***
Брань Артёма не прекращалась весь его путь до дома. Вот только ругался он про себя, а дом, в который он шёл, и не его был вовсе — так, временное пристанище, пока он не уладит свои проблемы. А проблем, как он сам считал, у него было прилично. Жизнь такова, что для того, чтобы тебе было, что поесть, и было, где жить, нужно работать, а для того, чтобы тебе хватало на что-то, помимо утоления базовых потребностей в жрачке и крыше над головой, было бы неплохо ещё и отучиться где-нибудь. Артём старательно следовал этому принципу, да вот только в его случае переменные оказались взаимоисключающими. После девятого класса он свалил от родителей и поступил в местную шарагу, носившую гордый статус колледжа, на специальность… Спроси Артёма, как она дословно называлась, он бы и не вспомнил. Каменщик обыкновенный одна штука или что-то типа того, что не вызывало у него особого интереса и стремления к учёбе. Изначально он планировал выбрать что-нибудь, связанное с компьютерами, но баллов аттестата хватало только для зачисления на рабочие специальности, и Артёму пришлось с этим смириться, потому что оставаться дома с поехавшей семейкой он не хотел. В 15 лет он перебрался в общежитие, но продержался в нём лишь год. Как оказалось, для проживания в общежитии мало было поступить на бюджет, нужно было и сессии закрывать без пересдач. Так уже после первого курса Артёму пришлось устроиться на свою первую подработку, чтобы снимать квартиру, а ещё через год его отчислили за неуспеваемость, поскольку вместо учёбы он пропадал на работе. Как и с Настей, это был ещё один замкнутый круг, из которого ему, однако, удалось выйти — проигравшим, учитывая то, что после отчисления он третий год продолжал перебиваться на подработках, не имея никакого образования выше школьного, но отныне ему хотя бы больше не приходилось разрываться между парами и сменами. Да и пиздёж Насти ему всё-таки теперь тоже слушать не придётся. — Шалава ебучая. Ты ещё пожалеешь, — проворчал Артём, заходя в квартиру Кирилла. Кириллу в какой-то степени по жизни повезло больше, чем Артёму. Как минимум его родителям хватило мозгов подсуетиться и прикупить ему квартирку. Однушку в старом доме едва ли можно было назвать пределом мечтаний, однако у Кирилла был свой личный, никому больше не принадлежащий угол, не требующий никаких затрат, помимо оплаты коммуналки — это было главным. Вероятно, именно из-за зависти, что у друга была своя жилплощадь, Артёму и не нравилось жить вместе с Кириллом. Его задевало то, что Кириллу большинство вещей доставались на блюдечке с голубой каёмочкой — будь то квартира или ненапряжная работа в «Весёлой таксе» с той же зарплатой, на которую Артём упахивался как не в себя. На худой конец Кириллу и с девушками суетиться не приходилось, от природы наделённый смазливой мордашкой, он мог попросту улыбнуться, чтобы практически любые Насти, за исключением тех, у кого напрочь был отбит вкус, раздвигали перед ним ноги. — Она бы небось и с ним переспала, не парясь о том, что он мой друг… Блядь! На часах было около трёх ночи, и Артём, зайдя в квартиру, не стал включать свет. Чего он не ожидал, так этого того, что в темноте наткнётся на свой матрас, на котором почему-то лежал Кирилл. В комнате стоял диван, и Кирилл всегда спал на нём. Диван раскладывался, но, разумеется, после своего переезда с другом Артём спать не стал и купил себе раскладушку с тканевым матрасом. В результате раскладушка оказалась такой же скрипучей, как несмазанная телега, и Артём перестал ею пользоваться, укладываясь на матрас прямо на пол. Убеждать его в том, что это было глупо, когда целая половина разложенного дивана пустовала, было бесполезно. — Ты чего тут разлёгся? Сейчас бы наступил на тебя. Снизу послышалось недовольное мычание. Кирилл не спал крепко, скорее просто дремал. В эту ночь, как и во многие другие, когда Артём уходил, он долго не мог заснуть и маялся без дела почти до самого утра. Иногда он специально расстилал матрас Артёма вместе с его постельным бельём, чтобы создать имитацию его присутствия. Если и это не приносило спокойствия, то Кирилл ложился в чужую постель и лежал в ней, пока не отключался. Лёгкий аромат одеколона, отпечатавшийся на подушке Артёма, был тем ещё средством от бессонницы. Кирилл очень любил этот запах свежести и хвои. — Нет, я серьёзно. Хули ты лежишь на моём матрасе? Ещё и курил опять в квартире. Терпеть не могу эту табачную вонь, хоть бы на лестничную клетку выходил, чтобы из меня пассивного курильщика не делать. Кирилл проснулся окончательно. Он откинул одеяло и сел. Массируя трещащие виски, он растерянно спросил: — А ты почему здесь? Разве ты не должен был объявиться только завтра? — Планы поменялись, так что отваливай на свой диван. А ещё лучше сходи рот с мылом помой, куряга. Кирилл достаточно знал Артёма, чтобы понимать, когда тот ворчал просто так, а когда у него действительно было отвратное настроение, поэтому не стал возражать, забравшись на диван. Зубы он уже чистил, и проблема скорее была в том, что табачный запах не успел выветриться из прокуренного помещения. В повседневной жизни Кирилл курил не так уж и много, но порой его накрывало, и обычно это было связано с Артёмом, хоть он и не отдавал себе отчёт в том, что конкретно было не так. Сам Артём вместо того, чтобы лечь на освободившееся место, прошёл к письменному столу возле окна. Он включил настольную лампу и, достав что-то из кармана, сел за стол. — Ты ещё не ложишься? — Нет, дело одно есть. Но я быстро, так что не обращай внимания на меня и спи дальше. Кирилл молча закрыл глаза и отвернулся к стене, чтобы свет лампы не бил ему в лицо. Артём вернулся, и этого ему было достаточно. Прокручивая в голове эту мысль, Кирилл старался снова заснуть, но звуки того, как Артём что-то черкал за письменным столом, не давали ему покоя. Писал Артём тупым карандашом, поэтому из-под его руки доносился характерный скрежет грифеля по листу бумаги. — Артём? — Кирилл лежал в прежнем положении лицом к стене и не открывал глаз. — С тобой всё нормально? — Лучше не бывает. Спи уже. С этими словами Артём дописал последнюю строчку. Может, он заразился безумием от того чокнутого, которого обслуживал днём, но написанное и правда в какой-то мере помогло привести мысли в порядок. Не держать всё в себе — всё-таки в этом что-то было. Излив на бумагу желчь, испытываемую уже к бывшей девушке, Артём более-менее пришёл в себя. Даже несмотря на сигаретную вонь, он отключился почти сразу, как его голова соприкоснулась с подушкой.Глава 2. Вечеринка (не) удалась
8 марта 2023 г. в 10:15
Кирилл ошибся дважды. В первый раз, когда подумал о том, что Настя позвала Артёма к себе, и во второй раз, когда пожелал другу повеселиться с ней. Веселье Артёму грядущей ночью не светило, но зато он имел все шансы испортить его своей девушке и её ублюдским друзьям.
В разгар запары Артёму пришло сообщение от их общего с Настей знакомого. Сердобольный любитель совать свой нос в чужие дела уведомил Артёма о том, что его девушка снова предпочла развлечься без него вместо того, чтобы дождаться окончания его смены. За коротким сообщением последовало нескольких фотографий, говоривших сами за себя: Настя, одетая так, словно на дворе стояло жаркое лето, а не зима, танцевала с пластиковым стаканчиком в руке в кругу нескольких парней, которые, дай им волю, захлебнулись бы слюной от вида её декольте и длинных стройных ног, обтянутых чёрными чулками. Подобное поведение девушки действовало на ревнивого Артёма похлеще, чем красная тряпка действует на быка. От того, чтобы швырнуть телефон в стену, замыленного официанта удержало только то, что в ближайшее время он не смог бы позволить себе купить новый и остался бы совсем без средства связи.
К тому, что Настя из-за своего яркого макияжа и вызывающей одежды внешне походила на типичную девку с трассы, привлекающую кучу внимания, Артём привык. В какой-то степени ему даже нравилось, что его девушка всегда вызывала ажиотаж среди приятелей и знакомых. Однако то, что Настя, осознавая свою привлекательность, не упускала возможности лишний раз пофлиртовать с каждым подворачивающимся ей представителем мужского пола, Артёму совсем не нравилось. А ещё меньше ему нравилось, когда она позволяла себе, ничего не сообщая, шататься по впискам. Без него. Во время его работы. В компании кучи парней, каждый из которых с большой охотой трахнул бы её. Артём это ненавидел и считал чуть ли не прямой провокацией со стороны девушки.
Напрасно она выводила его из себя. Очень напрасно.
Ссоры между парнем и девушкой случались довольно часто, и обычно разногласия возникали либо на почве ревности Артёма, либо же из-за того, что Настя жаловалась на недостаток внимания.
Артём целыми днями торчал в «Весёлой таксе». Хоть он и устраивался на работу со сменным графиком, его смены были точно такой же иллюзорной вещью, как и скромность его девушки. На самом деле сменщика у Артёма не было, и он проводил в баре шесть дней в неделю, за исключением понедельника — единственного выходного дня, когда «Весёлая такса» не работала. Днём Артём отсыпался, а после закрытия бара освобождался только ночью, поэтому Настя считала вполне нормальным, что может позволить себе куда-то ходить без него. Она объясняла свои тусовки тем, что ей попросту было скучно сидеть целыми днями одной, а Артём срывался с цепи из-за невозможности контролировать то, что происходило на этих тусовках в его отсутствие.
По большому счёту это был замкнутый круг, потому что отказаться от работы Артём не мог, а Настя подстраиваться под него и его график не собиралась.
Здравого ответа на вопрос, что же до сих пор удерживало пару вместе, не было. Поначалу Артём считал, что ему нравился секс с Настей, но по мере того, как они начали ссориться — впоследствии всё чаще и всё больше по пустякам — он уже не испытывал такого удовлетворения от времяпрепровождения с ней, как раньше. О какой-то эмоциональной составляющей и глубокой привязанности говорить тоже не приходилось, потому что их отношения начались как раз на одной из вписок пару месяцев назад. Они тогда едва ли думали о том, что взаимное притяжение, возникшее на фоне выпитого спиртного, может перерасти во что-то большее, но им попросту было друг с другом удобно. Ровно до того момента, пока Артём не попал в «Весёлую таксу».
Артёму было плевать на то, что Настя даже не пыталась войти в его положение, которое по всем параметрам можно было назвать бедственным. Также ему было абсолютно до лампочки, что она особо не сочувствовала ему и нисколько его не поддерживала, однако чувство собственника настойчиво шептало о том, что, раз уж ему посчастливилось подцепить девушку, которая в его компании всем нравилась, её стоило держать при себе как можно дольше. По крайней мере, пока она окончательно не выведет его из себя.
Когда Артём во втором часу ночи пришёл по скинутому адресу, он был на пределе. Он позвонил в домофон, и дверь в подъезд ему открыл какой-то парень — судя по голосу, ужратый в дрова. Представляя, что Настя, пока ещё его девушка, тёрлась в тесной квартире с бухими членоносцами, Артём на всех парах пешком влетел на четвёртый этаж. Даже если бы он не увидел ничего компрометирующего, он уже был в бешенстве и Насте не стоило с ним пререкаться.
Долбиться во входную дверь не пришлось, она была не заперта. Внутри стоял такой смрад от сигарет, будто в квартире собрались самые отъявленные курильщики, коллективно дымившие каждые 15 минут, не открывая при этом окон. Пролитым алкоголем несло не меньше, но к подобной вони благодаря «Весёлой таксе» у Артёма выработался иммунитет.
Перешагнув через развалившегося в прихожей парня — кто знал, быть может, именно он несколькими минутами ранее снимал трубку домофона — Артём, не раздеваясь, прошёл в комнату, откуда доносилась громкая музыка. В небольшой гостиной, не предназначенной для таких сборищ, ошивалось по меньшей мере человек десять. Скользнув взглядом по присутствующим, Артём отметил, что основную массу всего этого невменяемого сброда составляли парни. Ничего не подозревающая Настя расположилась на диване, вернее на нём расположился один из парней, на коленях которого она сидела спиной к двери. Не замечая появления своего молодого человека, она смеялась и что-то увлечённо рассказывала собеседнику, особо не слушавшего, а скорее просто лапавшего её за бёдра и пялившегося на внушительного размера грудь, удачно оказавшуюся прямо перед его лицом. На приход Артёма в принципе никто не обратил внимания, потому что тусовка уже дошла до той стадии, когда соображать было не таким уж и важным делом по сравнению с необходимостью держаться на ногах или хотя бы более-менее ровно сидеть. Неудачник, валяющийся в коридоре, определённо не преуспел ни в первом, ни во втором.
Какое-то время Артём молча стоял в дверях гостиной и наблюдал за Настей. На его губах медленно растягивалась ехидная усмешка.
Он знал. Конечно, знал. Всегда знал, что она наставляет ему рога. Иначе ей не приходилось бы скрывать, что она куда-то ходит без него.
Никакой боли Артём не испытал, даже ничего близкого к ней не почувствовал. Тем, что он ощутил, было не что иное, как чувство уязвлённой гордости. Какая-то шлюха водила его за нос, пока он работал на износ, и думала, что он ни о чём не узнает — это было просто смешно. Неужели он настолько был похож на наивного простачка?
— Так вот, значит, как ты восполняешь не полученное от меня внимание, — крякнул Артём на ухо Насти, бесшумно подойдя к ней сзади.
Настя, услышав знакомый голос, дёрнулась и чуть не свалилась с колен парня. Оказавшись на ногах, она быстро одёрнула короткую юбку и поправила вырез майки. Сказать, что она не ожидала увидеть Артёма, было всё равно что не сказать ничего. Страшнее того факта, что Артём застукал её за весьма неоднозначным занятием, было только то, что могло за этим последовать.
Настя не боялась того, что Артём частенько выходил из себя. В порыве гнева он мог что-нибудь разбить, орал до хрипоты и покрывал отборным трехэтажным матом её и всех её друзей, но это хотя бы было понятно. Если Артём просто злился, всплеск агрессии можно было переждать, но если он был в самой настоящей ярости, как в этот момент, то было совершенно не ясно, чего именно от него ожидать.
Кривая ухмылка, прищуренные глаза и внешнее спокойствие были явными признаками того, что Артём пребывал в бешенстве. Он сверлил девушку взглядом и, казалось, был готов выслушать любые её оправдания. Вот только Настя понимала, что оправдываться в сложившейся ситуации было не лучшей идеей, поэтому решила пойти по пути наименьшего сопротивления.
— Артём, ты уже освободился на сегодня? Отлично! Я так рада, что ты пришёл. Я как раз собиралась домой пойти.
Настя сделала шаг в сторону Артёма и потянулась, чтобы поцеловать его, но он грубо отпихнул её.
— Думаю, твой приятель расстроится, если ты уйдёшь со мной, — безэмоционально бросил Артём.
— Приятель? Какой приятель? А-а-а, этот… Да я ему тоже уже сказала, что ухожу.
— Неужели? — Артём с дружелюбной улыбкой глянул на парня, который по-прежнему сидел на диване и растерянно следил за разборками парочки. Видимо, он был настолько пьян, что виделся себе исключительно сторонним наблюдателем, а не участником сцены. — Он скорее выглядит как тот, у кого только что отняли любимую игрушку. Нехорошо лишать человека того, что ему нравится.
Настя сглотнула.
— Артём…
— Я всё не так понял? Вы просто друзья? Он твой двоюродный брат? Ты утешала его из-за того, что у него сдохла кошка?
Стратегию нужно было менять. Если ты не можешь достойно обороняться, то рискни всем и иди в наступление — Настя всегда пользовалась этим приёмом во время ссор. Как и Артём, она особо не горела желанием сохранять эти отношения, которые в последние недели трещали по швам, но её невовремя появившийся парень сказал верно: лишаться того, что тебе нравится, всё же неприятно.
— Какого хуя ты разговариваешь со мной так, будто я в чём-то перед тобой провинилась? Пришёл, хотя тебя никто сюда не звал, и ещё пытаешься в чём-то меня упрекать. Между прочим…
Настя запнулась. Слова на Артёма никак не подействовали. Она надеялась на то, что ей удастся разозлить его, и тогда станет более понятно, что он успел увидеть и как воспринял её обжимания с другим, но трюк не прошёл. Артём по-прежнему был спокоен. До чёртиков спокоен и ему будто бы даже было весело от происходящего.
— Ты можешь продолжить с ним. Я не возражаю.
— О чём ты?
Артём проигнорировал вопрос. Его блевать тянуло, когда девушки строили из себя дурочек, поэтому он направился к выходу из комнаты, давая понять, что разговор окончен.
— Эй! Ты куда?! Мы не договорили! Артём!
Продолжая делать вид, что не слышит её, Артём взял с пола играющую портативную колонку, предусмотрительно размещённую в углу комнаты возле двери, чтобы никто на неё ничего не пролил и случайно об неё не навернулся. Это небольшое прямоугольное устройство голубого цвета Артёму было хорошо знакомо, ведь Настя была звездой всех вечеринок, мать её.
Поскольку Артём не устроил скандал, присутствующие по-прежнему мало обращали на него внимание и продолжали пить, танцевать и трепаться между собой, однако не заметить резкий удар было невозможно. Артём со всей силы приложил колонку о дверной косяк. Китайское устройство после такого нелестного обращения заскрежетало и заткнулось.
Повисла тишина, и абсолютно все в комнате уставились на Артёма. Настя тоже смотрела в его сторону и нервно покусывала свои пухлые губы, как и все остальные, не имея ни малейшего представления о том, что он собирался выкинуть дальше. Оставалось только радоваться тому, что Артём предпочёл разнести колонку, а не её голову, поэтому из-за сломанной техники она не особо сильно расстроилась. Парень на диване, вероятно, думал так же, потому что до него постепенно начало доходить, что он лапал чужую девушку.
Артём обвёл гостиную взглядом и, удостоверившись в том, что все смотрели на него, хмыкнул:
— Не хотел никого отвлекать, но у меня есть небольшое объявление. Думаю, все тут знакомы с Настей?
Присутствующие непонимающе переглядывались. Некоторые покосились на девушку, отчего той захотелось провалиться под землю. Внимание она любила, но явно не такого рода.
— Хочу сказать, что с сегодняшнего вечера она свободна. Можете ебать её, сколько душе угодно. Если, конечно, не боитесь ничего подцепить. А тому, кто отважится после меня начать встречаться с этой шлюхой, я бесплатно налью в «Весёлой таксе» столько, сколько он сможет выпить. На этом у меня всё, спасибо!
Артём не стал дожидаться какой-либо реакции и вышел из комнаты.
— Ты!..
Разъярённая Настя, которую опустили ниже некуда, распихивая застывших знакомых, ринулась за Артёмом в коридор.
— Ты совсем охуел?! Хочешь расстаться со мной — ладно, но ты, блядь, думаешь вообще, что говоришь?! Какие обо мне слухи после такого пойдут?!
— Это не моё дело. Сама виновата в том, что теперь каждая подзаборная шавка будет считать тебя дешёвой подстилкой.
Настя не успела ничего возразить. Изрядно выпив, она была рассеянной и споткнулась о лежащего в прихожей парня. Артём выскользнул из квартиры под её недовольные чертыханья и, выйдя на лестничную клетку, выругался сам.