I'm glad we met

      — Я убираюсь отсюда! — голос Себастьяна звучал хрипло и потерянно.       Он поспешно поднялся на ноги, оттолкнувшись рукой от стены, в которую был впечатан парой минут ранее, и убежал, скрывшись в полумраке коридоров катакомб. Звук его шагов эхом раздавался по всему подземелью, в воздухе еще стоял тошнотворный запах горелых трупов, на землю оседали клочки страниц из книги Салазара Слизерина, которую взорвала Анна.       В момент, когда с губ Себастьяна сорвалось страшное, непоправимое проклятье, а зеленый луч яркой вспышкой вырвался из кончика его волшебной палочки и ударил Соломона в самый центр груди, и тело мешком рухнуло, подняв клуб пыли, среди останков поверженных инферналов, показалось, что время стало ползти словно улитка. Заторможенными и плавными были движения Себастьяна, чья рука опустилась и пальцы разжали палочку; из воздуха возникла Анна и побледнела от увиденного — хотя, казалось бы, куда еще бледнее, — после чего заклинанием оттолкнула брата-близнеца в стену и бросилась к безжизненному телу. NN застыла на месте, не решаясь издать и звука. От макушки до кончиков пальцев ног разлился озноб, кровь застыла в жилах, сердце билось реже, дыхание перехватило.       Легкий ветерок, созданный пробежавшим мимо Себастьяном, резко выдернул из этой ледяной проруби. Первая мысль:       «Я не должна дать ему просто так уйти!»       Шаги отдаляются — надо догонять. И, желательно, не встретить на обратном пути новую порцию акромантулов.       N подхватила с земли забытую Себастьяном волшебную палочку, развернулась и побежала к выходу из катакомб, стараясь нагнать друга.       «Надеюсь, что еще друга».       — Себастьян! Подожди! — выкрикнула она, когда, преодолев очередной поворот, заметила Сэллоу, поднимавшегося по разрушенной лестнице.       Он не ответил, даже не притормозил.       — Пожалуйста, послушай меня!       Догнать его удалось только у тяжелого камня, закрывавшего проход в подземелье. Себастьян как раз отодвинул его и пролезал наружу.       — Давай шустрее, пока я тебя тут не закрыл, — пробормотал еле слышно парень. Вместо него впереди забрезжил свет раннего утра.       Она выбралась наружу и ухватила Сэллоу за испачканный рукав мантии.       — Я звала тебя! Почему ты не остановился?       Себастьян повернулся к ней лицом, выдергивая рукав. Потерянность, выражавшаяся в глазах и мимике, когда они были под землей, сменилась гневом.       — Я хотел помочь ей. И я мог это сделать! — парень начал нервно ходить из стороны в сторону, размахивая руками. — Соломон никогда не был на нашей стороне, понимаешь? Он разочаровался в Анне. Но я никогда не разочаруюсь в ней. Он напал на нас! Он заставил меня применить Убивающее заклятие! Ты же знаешь, я… — Сэллоу схватился за волосы и замер на месте, отвернувшись от девушки. — Я не хотел использовать это проклятие на нем. Но я защищался… ради себя… ради Анны… ради тебя…       N неслышно вздохнула. Себастьян Сэллоу был непростым парнем. Он был действительно дружелюбным, веселым, любознательным, начитанным. В своем возрасте он знал и изучал больше, чем требуется. У него была тяжелая судьба. Гибель родителей, болезнь сестры. Ради исцеления Анны Себастьян был готов на все — лишь бы это помогло. И вот к чему это привело его…       Ужасающий поступок, за которым следует соответствующее наказание.       «Я ценю твою поддержку. Вместе мы со всем справимся», — вспомнились его слова, сказанные пару месяцев назад.       При странных обстоятельствах, всего за какой-то учебный год, N и Себастьян стали достаточно близкими друзьями. Оминис даже приревновал Они через многое прошли вместе. Конечно, он поступил неправильно. Но она не бросит его даже сейчас, а поддержит. В сложившейся ситуации это очень важно. Это было важно всегда. Ведь вместе они со всем справлялись. Справятся и теперь.       — Себ, — она осторожно коснулась плеча друга, — это была самозащита. Ты поступил смело. Ты заботился об Анне больше, чем ваш дядя.       — Я рад, что ты меня понимаешь. — Себастьян неловко опустил плечо и прошел вперед. — Извини, я сейчас не в ладу с собой и хочу побыть один.       Не дожидаясь ответа, он трансгрессировал.       — Вот черт! Этот парень хоть что-то не умеет делать в свои шестнадцать? — прошептала она.       А про себя подумала: «И надо же было связаться со слизеринцами… Но теперь я свою жизнь не могу представить без них. И сделаю все, что в моих силах…»       Путь обратно в школу предстоял долгий.              Возле массивных дубовых дверей главного входа ее нагнала Юки. Снежная сова бросила свернутый трубочкой пергамент в руки девушки. Это было послание от Оминиса.              «Я разочарован произошедшим в Фелдкрофте.        Мне уже удалось поговорить с Анной. Она будет хоронить дядю Соломона в одиночестве. Ужасно. Она не желает видеть никого из нас, особенно Себастьяна. Однако, я убедил ее не сдавать собственного брата Министерству.        Не знаю, как скоро ты прочитаешь это письмо, сейчас я на обратном пути в Хогвартс.        Увидимся позже.               Оминис               p.s. надеюсь, мое перо ясно выразило суть послания»              Прошло несколько часов после расставания с Себастьяном под Фелдкрофтом. Она могла только представить, насколько ее другу было сейчас тяжело. Наверняка наедине с самим собой его пожирают собственные мысли. Ей очень хотелось оказаться рядом с ним и просто обнять. Она была уверена, что может найти Сэллоу в единственном месте — в крипте.       И оказалась права.       Едва она закрыла за собой механическую дверь, как услышала тихие всхлипы внизу. Внутри все сжалось.       «Солнце мое…»       Девушка, стараясь не шуметь, спустилась по винтовой лестнице и застала Себастьяна, сидевшего на полу в самом центре комнаты. Он прижал колени к груди и уткнулся в них лбом; плечи от слез пробивала мелкая дрожь. Похоже, он не услышал, что кто-то пришел.       Она никогда не видела Сэллоу в подобном состоянии. Она видела его веселым, сосредоточенным, вспыльчивым, разъяренным, но никак не слабым, сломленным и плачущим. Она была гиперчувствительна к чужим эмоциям, поэтому сердце ее обливалось кровью из-за представшей картины.       Она так же тихо подошла к другу, присела рядом и нежно коснулась его плеча.       — Черт, — Себастьян поднял голову и посмотрел на подругу, — я не слышал, как ты вошла… Не думал, что кто-то из вас придет сюда в ближайшее время.       Белки его глаз покраснели, а веки опухли от слез. Мокрые дорожки блестели на щеках. Он резко перестал плакать и шмыгнул носом.       Она скользнула руками по его плечам и спине, заключая в утешительные объятия.       — Все хорошо, — прошептала девушка.       Себастьян по инерции обхватил ее руками, прижимаясь к груди.       — Нет, — глухо ответил он, — я сотворил ужасную вещь. Я все испортил. — Каждая фраза давалась ему с трудом, Сэллоу сдерживал себя от очередных слез.       Она молча слушала его и заботливо гладила по волосам.       — Я ведь… не хотел причинить боль своему дяде… не могу поверить, что его больше нет… я всего лишь хотел помочь… исцелить Анну…       Он судорожно вздохнул.       — Я пойму, если вы отвернетесь от меня…       — Я не брошу тебя, Себастьян. Не в этой жизни. Оминис тоже. Мы будем рядом, мы поможем тебе. Все наладится. Анне потребуется время, но она простит тебя, я уверена.       Сэллоу разразился громкими, душераздирающими рыданиями. Воротник ее рубашки мгновенно стал мокрым от впитавшихся слез. Она лишь покрепче сжала парня в объятиях и продолжила поглаживать его непослушные волосы, приговаривая: «Хорошо… Все хорошо… Ты не одинок…»       — Прости… Прости меня! — прерывисто произнес Себастьян сквозь рев.       Он успокоился не скоро, N не обратила внимания, сколько точно прошло времени. Вернее, она дала Сэллоу столько, сколько ему было необходимо, чтобы выпустить эмоции наружу. Она была рядом. Молча выслушивала. Периодически шептала поддерживающие слова. Через объятия и невидимую ментальную связь старалась облегчить его состояние, забрав всю боль себе. Нет, не с помощью магии, сокрытой где-то внутри нее, а чисто по-человечески.       Когда Себастьян перестал плакать, они еще посидели в гробовой тишине крипты. После парень неловко отстранился и, не решившись посмотреть девушке в глаза, отвел взгляд в сторону.       — Спасибо тебе. Что бы не случилось дальше, я счастлив, что мы познакомились. — Он вытер щеки рукавом мантии. — Сейчас я хочу привести себя в порядок.       — Тебя проводить?       — Нет. Я справлюсь. Встретимся на ужине.       Он покинул комнату первым.                     Неделей позже произошло еще одно травмирующее событие. Всех обитателей Хогвартса собрали в Большом зале.       — Профессор Элеазар Фиг… был… — начал свою невнятную речь профессор Блэк. — Кхм, я осмелюсь сказать, что он был любимым профессором для многих из вас. Пренебрегая благоразумием и безопасностью, он бросился в неизвестность. Это, возможно, неудачный урок для всех нас… эм…       Спасла ситуацию профессор Уизли, тактично сместив директора, занимая его место у постамента в виде золотой совы.       — Профессор Фиг был лучшим из всех нас, — даже в этот момент ее голос был четко поставлен. — Он обладал блестящим умом и был самым преданным другом. Его мужеству мы будем вечно обязаны. Если бы не профессор Фиг… — она сделала короткую паузу. — Не только нас, но и всего Хогвартса могло уже не существовать. Те, кто знал его лучше всех, согласятся, что мы должны почтить его память настолько, насколько может Хогвартс.       — Кхм-кхм… За профессора Фига! — Блэк поднял в воздух свой бокал с тыквенным соком.       И за ним повторили все, присутствовавшие в зале.       Откуда-то раздавались тихие всхлипы. Некоторые шептали, что им будет его не хватать. Кто-то молчал, задумчиво уставившись в свой напиток, — казалось, физически они оставались здесь, но духовно покинули пределы разума. Каждый воспринимал утрату по-своему.       Она находилась в достаточно теплых отношениях с Элеазаром. Именно этот пожилой волшебник случайно повстречал ее и раскрыл магический потенциал, подготовил к поступлению в Хогвартс и помогал с испытаниями на протяжении всего учебного года. Профессор Фиг был очень добрым. Он погиб у нее на руках. Она однозначно будет тосковать по нему… и винить себя. Не сдерживая горьких слез, девушка поднимала бокал в воздух, а после с трудом делала маленький глоток сока, чтя память о погибшем наставнике.       После окончания церемонии к ней подошел Себастьян. Она бросилась к нему на шею — настала ее очередь рыдать на его плече.       — Мне очень жаль… — Сэллоу крепко обнял ее. — Я здесь, чтобы поддержать тебя. Пойдем.       Позволяя опереться на себя, он повел ее в крипту. Хорошо иметь в таком огромном замке место, про которое знает узкий круг лиц, где можно скрыться от посторонних глаз и ненужных вопросов.       На месте Себастьян трансфигурировал небольшой мягкий диван и пушистый плед. Он поудобнее устроил подругу на диване и сел рядом, укутывая ее и себя в плед. Уют должен был улучшить положение.       Теперь она плакала в его жилетку, а от него лишь требовалось быть рядом. Себастьян слегка покачивал ее в своих руках и бормотал не особо связные успокаивающие слова.       Они не общались с того самого дня, как погиб Соломон Сэллоу. Себастьян до сих пор не знал, через что она прошла за последние сутки.       — Мы все могли погибнуть… — заговорила она. — Понимаешь, Себ… все мы… и я, и ты, и преподаватели — вся школа могла превратиться в кладбище на руинах.       — Я тебя слушаю.       — Когда мы узнали весь план Ранрока… Когда узнали, какие ужасные вещи сотворила Исидора… Когда узнали, где хранилище… Это была страшная, жестокая гонка между магами и гоблинами. Мы с профессором Фигом подоспели в момент, когда сторонники Ранрока пробурили огромный ход прямо здесь, под Хогвартсом. Себ, вся древняя магия сконцентрирована в специальной сфере под нашими ногами, глубоко под землей. Это ужасно.       Себастьян похолодел от услышанного.       — Нам на помощь пришли все профессора школы… была такая бойня… с гоблинами, с подчиненными им троллями. Они расчищали дорогу для меня и профессора Фига. И мы успели добраться до хранилища раньше Ранрока… почти… мы слишком промедлили. Ранрок напал на нас, взорвал сферу и, впитав высвободившуюся энергию, превратился в ужасное чудовище. Хм… — она приложила ладонь ко лбу. — Все как в тумане. Я помню, как мне чудом удалось уничтожить Ранрока… но сил заключить энергию обратно в сферу уже не осталось… и тут появился профессор Фиг. Я обрадовалась, думала, он выжил… но это длилось лишь мгновение. Он помог мне, а после погиб на моих руках. «Волшебный мир в надежных руках» — его последние слова. Себастьян, я хранитель невероятно опасной магии. Я поклялась держать ее в секрете до конца своих лет. Это… это… почему именно я?       — Все хорошо, — Себастьян ласково провел рукой по ее кудрям. — Ты ни в чем не виновата. Ты очень сильная и способная волшебница. Ты со всем справишься. А я помогу тебе в этом.       Его голос звучал очень тепло, избавляя от тревожности, оставляя в душе и сердце только умиротворение. Она перестала плакать.       — Спасибо, Себастьян. Я рада, что у меня есть ты.       — Я тоже.       И он едва коснулся губами ее макушки…