Жива

Просто спой, менестрель, Пусть огни всё горят, Быль иль не быль - пустяк, Боги судьбы творят. В них нет смысла. Есть боль, Есть полёт. Нет любви, но война Смерть отдаёт. Дарит зло и вдыхает огонь, Но как? И почём, говорят, Ты продала Честь и славу семьи, Эй, краса, Говорят голубы Не твои глаза, Говорят, что сам Дьявол Тебе мил. Говорят, что твой род Он убил. Ты смеёшься, краса, Но за что, продала За злата Ты добро? Отчего свет не мил Тебе стал? Отчего так белы Твои уста? Почему все мертвы? Мёртв твой дом. И так счастлива ты. Отчего? Ксенье пять лет. За порогом бушует лютая зима, из дома на локоть не выйти, и отец, князь, качает её брата на руках. Её брат, маленький уродец, весь в отца. Чернявый, громкий и вечно неспокойный. Когда Ксенья высказывает это вслух отец наотмашь её бьёт. - Молчи, ублюдок. Скажи спасибо, что жива. Мать молчит. Бледна и красива, её чёрный волос серебрится в свете луны. Она не посмеет возразить, защитить, она посмеет только молчать. И жить. Потому что в свете полуночной луны червонным золотом переливаются светлые волосы Ксеньи. Смейся, смейся, краса. Жизнь пройдёт. И из пальцев течёт. Долг твой ждёт. Не простит Он тебе, Не забудет тебя. И найдёт в ночь одну, И утащит тебя. И оставит она – душа, Кровь и плоть не спеша Навсегда. Не вернуть, не вздремнуть. Только смерть. За порогом Он ждёт. Дьявол ведь. Ты иди, не смотри. Ибо он за тобой. Шаг за шагом, Внутри Сок младой он твой пьёт. Что не делай, ты – Долг Ему не вернёшь. И за сделку плати, Что в ладонь не возмёшь, Что не видно, Не слышно, Но ты Отдавай и смотри. И смотри. И умри. Ксенье двенадцать. Она неказиста, косоглаза, кривонога и уродлива. Так ей говорят все в семье, особенно брат, маленький поганец, что через десяток лет станет князем. Она надеялась, что его что-нибудь всё-таки убьёт. Молния в дерево, под которым он играл, лихорадочная болезнь, стая волков, зажавшая обоз, когда его ещё малышом перевозили в новые княжеские пенаты. Но Ксан жив. Жив. И она жива. Ксенья знает, им двоим нет места в этом мире. Девочка бежит по жухлой траве на речку, чтобы искупаться, набрать грибов и ягод. Холодно, но ей сойдёт. Слышен топот ног сзади, Ксенья оборачивается и каменный тяжёлые наконечник самодельный стрелы коварно даёт ей под дых. -Больно! – она готова расплакаться. Мальчишки, дети воеводы, подбегают к ней вначале торопливо, а потом замедлив шаг. Проверять – жива ли. Глумятся. -Больно тебе, ишь ты! Скажи спасибо, что жива. Ксенье восемнадцать. Льняные волосы, выгоревшие на солнце за лето туго заплетены в косы. Она примеряет новый наряд, бело-красный. Свадебный. По опочевальне снуют служанки, вороха одежды то вздымаются на койке, то опускаются, будто стали отдельным живым существом. И везде – яркие камни, дорогие металлы, меха… Ксенья не видела столько роскоши со смерти матери. Отец не разрешил взять ни одну её вещь, ударил по пальцам и щеке. Было больно. Но теперь… он добр к ней. Может, всё сложится хорошо? Он даже жениха подобрал ей хорошего. Ерсень – славный парень, даже красивый, в меру умный, достаточно храбрый. У алтаря она чувствует себя почти счастливой. Позади стоит жених. Она оборачивается и… И смотрит на отца. А ты чего хотела? Скажи спасибо ещё, что жива. Ксенья захлебываясь просыпается. Рядом на постели храпит муж. Вечно пьяный увалень Йорги. В ту пору союз с княжеством Ерсеня внезапно обесценился. Ксенье девятнадцать. Она кричит от боли, когда Ксан за волосы по горячему снегу тащит её к конюшням. - А чего ты хотела, сестрица? Скажи спасибо, что осталась жива. Теперь ты будешь у меня работать, раз твой дохлый муж не пожелал забрать тебя с собой. Ксенья не плачет. Пока ещё нет. И запомни меня, Коль страдать Ты хотела вот так Без меча, без луча. И без Света во Тьме Тебе не прожить. Это знают уж все. Как же быть? И тебе за сто лет Будет боль И огонь Будет сладко в нём, Как в объятьях того. Но затем, наконец, Час суда Все мечты распылит Навсегда. И останешься ты Как тогда Как всегда Вновь ни с чем. Что же делать тебе? Плыть по реке… Ксенье двадцать два и она страстно молится. Не Богу - Дьяволу. Возносит ему свои мольбы – о брате-князе, от которого сбежала в лес, гнусной твари, что не погнушалась отравить своего отца. Отец ведь в конце-концов примерил себя с её существованием. А Ксан – нет. Им двоим не ужиться вместе. Никогда. Дьявол ей отвечает. Темноволосый мужчина является к ней прямо в ночь. Сбрасывает свой чёрный плащ, лихо улыбается, в его чёрных глазах – вечность. Он стоит на пороге её дряхлой избушки и нахально вопрошает: - Звала? - Да, - выдыхает она одними губами. И сладостно умирает в его объятиях. А утром возрождается из пепла. С новыми силами. Что греют её где-то изнутри. - Спасибо, - возносит она свои благодарственные мольбы. - Cпасибо, что я до этого момента жива. Ксенье двадцать три и она княгиня. И правит она над княжеством из пепла.