Ворчание и сладости

      Состояние Джисона напрягало Минхо. Он сразу понял, что у мелкого какие-то проблемы, когда получил лишь смс в день его встречи с Хёнджином. Будь как-то иначе, он бы прилетел после встречи с воплями счастья и изучая яркое свечение, как это было, когда Хван поставил смайлик на его комментарий – Хан тогда нарисовался почти в 12 ночи к старшему в квартиру, за что отхватил по шапке, поскольку своим звонком разбудил маму Ли. А тут никакого восторга и розовых соплёй с блёстками.       Подозрительно.       Окончательно всё стало понятно, когда на предложение старшего сходить поесть курочки и посетить скейт парк парень ответил "Не хочу, хён…". Всё, тут точно надо обращаться к высшим силам и проверить от греха календарь Майя, не грозит ли миру в ближайшие дни конец света.       Минхо не стал даже пытаться вытянуть из парня информацию по телефону, а просто приехал к нему домой с курочкой, огромной упаковкой снэков и персиковым молоком. Мама Джисона не удивилась гостю, а вот Хан, поняв, что сбежать ему не получится, смиренно пошёл в комнату, дожидаясь старшего и допроса с пристрастием.       — Ну? — спросил Ли, нервно постукивая пальцем по столу и наблюдая за тем, как Джисон без явного удовольствия ест куриную ножку.       — Что?       — Рассказывай.       — Что?       — Всё.       — У меня всё ок. Мне нечего рассказывать, хён. — ответил Хан, откладывая косточку в сторону и изображая подобие улыбки.       — Не беси меня, мелочь.       — Я и не бешу. Хён, ты немного преувеличиваешь, тебе не кажется?       Джисон явно испытывал судьбу и нервы Минхо на прочность. Ему очень повезло, что старший любит его, иначе эта косточка могла оказаться в весьма пикантном месте.       — Бесишь и врёшь. У тебя лицо такое, что только вешаться!       — А вот и нет. — с тяжелым вдохом ответил Джисон, подтягивая колени к груди. — Мама родила меня очень красивым. Я её любимый сынок и самая яркая звёздочка.       — Ага. Вот только сейчас её мальчик-звездочка сидит с таким кислым видом, что во всём районе цветы завяли и кимчи скисло. Даже искусственный цветок настолько впечатлился, что завял и начал вонять. — прошипел Минхо, борясь с желанием отвесить мелкому пинка.       — А вот и нет.       У Джисона вид стал ещё тоскливее, а сердце Ли буквально разрывалось от жалости и тревоги.       — Не заставляй меня применять грубую силу. Ты знаешь, я могу. — как можно спокойнее, но всё же с нажимом сказал старший. — Хан Джисон, либо я узнаю правду от тебя, либо выбью её из Хван Хёнджина. И поверь, если он что-то плохое сделал тебе, я побрею его налысо, замаскировав всё под ограбление!       Джисон тут же поднял напуганный взгляд на Минхо, не без причин переживая за Хёнджина. Ли хоть и был достаточно инфантилен в отношении большинства людей, переступая через них и не обращая вниманием, но если кто-то обижал слабых… а Джисон как раз попадал в категорию "милые котята и близкие люди", обидчика этих ребят ждала страшная расправа.       — Нет! Не надо его трогать! — тут же заступился младший.       — Тогда говори или я сорвусь!       — Хён, да и говорить-то нечего. Хёнджин-и… он не виноват. Не важно. Какая кому разница, что произошло…       — Мне. Мне не всё равно! Мне не нравится, что мой лучший друг сидит дома и с каждым часом становится всё печальнее! Он тебя обидел?       — Нет. — тихо пробурчал Хан, наматывая шнурок от толстовки на палец. — Скорее я его обидел, оскорбил и заставил чувствовать себя неловко.       — Хватит наматывать этот шнурок и сопли на палец! Рассказывай или я задушу тебя, Хан-и.       Джисон краснел и бледнел от накативших эмоций, но рассказал Минхо всё, чувствуя, что его самобичевание достигло наивысший точки. Прошло каких-то двадцать минут с прихода Минхо, и вот Хан уже страдал в обнимку со старшим, выговаривая, какой он никчёмный. Ли внимательно слушал друга, понемногу успокаиваясь и понимая, что ситуация некритичная и больше надуманная самим Джисоном.       Протянув другу пакет холодного молока, Минхо немного подумал и решил донести до младшего простую истину, которую он сам никак не видел.       — Хан-и, все самые долгие истории любви начинаются с идиотизма. Вспомни Русалочку, например. Ослушалась отца и нарастила себе ноги ради принца. Белоснежка вообще траванулась чтобы парня закадрить, а Рапунцель волосы растила, чтобы принц по ним к ней залез. Ну не идиотизм? С таким же успехом она могла сделать за столько лет верёвочную лестницу из своих косичек и не страдать, пока шестидесяти килограммовый парень тянет её за волосы из высокой башни. Золушка могла свой адрес назвать принцу, а не оставлять обувь. А если бы в королевстве нашлась та, кому туфля тоже была бы в пору!? Сидела бы и дальше дома с крысами и тыквой. А всего лишь нужно было головой думать, а не истерить и не сбегать. Диалог многое бы решил.       Джисон смотрел на своего хёна и до сих пор не понимал, что тот имеет ввиду. Нет, Джисон не был тупым, просто иногда Минхо начинал настолько издалека, что сразу и не поймешь, какой итог будет у его речи.       — Я не понимаю, к чему ты клонишь, хён. Можно чуть ближе к сути?       — А суть в том, что твой прекрасный принц тоже сейчас в шоке от твоего идиотизма, Хан-и. И я его прекрасно понимаю. Ты признал свою неправоту, проявил благородство, и, в целом, держался молодцом, но ровно до того момента, когда следовало захлопнуть свою варежку и послушать, что он говорит.       — И что?       — И то. Тебя послали прямым текстом?       — Нет       — Сказали, чтобы ты больше не приближался?       — Нет.       — Так в чем проблема?! Начни просто дружить. Покажи, какой ты душка, Хан-и. Русалочка будучи немой смогла закадрить мужика, а у тебя ещё и голос и глаза твои огромные. Ты главное не нервничай и всё будет хорошо. — с улыбкой сказал Ли, гладя друга по пушистым волосам.       — Там злая колдунья принца увела в оригинале и Русалочка в морскую пену превратилась. И если бы не просторы интернета, я бы не узнал об этом ужасе. — вздохнул младший, вспоминая, как в третьем часу ночи случайно набрёл на видео о сказках, что травмировало его до конца дней. Минхо сидел рядом, и Хан так и не понял, на чьей стороне старший – зла или добра.       — Конечно. Пока ты тут ажурные салфетки из соплей вяжешь, какая-нибудь гадина начнёт распускать свои щупальца. Так что хватит строить из себя даму в беде, надевай доспехи и шагай на встречу светлому будущему.       — И это мне говорит человек, что сам не может разобраться в своих чувствах. — хмыкнул Хан, подловив Минхо.       Старший замешкался, хаотично соображая, что бы ему ответить. А поскольку пауза слишком затянулась, а глаза Ли выдавали его с потрохами, дальнейшие слова прозвучали крайне неубедительно.       — Ничего подобного… Просто мы ещё не поговорили и не решили, какой статус у наших отношений. Чёрт.       — ТААААК! У нас грядёт разговор, хён! — тут же оживился Хан, словно это не он тут сидел как самый отвергнутый человек в мире минуту назад. — Я не отстану, пока ты мне не расскажешь о том, что у вас с Чанбин-хёном!       Минхо сам был виноват, что проболтался, но потянуть резину – святое дело.       — Ничего.       — В смысле ничего?! Ты сказал, что вы ещё не поговорили. Значит, вам есть о чём!       — С чего ты вообще привязался к этому Чанбину?! — возмутился старший, продолжая упираться от безысходности. — Может я кого получше встретил.       Джисон закатил глаза, поднимаясь с кровати и подходя к стулу, где стоял рюкзак Минхо. Плюхнувшись рядом, он отвел руку и не позволил отобрать его у себя, высыпая содержимое на пол.       — Итак, этот брелок с толстым котом подарил тебе Чанбин. Эти значки с кофе и кошачьими лапками тоже. Так… — Хан порылся в содержимом на полу, показывая доказательства старшему дальше. — Вот эта жестяная коробочка с вишнёвыми леденцами, упаковка с печеньем, чехол для телефона с жопкой кота, вот эта жвачку, мармелад. И это я не говорю про твои стратегически-неприкосновенные запасы дома. Хочешь сказать, что все это ты носишь с собой просто так?       — Мне нравятся коты.       — Да неужели. И всего-то? А где тогда мой плюшевый брелок, что я дарил тебе на день рождения? — спросил Джисон, смотря на старшего с явным недоверием.       — Дома.       — А чего ты его не носишь? Он же тоже в виде котика. — не унимался Хан, всем своим видом показывая, что он выпытает из Минхо ответы на свои вопросы любой ценой.       — Это твой подарок! Он для меня бесценный! — попытался выкрутиться Ли, но Джисон не купился.       — Серьёзно?! Ты ржал два дня с его косых глаз и говорил, что, видимо, я тоже косой, раз не заметил этого. — закатил глаза младший, серьёзно напирая на Ли. — Хён, просто признай, что тебе нравится Чанбин-хён.       — Он ничего.       — Ну да. Если он просто ничего, то я съем эти леденцы и возьму парочку значков… — сказал Хан, забирая коробку с леденцами и начиная отстёгивать значок от рюкзака.       — Нет! — Минхо сам от себя не ожидал такой прыти, когда выхватывал рюкзак, а улыбка Джисона стала только шире. — Вот ты заноза в заднице. Мне нравится Со Чанбин! Всё, доволен?       Джисон победно улыбнулся, устраиваясь удобнее и возвращая вещи Минхо. Старший быстро убирал все свои сокровища обратно, делая вид, что вроде бы разговор закончен.       — Я жажду подробностей. — сказал довольный Хан, внимательно наблюдая за Ли.       — Нет.       — Ну, хён!       — Мне нечего рассказать.       — Не верю. Ты не стал бы так отпираться, если бы это реально было так. Колись! — напирал младший и Минхо сдался.       — Мы переспали. — тихо сказал Ли, откладывая рюкзак.       — Ну в смысле ничего, хён. Я же знаю, что… — попытался мягко убедить Минхо Джисон, мгновенно меняя своё настроение. — ЧЕГО?! И ТЫ ВСЁ ЭТО ВРЕМЯ МОЛЧАЛ?!       Джисон так офигел, что буквально оглушил старшего и заставил вздрогнуть.       — А мне нужно было объявление в газету дать или на весь интернет пост написать, что меня трахнул Со Чанбин?! — морщась от резкого вскрика, сказал Минхо, заставляя Джисона перейти на ультразвук.       — ЧЕГО?!?!?       Минхо поморщился сильнее и дал парню профилактический подзатыльник, огрызаясь.       — ГОСПОДИ! ДЕЦЕБЕЛЫ ПРИКРУТИ! АА! — крикнул Ли прямо в ухо Хану, отомстив младшему за предыдущие вопли.       Джисон едва не оглох из-за этого жуткого вопля, но решил простить подобную грубость и начать давить на жалость, продолжая ворчать.       — Ты не рассказал мне сразу, хён! Почему? Это же очень важный шаг для тебя! Про свою первую девушку ты мне сразу рассказал, а про парня нет. — заныл Хан, повисая на руке старшего и заглядывая в глаза.       — А ты не рассказал мне про Хёнджина сразу и что?! Я тут тоже сижу не от большой радости, а от волнения.       — Это другое. У вас там любовь и всякое такое… Я очень хочу узнать всё. Умоляю, хён!       Минхо не следовало смотреть Хану в глаза, ведь там было столько мольбы и обожания, что тюленята и щенки так жалобно не смотрят, как Джисон. Закатив глаза, Ли помялся ещё минуту, собираясь с мыслями, прежде чем заговорить.       — У нас тоже пока непонятно что. Мы переспали и всё, словно именно этого он и добивался. — вздохнул Минхо, теребя в руках упаковку от снэков. — Этот придурок даже не обнимает меня и больше не зовёт на свидания. Мы не обговорили статус наших отношений, да мы вообще ничего не обговорили! Когда ты пришел утром, мне пришлось засунуть его в шкаф и попросить уйти по-тихому, но я-то думал, что он напишет или позвонит мне на следующий день. Ага, как же! Вся наша переписка банальна, и ни слова о возможной встрече. У него сейчас завал на учебе, но он успевает почти каждый день приезжать к моему дому, чтобы оставить сладость, так почему не напишет, чтобы я вышел к нему?! Это всё очень угнетает меня, ведь мне хотелось бы чаще встречаться с ним и… ну, сам понимаешь.       Щёки старшего начали розоветь, а кончики ушей так сильно нагрелись, что Ли даже ощутил этот жар. Джисон выдохнул, откровенно закатывая глаза и едва не пробивая себе ладонью лицо. Старший был весьма мудрым и проницательным, но не в ситуации со своими собственными отношениями.       — А тебе не очевидно, почему Чанбин-хён так поступает, хён? — с лёгкой иронией спросил Джисон. — Может то, что вы переспали и было предложением?       — Нет. Официального предложения мне не поступало, так что пока мы только переспали. — язвительно ответил Минхо. — О таких вещах обычно вслух говорят, а не используют намёки или секс.       — И после этого ты меня называешь королевой драмы. — рассмеялся младший, уворачиваясь от летящего в него пакетика. — А чего сам не предложишь? Ты же сказал, что тебе хён нравится.       — У меня тоже есть принципы. — пробурчал Ли, всё продолжая гнуть свою линию, но чувствуя, что мог бы и согласиться с доводами Джисона. — Он первый начал ухаживать, так значит оно ему и было нужно. Раз он хотел встречаться, то пусть и предлагает. Я вообще-то первый пригласил его к себе. Это тоже не просто, знаешь ли!       — Ты был инициатором секса?! — восторженно сказал Хан, смотря на хёна взглядом, полным восхищения. — Ничего себе! Ну он тебе точно очень сильно нравится, раз ты его к сокровенному допустил.       — Ты про моё тело?       — Я про твой дом и котов, хён. За то, что кто-то тебя тронет, ты можешь сразу руку сломать, а вот если ты сам приглашаешь в святая святых, то это точно любовь. Я к тебе домой попал через полгода нашего общения, а котов мне было разрешено гладить ещё только через неделю. У Чанбина же получилось это сделать в кратчайшие сроки, что делает его в моих глазах супергероем!       Минхо нечем было крыть, ведь всё сказанное Джисон было правдой. Он весьма щепетильно относился к своему личному пространству. И Чанбин умудрился протиснуться не только туда, но ещё и в сердце, занимая там приличное количество места.       — Никакой он не супергерой. Это был один из способов извиниться. — пожал плечами Минхо, всё ещё стараясь остаться правым. — Точнее, я хотел этого и мы переспали. Но если бы Чанбин хотел дальше отношений, то он бы сказал об этом, разве нет? Так что никакой он не супергерой, а просто воспользовался ситуацией, прикидываясь милахой.       — А тебе не кажется, что ты слишком усложняешь, хён? — улыбнулся Джисон, прекрасно видя, что Минхо понимает свою неправоту, но смириться с ней парню не даёт гордость.       — "А тебе не кажется, что ты слишком усложняешь, хён?" — передразнил Минхо парня. — Нет не кажется. Чанбин должен нести ответственность за свой поступок и найти способ объясниться, а не подкупать меня сладким.       — Господи, хён, ты слишком накручивать и себя, и его. Он явно не такой, как твои все бывшие. Зачем ты ищешь проблемы там, где их нет? Я не думаю, что все, кто к тебе подкатывал, одинаковые. Расслабься и сам сделай первый шаг. Ты не развалишься от этого.       Минхо мог бы возразить, предоставив кучу аргументов, основанных на своих прошлых неудачных отношениях, но не успел. Телефон завибрировал, и старший достал его из кармана. На экране высветилось сообщение от Чанбина.

Мелкий поставщик сладостей: "Привет, Минхо-я. Хотел пригласить тебя завтра в кино к пяти. Согласен? Потом можем прогуляться и поговорить."

      Всего одно сообщение, а у Ли улыбка сама собой расцвела на губах. Быть может, Джисон прав и Чанбину нужно было чуть больше времени, а Минхо следовало сделать самому первый шаг? К черту все эти загоны. Минхо не собирался больше чего-то ждать, прекрасно зная, какой у него непростой характер. Он хотел встречаться с Чанбином и собрался обязательно сказать ему об этом. Было до дрожи приятно, что Бин нашел время для него и решил пригласить на свидание. Джисон смотрел на старшего, в ожидании хоть каких-то подробностей.       — Хён, ты выиграл миллион? Чего так светишься?       — Он пригласил меня на свидание. — всё так же счастливо смотря на экран, ответил старший.       — Чанбин-хён?!       — Нет, блин, Ма Дон Сок! — фыркнул Минхо. — Чанбин, конечно же!       — Ну мало ли! Ты от меня много чего скрываешь. Может и с актёром каким встречаешься. — ответил Хан, показывая старшему язык. — Так что, ты пойдёшь?       — Хан-и, милый, что за глупые вопросы? — вроде и мягко, но с лёгким раздражением спросил Минхо, набирая ответ. — Конечно пойду.       — Почему сразу глупые? Кто вообще знает, что происходит в твоей голове, хён.       — Тоже самое, что и в твоей. Только у меня здравого смысла побольше. — парировал Ли.       — Ну да. Именно поэтому мы тут с тобой два часа размусоливали дела наши сердечные. Прям образцы логики и здравого смысла.       Переглянувшись, парни не смогли долго сдерживать серьезный вид. Каждый из них почувствовал облегчение после разговора и нашел силы для того, чтобы как-то исправить сложившиеся ситуации.       Хан тут же вызвался помочь Минхо с нарядом и клятвенно пообещал написать ещё раз Хёнджину, как только хёны разберутся со своими сердечными делами.       Минхо же был искренне счастлив, предвкушая долгожданное свидание с Бином. Наконец-то они побудут вдвоём и насладятся друг другом. Ли мог отрицать это до бесконечности, до сорванного голоса и избитого языка, что он совсем не ласковый и не тактильный, но это ложь. Он нуждался в нежности и не просто чьей-то, а именно Чанбина.