***
— Кхм!.. Ульян, прости, но мне кажется, что ты выглядишь немного неважно… — неуверенно произнёс Стив, нервно усмехнувшись. — Да ну? Серьёзно? Блять!.. Ты мне прямо Америку открыл… — сунув левую руку в карман, шмыгнула носом девушка. Ульяна правда выглядела не очень. Под голубыми глазами виднелись синющие мешки, кожа бледная, нежно-розовые волосы с вкраплениями синего и зелёного спутаны. Она стояла на общей кухне общежития, попивая крепкий чёрный чай и продолжая что-то зарисовывать. Стив подошёл к ней, открывая банку с колой. — Опять наброски? — Снова. — Я тоже ничерта не сплю… Опять доклад на дохрелион страниц про эти грёбаные древнеегипетские фрески… Ко мне во сне сегодня Анубис пришёл! — А это случаем не бог царства мёртвых? — оживилась Ульяна. — Он самый… Кажись намёк, что мне недолго осталось. Отпив колу и открывая на телефоне доклад, паренёк зачесал каштановые дреды рукой назад, пробегаясь по тексту тёмно-карими заспанными глазами. Его взгляд стал каким-то озадаченным, а потом ошарашенным. — Сколько до пары?! — неожиданно воскликнул он. — Чувак, ты на другом факультете… Я откуда буду знать, когда у тебя твоё историческое дерьмо начинается? Я тебе не мамочка… А что ты так кипишишься-то? — Вот бля-я-ять… Фу-у-ух! Ещё два часа, хорошо, что рано встал. Успею. — А чё произошло-то? — А ты думаешь, почему ко мне Анубис приходил? Я же совсем забыл написать о фреске с ним! Главное, дурак, фотку-то вставил, какой молодец, а вот описание… Правильно, а зачем? — Ну ты лошара… Ладно! Вали давай! Тебе ещё делать и делать! Утро только началось, а уже происходит кипиш. Видимо, творческие люди по-другому не могут. Ульяна скептически осмотрела набросок, который она начала рисовать. Стив убежал слишком невовремя. Она ведь только начала прорисовывать его сонную рожу. Дорисовав по памяти, она вновь отпила свой жутко ароматизированный дешёвый чай, вздыхая. Нужно буквально ещё парочку набросков. Совсем немного… В коридоре послышались мягкие шаги. Ульяна с интересом посмотрела в сторону шума. На кухне показалась миниатюрная девушка с черными волосами до таза, которые были неровно покрашены в зелёный на кончиках и в корнях. Её изумрудные глаза были такими же заспанными и выражали только усталость. Она открыла пакетик кофе и высыпала его содержимое в кружку, заливая его кипятком и остатками молока из холодильника. Она устало упала на стул, положив голову на стол и прикрывая глаза. Кажется, она задремала. Ульяна поняла, что такой шанс упустить не может, начиная наскоро зарисовывать девушку. Быстро наметив расположение фигуры в листе, она обозначала голову с туловищем, прорисовывая бёдра и предплечья. В пару штрихов она наметила стол и стул. Лицо вышло немного кривым, но похожим, а кисти получились на удивление хорошо. Это заняло чуть больше десяти минут, Ульяна была довольна, гордо осматривая набросок. — Дашь взглянуть? — вяло спросила девушка, сладко позёвывая и отпивая свой подостывший кофе. — Хм? А, разумеется. Только верни. Ульяна протянула студентке набросок. Уголки губ той поползли вверх, и она отпила ещё немного. Отложив листок в сторону, она улыбнулась Ульяне. Её взгляд стал немного бодрее. — Прекрасно. Прям я. — Спасибо, стараюсь. — Выглядишь уставшей… — усмехнулась девушка, отпив из своей кружки. Ульяна скривила губы, фыркая. — Могу сказать тоже и про тебя, — потягиваясь, ответила она. — Нам навалили целую кучу… — Дерьма? — Почти. Если домашняя работа считается дерьмом, то тогда нам навалили не кучу, а камаз. Нам надо вот столько набросков на тонкой бумаге! — она при помощи большого и указательного пальцев показала примерную высоту стопки, которая достигала почти семь сантиметров в высоту. — Вот я и маялась вчера всю ночь. А у тебя что? У моего дружка с первого курса доклад, поэтому тоже как зомби. — Я пока только второкурсница. Пока ничего такого. Дедлайн большой, а у меня уже больше половины сделано, но вот моя соседка по комнате… Придушила бы! — А чё такое? — Что не день, то дискотека… Она мешает мне работать, вечно надоедая, она несколько раз сломала мои статуэтки, а по ночам у неё долбит музыка и все её друзья ржут, как кони. Прошлой, позапрошлой и этой ночью было также… — Ты не думала съехать от неё, а? — Конечно думала. И пыталась даже, но риэлтор мне всегда говорит, что свободных комнат нет. Так что терплю. — Нет свободных комнат? — переспросила Ульяна. — А я уже больше месяца выпрашиваю себе нового соседа, моя прошлая сожительница выпустилась. Обе переглянулись. Она наконец поднялась со стула, подходя почти вплотную к новой знакомой. — И ты прям хочешь соседа? — Ну мне же надо с кого-то наброски рисовать, верно? А ты прям хочешь перебраться в более тихую комнатку? — Тогда можем встретится… В шесть? Вместе сходить пожаловаться? — Да, конечно. Как раз я буду свободна. — Девушка с секунду помолчала и, прокашлявшись, добавила: — Я Ульяна. Третьекурсница с факультета живописи. — Очень приятно, Ульяна! Я Ева. Второкурсница с факультета скульптуры. — Протягивая ей руку, улыбнулась девушка. — Мне тоже очень приятно, — немного поклонившись, вместо того, чтобы пожать, поцеловала ладонь своей новой знакомой художница. Скульпторша прикрыла рот свободной рукой, делая вид, что смущена.***
Буквально за неделю их совместного жития Ульяна поняла главную проблему своей новой соседки. У неё была парасомния. Заболевание, из-за которого все сны были кошмарами, разбудить сложно, а эмоции она во сне контролировать не может. В первый же день, когда они стали жить в одной комнате, то поздно вечером, дорабатывая наброски, Ульяна услышала всхлипы. Ева плакала, нет, ревела во сне. Разбудить её удалось только стаканом ледяной воды. Выяснилось, что Еве снятся кошмары каждую ночь, а проснуться она толком и не может, поэтому она старается спать как можно меньше. А когда всё же решалась, то её соседка устраивала вечеринки. Поэтому она старалась пить как можно больше крепкого кофе, отказываясь от других напитков. Из-за чего комната Ульяны стала очень быстро походить на кофейню. Если в коридоре чувствовался запах кофе, то это значит, что, как выражались студенты с факультета скульптуры, идёт «соседка сомнамбулы». Оказалось, раньше Ева ещё и лунатила. Также в её тяжёлые или, как говорил Стив, абьюзивные отношения со сном входила чувствительность к свету, из-за чего даже днём она спать не могла. Ульяна поняла, что новая соседка собрала весь комплект «студент и здоровый сон». Но именно это в ней художнице и нравилось. Запах кофе, возможность болтать ночами, любоваться ей и рисовать, рисовать и ещё раз рисовать… Её руки, кисти, глаза, нос, губы, лицо, тело, ноги, бёдра, ступни… «Она самая прекрасная из натур…» — всегда проносилось в мыслях Ульяны, когда Ева становилась её моделью. Поэтому, когда преподаватель пообещал, что новую работу они будут писать с практически полностью обнажённой второкурсницей факультета скульптуры, Ульяна чуть было не поперхнулась. Ева, увешанная самыми яркими и пёстрыми тканями, сидела как королева и игриво улыбалась. Конечно, они и до этого писали людей, обнажённых, одетых, сидя, лёжа, но все они были явно не из университета. Кажется, помимо чувства счастья, что появилось какое-никакое разнообразие, студенты факультета живописи чувствовали себя немного неловко. Ульяна особенно.***
— Ульяна-а-а! — позвала её Ева. — Ты задолбала! Да сними ты долбанные наушники! — чуть ли не срывая их с девушки, рыкнула её соседка. — Чего тебе? — не отрываясь от картины, спросила она. Милой деталью Ева подметила, что когда Ульяна особенно старается над работой, то высовывает язык. И все занятия, что скульпторша служила моделью, эта художница сидела в мастерской с высунутым языком. Выглядело странно и забавно. — Ты опять забыла? Мы к Стиву собирались наведаться, послушать его увлекательный доклад про пирамиды, их строительство и подобную шнягу, а потом планировали развлекаться недавно привезённой ему приставкой. Пошли-и-и-и-и! — Да-да-да… Иду. В комнате Стива вечно царил беспорядок. Вещи валялись в каждом углу, стол был завален бумагами, шкаф трещал по швам. Но сегодня, на удивление девушек и его соседа, было чисто, как никогда не было до этого. Видимо, приближающаяся проверка комнат давала о себе знать. — Приве-е-ет, девочки! — улыбнулся первокурсник, размахивая своим докладом. — Вы всё-таки пришли! — Конечно они придут, Стив, плейстейшен просто топ! — усмехнулся огромный в своих размерах сосед. — Привет, сестриц! Привет, соседка сомнамбулы! — Иди нахер… — рыкнула Ульяна, потирая глаза. — Привет, Крисси! — махнув рукой брату, улыбнулась Ева. Ульяна узнала о том, что сосед её двоюродного брата, Стива, брат её соседки, совершенно случайно, когда эти двое спросонья поздоровались фразами вроде «Привет, чмошник.» и «И тебе злое утро, психичка.». Выяснилось, что накануне того дня, эти двое поссорились из-за носка. «У двойняшек, наверное, такое не редкость…» — подумала Ульяна. — Кхм! Колу? — спросил Стив, улыбаясь. — Нет. — Нет. — Нет. Никто точно не знал как, но каким-то чудесным образом Стив протащил в общежитие маленький холодильник, который прятал в шкафу и заставил все его полки банками и бутылками кока-колы, без которой, видимо, жизни не представлял. А так как пить её тёплый он не мог, то, подговорив свою подругу-медсестру, парочку ребят с пятого курса и даже одного молодого препода, он пронёс мини-холодильник. «Удивительный человек, не иначе…» — лишь говорила всем Ульяна. Стив не мог жить без ежедневной банки колы, как Ева без кофе, Крис без энергетиков, а Ульяна без дешёвых ароматизированных чаёв, которые воняют на всю общагу. Среди студентов-общажников была популярна шутка «Хранители четырёх напитков». — У меня, по счастью, завалялась банка энергетика… — сладко зевнув, улыбнулся Крис, доставая из рюкзака заветный напиток. — Ставь чайник, Крис! У меня новый чай с вишней! — Уля, это виноград Изабелла. — Напомнила Ева. — Пофиг, главное, что яркий вкус имеет! — Да, Крисси, поставь чайник, мне срочно нужна чашка кофе, чтобы не уснуть во время доклада. — Эй! Да ты хоть знаешь, сколько я над ним парился?! Мне его ещё и перед всей группой читать, так что, будьте добры, сымитируйте, что вам хоть каплю интересно. — Обидчиво вздёрнув курносый нос, протараторил Стив. — Да слушаем мы, слушаем… — вздохнула Ульяна, начиная коситься на новенькую приставку.***
Ульяна начала замечать, что когда Ева касается, то по телу пробегают мурашки, а живот скручивает. Начала замечать, что стала носить некоторые вещи Евы, не спрашивая её разрешения. Начала замечать, что её бесит, когда кто-то начинает флиртовать с её соседкой. Ульяна отчётливо помнит тот день, когда они были в книжном магазинчике. Ева пожаловалась, что не может дотянуться до книги, явно намекая, что ей надо бы её подать, но художница поняла это немного по-своему и подсадила скульпторшу, держа за талию. Тогда она получила от неё первый поцелуй в щёку. С тех пор поцелуи в щёки, лоб, нос стали чем-то обыденным, но при этому чем-то, что воспринималось с восторгом. Объятия стали крепче, за руки стали держаться чаще, а резко сжать колено, чтобы та, кто слишком увлеклась работой за столом, аж дёрнулась, стало своеобразным соревнованием. Выигрывала, на удивление, Ульяна, хотя чаще за столом работала всё-таки она. И всё же Ульяна поняла, что влюбилась. Влюбилась в запах кофе в своей комнате, чёрные волосы, миниатюрную фигуру и изумрудные глаза. Ева не дура, чтобы не заметить. Вот только это глупое чувство «а вдруг мне кажется» мешало им обоим. Впрочем, как бы они не старались оттянуть разговор об этом, но этот момент приближался неимоверно быстро.***
Сердце стучало как бешенное. Частое и громкое дыхание разрывало тишину ночи. По щекам текли слёзы. Ева обнимала себя руками. Ульяна сидела рядом, обнимая со спины и нашёптывая что-то успокаивающее. Скульпторша проглотила вязкий ком в горле, пытаясь осознать реальность. — Опять кошмары? — Да… Опять… Ха… Опять… — Тише, давай я тебе кофе налью, всё будет хорошо… — Не надо. Разбудишь всех. — Потерпят. Мы что, одни бодрствовать должны? Ульяна включила электрический чайник, копаясь в полках. Найдя новый чай со вкусом голубых ягод, который все в их четвёрки любили называть «Blueberries», она кинула новый треугольный пакетик в свою кружку с изображением Моны Лизы. Ева, черпнув огромную ложку растворимого кофе, засыпала её в чашку и опять упала на кровать, уставившись в стену. — Ну? Что у нас на этот раз? — сев на колени перед кроватью и положив локти на неё, начала расспрашивать Ульяна с лёгкой улыбкой. — Ты. — Что я? — Твоя смерть. Уже пятый раз. — Ева свернулась в клубок. Ульяна легко коснулась её волос, проводя по ним. — Поговори со мной, пожалуйста, чтобы я не уснула. — Хе-хе-хе… О чём ты хочешь поговорить? Чайник щёлкнул. Ульяна быстро разлила кипяток по кружкам и поставила их на тумбочку. Сев рядом, она начала вновь играть с волосами девушки, мечтая, что однажды она сможет каждый день зарываться в них носом. За окном медленно летали снежинки. — Скажи всё, что ты чувствуешь по отношению ко мне. — Выпалила Ева, немного краснея и переворачиваясь на спину, чтобы видеть лицо Ульяны. Та оторопела, удивлённо моргая и краснея. — Что? — Хорошо, тогда я начну. Я люблю тебя. Я чувствую себя хорошо рядом с тобой, ты для меня много значишь. Твоё существование делает меня счастливей. В самые паршивые дни мне достаточно вспомнить, что ты будешь вечером в этой комнате, и мне становится лучше. Я люблю тебя, Ульяна. И если это не взаимно, то… То просто забудь и считай, что это была глупая шутка. Несколько секунд Ульяна просто пыталась осознать слова, сказанные Евой. Её щёки ещё больше покраснели, и она, выдохнув, улыбнулась. В уголках глаз собрались слёзы. Скульпторша продолжала смотреть на неё, не отрывая взгляда. — Я… Я тоже люблю тебя, Ева! — запинаясь через каждое слово, лепетала художница, судорожно сжимая ладони девушки в своих. Её соседка приподнялась на локтях, демонстративно переводя взгляд на губы девушки. Та немного ухмыльнулась, всё же вспоминая, что самой раскрепощённой из них являлась она, вечно прилюдно флиртуя с соседкой, называя её ласково, иногда трогая в тех местах, где обычно друзья руки не задерживают, и просто вечно привлекая заинтересованные взгляды студентов своим подкатывающим поведением по отношению к второкурснице. Обе слились в таком долгожданном поцелуе. Махнув рукой, Ева нечаянно опрокинула две кружки, перемешивая чай и кофе. — Вот же блять!.. — Милая, — усмехнулась Ульяна, — этой ночью тебе кофе не понадобится. Поверь мне, со мной ты не уснёшь… Ева проглотила вязкий ком в горле, вновь прильнув к губам своей девушки. Да, этой ночью она точно может обойтись без кофе.***
— Ульян, а мне стоит перемешивать чай и кофе между собой? — спросила одна из её одногруппниц, которая сегодня выглядела особенно уставшей, будто всю ночь не могла уснуть. Ульяна, конечно, тоже выглядела также, но у неё была на то достойная причина. Причина в виде Евы. — Что ты этим хочешь сказать? — с улыбкой ответила она, продолжая прорисовывать волосы Евы на наброске. Обычно, когда дело доходило до «чая, кофе, колы, энергетика», то под этим имелось в виду не названия напитков, а прозвища их любителей. — Тебе вчера вкусно было? — спросила она. Ульяна посмотрела на неё, приподнимая бровь. — Не забывай, что я ваша с Евой соседка. Вы ночью… Очень громко распивали кофе с чаем… Щёки Ульяны слегка порозовели, но она лишь широко ухмыльнулась и состроила свой самый кокетливый взгляд. Одногруппница отвернулась от неё, краснея. — Ты уж прости, впервые перемешиваем. Многие знают? — Пока только я. Катька спала как убитая и не слышала. — Спасибо. Впредь будем немного тише. — В смысле впредь? — переспросила Ева, что стояла буквально в паре метров от этих двоих. Её брат рядом лишь завистливо фыркнул, но улыбнулся.