Ты знаешь, что делать, Циско.

- Он изменил временную шкалу, Хэрри, он её изменил! – Вайб появился в лаборатории Харрисона, как всегда, неожиданно. Тот, занимаясь ремонтом микрочипа, даже не взглянул на материализовавшегося паренька, который сейчас, казалось, горел синеватым пламенем именно от негодования. Ученый уже давно привык к подобным вторжениям в свою жизнь и, честно признаться, они ему были даже приятны. Впрочем, обычно, он это никак не показывал, напротив - всегда недовольно бубнил, что Рамон отвлекает его от важных дел. Но, когда тот, закатив глаза, собирался исчезнуть, каждый раз останавливал его, и, как будто в знак необычайного снисхождения, позволял продолжить. Обычно они обсуждали текущие проблемы в команде Флэша, ведь мета-люди никогда не дремлют и вечно устраивают им неприятные сюрпризы. Циско не всегда мог самостоятельно решить какую-либо техническую задачу и потому (только ли поэтому?) время от времени совершал скачки на Землю-2, чтобы спросить совета у своего коллеги. Но не в этот раз. Сначала не уловив, что именно сказал Вайб и, собираясь снова выразить свое возмущение, Уэллс на мгновение замер, а затем резко повернулся к нему. - Аллан изменил временную шкалу? - Ну да! Наконец осознав сказанное парнем, доктор медленно снял очки. Он ухмыльнулся и, покачивая головой, на выдохе вымолвил: "Барри." - Ничего смешного! – воскликнул Рамон - Мой брат мёртв! Из-за него! И он не желает снова её менять! Он спас своих близких, но не хочет спасать моих, и вообще... Прищурившись, Уэллс внимательно слушал, не перебивая, удивляясь, насколько сильно разбушевался парень. На Циско это было совершенно не похоже. Харрисон старательно пытался вычленить суть из этого потока негодования и боли, одновременно замечая, что внутри него растёт что-то странное: какое-то ощущение, похожее на эмпатию, но в большем диапазоне. А вот это было не похоже уже на Уэллса. Впрочем, поразмыслить об этом мужчине не удалось - Рамон выговорился и теперь молчал, стоя как будто обнажённый перед учёным. Сейчас он не понимал, зачем он вообще явился Харрисону, почему именно ему и почему он так разошёлся. Парень тяжело дышал и смотрел в пол. - Циско… - вкрадчиво начал Уэллс. Инженер приподнял голову, исподлобья взирая на учёного. Тот называл его по имени крайне редко. И обычно это происходило в какие-то весьма душевные моменты. Последний раз такое случилось, когда они прощались. И что, тогда, что сейчас от этого простого «Циско» из уст Уэллса появлялось необъяснимо-щемящее чувство тепла, комфорта и чего-то еще… - Ты ведь человек логики, - продолжил Хэрри, - по большей части, как и я. И ты понимаешь, что у Барри нет другого выхода. Он не может вернуть тебе твоего брата. Но ты можешь потерять одного из своих друзей, если не отпустишь эту ситуацию. - Я знаю, - заметно тише, но все же с раздражением проговорил Вайб, - мне все твердят об этом... - Это сложно, я понимаю. Я не знаю, как бы вел себя я, если бы жизнь отобрала у меня дочь. Но я бы не хотел ничего менять, зная, что в результате моих опрометчивых действий может пострадать кто-то еще. Циско топтался на месте и выглядел настолько печальным и запутавшимся в своих чувствах, что ученому захотелось вместо тысячи слов и доводов просто тотчас же подбежать и сгрести парня в свои объятья, защитить от той боли, что он испытывал прямо сейчас. Он даже привстал в совершенно внезапном для себя порыве, но в ту же секунду, поджав губы, усилием невероятной воли уронил себя обратно в кресло, осознавая, что, во-первых, это невозможно – Циско - лишь проекция, а во-вторых, в голове ученого тут же возник вопрос: «А что это сейчас такое было, Уэллс?!» Вместо этого Харрисон продолжил оперировать словами, надеясь хоть как-то помочь другу. Он действительно, сильнее обычного, хотел помочь. - Ты должен двигаться дальше. Я верю в тебя, Циско, ты справишься. К его облегчению, Рамон, наконец, слегка улыбнулся и заметно успокоился. По сути Уэллс говорил не такие уж новые для Рамона вещи, но почему-то сказанное именно им обретало смысл и вес. Именно от его слов на сердце становилось легче, как будто Хэрри вдруг взял и ускорил время в мини-вселенной парня, где время шло достаточно быстро, чтобы боль притупилась, а гнев перестал мешать мыслить трезво. Почему так происходило, инженер не успел обдумать, поскольку внезапно из облака, в коем он парил, раздался писк. - Барри нужна помощь, - голос Рамона дрогнул, и он нерешительно посмотрел на мужчину. Часы на его запястье мигали. - Ты знаешь, что делать, Циско. - уверенным тоном произнес Уэллс, сопровождая свои слова кивком. Вайб коротко кивнул в ответ и начал растворяться в воздухе, успев крикнуть: "спасибо, Хэрри!" прежде, чем исчез окончательно, оставив в лаборатории немного растерянного учёного, которому предстояло кое-что для себя прояснить.