Академия — место большое, и спрятаться в нём одному крохотному божеству было раз плюнуть.
Когда бы Скарамуч ни искал Нахиду, постоянно находил её в самых разных местах. То она спрячется в один из укромных уголков библиотеки, то запрется у Хайтама в кабинете, пока последний отсутствует по важным делам, то засядет под массивной лестницей коридора. И всякий раз на вопрос «Почему ты выбираешь такие странные места?» архонтка отвечала простое «А почему нет?».
На этот раз она выбрала менее странное место, чем под лестницей. Им оказался учебный класс, достаточно большой, чтобы вместить в него с сотню учеников. И заняла Нахида естественно место преподавателя, разложив некоторые книги по столу, а какие-то оставив подле на полу.
— А? — она подняла озадаченный взгляд на дверь, когда услышала тихий щелчок. Уже в следующую минуту за ней появился Кадзуха, а за ним и Скарамуч. — Ребята!
Нахида оживленно улыбнулась и сидя на стуле, развернулась к парням.
— Простите, мы не помешали? — Кадзуха неловко застыл у самого входа.
— А, нет, вовсе нет, — Нахида засуетилась, откладывая в сторону все письменные принадлежности и учебники. — Я как раз думала устроить себе небольшой перерыв. Правда.
— Что-то непохоже, — скривился Скар, следуя за Кадзухой к столу, за которым расположилась Нахида. Он знал её достаточно хорошо, чтобы понять, что та как обычно собиралась копаться в этих бумажках до самой поздней ночи, совершенно не щадя себя. Так было раньше, так есть и сейчас.
Он осмотрелся, и без удивления обнаружил, что уже бывал в этой аудитории. Ещё до того, как отправиться в путешествие, он достаточно долго пробыл в Сумеру. За это время он многое успел попробовать, и учеба в академии не стала исключением. Скарамуч проучился около полугода, прежде чем ему надоела та однообразная, по его мнению, информация, которую он здесь получал. Так что, недолго думая, он бросил это дело и больше к нему никогда не возвращался.
— Давно не виделись, Мастер Шляпка, — хихикнула Нахида, когда ребята оказались прямо перед ней.
— Хватит так меня называть, — раздраженно бросил Скарамуч, скрестив руки на груди и отвернувшись в сторону. — Звучит глупо.
— Почему же? А мне нравится, — девочка устроилась на двух подушках, чтобы с комфортом сидеть за высоким преподавательским столом и болтала босыми ножками. — Но что же вас привело ко мне?
— А что, — тут же съехидничал Скар, — уже и просто так прийти нельзя?
— Хей, — тут же одернул его Кадзуха, хмуря брови. Он совершенно не понимал своего парня только вот в такие вот моменты. В моменты, когда он вот так вёл себя с Нахидой, ставшей его благодетельницей и крепкой опорой после всего того, что произошло в прошлом.
Скар будто превращался в напыщенного подростка, которому лишь бы дай возможность поцапаться с родителем.
Но Нахида была слишком хорошей или просто уже привыкла, чтобы хоть как-то отреагировать на колкость парня.
— Я рада вас видеть в любое время, — архонтка улыбнулась и слезла со стула. — Хотите чая? У меня даже припрятано немного сладостей.
— А вот и хотим, — фыркнул Скар, игнорируя тычки в бок от Кадзухи.
Спустя некоторое время они все вместе сидели вокруг первой парты, на которой были расставлены небольшие вазочки с конфетками и печеньем и две чашки, полные горячего чая. И первое время это никого не смущало. Нахида расспрашивала о делах житейских, Кадзуха активно поддерживал беседу, как и Скар. Хотя, последний больше фыркал и задирал нос. Но спустя время…
Скар принюхался, учуяв что-то душистое, до краёв заполнившее легкие.
— Что это за запах?
— На днях заходили Итер с Паймон — принесли с собой этот чай. Не совсем уверена, с чем он, но пахнет просто изумительно, не правда ли? — завороженно проговорила Нахида с улыбкой на губах. Но прошло всего пару мгновений, прежде чем уголки её губ нерешительно поползли вниз. — Ам… Прости, ты только что…
— Точно, — виновато почесал затылок Кадзуха. — Мы ведь и правда пришли к Вам по делу… А дело в том, что…
— Сегодня ночью я стал человеком. Ты что-нибудь знаешь об этом? — без тяганий кота за хвост, проговорил Скар и невольно задержал дыхание, ожидая ответ наставницы. Но та молчала. Долго, словно не до конца веря своим ушам.
В итоге девочка спрыгнула со стула, обошла стол и, встав напротив Скарамуча, обхватила его лицо руками. Она ничего не говорила. Только смотрела, изучала, прищуривая свои большие зеленые глаза.
— Я никогда не слышала о таком прежде… — в конце концов пробормотала она, выпуская лицо Скара из ладоней и задумчиво отводя взгляд. Двое парней тут же переглянулись, у обоих на лицах были смешанные эмоции. Но одну из них Кадзуха все же ясно распознал в глазах Скарамуча — и это был страх. Но тут Нахида заговорила, привлекая к себе утерянное внимание: — Я никогда не слышала о таком прежде, но читала похожую сказку. Она совсем для малышей, поэтому я и не придала ей особого значения.
— Ч-что за сказка? — дрогнувшим голосом спросил Скар. Он неотрывно следил за выражением лица архонтки.
— Она про человека и водного духа… Они были влюблены друг в друга, но водный дух не имел телесной оболочки, посему они не могли быть вместе. Но однажды над долиной пролетала падающая звезда, и человек загадал желание, чтобы водный дух обрел тело и стал человеком, как и он… И Селестия услышала его, и на следующий день водный дух проснулся в теле человека… — девочка села обратно на свой стул и заболтала ножками. — Мораль была в том, что любви никакие преграды неведомы и даже когда надежды совсем нет, не стоит отчаиваться… И этим эта сказка была похожа на каждую вторую мною прочитанную, так что я и не подумала… Ох, не верится, что я стала свидетелем чего-то подобного…
Нахида подняла глаза и совершенно случайно её взгляд упал на замершего с приоткрытым ртом Кадзуху. Его брови были высоко подняты, а глаза широко раскрыты.
Скарамуч хотел было что-то сказать архонтке, но, почувствовав что-то неладное, тоже посмотрел на Каэдэхару.
— Я… — пробормотал Кадзуха, встретившись с недоверчивым взглядом парня. — Вчера перед сном видел падающую звезду… Но я ничего не загадывал, правда, — он поспешил оправдаться, видя, как сомнения все больше охватывают Скарамучча, а его глаза наполняются разочарованием. — Это… Я… Может быть только на секунду… Подумал, что было бы неплохо, будь ты…
В этот момент Скар с шумом поднялся со стула и, ни разу не взглянув на Кадзуху, пошёл прочь из аудитории. Дверь за его спиной громко хлопнула, заставив оставшегося за столом парня вздрогнуть.
— Так это… Все из-за меня?
В этот момент Кадзуха не до конца понимал, что ему следовало чувствовать…
***
— Вот ты где, — Нахида появилась бесшумно. Впрочем, как и обычно.
Она подошла к Скарамучу и присела рядышком, свесив ноги с одной из высочайших крыш академии.
Они просидели так ещё с пару минут, ничего не говоря, а просто наслаждаясь компанией друг друга.
— Кадзуха переживает за тебя, — тихо произнесла Нахида и в ответ услышала такое же тихое «пф». — Ты злишься на него? — спокойно спросила она.
— Да, — уверенно ответил Скарамуч, но через какое-то время молчания судорожно выдохнул: — Я… Я не знаю. Просто…
— Расскажешь, как все случилось? — видя, что Скар не может найти слов, предложила Нахида и окинула парня внимательным взглядом. Тот посмотрел на неё в ответ и, тяжело вздохнув и поджав под себя ноги, медленно начал рассказывать о сегодняшнем дне.
— …Я совсем запутался в своих чувствах, — произнёс Скар, когда рассказ подошел к концу. — Я боюсь… Боюсь, что стоит мне привыкнуть к этому телу, как его тут же заберут обратно… И тогда… Кадзуха разочаруется во мне? До этого… Любил ли он меня вообще? Какую-то куклу… Конечно же ему было противно, — с долей истерики в голосе, усмехнулся Скар, на что Нахида успокаивающе погладила его по спине.
— Все не так, поверь, Кадзуха, он…
— Терпеть не мог мою сущность, поэтому каждый вечер стоял и молился всем богам, чтоб я стал таким же человеком как и он!.. Чёрт! Ненавижу людей! — Скарамуч шмыгнул носом и спрятал лицо в коленях. — Ненавижу его!
— Но разве ты сам не хотел стать человеком? — осторожно поинтересовалась Нахида. — Быть может это было не желание одного Кадзухи… А ваше общее?
— …
Было бы действительно глупо отрицать то, что Скарамуч никогда не хотел стать человеком. Наоборот. Это было тем, чего он хотел больше всего на свете. Но вот… Сама судьба, сама Селестия преподнесла ему его желание на блюдечке с голубой каёмочкой, а он… А он испугался и забился в самый дальний угол, как самый настоящий трус. Ещё и разозлился на человека, который был ему дороже всего на свете… Дороже возможности быть человеком.
Он так боялся услышать от Нахиды, что та ничего не знала о его чудесном преображении, что едва убедил себя сесть за тот столик… А когда все оказалось наоборот, испугался ещё больше. Испугался того, что, если он снова станет куклой, Кадзуха и правда может оставить его…
— …И это проклятое тело, — хныча, пробормотал Скарамуч, — вечно с ним что-то не так… — он поднял на Нахиду мокрые от слёз глаза. — Я ведь не смотрел на солнце… Тогда почему…
Вместо ответа юная архонтка притянула парня к себе и, ласково гладя по спине, принялась нашептывать успокаивающие слова.
***
Кадзуха сидел у выхода из академии и бездумно глядел в одну точку.
«Зачем я это сказал? Мог бы и промолчать… Вдруг он теперь возненавидит меня?.. Я бы и сам себя возненавидел…»
Подобные мысли роем кружили у него в голове, пока яркое солнце не перекрыла чья-то тень. Кадзуха поднял вымученный взгляд и не поверил своим глазам.
— Скар… Скар, я-… — Каэдэхара подорвался с места и встревоженно осмотрел парня. Сложно было не заметить его покрасневшие глаза и мокрые от слез щеки… Сердце Кадзухи протяжно заныло. — «…довел его до слез».
Он хотел обнять его, объяснить, что любит его любым и ему не важно, кем он был: куклой или человеком, — но… Слова застряли в горле, а руки застыли в полудвижении, а потом и вовсе безвольно обвисли по бокам.
— Кадзу, — Скар редко так звал Кадзуху. Тот настороженно поднял глаза и увидел вымученную улыбку на губах парня. — Я решил. Что бы ни было дальше… И не важно, как так случилось, но… Я правда хочу быть человеком. Не потому что, так было бы легче другими или… даже тебе. Я сам… Я сам хочу им быть. И даже если когда-нибудь я вновь стану куклой, я не буду жалеть об этом времени и проживу его счастливо… С тобой. Ты же не против, правда?..
Теперь уже глаза Кадзухи заблестели от слез. Он вытер их ладонями и кивнул:
— Да… Да, как я могу быть против.?
