***
— Малышка Огнева курит. Василиса роняет сигарету на плитку, крупно вздрагивая и чертыхаясь под нос. Глупое прозвище звучит слишком резко в тишине туалета. И слишком приторно нежно, до мурашек. Маришка выглядит омерзительно довольной. Аромат цветочных духов занимает все пространство и Огневу собой укутывает, отчего она желает открыть нараспашку окна, пока не впиталось, не въелось в кожу, под нее. Пока поздно не стало. Но Василиса лишь раздраженно плечами ведет, злобный взгляд исподлобья бросая. — Еще и в школьном туалете. Тренерша ругать не будет? Резникова снова на каблуках, безупречная, лощеная, вся такая идеальная. Как вчера на тусовке. Как в мыслях Огневой, зацикленных на ней. — Отвяжись, а? Резко, грубо, срывая напряжение, накопившееся за ночь, застрявшее где-то в области шеи, под следами от ногтей — жаль не губ — Маришки. Поднятую сигарету выбрасывает, шарясь по карманам в поиске новой. Пусто. Слышит щелчок зажигалки, перед тем, как поднять глаза и столкнуться с голубыми глазами. Чуть ниже алые губы, сжимающие сигарету. Мальборо красные, как банально. Она в принципе вся такая, б а н а л ь н а я. Резникова бедрами об подоконник опирается, почти садясь на него, и ладонью подсесть приглашает. — Можешь на колени, — ногтем по бедру проводит, край юбки приподнимая. В глазах смешинки. Она затягивается, дым выпуская. А Огнева вспыхивает, спичка словно, краснея, напрягаясь вся, потерянным взглядом понять пытается, всерьез ли та говорит. Но Резникова смеется, протягивая ей сигарету, и кидает «расслабься, блин, я же шучу». Василиса шуток не понимает, точнее мотивации. Для нее Резникова сплошное неизвестное в чертовски сложном уравнении. И пусть с математикой у нее ладится, с Резниковой — никогда. Она все же садится. На подоконник конечно. Выхватывает из тонких пальцев сигарету, затягиваясь коротко, поспешно, вдруг отнимут. Лишь потом замечает, что за ней наблюдают. Пальцы вздрагивают, Маришка сигарету забирает, усмехаясь. — Мои тоже уронить хочешь? Василиса головой отрицательно машет. — Нет, конечно нет, я просто… — запуталась. Огнева с подоконника неловко слезает, никакой грации, будто и не художественной гимнастикой всю жизнь занималась. — Я пойду в общем. Там это, урок, спасибо! И в этот раз снова сбегает, забирая с собой цветочный шлейф, въевшийся под кожу, сигаретный дым и вереницу спутавшихся мыслей и чувств.***
У Василисы с утра куча пропущенных, сбежавший кофе, эфемерный след от поцелуя Дианы в щеку и горящие от оригинальных поздравлений Захарры уши. Она касается их кончиками пальцев, охлаждая холодом пальцев, и улыбается широко-широко. Вместо учебы они проводят день в кофейне. Василиса заказывает приторный до ужаса малиновый раф, смеется над шутками Захарры, и ловит обеспокоенные взгляды Дианы. Ей почему-то кажется, что что-то не так. Василиса лишь улыбается в ответ и качает головой, убеждая ее и, в первую очередь себя, что все хорошо. Все и есть хорошо. И малиновый раф вовсе не напоминает ей вкус губ Маришки. — И в общем, мне кажется, что Фэш начал встречаться с этой, Резниковой. Ну знаете, они постоянно переписываются, я не читала если что! Просто подглядела немножко! И Фэш вечно просит прикрыть его перед Астрогором. Типа с Ником. Но я то знаю, что не с Ником, — она закатывает глаза так выразительно, на Дианку косясь, а та лишь плечами жмет. То, что они встречаются давно всем известно. То, что Фэш встречается с Маришкой — никому. Василиса так и застывает с улыбкой на губах. Пока внутри побеги шипастых роз, под стать духам Маришки, разрастаются, ребра обвивая, под грудную клетку, к сердцу тянутся. И ей больно. И обидно. Она знает — не должно. Они с Маришкой толком и не общаются. Поцелуй и шутки неоднозначные, споры горячие — обязательств перед друг другом не накладывают. Резникова вольна встречаться с кем хочет. Целовать кого хочет. Тогда, с Василисой, ей пришлось из-за игры лишь. Ничего особенного. Почему тогда новость будто удар под дых? Диана ее руку под столом находит, пальцы переплетает в знак поддержки. Она думает, что все из-за Фэша. У них общение неоднозначное. Отлично под троп любовь-ненависть подходят — как и с Резниковой. Фэшиар ее поддевает вечно, а она ведется. Кажется, они целовались даже. Когда обоим по тринадцать было. Ничего оно не значило. И не значит. Подруга думает, что чувства не остыли, хранятся где-то под сердцем, в глубине души. Хотелось бы ей сказать, что чувств и не было. А к Резниковой, кажется, есть. Иррациональные. Они же такие разные. Буйное пламя, хаотичность и неловкость. Стальная уверенность, холодный ум, элегантность. Впрочем, да. Неудивительно, что Огнева влюбилась (испытывает симпатию?). Маришка идеальная, заслуживает быть любимой. Огнева же нет. Точно не ею. Фэш действительно хорошая партия. Под стать. В отличие от нее, Василисы. Василиса глаза к потолку поднимает, моргая часто, слезы сдержать пытаясь. Ей надо отпустить зарождающиеся чувства. Правда думается, что уже поздно. От кого: Маришка С днем рождения, малышка Огнева 🥳 Именинница смахивает уведомление с сообщением, выключая экран и переворачивая телефон. И пытается искренне улыбаться подругам.***
У Огневой в шкафчике подарочная коробка, белоснежная открытка с алым отпечатком от губ и короткая записка. «Не смогла поймать. С днём рождения! И смени код, дата рождения — слишком просто». У Василисы глупая улыбка на губах расцветает. Она от радости взлететь готова, зрачки, кажется, форму сердечек принимают. Приходится себя в чувства приводить. Напоминать в очередной раз, что Маришка играется, что ей почти наверняка скучно, а Василиса интересна. Интересна настолько, чтобы целовать, дарить подарки, смущать касаниями и шутками, но недостаточно, чтобы встречаться, чтобы любить. Василиса записку комкает, в карманы джинсов пихая, и дверцу шкафчика — почему не сердца, Огнева? — захлопывает.