***
Фетхийе едва переоделась в ночную рубашку, как почувствовала резкую боль в животе. — Гюльсю-ю-м! — крикнула она. Прибежала служанка и сразу же бросилась к госпоже. — Быстрее! Стража! Позовите повитуху! — крикнула она девушкам, стоявшим возле ее покоев. Вскоре пришли лекарша и служанки. Уложив Фетхийе на кровать и постелив простыню, повитуха начала принимать роды.***
Этой ночью Михримах осталась во дворце Топкапы. Услышав шум, она вышла из своих покоев. Остановив бегущую мимо девушку, принцесса спросила: — Что там за шум? — Фетхийе Султан рожает, — ответила та. Накинув верхнее платье и собрав волосы в хвост, Михримах быстро направилась к покоям Фетхийе. В дверях она столкнулась с Мустафой, который тоже был взволнован. Когда шехзаде и госпожа вошли, Фетхийе уже родила. Она лежала в кровати и дремала, накрытая теплым одеялом. Гюльсюм стояла рядом. — Кто родился? — спросила Михримах. — Девочка, госпожа, — улыбнулась Гюльсюм. — Лекарша скоро ее принесет. — Как Фетхийе? — продолжала луноликая принцесса. — Она чувствует себя хорошо, только немного устала. Дверь распахнулась, и вошла повитуха, держа на руках малышку. Поклонившись, она отдала ее Мустафе. Он улыбнулся, посмотрев в светлые глазки племянницы. Михримах Султан тоже взглянула на нее и проговорила: — Какая красавица! — Иншаллах, ее жизнь будет такой же светлой, как ее глаза, — ответил Мустафа. Услышав голоса, Фетхийе проснулась. — Шехзаде, госпожа, — мягко улыбнулась она. — У тебя прекрасная дочь, Фетхийе, — проговорила Михримах. — Поздравляю. — Спасибо, госпожа. Дайте мне мою малышку, — сказала Фетхийе, протянув руки. Мустафа подошел ближе и бережно отдал ей девочку. Фетхийе прижала ее к груди и почувствовала такой прилив счастья, что на глазах выступили слезы. Шехзаде наклонился и смахнул слезинки с ее щек: — Не плачь, Фетхийе. — Это слезы счастья, — улыбнулась она. — Я стала матерью, шехзаде. — Сейчас отдыхай, а завтра устроим праздник, — сказала Михримах Султан. Фетхийе кивнула. Михримах и Мустафа, пожелав ей доброй ночи, вышли из покоев. Следующее утро началось с праздника. Девушки в гареме очень радовались. Шербет и золотые монеты лились рекой. Праздник начался с церемонии наречения новорожденной. Она проходила в покоях Фетхийе, где собрались Михримах, Хатидже Султан, Шах Султан, Махидевран Султан, шехзаде Мустафа, шехзаде Джихангир и Гюльфем-хатун. — Твое имя Хюмашах. Твое имя Хюмашах. Твое имя Хюмашах, — прошептал Мустафа над малышкой, а затем отдал ее Фетхийе. Подняв руки над лицом, он прочитал молитву и сказал: — Да пошлет Всевышний Хюмашах Султан здоровья и счастья. — Аминь, — отозвались госпожи и шехзаде. — Да будет жизнь ее светлой и радостной. — Аминь. Мустафа повернулся к прикроватному столику и поднял с него небольшую шкатулку. Открыв ее, он достал золотой браслет и, взяв руку Фетхийе, застегнул его. — Благодарю, шехзаде, — улыбнулась она. — Носи на здоровье, — ответил Мустафа. Тем же вечером Фетхийе решила написать письмо шехзаде Мехмеду. Когда Хюмашах уснула, госпожа достала бумагу и чернила. «Свет моего счастья, дорогой шехзаде, — писала она, — мою тоску по тебе невозможно выразить словами. Она, словно огонь, сжигает меня. Только ты можешь спасти меня из этого пламени. Скорее приезжай, я очень жду тебя. Ах, душа моя, смысл жизни моей, мой месяц, мой ясный день, скорее бы увидеть тебя, прижаться к твоей груди, утонуть в объятиях. У меня есть хорошая весть. Шехзаде, у Вас родилась дочь — Хюмашах Султан. У нее голубые глаза и взгляд такой же ясный, как у тебя. Я считаю дни и ночи до момента нашей встречи. Несчастная, сгорающая от тоски, твоя Фетхийе». Свернув письмо и запечатав его, молодая госпожа позвала Гюльсюм. Когда служанка подошла, она сказала: — Возьми это письмо и отдай гонцу. Пусть он отвезет его моему мужу. — Как прикажете, — ответила Гюльсюм.***
Неделя пролетала за неделей. В военном лагере войско собиралось в обратный путь, когда шехзаде Мехмед получил послание от Фетхийе. От ее писем на душе становилось теплее и радостнее. Мехмед был счастлив, что стал отцом, и рассказал об этом повелителю. Тот приказал палить из пушек в честь рождения внучки. Прочитав письмо, шехзаде сразу же сел писать ответ: «Душа моя, свет очей моих, любимая госпожа. Мое сердце бьется сильнее, я счастлив узнать, что ты родила мне прекрасную луноликую дочь. Спешу сообщить тебе, что мы победили и собираемся назад, в столицу. Скоро я смогу увидеть и обнять тебя, услада жизни моей. Моя дорогая госпожа, жди нашего скорейшего приезда». Приезд шехзаде и повелителя не заставил себя долго ждать, и вся семья снова собралась в главных покоях, чтобы поприветствовать их. Однако все не были так же радостны, как в прошлый раз. Хюррем Султан не нашли, и поэтому все предчувствовали неприятный разговор. Мустафа встретил повелителя в саду. — Султан Сулейман Хан Хазретлери! — громко объявил стражник. Мустафа поклонился. На дороге, ведущей из дворца в сад, показались падишах и шехзаде Мехмед. — Повелитель, — поприветствовал султана старший шехзаде. — Здравствуй, Мустафа, — проговорил в ответ Сулейман и с улыбкой обнял сына. — Пойдем, не будем заставлять женщин ждать, — добавил он и сделал шаг в сторону. — Повелитель, я хотел бы поговорить с вами. Это срочно, — произнес шехзаде. Остановившись, султан ответил: — Я слушаю тебя. Что ты хотел сказать? — К нам пришла весть из Коньи о том, что Селим заболел. — Что-то серьезное? — Нет. Хюррем Султан, получив письмо, сразу же отправилась в путь. Прошло несколько недель, но она не возвращалась. Мы отправили гонца, узнать о здоровье брата, и Селим ответил, что не был болен, а Хюррем Султан к нему так и не приехала. По дороге в Конью она пропала. — Что ты говоришь? Как пропала?! — изумился падишах. Быстро дойдя до своих покоев, султан приказал всем слугам выйти и увести младшего шехзаде, Джихангира. Когда они ушли, Сулейман взглянул на свою семью и произнес: — Мустафа мне только что сообщил, что Хюррем Султан поехала к Селиму и по дороге к Конье бесследно исчезла. — Повелитель, — обратилась к нему Шах Султан, — исчезновение Хюррем всех нас огорчило, но поиски продолжаются. Будем надеяться, что ее найдут. — Это неправда, что пропажей матушки все огорчены, — внезапно возразила Михримах. — Кое-кто рад, повелитель, ведь они заманили ее в ловушку. И я уверена: те, кто так оскорбил маму, стоят перед вами! — Я хочу знать о том, что здесь произошло, — нахмурившись, сказал Сулейман. — Говори, Михримах. — Мы получили письмо из Коньи, что Селим заболел, — продолжила луноликая принцесса. — Матушка сразу же отправилась в дорогу. Спустя несколько недель мы отправили послание, чтобы узнать о состоянии брата, но он ответил, что не был болен, а мама к нему так и не приехала. — Шехзаде пытался ее остановить, — вмешалась в разговор Махидевран, — но тщетно. — Кто? Кто с ней так обошелся, Михримах?! — воскликнул Мехмед. — Известно, что нашим госпожам очень хотелось навредить маме… — ответила принцесса. — Михримах, прошу тебя, — прошептала Фетхийе, тронув ее за руку. — Это очень серьезное обвинение. Надеюсь, ты сможешь представить доказательства, — произнесла Шах Султан. — Вспомните все, что было в прошлом, госпожа… Сколько раз вы подстраивали ей ловушки? Сколько раз пытались лишить ее статуса единственной жены повелителя? Нужно что-то доказывать? — ответила Михримах, не обращая внимания на слова Фетхийе. — Михримах, Мехмед, — обратился к детям Сулейман, — оставьте нас. Ты тоже иди, Фетхийе, — добавил он, повернувшись к невестке. Поклонившись, шехзаде и госпожи вышли. — Повелитель, Михримах очень переживает в последнее время. Ее слова вызваны болью и гневом, — сказала Шах Султан. — Я сам в состоянии понять, правду ли она говорит! — грозно ответил падишах. — Хатидже, Махидевран, — Сулейман повернулся к госпожам, — мне известны ваши дела в прошлом. Если вы хотя бы как-то причастны к этому, клянусь, вы заплатите своими жизнями! Пока она не найдется, вы все виновны в моих глазах! Особенно ты, Мустафа! — султан взглянул на сына. — Я доверил тебе заботу о гареме! Так ты исполняешь свои обязанности?! — Повелитель, я не знал, что госпожа уехала. Как только она пропала, я сразу объявил поиски. — Ты должен был обеспечить ее безопасность! Где были служанки, стражники, которые должны постоянно находиться с госпожой?! Думаешь, я в похищение поверю? — А может, — тихо произнесла Хатидже Султан, — Хюррем сейчас где-то прячется и ждет вашего возвращения? А после, как и Михримах, объявит, что мы виноваты в ее пропаже? — Хатидже! — изумленно посмотрела на сестру Шах Султан. — Мне надоело молчать! — закричала она. — Из-за Хюррем меня постоянно в чем-то обвиняют! У меня достаточно причин, однако я все терпела от нее! Если бы я могла, то своими руками задушила бы эту змею! Нужна жертва? — продолжила она более спокойно. — Тогда вы меня казните, повелитель… Нахмурившись, Сулейман произнес: — Уходи. Все уходите. Оставьте меня. Госпожи и шехзаде вышли из покоев. В коридоре Мехмед проговорил: — Если ее до сих пор не нашли, я боюсь самого худшего. Может, матушки уже и в живых нет? Фетхийе возразила: — Нет, нужно надеяться. Поиск продолжится. — Мама вернется, — кивнула Михримах, — только надо ей помочь. Мы должны это сделать! Мехмед, нахмурившись, кивнул сестре и посмотрел на жену. Из-за последних событий они не успели поговорить друг с другом. — Как ты, Фетхийе? — спросил шехзаде. — В порядке. Хюмашах тоже здорова, — ответила она. — Слава Всевышнему, — улыбнулся Мехмед. Спустя пару минут из покоев повелителя вышли госпожи и шехзаде Мустафа. Вздохнув, женщины остановились в коридоре. Мустафа собрался идти в свои покои, но его окликнул Мехмед: — Шехзаде! Мустафа обернулся. Подойдя к брату, Мехмед произнес: — Если с мамой что-то случится, ты будешь за это в ответе! — Что ты говоришь, Мехмед? — удивился Мустафа. — Тебя отослали из Манисы, и ты, как и все остальные, решил, что моя матушка интриговала против тебя! И удивительное совпадение: она сразу же исчезла! — с негодованием воскликнул шехзаде. — Замолчи, Мехмед! — Шехзаде, я прошу вас, — вмешалась в их спор Шах Султан. — Ты не смеешь так со мной разговаривать, — продолжал Мустафа. — Какой позор! Не думал, что услышу такое от своего брата! Мустафа развернулся и пошел в свои покои. Хатидже и Гюльфем-хатун отправились следом. К шехзаде подошла Шах Султан. — Мехмед, дорогой, я понимаю твое состояние, — сказала она, — однако ты должен держаться и не допускать несправедливости. Мустафа твой старший брат. Он никогда не причинит боль своей семье. Шехзаде молча взглянул на госпожу. В душе он уже стыдился того, что наговорил брату… В это время к покоям повелителя подошли Малкочоглу Бали-бей и еще один человек: широкоплечий зеленоглазый мужчина с проседью в темно-русых волосах. Это был зять падишаха, Рустем-паша, муж Михримах Султан. Старший слуга, Мерджан-ага, вышедший из покоев падишаха, поклонился им: — Бали-бей, Рустем-паша, повелитель зовет вас. — Малкочоглу, ты проведешь расследование, — обратился Сулейман к приближенным, как только они вошли. — А ты, Рустем-паша, возобновишь поиски. Опросите всех, даже госпожей, загляните под каждый куст, каждый камень! Вы должны найти ее! — Будет сделано, повелитель, — ответил Бали-бей.