Немного о потерях

«Моя кожа больше не моя», ― такая простая фраза, но как она изменила мой мир. Именно мой, так как весь остальной мир мне еще только предстояло изменить. Люди постоянно ноют о своих утратах ― потерях близких, потерях имущества. А кто из них подумал о моих? О, мои утраты ― это всего лишь несколько песчинок в масштабе Вселенной. Мой метаморфоз принес мне изменение человеческих ощущений ― нет, не полную их потерю: зрение осталось зрением, обоняние ― обонянием. Просто они стали другими. Говорят, что запах страха и многих других человеческих эмоций ощущают животные. Вот и я приобрел такую способность. Острота зрения повысилась, и я могу видеть в полной темноте. Если прибавить к этому мою почти неуязвимость, небывалую силу и выносливость, долголетие ― да много всего еще можно перечислить по мелочи ― то может показаться, что мои приобретения, вне всякого сомнения, должны перевесить мои потери. Подумаешь ― всего лишь потеря человеческого облика. А как быть с эмоциями? Ведь изменения моего организма начисто отрезали от меня такие естественные для обычного человека вещи, как душевная привязанность, взаимная симпатия, любовь, секс. Нет, все это у меня осталось, но только в глубине моей души. На какую любовь, тем более, на взаимную любовь может рассчитывать существо, которое выглядит как двенадцатиметровый песчаный червь? Да и тогда, когда метаморфоз только начинался, когда я выглядел, как вечный ребенок, покрытый чешуей, на какую привязанность я мог рассчитывать? У окружающих моя внешность вызывала отвращение, а мой стиль правления окончательно закрепил в людях неприязнь ко мне. И все-таки меня любили. Моя сестра-близнец, неотторжимая часть меня, переживавшая мой метаморфоз вместе со мной, страдающая от этого едва ли не больше меня. Ганима. О сестра моя, ты, всепонимающая, ты добровольно приняла на себя все тяготы продолжения нашего рода. И я сам, своей собственной рукой возвел тебя на брачное ложе принца Коррино. Я отдал бы всю Вселенную за то, чтобы это ложе было моим! Но мы оба слишком хорошо понимали, в чем состоит наш общий долг перед потомками. Ты должна была передать им наш общий дар наследственности. Я должен был обеспечить им безопасность и процветание в веках для того, чтобы этот дар смог развиться и прорасти в них. Долг. И во имя этого долга, я, даже сейчас, снова отдал бы тебя другому, я бы обвился всем своим многометровым телом вокруг вашего ложа и не позволил бы никому вам помешать. А тогда, еще не имея этого тела, я просто стоял, крепко прижавшись к двери вашей спальни. И я еще раз продал бы Вселенную за то, чтобы никогда не видеть, как ты стареешь. Не видеть, как покрывается морщинами твое прекрасное лицо, не видеть седины в твоих волосах. И никогда не ощущать той пустоты, которая плотным коконом окружила меня тогда, после твоей смерти. В этот миг мой мир снова изменился ― на этот раз уже навсегда. Но кто-то должен был сделать это. И мы сделали. Песчинки. Мы все ― всего лишь песчинки в масштабе Вселенной. Но именно попавшие в рану песчинки гораздо страшнее самой раны.