Будем вместе лечить душевные раны

— Ты - ничтожество, — кричит Гречкин-старший, пока Кирилл старается держать лицо и не реагировать на слова отца. Потом, когда тот уйдет, снова возьмётся за лезвие, лишь бы не срываться на людей. Себя не жалко - он уже запомнил, что является тупо грязью. Ну и хуй с ним. К черту. — И ради этого твоя мать жизнь отдала, рожая тебя? Чтобы ты тусил, нюхал и бухал?! А мне потом краснеть! — успокаиваться мужчина не думает. Высказывает всё, что на уме, без остатка. — Мне до сих пор предъявляют за аварию. Мне стыдно за тебя, Кирилл, понимаешь? Стыдно! Не понимаю, в кого ты такой раздолбай! — слова понемногу иссякают, как и гнев на сына. Остаётся только дикая усталость и раздражение. И, уже совсем тихо, бубня себе под нос, Всеволод добавляет: — Лучше бы сдох ты, а не Алена... Всеволод уходит, оставляя Кирилла в комнате одного, конечно, с накатывающими эмоциями, которые он так старательно давил весь разговор. Радует мысль о том, что под матрасом припрятаны таблетки с волшебным порошком, которыми он намерен воспользоваться. Смещает все с виски и похуй, что опасно. Это точно поможет забыть разговор с отцом и хотя бы на час почувствовать себя х о р о ш о. Да, именно это сейчас и нужно. Двери спальни Гречкин запирает моментально, а позже тянет к себе сумку - можно спокойно хранить в ней лезвия и не бояться, что отец найдет, ведь до такого они ещё не доходили, Всеволод никогда не шмонал сумку, к счастью. Первый порез приходится по ляжке, рядом с ещё не зажившими и уже совсем старыми шрамами. Глубокие и болючие. Даже забавно, насколько сильное облегчение приносит чертова боль. Главное, что она приводит в чувства, освежает мысли... Да блять! А может, ему вообще с крыши прыгнуть, разбившись насмерть, раз для отца он такое разочарование?! Звучит как план, Кирилл! Режь! Режь сильнее, ты все равно никому не нужен! Давай, вдоль вен, чтобы наверняка! Ты же сплошное разочарование! — звучит в голове голосом отца. В ушах звенит, а лезвие режет уже запястья. Похуй, что от отца влетит, как в прошлый раз. Похуй на людей, которые могут увидеть. Будет надевать длинный рукав, плевать, что осень в этом году жаркая. На все плевать... Голова начинает кружиться, и только тогда Гречкин смотрит на проделанную собой работу - все в крови, браво, Кирилл. А то ли это, что ты должен делать, чтобы стать нормальным? Все мысли он отгоняет в сторону. С пустой головой идёт в ванную, которая, хвала богам, была прикреплена к спальне. На автомате смывает кровь горячей водой, принося ещё больше боли, на автомате возвращается в комнату, на автомате раскатывает жирную дорожку забористого порошка, на автомате запивает все виски и так же на автомате все повторяет. Пятнадцать минут и приходит долгожданное облегчение. Не надолго. Чертов Игорь Гром. Мысли о менте снова заполняют голову. Лезут отовсюду, как мерзкие букашки. Черт, черт, черт-черт-черт! А Кирилл ведь со всей душой! Блять, правда же пытался понравится! А в итоге что? Куда там ему, торчку, до доблестного ментяры. Получил грубый отказ от ебаного Грома, а потом и пиздюлей от бати. Ну конечно, ещё б не получил. Кир ведь не нашел способа подкатить к Грому лучше, чем тырить из магазинов мелочевку, попадая в участок, а потом, когда это перестало работать, стал дебоширить куда серьёзней. Конечно, за каждый звонок из полиции Кириллу прилетало... И все это ради Грома, который стараний абсолютно не оценил. Блядство. Гречкин ловит себя на мысли, что уже минут пять держит в руках телефон и настрочил с десяток сообщений Игорю. С предложением всё-таки погулять, покататься по вечернему Питеру. Ничему жизнь не учит. Надеется, что он в блоке или Игорь хотя бы просто проигнорирует, решит не отвечать, но чуда не случается. Игорь отвечает, говорит, что покататься не выйдет, зато просит адрес, мол, заехать хочет. Конечно, Гречкин ведётся, кидает маячок, запоздало подумав о том, что за хранение кокса мент может впаять ему срок... Об этом думать не хочется. Он ведь не настолько скотина. Или настолько? Все это слишком сложно, Гречкин предпочитает это заехать очередной дорожкой и ещё на пол часика забыть о переживаниях. Будет что будет. Парень слишком устал от всего, слишком устал от себя. Хочется уснуть и не проснуться, это кажется самым лучшим решением проблем. Ну КОМУ он вообще нужен? КТО будет скучать, если в один день он решит это все оборвать? Никто. Отец будет только рад. А Гром... Он ведь сто процентов просто понял, что Кирилл под кайфом и хочет заработать повышение. Какой же он идиот. Чертов придурок. Всеволод, сука, прав! Лучше бы сдох он, зато мама была жива... Всем было бы лучше. Гречкину остаётся просто ждать, кажется, неизбежного - ему уже дали отмашку, что такси заказано и, более того, Игорь даже едет. Может быть, он ещё больше запивает свою драму алкоголем - он не знает, потому что просто перестал отдавать отчёт своим действиям. Помнит только, что позвонил Вове, водителю, и попросил пустить Грома в особняк и провести к комнате, когда тот приедет. Больше вообще ничерта не помнит. Гром и правда старается приехать как можно скорее. Не сетовал, что его разбудили и вырвали из объятий любимой девушки, а просто собрался и выехал. Себя он успокаивал мыслью о том, что просто не хочет, чтобы Гречкин снова начал творить хрень. Особняк Гречкиных большой, Игорь там уже был и ему совсем не понравилось. Сейчас тоже было не лучше - вычурная обстановка слишком давила, но, в конце концов, он ведь приехал не интерьером любоваться. Охрана спокойно объясняет, где можно найти Кирилла и Игорь поднимается на второй этаж, к спальне, попутно рассматривая мелочевые украшения, которые наверняка стоят целое состояние. Честный прокурор. Гречкин, блять, как же. В прошлый раз времени рассмотреть детали не было, но и уже в тот раз было понятно, что от взяток Всеволод не отказывается... Надо будет как-нибудь это доказать. За мыслями Гром дошел до нужной комнаты и сперва учтиво постучался, хоть и не стал ждать разрешения. Он быстро окинул комнату взглядом, сначала замечая Кирилла, как не странно, а потом уже то, что он сделал. Блять. — О, майор, — тянет в улыбке Кирилл, будто не сидит сейчас на простыне, кажется, полностью пропитанной кровью. — А я думал, пыль в глаза кидаешь, не приедешь... — и он ведь правда этого боялся, просто пытался выставить сейчас это всё шуткой. А гром не отвечает. Молчит. Просто не знает, что сказать. Это все, наверное, хуже, чем если бы Кирилл учинил какую-то публичную хуйню. Игорь на время зависает, потому что в голову лезут ненужные сейчас воспоминания. Отмирает наконец, закрывает за собой дверь и поворачивается к изучающему взгляду. Черт, он и подумать не мог, что у блядского Гречкина есть такие проблемы. Он ведь типичный мажор, умеющий договариваться с совестью, ничего нового. Так зачем тогда режет себя? И майор уверен, что сделал это именно сам Гречкин. Иначе лезвие сейчас не лежало бы рядом. — Где у тебя аптечка? — Игорь снова возвращает себя в реальность, откидывает все мысли снова в сторону. Не думать. Сейчас главное помочь. Не задумываться, блять, почему настолько больно. Кир кивает в сторону ванной и Игорь сразу туда направляется. Находит нужную коробку, достаёт бинт с перекисью, и черт его дёргает копнуть чуть глубже в поисках ваты... На глаза попадаются явно не медицинские таблетки. Медицинские не лежали бы в пакетике и не выглядели как ебаная радуга. Сердце щемит. Он видел столько наркоманов, что просто перестал реагировать. Так почему тогда? На это приходится закрыть глаза. Помощь. Нужно помочь, обработать раны. Точно. Ждёт Гречкин почти терпеливо. Для усидчивости даже подливает в себя ещё немного алкоголя. Он алкоголик и наркоман? Может быть. Но какая вообще разница, если он все равно никому не нужен. Интересно, чего с ним щас гром возится, если сам сказал, что наркоши его не интересуют. Кажется, на долгую минуту он даже отрубается. Приходит в себя от жгучей боли на ляжках и видит перед собой мента, заботливо обрабатывающего раны. Забавно. — Лежи. Я почти закончил, — сразу отрезает попытки встать Игорь. Кир слышит все как сквозь вату, хмыкает. Кажется, он всё ещё спит, раз о нем так заботятся. Другого объяснения нет. — Знаешь, а я ж серьезно тебе понравится хотел. А ты отшил. К тому же грубо, — он поджимает губы, смотрит Грому прямо в глаза. Раз это сон, то можно и душу излить. Может, полегчает. — Но да, ты прав. Куда мне до такого крутого мужика, как ты, — Кирилла даже не смущает, что голова дико болит. Он просто не обращает на это внимания, продолжая думать, что спит. — Сказал бы сразу, что не пидор, как я, и я бы отьебался. Так нет же. Сидел, пиздел со мной, пока я в обезьяннике этом вонючем сидел. — А что, ты бы успокоился раньше, если бы я сказал сразу, что у меня девушка есть? — в ответ кивок, а Игорь переходит на запястья, отвечая Гречкину максимально терпеливо. — Я говорил. Ты меня не слушал, Гречкин. Это уже не мои проблемы были. Игорь прав. Он не виноват, что Гречкин не привык принимать отказы. Майор заканчивает с порезами на руках и даже не успевает подняться - его шею обвивают и притягивают к себе, а после целуют. Он вообще не знает и не понимает почему но Кирилла не отталкивает. Просто стоит так, наклонившись, смотрит на увлеченное поцелуем лицо. Блять. Его только то поцеловал угашеный, судя по разложенной дорожке на журнальном столике. А он ещё и не сопротивлялся. Да за такое за Кириллом не с бинтами бегать нужно, а повязать, чтоб его! За хранение ебаной наркоты. А он не может. Не может и не хочет знать по какой чертовой причине. — Кирилл, тебе надо отдыхать, — Гром не говорит ничего о поцелуе просто игнорирует произошедшее. — Я останусь у тебя до утра, а потом уеду, — и, пока Кирилл ничего больше не успел сделать, выходит из комнаты. Поспит на диване и утром уедет. Абсолютно точно больше никогда не возвращаясь в этот ебаный особняк. — Игорь, ты снова к этому мажорику? — обиженно тянет Юля, следя за тем, как ее парень собирается а местному уебану. — Прости, Юль, фильм в следующий раз посмотрим, лады? — не станет же он говорить, что едет из-за очередного избиения-срыва-истерики. И ничего, что девушка ревнует. Потом попросит прощения нормально. Ночь выдалась ужасной для обоих. Гром думал, какого вообще хрена повелся на все это, в то время как измученный Кирилл просто жутко не выспался. Голова утром болела адово и Гром, которого Кир ну никак не ожидал встретить на кухне, лучше не делал. Был только один вопрос - какого хуя? Разве это был не сон, когда Игорь говорил, что останется...? Черт. Значит, и все остальное было не сном. Блять. Может, снова отшутиться? Да, именно это и сделает. — Какие гости, — он улыбается, будто не он вчера и попросил приехать. — А чё, наркошами уже начал интересоваться? — в ответ тишина. Гром подходит ближе, убеждается в том, что все точно в порядке и разворачивается к выходи из особняка. — Не занимайся больше хуйней, Кирилл, — напоследок кидает майор, а после удаляется на улицу. Может быть, дома он ещё подумает о словах Кирилла, но сейчас просто оставляет парня в полном одиночестве. Пиздец. *Курсивом выделены своеобразные спойлеры или воспоминания