«Всему ища вину вовне,
Я злился так, что лез из кожи,
А что вина всегда во мне,
Я догадался много позже».
Игорь Губерман
Помнишь, как в детстве мы смотрели на взрослых и завидовали им? Нам казалось, что они всё знают и умеют. Родители в наших глазах были супергероями. Папа обладал фантастическим навыком решать абсолютно любые проблемы, придумывать интересные игры за две минуты, чтобы заставить смеяться тебя до коликов в животе. Он был сильным как Халк, могучим и отважным, но при этом оставался самым добрым человеком на Земле. Мама тоже от него не отставала. Как же вкусно она готовила! Успевала везде: и из детского сада тебя забрать, и ужин приготовить, и гору вещей перестирать, и папу с работы встретить приветственным поцелуем. В том возрасте, будучи маленькими и несмышлёными, мы действительно полагали, что наши родители никогда не устают. У них бесконечный запас энергии и сил, они любят нас, даже когда злятся, и иногда ругаются друг с другом, но обязательно за закрытой дверью, чтобы не расстраивать нас. И они всегда находят ответ на любой наш вопрос. Но потом, как ты прекрасно знаешь, наступает момент, когда каждому из нас приходится отделиться от своих родителей. Вы больше не единое целое, ты — уникальная личность. Как маленький птенчик, вылупившийся из яйца, ты оказываешься в совершенно незнакомом мире — большом, неизведанном и до ужаса пугающем. Очевидно: не разбив скорлупу, наружу не выберешься. Отныне ты — тот, кому придётся испытать все тяготы жизни на себе, запутаться, потеряться, но обязательно — обязательно, слышишь! — отыскать верную дорогу, которая рано или поздно приведёт тебя к счастью.***
Чонгук знает, что это не совсем разумная идея, но всё равно ложится на кровать, складывает руки на животе, устремляет взгляд к потолку и старается сосредоточиться на своих ощущениях. Если честно, хочется заплакать. Прям завыть как одинокий волк, а после, поджав хвост, спрятаться ото всех, завернуться клубочком и хорошенько прорыдаться. Или же проораться, — тоже, говорят, помогает. Только вот сил выть, реветь и рвать в клочья волосы уже нет. Вам когда-нибудь бывало настолько хреново, что вы не могли встать с постели? И голова болит, и ноги гудят, и поясница ноет, — чувствуешь себя стариком в двадцать лет и не понимаешь, с какого перепуга твоё тело начало реагировать на смену погоды. (Или и не на погоду вовсе.) Всё равно привыкаешь к этому состоянию, заставляешь себя вылезти из-под одеяла, плетёшься сонный в ванную, смотришь на свои чёрные круги под глазами и… …ничего не делаешь. Да, именно так. А что, надо жаловаться друзьям? Так, вроде, все не в малине живут, у каждого свои проблемы, они ведь как-то вывозят, и ты должен. Хоть будь ты при смерти, хоть без одной ноги — ползи дальше, такие правила игры, в которую тебя втянули против воли. Какой вообще идиот сказал, что в молодости мы должны всё попробовать? Ну вот просто — обязаны. С тарзанки спрыгнуть, на мир посмотреть, влюбиться, склеить разбитое сердце, не спать всю ночь, встретить рассвет, попробовать свою первую сигарету, закашляться, выкинуть эту дрянь, напиться (ну конечно!), облевать унитаз; поссориться с родителями, приготовить торт, научиться рисовать, петь, станцевать румбу, потерять кошелёк, сказать «прощай» лучшему другу, прошептать «люблю» в тишине ночи, лёжа в обнимку с любовью всей твоей жизни; окончить школу, колледж, университет, завершить важное задание в последний момент, провалить экзамен, протанцевать всю ночь напролёт в клубе, позволив незнакомому парню обнять тебя за талию и угостить коктейлем; устроиться на подработку, попытаться совмещать её с учёбой, а позже обнаружить себя полумёртвым на полу ванной, потому что переоценил свои силы и перегорел; записаться в спортзал, прочитать сотню книг, потратить все накопленные деньги на подарок, — этот список бесконечен, как вы уже поняли. Вопрос: а как всё успеть-то? Ну, то есть, времени у тебя, вроде бы, много, но не настолько, чтобы отправиться в кругосветное путешествие, а потом вернуться, жениться, окончить университет с отличием, устроиться на высокооплачиваемую работу, получить водительские права, и при всём при этом параллельно сделать ещё миллион дел из списка. Да откуда все столько энергии берут?.. Ясное дело, что на это тебе отведена целая жизнь — покоряй мир, — но… разве обязательно выполнить хотя бы десять пунктов из этого списка? Нет, Чонгук, конечно, не спорит, что жить надо интересно и красиво, хвататься за каждую возможность и так далее, ну а если он любит дома сидеть, к примеру? И что, ему теперь не жить вовсе? Закопать себя под землю, поставить табличку «безнадёжен» и свести концы с концами? Грустно как-то… Он ведь молодой, не такой амбициозный, как его ровесники, правда, но тоже хочет быть счастливым. — Итак, что тебя тревожит в последнее время? Строгий голос Сокджина раздаётся сбоку. Чонгук открывает глаза, собираясь встать и прекратить эту нелепую игру в психолога, но чужие сильные руки тут же возвращают его в горизонтальное положение и велят опустить веки. С тяжёлым вздохом он слушается. Снова сосредотачивается, поджимает губы, пытаясь разобраться со шквалом эмоций и мыслей. А потом наступает звонкая тишина. Словно провода обрываются, и напряжение мгновенно падает. Внутри, как ни странно, не бушует ураган, его не колотит, руки не трясутся, — наоборот, там тихо, будто идёшь по заброшенному городу и стараешься не оборачиваться, потому что и без этого страшно. А вдруг кто-то цапнет сзади, если посмотреть? Лучше уж бежать вперёд без оглядки и ни в коем случае не останавливаться. — Чонгук, — возвращают его с небес на землю, напоминая о своём присутствии. Чонгук ёрзает в постели, щурит глаза, недовольно цокает, но всё же говорит: — Не знаю я… Беспокойно, наверное. — На минуту он замолкает, обдумывая сказанное. Позже добавляет: — Чувствуется усталость в теле. Будто я целый марафон пробежал и всё ещё бегу куда-то… Хочется остановиться, лечь посреди дороги, раскинуть руки в стороны и тупо лежать в надежде, что в скором времени пойдёт дождик и прибьёт пыль к земле. И меня заодно. И воздух станет чище, и дышать будет легче, и я почувствую, как тёплые капли дождя бьют по лицу, напоминая, что я вообще-то живой. — Ты не чувствуешь себя живым? — задают конкретный вопрос, и Чонгук задумывается. — Иногда. Бывают ведь дни, которые ты проживаешь на автопилоте. Проснулся, умылся, привёл себя в порядок, поел и пошёл на работу. А потом пришёл, разделся, лёг в постель и заснул, ни о чём не думая. Очень грустно так жить, знаешь ли. Я всегда боялся такой жизни, а недавно осознал, что она — никакое не будущее, а самое что ни на есть настоящее. И мне стало страшно. Так страшно, что до панической атаки рукой подать. — Чонгук хмурит брови. И правда ведь не задумывался о таком до этого момента. Кажется, этот разговор всю душу ему наизнанку вывернет. А потому он делает ещё одну попытку ускользнуть. Не получается. Сокджин, сидящий рядом на стуле, сильнее и настойчивее его. Приходится занять своё место и смириться с тем, что сегодня придётся выговориться. Основательно так, без «Давай потом» и «Я хочу спать». Тот настроен решительно, а Чонгук… Чонгук просто устал, понимаете? Устал крутиться как белка в колесе, устал просыпаться рано утром и тащить своё слабое тельце в университет, а потом — на работу; устал выдавливать из себя улыбку, звонить родителям, потому что так надо, устал уворачиваться от поцелуев незнакомого человека. Не заметил, как жизнь превратилась в сплошные «должен» и «потерпи». Должен учиться, должен не забывать о родителях, должен быть всему благодарен — должен, должен, должен. Всем должен! Вот потерпит немного, отработает смену, получит денег и можно немного расслабиться. Нет. Закрутилось всё, завертелось, запуталось. Чтобы разобраться, с чего всё началось, в какой момент жизнь пошла наперекосяк, наверное, нужно вернуться на несколько лет назад. Туда, в беззаботную юность, где кроме учёбы и симпатичного парня, его ничего не волновало.***
Пока учишься в школе, твой мир весьма ограничен: дом, улица, на которой ты живёшь, школа, а вернее — несколько кабинетов и спортивный зал, а также друзья, с которыми ты вырос. В таком возрасте сталкиваешься со многими трудностями: осознаёшь не только свою непохожесть с остальными одноклассниками, получая насмешки или же безобидные шутки в свой адрес, но и понимаешь, что некоторые твои ровесники могут быть тебе симпатичны. Вспоминать свои подростковые годы Чонгук не любит. В четырнадцать он был слишком придирчив к себе, мало гулял, ведь толком не выходил из комнаты, видел мир в чёрно-белых тонах и в основном общался через соцсети. Из друзей детства на тот момент остался лишь один человек, и то — в скором времени он поступил в другую среднюю школу, поэтому общаться они перестали. Будучи немного замкнутым, но дружелюбным парнем, на уроках Чонгук заглядывался на свою соседку по парте. На тот момент он только-только знакомился с собой, своими предпочтениями и интересами. Неуклюжий, с длинными руками и ногами, с лохматыми волосами и большим носом, Чонгук не особо пользовался популярностью у девчонок. На свидание один раз сходил, даже повстречался целый месяц по переписке с девочкой из параллели, но дружбы так и не завязалось. Гёнхи нравилась ему вплоть до старшей школы. Она была красивой, высокой, пользовалась приятным цветочным парфюмом, любила собирать волосы в высокий хвост и рисовать на переменах. Чонгук с восторгом смотрел на её лебединую шею и представлял, как однажды он наберётся смелости, купит самый вкусный шоколад и признается ей в своих чувствах. Этого так и не произошло по неизвестной причине. В пятнадцать он начал заниматься плаваньем. Первый поцелуй, как ни странно, получил в мужской раздевалке, хотя на тот момент до сих пор ловил взглядом Гёнхи, когда та проходила мимо. Как сейчас помнит: спортивный комплекс в лучах закатного солнца, тишина, холодная кожа после воды, запах хлорки, игривая улыбка Минсока и предложение немного задержаться после очередной тренировки. Чон Минсок был его ровесником. Выше на целую голову, забавный такой, с широкими плечами и крепкой спиной. Чонгуку льстило его внимание. Когда его робко обняли за талию и прижали к стене, он лишь улыбнулся, глядя в глаза парня, и неуверенно коснулся пальцами чужой груди. Ни капли не боялся. Наоборот — было любопытно и интересно. Он потянулся первым, коротко поцеловал в губы и отодвинулся, потому что засмущался. Опыта у него ещё не было, Чонгук не до конца осознавал эту странную тягу к Минсоку, зародившуюся как-то спонтанно. Тогда, отвечая на поцелуй, он не думал о том, что поступает неправильно. Ему хотелось почувствовать, как его целуют, пускай и скромно, как обнимают, прижимая к своей тёплой коже. Хотелось читать в глазах напротив искренний интерес и ощущать симпатию другого человека. Уже поступив в старшую школу, Чонгук мог с уверенностью сказать, что для него не имело значения, какого пола объект его симпатии. Ему нравилось целоваться с девочками, нравилось щупать руки мальчиков; нравились длинные волосы, красивые юбки и заколки ровно столько же, как и короткие стрижки, низкие голоса и рубашки, пахнущие потом и дезодорантом. Он старался относиться ко всему проще — жизнь и без того моментами казалась невыносимой. Особенно тогда, когда в крепком браке родителей образовались трещины, которые с каждым днём только увеличивались в размерах. И всё же родители оставались вместе. Сорились временами, кричали друг на друга, уезжали к друзьям, но по-прежнему — хотя Чонгук в этом сомневается — любили друг друга. Или же терпели, потому что другого выхода из ситуации не видели. Странно, на самом деле, это: понимать, что у тебя к человеку не осталось никаких тёплых чувств, но всё равно ложиться с ним в одну постель и отворачиваться в разные стороны. Будто ничего изменить уже нельзя, всё, приклеился к кому-то в молодости и должен терпеть его всю оставшуюся жизнь. Это ведь не так. Всегда можно поставить точку в несчастливых отношениях, собрать вещи и уехать, или сесть за стол переговоров, хорошенько выговориться и совместными усилиями найти способ решения конкретной проблемы. На тот момент Чонгук не задумывался ни о чём подобном. Как и говорилось раннее, у него были совершенно другие заботы. Он познавал мир вокруг, исследовал его, обжигался, разочаровывался и продолжал изучать себя. Уже оглядываясь назад, Чонгук понимает, насколько то время было прекрасным и ужасным одновременно…***
Незнакомые голоса повсюду. Он идёт в полутьме, расчищая себе дорогу при помощи рук, и постепенно пробирается сквозь толпу подростков. Голова немного кружится из-за выпитого пива и выкуренной сигареты, которой его угостили новые знакомые. Он никогда до этого не курил, да и не пил в общем-то, но обстоятельства и окружение вынудили свернуть с правильной дорожки и похоронить образ отличника под холодной землёй. Он и не против на самом деле. За окном тёплое лето, август. Вечеринка, на которой ему посчастливилось присутствовать, организована Минсоком. Сегодня ему исполняется восемнадцать, поэтому его окружили со всех сторон, чтобы поздравить и вручить подарки. Людей не так уж и много, дом маленький и старый, поэтому часть гостей сидит на крыльце, раскуривая сигареты и попивая пиво. Ох уж это мнимое ощущение свободы и вседозволенности… Чонгук хорошо помнит это чувство. Он ведь был там, со всеми, наблюдал за своими ровесниками и невольно чувствовал себя частью всего происходящего. Кто-то впервые пробовал сигарету, кому-то стало плохо, другие уже давно ушли домой и пытались справиться с головокружением, чтобы поскорее заснуть, а некоторые болтали, сидя под открытым небом, и наслаждались свободными деньками. Впервые в жизни он гуляет до поздней ночи. Разрешения отца пришлось получать долго, но оно того стоило. Чонгук ни о чём не жалеет. Когда ещё подвернётся возможность побыть беззаботным, пьяным и влюблённым? Ему весело, он танцует под звёздами, смеётся невпопад над глупыми шутками и счастливо улыбается, когда его взгляд пересекается со взглядом Минсока. Хотя бы сегодня ночью он чувствует себя обычным подростком. Он выпил всего лишь бутылку пива, а по ощущениям — переступил невидимую черту, разделяющую детство от молодости. И да, ему очень нравилось чувствовать себя взрослым. Будто весь мир твой, ты можешь делать что угодно, говорить что угодно и вытворять такое, о чём раньше оставалось только мечтать. Кривая улыбка быстро исчезает с губ. Чонгук тянет именинника за руку, желая уединиться с ним в его комнате. У Минсока щёки красные, волосы взъерошены, клетчатая рубашка расстёгнута, в руке — полупустая жестяная банка. Они знакомы больше года, Минсок хороший парень и прекрасный пловец, а Чонгук… он просто молод и влюблён. И достаточно глуп, чтобы в этот вечер избавить себя от любовных мучений. Губы произносят заветные слова, чужой взгляд замирает. Чонгук чувствует, как у него заледенели пальцы на руках. Поток прохладного ветра проникает через открытое окно и забирается под его широкую футболку. Слышно, как на улице кто-то смеётся и громко спорит, но это всё не имеет значения. Чонгук смотрит на Минсока безотрывно, время тянется бесконечно, проходит минута, две, три, сердце разгоняется сильнее. — Я тебе нравлюсь? — Да. — Не знаю, что на это ответить… — Можешь ничего не говорить. — Мы останемся друзьями? — Нет… Думаю, нет. Чонгук делает шаг назад, смотрит ещё раз в глаза напротив, убеждаясь, что ошибался. А внутри столько вопросов, непонимания и обиды, что стоять ровно не получается. А как же первый поцелуй? А разговоры после тренировки по пути домой, тёплые улыбки и руки, что всегда сплетались воедино, стоило им остаться наедине? Неужели он всё неправильно понял? Выходит, что так. — Чонгук… — Минсок делает попытку извиниться, сгладить острые углы, коснувшись плеча, но это, правда, лишнее. Крошечный мир взорван — сложился карточным домиком. Шаг назад, два шага, незапертая дверь и холодная, новая реальность, в которую его выкидывают с огромной высоты. Видите ли, получить свой первый в жизни отказ — это всегда тяжело, больно и неприятно. Ещё сложнее, когда любил искренне, всем сердцем, получал внимание в ответ, а потом тебе заявили, что ты, оказывается, нафантазировал себе лишнего. И как переживать это бедствие неизвестно. Бежать? А куда? Плакать от обиды? Если только немного. Злиться? Минсок этого не заслужил. Единственное правильное решение в данной ситуации — вернуться домой, лечь в постель и смириться с мыслью, что все его надежды не оправдались. С кем не бывает… Руки прячет в карманах, глаза опускает в пол, исчезая безликой тенью из чужого дома. Сердце болит, но он справится, — через несколько лет эта боль покажется просто смешной, а сейчас ему и правда лучше побыть одному.***
С того момента прошло целых пять лет. Чонгук уже плохо помнит, как он добрался до дома, разделся, оставив вещи на полу, и лёг в холодную постель. Младшая сестра, подглядывающая за ним из соседней кровати, притворилась спящей и всю ночь прислушивалась к тихим всхлипам брата. Проснулся он в обед, увидел своё опухшее лицо в зеркале и пообещал себе вычеркнуть предыдущий день из памяти раз и навсегда. К сожалению, не все наши желания выполнимы, а обещания, которые мы раздаём направо и налево, со временем забываются. Как бы Чонгук назвал этот этап в своей жизни? Провальный. Или, скорее, никчёмный, что больше соответствовало действительности. Уехать из своего маленького городка, в котором он вырос, всё же получилось. Поступая в университет, он надеялся, что школьные годы навсегда позабудутся, впереди у него совершенно новая жизнь. Но уже спустя несколько месяцев обучения он понял — отголоски прошлого будут преследовать его ещё не один год. Это очень сложно на самом деле. Понять, чего ты хочешь. В какую сторону двигаться, с чего начинать, как отыскать ту самую цель в жизни, к которой нужно стремиться? Хорошо, если у тебя есть планы и ты знаешь, что тебе надо от жизни. А если нет? Если тебя всякий раз накрывает волна растерянности и тревоги, стоит только подумать о своём будущем? Что делать тогда? Хоть на стену лезь и рви волосы на голове, а ответ ты не получишь. Чем больше Чонгук задаётся этим вопросом, тем ближе к нему подбирается паническая атака. Еще чуть-чуть, и можно помахать рукой адекватности, потому что крепкий сон и здоровая психика стали чем-то из разряда несбыточных мечт. Неужели кто-то спит всю ночь, ни разу не просыпаясь, нормально ест и не впадает в апатию при мысли «А что со мной будет через год?». В такое, честно говоря, верится с трудом. Он не то чтобы не знает, что ждёт его в ближайшем будущем, он даже не понимает, чего хочет в данный момент. Доучиться, получить диплом и устроиться на высокооплачиваемую работу? Или забрать документы из университета, уехать в другой город (как можно дальше) и начать жизнь с чистого листа? Второй вариант, конечно, привлекает больше, но у него есть огромный минус. Называется «страх перед неизвестностью». Тот ещё дикий зверь, от которого не знаешь, чего ожидать. То ли даст себя приручить, то ли руку по локоть откусит… Неуверенность в себе и своих действиях дико мешает. Чонгук с детства такой: всего боится и из-за всего переживает. Один раз важный экзамен не сдал по этой причине: переволновался, хотя всю ночь зубрил, выученный материал (как ему казалось) спутался в голове, поэтому он хотел убедиться, что ответил на вопрос правильно, заглянул в конспект лекций одним глазком и завис. И вот каково было его разочарование, когда до него дошло: написал он то, что требовалось, но преподаватель счёл его выходку за попытку списать. Конечно, ему не поверили — сразу же выпроводили из аудитории и пригласили на пересдачу. Ходил около месяца как мертвец, искусал себе все губы и сгрыз ногти, переживая, что впервые в жизни завалил экзамен. Родители, естественно, переживали вместе с ним, весь мозг промыли ненужными советами и обвинениями в том, что он плохо подготовился. Со слезами на глазах Чонгук рассказывал, что честно всё учил, но едва ли это кого-то волновало. Результат был один — не сдал из-за своей глупости и неуверенности. В конце концов, экзамен был пересдан. Смог наконец-то выдохнуть и перестал терзать себя за допущенную ошибку. Ну с кем не бывает? Подумаешь, не получилось с первого раза. Конец света же не наступил! Однако нервных клеток было потрачено чересчур много. Головой-то Чонгук понимал, что исправить всё можно, а вот внутри творилось такое… Похлеще шторма в девять баллов. Как оно всегда бывает: думаешь, что всё плохо, проблема нерешаема и умоляешь Вселенную, чтобы время поторопилось, а потом всё каким-то образом решается, ты выплываешь из этого болота под названием Г. и даже не замечаешь, как смог выбраться и при этом остаться живым, пускай и не совсем чистеньким… Вот у Чонгука всегда так: накрутил себя, преувеличив масштаб бедствия примерно в четыре раза, весь испереживался, а когда всё закончилось — поднял брови и спросил сам себя: «И из-за этого столько шума было?». Лучше, конечно, так, чем недооценить угрозу и разбиться вдребезги о скалу суровой реальности. Иногда всё равно ломает изнутри, выворачивая тебя наизнанку. Собственные переживания кричат так истошно, что спрятаться от их голосов не получается. Сколько ни гнал от себя гнетущие мысли, те возвращались и придавливали собственным весом к земле, перекрывая весь кислород. Прямо как и сейчас. Чонгук плачет тихо, зажимая себе рот, и зарывается головой под одеяло в глупой попытке ускользнуть. Легче не становится, лишь веки опухают и краснеют глазные яблоки. В прошлый раз ведь как-то справился, в этот — вряд ли сможет выплыть из водоворота переживаний. Кажется, он потерян. Устал искать в себе причины, намёки на то, что он не заслужил быть как все. Заслужил ведь?.. Рано или поздно наступит момент, когда его отпустит. Он испытает небывалое облегчение, растянет уголки губ, посмотрит в зеркало, на своё отражение, и прошепчет тихое, но такое гордое: «Я справился». А сейчас надо потерпеть, наверное. Отвлечься на книги, фильмы, одинокие прогулки по вечерам и на красивые закаты, которые ему удаётся проводить, гуляя по городу. Можно ведь наслаждаться и простыми вещами, главное — научиться это делать.***
Наступивший этап, последующий в его жизни дальше, он ознаменовал бы как ужасный. Хотелось верить, что его жизнь потихоньку налаживалась. По крайней мере, так казалось первое время. А потом случилось то, чего он, если честно, ожидал меньше всего. На очередных каникулах Чонгук поехал домой. Заняться было особо нечем, поэтому по вечерам он заставлял себя отправиться на пробежку. После, раскрасневшийся и уставший от бега, он обычно садился на качели, расположенные недалеко от своего дома, доставал наушники и слушал расслабляющую музыку. В один из таких вечеров, Чонгук, уставившись на ночное небо и замечтавшись о чём-то далёком и несбыточном, услышал знакомые голоса поблизости. Уже через пару минут рядом с ним стояли два одноклассника. Увидеть их было приятно и вместе с тем волнительно. Он не знал, о чём с ними разговаривать, лишь натянуто улыбался и отвечал на стандартные вопросы, по типу: как у тебя дела?. Вряд ли им было это так интересно знать; пьяные голоса и громкий смех не прекращались ни на секунду. — А ты почему вообще здесь? — А где мне ещё быть? — растерянно спросил Чонгук, не понимая, к чему был задан такой вопрос. Один из одноклассников рассмеялся. — Ты разве не слышал? Минсок из армии вернулся! — Чонгука обняли за плечо и притянули к себе, будто они являлись давними друзьями. С Минсоком он не общался после того неудачного признания, так что об уходе в армию Чонгук даже не знал. А должен был? Их ничего не связывало, разве что старые воспоминания, размывшиеся в памяти со временем. Спрашивать его даже не стали — схватили с двух сторон и потянули в неизвестную сторону. Сопротивляться Чонгук не видел смысла — разве пьяным что-то докажешь? Одноклассники почему-то решили, что он просто обязан встретиться с Минсоком и поздравить его с окончанием военной службы. Чонгук чувствовал себя чересчур неловко. На заднем дворе дома празднование было в самом разгаре: многие уже напились, кто-то танцевал, а другие разбились на группы и о чём-то разговаривали. Чонгуку тоже предложили выпить — он отказался, улыбаясь. А потом замер, увидев в толпе того, из-за кого несколько лет назад плакал навзрыд. — Чонгук! — прокричал Минсок и направился к нему. — Я так рад тебя видеть! Чонгук сконфуженно пожал плечами, ответить взаимностью не мог — Минсок для него остался в далёком прошлом. Зачем ковырять старые болячки? Первая любовь, как известно, не забывается. Найдя укромный уголок, они сели прямо на тёплую землю и долго разговаривали. У Минсока заплетался язык, он часто прерывался, чтобы икнуть и сказать неловкое «прости, я много выпил». — Ничего страшного. Сегодня можно, — усмехнулся Чонгук. — Я рад, что ты пришёл… — Да, ты говоришь это уже в шестой раз. — Стало лестно. Чонгуку было весело. Пьяный Минсок выглядел беззащитным и по-своему милым. А ещё он заметно возмужал, — это было сложно не заметить. Чонгук помнил его худым и беззаботным, а в тот момент, глядя в тёмные глаза, не мог отделаться от мысли, что Минсок не только повзрослел, набрав мышечную массу, но и погрустнел. — Ты тоже изменился. Стал красивее. Чужой взгляд, обращённый в его сторону, был внимательным, цепким, пускай не совсем трезвым. Кончики ушей почему-то покраснели. Несмотря на всю боль, оставленную на его сердце Минсоком, он не мог на него обижаться. Кажется, Чонгук всё-таки сумел отпустить прошлое. — Правда? — улыбнулся. Сделал вид, что не заметил пристального разглядывания. — Да. — Спасибо. Дальше — тишина. Неловкое молчание. Вспомнились чьи-то слова: «Ни в коем случае нельзя возвращаться к бывшим, как и в целом — в прошлое. Оно убивает твоё драгоценное время». Чонгук упорно их игнорировал, усмехнувшись своим мыслям. Ну что плохого может случиться? — Знаешь, ты мне тоже нравился в школе… — Нет, нет, нет. Только не это! Чонгук, немедленно беги от него подальше! — Когда я принимал душ, постоянно думал о тебе. Представлял, как подойду к тебе после тренировки, позову гулять, возьму за руку у всех на виду… — Заманчивая мелодия дурманила быстро, как дудка заклинателя змей. Очень хотелось уступить, поддаться, позволить заколдовать себя. Ему было одиноко в последнее время, а Минсок так красиво говорил… — И что тебя останавливало? — Всё-таки интересно. Он ведь столько страдал из-за него. А тут выяснялось, что Минсок тоже был в него влюблён? Зачем тогда отверг и выбрал другого человека? Уже не злило. А вот обида, всплывшая на поверхность так внезапно, коснулась своими липкими пальцами горла. Грусть постепенно обволокла тёплым одеялом, но ведь на улице было лето. — Боялся, что пацаны меня не поймут. А теперь смотрю на тебя и жалею, что мы тогда не начали встречаться. Чонгук удивился услышанному. Сердце ведь мягкое, ранимое, с удовольствием приняло ласковые слова. — Это было давно. — Отмахнулся. Попытался увернуться, ускользнуть, но чужие ладони уже тянулись к нему — хотели обнять нежно-нежно и прижать к себе. — Знаю. Ты прости меня, ладно? Я не хотел сделать больно. Уже сделал, и что с того? — Мы были маленькими и глупыми. — Надо же, сколько оправданий нашёл Чонгук, чтобы сильно не расстроиться. — Уже поздно. Мне пора, — бросив взгляд на наручные часы, сказал безразличным голосом. Будто ему не расковыряли что-то там, внутри. — Хочешь, я отведу тебя к друзьям? — Да. — Хоть бы совесть заиграла! Чонгуку было не сложно на самом деле. В таком состоянии Минсок вряд ли дошёл бы сам. Всю ночь не мог заснуть. Много думал, ворочался, пытался понять, почему пьяные раскаяния Минсока пробудили в нём старые чувства. Как такое вообще возможно? И главное — зачем проходить через то же самое во второй раз? Видимо, полученный урок плохо усвоился. Жизнь — та ещё комедия, Чонгук каждый раз в этом убеждается. Кто бы мог подумать, что он наступит на те же самые грабли во второй раз? До последнего отрицает, сомневается, но всё же сдаётся. С Минсоком они пересекаются почти каждый день: то случайно на улице (город ведь маленький), то в компании знакомых. Смотрят друг на друга, неловко улыбаются, делая вид, что не было никакого разговора. Если не было, зачем тогда играть в гляделки?.. Изменились оба. Минсок теперь напоминает настоящего мужчину, Чонгук сохранил миловидные черты лица, однако тело его приобрело заманчивые изгибы. В целом Чонгук собой доволен: скинув лишний вес, он наконец нашёл свой стиль в одежде и больше не стеснялся подчёркивать стройную фигуру. До рельефного пресса Минсока ему, конечно, было далеко, он и не стремился к идеалу. Чонгуку нравилось, что они такие разные, но при этом чем-то похожи. — Хочешь прокатиться? — Ты машину купил? — Ага. — Поздравляю. Не прошло и месяца после возвращения Минсока, как тот устроился на работу на местный завод. Кажется, его жизнь неплохо складывалась, Чонгук на его фоне чувствовал себя неполноценным. Забираясь в чужую тачку, он думал только об одном — стоит ли обжигаться вновь? Мозги подсказывали, что нужно бежать как можно скорее, а вот сердце… Глупое сердце требовало человеческого тепла. — Ты мне нравишься, — сказал Чонгук вполголоса, когда они остановились на обочине. Что-то знакомое… Неужели он уже озвучивал эти слова вслух? В этот раз почему-то не страшно получить отказ, а ходить вокруг да около смысла и правда нет. Чонгук ничего не терял, — от слова совсем. — Странно, да? — неуместная усмешка вырвалась сама по себе. Минсок молчал, поэтому он пытался чем-то заполнить образовавшуюся тишину. — Не думал, что буду признаваться тебе ещё раз… Я не знаю, как так получилось. Честно. После того разговора не могу смотреть на тебя, не испытывая при этом волнение. Минсок, видимо, прекрасно понимал его, раз вытирал влажные ладони о свои спортивные штаны. — Ты тоже мне нравишься. Стало намного легче. Чонгук, смотря куда-то вдаль, улыбнулся в темноте. Сердце колотилось прямо как тогда, в шестнадцать. — Правда? — Да. — Выглядит так, будто я снова тебя достаю. Неожиданно для них обоих Минсок вытянул руку и придвинул к себе за плечо. Крикнул прямо в ухо: — Ты тоже мне нравишься! Теперь ясно?! Оба засмеялись. Вся эта неловкость дико смущала. Чонгук ещё не был в полноценных отношениях, ему страшно и многое непонятно. К Минсоку определённо тянуло: хотелось прикоснуться, поцеловать, крепко обнять, залезть в штаны, в конце концов… Ему было двадцать один, кровь кипела и отливала вниз, гормоны во всю бушевали, и мозг, по всей видимости, отключился. Он ведь далёко не глупый. И никогда им не был. Это понимал даже Минсок. — Встречаться я пока не готов… — Я и не предлагаю, — словно оправдывался Чонгук. Каким бы классным Минсок ни был, в глубине души Чонгук понимал, что это просто влечение, не более. К бывшим не возвращаются, с ними можно замечательно провести время и с улыбкой вспомнить прошлое, а после уйти, закрыв за собой плотно двери. Не прощаться. Так действительно будет лучше. — Тебе нужен умный парень, а я ведь простой пацан. — В голосе отчётливо прослеживалась грусть. Минсок говорил правду, поэтому спорить с ним совсем не хотелось. Всё равно его слова задели. А может, Чонгук был согласен на «простое»? На миг даже представил картинку, как они стоят с Минсоком в компании друзей, обнимаются и что-то обсуждают. Есть только маленький нюанс: у них никогда не было общих друзей — все знакомые общались с Минсоком, и обсуждать с ними, по правде говоря, было особо нечего. Чонгук, оказываясь внутри сформировавшийся компании, постоянно чувствовал себя лишним. В тот момент он не хотел думать ни о чём подобном. Во всяком случае Чонгук был молод и наивен, он так долго мечтал попробовать себя в отношениях, что не видел очевидного — Минсок ему не пара. Им даже разговаривать не о чем, — наверное, поэтому переписка была такой скучной и сухой. Минсок не писал первым, не звал гулять, у него были свои проблемы, которые надо решать, и подпускать Чонгука ближе он не планировал. О чём он только думал? На что надеялся? Злится под покровом ночи, проверяет чужие соцсети каждые пять минут — Минсок часто находится в сети, но они по-прежнему не общаются. В конце концов, каникулы заканчиваются, и Чонгук уехал в другой город. Пролетела неделя, прежде чем он получил долгожданное сообщение. Пришлось срочно взять билет до дома, соврать родителям, что он хочет встретиться со старым другом, и выскользнуть из своей комнаты в час ночи. В машину он сел хмурым, а вот Минсок, напротив, выглядел так, будто ничего не случилось. Найдя укромное местечко возле леса, Минсок заглушил двигатель и повернулся к нему. — Как дела? — Почему ты не писал всё это время? — Возмущение полностью оправдано. Они, вроде как, решили возобновить общение, но вместо этого Чонгук чуть ли с ума не сходил, гадая, куда Минсок пропал. — Прости, были сложности. — Минсок не станет делиться проблемами, а ведь Чонгук с радостью выслушал бы. — Почему захотел встретиться? — Чонгук отвернул голову, вглядевшись в темноту за окном. И почему они встречались только ночью, когда поблизости никого нет? Со стороны Минсока донеслась усмешка. — Ну как же? В прошлый раз мы неплохо провели время… В прошлый раз Чонгука не выпускали из объятий, а после — поцеловали. Голова кружилась, сердце колотилось, пока чужие руки не оказались под его футболкой. Чонгук быстро отпрянул: растерялся от такого напора и смутился, а Минсок недоуменно поднял брови. Его поведение, если честно, напугало и расстроило. Момент был романтичный: они признались друг другу в чувствах, Минсок первым поцеловал его, было так волнительно и тепло на душе. Зачем лезть под одежду, зная, что у Чонгука совершенно нет никакого опыта? Ответ, конечно, был до боли простым и очевидным. Их ожидания от общения отличались. Чонгук весь горел, но не от возбуждения, а от эмоций. Злость, непонимание, растерянность смешались в нём, вынудив сделать шаги назад. Небо над их головами было тёмное, звёзды рассыпались по полотну, став невольными свидетелями нарастающего конфликта. Минсок обнял за талию, прижав к капоту, попытался поцеловать, но Чонгук мотнул головой и замычал. Не хотел вот так. Чтобы лезли, целовали против воли и недовольно хмурили брови на попытки поговорить. — Что ты ломаешься как девчонка? — Минсок тоже злился. Стало по-настоящему противно. Чонгук оттолкнул парня от себя и посмотрел с обидой. И ради этого он не спал всю ночь? Нервничал, искусал себе все губы, проверял телефон на наличие сообщений каждые пять минут? Чтобы его облапали наглым образом, а потом попытались пробраться языком в рот? Будто Чонгук ему что-то должен. Не звонил, не писал столько дней, а после объявился как ни в чём не бывало и первым делом начал приставать. Внутри что-то оборвалось. Чонгук долго ничего не говорил. Затем молча сел в машину и, сдерживая слёзы, отвернул голову. Пусть идут к чёрту такие отношения, лучше быть одному, чем стать удобным развлечением для кого-то.***
После того дня они не общались. Чонгук заблокировал контакт Минсока и больше не следил за его активностью в соцсетях. Целый мир, рухнувший в тот момент уже во второй раз, пришлось восстанавливать долго. Даже спустя несколько лет Чонгук уверен, что будет вспоминать ту ситуацию и ненавидеть себя за то, что позволил так обращаться с собой. Вот тебе и первая любовь… От одних только представлений Минсока становится тошно. К счастью, следующий этап принёс ему много хорошего. Жизнь ведь и правда не так плоха, как кажется моментами. — Собирайся, я заеду за тобой через час, — оповестил Сокджин и повесил трубку. Чонгук даже сказать ничего не успел. Той ночью они поехали к хорошим друзьям Сокджина и играли в настольные игры до самого утра. Так в его жизни появился Тэхён. Забавный Тэхён, который знал много чего интересного и с лёгкостью знакомился с новыми людьми. Он много разговаривал, громко смеялся, не переставал шутить и обнимал каждого, кто попадался ему под руку. Вы, наверное, думаете, что Чонгук влюбился в него сразу же? Совсем нет. Однако Тэхён и правда привлёк его внимание в тот вечер. Они едва ли перекинулись парой слов за весь вечер, зато обрели нечто большее — дружбу. Дружить с Тэхёном было непросто хотя бы потому, что он мог разбудить его в два часа ночи и предложить прогуляться вдоль набережной. Чаще всего Чонгук отказывался, делая выбор в пользу качественного сна, но иногда, когда настроение было ни к чёрту и Сокджин пропадал на работе, он выбирался из общежития и с широкой улыбкой на лице смотрел на то, как Тэхён перелезал через высокий забор. — Ты же собирался восстанавливать режим, — усмехается Чонгук, отвечая на крепкие объятия. — Когда я такое говорил? — У Тэхёна забавно подпрыгивают брови от наигранного удивления. — Каждое утро. Они абсолютно разные. Чонгук — жаворонок, чистюля и меланхолик в чистом виде, Тэхён не спит по ночам, имеет кучу друзей и знает все клубы в городе, но ведь не это главное. Что Чонгук обожает в Тэхёне? Тэхён — один из немногих людей, с кем можно нормально поговорить. Не обменяться парой фраз и разойтись, а просидеть всю ночь на набережной, не заметив как пролетело время, и физически ощутить, как на душе стало гораздо легче после откровенного разговора. — Неужели любовь постепенно истончается, как любимый свитер, а потом в какой-то момент просто исчезает? — смотря на звёздное небо, задаётся вопросом Тэхён. — Мне казалось, я влюблён как никогда прежде, но сейчас я даже не могу вспомнить, какой вкус мороженого ей нравился. Чонгук опускает взгляд на землю и долго ничего не отвечает. Невольно вспоминается Минсок. Некоторые моменты из своей жизни всплывают в памяти слишком часто, особенно — те, которые хотелось бы навсегда забыть. Они сидят прямо на траве: Чонгук обнял себя за колени и опустил голову, а Тэхён, приняв излюбленную позу йога, устремил взгляд наверх и периодически шумно вздыхал. После спонтанного позднего ужина в виде горячего рамёна и банки колы двигаться никому не хотелось. Несколько месяцев назад Тэхён разорвал отношения, которые длились почти три года. Несмотря на свою жизнерадостность и оптимистичность, в последнее время он часто пропускал посиделки у Сокджина и много времени проводил наедине с собой. Тэхён и правда тяжело переживал разрыв, Чонгук это видел, поэтому обрадовался, когда получил полуночное предложение подышать свежим воздухом. Выговориться Тэхёну не помешает, а он с удовольствием выслушает его. — Вчера видел её на автобусной остановке, и представляешь… ничего не ёкнуло. Ну да, мне до сих пор грустно, и я буду вспоминать время от времени её улыбку, но мне кажется, я поступил правильно. Знаешь, Сокджин-хён посоветовал мне удалить наши совместные фотографии с телефона, чтобы не было соблазна пересматривать их в моменты тоски, и это правда работает. — Тэхён поворачивается к нему лицом и кивает сам себе. — Чем больше проходит времени после расставания, тем и правда становится легче, — поддерживает Чонгук. Тэхён тяжело вздыхает, а после — незаметно улыбается. Он даже не знает, были ли у его нового друга полноценные отношения, однако чужие слова его подбадривают. С Чонгуком и правда приятно просто разговаривать. — А ты когда-нибудь влюблялся? — Без понятия, — Чонгук тут же меняется в лице. — В один момент мне казалось, что да, но спустя некоторое время я даже не знаю, можно ли нездоровое увлечение назвать влюблённостью. — Любовь как наркотики, — невесело улыбается Тэхён. — Когда лишаешься её, наступает ломка. — Нет, — мотает головой Чонгук. — Наркотики — это зависимость, а любовь — добровольное решение взять ответственность за свои чувства. Я точно не хочу быть зависимым от своего партнёра. На лице Тэхёна возникает нехилое удивление. До этого момента Чонгук казался ему наивным мальчиком, который живёт по правилам и боится сделать неправильный шаг. Но что-то ведь притянуло их. Наверное, то, что после долгого разговора Тэхён всё-таки соглашается с ним и неожиданно для самого себя делает вывод — не такие уж они и разные.***
Чонгук взрослеет достаточно быстро, — по крайней мере, так ему кажется. Глазом не успел моргнуть, как жизнь перевернулась с ног на голову и завертелась с бешеной скоростью. Чтобы обеспечивать себя, пришлось устроиться на подработку. Теперь он уставал вдвое больше, чем обычно. Зато с недавнего времени он мог позволить себе присоединяться к компании Сокджина больше, чем один раз в месяц. Чонгук всё ещё чувствовал себя неловко, думая о том, что он лишний из-за разницы в возрасте, однако друзья Сокджина были настолько добрыми и классными ребятами, что Чонгуку удавалось расслабиться. Сокджин был старше его на четыре года, он уже окончил университет и устроился в неплохую юридическую фирму. Он и правда был умным парнем, Чонгук всякий раз гордился, когда называл его хёном, а Сокджин довольно улыбался, затем притягивал к себе и трепал волосы. Многие знакомые даже полагали, что они являются родными братьями, — Чонгук в такие моменты неловко улыбался. История их знакомства ужасно нелепая и постыдная. Они учились в одном университете, на первом курсе Чонгук частенько засиживался в библиотеке, потому что не хотел возвращаться в общежитие, а Сокджин тогда занимался дипломной работой и был настолько погружен в учебный процесс, что не сразу заметил любопытного первокурсника за соседним столом. Чонгук втайне наблюдал за ним довольно долго, пускай и не планировал заводить общение. Сокджин подошёл сам. Это было простое любопытство, не более, Сокджин имел притягательную внешность и отличное чувство стиля. — Твои гляделки меня отвлекают, — усмехнулся Сокджин, усаживаясь за чужой стол. Чонгук придвинул учебники к себе ближе, делая вид, что не понимает, о чём идёт речь. — Извини, если помешал. — Я вижу тебя почти каждый день, но до сих пор не знаю, как тебя зовут. — Сокджин отнёсся к ситуации с улыбкой, — это его хорошо описывало на самом деле. Сначала наступила растерянность. Заговаривать с ним Чонгук и не планировал вовсе. Постарался собраться с мыслями, прочистил горло, но всё равно вышло неловко: — Эм… Чон Чонгук. — Не люблю, когда на меня пялятся, Чон Чонгук. — Его взгляд скользнул по названиям книг, сложенных в аккуратную стопочку. — Я не пялился. — Чонгук отвернулся, точно как маленький ребёнок, застеснявшийся повышенного внимания. — Правда? Ему было ужасно стыдно, а Сокджину — напротив, весело. Чонгук помотал головой. — Ладно, как скажешь. — Тот встал, поправил брюки и взглянул через плечо. — Меня зовут Ким Сокджин. Наберёшься смелости, присоединяйся ко мне. Будем вместе «не пялиться». Убрав руки в карманы, Сокджин собрал свои вещи и ушёл. На следующий день Чонгук молча сел за чужой стол, разложил принесённые книги и наконец сделал задание, которое откладывал две недели. Сокджин незаметно улыбнулся. Знание того, что рядом с тобой есть человек, готовый тебя поддержать, очень приободряет. К Сокджину он относился как старшему брату. Не сразу, конечно, только со временем, Чонгук переборол природное стеснение и позволил себе быть чуточку смелее. Он мог обратиться к старшему за советом, и Сокджин никогда не отказывал в разговоре. Наверное, стоило поблагодарить судьбу за такой подарок. Удивительно: как только избавляешься от старого окружения, которое негативно на тебя влияло, как в твоей жизни появляются новые люди, смотрящие на этот мир с того же ракурса, что и ты.***
— Не обесценивать себя, — повторяет он как мантру, стоя перед зеркалом в ванной. — Не думать, что я хуже других, ведь это неправда. — Поднимает голову и ищет своё отражение взглядом. — Не чувствовать себя посмешищем. Не называть себя ничтожеством. Не лгать. Самому себе в первую очередь. С недавних пор Чонгук совершает маленький ритуал каждое утро. Сокджин посоветовал. Рано или поздно начинаешь ненавидеть себя не только за неидеальную фигуру, но и за черты характера. Он так устал гнобить себя за каждую ошибку, за каждое лишнее слово, которое сорвалось с его уст невовремя, за старые воспоминания, обрушившиеся на него на днях. От прежнего образа жизни мало что осталось, но Чонгук всячески хватается за любой повод обернуться назад, припомнить все нелепые ситуации, происходящие с ним в подростковом возрасте, и всё это ради одной цели — почувствовать себя жалким и глупым. Периодически это случалось. Он впадал в хандру и тонул в сладкой меланхолии, а затем, подхватываемый внутренним голосом сожаления, занимался самобичеванием. Не мог с собой ничего поделать. Хотелось целенаправленно грустить, ни с кем не разговаривать, слушать исключительно спокойную музыку и проводить время в одиночестве. Учёба в такие моменты отходила на второй план, Чонгук пропускал пятницы у Сокджина и вместо этого гулял вдоль набережной со стаканчиком кофе в руках. Как оказалось, на этой неделе не только он предпочёл вечернюю прогулку. Тогда это и началось. В случайном прохожем он не сразу узнал Тэхёна. Воркующая парочка о чём-то мило разговаривала, когда мимо них тёмной тучей пронёсся молчаливый Чонгук. Он был погружён в себя, сладко смакуя мысли, так что испуганно поднял голову после того, как услышал своё имя сквозь музыку в наушниках. Тэхён тоже смотрел на него удивлённо. Затем первый приветственно улыбнулся и убрал руки в карман. Чонгук долго не мог сообразить, что происходит. Музыка ещё играла, знакомая девушка, уставившаяся на него, чего-то ждала, а он не отводил взгляда от Тэхёна и с трудом перемалывал поступившую информацию. Вскоре игра в молчанку наконец закончилась. Чонгук стянул с себя наушники и тихо поздоровался в ответ. На девушку даже смотреть не стал, его вдруг охватило неприятное, горькое сожаление. Он хорошо относился к Тэхёну, но конкретно в этот момент Чонгуку хотелось сделать вид, что они незнакомы. Просто пройти мимо, добавить громкость на телефоне и долго-долго гулять, даже не подозревая о том, что Тэхён, как неожиданно выяснилось, возобновил отношения с бывшей. Не то чтобы его это расстроило или вообще как-то касалось, Чонгук, конечно, промолчал, но для себя сделал вывод — лучше бы он ничего не знал. Потому что с того момента Чонгук постоянно думал об их случайной встречи. Думал и о том, почему люди, давшие себе обещание разорвать все связи с определённым человеком, не сдерживают его и начинают обманывать самих же себя. Почему Тэхён вдруг написал ему этим же вечером и попытался оправдаться, хотя и вовсе не обязан был этого делать. И, в конце концов, почему он, Чонгук, отреагировал весьма странно. А именно — приревновал друга, к которому до недавнего времени не испытывал романтических чувств. Он не был влюблён в Тэхёна, даже ни разу не думал ни о чём подобном в его сторону, а теперь прокручивает одни и те же мысли в голове и не может отделаться от чувства сожаления. Словно там, на набережной, должна была сидеть не бывшая девушка Тэхёна, а он, и точно так же мило улыбаться в ответ на комплименты. Всё казалось нелепым и до абсурдности глупым. Чем больше Чонгук думал об этом, тем отчётливее понимал — нет, ему не показалось. Тэхён действительно ему нравился, и не просто как друг, а как парень с притягательной улыбкой и интересным внутренним миром. Как жаль, что это было односторонне. Набравшись смелости, спустя две недели, Чонгук принял твёрдое решение обо всём рассказать. Сокджину, не Тэхёну. Горький опыт прошлого нагонял паники, Чонгук будто вернулся в прошлое, в подростковый период, когда страх быть отвергнутым выделялся на фоне остальных. Ему не хотелось портить дружбу, не хотелось лезть в чужую жизнь и уж тем более ставить Тэхёна в неловкое положение. Под действием крепких спиртных напитков душевные раны вскрылись, Чонгук, сомкнув плотно губы, едва сдерживал слёзы. Влюблённость всегда приходит так невовремя? Ждёшь, пока влюбишься, пытаешься стать лучше, чтобы встретить любовь всей своей жизни в лучшей форме, с надеждой смотришь на новых знакомых, выискивая подходящего кандидата, а в итоге тебя сбивает с ног неожиданная симпатия к тому, кого ты ещё недавно считал своим другом. Вины Чонгука в этом, конечно, нет, однако он почему-то искренне считает, что не имел права вляпаться в друга без весомой причины. Проходил уже через это, обжигался, потом долго зализывал раны и ненавидел себя за слабость. — Что будешь делать? — Ничего. Чонгук лежит на спине, смотря безучастным взглядом в потолок. В миг всё становится бессмысленным. Шансы с Тэхёном приравниваются к нулю, можно даже не надеяться. И угораздило ведь влюбиться в самого неподходящего для этого человека. — Я просто устал… понимаешь? — Он поднимает расплывчатый взгляд на Сокджина, надеясь найти поддержку, но в ответ на него смотрят недовольно. — Даже не попробуешь? — Сокджин переживает за него. Его голос спокойный и тихий, но заинтересованный. Вместо ответа Чонгук мотает головой. Не видит смысла идти с чистосердечным, да и не хочется, честно говоря. Тэхён, вроде как, вернулся в старые отношения, и Чонгук туда совсем не вписывается. — Я так задолбался, — всё-таки не выдерживает. — От чего? — ухмыляется Сокджин. — У тебя ещё вся жизнь впереди. — Да от всего. Хочется просто уехать из этого города и ни о чём больше не думать. — Станет легче? — Надеюсь. В любом случае ему оставалось доучиться последний год, а дальше — полная неизвестность. Хотелось верить, вскоре он обретёт долгожданную свободу. Однако жизнь здорово над ним посмеялась, — от её злых шуток, честное слово, иногда сводит желудок. Оборвать все связи с Тэхёном — не самое разумное решение. Чонгук это прекрасно понимает, а потому обещает себе не сбегать как маленький мальчишка. Может, уже завтра всё пройдёт? Мало ли, показалось. Раньше ведь Тэхён не вызывал в нём никаких чувств. Чонгук не замечал, что у Тэхёна красивые руки, не обращал внимания на привычку облизывать губы. Он показался странным при первом знакомстве, но стоило копнуть поглубже и стало понятно — Тэхён хороший человек. Искренний, открытый, забавный и иногда чересчур чувствительный. Он может заплакать при виде хромающего животного, может весь день проваляться в постели, включив любимый сериал, он действительно классный друг и наверняка замечательный парень. Чонгук может только мечтать о таком партнёре. — Знаешь, в чём твоя проблема? — Сокджин поворачивается к нему и выдерживает длительную паузу, дожидаясь, пока Чонгук выплывет из своих мыслей и обратит на него внимание. — Ты всю сознательную жизнь хотел вступить в полноценные здоровые отношения, хотел встретить подходящего для этого человека, а теперь, когда у тебя открылась такая возможность, ты просто сбегаешь. Трусливо сбегаешь. Думаешь, твоя вторая половинка улыбнётся тебе на улице, а позже случайным образом столкнётся с тобой в вагоне метро? А найдётся ли у тебя смелости подойти к ней и заговорить первым? Или улыбнёшься в ответ, но всё-таки пройдёшь мимо? Чонгук, я не говорю тебе, что Тэхён — твоя судьба. Тэхён хороший парень, которого я знаю несколько лет. Вполне вероятно, у вас что-то получится. Но может и нет. Ты ведь этого никогда не узнаешь, если не рискнёшь. Почему бы просто не попробовать? Вылези ты из своей ракушки и не стесняйся жить во всю силу. Он будто пробуждается. Пробуждается после затяжного сна и наконец устанавливает связь со своим телом. Слова Сокджина попадают в самое сердце, заставая врасплох. Чонгук растерян, он устал, день тянулся очень долго, но ему очень нравится, что в ответ он смотрит открыто. И влажные от подступающих слёз глаза не хочется стыдливо прятать. Он медленно моргает, а затем находит в себе силы благодарно улыбнуться. Чтобы изменить свою жизнь, надо делать что-то по-новому. Мыслить — в том числе.***
Поговорить с Тэхёном удаётся спустя пару дней. Было заманчиво поехать к нему домой ещё той ночью, пока в крови играл алкоголь, а с лица не сходила глупая улыбка. Но Чонгук посчитал это неправильным. Он не хотел выглядеть как герой дорамы, казалось разумным принять взвешенное решение и взять на себя ответственность за дальнейшие отношения. В случае провала в виде прекратившегося общения Чонгук был готов попрощаться с Тэхёном, расставшись на грустной ноте. Он жутко нервничает: колени трясутся, ладони потеют, взгляд бегает по случайным прохожим. Взяв по освежающему напитку, они усаживаются за свободный столик на улице, неподалёку от продуктового магазина, и неловко переглядываются. — Ты хотел поговорить, — напоминает Тэхён, протыкая крышку своего стакана трубочкой. — Да, — соглашается Чонгук, повторяя все те же действия. Нужно быстро собрать все мысли в кучу и сказать что-то внятное. Он ведь репетировал целый день, почему так сложно открыть рот сейчас? — Вы всё ещё встречаетесь? Он хотел спросить не это… Слова вырвались сами собой. Пояснять, с кем именно, не приходится. Тэхён неоднозначно пожимает плечами. Выглядит задумчивым. — Вряд ли это можно так назвать. У неё появился новый парень, и я его даже знаю. Она просто хотела поговорить со мной. — Прости, что лезу не в своё дело… — Да всё нормально. — Тэхён опускает взгляд к себе под ноги. — Знаю, как всё это выглядит со стороны. Мы расстались, но продолжаем видеться. Наверное, это неправильно, но я не могу отказать ей. Может быть, я всё ещё что-то чувствую, не знаю… Она — это уже как… — Привычка? — хмыкает Чонгук, вспоминая их недавний разговор. Тэхён кивает. — Да, именно. Как пластырь на ранке, который нужно оторвать, но я всё никак не решаюсь. — Тебе не хватает смелости. — Чонгук по-доброму улыбается. Кажется, он понял, что пытался сказать ему Сокджин. А Тэхён снова удивляется, потому что Чонгук его понимает. Возможно, даже лучше всех остальных. У них одна проблема на двоих — оба застряли на месте и никак не могут сдвинуться с мёртвой точки. А ведь двигаться дальше, несмотря ни на что, единственное верное решение при любом раскладе. Подсознательно хочется перемен, но так страшно покидать зону комфорта и смотреть страху в глаза. Сложно оставлять людей в прошлом, сложно концентрировать внимание на настоящем и не жить грёзами о далёком будущем, где не будет никаких проблем. Рано или поздно это случается: ты оказываешься на стыке двух миров и тебе нужно сделать важное решение. Принять эту жизнь такой, какая она есть и радоваться даже рутине, или застопориться, ежедневно поддаваясь на уловки своего сознания. Чонгук не готов кардинально поменять свою жизнь. Но она проходит прямо сейчас, и, кажется, он упускает что-то очень важное. — Не хочешь прогуляться? — Тэхён, как и всегда, смотрит на него с теплотой. Неужели он не замечал этого? Ещё в первую их встречу между ними зародилась связь. Дружеская, разумеется. Но кто сказал, что со временем она не превратится в нечто большее? — С удовольствием. И ведь он определённо заслуживает лучшего. Не мучить себя ложными надеждами, не отворачиваться от настойчивых поцелуев, не находить оправдания, лишь бы не разочаровываться в человеке. Если бы мы заранее знали, куда нас приведёт жизненный путь, наверное, действовали бы гораздо смелее. Скажи Чонгуку, что через каких-то полгода он осмелится поцеловать Тэхёна, будучи в абсолютной трезвости, он бы наверняка нервно засмеялся. Что ему не придётся пить алкоголь для раскрепощения, что Тэхён не рассмеётся в ответ на его слова, лишь по-доброму улыбнётся и захочет обнять его; что всё сложится даже лучше, чем он мог себе представить. Однажды он проснётся рано утром, взглянет на спящего Тэхёна под боком и наконец испытает облегчение. Потому что не испугался, вновь сделал первый шаг, несмотря на ошибки прошлого, и не побоялся открыть своё сердце. Не побоялся стать тем ранимым влюблённым подростком, которого когда-то отвергли. — Знаешь, на самом деле я хотел сказать тебе не это… Кажется, ты мне нравишься. Извини, что говорю вот так, просто хочу быть с тобой честным. Тэхён долго ничего не может сказать. Чонгук ни капли не удивлён — этого следовало ожидать. — Надо же. Это действительно неожиданно. — Да, знаю. — Чонгук грустно улыбается. Наверное, пора прекратить делить мир на чёрное и белое. И думать, что люди одинаковые. Потому что это самое большое заблуждение. Да, иногда нам причиняют боль, нанося глубокие раны на сердце, но это не повод замереть от страха. Ему было одиноко. Ему было страшно. Страшно так никогда и не влюбиться в правильного человека. Чтобы не надо было подстраиваться, терпеть колкости, мириться с недочётами и вечно уступать. Может, ради этого и стоило немного подождать? Тэхён, смотря себе под ноги, вдруг останавливается прямо посреди улицы, а Чонгук продолжает растягивать губы в улыбке. Он уже смирился. По закону жанра Тэхён сейчас должен извиниться, сказать что-то подбадривающее, а затем уйти. Раз и навсегда. — Спасибо, что признался. Мне очень приятно. — Мы останемся друзьями? — Голос Чонгука звучит отчаянно. «Нет… Думаю, нет», — всплывает в памяти. Тэхён кивает. — Да, конечно. Когда Тэхён поднимает глаза, Чонгук долго вглядывается в них. И на душе почему-то становится спокойно, так тихо, будто он ни капли не расстроен. Проходит минута, две, Тэхён больше ничего не говорит, а Чонгук всё продолжает ждать. Его аккуратно берут за руку, искренне улыбаются в ответ и тянут вперёд. Чонгук невольно слушается. Они идут неторопливым шагом, каждый думая о своём. Небо заливается закатными лучами, прохожие даже не обращают на них внимания, и Чонгук, честное слово, впервые чувствует себя на своём месте. Даже если у них ничего не получится, он точно не станет ни о чём жалеть. Ещё недавно он был готов разрыдаться у Сокджина дома, а теперь ощущает перманентное счастье. То ли дело в тёплой коже Тэхёна, то ли в замечательной погоде и красивом закате, то ли в том, что мысли перестали преследовать его хотя бы на мгновение. Стало совсем тихо. И он благодарен за эту тишину в голове. Именно так ощущается правильный выбор?..♫ Andrew Belle — When the End Comes ♫ Моей опорой станет то, чего мне сейчас не хватает Моё сердце томится по тебе, пусть же твоё сердце станет моим выбором Однажды я окунусь в тебя И так и останусь, пока не придёт мой конец Ну и пускай я едва знаю тебя Если не ты, где я буду, когда всё закончится?