I know you, I walked with you once upon a dream I know you, that gleam in your eyes is so familiar a gleam
«И вот, он целует меня. А потом я… Просыпаюсь». Его уже несколько дней преследовали одни и те же сны. В них всегда появлялся он. Ястреб не мог выспаться, ему постоянно казалось, что он мечется вокруг кровати. В конце каждого сна Даби склонялся над ним и они оба сгорали в его пламени.***
«В моих снах он свиреп, У меня сжимаются внутренности. Он наполняет меня ужасом, Он плавает в моих глазах возле кровати, Я облекаюсь им. Лунный свет разливается по комнате, И я просыпаюсь один».***
— Оставайся здесь на ночь. Куда ты так торопишься? — Даби положил ему руку на плечо и слегка сжал, — Сейчас ведь «нелетная» погода. Ястреб застыл. Рука Даби небрежным, почти неуловимым движением сползает ему на грудь. Прикосновение очень теплое. Ястреб нахмурил брови. Действительно, дождь скорее всего будет идти всю ночь, а на мокрых перьях ему далеко не улететь. Не только огонь был его слабостью. — Что скажешь? — Даби блеснул ему пирсингом в языке. В груди у Ястреба застучало. Он сглотнул и порадовался, что сейчас его уши скрыты наушниками. — Без проблем, — огромным усилием воли игнорируя руку на своей груди, отвечает Ястреб. Даби смотрит ему прямо в глаза. Выжидающе. Ястреб хотел было сказать что-то еще, но Даби похлопал его по груди и бросил: — Я тебя провожу. После этого он отошел побеседовать с кем-то еще, а Ястреб так и остался стоять слегка растерянный. «Взгляд». Он всегда с трудом выдерживал взгляд Даби и никак не мог понять, почему. Что-то в нем было очень знакомое.***
«Они точно издеваются», — решил Ястреб, когда Даби проводил его до комнаты и открыл перед ним дверь. «Лига», ставшая теперь «Фронтом», гостеприимно поселили его в небольшую комнату, где вместо окна была малюсенькая форточка под самым потолком. Из мебели — небольшой столик, кресло и гигантская кровать с балдахином густо-синего цвета, которая выглядела просто комично в таком пустом пространстве. На покрывале лежал «отельный набор» — тапочки, полотенце и пушистый белый халат. В дверях Ястреб бросил Даби вежливую улыбку, но его глаза явно выражали немой укор. Даби улыбнулся ему в ответ. «Да, мы издеваемся», — читалось в его взгляде. — Располагайся со всеми удобствами, — пожелал он ему и скрылся, прикрыв за собой дверь. Ястреб начал разгуливать по комнате, меряя ее шагами. Он систематизировал все, что удалось узнать за день. «Значит, они готовят нападение. Теперь мне нужно быть вдвойне осторожным». Напряжение из-за миссии ежедневно висело над ним дамокловым мечом. Ястребу казалось, что за ним следят из-за каждого угла. Он давно привык к повышенному вниманию, но теперь это выходило на новый уровень. Даби мерещился ему даже во снах. Они все были примерно одного содержания: Даби кружил вокруг него как пантера, выслеживающая свою жертву, но никогда ничего не говорил, просто смотрел. Ястреб всем своим существом ощущал, что тот пришел по его душу. В конце каждого сна Даби склонялся над ним, испытующе заглядывая в глаза, а потом… Ястреб просыпался в 5 часов утра с мерзким ощущением горечи во рту. Больше заснуть он не мог. Даби будто поселился у него в голове. Изображать беспечность становилось все сложнее. Его улыбки выглядели вымученными, и он чувствовал, как у него стираются зубы от каждой новой. Подавлять усталость и напряжение уже не было сил. Привычная с детства техника «я об этом не думаю, значит, этого нет» не помогала. С каждым днем молот и наковальня намеревались столкнуться, размазав Кейго между собой. Время от времени, когда эмоции хлестали через край, приходилось прибегать к не совсем легальным методам, чтобы хоть как-то собраться воедино. Его действительно часто спрашивали, что позволяет ему оставаться таким спокойным и жизнерадостным. «Но правда в данном контексте не прозвучит». Его рука рефлекторно потянулась к нагрудному карману. Пальцы в перчатках нащупали крохотный металлический портсигар. «Сейчас не время». Как бы невзначай, он разглядывал комнату в поисках камер. Ястреб ничего не нашел, но… «Я почти уверен, что этот параноик Даби здесь что-то установил». А вот на столике его определенно поджидала «мышеловка». Там стояла бутылка из плотного сверкающего хрусталя. Судя по янтарному цвету, внутри находилось виски. Рядом на блюде под обнаружилась нарезка сыра с фруктами. «Подарок фирмы бесценному гостю. Выбирал не я, но, думаю, ты оценишь. Говорят, вкус «незабываемый», — прозвучал в его голове голос Даби, а перед внутренним взором Ястреба появилась его ухмылка. Лицо Даби из-за шрамов и скоб почти всегда выглядело ухмыляющимся. Словно он знал какую-то шутку, которая была известна лишь одному ему. «Не хватает только надписи «выпей меня». Ему вспомнилась сказка, которую он видел в детстве по телевизору. Там главную героиню тоже окружали сумасшедшие, ей постоянно приходилось что-то есть и пить, чтобы оставаться в нормальной форме, а еще то появлялся, то исчезал некто улыбающийся и полосатый. Ястреб вздохнул. «Это очередная проверка». Он всегда был осторожен и старался ничего не есть, и, в особенности, не пить, когда находился в особняке. Поэтому, постоянно приходилось таскать напитки с собой и врать всем вокруг, что он просто обожает отвратительный холодный кофе в банках. На самом деле, у этой жижи было целых две стратегических задачи. Во-первых, предлог, чтобы отказываться от здешних угощений. Во-вторых, ему нужно было хоть как-то перекрывать чрезмерно расслабляющий эффект от травы. В итоге, борясь с жестким недосыпом и состоянием овоща, Кейго литрами поглощал это слащавое консервированное пойло, даже не чувствуя вкуса. Он так привык, что ему даже начало нравиться. От этого сочетания у него подскакивал серотонин и можно было функционировать. Из побочек: он начинал болтать без остановки. Но так даже лучше. Теперь все вокруг считали его тщеславным дурачком, при котором можно не шифроваться. Если аппетит он еще мог как-то объяснить. «Мои крыльям, вообще-то, тоже нужно топливо». То вот с кофе появились проблемы. Ястреб настолько часто стал появляться всюду с этими банками, что фанаты заметили это и принялись скупать его «любимый» напиток коробками. «Странно, что производители еще не смекнули, и не предложили мне контракт на рекламу, в обмен на пожизненный запас этой разбавленной землицы. Создали бы конкуренцию моим же энергетикам». Он присел на кровать и начал гипнотизировать взглядом штоф с виски. «Вряд ли они могли подстроить дождь, но этот «презент» и комната — очевидная ловушка. Горшков с цветами здесь нет, а окна находятся под самым потолком, так что просто вылить это пойло не получится. Почти наверняка на меня направлена камера. Осталось только понять, где она…». Сколько бы он не разглядывал помещение, подсказок не было. Начни он вглядываться чуть внимательнее, тут же вызвал бы подозрения. «Похоже, пить придется в любом случае. К тому же, я покажусь грубым, если откажусь от столь «щедрого» подарка. Могу поклясться, гребаный Даби припрется сюда с линейкой и лупой после моего ухода, чтобы измерить остаток в бутылке. Да и простыни не забудет проверить. Что же они могли сюда подсыпать?». Он понял, что пялится на злосчастную бутылку уже несколько минут, и у наблюдателей (Ястреб был уже абсолютно в этом уверен) сгорает терпение. Тогда он взял в руки стакан для виски и рефлекторно начал крутить его в руках. Стакан тоже был выполнен из плотного хрусталя и оказался весьма увесистым. «Таким и убить можно», — мелькает у Кейго в голове. В памяти всплывает радиоактивное стекло из древности, о котором когда-то слышал по телевизору, но он отгоняет эту мысль. Этот хрустальный набор не менее опасен. «В любом случае, меня готовили к такому, и большая часть ядов на меня не действует». Он живо вспомнил, как комиссия регулярно колола ему неизвестные препараты, даже не объясняя, зачем. Лишь позже он начал понимать, что к чему. «К тому же, они точно не стали бы подливать то средство для стирания причуды. По слухам, у них его не осталось. Да даже если бы и осталось, вряд ли они используют его на мне. Слишком заметно. К тому же, есть люди, чью причуду убрать намного выгоднее, тот же Сотриголова. Да и сама «Лига» почти не делится со мной информацией. Я не смогу сболтнуть того, о чем не знаю». Ястреб рассудил, что в таком случае «Фронту» было бы проще убить его. Так даже подстраивать ничего не придется. «Так и вижу эти заголовки — «Герой № 2 погиб при исполнении». Значит, тут либо пан, либо пропал. Либо это яд, либо какая-то хитрая подстава. Это вполне может быть чья-то причуда, превращающая тебя в слизь, или в пятилетнего ребенка. «Понятия не имею, что они делали бы со мной в таком случае. Наняли бы няньку?». Ему вновь вспомнилась сказка. Хрустальный штоф с толстыми стенками приковывал внимание, словно говоря: «Выпей меня — и узнаешь, что будет». По телу пробежала волна мурашек. Это было странное ощущение — смесь страха и любопытства. Ястребу даже стало смешно. Крутя стакан в руках, он вспоминает все нелепые причуды, с которыми ему доводилось встречаться. «Лишь бы не та, от которой мне захочется признаваться в любви каждому встречному. Было бы досадно. Да и «сыворотка правды» — премерзкая вещь. Но, насколько мне известно, от человека с такой способностью они избавились, истребляя клан Чисаки. Будем надеяться, что это не она». Он вздохнул и плеснул виски в стакан, который уже весь покрылся следами от его пальцев. Ястреб поборол в себе желание повернуться к месту, где предположительно висела камера, и театрально поклониться. «Представление начинается, дамы и господа, устраивайтесь поудобнее в первом ряду». — Твоё здоровье, обгорелый, — и он пьет залпом.***
Кейго лежал, глядя в потолок. Он понятия не имел, сколько прошло времени с того момента, как проклятая жидкость оказалась в нем. Единственное, что он понимал — то, что лежит в пушистом белом халате, который ему любезно предоставили. Кажется, он даже успел сходить в душ, но его мозг полностью стер это. Возможно, он просто целый час стоял под струями горячей воды, тупо пялясь в стенку. «Теперь я этого никогда не узнаю. Разве что, они решили проследить за «предателем» и установили камеры даже в душевой». Кейго цокнул. «Теперь это явно не моя проблема. Какому-то идиоту придется отсматривать целый час того, как меня кроет», — он прочесал рукой мокрые волосы, — «Ну или же он получит уникальную возможность сорвать куш в интернете на кадрах с моей голой задницей». Перед душем он все же успел скинуть крылья, и теперь комфортно устроился на широченной кровати, раскинув руки. Это мало напоминало состояние накурки. Кейго попробовал подвигать пальцами на обеих руках. Они послушались. Это показалось ему крайне забавным. «Боже, мой разум упали до уровня десятилетки. Вот, наверное, Даби сейчас веселится». Он точно знал, что тот следит за ним. «Он всегда где-то рядом». Кейго подавил желание показать в камеру язык. Кейго глянул в сторону тумбочки и понял, что вся закуска тоже куда-то пропала. «Ну что ж, наслаждайся». Опрокидывая в себя тот стакан, он был на сто процентов уверен, что ему что-то подсыпали, и теперь вещество в сочетании с алкоголем давило на него. Мысли болтались в голове, как овощи в бульоне. Наверняка Даби рассчитывал на обратный эффект. Но он не знал, что Кейго уже давным-давно нормально не спит. «А уж по какой причине, ему точно неизвестно», — он усмехнулся. Теперь усталость накатывала на него волнами. Химическая смесь в организме позволила наконец-то расслабиться. Его глаза будто залили маслом, веки стали неподъемными. Матрас казался тягучим, словно был сделан из мягкой карамели. Кейго падал в кроличью нору без возможности за что-либо ухватиться. Время начало двигаться так медленно, что он, казалось, мог схватить каждую секунду рукой. Кейго погружался в густейший сироп, и это было чертовски приятно. «Сейчас совершенно не время расслабляться, пока я тут, в логове врага». Но он так устал. Так сильно устал… Последняя его здравая мысль была о том, что какая никакая, а приватность все же нужна. «Как же тупо с твоей стороны было устанавливать за мной слежку и селить меня в комнату, где стоит кровать с балдахином». Кейго дергает за свисающую возле его головы кисть с бахромой, и плотная темная ткань полностью скрывает его. Он хихикает. Ощущение почти такое же, как когда его окружают собственные крылья, большая часть которых сейчас валялась где-то в углу. Стало уютно. Краем уплывающего сознания он уловил импульс от сброшенных перьев. Похоже, они засекли легкий скрип паркета. Однако сам Кейго ничего не слышал. «Отлично, начнем со слуховых галлюцинаций». Это живо напомнило ему последние сны. Неужели он и сейчас не оставит его в покое? «Даби, Даби, Даби. Гребаный Даби». Его мозг уловил последнюю трезвую мысль и начал гонять ее по кругу. Почему-то это вывело его из состояния сахарного сиропа. «О нет, Даби никакой не сироп. Он — яд. Тогда почему же я не прочь отравиться?». Он этого не показывал, но каждый сон заставлял его думать о Даби все больше и больше, несмотря на ужас и напряжение, которые приносили ему эти кошмары. Как часто бывает, когда тебе снится давний знакомый, и с утра возникает странное желание вновь поговорить с ним. Но Кейго так не мог. Перед глазами живо всплыл образ парня. Глаза, кольца, аккуратный трижды проколотый нос. «Он… Красивый», — мозг коварно подкинул слово. Почему именно оно? Это последнее, как можно было бы охарактеризовать разлагающегося социопата-убийцу, коим являлся Даби. Но отравленный мозг не хотел останавливаться. Как в кино, Кейго видел сменяющиеся перед его глазами кадры: вырез на груди, ключицы, плечи, шея. Даби стройный. Он не накачанный, у него нет таких мышц, как у Кейго. Но это придает ему определенное изящество. Черт возьми, даже шрамы. Кейго всегда тянуло провести пальцами по линиям скоб, соединяющим здоровую кожу с омертвевшей. Не то чтобы Кейго нравились обгорелые люди, но шрамы. Шрамы — это история жизни человека на его теле, как кольца у деревьев. Но самое главное — глаза. Они были такого же цвета, как его пламя. Огонь всегда гипнотизировал Кейго, с самого детства. С тех самых пор, как Старатель стал его героем. «На огонь хочется смотреть вечно». То же самое он чувствует, когда заглядывает в глаза Даби. Он видит в них отражение того пламени, которое есть в самом Даби. Кейго кажется, что эти глаза никогда не рассказывают, о чем думает их владелец на самом деле. «Ты меня не знаешь, и никогда не узнаешь», — говорят они. Но рядом с ним всегда тепло. Он приоткрыл глаза и увидел огоньки, блуждающие по балдахину. Кейго лениво попытался смахнуть их рукой, но это не помогло. Тогда он опустил руки и просто продолжил лежать. «Это вещество настроит мой мозг показывать все, о чем я подумаю? Гребаный Даби». Он попытался переключиться, но ничего не вышло. «Боже, почему я не могу представить берег океана и загорелых красоток?». «Потому что тебя не интересуют загорелые красотки», — парировал его разум голосом Даби. Кейго поморщился. «Заткнись, мне лучше знать». Но другой голос в его голове не утихал: «Другое дело — подгоревшие злодеи…». Обманутое сознание тут же послушно подкинуло ему что-то среднее между двумя последними мыслями — берег океана, но вместо яркого солнца глаза слепит что-то другое. Пляж погружен в синеву. Синева везде. Он видит Даби. Свет исходит из него. Это не свет, это огонь. И он ослепляет Кейго. «Странно, что не в купальнике, — думает Кейго, — ему бы пошло бикини». Кейго солгал, если бы сказал, что никогда не думал о том, где заканчиваются шрамы Даби. И заканчиваются ли они вообще. «Интересно, член у него тоже прошитый?». Теперь можно было не стесняться собственных мыслей. Завтра он проснется и спишет все на наркотик. Но мысли все никак не хотели уходить с проторенной дорожки. «Было бы досадно». Ему вспомнился один случай. Как-то Кейго слишком резко приземлился перед Даби, вызвав сильный порыв ветра мощными крыльями. И без того свободная майка последнего задралась, обнажив низ живота, открытый заниженными джинсами. «Спрашивается, для чего ему вообще злодейский костюм? Он мог бы сразу расхаживать с голым торсом». (Кейго, по крайней мере, был не против). «Даби бы точно не замерз в силу своей причуды. К тому же, так можно устраивать психологическую атаку на соперника». (Кейго он бы точно обезоружил). Ястреб никогда не жаловался на зрение (не соответствовало имиджу), поэтому, его взгляд успел выцепить все, что нужно. В тот день он сохранил в своем сознании мысль о том, что Даби не носит белье. «Ну да, вряд ли легко найти огнеупорное». И еще кое-что. «Эту дорожку не зря называют блядской». Воспоминание звонко откликнулось в его голове. Да и не только там. Иногда, уже засыпая, он задавался вопросом: почему та дорожка волос на теле Даби, почти полностью скрытая ремнем, была светлой, почти белой, если он сам — брюнет? Но обычно Кейго не давал этим мыслям уходить далеко. Но зато теперь можно было дать себе отдушину. «А когда Даби облизывает губы, между ними пробегает пирсинг». Сам того не понимая, он задумался о языке Даби. О том, как было бы славно, если бы этот язык сейчас скользил по нему. Он сам не заметил, как его ладонь сползла вниз. Там уже был напряженный член. «Ты накачал меня, а у меня все равно на тебя стоит». Кейго рассмеялся и потер рукой лоб. Движение было странным. «Скорее отравил. Даби — ядовитый», — напомнил он себе. Он сдвинул резинку боксеров и начал водить пальцем по головке, тяжело дыша. «Да, это было бы прекрасно. Пирсинг Даби перекатывается сверху, задевает нежную плоть…». Кейго выдохнул. Это заводит больше, чем хотелось бы. Он начал водить рукой по стволу, представляя в этот момент чужой влажный рот. «А потом Даби взял бы глубже». Рука скользит вниз. «И еще глубже». Его кулак начал двигаться чаще и быстрее. «И застонал бы». Ястреб начал подкидывать бедра. «Нет, кажется, стонать буду я». Кейго так и сделал. «А потом… Он бы поцеловал меня». — Вот так? — над ухом послышался знакомый голос, и чьи-то губы накрыли его рот. «Кажется, меня окончательно накрыло», — решил Кейго. Он не открывал глаз, но ему показалось, что над ним нависла чья-то челка. Запах гари, мускуса и чего-то еще, похожего на кондиционер для волос заполнил пространство вокруг. А потом в его рот проник язык. «С пирсингом». Кейго задохнулся и открыл глаза. Галлюцинация никуда не делась. «Это уже точно не простые огоньки. Какое сильное средство». Когда он протянул руку к плечу Даби, чтобы точно убедиться, сон это или нет, тот ускользнул от него. Кейго показалось, что тело парня слилось с синеватыми языками пламени. В груди разгоралось странное чувство. Ему вдруг стало страшно. Страшно от того, что все это могло оказаться реальностью, но в то же время, он испугался, что иллюзия вот-вот пропадет. Кейго увидел вспышки в глазах Даби. Его глаза окружала полоса синего пламени. «Красиво». Он снова потянулся за поцелуем. Теперь Даби охотно ответил, но так же быстро прервал его. Прикоснуться к себе руками он все еще не давал. Даби провел по губе Кейго кончиком языка, дразня. После чего подарил ему глубокий и длинный поцелуй, окончившийся стоном героя. Ястреб услышал себя словно со стороны. Даби улыбнулся. — Не знал, что птицы умеют скулить. Его слова немного смутили Кейго. — Если это моя фантазия, почему я не могу к тебе прикоснуться? Даби на мгновение задумался. — Действительно. Почему бы и нет? Ястреба не нужно было просить дважды. Он тут же притянул Даби к себе и снова поцеловал. Его пальцы поглаживали кожу на лице Даби, лохматили волосы, спускались ниже. Не контролируя себя, Кейго водил руками по его торсу. Теперь Даби откликался на его действия и сам проявлял инициативу. Когда губы Даби впервые оказались на груди Ястреба, ему показалось, что он умер и сейчас где-то на половине пути к Раю. Когда Даби начал целовать его торс, Кейго решил, что он уже вот-вот встретит Архангела Михаила и увидит золотые ворота. Даби меж тем, продолжал экзекуцию, спускаясь все ниже и ниже. Халат уже давно не скрывал тело героя, поэтому обожженные руки и проколотый язык заполучили полную свободу действий. Пальцы очерчивали линии мышц, двигались к светлой дорожке волос. Кейго не заметил, в какой момент это произошло. Даби провел языком почти от входа вдоль мошонки и до конца. Ястреб выгнулся дугой. Пришлось закусить кулак, чтобы не застонать на весь штаб. Даби облизывал его, как мороженое. — Интересная реакция. Оставим ее на следующий раз. Кожа Даби на ощупь казалась странной. Каждый раз когда взгляд Ястреб проводил по телу Даби во время их встреч, он хотел узнать, как она будет ощущаться в ладонях. Хотел он этого уже достаточно давно. Несмотря на тревожные сны, фантазии Ястреба посещали самые разнообразные. Умение скрывать эмоции тут ему тоже помогало. — Я… Тоже хочу сделать тебе приятно. Голос изменил герою. Даби отвлекся от своего занятия и спокойно взглянул на него из-под челки. — Ты уже это делаешь, — он улыбнулся и продолжил. Волна наслаждения внизу живота все нарастала и Кейго уже еле сдерживался, чтобы не закончить так быстро и позорно. Он ерзал на простынях, ноги подрагивали. Галлюцинация удивительно ловко орудовала языком. «Как удачно я сбросил перья». Даби почувствовал, что герой уже на грани, и начал брать глубже. Ястреб выгнулся в спине. В этот момент в его голове мелькнула мысль: а не разойдутся ли у Даби швы на щеках? — Не переживай, не разойдутся. Ты себя переоцениваешь. «Почему он слышит мои мысли?». — Потому что ты очень плохо скрываешься, Кейго. Даби поднял голову и улыбнулся. Он прикусил нежную кожу около основания члена и Ястреб издал легкий вскрик. «Это точно галлюцинация. Откуда бы настоящему Даби знать мое имя?». — Не забивай себе голову бредом, герой. Как бы в отместку, он выпустил Ястреба из своих губ, и тот не смог сдержать разочарованный стон. Вместо этого Даби начал поглаживать его член рукой, ускоряясь. — Хорошенького понемножку, — Даби снова навис над ним, продолжая двигать рукой. Ястреб чувствовал каждое движение его пальцев. Даби ускорил темп. Этот жар был великолепен. Падая в пучину эмоций, Ястреб издал долгий стон, пачкая свой живот. Даби облизнул пальцы, а потом принялся за капли на теле Ястреба, щекоча его металлическим шариком в языке. Ястреб громко выдохнул, оттягивая себя за волосы. Даби поднял голову и он увидел его испачканные губы. У Ястреба перехватывает дыхание от такого вида. Даби оторвался от него, но Кейго так и не смог отвести взгляд от белесых подтеков на его лице. Сейчас ему кажется, что он видит Даби насквозь. Как бьется в его груди сердце, и он находит это безумно красивым. От сердца Даби начинают разрастаться лепестки голубоватого пламени. Пламя Даби кажется холодным. Самому Ястребу мерещится, что от него исходит свет. Синие глаза Даби начинают испускать языки пламени. Постепенно огонь охватывает все его тело и самого Ястреба. Картинка перекручивается. Теперь кажется, что вся комната вокруг него горит. Перед собой он видит только глаза Даби. Синие, такие же синие, как все вокруг. Почему эти глаза ему так знакомы? Он падает в эту синеву, вращается в ней. Ему кажется, что он оказался в ядре Солнца. Его накрывает жар. Он кричит, плавится в нем, сгорает. Ему кажется, что его кости рассыпаются в прах и собираются заново. Он снова кусает кулак, но не чувствует этого. Они лежат вместе. Ему хочется быть абсолютно откровенным с Даби. Он пытается что-то сказать, но перестает контролировать свой язык. — Ты снишься мне. Каждую ночь. Даби лишь усмехается. Ястреб судорожно сглатывает и продолжает: — Эти сны меня пугают. — Что же я в них делаю? Даби находит портсигар Ястреба и бесцеремонно выуживает из него готовый косяк, после чего поджигает его собственным пальцем на манер зажигалки, раскуривает и сильно затягивается. Пауза. Даби выпускает дурманящий дым прямо Ястребу в лицо. Тот ловит ртом часть. Даби вновь затягивается, и в этот раз наклоняется к губам Ястреба, выпуская дым ему в рот. Ястреб охотно подчиняется. Его легкие тоже наполняются расслабляющими парами. — Сжигаешь меня. Даби давится дымом и усмехается. — А ты милый. Даби шепчет ему это на ухо и целует в шею. После этого он говорит что-то еще, но уставший мозг Ястреба не дает ему распознать слова. Он падает в бездну. Последнее, что видит Ястреб — холодные синие глаза, в которых играет любопытство. «Не уходи, пожалуйста. Не уходи. Не сегодня. Не сейчас». Он мгновенно вырубается. Его тело израсходовало все силы, которые у него еще были. Он засыпает, надеясь лишь на одно.***
«И я просыпаюсь… Один». На утро Ястреб чувствует себя отвратительно. Какое-то время он пытается понять, где находится. Воспоминание бьет кувалдой по голове, и его размазывает. «Чеееееерт». Портьеры все также закрыты. Едва опомнившись, он начинает искать на своей постели следы пребывания Даби. «Я могу поклясться, что уснул рядом с ним». Простыни смяты, на них видно небольшое пятно. Он помнит причину его появления, но это все равно не доказывает участия в этом Даби. Ястреб чувствует, что у него пылают щеки. Он стягивает простыню и комкает ее. «Пусть думают, что я просто неаккуратно сплю». После этого он натягивает штаны, и, как бы невзначай, осматривает пол вокруг кровати в поисках следов. «Я помню, что вы все еще следите». Но паркет под его ногами идеально вычищен. Штоф с тумбочки тоже исчез. «Весьма предусмотрительно. Похоже меня вырубило так сильно, что я даже не почувствовал, как здесь убрались». Через час после пробуждения он улетает. По иронии судьбы, погода с самого утра стоит просто чудесная — солнце и ни намека на вчерашний ливень.***
В следующий раз Ястреб встречает Даби через три недели. Три отвратительных недели. Он даже почти начал высыпаться. Почти. С того самого раза ему больше ничего не снилось. И это вовсе не было бы проблемой, но… Больше ему совсем ничего не снилось. Теперь он каждую ночь просто падал в темноту, чтобы тут же проснуться утром. Ночи полностью выпадали из его жизни. Теперь Ястреб просто телепортировался из вечера в утро. После той кошмарной ночевки у Лиги, Ястреб прошел все возможные тесты в комиссии, но они так ничего и не выявили. Никто не смог ответить ему, чем его отравили. Вместо этого он получил выговор от верхушки и обещание провести дополнительные экспертизы от специалистов. Самому Ястребу ситуация с галлюцинациями не давала покоя все эти дни. Но Лига и, в частности, Даби, вели себя как ни в чем не бывало, поэтому заподозрить их было практически невозможно. Ястреб даже избавился от своих запасов косяков, на случай, если что-то не так было именно с ними. Но несмотря на всего мучения, одной проблемой стало меньше: после этого Даби покинул не только его сны, но и мысли. Ястреб не знал, как относиться к этому. Из-за плотного графика у него не было возможности отрефлексировать все произошедшее. Поэтому, когда он снова прибыл в штаб Фронта, Ястреб несколько растерялся. Ему повезло, Даби нигде не было видно и день прошел спокойно. Он решил отметить свою небольшую победу. В нескольких метрах от выхода из особняка Ястреб нашел укромное место. Щелкнул зажигалкой. Однако он едва успевает затянуться, когда слышит у себя за спиной звук открывающейся двери. Ястреб медленно обернулся, так, чтобы его движения не выглядели дергаными и подозрительными. Он оборачивается и видит в проеме Даби. «Черт». Внезапно Даби подмигнул ему, показывая язык, в котором сверкает пирсинг, и тут же скрылся вновь. Ястреба словно простреливает молнией. Ночь в кровати с синим бархатным балдахином вереницей прокручивается в его голове как кинопленка на ускоренной перемотке. Теперь у него снова есть проблема, и ему срочно нужно что-то с ней делать.***
Даби тяжело положил руку на плечо Марка. Тот сразу понял, что этот жест не предвещает ничего хорошего. — Эй, напомни-ка, как работает твоя причуда? — тон Даби в этот раз подозрительно мягкий и спокойный. — Но командир же только недавно спрашивал… — Командир подозревает, что ты не все ему рассказал, — сурово прерывает его Даби. — Давай вываливай, да побыстрее. Марк стушевался от такой внезапной перемены, но решил, что лучше будет подчиниться не пререкаясь. — Как я и говорил прежде, моя причуда работает через кровь. Человеку достаточно капли моей крови, чтобы она начала действовать… Поэтому я могу подмешивать свою кровь… — Это я понял, давай дальше. — Особый состав моей крови действует на мозг. На серотонин. Вызывая галлюцинации и и помутнение рассудка. Он делает человека крайне уязвимым к внешнему влиянию. — Проще говоря ты ходячее ЛСД. Даби убрал руку с плеча Марка. — Да, как я и говорил командиру, когда он просил материал для проверки героя № 2. — ЛСД… Наркотик любви. Взгляд злодея затуманился, будто сейчас он находился где-то в другом месте. Марк, тем временем, продолжил. — Если командиру так угодно. Да, так его тоже называют. Но для чего вы меня вызвали, мессир Даби? Даби склонил голову вправо, посмотрел на него холодными синими глазами, на дне которых плескалось веселье. И внезапно расхохотался Марку прям в лицо. — Да ни за чем, Марк, дружище! — Даби продолжал смеяться. — Спасибо тебе. Он сильно хлопнул Марка по плечу, от чего тот весь согнулся. После этого Даби развернулся на каблуках и ушёл размашистой походкой по коридору. «Он определённо сбрендил», — решил Марк.