Она мечтала о другом

      — Всё готово, миледи, — сказала служанка средних лет и положила расчёску на туалетный столик.       Нарцисса дрожала внутри. Она знала, что сейчас за дверью ванной комнаты стоят её муж и три священника, желающих установить консумацию брака. Нарцисса прекрасно осознавала: у неё нет выбора — но от этого легче не становилось. Она помнила, как сухо и без особых подробностей мама объясняла, как происходит интим. Няня учила, что каждая женщина обязана удовлетворить своего мужа и грех той, кто откажет в исполнении супружеского долга. Жена главного священника говорила, что интим может приносить дискомфорт физический, но он никогда не должен причинять эмоциональную боль. Нарцисса также однажды прочла книгу эротического содержания, но её представления о близости всё равно заканчивались на весьма скудном наборе движений.       Нарцисса не хотела спать с новоиспечённым мужем. Ему было семьдесят три года, его голова почти полностью облысела, большой живот вываливался из штанов, а лицо покрылось морщинами и пигментными пятнами. Райдер Нэдур был сух на чувства и эмоционально холоден, и даже со своим сыном общался довольно грубо. Этот человек точно не мог пробудить в Нарциссе желание.       Она мечтала о другом. О прекрасном молодом лорде с пышной шевелюрой, сильным телом и весёлым нравом. Нарцисса мечтала о галантном и красивом принце, который полюбил бы её с первого взгляда. На эту роль мог подойти единственный сын Райдера Нэдура, Авон. Он был воплощением харизмы и красоты. Он всегда был добр к Нарциссе и очень заботлив. За него она должна была выйти замуж! Договорённость была о браке с Авоном, а не с его старым отцом! Но Райдеру, очевидно, не было до этого дела. Родители Нарциссы далеко, и никто не смог защитить её от несправедливости. Райдер захотел её и с лёгкостью получил.       От обиды горло сжало тисками, а к глазам подкатили слёзы. Уже несколько веков маленьких девочек-подростков не выдавали замуж за старцев в преклонном возрасте. Всегда искали мужа, который был старше не более чем на десять лет. Так почему Нарцисса должна была согласиться на этот брак? Почему она должна была терпеть его? «Всё ради победы…» — коротко напомнила себе Нарцисса. Если она этого не сделает, её семья не получит армию, а тогда они точно проиграют в войне. Нарцисса была подходящей платой за победу.       Несколько слезинок очертили контур скул, а к горлу подкатил тихий стон. Заметив это, служанка удивлённо спросила:       — Что с вами, миледи?       — Я переживаю, — тихо отозвалась Нарцисса, стараясь унять дрожь.       — Чего ж переживать-то? Просто лягте, расставьте ноги и всё! Из-за чего тут слёзы лить? — служанка выглядела недовольной. Видимо из-за того, что ей пришлось объяснять такие «элементарные» вещи. Нарцисса почувствовала себя пристыженной.       Не дожидаясь ответа, служанка открыла дверь в спальню. Ту дверь, которая была единственной защитой для Нарциссы. Только эта дубовая дверь могла отсрочить консумацию брака. Нарциссе ничего не оставалось, как выйти из ванной комнаты. Она чувствовала себя так, словно идёт на заклание. Коленки затряслись, а спина сгорбилась, будто бы желая уменьшить хозяйку в размерах. Сделать её маленькой мышкой, чтобы она могла быстро юркнуть за угол и убежать. Так не должно было быть. Каждая женщина проходила через это, и ничего. Все живы и здоровы. Даже мама Нарциссы прошла через подобную боль и была счастлива в браке. Значит, переживания были глупыми.       Нарциссу эта мысль слегка приободрила. Пусть её муж некрасив и стар, пусть чёрств и холоден, но, может, это была лишь маска? Может, им всё-таки удастся наладить отношения? Может, Нарцисса даже когда-нибудь полюбит его… Собственно говоря, теперь у неё нет выбора. Именно она должна сделать всё, чтобы их брак стал счастливым. Нарцисса надеялась, что это возможно. Её взгляд устремился к настенным часам. Они показывали ровно девять вечера.       — Ну наконец-то! — проворчал Райдер, взял Нарциссу за руку и повёл к постели. — Не стоит задерживать почтенных свидетелей, — его тон был нейтрально-вежливым.       — Ну что ж, раз жена на месте, можете приступать, — проговорил старый, худой мужчина, который являлся главным священником земли Инзельн и служил её главному дому, то есть Нэдурам.       Райдер улыбнулся, но Нарциссе это больше напомнило хищный оскал. Дрожь опять вернулась, а по спине пробежали противные мурашки, словно от холода. Нарцисса глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться. «В этом нет ничего страшного. Все женщины проходили через это», — повторяла Нарцисса про себя, словно молитву. Нос защипало от слез, которые уже подкатывали к глазам, но Нарцисса сдержала их. «Терпи ради семьи».       Райдер потянул за пояс атласного жёлтого халата Нарциссы и спустил его с плеч, позволяя упасть на пол. Она почувствовала, как глаза не только мужа, но и всех священников устремились на её молодое, ещё не полноценно взрослое тело. От прохладного воздуха соски напряглись и, не сдержавшись, Нарцисса прикрыла маленькую грудь рукой. Щёки опалил яркий румянец, ей было неловко. Райдер одним жёстким движением отнял руку от груди и приказным тоном велел:       — Ложись.       Нарцисса подчинилась. Райдер снял с себя халат и нижнее бельё, оголив достоинство. Секунды хватило, чтобы Нарцисса успела проникнуться отвращением к нему и задаться вопросом, почему это звали «достоинством». Кожа на нём успела одрябнуть и немного пожелтеть. Оно было слегка искривлённым вбок, а из-за густых седых волос казалось короче. Головка скрывалась за морщинистой крайней плотью. Нарцисса отвела взгляд. Она постаралась подавить отвращение от мысли, что это должно было войти в неё. «Может, когда он встанет, будет лучше?» — попыталась приободрить себя Нарцисса, но противное чувство не покидало сердце, въевшись в него, как зараза.       Ей почему-то стало стыдно. Стыдно за свою беспомощность. Стыдно за послушание. Стыдно от того, что на неё глазели три посторонних человека и муж. Впрочем, Нарцисса бы предпочла, чтобы и он не смотрел на неё. Его ледяные глаза заставляли съёжиться. Нарциссу это сбивало с толку. Этот человек нарушил договор, взял её в жёны, несмотря на традиции, значит, как Нарцисса думала, она ему нравилась. Но под его взглядом она почувствовала себя самым уродливым и неправильным существом на свете. Словно прекрасная бабочка, думающая, что она противная гусеница. Что-то внутри груди робко затрепетало. Нарцисса поджала губы и поняла, что это протест. Ей не хотелось, чтобы на неё так смотрели.       — Расставь ноги.       Нарцисса похолодела от его недовольного тона. Она не хотела его сердить. Она слишком пассивная? Может, она что-то неправильно делает? Она не знала, что ей нужно сделать, чтобы не злить мужа, поэтому, превозмогая страх, исполнила приказ.       Райдер сел между её худых белых ног и посмотрел на вульву с животной похотью в глазах. Он взял в руку достоинство и стал водить по нему. Нарцисса тут же зажмурилась, а сердце забилось с такой силой, будто хотело пробить грудную клетку. Щёки опалил яркий румянец. Нарцисса думала, что их действительно обожгли пламенем. Ей было настолько стыдно, что на неё смотрели таким взглядом и делали… это. Нарцисса думала, что оно должно быстро подняться. Она поморщилась. Видимо, такие… действия нужны лишь потому, что Райдер был стар. «Зачем тогда ему нужна жена?» — подумала Нарцисса со злобой и обидой, но тут же запретила себе подобные мысли. Ведь старость не приговор, к тому же это было грубо с её стороны, думать о своём муже подобным образом. Она не грубиянка. Нарцисса должна была принять ситуацию, пусть и сгорала от стыда. Она посмотрела на священников из-под полуприкрытых глаз и поняла, что они тоже туда смотрят. Захотелось расплакаться от унижения. Это было так противно. Так омерзительно…       Наконец, достоинство встало, и Райдер навалился на Нарциссу всем своим телом, в вожделении облизнув губы. Его глаза горели нетерпением и животной похотью. Нарцисса поёжилась, ей было до ужаса неприятно ловить на себе подобный взгляд. Не медля ни секунды, Райдер вошёл в неё. Нарцисса чуть не пискнула. Это было больно. Очень больно. Каждый его медленный толчок сопровождался чувством, будто её разрывают изнутри. Она хотела отпихнуть Райдера от себя, чтобы больше не ощущать режущую боль. Нарцисса с большим усилием поборола желание и приказала себе ни за что не двигаться. Если она предпримет хоть одну попытку отстраниться от Райдера, ей не спустят этого с рук. «Все женщины через это прошли».       Нарцисса зажмурилась и отвернулась. Она не хотела видеть его седые волосы на груди, его большой живот и старое лицо. Она не хотела слышать его запах. Мыла и чего-то противно-сладкого. Нарцисса не хотела слушать, как он пыхтит над ней, грубо двигаясь. Она не хотела ощущать его внутри себя. Будь её воля, она бы вновь прикрыла свою совсем маленькую грудь руками, но помнила, как Райдеру это не понравилось. Пальцы вцепились в простынь, желая хоть немного отвлечь свою хозяйку от боли. Нарцисса не думала, что пенетрация будет настолько мучительной в первый раз. Будто бы её разрезали изнутри, и то было не мужское достоинство, а острый кинжал. Она старалась расслабиться, отпустить это чувство, но боль не унималась. Нарцисса почувствовала, как по переносице покатилась слеза. Грудную клетку сдавило ощущение жгучей грусти, которая была подобна огромному камню с острыми углами, что не только давил на сердце, но и разрезал грудь изнутри. «Всё ради победы…» — повторяла Нарцисса, стараясь не вскрикнуть от очередного толчка.       Она мечтала о другом. Нарцисса знала, что в первый раз всегда больно, но также знала, что спустя время пенетрация должна была стать приятной. Она думала, что всё будет как в той эротической книжке. Чувственные поцелуи, нежные объятия, ласковые слова и долгая прелюдия. Если бы это был Авон, всё бы наверняка так и было. Он был галантен и внимателен. Говорил, какая Нарцисса красивая, и не мог дождаться свадьбы с ней. Обида снова обожгла душу.       Нарцисса поняла, что не хотела, чтобы Райдер касался её больше, чем этого требует интим. Будто услышав её мысли, он положил одну руку на нежную грудь и сильно сжал её. Нарцисса переборола желание отбиться, отбросить его ладонь и прикрыться. Стало так противно. Нарцисса не понимала, почему. Всё так, как должно быть. Они консумировали брак, как и положено молодожёнам. Только было ощущение, что завершает брак только Райдер, а Нарциссу использовали как безвольную куклу. Она прогнала эти мысли. Всё так, как и должно быть. Райдер такой же заложник традиций, как и она. Райдер не сделал бы ей больно специально… ведь так?       Резкие движения не давали Нарциссе привыкнуть к ощущению наполненности, а только продлевали и так тягучую муку. Внутри и между ног ныло. Нарцисса сдержала всхлип, хотя слёзы всё продолжали катиться. Щека ощутила мокрое, солёное пятно на подушке. Наконец, Райдер вошёл в последний раз на всю длину и кончил. Внутренности снова резануло подобно кинжалу. Нарциссе было неприятно думать о том, что внутри неё сейчас находится его семя.       Она не слышала, что сказали священники на прощание, но через пару минут их уже не было в комнате. Удивительно, Нарциссу только что наполнили, но она чувствовала себя опустошённой. Единственный лучик радости был в том, что всё закончилось. Она посмотрела на часы и ужаснулась. Циферблат холодно отсчитал шесть минут десятого. Нарциссе показалось, что стрелки часов сейчас вспороли ей живот. Как иначе можно было объяснить скрутившие внутренности? Всё продлилось не дольше пяти минут… Пять минут. Почему они показались ей мучительной вечностью? Так будет постоянно? Каждый раз? Нет… Ей говорили, что после первого раза всегда становится лучше. И мама, и няня, и даже жена главного священника. Эта мысль ещё больше расстроила Нарциссу. Она не хотела следующего раза.       Райдер перебрался на свою сторону кровати и устремил свой взгляд между ног Нарциссы. Его губы искривились в улыбке, которая показалась Нарциссе противно-торжествующей. Белую простынь испачкали пятна яркой крови. Они были похожи на распустившиеся маки на тусклых склонах серых гор.       — Хорошо иметь девственницу, — скрипучим голосом проговорил Райдер. Нарцисса не поняла, какой смысл он заложил в слово «иметь».       — Вам… понравилось? — робко спросила она и натянула одеяло по самый подбородок. Нарцисса почувствовала, что хотела знать ответ на этот вопрос. Её трясло, но она не была уверена, что из-за холода.       Райдер пренебрежительно цокнул и произнёс ледяным тоном:       — Я не люблю нежности, — последнее слово он выплюнул, будто оно вызывало у него отвращение.       Нарцисса сжалась и отвела взгляд. Теперь она поняла, из-за чего не могла унять мелкую дрожь, проходящую по всему телу, словно озноб. Нарцисса испугалась Райдера. Испугалась ещё на моменте, когда он жёстко отдёрнул руку от её груди. Нарцисса поджала губы и сжалась в позу эмбриона.       Райдер затушил свечу, повернулся спиной к Нарциссе и даже не пожелал спокойной ночи. Она тоже отвернулась и постаралась тихо и очень аккуратно переползти на самый краешек кровати, чтобы быть от Райдера как можно дальше. Нарцисса ощутила себя использованной и брошенной. Словно старая кукла, с которой однажды перестали играть. Нарцисса не понимала, почему так себя чувствует. Это же нормально. Они сделали то, что должны. Но почему её никак не отпускало желание забиться в угол и закрыться руками? Скрутиться в настолько маленький комочек, чтобы её просто не замечали. Нарцисса обняла себя за локти и закрыла глаза, стараясь уснуть.       Хотелось омыться. Хотелось снова принять ванну и усердно тереть места, где прикасался Райдер, будто его руки были в грязи. Хотелось, чтобы вода смыла страх и чувство беспомощности. Нарцисса долго собиралась с духом, чтобы спросить:       — Милорд, позволено ли мне будет удалиться в ванную? — на её вопрос послышался храп. Райдер её не услышал.       Нарцисса расстроенно вздохнула. Она не представляла, как она будет спать с ним в одной постели. Её сон был чрезвычайно чутким, а храп мог испортить момент забвения, где даже то, что произошло с ней, не имело бы значения. Нарцисса про себя усмехнулась. Её съедает чувство унижения и обиды, а она думает о том, как не сможет уснуть ночью? Сейчас храп не самая большая проблема.       Она надела халат, лежащий тряпкой на полу, и на цыпочках прошла в ванну. Между ног всё ещё ныло, теперь уже тянущей болью. Внутри Нарцисса чувствовала семя. Она прикрыла рот рукой от внезапной тошноты и на еле сгибающихся ногах дошла до ванной комнаты. Как только дверь закрылась, а Нарцисса зажгла свечи, эмоции накатили на неё огромной волной. Она забралась в ванную, включила воду и уткнулась лицом в колени. Нарцисса ощутила, как слёзы вновь наполняют её глаза. Почему она себя так чувствует? Почему ей настолько обидно? Неужели все женщины плачут после интима? Неужели мир настолько несправедлив, что каждая женщина обязана чувствовать себя униженной? Ведь так нечестно!       Она мечтала о другом. Нарцисса не хотела чувствовать отвращение к своему мужу, но её каждый раз передёргивало, когда она вспоминала о сегодняшней ночи. И даже не из-за того, что Райдер был стар и некрасив. Всё из-за его отношения. Отношения к Нарциссе как к рабыне или поломанной вещи, которая плохо справляется со своими задачами. Он же сам выбрал её! Сам захотел её! Почему он теперь так к ней относится? Райдер нарушил договор, лишь бы жениться на Нарциссе, и всё ради этого? «Я не люблю нежности» — вспомнив его слова, Нарцисса заплакала ещё сильнее, теперь уже навзрыд.       Ей бы не было так обидно. Ей бы не было так больно, если бы он проявил хоть немного участия. Если хотя бы был менее резок. Если бы отнёсся к Нарциссе, как к человеку! Как к девушке, которую он выбрал, а не которую ему навязали.       Почему Нарцисса чувствовала себя обманутой? Брошенной? Ведь всё так, как и должно быть. Никто не говорил Нарциссе, что ей понравится. Никто не строил воздушных замков. Только она. Нарцисса сама виновата в своей печали. Она нафантазировала, придумала, разукрасила процесс яркими красками, основываясь только на несчастном эротическом романе. Глупая, неразумная девчонка. Это она виновата. Так пусть теперь не плачет.       Ванна быстро наполнилась тёплой водой и Нарцисса заставила себя расслабиться. Она заметила, что её промежность всё ещё немного кровила, окрашивая воду в красный, но теперь Нарциссе было просто неприятно, а не больно. Она вздохнула.       «Всё хорошо», — повторяла Нарцисса бесчисленное количество раз, стараясь успокоить расстроенное сердце. В первый раз всегда неприятно. Дальше будет лучше, ей так говорили. Значит, нечего бояться. Дальше будет лучше…

***

      К сожалению, она ошибалась. Стало хуже…