Как утро настает

Казалось, рядом с Аллой ускоряется время. И все же, Максим был счастлив. Он осмелел, узнав, что она разводится. До него наконец-то дошло, что Киркоров не придет к ней в номер. Теперь Макс стал приходить не только на выходные, но и оставаться пару дней на неделе — чаще всего в среду и четверг. Он дожидался ее после пар, вместе они отходили подальше от универа, чтоб никто не видел, и синхронно тянули друг к другу руки, переплетать пальцы. Ходили, как школьники, за ручку. Ему было безнадежно хорошо с ней. После той небольшой размолвки о курсовой, они купались в своих чувствах к друг другу и наслаждались временем вместе. Даже когда просто молчали или занимались каждый своим дело. Главное, что рядом. Декабрь подходил к концу, и до Нового года оставалась неделя. Зачетная неделя. А зачетов в первом семестре много. Макс долго думал, как ему сочетать подготовку и времяпровождение с Аллой, а потом она сама предложила готовиться у нее. Вечерами Макс читал на диване, а Алла лежала у него на коленях. Он запускал руку в ее волосы и массировал голову. Иногда она даже начинала урчать от удовольствия, правда, только до очередной ошибки в проверяемом зачетном тесте. Она не выносила принимать устные зачеты, слушая «экающие и мекающие диалекты» студентов. — Я все равно не понимаю, почему ты не хочешь проверить, усвоили ли они материал, — сказал Максим, отрываясь от конспектов. — Они же могут списать тест. — Что значит «могут»? Конечно, они списывают тест. Но многие и списать не могут, — она снова черкнула красной ручкой по студенческим каракулям. — И какой тогда смысл, если они списывают? Алла выдохнула и отложила тесты. Она посмотрела на Максима снизу вверх, подняла руку и провела указательным пальцем по его губам. — Была б моя воля, я бы всем подставила автоматы и отпустила с миром. Тесты я даю только для отчета. Если они знают, где найти нужную информацию, это уже прекрасно. Моя задача — научить их верифицировать. Понимать, где написано по делу, а где бред собачий. — И тебя не волнует, что у них ничего в головах не остается? Алла усмехнулась. — Макс, нельзя научить понимать искусство. Это либо есть, либо этого нет. Я могу только дать им контекст, рассказать историю, но расшифровка всегда на совести зрителя. Цветаева говорила, что читатель — соавтор произведения, — она мило улыбалась ему. — Да и история искусств — не их профильный предмет. Они же у меня певицы будущие. Макс задумался о ее словах. Читатель — соавтор. Надо будет прочесть, почему Цветаева так решила. А ведь это действительно так. Каждый сам достраивает в голове картинку. По сути, не имеет значения, что хотел сказать автор. Все равно каждый прочитает свое. — Я никогда не думал об этом в таком ключе, — он погладил ее по щеке. — Вот и тебя я чему-то научила, видишь? Максим улыбнулся, наклонился и чмокнул ее в губы. Потом еще раз. Алла встала с его колен и села напротив, поджав под себя ноги. Какие у нее шикарные ноги, Максим не удержался и погладил ее от колена к бедру, снова опускаясь губами к ее губам. Страсть захватила его с головой. Поцелуй получился долгим и пьянящим, даже немного грубым. Он обожал ее губы, он обожал ее руки, он обожал, как сбивалось ее дыхание. Она отстранилась и попыталась напомнить, что у него завтра зачет, но Макс тут же пресек попытку его отвлечь еще более жарким поцелуем. Алла сдалась без боя, опускаясь спиной на диван и притягивая Макса в свои объятья. Завтра утром она будет судорожно допроверять тесты, а Максим писать шпоры. Но эта ночь того стоила.

***

Что Макса действительно удивляло в Алле, так это ее многокомпонентность. Один раз он освободился раньше и пришел в кабинет, где она устраивала студентам разбор полетов за тесты. Большинство, конечно, сдали его без проблем, но несколько индивидов умудрились запортачить. Алла не кричала на них, не злилась и даже не отчитывала. Она не называла фамилий, только разбирала самые дурацкие ошибки. — И вишенка на торте. Скажите, господа, как можно было ответить, что Капелла Карла Великого стоит в Англии? Ну из названия же слышно. Где может быть Карл Великий? В Китае, конечно. В провинции Ухань! Аудитория смеялась в голос, но все равно было стойкое ощущение, что по аудитории летают молнии. И это делала та же женщина, что краснела, выходя к нему без макияжа. Именно зная о такой контрастности, Макс был готов к тому, что 31-го декабря увидел в ней слабо скрываемую панику. Эта удивительная женщина не боялась выступать на конференциях, мастерски читала лекции на большую аудиторию, держала в ежовых рукавицах кафедру, полную творческих преподавателей, а сейчас не могла скрыть страх, подъезжая к дому его родителей. Как она только умудрялась машину вести в таком состоянии. — Они тебя полюбят, Аллусь, — улыбнулся он, когда она припарковалась. Алла прикрыла глаза стараясь дышать ровно. — Это точно любимые духи твоей мамы? — спросила она тихо, просто чтобы сказать хоть что-то. — Конечно. И папе точно понравится эта книга, он за ней уже лет пять охотится. Все будет хорошо, Алла. Она только кивнула в ответ, но с места не сдвинулась. Макс вышел из машины первым, быстро обошел ее и открыл Алле дверь. Он подал ей руку, достал с заднего сиденья пакеты с подарками — Алла настояла, что купить нужно всем, даже племяннику — и, взяв ее под руку, направился к подъезду. Они поднялись на нужный этаж, Алла остановилась у входной двери и посмотрела на цифры. Нужно успокоиться. — Мась, я люблю тебя. Макс улыбнулся ей и обнял ее — насколько это было возможно с пакетами в руках. — Я тоже тебя люблю, солнце, — он кивнул на звонок. — Нажми, пожалуйста. Дверь распахнулась сразу же, словно их ждали прямо у входа. — Привет! Проходите скорее, замерзли наверное. Максим зашел первым и передал маме пакеты с подарками. — Привет-привет! Это Вам, все выбирала Алла. Там и для Никиты есть. Мама улыбнулась и отдала пакеты появившемуся в дверях комнаты мужчине. Видимо, отцу. Макс помог Алле раздеться и, наконец, сообразил представить присутствующих. — Мам, пап, познакомьтесь, моя девушка, Алла Борисовна Пугачева. — Здравствуйте, — Алла протянула руку маме Максима. — Очень приятно. — Алла Пугачева… Алла… стоп. Это же девичья фамилия? А Вы не дочь Зинаиды Архиповны? — спросила мама Максима. Алла посмотрела сначала на Макса, потом на его отца, и только потом на его мать. — Да, это моя мама. Родители Максима переглянулись. Макс ничего не понимал. Алла же всматривалась в лицо стоящей перед ней женщины, а потом заметила свадебную фотографию на стене в коридор. Это уже слишком. Не может быть мир настолько тесным. Так просто не бывает! — Тетя Наташа? — тихо спросила Алла, отойдя от шока. — Ну надо же, а я и не сопоставила, что ты это ты! — мама Макса обняла Аллу. — Хотя казалось бы, на конференции мы даже парой фраз перекинулись. — Да там все так быстро было! С ума сойти, я думала вы в ГДР остались, вы же туда уезжали. — Ну, как уехали, так и вернулись. Как ты выросла, Алла! — Еще бы не выросла, лет тридцать прошло. Максим смотрел то на мать, то на свою женщину и все еще ничего не понимал. Он глянул на отца, тот только пожал плечами. Он тоже чувствовал себя лишним. — Может вы объясните? — спросил наконец Макс. — А, ой, — женщина рассмеялась. — Я когда в Москву поступила, жила на Крестьянской заставе. Мы жили рядом, и я дружила с Аллиной мамой, пока не вышла замуж за твоего отца. Я Аллу вот такой помню, — она показала рукой на уровне своего бедра. В дверь позвонили, но никто не обратил внимания. — Да, а потом Вы переехали, но с мамой созванивались. А потом как-то потеряли связь, — Алла говорила с каким-то детским восторгом. — Наш переулок снесли, мы переехали, номер сменили. Мама часто Вас вспоминала. В дверь снова позвонили, уже более настойчиво. Макс спохватился и открыл. За ней стоял его брат с тортом. — А чего вы все в прихожей толпитесь? — непонимающе спросил он. — Не спрашивай, — отозвался, наконец, отец. — Я, конечно, знал, что Москва — большая деревня. Но не настолько же.

***

Новый год отметили весело. Алла значительно расслабилась. В конце-концов, хоть у нее и мамы Максима было всего восемь лет разницы, статус "дочь подруги юности" накладывал свой отпечаток. Становилось спокойнее. Легли они только под утро, оба почти трезвые. Макс прижал Аллу к себе и поцеловал в висок: — Я же говорил, что они тебя полюбят. — Да, — кивнула Алла. — Какая ирония жизни. Кто только мог подумать, что ты сын тети Наташи! Максим рассмеялся. — Кстати, я не отдала тебе подарок. Макс хотел сказать, что лучше им обменяться подарками утром. Конечно он приготовил ей классный подарок, даже спрятал его, но хотел отдать как полагается. Он не успел. Алла уже подскочила и взяла свою сумочку, вынула оттуда конверт и подала ему. Макс сел на кровати и раскрыл его. Там лежало несколько коротких бумажек и свернутые длинные листы. Он начал с длинных. Развернул и увидел, что это две путевки в Польшу. — Алла, ты с ума сошла! — выдохнул он, но сам не мог перестать улыбаться. — Мы летим в Закопане? — Едем на поезде. Я боюсь летать. Но да, послезавтра уезжаем. Ты же упоминал, что любишь горные лыжи. — Да, но ты же сказала... — Заодно попробуешь меня научить. Так что это для нас двоих, а там есть еще кое-что только для тебя. Макс вспомнил про короткие бумажки и достал их. Пять лотерейных билетов из тиража «Новогодний миллиард». — Я не успел их купить, их сметают с полок.. — Я заметила. И забрала последний набор. Макс вскочил с кровати и резко сжал Аллу в объятьях. Удивительная женщина. Просто самая лучшая женщина на свете. Как вообще возможно, что она не только согласилась быть с ним, не только подала на развод, но и организовала им путешествие. О подготовке к экзаменам можно забыть, но, с ума сойти, их первое путешествие вместе! — А не хочешь еще покопаться в своей сумке? — спросил Макс, не в силах перестать улыбаться. — Зачем? — А ты до самого дна доберись и поймешь. Алла пожала плечами и снова взяла сумку. Планомерно она доставала предмет за предметом, пока не наткнулась на длинную бархатную коробку. — Этого здесь не было, — сказала Алла, доставая ее. — Да, не было, — подтвердил Макс. Алла кокетливо посмотрела на него, а потом закрыла глаза. Отсчитала до трех и одновременно открыла и глаза, и коробку. — И это я с ума сошла?! Макс рассмеялся. В коробке лежал браслет из белого золота, инкрустированный сапфирами. — Он идеально подходит под цвет твоих глаз. — Помоги надеть, — попросила Алла, вытаскивая украшение из футляра. Макс застегнул, и Алла сразу же обняла его за шею. — Никто не дарил мне драгоценностей до тебя, — прошептала она ему в губы. — Спасибо, Масечка. — Я до тебя тоже никому их не дарил, — Макс сократил расстояние между ними и поцеловал ее. — Я люблю тебя, Алла. С Новым годом!