Сумочка

      Старый кирпичный универмаг «Чист и Лозоход лимитед», что в центре Лондона, со стороны был запущенным, невзрачным домом. На его пыльных дверях висели большие вывески: «Закрыто на ремонт», а на витринах находилось несколько облупленных манекенов в съехавших париках и нарядах, лет двадцать как вышедших из моды. Всякий раз, когда жителям Лондона попадалось на глаза это старое, заброшенное кирпичное здание — находящееся в самом центре столицы! — они приходили в искреннее недоумение от бездействия коммунальных служб Её Величества. А если их взгляд ещё и неудачно зацепится за стоящий особняком очень уродливый манекен женского пола, недоумение и вовсе сменялось на раздражение. Недолгое, правда. Очень скоро они неожиданно вспоминали, что у них есть какие-то несделанные, очень срочные дела.       Искусственные ресницы у этого манекена отклеились уже очень давно, а из одежды остался только зеленый нейлоновый фартучек. Истинное уродство! И только очень немногие знали, что, помимо отвратительного внешнего вида, этот манекен обладает невероятной полезности тайной. Тайной только для посвященных, конечно.       Непосвященным неоткуда знать, что если подойти вплотную к пыльной витрине и обратиться к этому некрасивому искусственному подобию женщины — назвать некую цель — и подождать, манекен может чуть заметно кивнуть и поманить суставчатым пальцем. Поманить прямо к неизвестно как сохранившемуся стеклу. За стеклом же — если через него, конечно, пройти — посетителя будет ждать целый мир, скрытый от большинства глаз. Его встретит небольшой коридор, следом за которым последует просторный светлый холл с множеством плакатов и — обычно — кучей народу. У дальней стены, не мешая столпотворению, находился поэтажный указатель, возле которого сидела «привет-ведьма», обязанности которой прекрасно описывают выгравированные выше её рабочего места слова: «Если вы не знаете, куда обратиться, не в состоянии нормально говорить или не помните, зачем пришли, наша привет-ведьма с удовольствием вам поможет».       — Самолечение — самообольщение, мистер Поттер! Этот плакат встречает каждого не просто так, поймите же наконец! — назидательно ругался кривой, преклонного возраста человек; на его носу-горбинке красовалось пенсне. Пухлая блондинка за стойкой лениво взглянула на приближающихся мужчин и, уже зная, что будет дальше, ловко вытащила из стопки нужный пергамент.       — Я понимаю, мистер Варди, — послушно согласился молодой парень, названный мистером Поттером. — Буду осторожнее.       — Речь не об осторожности! — глуховатым голосом воскликнул целитель и чуть позже тихо добавил: — Хотя и о ней тоже. Вы каждый раз после выписки говорите мне про осторожность, а потом через месяц я стабильно вижу вас в списках! Но я о другом. Вы должны прекратить несерьезно относиться к травмам и проклятиям!       Об этом мистер Варди напоминал мистеру Поттеру если не постоянно, то категорически часто. Точнее, не напоминал, а просто просил: мистер Гарри Джеймс Поттер по непонятной причине никогда не внимал его настойчивым рекомендациям.       — Я постараюсь.       По холлу, приковывая к себе внимание, в сторону одной из дверей прошаркал донельзя странного, недовольного виду человек с грязными волосами, вместо рук у которого были осьминожьи щупальца. Позади него спешила молодая волшебница в лимонной мантии и два волшебника со странными металлическими коробками.       — Послушай, Гарри, — тон мистера Варди сменился: он наклонился и заговорил куда тише, — по-доброму, по-отечески — заканчивай. Жизнь… она только одна, и будет очень нехорошо, если ты закончишь её в двадцать три года. В конце концов, что я скажу твоим ребятам? Мистеру Уизли и мистеру Лонгботтому? Или мисс Грейнджер, когда она снова будет часами сидеть у двери в твою палату?       Юноша тут же оживился.       — Приходила Гермиона?       — Да, приходила. И не только она. У меня вообще складывается впечатление, что твоих друзей твое здоровье беспокоит куда сильнее, чем тебя самого. — Они подошли к стойке, и привет-ведьма выложила на столешницу пергамент и перо, предварительно обмакнутое в тёмные чернила.       Молодой человек расписался — было видно, что ему не впервой — и недоверчиво покосился на появившиеся перед ним флаконы. Подпись на пергаменте засветилась золотым на мгновение и погасла.       — Это…       — Это вы должны пить на протяжении ближайших трёх дней, — подтвердил худшие догадки пациента мистер Варди, взмахом палочки отправив документ в сторону кабинета. Пергамент плавно опустился к полу и нырнул в щель между порогом и дверью. — Утром и вечером. Обязательно после приема пищи! Можете начать прямо сейчас, мы только из буфета.       — Сейчас?       — Да, — невозмутимо кивнул целитель, — прямо при мне.       Гарри с надеждой оглянулся в сторону выхода — было бы замечательно, если бы там оказался кто-нибудь из друзей: они могли бы завести разговор, начать шутить и в конце концов заболтать мистера Варди так, чтобы он и не вспомнил про зелье.       — Мистер Поттер?       — Да, конечно, сейчас…       Гарри откупорил флакон, пригляделся к практически прозрачной жидкости, внутри которой при каждом колебании появлялись еле заметные золотые искорки и, стараясь не вдыхать носом, опрокинул всё себе в рот, что есть силы поморщившись — зелье на вкус было совсем отвратительным.       — Замечательно! — довольно проговорил целитель. — Да, совсем забыл сказать, у этого зелья есть небольшой побочный эффект.       — Побочный эффект? — Обычно мистер Варди предупреждал его о побочных эффектах до приема лекарств. — Какой?       — Не переживайте, ничего серьезного. Просто у принявшего фортис-зелье в ближайшие два часа после употребления будет наблюдаться незначительное повышение некоторых веществ в организме. Как же их… — Он поправил указательным пальцем пенсне и заговорил энергичнее. — Магглы называют это адреналином и тестостероном. В общем, ничего серьезного. Есть ещё несколько магических эффектов. Кстати, очень похожих на действие Феликс Фелицис! В разы слабее, понятное дело, но тем не менее!       Странные слова про… адреналин и… тесто-что-то Гарри не сильно понял. А вот напоминание о Феликс Фелицис заставило нервно улыбнуться: он же не станет теперь вести себя как удачливый идиот, что однажды выманил воспоминания у Горация Слизнорта?       Мистер Варди продолжал:       — Итого просто пропейте зелье и не перетруждайтесь в ближайшие дни. Вы ещё молодой, организм восстанавливается быстро, поэтому никаких непредвиденных обстоятельств возникнуть не должно, но, мистер Поттер, во имя Мерлина! Будьте осторожнее!       — Я постараюсь, мистер Варди. Спасибо!

***

      Оказалось, что зелье, выданное ему в больнице имени Святого Мунго, и впрямь обладало чудными эффектами: по прибытии домой Гарри почувствовал внезапный аппетит, и ему пришлось потрудится, чтобы сделать из категорически скромных запасов еды в холодильнике что-то съедобное. Он даже в один момент пожалел, что отправил Кричера в Хогвартс, рассудив, что в замке он будет полезнее, чем в пустующем доме.       На удивление, за сутки его беспамятства в Магической Британии совсем ничего не случилось. Гарри разобрал принесенные совами письма и скучно хмыкнул. «Пророк» интересовало новое сенсационное расследование аврората, а два информатора, что отчитывались перед ним лично каждую неделю — в четверг и в пятницу соответственно, — буднично сообщали: в ближайшее время потрясений не ожидается. Из интересного только директор МакГонагалл справлялась о его делах и приглашала на ежегодную лекцию в Хогвартс, что по традиции должна состояться в начале апреля.       Гарри мысленно пообещал, что вечером сядет и напишет ответные письма. Он засмотрелся на пыльную стойку с одинокой бутылкой вина и, чуть нахмурившись, взмахнул палочкой, удаляя налет. Гарри встал и прошелся по дому, оглядывая своё унылое холостяцкое жилище. Пришла внезапная мысль: когда он последний раз убирался и менял простыни? И… почему именно простыни? Списав это всё на побочный эффект проклятого лекарства, Гарри просто не стал противиться необъяснимому желанию и при помощи парочки заклинаний заставил ткани собраться и, выписывая в воздухе красивые кульбиты, левитировать в корзину. Из шкафа вылетела новая белая простынь и сама заправилась в кровать. Подушки сжались-разжались и озорно попадали у изголовья, едва прикрываемые массивным, но простым белым покрывалом. Год совместной жизни с единственной дочерью неподражаемой хозяйки и матери семерых детей, Молли Уизли, не прошел бесследно.       Гарри, миновав стопочку непрочитанных газет, что копились у него на отдельной тумбочке — он очень любил разжигать ими камин, когда воздерживался от применения магии, — принялся убираться. По дому стали летать книжки, блокноты, вазы и всевозможный хлам, накопившийся за последнее время. Наводя порядок среди готовящихся отчетов, он вспомнил, как до нельзя опрометчиво первым влетел в тот проклятый старый коттедж в Хэтчеме и как схлопотал серию заклинаний. Что-то внутри Гарри, руководствующееся исключительно инстинктами, заметило, что, отправь он туда первым, например, Уильямсона, самому страдать бы не пришлось, но… Тогда ведь досталось бы Уильямсону? Они, конечно, могли сделать как прежде — разнести здание по кирпичику вместе с находящимися внутри людьми, а удивленных взрывам в полях маглов оставить наедине с собственными догадками и фантазией — или стирателями памяти — но, во-первых, Кингсли очень просил, вернее, требовал, чтобы аврорат с недавнего времени работал несколько деликатнее, а во-вторых, на этих мерзавцев у них до прояснения определенных обстоятельств ничего не было, кроме догадок, конечно.       «Нам даже повезло, что они с ходу начали применять силу, — повёл плечами Гарри. — Могли же прикинуться белыми и пушистыми, и ничего бы мы им не предъявили!»       Жаль, но в Министерстве всё ещё процветала всепоглощающая мордредова бюрократия. И даже ряд очень важных знакомств и друзей на самом верху не помогал Гарри миновать круги бумажного ада.       Спустя несколько часов он шёл по длинному министерскому коридору, когда его настиг Рон.       — Привет.       — Привет, Гарри! Рад тебя видеть! — улыбнулся Уизли, уклоняясь от летящей записки-самолётика. — Вижу, в Мунго творят чудеса.       — Я был сильно плох, да?       — Я видел тебя, только когда ты был без сознания. В Мунго в смысле. Но вид был у тебя очень нездоровый, ты прав.       Гарри сделал мысленную заметку: мистера Варди надо в ближайшее время отблагодарить.       — Не знаю, что у вас там случилось, но, когда Лаванда мне показала номер «Пророка», я обрадовался, что ушел из аврората, — усмехнулся Рон, и Гарри вспомнилось, как ещё два года назад этот же человек чуть ли не уверял его в том, что наступил конец света — разочарование в работе аврором стало для Рона испытанием. — Никогда не думал, что можно придумать такое!       — Я редко читаю «Пророк», ты же знаешь. Без понятия, что из того, что там было, они напечатали, но ты прав, эти мерзавцы и впрямь очень изобретательные, — хмуро согласился Гарри. — Когда я очнулся, целители сказали, что Спиннет буквально вытащили с того света.       — Да, Анджелина говорила, что Алисии крепко досталось. Я вот чего не понимаю, Гарри. Хоть Ступефаем приложи, не понимаю. Откуда всё это повылазило? То нюхлеров попробуют в Тауэр запустить, то вот, страстью к дементорам проникаются. Это что, то самое весеннее обострение?       Гарри пожал плечами. Они подошли к лифту.       — Ты на какой?       — На второй уровень, я хотел зайти к Гермионе.       По правде, Гарри изначально планировал отправиться несколько ниже. Вернее, совсем ниже, прямиком на девятый уровень, в Отдел тайн. Он уже успел узнать, что некоторые предметы, найденные в Хэтчеме, приказом сверху передали невыразимцам, но если подумать, то в утрате — вернее передаче — работники Отдела тайн совсем не виноваты. А если ещё и применить к размышлениям метод исключения, станет ясно, что на приказе о «передаче» без подписи Гермионы Грейнджер не обошлось. Значит, вопросы стоит задавать как раз ей.       Ну и выразить признательность за беспокойство о его здоровье тоже, конечно.       — О-о-о, — протянул Рон. — Смотри, как бы тебя самого с того света не пришлось вытаскивать! Она ещё с утра не в духе.       — Ты уже виделся с ней? — решетки с лязгом сомкнулись, и лифт, натужно гремя, пополз вверх.       — Я заходил к парням из изобретений. Мы с Джорджем регистрируем новый патент, и сам понимаешь, без маггловских штук в изобретении не обошлось. Там и пересеклись.       Гарри порадовался за друга — было замечательно, что он нашел себя в совместной работе Джорджем.       — Так вот, Гермиона буквально рвала и метала. — Лифт остановился, завизжал стальной механизм, и решетки разъехались. — Из-за вас, кстати! Ругалась на то, что сектор прошляпил какой-то кислопуй…       — Кислоплюй, — на автомате поправил Гарри.       — Да, вот его. Типа это их зона ответственности следить за «правомочным использованием», и что эти бездельники совсем не работают.       — Даже так…       — Да. Ну, ты же её знаешь. Я думаю, она ещё так резко отреагировала, потому что всё произошло в её отсутствие. Ты же не говорил ей про готовящуюся операцию?       Гарри отрицательно покачал головой.       — Ну вот. А тут понимаешь, она только возвращается с конференции, и новость: Гарри Поттер без сознания в Мунго, а под самым носом нашего прекрасного Министерства пытались наладить ферму мордредовых дементоров!       — Да, звучит не очень. — И не только звучит: на деле это было в разы хуже. Гарри придержал рукой попытавшуюся двинуться решетку. — Но мы же не виноваты, что кое-кто решил заработать чуть галлеонов.       — Я это понимаю. И Гермиона это понимает. Она скорее злится за то, что ты опять полез на рожон… И не надо закатывать глаза! Ты реально порой ведешь себя как чокнутый, друг!       — Мне положено, я аврор.       — Да-да, аврор. А начальника всех авроров и ещё Департамента до кучи не устраивает, что её держат в неведении. Знаешь, я даже могу её в чем-то понять. Если бы Лаванда решила влезть во что-то не предупредив меня, я тоже был бы зол.       — Это другое, Рон. Вы с Лавандой муж и жена, а я её просто оберегаю. Вот скажи мне, зачем ей лишний раз нервничать из-за того, что ей неподвластно? А вот есть результат, я ей сразу всё и выкладываю. И отчёт о-очень подробный пишу. Бери и пользуйся.       — Ты не понимаешь. Например, вспомни, что сказала мне Джинни, когда я ещё в Хогвартсе наехал на Дина?       Гарри сдвинул брови:       — Не помню…       Двери лифта снова дернулись.       — А зря. Я вот до сих пор помню. И, слава Мерлину, на эти грабли больше не наступаю. — В кабину метнулся самолётик. — Ладно, мы что-то заговорились. Может, пропустим по бокальчику сливочного в субботу?       Гарри, оставив попытки всё-таки вспомнить, что такого мог выговорить Рон Дину Томасу, кивнул.       — Да, хорошо. Я пришлю тебе сову вечером.       — Давай, Гарри.       Они распрощались.       В кабинете мисс Гермионы Грейнджер — точнее, её приемной — всё, казалось, было как обычно. Секретарша Меган Джонс ему приветливо улыбнулась.       Гарри постучал, и, когда с обратной стороны донеслось приглушенное «войдите», зашел в кабинет.       — Гермиона…       — Гарри.       Гермиона сидела за столом и что-то писала. В комнатушке было серо — погода за настраиваемым окном была выбрана пасмурной и с явным намеком на скорый дождь. Гарри подошел чуть ближе и удивленно покосился на стоявшую прямо на столе совсем не вписывающуюся дамскую сумочку.       — Какая честь, главный аврор всё же удостоил нас своим присутствием. Спасибо.       — Я всегда к твоим услугам, ты же знаешь. — Он сел на стул.       Гермиона посмотрела на него исподлобья. Этот взгляд заставил Гарри напрячься.       — А ещё к услугам доброй половины персонала Мунго.       — Так получилось…       — А-а-ах, так получилось! — хлопнула папка. — А то, что я, — Гермиона сделала на этом акцент, — я, узнаю о том, что аврорат устраивает зачистку фермы дементоров из статьи в «Ежедневном Пророке», — это тоже «так получилось»?! И твои похороны потом тоже «так получатся»?!       Она бросила ему под нос вчерашний выпуск газеты.       «АВРОРАТ РАЗОБЛАЧИЛ ФЕРМУ ПО ВЫРАЩИВАНИЮ ДЕМЕНТОРОВ»       И ниже:       «ГАРРИ ПОТТЕР В МУНГО»              Снимок с его окровавленным лицом леденил душу.       Гарри хотел было сказать, что изначально это не должна была быть зачистка, но вовремя прикусил язык.       — Ты совсем не думаешь своей пустой головой, Гарри! Разве так можно?!       — Гермиона, ничего страшного не случилось…       — Да, не случилось! Совсем ничего! Просто ты очень напрашиваешься на свидание со смертью!       — Ну, хоть с кем-то же я должен сходить на свидание, — саркастично прошептал он, но Гермиона не услышала. Она продолжала бушевать:       — И министр, Гарри Джеймс Поттер! Министр тоже узнаёт обо всем из газет! И знаешь, что он сказал? и я с ним в этом полностью согласна! Он сказал, что только иди… только безумец пойдет с голой палочкой и настолько некачественной подготовкой штурмовать логово этих негодяев! Так штурмовать, что потом приходится поднять на ноги всё Мунго, чтобы только убедиться, что с тобой всё будет в порядке! Ведь что отвечает аврорат? Аврорат отвечает: «Мистер Поттер отбыл на секретное задание! Нет, мы не можем это прокомментировать»! И отвечает он так всем, Гарри! Всем в Министерстве!       Ему стало очень приятно от того, какую преданную команду — вернее, уже даже структуру — ему удалось сколотить за последние годы.       — Мы будем готовиться лучше, — только сказал Гарри. — Да и, Гермиона, всё закончилось хорошо.       — Это в этот раз все закончилось хорошо, Гарри! А потом что? Ты же меня даже не предупреждаешь ни о чём, и я не могу тебя отговорить от этих сумасшедших идей! С чего ты вдруг вообще решил, что тебе не потребуется поддержка?       — Э-э-э, интуиция?       — Интуиция! Твоя интуиция заведёт тебя в могилу, Гарри Джеймс Поттер! И тебя это не беспокоит! Вот умрешь ты, и что случится? Ты же даже не думаешь об этом! Эгоист!       Эгоист? Гарри пожал плечами: дома его уже год как никто не ждёт, а Гермиона устраивает такую драму. При чём здесь вообще эгоизм?       — Так уж, сведёт. У Волдеморта не получилось, а у интуиции получится.       — Ты невыносим, Гарри!       Он рассмеялся:       — Мистер Варди мне сказал то же самое. — Гарри не стал уточнять, что это случилось сразу после того, как он спросил о сроках выписки, стоило ему только очнуться на койке.       — Тебе смешно…       Гермиона покачала головой, встала и положила в шкаф какую-то книгу.       — Гермиона.       — Это очень безответственно с твоей стороны! — она развернулась. — Ты… ты мог хотя бы… Хотя бы меня предупредить!       Гарри чуть двинулся на стуле.       — А зачем? — внутри разлилось жгучее раздражение. — Чтобы что, Гермиона?       Она моргнула.       — Чтобы…       — Чтобы что? Вот ты меня постоянно за это ругаешь. Но что, во имя Морганы, изменили бы мои слова? Правильно. Ни-че-го! Я как без этого попал в Мунго, так и попал бы, предупреди тебя об операции.       Гермиона нахмурилась.       — Ты такой же непробиваемый, как и Рон, — прошептала она.       — Что?       — ТЫ НЕПРОБИВАЕМ! — закричала Гермиона и, не сдержавшись, бросила папку на стол. Да так, что стоявшая всё это время в уголке сумка рухнула на пол. Из неё вылетела небольшая силиконовая упаковка.       Гермиона после внезапного прилива гнева замерла в оцепенении.       Гарри не сразу понял, что именно выпало из небольшой дамской сумочки, и только присмотревшись понял: это были чулки.       — Это…       Гарри честно этого не хотел, но не представить Гермиону в эротических чулках у него не получилось. Ему о-о-очень понравилось. И всё его естество запротестовало её просьбе.       Он, борясь с сожалением, ухмыльнулся:       — Вижу, кого-то ждёт незабываемый вечер.       Гермиона секунду помедлила, видимо не зная, как реагировать. Её тонкие пальчики побелели.       — Имею право! — наконец сверкнула она глазами. — И вообще, ты наглец, Гарри Поттер!       — Кто бы говорил! — он кивнул на так и лежавший на полу предмет гардероба.       — А тебе что? — Гермиона подошла чуть ближе. — Или это «братская забота»?       То, как это было сказано, очень не понравилось Гарри. Погодите-ка, она что, обижается?       Он упрямо уставился на неё.       — Подожди-ка…       — Что, Гарри? — она нервно, натужно рассмеялась, смотря в сторону. — Не думал, что в гардеробе заучки Гермионы Грейнджер может быть… это?       Гарри посмотрел на чулки, а потом на Гермиону. Снова на белье, и снова на неё.       Нет, Гермиону в чулках он не хотел никому отдавать. Удивляясь собственной смелости, он схватил её за руку и потянул на себя.       — Га-а-ари! Что ты…       — Проявляю заботу! — улыбнулся он и впился в её губы поцелуем.       Гермиона не отвечала только секунду, а потом Гарри в полной степени почувствовал её страсть: язык Гермионы скользнул по его губам, и он, рыкнув, не разрывая контакта, поднял её и усадил на стол.       — Я был идиотом.       — Заткнись…       Они продолжили целоваться. Гермиона приятно зарылась пальчиками в его волосы, а Гарри принялся расстегивать женскую блузку. Спустя несколько секунд он легко через бюстгальтер сжал её грудь, и Гермиона издала стон. То, что она, скрывающая свою женственность под форменными мантиями и строгими одеждами, способна так реагировать, придало ему смелости и желания.       Гарри помог ей разобраться с ремнем, и штаны, коротко лязгнув бляшкой, упали на пол. Он задрал её юбку и чуть надавил на плечо, безмолвно прося Гермиону чуть отклониться. Она подчинилась и одной рукой сдвинула в сторону тонкую полоску трусов. Гарри на секунду замер, разглядывая её, а потом, стараясь больше не медлить, освободил свой член и толкнулся внутрь.       Гермиона глубоко задышала и закусила губу, явно сдерживая стон. Гарри смотрел ей прямо в глаза и, наклонившись, украл короткий поцелуй, прижавшись лбом к её лбу. Он стал двигаться быстрее и уже через несколько минут заметил, что Гермиона находилась на грани.       — Давай вместе… Гарри… Давай. Я сегодня… приняла… зелье.       Толчки стали энергичнее, и он, в полной мере осознавая то, что она ему только что сказала, просто не смог больше сдерживаться. Очень скоро он последний раз толкнулся в неё, а Гермиона задрожала в его руках.

***

— На столе, в кабинете… — выдохнула ему в шею Гермиона, когда они отдышавшись нежились в объятиях на стуле Гарри. — Никогда бы не подумала…       — Ещё и с открытой дверью, — прыснул он.       — С закрытой. — Гермиона аккуратно подвинулась на нём и заглянула в глаза. — Неужели ты думал, что я позволю нам сделать это, когда кто угодно может зайти в кабинет?       — Эй!       — Не возмущайся. Ты и так нарушил все мыслимые и немыслимые границы.       — Во-первых, начнём с того, что их нарушила ты. — Гарри сделал вид, что насупился. — Принесла на рабочее место эротическое нижнее белье, так ещё и решила им соблазнить собственного коллегу.       — Гарри Джеймс Поттер! Никого я не соблазняла! Это вышло случайно…       — Ну да, ну да. А во-вторых, у нас тобой теперь есть незакрытый гештальт.       — Гештальт?       — Ага. Мы должны будем заняться сексом в незапертом кабинете, — сказал он, сохраняя максимально возможный уровень самообладания.       — ГАРРИ!       — Нет, а что? Неужели ты против?       — Нет! Вернее, да! В смысле я не против заняться с тобой этим ещё раз. Но ни в коем случае не в кабинете!       Гарри рассмеялся.       Ещё минуту они просидели в полной тишине. Гермиона нежно обнимала его, поглаживая по голове, а Гарри пытался найти ответ на вопрос, из-за которого их близости и суждено было случиться.       — Гермиона?       — М-м-м?       — А для кого ты купила чулки?       Поглаживания прекратились.       — Для себя?       — Да, не поспоришь. Это явно не мужская модель.       Она молчала, и, Гарри чуть повернув голову, ещё раз приценился к так и оставшемуся на полу предмету женского гардероба. В принципе…       — Ну, раз ты молчишь… Значит, они будут для меня, — решил Гарри. Она чуть-чуть отодвинулась. — Я же выиграл конкуренцию?       — Какую конк… Гарри! Дурак!       — Нет, ну ты же не просто так их купила. Нечего добру пропадать, вот и будут…       — Я купила их для тебя! — вдруг заявила она и залилась румянцем.       — Для меня?       — Да!       — И когда же ты собиралась их… э-э-э… презентовать?       — Вечером. Сегодня вечером. — Гермиона спрятала голову у него на плече, избегая прямого взгляда. — Я знала, что тебя выпишут.       — Ага. И кто проболтался?       — Никто, Гарри. Я просто тебя слишком хорошо знаю. Во всем мире нет врача, который смог бы тебя удержать в палате лишние сутки. И я знаю, что при каждой выписке ты подписываешь документ о том, что отказываешься от претензий в связи с неоконченным курсом лечения.       — А-а-а, так вот что значит эта бумажка…       — То есть ты хочешь сказать, что ни разу её не читал?       — Ну как… Мистер Варди просто сказал, что это надо подписать и меня выпишут. Вот я и подписывал.       — По-о-онятно. Мистер Варди, значит…       — Нет, Гермиона, мистер Варди — очень хороший и квалифицированный целитель. Даже не думай.       — Он позволяет своим пациентам покидать больницу не до конца здоровыми!       — Нет, не так. — Гарри отнял её от своего плеча, чтобы заглянуть в глаза. — Он позволил одному-единственному пациенту не пропустить сегодняшнюю вечернюю презентацию.       — Это какую?       Он посмотрел в сторону и с хитрецой улыбнулся.       — Я же уже говорил, что чулки не должны просто так лежать без дела?       — Гарри!