начал уставать от ожидания чего-либо. Он вертит в руках маленький кнопочный мобильный телефон размышляя о том, что скорее всего Валерия просто его обманула. Она не отвечает на его последнее сообщение и не присылает дополнительное задание. Всё, что ему остаётся это вернуться к своим обычным делам. Он отворяет дверь, вытаскивая ключ от замка, чтобы Варгас мог без проблем войти. Он не идёт в душ, даже не переодевается, его обычно заправленная кровать находится в беспорядке и, кажется, впервые в жизни его это не волнует. Его также не волнует, что он улёгся на кровать в уличной одежде. Кажется, он устал от этой непонятной и глупой борьбы. Он чувствует запах Алехандро, вдыхает его глубоко закрывая глаза.