всего лишь стечение обстоятельств

Феликс точно помнит, как проиграл в своих же интересах. Это случилось жарким летом, когда сидя в квартире под кондиционером, он играл в компьютер и не подозревал, что проигранная катка будет стоить ему его собственного достоинства. Летние каникулы всегда были его любимыми. Даже рождество не приносило столько радости, как начало знойной поры и холодного мороженого каждый день. Феликс любит лето, солнце, бассейн и долгие прогулки в хорошей компании. Летом на его лице появляется больше веснушек, волосы становятся совсем бледными, потому что выгорают на солнце. Феликс любит походы с палатками на целую ночь, но не любит комаров. Любит, когда играет спокойная музыка у костра, но не любит запах дыма. Любит купаться в прохладном озере, но не любит своё больное горло после этого. Феликс очень любит лето, потому что это время года всегда приносит ему кучу эмоций и хороших воспоминаний. Феликс любит свою съёмную квартиру, с балкона которой открывается красивый вид на город. Ему нравится играть в компьютерные игры всю ночь, чтобы потом ложиться спать с восходом солнца. Нравится играть в коопе и находить новых друзей. Всё это является неотъемлемой частью летних каникул, которые Феликс проводит с большим удовольствием. Но есть небольшое но, которое нельзя не иметь ввиду… Это его чёртов сосед, который так же, как и Феликс, живёт и снимает эту квартиру, потому что так дешевле. Дешевле, сука. Финансово — да, но никак не в пользу комфорта Феликса, которому только и остаётся, как кусать локти и верить, что этот сосед съедет, как только закончит свою учёбу. Феликс терпеть не может сигареты и курящих людей, а его сосед именно такой: курит каждый вечер на балконе или в своей комнате. Феликс старается проветривать квартиру и каждый раз говорит: — Засунуть бы эти сигареты тебе в жопу. Феликс не любит, когда громко слушают музыку. Свою он всегда слушает через наушники и старается лишний раз не шуметь. — Я его убью, — говорит Феликс, когда слышит, как разрываются от громкости колонки в соседней комнате. Феликс не любит пьющих, не любит шум, не любит отвратительный запах сигарет и не любит, когда трогают его вещи. Но Хёнджин не думает изменять своим привычкам. Феликс всего лишь мелкий и глупый задрот, который ночами играет в компьютер, не зная, что такое взрослая жизнь. Хёнджин знает, что Феликс много чего не любит так же, как знает его привычку закрываться на щеколду в своей комнате. Тупость, как будто Хёнджину есть до него дело. Знает, что Феликс не любит есть из немытой посуды, но и мыть он её за собой тоже не любит. Хёнджин знает, что Феликс всегда покупает снеки и прячет их в буфете, а потом ест по ночам. Феликс плотно затворяет шторы и никогда не раздвигает их, пока не наступит ночь. Хёнджин отлично знает, что Феликс моется горячей водой и не переносит холодную. За всё время, что они вдвоём снимают эту квартиру Хёнджин отлично узнал Феликса, его привычки и понял, что характер этого мерзкого пацана никак не стыкуется с его внешностью. Ужасное создание, которое готово убить, дай только повод. А Хёнджин эти поводы даёт часто и не жалеет о том, что есть на то возможность. Хёнджину не нравится характер Феликса, но он счастлив каждый раз видеть, как того трясёт от гнева. Хёнджин терпеть не может свою эту привычку бесить людей, но Феликса бесить ему очень нравится. — Пожалуйста, когда в следующий раз будешь курить, выходи из квартиры и кури на лестничной площадке, — говорит Феликс и открывает окно на кухне. Хёнджин фыркает. Он смотрит на Феликса сверху вниз с вопиющей самодовольной улыбкой, и Феликс готов свернуться в клубок ненависти, лишь бы не видеть эту рожу и не слышать того, что скажет этот поганый рот. — Не обязан. Я плачу за эту квартиру так же, как и ты, поэтому имею полное право курить там, где хочу, пить там, где захочу, трахаться на любой поверхности, на которой захочу. Феликс скрипит зубами. Он смотрит в чужое лицо недовольными глазами и сжимается, когда Хёнджин наклоняется чуть ниже, хмыкает и говорит: — Что-то не нравится, тогда съезжай. В чём проблема, Феликс? Его имя Хёнджин произносит с особой интонацией. От неё у Феликса по спине бегут холодные мурашки и останавливаются где-то на загривке. Феликс кривит губы в некрасивой ухмылке и обходит Хёнджина, кидая напоследок: — Пошёл в жопу. И уходит. Хёнджин знает, что Феликс запрётся в своей комнате, наденет наушники и станет играть в очередную бесполезную ерунду, а потом ляжет спать под утро. Знает, что перед сном он обязательно выйдет попить воды, плотно задёрнет шторы, наденет беруши и уснёт. Хёнджин очень хорошо выучил все его привычки. Он не станет отрицать, что умеет следить за Феликсом, чтобы тот этого не заметил, не переступая личных границ. На выходных Феликс выходит погулять со своими друзьями и возвращается поздней ночью. Феликс никогда ничего не пьёт крепче энергетиков и не курит даже электронные сигареты. В переписке — даже с Хёнджином — не забывает отправить нелепые стикеры и поставить в конце сообщения точку. Но сам Феликс отказывается принимать тот факт, что знает о Хёнджине ровно столько, сколько знает о нём он. Это нелепое стечение обстоятельств, которое застало Ли врасплох. У Хёнджина есть родинка на груди, ближе к соску, несколько на лопатке и у пупка. Небольшой шрам на пояснице и татуировка на боку, которая плавно переходит на бедро. Хёнджин любит мыться под холодной водой и никогда не переключает воду с душа на кран. Его тупая привычка готовить и слушать музыку. Феликс считает, что у Хвана ужасный вкус в музыке, но никогда не говорит ему об этом. Хёнджин неаккуратный, поэтому на его пальцах постоянно налеплены пластыри. Феликс думает, что со своей удачей он ненароком может порезать себе запястье. Феликс бесится, потому что знает его хорошо. Какие сигареты курит, какое пиво любит, какой фильм часто пересматривает и знает о том, что встаёт Хёнджин очень рано, а ложится поздно. — Да твою же мать! — ругается Феликс и кидает футболку на кровать, а потом садится на неё, закрыв лицо руками. Он надеется, что это лишь тупое стечение обстоятельств и ничего больше. Всё таки Хёнджин Феликса бесит, а никак не привлекает. — Наверно… В понедельник Феликс выходит из своей комнаты ближе к вечеру. Солнце медленно опускается за горизонт и на улице становится прохладно. Ли зевает, а его волосы на голове напоминают воронье гнездо. Он проходит на кухню, чтобы попить воды. Феликс всё ещё сонный, поэтому плохо ориентируется в помещении, а приходит в себя только тогда, когда мимо него проходит Хёнджин в одних домашних штанах. Ли быстро выпивает воду и хочет уже уходить, но слышит, как щёлкает колёсико зажигалки, а на кухне начинает пахнуть жжёным табаком. Феликс оборачивается, а Хёнджин делает затяжку, и, блять, Ли уверен, что это самое сексуальное, что он видел в своей жизни. Хван поднимает свои глаза и смотрит, оперевшись бедром о стол. Феликс сглатывает, а его внутренняя гордость начинает громко кричать. Хёнджин хмыкает и Ли злится на себя, на него, на эти тупые сигареты, на солнце, что светит в лицо. Феликс думает, что ещё секунда и его начнёт трясти от злости, неудобной обстановки, которая натягивает нервы, словно тетиву. — Успокойся, — говорит Хёнджин будничным голосом и тушит сигарету в пепельнице. Феликс следит за его движениями, думая, что у Хвана красивая белая кожа. — Ты начинаешь трястись. Ли даже не надеется, что Хёнджин переживает о нём и всё такое. Вся эта хуйня не про него, потому что Хван с обыденным выражением лица достаёт из пачки вторую сигарету, пихает её между зубов и смотрит на Феликса этими своими чёрными глазами, словно смеясь в лицо. Феликс вскипает. Он подбегает к Хёнджину, вырывает из его зубов сигарету, а потом бросает её на пол, куда-то в угол. Ли стоит очень близко к Хёнджину и часто дышит, нахмурив брови. Его голубые глаза стали совсем тёмными, а веснушки на лице бледными. Хёнджин хмыкает, складывает руки на груди и ухмыляется уголками губ, ощущая, что вот-вот готов прихлопнуть Феликса. Его самообладание не бесконечно, и шанс того, что оно исчезнет прямо сейчас, равно девяносто девяти процентам. — Ты что творишь? — спрашивает Хёнджин, наблюдая за тем, как меняется выражение феликсового лица. Тот на секунду теряется. Ли уверен, что если сделать один неверный шаг, то вариант на существование исчезнет сам по себе. — Феликс, отвечай, зачем ты это сделал? Ли сглатывает. Из его головы исчезают все слова, которые он хотел сказать. Злость сменяется на стыд и негодование, которые мешаются с его чувством капитуляции перед Хёнджином. Феликс точно знает о том, что Хван больше и сильнее него, может скрутить и сделать больно, а что ещё хуже — убить. Поэтому Феликс думает, что лучшая защита — это нападение. Он фыркает, кривя губы в наглой улыбке: — Твоя гордость задета? Не помню, чтобы ты так нервничал. У Хёнджина на лице всё такое же безразличие, но глаза его искрятся раздражением, которое очень сильно нравится Феликсу. Он смотрит в них и понимает, что глаза у Хёнджина совсем бездонные, такие красивые чёрные. В них Феликс видит себя самого. Хёнджин сжимает челюсть, а потом цепляется пальцами за чужое плечо. Феликс хмурится и пытается вырваться из хватки, но делает только хуже, потому что Хёнджин сжимает сильнее и дёргает на себя. — Я задал вопрос. Будь добр ответить на него. Хван злится. Феликс отлично чувствует эту злость. Он сжимает небольшие ладони в кулаки и громко цокает, пряча глаза за растрёпанной чёлкой. — Мне вообще-то больно. — Очень хорошо. Я счастлив, — говорит и смотрит на губы Феликса, которые тот кусает. — Ты совсем больной? У Ли болит рука. Ему неудобно, глаза щиплет, нос закладывает, а солнце давно село за горизонт и больше не слепит своими отвратительными лучами. Феликсу жарко, горячо, он теряется и не знает, что сказать, только и делает, что смотрит куда-то в пол. Оказывается, у Хёнджина очень гладкая кожа. — Ты урод, Хван, и останешься им на всю жизнь, — последнее слово Феликс почти проглатывает, когда своими бёдрами Хёнджин прижимается к его. Ли слышит, как громко Хван сглатывает. — А ты мелкий надоедливый сучёныш, который только и делает, что мешает жить. У меня болит голова от тебя. Феликс поднимает глаза и видит ухмылку на чужих губах. Он думает, что Хёнджин совсем ненормальный, прижимаясь своими бёдрами к его чуть теснее. — Интересно, тогда почему у тебя стоит? Неужто на меня? Хёнджин отпускает руку Феликса, а потом зарывается пальцами в его волосы на затылке, дёргает и смотрит тому в глаза. — А ты как думаешь? — Я думаю, что ты больной придурок. Хёнджин знает, что у Феликса по-девчачьи тонкая талия. Она очень хорошо ложится в его ладонях, и Хван упивается чувством своего превосходства перед Феликсом. Мелкая надежда на то, что он сохранит свой рассудок тлеет где-то на периферии сознания. Феликс с глухим стоном летит на постель Хёнджина. Ли хватило секунды, чтобы осознать, что в этой комнате он находится впервые, а потом удачно забывается, когда Хёнджин нависает сверху, рывком переворачивая на живот, и дёргает за бёдра на себя. Своей задницей Феликс чувствует чужой стояк. Он краснеет щеками и прячет лицо в подушке, ощущая, как крупное возбуждение накрывает с головой. Хёнджин снимает с мальчишки шорты. Феликс тихо стонет и чувствует, что желание расплакаться подкрадывается к нему всё ближе и ближе. Хёнджин видит его голым и открытым, не таким, каким должен. — Животное, — шепчет Феликс, жмуря глаза. Хёнджин проникает смазанными пальцами в анус и трогает стенки изнутри, вцепившись свободной рукой в мягкую плоть бедра. Феликс всхлипывает и ёрзает на месте. Он слышит чужое тяжёлое дыхание, дёргается, но Хёнджин сильнее сжимает его бедро, насаживая на свои пальцы. Феликс громко стонет, когда Хван задевает простату. Ли подбрасывает на постели. Он царапает ногтями простыни и плачет, размазывая слёзы по щекам. Его член болит и истекает смазкой. Феликс смотрит через плечо на сосредоточенное выражение лица Хёнджина, мелкие царапины на пальцах и вены на руках. — Дьявол, — выдыхает. Хёнджин вынимает пальцы, смотрит на Феликса. Растрёпанный, с красной задницей, тихими всхлипами и дёргающимся членом. Красивая идеальная картинка. Хван снимает с себя штаны, разрывает зубами пачку с презервативом и раскатывает его на члене. Он переворачивает Феликса на спину, закидывает его тонкие ноги себе на плечи, а потом проникает в него одним резким толчком. Ли хрустит позвоночником и стонет на высокой ноте. Член Хёнджина идеально заполняет его изнутри, давит на простату, а если открыть глаза и посмотреть, то видно небольшой бугор на животе. Феликс царапает ногтями чужие плечи, спину, цепляется из последних сил и громко стонет от тяжёлых быстрых толчков, с которыми Хёнджин втрахивает его в постель. Хван держит за талию и долбится крупной головкой по простате. Феликс плачет от удовольствия. Хёнджин делает ему приятно своим членом, укусами, касаниями и редкими поцелуями. Феликсу не стыдно. Он открыт перед Хёнджином и полностью принимает его в себя, жмурится, стонет, царапает ногтями чужие руки. Хёнджин приподнимает бёдра Феликса и меняет угол проникновения, попадая точно по простате. Ли начинает трясти. Он цепляется пальцами за простыни, выгибается в спине. Его лицо в слезах, с уголков рта течёт слюна. Феликс цепляется ногтями за ладонь Хёнджина и чувствует, как каждый раз кожа живота натягивается от проникающего внутрь члена. Хёнджин обводит большим пальцем красную влажную головку члена Феликса и сжимает его в своей руке. Ли пробивает на высокий стон и он кончает, сжав в себе Хёнджина. Тот делает несколько быстрых толчков и заканчивает с тихим стоном, навалившись всем телом на Феликса. Тот дышит часто и тяжело, на щеках высохли слёзы и задница совсем не чувствуется. Ли прижимает тыльную сторону ладони ко лбу и выдыхает: — Пиздец. — Хочешь повторить? — в голосе Хёнджина он слышит смех. — Иди к чёрту! Феликс пытается убрать с себя тяжелое тело, но его руки слишком слабы, чтобы сдвинуть Хёнджина даже на сантиметр. Поэтому приходится смириться и ждать, пока тот сам встанет. — Ну ты и задница, Хван, — говорит Феликс и смотрит поверх чужого плеча. — От задницы и слышу, — а потом прижимает Феликса к себе чуть сильнее.