Алина просыпается со слезами в уголках глаз.
Щиплет. Ощущение самого сильного физического и морального одновременно страдания усиливается с каждым вдохом и выдохом. Легче, наверное, вовсе не дышать.
Кажется, ей не было настолько больно даже тогда, когда она сломала ногу, тренируя каскады с четверным лутцом. А тогда ей было мучительно больно.
Плечо горит, будто она и в самом деле обожглась чем-то до ужаса горячим. Алина тяжело дышит, утыкаясь в свои колени лицом, чувствуя покалывания в районе правой ключицы. Осознание приходит резко и болью отдается в глубоко груди, затуманенном сознании. Хочется орать, кричать так, чтобы тебя услышал весь этот чертов мир, но получается лишь тихий болезненный стон.
Процесс возникновения вызывает зудящую, ноющую боль. Другими словами, то, что происходит сейчас можно сравнить с глупой детской ссадиной, которую ты получил, неудачно упав с велосипеда. Только, при ссадине это происходит быстро, практически незаметно, через пару мгновений ты уже сидишь на велосипеде и мчишься вперед, а сейчас травмирования кожи растянуто на невероятно продолжительное, бесчетное время.
По сути, когда татуировка, парная с твоей родственной душой, начинает проявляться на твоей коже- это рана. Травмирующая, приносящая боль и вечная, остающаяся с тобой до самой смерти. Заставляющая задаваться сотнями, тысячами, а возможно и миллионами вопросов.
Кто мой соулмейт?
Какой он?
Где мне его искать?
Смогу ли я полюбить его по-настоящему?
Полюбит ли он меня?
Получатся ли у нас здоровые отношения?
Неприятные, мучительные, чудовищные ощущения переходят в удовлетворительные, кричащие счастьем, приятные. Кислород будто отказывается поступать в легкие, а кровь в жилах постепенно закипает, повышая температуру тела, будто она выпила несколько бокалов крепкого, высокоградусного алкоголя.
Алина тяжело выдыхает, облокачивается спиной об спинку кровати, оттягивая широкую домашнюю футболку, сжимая правое плечо ладонью, одаривая холодом, хоть как-то пытаясь смягчить свои муки.
— Сука.. — откидывает голову назад, выражаясь всеми нецензурными словами, что она только знает. В мыслях лишь один человек. — Ну нет..
Слезы стекают по щекам реками, а в душе селится, или просто показывает свое существование, на самом деле быв в ее груди с самого рождения, что-то странное, будто нить, тянущая куда-то, но куда, Алина понимать не хочет. И к кому эта невидимая нить ведет тоже.
Поднимается со своей кровати, решая, что сегодня (как и вчера, и позавчера, и еще сотни раз до этого) можно не заправлять постель- одеяло слишком тяжелое для только что проснувшейся хрупкой девушки, плед чересчур огромный и в нем можно запутаться запросто, подушки лежат на своих местах, как и мягкие игрушки.
Топает на кухню, чтобы выпить два стакана воды для "запуска организма". Начинает думать над завтраком, а за это время успевает сделать всю утреннюю рутину: умыться несколькими средствами, почистить зубы, нанести крем и патчи.
Залипает в одну точку своей квартиры, попивая кофе, находясь в размытой прострации, не замечая ничего вокруг- ни телефонных уведомлений, ни бибиканий глупых водителей со двора, ни противного ливня, бьющего по крыше дома, различным зданиям, асфальту, создавая лужи и грязь.
*
Александр просыпается от горения в плече, откидывает голову назад, вдыхая спасательный воздух. Невозможно было и подумать, что это будет настолько больно и неприятно. Рычит, когда мучительные ощущения переходят в удовлетворение.
Проявление твоей связи с родственной душой должно означать что-то лучшее в будущем. По крайней мере, он старается верить в это. Верить в то, что однажды, в один, самый счастливый день своей жизни, он обретет истинную любовь, предназначенную ему судьбой. Очень наивно, слишком романтично.
Через несколько минут поднимается и проходит в ванную комнату. В отражении видит появляющуюся татуировку, пока что трудно сказать, какая она должна быть в конечном виде- если он найдет соулмейта- виден лишь круг с черными полосами- лучами, выходящими из окружности.
Встретив своего соулмейта несколько раз в реальной жизни, ты обретешь дополнение к своему символу на коже. Но произойдёт ли это когда-нибудь с ним?
Брызгает ледяной водой в лицо, чистить зубы и решает не бриться в свой законный выходной. Борода уже прилично отросла, но это придает ему некий шарм мужественности, небрежности и человечности.
Проходит на кухню, сразу же поставив готовиться кофе в шайтан-кофемашине, открывает холодильник в поисках хоть какой-то еды, но там уже как несколько дней назад повесилась мышь. На помощь приходит доставка, в которой он заказывает любимые сырники со сгущенкой.
Приятная боль не прекращается ни на секунду, продолжая тянуть куда-то вниз, за собой. Заставляет стать утопленником непонятной мутной лужи, зависимым от чего-то странного и неизвестного, хуже, чем наркотики, алкоголь или сигареты.
*
Тренировка проходит ужасно. Отвратительно. Даже нет такого слова, которое может описать весь масштаб проблемы; которое могло бы описать то, что происходит с ее телом и головой сейчас. А основная проблема заключалась именно в мыслях и сознании. Это понимали все: Алина, Этери Георгиевна, Даниил Маркович, Сергей Викторович, Юрис.
Собраться совершенно не получается, прыжки срываются: бабочки, степ-ауты, недокруты, при заходе и приземлении, или просто падения. Хотя "просто падениями" это сложно назвать, Алине кажется, что под конец дня у нее не останется либо задницы (здесь даже "поджопник", названные так когда-то Женей Медведевой, не помогают), либо груди и лица (а в частности подбородка), а может и того, и другого вместе.
Падает в очередной раз с элементарнейшего, для себя, тройного лутца в конце программы, что случается крайне редко, во время проката произвольной программы на вечерней тренировки. Так и остается сидеть на льду, проезжая еще несколько метров на заднице. Кусает десна, хлюпая носом- слишком холодно.
— Алина, что случилось с тобой сегодня? — Юрис- давнишний хореограф группы Тутберидзе, который был здесь, кажется, с доисторических времен, тренировал всех и вся, - подъезжает к ученице, помогая подняться с холодного льда. Взволнованно смотрит, поджимая губы.
— Я не знаю, — злая на саму себя тяжело вздыхает, ударив кулаком по льду. Морщится от боли, пока в уголках глаз начинают скапливаться слезы. Смаргивает, не позволяя эмоциям выйти наружу. Не хватало ещё двукратной чемпионке мира разрыдаться на тренировке перед детьми и юниорами, которые, между прочим, равняются на нее.
— Ты может домой пойдешь, доедешь на такси? — вновь интересуется, заглядывая в глубокие карие глаза Старковой. — Ты сама не своя сегодня..
— У меня контрольные прокаты скоро, работать нужно, а не дома сидеть. Спасибо, правда, но не нужно, — фыркает, уезжая набирать скорость для отработки прыжков, пытаясь сдержать рыдания.
Глубоко внутри разжигается огонь ярости и агрессии, который и порождает несколько каскадов и четверных прыжков. Злость- не всегда плохо.
Включает музыку в наушниках, совершенно отключаясь от всего мира, начиная раз за разом накатывать свою произвольную программу. Выдыхается и снова встает в начальную позу.
*
Зоя Назяленская оказывается в квартире у Старковой ближе к вечеру. Громко захлопывает дверь, которая даже не была закрыта, что было крайне не похоже на подругу. В руках- бутылка красного полусладкого вина и огромная коробка сладких, самых вкусных и любимых конфет. А всё почему? Потому что Алина сегодня сама не своя, да и в последнее время тоже, на звонки и сообщения не отвечает, а такое бывает крайне редко, когда совсем плохо. Вытягивать ее нужно, как и она иногда Назяленскую спасает, поговорить по душам.
— Алин? — проходит на кухню, где сидит спортсменка после полного тренировочного дня с кружкой чая и залипает в одну точку напротив себя.
Назяленская касается ее руки, заставляя вздрогнуть и вернуться в реальность. Старкова слегка улыбается, сильнее кутаясь в домашнюю, огромную, любимую толстовку.
Плечо неприятно саднит от грубого соприкосновения ткани с горящей красной кожей. Морщится, поднимаясь со стула, чтобы вылить уже невкусный и остывший чай.
— Привет, — еле заметно нервно кивает, снова ставит чайник на закипание. И когда Зоя успела зайти к ней? Ладно, не важно. Спасибо, что не воры какие-нибудь воспользовались ее жалким эмоциональным состоянием.
— Так, — протягивает гласную, достает штопор уже из знакомого, неизменного места и открывает бутылку с алкоголем. — Рассказывай, что случилось.
Алина пожимает плечами, поставив два винных бокалов на стол. Нет, ну что? Спортсмены тоже иногда выпивают. Каждый расслабляется, как может.
Оттягивает ворот одежды, показывая татуировку круга с желтыми лучами, выходящими из него. Смотрит беспомощными глазами на Зою, закусывая губу, чтобы не расплакаться вновь.
— Ох ты ж.. — выдыхает все нецензурные слова, которые только уместны в этой ситуации, тяжело вздыхая. Вовремя берет себя в руки, понимающе кивая. — Есть догадки кто?
— Мм.. дайка подумать.. — делает вид, будто задумывается, размышляя, кто же может быть её родственной душой. — Буквально каждый первый встречный. Или подожди.. кто угодно.
Назяленская закатывает глаза, отпивая несколько глотков вина, причмокивая с таким удовольствием, что Старкова сама не сдерживается и делает пробу. Вкусно.
— У меня есть догадки, но они абсолютно ничем не подтверждены, — пожимает плечами, утыкаясь в свои руки. — И это точно не он.
В мыслях сразу же возникает образ чертовски красивого мужчины, его теплые объятия и чувственные касания, заботливые слова, которые он шептал ей глубокой ночью. Прокашливается, пытаясь отмести такие догадки из своего сознания.
— И кто он? — безцеремонно интересуется Назяленская, закинув ногу на ногу.
— Именно поэтому мы пользуемся крайним шансом спокойно выпить перед тем, как у меня начнется сезон, — игнорирует вопрос и улыбается привычной идеальной улыбкой, разливая алкоголь по бокалам, открыв коробку конфет.
Переводит тему в совершенно другое русло, заводя разговор о прекрасной погоде, пригласительных на контрольные прокаты и своих новых костюмах. Сейчас и так тяжело, не до разговоров об этом таинственном незнакомце.. или уже не незнакомце.
Ближе к трем часам ночи на столе остается три пустые бутылки вина, коробка из под конфет и недоеденный сыр с пиалочкой растопленного меда на тарелочке.
Зоя уехала домой к любимому, успешно напоив и уложив в спальню под одеялко спать подругу, успев обсудить все насущные мировые и личные проблемы, осудить всех, кого только можно и нельзя.
Вино- все еще лучший способ расслабиться и поговорить по душам.
А еще Назяленская выведала у пьяненькой Старковой о том, что татуировка начала проявляться после дня рождения Инеж.
Интересно, не находите?
~
И в ту же самую ночь, но за десяток километров от Алининой двухкомнатной квартире, пропитанной одиночеством и слезами, весельем и громкой музыкой, сидит за кухонным столом Александр. Компанию составляет Ланцов, приехавший на ночь глядя за советом насчет предложения любимой и выбора обручального кольца.
Морозов сосредотачивается на "проблеме" товарища, внимательно выслушивая его, задумчиво кивая. Плечо продолжает покалывать, напоминая о себе все больше и больше с каждой секундой.
— Ты в порядке? — интересуется Николай, отрываясь от поиска кольца с бриллиантом на сайте магазина. Подливает многолетний коньяк в невысокие граненные стаканы, пододвинув один ближе к другу.
— Вполне, — пожимает плечами, отпивая алкоголь, и закусывает небольшим кусочком бутерброда, состоящего из ломтика черного хлеба и какой-то докторской колбаски.
А он точно в порядке?
— У тебя то как на личном фронте? А то я тут про себя, да про себя все..
— На личном фронте без перемен, — улыбается, поморщившись от внезапной боли в районе ключиц. Закусывает губу, мысленно проклиная всё и всех вокруг. — Тихо, безветренно.
Николай недоверчиво смотрит на Морозова, прекрасно зная, что лучше не давить, когда мужчина захочет- расскажет. Кивает, замешивая какой-то непонятный коктейль, переводя разговор в прежнее русло.
К четырем часам утра в квартире остается лишь Александр, который помог другу определится с кольцом для любимой и обстоятельства для предложения. Допивает несколькими глотками горькие остатки алкоголя, даже не поморщившись.
В мыслях находится лишь одна единственная девушка. И не думать о ней- преступление, самое настоящее самоубийство. Только вот и размышлять о ней сроде самоказни.
*
— Морозов, ты идешь с нами смотреть на Алинку, — открывая дверь с ноги говорит Зоя, заходит в гримерку перед съемками какого-то проекта на YouTube с кастом нового сериала, который они отсняли совсем недавно. — И это не обсуждается.
— Как ты с ней живешь.. — Александр слегка улыбается, задав риторический вопрос Ланцову, укладывая собственную непослушную челку.
— Счастливо, — отвечает за парня Назяленская, протянув Морозову пригласительные билеты в первые ряды на два дня выступлений. — Она любит красные розы и конфеты "Ferrero Rocher".
— Намек понят, — смеется со строгости подруги, получает подзатыльник. Убирает билеты под чехол телефона, в крайний раз смотрит на себя в зеркало и топает на съемочную площадку подальше от этого красивого олицетворения абьюза.
В первый выходной недели у мужчины получается выспаться. Никуда не нужно спешить, а запланированное мероприятие, на которое его намеревается повести подруга, состоится лишь вечером. Сладко потягивается, словно маленький ребенок, которому разрешили не идти в детский сад, пока время на часах переваливает за 13.00.
Надевает свободные черные штаны, любимую однотонную футболку и поверх рубашку в клетку- сегодня погода в Петербурге радует и можно не напяливать на себя сорок девять тулупов и еще несколько пуховиков. Главным дополнением становятся носки с маленькими, миленькими корги.
Человеку двадцать три года стукнуло недавно, а у него есть коллекция "прикольненьких" носков. Это ли не первый повод любви к нему?
Встречается у заднего входа в "Юбилейный" с друзьями, которые опаздывали уже на целых пять минут. Ну вот что за люди?
— Ну прям жених, — смеется Назяленская, взглянув на друга, обнимаясь с самыми близкими людьми в своей жизни.
— Но не твой, — Морозов усмехается, кидает взгляд на Ланцова, отвечает девушке таким же игривым, передразнивая.
— Какая жалость. Пойду поплачу, — усаживается на свое место на трибунах, присылай видеосообщение Старковой.
Алина Старкова:
А что Александр тут делает? В смысле, почему он здесь?
Спортсменка теребит подол светло-фиолетового платья с вставками белого руками, на которые надеты такого же цвета перчатки, украшенные стразами. Поджимает губы, так и оставаясь сидеть с незавязанными коньками, топая ими по ковровому покрытию, ожидая ответ подруги.
Зоя Назяленская:
Я же тебе обещала сюрприз)
И вообще ему нравится твоё катание, крох
Тяжело выдыхает, смотря на свое плечо в зеркале, замазанное консилером и тональником, закрепленное пудрой сверху, позволяющие скрыть доказательство существования её соулмейта. Её встречи с ним.
Алина Старкова:
Я последняя катаю. Потом переоденусь и встретимся у выхода?
Получает положительный ответ и убирает телефон подальше в сумку, закрывая ее на молнию. Слышит, как объявляют первую фигуристку, включается музыка, и спортсменка начинает свой первый прокат в этом новом сезоне. Крепко завязывает коньки, заправляя шнурки внутрь так, чтобы те не выпали.
Из мыслей всё не выходит тот факт, что Александр здесь. Будет смотреть на неё вживую. Возможно болеть, хлопать вместе с другими зрителями и фанатами.
Интересно, как много её прокатов он смотрел до этого?
Градус ответственности вырастает вдвое. Главное не опозориться. Не упасть, не запнуться, не подскользнуться. Это кажется легко, ведь на утренней тренировке все получилось без проблем.
Волнение накатывает с каждой новой секундой, заставляя погрузиться куда-то на дно. Местечко около ключицы снова начинает гореть, заставляя девушку откинуть голову назад и приоткрыть губы в немом стоне.
Юрис- ученики прозвали его так за любовь к одноименным конфетам- заходит в раздевалку, садится рядом с Алиной. Среднего роста и телосложения мужчина, лет сорока трех приобнимает ученицу, выводя из прострации.
— Ты размялась уже, Алин?
Старкова легонько кивает в сторону тренера, поднимаясь с лавочки. Закусывает губу, смотря на себя в зеркало, одергивая задранную ткань.
— Пойдемте, там Аделия сейчас выступать будет, посмотрим, — улыбается привычной улыбкой, мол, все в порядке, не нужно переживать за меня.
Выходит из слишком душного помещения, принимаясь разогревать мышцы- прыгать, проверять группировку- чтобы не замерзнуть и хорошо прокатать программу. Не облажаться.
Пытается разглядеть друзей на трибунах, но мало что выходит- сектор находится далеко от ее местоположения. Хлопает потенциальным соперницам в этом предолимпийском сезоне после приземления прыжков, каскадов и завершения программы наблюдая за их прокатами.
Не замечает, как проходит время и наступает момент её проката, пробыв все время в непонятной прострации, лишь туманно слыша звуки музыки и людей. Надеется, что на камере этого не было сильно заметно, не будет лишних обсуждений и волнений от фанатов.
Выходит на лед, уже привычно, будто по рефлексу приветствуя зрителей поднятием поочередно двух рук, разворачивая корпус в правую и левую сторону в соответствии с конечностями. Зал трепещет и хлопает, громко издаются кричалки. Алина оглядывает людей на трибунах, вдыхает прохладный воздух.
Вздрагивает, когда плечо снова начинает колоть и гореть самым жарким огнем, который только возможен в этой Вселенной. Глубоко вдыхает и медленно выдыхает, разгоняя лишние мысли. Встает в начальное положение, сглатывая тяжелый ком, вставший в горле.
Александр понимающе кивает, не замечая ни намека на татуировку на теле девушке. Ошибся всё-таки. Не Алина его родственная душа. И кажется, он грустнеет. Да, точно. Еле заметно, практически не видно, но возможно разглядеть грусть, появившуюся на его лице на считанные мгновения.
Кто тогда она? Кто его соулмейт?
С замиранием сердца и дыхания смотрит на девушку, восхищаясь ей еще больше после каждого прыжка. Она делает это с такой легкостью и нежностью, и на мгновения кажется, что фигуристка умеет летать.
— Моя девочка, — улыбается Зоя, сжимая кулочки, когда Алина успешно докатывает программу без единой ошибки, встает в заключительную позу.
Мужское плечо грубо саднит, но он не обращает на это внимание. Сейчас нет ничего и никого в мире, кроме прекрасной девушке на льду, и совершенно не важно соулмейт она ему или нет. Возможно, у них получится хотя бы подружиться.
Алина приседает в поклоне несколько раз, приподнимая уголки губ, показывает сердечки ладонями и машет фанатам. Выходит со льда, надев белую кофту на молнии и чехлы на коньки, отданные тренером сразу же, как она подъехала к бортику.
— Теперь нарабатываем и так же безошибочно катаем весь сезон, — говорит Юрис, приобнимая ученицу.
— Легко сказать, — пожимает плечами спортсменка, отдышавшись после катания, проходя за тренерами. Выслушивает замечания и некоторые слова похвалы, в подсознании прокручивая прокат, ставя галочки в нечетких, непонятных для себя местах, думая о том, что нужно посмотреть перед сном эфир, разобрать ошибки.
Нужно больше работать.
Сезон только начинается. Впереди много соревнований, чемпионатов, шоу. Нужно постараться пережить. Нет, нужно обязательно справиться с этим ради детской мечты. Ради маленькой Алины.
Компания стоит на улице возле заднего выхода, ожидая главную звездочку этого дня- Алину. Морозов стоит, то ли, как влюблённый пятиклассник у подъезда одноклассницы, то ли как жених, пришедший делать предложение любимой, с букетом роз и коробкой конфет. Слегка улыбается, вспоминая раз за разом прокат Старковой.
— Привет, — устало приподнимает уголки губ, тащя на себе сумку с инвентарем: коньками, чехлами на них, тренировочной одеждой и платьем для выступления, несколькими парами капроновых колготок, огромной косметичкой и аптечкой. Кутается в ветровку, морщась от ледяного порыва ветра.
Трепетно выдыхает, увидев чертовски красивого, милого и домашнего актера перед собой. Хочется расплакаться от того насколько он.. прекрасный.
— Морозов, забери и неси, — приказывает Зоя, указывая взглядом на тяжелую вещь в руках подруги, обнимая спортсменку.
— Зоя, — упрекает подругу, заливаясь краской перед мужчиной. Смущенно улыбается, когда Александр услужливо берет сумку в руку, освобождая от ноши. — Спасибо...
— Всегда пожалуйста, — отвечает Назяленская, проходя к своей и своего парня машине, купленной в начале лета. — Рада помочь.
Друзья прощаются друг с другом до завтра, успев обнять еще несколько десятков раз между собой. Женя и Давид уезжают к одному из них на такси, начиная целоваться уже там. Зоя и Николай несколько минут спорят, кто поведет общую машину, и в результате мужчина сдаётся первый, усаживаясь за водительское сиденье.
Морозов дожидается, пока за Старковой приедет автомобиль комфорт класса, кладет спортивную сумку на заднее сиденье. Ловит её взгляд на себе, нежно улыбается, заставляя смутиться.
— Ты была сегодня прекрасна, — нежно обнимает её, не чувствует сопротивления, аккуратно прижимает к своей груди. — Лучше всех, кто был до тебя.
Шепчет, заставляя мурашки пробежать по её телу, опаляет горячим дыханием ушко. Девушка нервно сглатывает, прикрывает глаза. Утыкается носом в шею мужчины, вдыхает приятный, вероятно, дорогой парфюм, манящий за собой.
Сейчас никому из них хочется думать ни о пульсирующей коже в районе татуировку, ни о чрезмерной близости, ни о сердцах, бьющихся один в один, не опаздывая ни на секунду. Сейчас хочется остаться рядом навечно, не отстраняться.
Тела Алины и Александра пробивает приятным, жгучим током от касаний друг с другом.
— Спасибо, Александр.. — приподнимает уголки губ, отстраняясь, когда таксист начинает сигналить. — Ты завтра придешь?
— Конечно, — поправляет прядь её волос, заправляя за ухо. — До завтра, Алиночка.
