Постыдная тайна

      «Опять он за своё», - окончательно убеждаюсь в этом, обыскав комнату. Ни под кроватью, ни в шкафу, ни на полу я не нашёл боксёров. Как и в прошлый раз, только теперь я понимаю и знаю, кого искать.       Немедля ни секунды, натягиваю скомканную одежду и подкрадываюсь к двери. В коридоре не слышно шагов слуг или возгласов карателей перед дообеденной вылазкой. Даже легче становится от мысли, что не попадусь им на глаза. Нельзя им попадаться в таком виде: жёсткая ткань штанов натирает со всех сторон, и мои шаги больше похожи на поползновение черепахи. Скорее бы найти Ину, пока всё не повторилось. Спасибо, но в прошлый раз я видел достаточно! И я бы с радостью забыл, только из памяти трудно стереть…       Я по глупости проболтался Гунджи, а он в порыве найти замену моим трусам предложил свои. И я узнал, что он их не носит. Потом ему на глаза попался Киривар, заслуженно огрёбший напарника трубой. Как назло, мимо проходил Арбитро, и у этих двух гениев сошлась мысль – отобрать трусы у своего же начальника. Чёрные кружевные стринги перебрасывались от одного карателя к другому. Я горел со стыда и думал, что хуже быть не может…       – Снова ты? – Голос этого человека вышибает весь воздух. Когда он успел прийти?! – В этот раз без псов?       Шики… Никогда не думал, что, попадя в Замок, столкнусь с ним. При первой встрече было не так напряжённо. А теперь ещё и стыдно.       – Да, - наскоро отвечаю и, вернув самообладание, поворачиваюсь к мечнику. – Они в городе. И, как в прошлый раз, не повторится. Это было… недоразумение.       – Недоразумение – это ты, оказавшийся в Замке. А потом уже твои стринги, полетевшие мне в лицо.       – Они не… - тут же осекаюсь от мысли, что Шики ещё не знает всей правды. – Никто не целился в тебя. Это вышло случайно, но всё равно лучше вернуть… ты понимаешь, что именно.       – Иди за мной и забирай. Потом можешь надеть их и остаться.       – Тебе это зачем?       В алых глазах вспыхивает искра, и я жалею, что спросил об этом. Мечник опускает чемодан на пол, надвигается на меня и вжимает в стену. Пальцы цепляют подбородок, и ткань перчаток холодит кожу. Только всё равно чувствую, как собственное тело заливается жаром.       – Ты заинтересовал меня. И я хочу забрать тебя.       – Я что, какой-то питомец?       – Не уйдёшь от Арбитро – станешь настоящим питомцем. Как его любимая ищейка. И твоя дерзость пропадёт. Ты ещё не сломлен – даже сейчас отпираешься.       – Я отпираюсь, потому что теряю время и не хочу, чтобы вернулись каратели и…       – Так значит, снова без них… - шепчет мечник и, опустив взгляд, ухмыляется.       Воздух вышибает, когда колено протискивается между ног и требовательно разводит их. Шики наваливается на меня всем телом и не даёт вырваться, опуская руку ниже живота. С трудом выдыхаю, когда ширинка изнутри царапает кожу. В следующую секунду в глазах темнеет – холодная ткань перчаток касается члена, и пальцы сжимают его. Чёртов извращенец!       – От…вали! – вкладываю в голос скопленное возмущение, но всё равно дрожь не проходит.       Руки слабо упираются в плечи и чуть не соскальзывают с гладкой ткани плаща. От взгляда алых глаз нервно сглатываю и хватаю ртом воздух. Голова кругом от насмешливого шёпота над ухом. Трудно расслышать хоть что-то, только затуманенными глазами оглядываю пустой коридор.       Резкий скрип парадной двери приводит в сознание. Узнаю приглушённые голоса карателей. Сердце сбивается с ритма. Если Гунджи поднимется и заметит нас вдвоём… Нет, нельзя допустить, чтобы этот придурок напрямую выпалил, не подумав.       Поднимаю взгляд на Шики, который потерял ко мне интерес. Он отступил на полшага. Пока он отвлечён шумом в холле, я решаюсь воспользоваться шансом. Пальцы вцепляются в кожаный плащ, - и одним рывком Шики оказывается прижатым за колонной.       – Ты что себе...?!       – Заткнись! - грубо прерываю его возмущение и пытаюсь выровнять дыхание. – Поверь, лучше я расскажу, чем они. В тот день я искал... В общем, я искал другие трусы.       – Так я и поверил. Гунджи выкрикнул, что это твои.       – Ты неправильно понял! Эти кретины решили, что раз моих боксёров нет, они могут забрать у кого-то другого. Они не мои. Я искал боксёры… Да даже боксёры не мои! Меня привели, разорвали одежду, и ничего другого я не нашёл.       – Ближе к делу, Акира.       В последней попытке подобрать слова я сглатываю, размыкаю пересохшие губы и…       – О, Шикити! Пришёл вернуть трусишки Битро?       Зубы сжимаются от злости, и я готов накричать на Гунджи. Вот только щёки горят, даже кажется, что во мне прожигает дыру один взгляд конкретного человека. Осторожно поворачиваюсь к мечнику и замираю: он выглядит совершенно спокойным, только в глазах пустота. В неловкой тишине еле слышно его дыхание, а когда Шики резко выдыхает, по телу проходят мурашки. Отвечаю с подступившим комом в горле:       – Я пытался сказать.       Шики поникает головой, из-за опущенных плеч он больше не выглядит грозным. Но тело начинает вздрагивать, из горла вырываются приглушённые хрипы. Расправив плечи, Шики запрокидывает голову и закрывает лицо ладонью.       – Идиот, - проговаривает он и заливается смехом. – Какой же я идиот! Конечно, это может носить только Арбитро. Такого извращенца ещё надо поискать.       «На себя бы посмотрел», - думаю я, но так и не решаюсь сказать: обстановка начинает накаляться. Теперь взгляд Шики пугает по-настоящему - поджатые губы, в глазах разгораются гнев и ярость. Не успеваю опомниться, как катана выскальзывает из ножен и рассекает воздух.       – Шикити рассердился, - Гунджи даже не дёргается с места и с разительным смешком готовится атаковать.       –Ты, безмозглая псина, сказал, что те тряпки – его.       – Мы их достали для котёночка.       – Эй, я тут ни причём! – возмущаюсь в попытке отбелить себя. – Я об этом вообще не просил! Я…       Лязг стали приводит меня в чувства. Шики отбивается от нападок карателя и, бросив взгляд в сторону лестницы, отступает на несколько шагов. Киривар набегает сразу и чуть не сшибает обрубком трубы, но мечника спасает реакция. Прислонённый к стене, Шики хватает с невысокой колонны мраморную статуэтку. Она разбивается вдребезги, так и не попав в увильнувшего Гунджи.       Увлечённые боем, никто из них не слышит хозяина Замка. Арбитро хватается за голову и умоляет успокоиться, но очередная вещь из его коллекции разбивается под ошеломлённый крик. Как бы он ни грозился и ни проклинал карателей вместе с Шики, но сам не рискнул подойти ближе, продолжая стоять в конце коридора. От поднятого шума за ним выглянула фигура, обтянутая в кожаные ремни на голое тело. Я узнаю ищейку, и он, повернув голову, скрывается за углом.       Возмущённый возглас Арбитро пролетает мимо. Я чуть не сшибаю его на пути к цели и останавливаюсь на следующем повороте. Кабинет уже в нескольких шагах, дверь осталась открытой, но не могу сделать и шага – эта пробежка вымотала и выжала меня. Долго перевожу дыхание и, наконец, зайдя в открытую комнату, тихо окликаю Ину.       – Я ничего плохого тебе не сделаю, - вкладываю в свой голос всё спокойствие, на которое только способен. – Просто верни то, что забрал у меня. Пожалуйста…       Ину осторожно выглядывает и, вытянув руку, бросает на пол чёрные боксёры с белой резинкой. Я устало выдыхаю – наконец-то смогу забрать их. Я ещё не испытывал столько облегчения за эти дни!       Шаг за шагом, – и рука уже тянется к вещи. Только латексная ткань мелькает перед глазами. Сжимаю зубы от злости и перевожу взгляд на мечника. Какого хрена ты берёшь чужие трусы уже во второй раз?!       – Эй, это моё! Отдай…       Я не расслышал, что сказал Шики. Но выглядит он совершенно спокойно и сминает боксёры. Ну уж нет – я не позволю тебе забрать их! Обеими руками хватаю за край резинки и тяну на себя.       – Отдай, кому говорю?!       – Это – не твоё!       – Да пошёл ты! Я ношу их с тех пор, как меня поймали. Имею на них право!       Наш спор прерывает внезапный и отдающий эхом свист. Уши закладывает, и даже кажется, что голова пойдёт кругом, но я не сдаюсь. Плевать, что в комнату успели забежать каратели вместе с хозяином Замка.       – Давай, Шикити! – улюлюкает Гунджи. – Трусишки должны достаться тебе! Котёночек, если не продержишься – я тебя поймаю.       В ужасе сглатываю и ещё крепче сжимаю ткань боксёров. До хруста костяшек, напрягаюсь всем телом и, не оборачиваясь, выкрикиваю:       – Убить меня хочешь?! У тебя бангаки!       – Не боись! Я расставлю руки шире. Вот так!       – Эй, ты мне в лицо не тычь! – огрызается Киривар.       Ругань карателей становится ещё громче. Не оборачиваюсь, а лишь сосредотачиваюсь на одной цели – перетянуть боксёры и вырвать их из наглых рук Шики. Одним рывком тяну на себя и, подтянув пальцем резинку, нащупываю дыру. Взгляд лихорадочно ищет её, и эта отвлечённость расслабляет меня.       – Сейчас порвёшь их! Отпусти!       – Сам отпускай! – этот гад не сдаётся. – Они не были твоими.       – И что с того?!       Шики разжимает пальцы и смотрит, как меня отбрасывает назад. В последний момент я удерживаюсь на ногах и непонимающе смотрю на мечника. Он окидывает всех взглядом и, ударив по столу, признаётся:       – Эта псина украла их у меня год назад. Я был пьян.       – Погодь, мы втроём бухали неделю назад, - возражает Гунджи и ловит непонимающий взгляд мечника. У меня щёки пылают, и я готов со стыда провалиться сквозь землю.       – Тебе последние мозги отшибло, - вступается Киривар. – Мы выпили с Акирой, а потом ты нацепил на него парик и называл «Шикити».       Опускаю голову и втягиваю в плечи. Просто кожей чувствую, как Шики прожигает во мне дыру и правой рукой сжимает рукоять меча, а левой – закрывает лицо. Каратели не затыкаются, и с каждой новой подробностью той ночи Шики сдавливает пальцами переносицу.       – Довольно, - не выдерживает он и грубо прерывает, хотя голос – притворно-спокойный. – Всё, что вы услышали, остаётся в тайне. Только одного честного слова от вас мне мало.       Вижу, как Арбитро напрягается и вытягивается всем телом. Мечник встаёт напротив него и, повернув голову в бок, ухмыляется. Глаза хитро блестят, и я понимаю, что Шики всё это продумал.       Арбитро тоже понимает и, выдохнув, говорит:       – Я, наверное, пожалею, если спрошу, но… Что ты требуешь за молчание?       Рукоять меча указывает на меня.       – Не отдашь его – больше не получишь ни одного чемодана, - продолжает Шики. – Попробуешь найти мне замену – я убью всех, кого ты пошлёшь за источником. А потом заберу его силой.       Один кивок, – и каратели подхватывают меня в четыре руки. Из последних сил отбиваюсь ногами, но бесполезно…

***

      Я давно перестал считать дни, как только оказался у Шики. Точнее, когда он перекинул меня через плечо и поплёл по улицам. Гунджи и Киривар позаботились об «удобстве» – перевязали меня верёвками и заткнули рот злосчастными боксёрами. Теперь вместо трёх садистов мне выпал один. И этот садист пометил меня пирсингом, приковал наручниками и разделил со мной небольшую квартиру в многоэтажном пустом доме. И я привык только к его шагам, безошибочно угадывая их.       Как и сейчас, они раздаются за дверью. Насчитываю ещё десять и сажусь на кровать. Ручка дёргается, замок щёлкает следом. Шики распахивает дверь и перешагивает порог. Мы не обмениваемся приветствиями, как бывает в любом нормальном месте. Мой личный садист не разбрасывается словами, а решает действовать. Подойдя ближе, он упирается ботинком в прикроватную тумбу и кладёт чемодан на бедро. Очень знакомый чемодан.       – Арбитро не принял? – спрашиваю не раздумывая.       – Нет, всё прошло по плану. Некуда было сложить. Это тебе.       От его усмешки мои мысли панически перескакивают с одной на другую. Фантазия перебрала множество вариантов, от очередного пирсинга для моего измученного тела до чьей-то головы.       Замок на чемодане щёлкает негромко, и Шики теперь держит его навесу. Что-то разноцветное и пёстрое, похожее на куски ткани, падает на пол. Я непонимающе перевожу взгляд на мечника, опять на тряпьё и протягиваю руку, насколько позволяет цепь. Пальцы зажимают первое, что попадается на глаза. Приятно наощупь, но стоило мне присмотреться…       – Какого хрена ты это принёс?! – меня коробит от осознания, и я отбрасываю стринги куда подальше. – Я не собираюсь их носить! Верни эту дрянь Арбитро!       – Они неношеные, - отвечает совершенно спокойно.       – Да не в этом дело! Тебе разве самому не противно? Тебя должно воротить от их вида.       – Беспокоишься обо мне? В этом нет смысла. Во-первых, я отходчивый в некоторых вещах. Во-вторых, как я уже сказал, эти неношеные. А, в-третьих, - вытянув красные кружевные стринги, Шики ухмыляется, – я не против посмотреть.       Наручники впиваются в запястье и звенят, заглушая эхо шагов.       – Не смей! Я не надену это. Ни за что! Ты не заставишь меня! Иди нахрен!       Шики медленно приближается и нависает надо мной. Мурашки пробегают от его ухмылки.       Я подминаю ноги под себя и делаю резкий выпад. Ступни бьют в грудь. Я не жалею сил и бью так больно, насколько это возможно. Шики терпит удары и не оставляет попыток поймать хотя бы за лодыжку. От нашей борьбы волосы взмокли и прилипли ко лбу. Шики раздражённо срывает перчатки и хватает за лодыжку левой ноги. От резкого рывка вырывается приглушённый хрип, и, придя в себя, я пытаюсь отбиться свободной ногой.       – Не сдаёшься?       Жалею, что не могу в ответ послать взглядом. Вижу только подвешенную ногу, схваченную за лодыжку. Тело затекает, ломит и уже хочет врезать по наглому бледному лицу. В чувство приводит холод, пробежавший по пояснице. В последний момент правая рука хватается за пояс штанов. Шики ухмыляется и, отпустив штанину, отходит назад.       Я почти падаю с кровати, но вовремя сгибаю ноги и ступнями касаюсь пола. Не успеваю перевести дыхание, как оказываюсь вжатым лицом в простыню и поставленным на колени. Шики бросает перед глазами красные кружевные стринги и медленно опускает руку на пояс штанов.       – Ты… Грёбанный извращенец! Руки убрал! ШИКИ!!!