From Hell, with love

      Микки и Хель неторопливо прогуливались, обмениваясь репликами, хотя девушка все больше слушала, стараясь не погружаться в свои собственные мысли, бросая взгляд то на идеальные руки клирика, активно жестикулировавшие во время разговора, то на его глаза, темные и глубокие, сверкающие на солнце, как обсидианы. Хотя ростом для мужчины священник был не очень высок, для нее все равно требовалось некоторое усилие, чтобы взглянуть в лицо собеседнику, как и успевать за его длинными шагами, потому что она даже для девушки была коротышкой и смешно семенила, когда рядом с ней шел кто-то, кого она знает не так давно, чтобы привыкнуть к темпу передвижения спутника.       Хорошо, что линзы потемнели. Не видит, как я откровенно пялюсь на него… Хотя не исключено, что догадывается…       - Не против зайти вон туда?       Она в очередной раз подняла взгляд и тут же его опустила, увидев, как на нее смотрит парень в ожидании ответа. Ее предательски покрасневшие щеки могли заставить человека подумать, что у нее аллергия. Но она знала, что дело вовсе не в ней и даже не во внезапно подскочившем артериальном давлении…       Перестань на меня так смотреть, чертов ангел…       - Приму молчание за согласие, - удовлетворенно ответил он и вновь уставился на дорогу.       Только тогда девушка с шумом выдохнула, но поняв, куда они направляются, моментально напряглась еще больше.       И, конечно, по закону всемирной подлости, Тай будет сегодня на смене…       Она не ошиблась.       Как только священник открыл дверь, Хель уставилась в сторону кассы и уже развернулась, чтобы уйти, пока ее не заметил полностью поглощенный в работу бариста. Но побегу ее не суждено было сбыться. Девушка врезалась в плечо загородившего собой проход священника и невольно отступила назад.       - Нет, никуда ты не пойдешь, пока не поешь нормально.       Твою мяу…       Микки шел прямо за Хель, не давая ей возможности совершить последний отчаянный побег, на который все еще существовал маленький шанс. В любом случае она уже выглядела глупо и терять было нечего. Но его стальной взгляд будто гипнотизировал ее, толкая в спину и заставляя двигаться только вперед. Очереди у кассы не было, поэтому, как только они подошли, Тайлер улыбнулся и поздоровался с ней как с обычным клиентом, но заметив клирика тепло улыбнулся ему и выдавил: «добрый день, отец». Однако девушка заметила, что в случае с ней, улыбка была настолько натянутой, что можно было даже неопытному человеку догадаться, что парню хочется поскорее отсюда уйти.       Хель ожидала подобного отношения к себе после всего, что произошло между ними, хотя вроде бы ничего особенного не произошло, никто никого не обидел, но наигранная улыбка бариста говорила сама за себя. И она не ожидала, что эти двое могут быть знакомы.       - Как себя чувствуешь, Тайлер? – с улыбкой спросил Микки.       - Получше, отец. Твоя беседа мне здорово помогла, но рана все ещё болит.       В этот момент он пробежал глазами по макушке девушки, стараясь не зацепиться с ней взглядом и уставился в клавиатуру, готовясь принять заказ.       - Тайлер, у тебя все в порядке? – со всей искренностью, какую только она была способна показать внешне, спросила девушка.       - Все супер, - безучастно ответил он. Будто хотел избавиться от нее как от назойливой мухи, так и норовившей поплавать в его стакане. Чтобы как-то убить мучительное ожидание, пока парень задумчиво стучал по клавиатуре, Хель протирала очки о край толстовки, уставившись в пол и думая, может ли вообще как-то помочь Тайлеру.       Они отошли к свободному столику, решив подождать там, пока готовится заказ. Хель выдохнула, собираясь с мыслями.       - О какой ране шла речь? – спросила девушка.       - О душевной, - ответил клирик.       - Ты что, психологом подрабатываешь?       - Временами люди приходят ко мне за разными советами.       Они немного помолчали. Точнее молчала только Хель, потому что священник перед едой про себя помолился, сложив ладони в соответствующем жесте и закрыв глаза. Девушка изучающе наблюдала эту сцену через уже успевшие стать прозрачными линзы очков.       - Почему ты не молишься вслух? – спросила она, не скрывая любопытства. В его присутствии в ней словно отключался защитный механизм и она вела беседу как абсолютно нормальный человек без слегка аутистических наклонностей.       - Не хочу смущать окружающих. И я знаю, что ты скажешь или подумаешь. Нет, это не из-за моих предубеждений или попытки вести себя как все. Я знаю, что многие все еще молятся перед едой, как в старых американских фильмах, но на моей памяти это происходило исключительно на семейных и церковных трапезах. Люди начинают чувствовать себя некомфортно при проявлении подобного поведения в их присутствии.       Даже если мне это кажется абсолютно нормальным и даже если для моего положения такое поведение вполне оправдано.       - Ты на что-то намекаешь? – прямо спросила девушка, хотя вовсе не собиралась этого делать. Но процесс был необратимым, будто его взгляд вытаскивал из нее слова.       - Просто считаю, что нужно стараться уважать чувства окружающих, даже если они не показывают, что им больно и они уязвимы, ответил Микки кинув в ее сторону многозначительный взгляд, затем переведя его на бариста.       - Отлично. Ты привел меня сюда, чтоб учить, как вести себя с мальчиками?       - А ты считаешь справедливым вонзать нож в сердце парню, который относится к тебе со всей душой?       - И много он тебе рассказал? Разве это не… тайна исповеди или что-то вроде того?       - Тайлер пришел ко мне не за отпущением грехов, а за советом. Что такого он сделал? Разве он тебя критиковал? Пошутил неудачно насчет прически, с кем не бывает.       - Да дело не в нем. Я не хочу, чтобы он каждый раз так страдал. Он ведь может общаться с нормальными девушками, как, например, моя подруга. Зачем ему такая…       - Как ты? Может, ему не надо нормальную, может, ему странная нужна.       - Он так думает. А я думаю, что он уже однажды наступил на эти грабли и надеется, что второй раз такого не будет. Я не знаю подробностей его жизни до приезда сюда, но понимаю, что ему было тяжело и сейчас тяжело. Если он не хочет иметь такого друга, как я, я больше не могу ему ничем помочь. Моя подруга считает, что я слишком высоко задрала планку. Но дело не в этом. Я не хочу кого-то ранить и пораниться сама. Лучше было расставить все точки над «i» до того, как я причиню ему боль.       - Ему было очень неприятно слышать то, что ты ему наговорила. Я тебя не осуждаю, но все же. Может, ты действительно слишком высоко задрала планку? Может, вам просто стоило попробовать?       - Я уже пару раз её приспустила. И то, что получилось, сидит сейчас перед тобой и убеждено, что мужиков нормальных вокруг не осталось... А также в собственной безнадежности, но суть не в этом. Он хороший парень, как я успела убедиться, и я не хочу его обижать. Но я не собираюсь оправдываться перед ним. Если он думает, что я слишком требовательна, набиваю себе цену или хочу, чтобы он за мной побегал, он ошибся. Я уже извинилась и могу сделать это снова. Но я не считаю, что я неправа в том, что я не подходящая пара для него. И вообще ни для кого…       - Эй, хватит. Ты так молода и...       - … свежестью уже не отличаюсь.       - Хэл, перестань. Ты хорошо выглядишь. И двигаешься неплохо.       - Брось. Меня хватает разве что на простенькую пластику, не более. Благодаря моим головокружениям и велоколепному вестибулярному, о хип-хопе можно забыть. А с моей гибкостью… Прощайте, сальса и макарена.       - До того, как ты приложилась к стакану, двигалась ты очень даже пластично.       - Эй! Не делай из меня алкоголичку, - с притворным возмущением ответила девушка, скрестив руки на груди.       - Совсем наоборот. Тот факт, что тебя унесло и ты передвигалась как Джек Воробей после одной порции разбавленного мартини, говорит о том, что ты едва ли вы с алкашкой лучшие друзья. А если серьезно, поверь, не будь я священником, я бы в тебя вцепился мёртвой хваткой. Хотя… будь это так, скорее всего, ты не была бы свободна. Так работает закон подлости.       В этом ты прав. Закон подлости поджидает всюду…       - Ты еще встретишь того, кто будет тебе по душе. Кстати, какой типаж тебе нравится? – с нездоровым для служителя церкви любопытством поинтересовался парень.       - Что, будешь свахой работать? Агитируешь кого-то из собственного прихода? Он засмеялся.       - Должен отметить, у тебя хорошее чувство юмора. А это дорогого стоит. Итак, я тебя внимательно слушаю.       Она закатила глаза. Потом приняла серьезный вид и стала рассуждать вслух.       - Внешность, конечно, не первое и не последнее, но, если начинать с нее, я бы сказала... что тот парень, которого ты видишь в зеркале по утрам, вполне бы подошел под описание красавчика в моем понимании.       Священник тихо засмеялся, застенчиво опуская взгляд, затем закрыл лицо руками.       - Поверь, тебя бы испугало то, что я вижу в зеркале по утрам.       Теперь улыбнулась Хель.       Такой открытый обмен комплиментами мог смутить кого угодно. Кроме этих двоих, судя по их реакции.       - Ладно, я тебя понял, - продолжил священник. - Что касается Тайлера…       - Я сама с ним поговорю. Позже. Когда он чуть остынет. А то в порыве гнева плеснет в меня горячим кофе.       - Не думаю, что он такой.       - Никогда не знаешь, с чем придется столкнуться, пока не скажешь кому-то «нет» прямо в лицо.       Особенно если парень с темным прошлым…       Священник чуть выглянул из-за Хель, чтобы посмотреть на Тайлера.       - У него такой несчастный взгляд. Он похож на кота, которого выкинули на улицу под проливной дождь.       - Что ты мне предлагаешь? Забрать его к себе жить? Будет спать на полу в маленькой корзинке, кушать сухой корм и закусывать кактусом на моем подоконнике?       Микки засмеялся.       Вернувшись домой через пару часов Хель обнаружила себя более отдохнувшей, чем после того, как она последний раз спала больше пяти часов. То ли свежий воздух так хорошо повлиял, то ли проводить со священником время было действительно намного менее тошно, чем с другими людьми.       - Детка, тебе тут кое-что принесли… - завела разговор Сивилла, когда Хель вошла в кухню.       - Кто и когда?       - Вчера. Тот милый мальчик из кофейни заходил. Тайлер Галпин. Сказал, что это подарок на твой день рождения, который у него не было возможности тебе отдать. Вообще-то он спрашивал тебя, но ты как раз только ушла, и он явился.       - Ты пригласила его НА ЧАЙ, мам? – спросила девушка, принимая из рук сверток в простой крафтовой бумаге, перевязанной серебряной лентой, под которую была вложена маленькая карточка с надписью: «С днем рождения!»       - Конечно. Он выглядел расстроенным, что тебя не застал. Но мы довольно мило поболтали.       Поболтали мило потому, что Сивилла точно знала, что хайды, как правило, ведьмами в качестве ужина не интересуются. Однако поскольку для дочери это знакомство могло быть довольно плодотворным в плане отношений, женщина вела себя с Тайлером как обычная мать вела бы себя с обычным парнем, который метит на место рядом с ее дочерью, пусть даже и просто на место друга.       Может, Тай обиделся, потому что я его за подарок не поблагодарила… Он же не знает, что я о его существовании узнала минуту назад…       Девушка взглянула на мать, раскладывавшую таро, потом на часы.       - Ты сегодня работаешь, мам?       - Да, ко мне скоро придут.       - Я тогда пойду. Спасибо за Тайлера. И за чай утром.       - На здоровье, дорогая.       Женщина улыбнулась так, что от этой улыбки заструился солнечный свет. Хель обняла ее и пошла в свою комнату, по пути споткнувшись о пса, который попался под ноги, когда носился по гостиной за каким-то насекомым, влетевшим, судя по всему, в открытое в кухне окно через дыру в москитной сетке, заботливо проделанной котиком в качестве входа для гостей, предпочитавших передвигаться по исключительно воздуху.       Собрав сумку с вещами для тренировки, девушка убедилась, что у нее в запасе еще минут десять, а если возьмет скейтборд, то все пятнадцать, и стала аккуратно разворачивать подарочную упаковку. Упаковано было очень аккуратно.       Похоже, он еще и за упаковку заплатил. Зачем так разоряться… тем более ради меня… «Ешь, молись, люби» Элизабет Гилберт.       Парень знает толк в книгах. Еще один плюсик ему в карму.       Хель не читала ее, хотя сюжет ей был приблизительно известен из рассказов Леоны, которая эту книгу просто обожала. Она прочла ее в один из дней, отбывая очередное наказание под домашним арестом, когда подруга влезла через окно в ее комнату на втором этаже, поднявшись по дереву, растущему рядом, и принесла Лео вкусняшки и новые книги.       Эта хитрая схема с передачками работала до тех пор, пока в один прекрасный день эта несчастная ветка под Хель не обломилась. К счастью, кусок дерева отделился от основной части не сразу, повиснув на остатках ветви, все еще цеплявшихся за толстый массивный ствол. Хель повисла вниз головой, раскачиваясь из стороны в сторону на грозившей упасть в любую минуту обломанной ветке. Осторожно опустив ноги, девочка спрыгнула, но уже была замечена отцом Леоны. Подруга активно жестикулировала из открытого окна второго этажа, чтобы Хель смывалась, потому что их спалили. Она едва успела перемахнуть через забор, оставив на нем кровавый след, потому что поранила ладонь об обломки дерева, когда во двор выбежал мистер Брукс с дубинкой в руках. Похоже, что он подумал, будто к ним залезли воры и не узнал девочку. Однако им пришлось придумывать другой способ, потому что веток вблизи окна Леоны больше не было. И Хель поняла, что уже опасно лазать по деревьям, потому что теперь далеко не все они могли выдержать ее вес. «Пора худеть», - лаконично заключила она…       Хель твердо решила поговорить с Тайлером, поблагодарить за подарок и объяснить ему ситуацию в надежде, что он сможет если не простить, то хотя бы понять ее.       На пару минут девушка решила отвлечься от тяжелых и навязчивых, словно табачный дым, мыслей и полезла в телефон проверить мессенджеры и почту. Пара десятков сообщений от Лео (похоже, она узнала про священника), устрашающее сообщение от научного руководителя (хотя он всего лишь просил зайти к нему в перерыве между пятой и шестой парами и лично обсудить дальнейшую судьбу ее дипломного проекта), странное сообщение от Эда с просьбой встретиться в клубе до открытия (странное, потому что он никогда не просил ее зайти, за исключением того случая, когда ей срочно понадобилась его помощь с оформлением помещения, но тогда он просто позвонил).       На нее как всегда навалилось много всего и сразу. Правду сказал мистер Гейман – неприятности никогда не ходят по одиночке. Мало того, что надо включать неограниченный режим вежливости как минимум для трех встреч, так еще и Белтайн приближался. Праздник весны в городе организовывали участники общества, одной из активисток которых была Сивилла, поэтому Хель время от времени припрягали к подготовке города к подобного рода мероприятиям. В детстве Хель даже любила гуляния, которые устраивали последователи кельтской культуры на природе. Музыка, танцы, хороводы вокруг столба с разноцветными лентами, красивые традиционные наряды кельтов и друидов, ароматы трав, цветов и вкусно пахнущей тыквой, шафраном, медом и яблоками выпечки. Со временем эти цвета, звуки и запахи превратились для Хель в воспоминания, хотя она каждый год старалась помочь маме с подготовкой. Ей трудно было сказать, была ли эта совесть, которая не давала девушке взвалить все на мать, или голос внутреннего художника, который просто не мог оставаться в стороне от такого обилия красок. Все равно, что быть на фестивале Холи и вернуться в безукоризненно черной, нетронутой краской одежде.       Сморщившись, как недовольный мопс, девушка заставила себя быстро настрочить пару сообщений Лео, попросить Тайлера прийти вечером в парк напротив кофейни после смены, если у него нет важных планов, и «даже если есть, все равно приходи!» (Хель умела быть настойчивой, когда дело касалось помощи другу), ответить преподу, полить два маленьких суккулента на подоконнике и сесть за домашку.       Когда пришло время вечерней прогулки, Мо сам решил напомнить о себе, терроризируя массивными лапами дверь в комнату девушки, отчаянно пытаясь вломиться внутрь. Девушка кинула взгляд на часы, сидя потянулась, подъехала на стуле к двери, дернула ручку, впуская неугомонного лохматого монстра, и стала одеваться.       На прогулке с Мо существовала вероятность упасть в грязь или на мокрую траву, которую в парке регулярно поливали по вечерам, потому что, если он погонится за чем-то, а Хель попытается его удержать, он потащит девушку за собой, пока та не зацепится свободной от поводка рукой за что-нибудь стационарное и крепко прикрепленное к поверхности земли). Пес не был огромной или чрезвычайно сильной собакой, но непредсказуемость и тяга мохнозадого к неприятностям иногда заставляли Хель закатывать глаза и тяжело вздыхать, когда приходилось отстирывать одежду. Поэтому проще было заиметь дежурные джинсы и толстовку для прогулок, которые не боялись пятен, потому что им терять уже было нечего.       Когда девушка входила в парк, сопровождаемая шедшим вприпрыжку псом, она разглядела в полутьме на освещенной скамейке сгорбленный силуэт со знакомой кудрявой головой и вздохнула, сама не зная от облегчения или от осознания того, что ей предстоит трудный разговор.       Когда парень повернул голову в сторону странной парочки, он, неожиданно для Хель, улыбнулся, а пес кинулся к нему. Естественно она не успела среагировать и села на жопу, одной рукой пытаясь хоть за что-то ухватиться, а другой крепко держа поводок. На этот раз она не позволила своему телу перевернуться на спину, а уперлась пятками в небольшое углубление и тем самым удержала подпрыгивавшего и заливавшегося лаем Монтенегро. Громко дав команду «сидеть», девушка смогла принять вертикальное положение и слегка дернув поводок разрешила псу идти рядом с собой.       Когда она подошла, парень все еще хохотал.       - Рада, что он смог поднять тебе настроение, - с каменным лицом произнесла она.       - Прости! Если честно, я думаю, что ты специально привела его, чтобы меня разжалобить.       - Я собиралась извиняться, но не стоя на коленях! – возмутилась Хель.       - Точнее сидя на попе, - уточнил Тай, наконец, успокоившись и потрепав пса по голове. – Привет, дружок!       Девушка достала из кармана полиэтиленовый пакет и удовлетворенно кивнув после осмотра протянула его бариста.       - Тебе мама передала.       - Спасибо. А что это?       - Пирожки с тыквой. Она сказала, что ты уплетал их за обе щеки, когда зашел к нам. Не волнуйся, они не пострадали.       - Класс! Спасибо!       - И спасибо большое за подарок. Давно хотела прочитать ее, но подарила ее Лео, а потом как-то не было случая попросить…       - Я рад, что подарок понравился. И извинения приняты. Хотя шоу-балет на траве можно было и не устраивать.       При этих словах парень очаровательно улыбнулся, а Хель поняла, что на этот раз улыбка точно искренняя. Они пожали друг другу руки в знак примирения. Хель с удивлением отметила, что его рука была горячее, чем могла бы быть при такой погоде, ведь вечер был довольно прохладный, а он был в легкой рубашке. В руках у него были только зонт и телефон.       - А теперь расскажи, как получается, что девушка с «железным ударом»…       - Лео, - проворчала сквозь зубы Хель.       - … не может справиться с собственной собакой.       - Он не моя собственность. Он мой компаньон. Я не могу указывать ему, что делать. Возможно, я просто его испортила.       - Ты же даешь ему команды.       - Это единственная команда, которую он выполняет без проблем. Остальные - по случаю.       - Расскажешь про удар?       Они неспеша пошли по краю грунтовой дорожки, чтобы пес мог обнюхивать понравившиеся объекты.       - Если Лео тебе мое школьное прозвище рассекретила, думаю, ты знаешь не меньше меня.       - Только то, что ты в бейсбол играла и что ты почему-то оттуда ушла.       - Было дело. У нашей школы была команда. Бейсбол был, наверное, единственной сферой, где я смогла продержаться дольше пары дней.       - Почему?       - По разным причинам. В основном потому, что я не была самой популярной девчонкой. Скорее, относилась к отбросам.       - Королева отбросов – это все равно королева.       - Она и это тебе рассказала?       - Разве все настолько плохо?       - Может, и нет, - ответила она с приподнятым уголком рта. – С некоторых пор хулиганы стали бояться армию отверженных, которую я негласно возглавляла. Туда входили все те, кого чморили за неимение богатеньких родителей, связей и отсутствие способности подлизываться к людям. Меня не особенно волновало все это, я просто хотела спокойно учиться и заниматься чем-нибудь интересным, но из-за этого меня мало куда принимали даже на короткое время. Хотя учителя меня любили. Наша физручка занималась отбором и тренировкой команды по бейсболу, а наша школа была одной из лучших в городе. Мы даже когда-то ездили на чемпионат штата. У нас была красивая форма – черный бомбер с желтыми и белыми полосками. Это цвета флага Балтимора. Нас даже «пчелками» называли в школе. Хотя из всей бейсбольной команды я была единственной, кто относился к «низшим слоям».       - И как же тебя заметила тренер?       - Как-то нас привели на стадион посмотреть тренировку и мяч запульнули на трибуну. Я успела подпрыгнуть и схватить его до того, как он прилетел в лицо сидящим выше нас на ряд. Меня сначала поставили кэтчером. Потом двое членов команды заболели, прямо перед тем чемпионатом, кэтчера заменить могли, а бэттера нет. Я была третьим запасным игроком, меня взяли просто на всякий случай, для поддержания штанов, но когда я на контрольной тренировке ударила битой по мячу, из десяти не пропустив ни одного, притом, что у меня уже тогда было зрение не очень, поставили меня бэттером. Музыка играла недолго. Мой сильный бросок использовали в основном на тренировках, чтобы не давать другим игрокам расслабляться. А на матчах я сидела на скамейке запасных. Мне это надоело и после одного случая я решила свалить. У меня даже привычка осталась с тех времен: если в мою сторону что-то летит, я буду пытаться отбить это что-то тем, что есть под рукой. После пары подобных фокусов пришлось покупать новый зонт.       Парень улыбался, казалось, лишь одному тому факту, что она была открытой и приветливой с ним. Кажется, он уже смирился с тем, что им с Хель пока можно быть просто друзьями.       Девушка дернулась и остановилась, услышав рев мотоцикла за пределами парка. После того случая, когда ее чуть не сбили, она вздрагивала каждый раз, слыша этот звук, но старалась не обращать внимания. Тем не менее в тишине вечернего воздуха этот звук будто больно ударил ее по уху. Она стала с бешеным взглядом озираться по сторонам, а Тайлер забеспокоился.       - Что случилось?       - Н-ничего.       Услышав дрожащий голос девушки, пес прижался к ее ноге, согревая теплой тушкой. Тайлер вспомнил, как ему пришлось прятать ее в холодильнике, и понял, что с ней творится что-то странное. Это не помешало, скорее, побудило его оказать ей моральную поддержку, осторожно сжав ее холодную ладонь в своей. От этого жеста она очнулась и взглянула в глаза Тайлера, затем на их руки, и снова на него. Она не пыталась вырваться, лишь с интересом смотрела на парня, ожидая, что он сделает дальше.       - Ты в порядке?       - Да. С-cпасибо.       Она благодарно ему улыбнулась уголком рта и сверкнув стеклами очков в свете фонаря отвернулась, позволив ему самому отпустить ее руку.       - Тебя проводить?       - А? Нет, я не домой. Надо кое-куда заскочить.       - Тогда я с тобой. Мне полезно прогуляться после работы. А ты мне расскажешь про тот случай, после которого ты ушла из большого спорта.       Через пару минут под легкий перестук дождя на другом конце парка по дорожке в свете фонаря неспешно плыли к выходу три извивающиеся тени: одна с раскрытым над головой зонтом в руках, вторая с нитью, связывавшей ее с третьей, четвероногой, весело потряхивавшей ушами в такт шагам длинных двуногих теней и танцу капель, летящих из темной глубины небес.