Воспоминания

      —Эй, малыш Фуэ, куда мы идём? — Светловолосый мальчишка лишь сильнее сжал ладонь идущего впереди рыжего. Ему было одновременно и страшно и интересно. Они ещё никогда не уходили так далеко от дома одни, без родителей и наставников.       —Скоро увидишь! — послышался воодушевлённый ответ, — я уверен, тебе там понравится.       Нозель восторга друга не разделял и лишь настороженно нахмурился. Ему не нравилось нарушать правила, а взрослые всегда говорили, что одним выходить за пределы трёх домов нельзя. Мальчик вообще не понимал, каким образом Фуэ прознал про тайный проход. К тому же, уже вечерело. Нужно было возвращаться, иначе им попадет.       —Как ты собираешься возвращаться если мы потеряемся?       —Не потеряемся. Я прекрасно помню путь обратно. К тому же, в случае чего нас быстро найдут.       В ответ Нозель смешливо фыркнул.       —Ага, а потом открутят головы. Так себе идея, по-моему.       —Малыш Нозель, ты ворчишь хуже старого деда. Потерпи немного, мы почти пришли.       Они петляли по улицам города уже добрых пятнадцать минут, то спускаясь по мощённым дорожкам, то поднимаясь по каменным лестницам, то и дело заворачивая направо и налево. Спроси сейчас Нозеля, смог бы он показать маршрут на карте, ответ был бы отрицательным. Он был сосредоточен на окружающих его вещах. Снующие туда-сюда люди в пестрых нарядах, высокие дома с разнообразными вывесками, клумбы с цветами. Внешний мир за пределами дома полностью завладел вниманием мальчишки. Он даже успел заметить нескольких нагло расположившихся на подоконниках кошек. Нозель никогда вот так просто не гулял по городу. Да и животных он видел редко, а обычных дворовых кошек так тем более.        Наконец малыш Фуэ остановился около крутой каменной лестницы, ведущей куда-то наверх. С того места, где они стояли конца лестницы видно не было, только ее крутой поворот направо.       —Быстрее, малыш Нозель. Мы пришли как раз вовремя! — Он отпустил ладонь Нозеля и быстро побежал по лестнице, громко хохоча.       Оставаться одному совсем не хотелось, поэтому старший сын семьи Сильва тут же последовал за Вермиллионом. К его удивлению, лестница оказалась длинной. Он уже собирался снова начать ездить Фуэ по ушам как догонит за то, что втянул его в это, но едва переступив последнюю ступеньку, Нозель поражено застыл.       Перед ним открылся совершенно невероятный вид на утопающий в лучах закатного солнца город. Шпили башен, блеск черепицы отовсюду, переливающаяся где-то вдалеке извилистая река, словно горящие в огне леса, яркое багряное небо. На сотни миль вокруг все было погружено в неутихающий полыхающий костёр.       Не смея оторвать глаз от столь прекрасного зрелища, Нозель так и не заметил, что стоящий рядом Фуэголион точно так же не смел оторвать глаз от него самого.                         ***       Воспоминания двадцатилетней давности, пришедшие во сне по милости богов вместо кошмаров, заставили сердце болезненно сжаться. Просыпаться с горечью на языке и непомерной тоской в душе стало уже чем-то привычным. Чем-то, что заставляет Нозеля чувствовать себя относительно живым. Чем-то, ради чего он просыпается каждое утро, ради чего делает свою работу, ради чего он землю носом роет, чтобы найти этих ублюдков, что посмели сотворить такое с командиром Багровых. И чем-то, что с каждым днём сыпется все больше, заставляя надежду отступать. Надежду на то, что Фуэ скоро очнётся.       Нозель почувствовал влагу на щеках. Высвободив руку, на которой неосознанно задремал, мужчина быстро утер соленые дорожки. Он уже не удивлялся, что каждый раз приходя в госпиталь, его клонило в сон. Здесь, с Фуэ, было спокойно, как нигде. Здесь можно не держать маску абсолютного безразличия, здесь можно ослабить постоянную настороженность. Здесь можно расслабиться и просто быть собой.       Сколько Нозель себя помнил, у них всегда были такие отношения. Странные. Недодрузья, недосоперники, недолюбовники. На счет последнего Нозель, конечно, немного сомневался, но иногда Фуэ делал с ним такие вещи, что румянец с щек не сходил еще очень долгое время. Они никогда об этом не говорили. Точнее, Нозель жутко смущался поднимать эту тему, хотя и хотел бы знать, что именно между ними происходит. Смущался и отчасти боялся. Боялся того, что для Фуэ это может оказаться просто приятным времяпрепровождением и не более. Поэтому все чаще Нозель прятался или сбегал, стоило только разговору слегка затронуть эту зыбкую, как песок тему.       Старший Сильва уже давно поймал себя на том, что питает к другу детства далеко не дружеские чувства. Поймал и оставил все эти чувства при себе. Они королевских кровей, им даже мысли о подобном допускать нельзя. А Нозель вопреки всему смел еще на что-то надеяться. Ему не хватало Фуэголеона. Не хватало общения с ним, его присутствия, их взаимных шпилек, тонких шуток и задушевных бесед. Этого всего всегда было мало для Нозеля. Он ничего не мог поделать с эгоистичным желанием обладать Фуэ целиком. Его сердцем, его душой, его телом. Но желания остаются желаниями, которые Нозель затолкал глубоко-глубоко в себя. Сейчас ему оставалось лишь молиться и ждать. Надеяться на скорое пробуждение командира Багровых.       Нозель не заметил, как сжал ладонь Фуэ, которую не отпускал все это время, сильнее. Он переплел их пальцы и поднес сцепленные руки к губам, касаясь ими тыльной стороны ладони Фуэ. Несмотря на благородное происхождение, руки Фуэголеона были огрубевшими от постоянных изнуряющих тренировок и сложных заданий. На мгновение лицо Нозеля исказилось в болезненной гримасе от осознания, что после пробуждения Фуэ будет нелегко с одной рукой. Ничего, они справятся. Они со всем справятся.       Дверь в комнату тихонько скрипнула, однако Нозель даже не шелохнулся. Он уже давно почувствовал, кто сейчас направляется сюда. Ману Мереолеоны старший Сильва мог почувствовать за несколько километров. Она была единственным человеком, который был в курсе относительно всего происходящего между двумя командирами. Нозель ничего ей не рассказывал, Фуэголеон, вероятно, тоже. Женщина обладала природной чувствительностью и проницательностью, но все равно Нозеля чуть удар не хватил, когда однажды Мерео прямо спросила у него, что между ним и ее братом происходит. Нозель тогда честно ответил, что и сам бы хотел знать. Тема с тех пор больше не поднималась, но почему-то Нозель отчетливо ощущал волны поддержки от Мерео каждый раз, как видел ее.       —Он лежит здесь уже вечность, Мерео. Знаю, что мы можем только ждать, но все же... — откинув челку в сторону, Нозель сильно сжал переносицу, изо всех сил стараясь сдержать рвущееся наружу отчаяние от безысходности. Голова потихоньку начинала раскалываться. Он не стыдился проявлению своих чувств при нынешнем командире Багрового Короля Льва, с которой их связывало гораздо больше, чем просто родственные узы, Нозелю было тошно от того, что у него самого связаны руки, что он ничего не может сделать, кроме как изо дня в день приходить и разговаривать с Фуэ. Быть рядом с ним.       Почувствовав, как плечо сжала сильная ладонь, он судорожно выдохнул.       —Мой придурок-братец сильный, не переживай, — Мерео подвинула стоящий у стены стул и села рядом с Нозелем, — я чувствую, что он скоро проснется. Он справится с этим точно так же, как и справлялся со всеми заданиями Короля Магов, — в ее словах не было и тени сомнения. Мереолеона верила в своего брата твердо и безоговорочно, от чего Нозелю даже стало немного стыдно за то, что в нем этой самой уверенности было явно на порядок меньше.       —Да, ты права. Он справится, — Нозель потерся щекой о ладонь Фуэ, на секунду прикрыв глаза и представив, что бывший командир Багровых, как бывало раньше, нежно коснулся его своими огрубевшими пальцами. Коснулся так, как никто в мире больше не умеет, сочетая в своем прикосновении щемящую сердце заботу и абсолютную мужественность. Нозеля всегда вело от этого невероятного сочетания.       —Ты хоть спишь то нормально? И ешь ли? — Почувствовав на себе вопросительный взгляд, Нозель немного замялся, — кажется, едва у тебя появляется свободное время, то ты тут же летишь сюда. Не пренебрегай пищей и отдыхом, ничего хорошего из этого не выйдет. Ты же не маленький уже, сам давно командир ордена, должен бы понимать как важно поддерживать организм в гармонии.       —Я нормально питаюсь. А высыпаюсь я и здесь неплохо.       —Да кому ты заливаешь, малыш Нозель, — старший Сильва тут же бросил разъяренный взгляд на Мерео, от чего женщина тихонько, но довольно рассмеялась. Никто из старших детей королевских семей не любил, когда их называли детскими прозвищами в таком возрасте и Нозель не был исключением, — я знаю, что ты до сих пор думаешь о том, что вам не надо было разделяться тогда.       —Конечно думаю, — Нозель даже и пытаться отрицать не стал, — но я понимаю, что ничего бы не изменилось, будь я там. Ты же слышала доклад Асты и Лео, пространственная магия поглотила Фуэ почти мгновенно.       —Вот именно. Не думай о том, что уже нельзя изменить, — Мерео вздохнула и расслабленно откинулась на спинку стула, — как продвигаются дела с поиском базы ублюдков?       —Утром я отправляюсь к своим ребятам. След теряется в области Великой Маны, — снова замявшись, как нередко бывало в разговорах с Мереолеоной, мужчина все же продолжил, — меня не будет в столице пару-тройку дней. Присмотри за ним, хорошо?       —Конечно. Я и без твоей просьбы это сделала бы, — на это губы Нозеля чуть растянулись в подобии улыбки, — а теперь идем домой. Завтра трудный день.       —Иди первая, я тебя догоню.       Поставив стул обратно к стене, без лишних вопросов Мерео пошла в сторону выхода из комнаты, но у самого порога остановилась.       —Он любит тебя, вероятно, даже больше, чем ты можешь себе представить. Просто боится точно так же, как и ты, — Нозель замер, пораженно распахнув глаза и не смея перебивать Мерео, — это не мои слова. Его. Если никто из вас так и не наберется смелости поговорить, то между вами так и останется эта противная стеклянная стена. Имей это в виду и не смей больше убегать.       Мерео уже давно ушла, а ее слова до сих пор набатом били в голове Нозеля. Фуэ любит его? Все же такое возможно? Перехватив руку Фуэголеона своими, Нозель снова прижался к ней губами. Внутри все переворачивалось, в душе был неведомый до сегодняшнего дня хаос, из-за которого по помещению непроизвольно начала растекаться мана. Сердце в грудной клетке билось словно сумасшедшее.       Не выпуская руки бывшего командира Багровых из своей, Нозель склонился над его лицом. Поправил вьющуюся прядь волос, которую Фуэ никогда не забирал в прическу, кончиками пальцев огладил его лицо от бровей по скуле и до подбородка. Застыв лишь на секунду, Нозель склонился еще ниже и оставил легкий поцелуй на лбу Фуэ, прямо в том месте, где была метка.       —Скорее приходи в себя, любовь моя. Больше я не стану прятаться. Мы и так потеряли с тобой уже достаточно времени.       Впервые за долгое время Нозель уходил из госпиталя с легким сердцем.