Прости

      Эрен спал в казарме в замке разведкорпуса. Он был окружён своими друзьями из сто четвëртого, которые тоже видели, наверное, уже десятый сон. Спали они в основном спокойно. И лишь один Йегер видел ночной кошмар.       Там, во сне, Эрен видел, как сотни колоссальных титанов, которые вышли из стен, шагали вперëд неровной гигантской грядой, надвигаясь на ни в чëм неповинных людей и уничтожая всё и всех на своëм пути. Под их монументальными ногами гибли люди. Они умирали страшной смертью, истошно крича и умоляя о пощаде, которую никто бы не даровал им. Это зрелище пробирало до дрожи, заставляя мурашки бегать по всему телу. Эрен хотел, отчаянно мечтал остановить этот ад, но совершенно ничего не мог со всем этим поделать. И, самое страшное, он отлично знал, что сам виноват во всём. Это Эрен, только Эрен устроил грёбанный ад на земле, и теперь чудовищное чувство вины словно когтями разрывало его сердце — но он знал, что так надо, надо поступить, потому что иначе было просто никак нельзя, и теперь он ни за что не свернëт с выбранного им пути. Не остановится, не смотря ни на какие мольбы и просьбы. Продолжит убивать и дальше. До самого конца…       Йегер проснулся в холодном поту и тут же сел на постели, в ужасе распахнув огромные зелёные глаза и уставившись взглядом в потолок. Сердце колотилось так бешено, что, казалось, было готово разорвать грудную клетку к чертям собачьим. Пот ручьями стекал по спине, паника как будто рукой сковала горло, не позволяя нормально дышать. Эрен начал в испуге озираться по сторонам, взглядом обводя мирно спящих товарищей и пытаясь осознать, что вот он действительно находится в казарме среди друзей, которые давно стали ему второй семьёй, а не видит до сих пор тот жуткий сон. Йегер оглядел товарищей ещё раз. Вот совсем рядом мирно сопел Жан, заснувший вчера в обнимку с захрапевшим сейчас Конни, неподалеку от них развалился в очередной странной позе Бертольд, в соседней от него кровати посапывал Райнер. Все были рядом, а сам Эрен был в полной безопасности.       Осознав этот факт, Йегер начал постепенно приходить в себя, успокаиваясь. Сердце уже билось не так быстро, дыхание выровнялось, но страшные картины, в которых колоссальные титаны давили людей, как букашек, всё никак не желали покидать голову. И что это за странный кошмар приснился Йегеру? Он решительно не понимал. По-немногу сюжет сна начал забываться, оставляя после себя лишь смерти людей и оглушающе огромное чувство вины, которое всё никак не желало отпускать и давило камнем на грудь, как будто к земле прижимая. Эрен потёр заболевшее место где-то под сердцем рукой, пытаясь унять ноющее чувство, но легче от этого не становилось.       Тогда Эрен вспомнил единственного человека, который мог бы ему помочь, и поднялся с кровати, с тоской думая о том, что тот хоть и занят — допоздна засиделся с Эрвином и Ханджи в своём кабинете, обсуждая с ними план к грядущей вылазке за стены, и неизвестно было, закончили ли они до сих пор — но решил всё равно попробовать зайти к Леви, попытать удачи и попробовать с ним увидеться.       Йегер тихо выскользнул из комнаты, прикрыв за собой тихо скрипнувшую в тишине ночи дверь, и двинулся вперёд по коридору. Потом один раз свернул, поднялся вверх по лестнице, прошёл ещё немного и оказался у кабинета капитана Леви. Дверь кабинета был слегка приоткрыта, и из щели вырывалась тонкая полоска света, которая немного освещала погружённый в полумрак коридор. Эрен неуверенно замер, внимательно прислушиваясь к тому, что происходило за дверью комнаты и пытаясь понять, есть там кто внутри кроме Леви или нет. — О, Эрен, привет, — Йегер вздрогнул от удивления и испуга, когда кто-то неожиданно распахнул дверь и вышел наружу. — Мы уже закончили и как раз собирались уходить, можешь зайти, если ты к Леви пришёл. Что ты делаешь здесь в столь поздний час, дорогой? Ой, и почему ты весь бледный, как смерть?       Говорившим человеком оказалась Ханджи. Зое теперь заботливо вглядывалась в лицо Йегера, который неожиданно робко рассматривал исследовательницу в ответ. Та выглядела как и обычно, только с её носа немного съехали очки, которые Ханджи, впрочем, тут же и поправила правой рукой.       Поняв, что от него ждут ответа, молчавший до того Эрен тут же открыл рот, отвечая на вопросы Зое. — Извините, я не хотел вас побеспокоить, — тихо произнёс он. — Мне просто ночной кошмар приснился, и я вышел подышать воздухом, вот и забрёл случайно сюда. — Ночной кошмар, значит, — Ханджи нахмурила брови, а потом отошла от двери чуть в сторону, запуская Эрена внутрь кабинета. — Эрен, ты заходи внутрь, не стесняйся, не думаю, что Леви будет против. Леви, ты же не против?       Ханджи обратилась уже к капитану. Тот ответил, чтобы Йегер заходил внутрь, и Эрен вошёл, мельком осмотрев слишком хорошо знакомую ему комнату. С тех пор, как Леви с Эреном начали отношения, о которых практически никто не знал, кроме случайно понявшего всё Армина, Йегер стал частым гостем кабинета капитана Леви. В нем всё оставалось прежним. Комната его любимого мужчины была очень чистой и просто обставленной. Эрен увидел пару шкафов, заполненных книгами, аккуратно заправленную кровать и длинный дубовый стол, заставленный стопками документов, за которым сидели Леви и Эрвин. Последний уже поднялся со своего места и, кажется, собирался уже уходить, но теперь с любопытством осматривал парня, от чего тот почувствовал себя не очень уютно, хотя смотрел Смит мягко, в его взгляде не было ни капли злости или любой другой негативной эмоции. — Ладно, Леви, тогда мы с Ханджи пойдем, — обратился командор разведкорпуса к другу, на что тот лишь кивнул в ответ. — Не будем мешать вам с Эреном. Ханджи права — парень же действительно бледный, как смерть. Надеюсь, ты сможешь о нëм позаботиться, Леви.       Леви лишь буркнул Эрвину что-то в ответ, но на Эрена взглянул обеспокоенно, нахмурив брови. Йегер уже научился хорошо считывать эмоции с лица, казалось бы, вечно спокойного мужчины, и ему стало чуть спокойнее на душе из-за того, что капитан действительно переживает за него.       Дождавшись, когда Эрвин и Ханджи покинут кабинет, тихо переговариваясь между собой, а их шаги стихнут в тишине тёмного коридора, Леви подошёл к Эрену, обеспокоенно вглядываясь в его лицо.       Капитана немного испугал вид настолько мрачного и бледного возлюбленного, который так неожиданно пришёл к нему почти в час ночи и теперь просто стоял посреди его комнаты, как-то обречённо глядя в лицо Леви, и не говорил ни слова. В глубине родных зелёных глаз плескалось такое страшное чувство вины, что мужчина не выдержал и протянул к щеке Эрена ладонь, с трепетом касаясь мягкой кожи. — Эрен? — несвойственно ласково для себя позвал Леви. — Милый, что случилось? Что ты увидел в своём сне?       Аккерман вздрогнул, когда увидел, как по щеке Йегера стекла крупная слеза, а за ней следом сорвалась ещё одна, и вскоре из глаз парня потекли солёные ручейки. У Леви болезненно сжалось сердце. От настолько обречённой тоски, которую мужчина увидел во взгляде Эрена, и самому хотелось завыть на луну — та как раз вышла из-за загородивших её облаков, и её лучи теперь освещали комнату вместе с горящий свечëй, которая стояла на столе капитана. — Прости, — совсем тихо и отчаянно проговорил Йегер, потянув руки к лицу Леви. — Прости меня. Прости, прости, прости, прости, прости…       Эрен всё шептал это, сам толком не понимая, за какие совершённые грехи извиняется сейчас перед любимым. По его щекам продолжали течь слёзы, но на душе стало чуть легче, как будто с плеч свалился тяжёлый камень. Йегер положил руку на щеку Леви, а другой крепко сжал ладонь Аккермана, не собираясь отпускать. — За что ты извиняешься? — Леви совершенно растерялся, перестав понимать, что вообще происходит, и потянул Эрена за руку, чтобы усадить Йегера на свою кровать и обхватить ладонями его лицо. — Не знаю, — захрипел сквозь подступающие слёзы Йегер, вцепившись в любимого, как в спасательный круг. — Леви, я и сам не знаю… — Эрен, любимый… — чуть подрагивающим голосом ласково зашептал Леви, губами лихорадочно собирая дорожки слëз с щëк парня. — Всё хорошо, милый, я нисколько не злюсь на тебя, ты ничего не сделал, чтобы так извиняться. Эрен, просто выдохни и теперь дыши со мной… Давай. Вот так…       Леви обхватил Йегера руками за талию, крепко прижимая к сердцу, и положил голову вздрагивавшего от слëз парня себе на грудь, пальцами зарывшись в каштановую макушку и мягко перебирая пряди волос в отчаянной попытке успокоить Эрена. Йегер глубоко задышал, слушая голос Леви, который постепенно начал успокаивать его. В скором времени Эрен перестал горько плакать, от недавних потоков слëз остались лишь короткие всхлипы, да и те после тоже затихли. Аккерман мысленно облегчëнно выдохнул. Он готов был сделать всë что угодно ради того, чтобы парень больше никогда так его не пугал и не плакал настолько обречëнно. — Обещай, что больше не будешь меня так пугать, Эрен, — капитан поцеловал Йегера в волосы. — Обещай. — Я попробую, — чуть улыбнулся Эрен, и от звука его голоса Аккерман почувствовал ещё большее облегчение. — Леви… Мне снилось, что я убил многих людей. И это было так реально…       У Леви вновь судорожно сжалось сердце. Он развернул парня лицом к себе и прижался лбом к его лбу, а потом оставил совсем лëгкий, нежный поцелуй на губах Йегера. Эрен на самом деле никогда бы и подумать не смог о том, что суровый капитан Леви, самый лучший воин человечества, окажется, настолько ласковым любовником, который подарит парню столько тепла, ласки и заботы, сколько сможет найти в себе. — Это всë равно лишь глупый сон, — пробормотал Леви куда-то в губы Эрена. — Просто дурацкий ночной кошмар. Эрен, я рядом, ты со мной в полной безопасности. Я не позволю, чтобы с тобой случилось что-то настолько плохое. — Я знаю… — тихо ответил вновь положивший голову на плечо Аккермана Эрен, которого снова начало затягивать обратно в сон. — Спасибо тебе, Леви… — Спи спокойно, — тепло отозвался Леви, в последний раз поцеловав Йегера в макушку. — Я буду оберегать твой сон.       Аккерман аккуратно переложил заснувшего у него на руках Эрена в постель, накрыв своего возлюбленного одеялом. Сам Леви лёг рядом, положив голову ему на грудь. Он ещё долго не мог уснуть, всё прислушиваясь к тихому дыханию Йегера, но вскоре тоже провалился в глубокий сон. На следующее утро Эрен совершенно забыл о своëм ночном кошмаре.