Break and heal me...

«Умерла леди Лейна Веларион. Похороны в Дрифтмарке. Нира.»       «Дорогая дочь.       Я долго собирался с мыслями, прежде чем сесть за это письмо, которое далось мне изрядными трудами. Много листов пергамента было выброшено в огонь, но я понял, что хочу все сказать самостоятельно, без посредничества кого бы то ни было, даже почтового ворона.       Возвращайся, милая и дорогая дочь. Возвращайся и позволь мне загладить вину за то, что ты долгие десять лет была так далеко от нас.       Возвращайся, мой дракон. Я все же жду и надеюсь, что ты позволишь мне познакомиться с внучкой, о которой ты писала.       С любовью,       Твой отец, Визерис»       Эти письма нашли их с Дамионом в Пентосе, где принцесса и ее спутник около четырех лет назад нашли место, что могли бы когда-нибудь назвать домом. Рея расхаживала по их с кузеном общей спальне, стараясь привести в порядок мысли, пока мужчина лениво скользил взглядом по строчкам. Он знал высокий валирийский — его мать потрудилась обучить сына его тонкостям. Дамион был самым младшим из детей опальной принцессы, но все равно старше Эйреи на двенадцать лет. Он никогда не носил титул принца, так как по законам Вестероса считался бастардом, как и его братья и сёстры, но любви от матери из-за этого он меньше не получил.       — Ты должна лететь туда, любовь моя. Сестре требуется поддержка, отец сдает…       — А ты? Мы вместе не пару дней, а почти десять лет, Дамион. Неужели я могу так спокойно бросить тебя? — падая на кровать, отчего полы тонкого шелкового халата разошлись, открывая жадному мужскому взгляду много белой кожи, пробормотала женщина.       — Ты подарила мне десять счастливых лет, моя Рея, но теперь пришло время двигаться дальше. — шептал Дамион, покрывая поцелуями тело любовницы. — Твой дом там, за Узким морем, а мой здесь, в Эссосе и мы не вольны это изменить, но я всегда, до самой смерти, буду хранить в своем сердце наши дни.       — Дамион… — простонала Рея, выгибаясь в мозолистых руках. Ее кузен знал, как доставить ей удовольствие. Они слишком хорошо изучили этот древний танец, чтоб делать какие-то глупые ошибки, но теперь их пути разойдутся. Возможно, навсегда.       Эйрея не скрывала того, что в ее сердце до сих пор есть чувства к Деймону и в самом начале отношений с сыном Саэры имя дяди не раз слетало с ее губ — мужчины были немного похожи, что в их семье было совсем не удивительно. Что у Деймона, законнорождённого сына принца Бейлона и принцессы Алиссы, что у бастарда принцессы Саэры и неизвестного ей бывшего наемника из Тироша, были светлые волосы и насыщенного цвета глаза. Оба обладали валирийскими чертами лица, пусть у Порочного принца они были ярче выражены. Даже тембр голоса временами был похож и Рее пришлось долго к этому привыкать.       — Если ты позовешь — я приду! — падая рядом с ней поклялся мужчина, собственническим жестом кладя руку на живот, который пересекал страшный даже на вид шрам. Они лишь раз открыто говорили об обстоятельствах, что привели к тому, что ее белоснежная кожа была несколько испорчена, и закрыли эту тему, спрятав в своих сердцах боль от общей потери.       — Ты же знаешь, что не позову, мое сердце. Я слишком ценю тебя, чтоб тащить в змеиное гнездо, дорогой. Ты научил меня быть сильной и бить первой, за что я всегда буду тебе благодарна, но дальше начинается моя война.       — Если станет совсем жарко, ты знаешь, что здесь, за Узким морем, тебя, Дейну, Вермитора и Эгаракса всегда ждут.       — Знаю, сладкий. И это греет мне сердце. — легко улыбнулась женщина и, перевернувшись, оседлала мужчину, втягивая его в жадный и жаркий поцелуй. Последние часы, что они проведут вместе слишком ценны, чтоб тратить их на ненужные слова. Пусть уж лучше все скажут тела, глаза и сдерживаемые стоны.       А на утро Эйрея привычно пристегнув себя и молчаливую дочь, что со слезами на глазах смотрела на любимого отчима — принцесса не скрывала из чьих чресл она произошла, к седлу, подняла своего величественного дракона в небо, направляя зверя к Драконьему Камню, где их будет ждать совсем другая жизнь. Те вещи, которыми успели обрасти мать и дочь за долгие годы прожитые в Эссосе, перевезут на арендованном корабле. Вместе с ними в древний оплот их семьи прибудут и три верный служанки, решившие последовать за хозяйкой и ее девочкой. Эйрея не могла не радоваться тому, что с ней останутся эти верные женщины к которым она всей своей душой привязалась.       Вермитор уверенно рассекал воздушные потоки над морем, держась чуть ниже темных, налитых влагой, облаков. Эгаракс парил ниже, то улетая вперед, то начиная выписывать круги вокруг более зрелого сородича. Снежно-белый дракон принцессы Дейны вылупился в день ее первых именин и был уже довольно большим, чтоб совершать короткие полеты на его спине, но Рея пока не решилась позволить дочери пересечь на его спине море.       — Почему мы не могли остаться в Пентосе с папой? — Дейна выглядела расстроенной и сердце матери сжималось от взгляда на ее заплаканное лицо. Дамион долго разговаривал с девочкой наедине и когда вышел из ее комнаты имел задумчивый вид, но говорить о сути их диалога отказался.       — Твой дедушка, король Визерис, болен. Если быть точной, то он болен довольно серьезно. Он хотел увидеть тебя, мой дракон.       — Если б это было так, то мы вернулись бы домой через луну или несколько лун, а ты сказала, что теперь мы будем жить в Вестеросе. — упрямо заявила Дейна, сводя брови к переносице. В такие моменты Рея не могла не видеть отчетливого сходства отца и дочери и это разбивало ее сердце.       — Это так, любовь моя, но кроме болезни моего отца есть еще кое-что, что заставило меня покинуть Пентос.       Эйрея не знала как ей объяснить причины по которым Дамион остался в Пентосе. Она рассказывала Дейне о Деймоне, но не вдавалась при этом в подробности. Скорее от нежелания самой бередить свои раны, чем от желания скрыть от дочери истинное лицо отца. Ее дядя, что громко говорил о любви к ней, не сделал ничего чтоб найти Рею, спокойно живя между Дрифтмарком и Драконьим Камнем со своей второй супругой.       — И что же? — нервно выкрикнула Дейна, поворачивая лицо к матери.       — Война, моя дорогая дочь. — просто ответила женщина, не дрогнул лицом и лишь тонкие пальцы, что сжали кожаные поводья показывали состояние принцессы.       Остальное время до Драконьего Камня мать и дочь перебрасывались ничего не значащими фразами. Первым родовой замок Дома Драконов увидел Вермитор, приветствуя свое возвращение громким ревом и огнем.       — Смотри, дочь моя! — не скрывая волнения в голосе, прокричала Рея. — Это наше наследие! Твое наследие, мой дракон!       — Я никогда не видела ничего более величественного… — благоговейно прошептала Дейна, глядя широко распахнутые глазами на замок.       Эйрея направила дракона вокруг острова, желая показать дочери место, которому принадлежал каждый Таргариен, и Вермитор охотно повиновался, сделав три круга прежде чем опуститься на траву, вызывая этим небольшое землетрясение. Женщина помогла дочери освободиться от цепей и веревок, что фиксировали всадника в седле, после чего отвязалась сама и отвязала поклажу, скинув сумку на землю.       — Спасибо, любовь моя, — проворковала она, поглаживая щеку дракона. — Отдохни, милый мальчик. Среброкрылая ждет тебя.       Вермитор довольно фыркнул и подозвав Эгаракса ревом, расправил крылья, направляясь к Драконьей Горе. Эйрея проследила взглядом за полетом двух ящеров и повернулась к дочери, что тоже смотрела вслед улетающим драконам.       — Не бойся, дочь. Вермитор не даст Эгаракса в обиду, а твой дракон с удовольствием обустроит свое логово в одной из пещер горы. Так было и так будет пока Таргариены властвуют на этом острове.       — Это хорошо, мама. — немного неуверенно протянула Дейна, что не привыкла видеть свою добрую и понимающую матушку столь властной и гордой. Рядом с папой Дамионом она всегда была просто женщиной, просто женой и матерью, а не принцессой королевской крови. И Дейна не знала, нравится ли ей эта перемена, но в то же время понимала, что от ее желаний здесь ничего не зависит — принцесса Эйрея вернулась.              Глядя на море, в котором нашла свое упокоение его дорогая леди-жена, его друг, Лейна Веларион, Деймон испытывал двоякие чувства. Он не любил женщину, с которой прожил десять лет, но считал ее близким человеком, поэтому потеря Лейны отдавалась в груди болью. Не такой, конечно, когда он узнал, что Вермитор унес Эйрею из Вестероса, но тоже сильной.       Будучи циничным человеком, Деймон пошел на новый брак сознательно — хотел забыть фиолетовые глаза, в которых плескалась нежность, мягкие изгибы девичьего тела, его приятную тяжесть в руках, но не вышло. В каждом вздохе была только она — его маленькая любовь. Он пытался узнать у Рейниры что-либо о ее сестре, подозревая, что наследная принцесса как-то поддерживает связь с двойняшкой, с которой всегда была неразлучна, но наткнулся лишь на холодный взгляд и молчание.       Деймон оглядел собравшихся и его взгляд остановился на брате, что судорожно сжимал с своих руках трость. Принц видел его не слишком часто и разительные перемены ярко бросились ему в глаза — некогда полный жизни мужчина превращался в иссохшую мумию. Светлые волосы изрядно истончились и частично выпали, оголяя кожу на черепе, глаза ввалились и перестали блестеть, а на левой руке уже не хватало двух пальцев. Визерис вызывал лишь жалость и сочувствие, которые никто не решался показать.       Сдвинувшись с места, принц обогнул двоих сыновей Рейниры, что поддерживали своего отца с двух сторон — Лейнор был уже довольно пьян и ему требовалась любая помощь, чтоб не рухнуть на холодный камень балкона, и подошел к королю.       — Рад тебя видеть, брат. — тихо сказал принц, склоняя перед ним голову.       — Я тоже, брат. Жаль лишь что мы встретились при столь печальном событии.       Визерис говорил тихо и медленно, часто замолкая чтоб перевести дыхание, но при этом не отрывал взгляда от неба.       — Знаешь, в последние годы я часто думал о том, что было бы если б я согласился и позволил вам с Эйреей пожениться. Я не потерял бы дочь, что улетела от меня к нашей тетке Саэре. Раньше ощутил радость стать дедушкой. И мне не пришлось бы надеяться, что мое письмо, мою просьбу проигнорируют, бросив пергамент в огонь. Вы всегда были слишком похожи, брат, а я не желал этого видеть.       Деймон слушал Визериса и не верил тому, что слышал. У Реи, у его маленькой любви есть ребенок от другого мужчины? Та боль, что он испытал узнав о ее побеге теперь показалась мужчине ничтожной, а кровь вскипела.       — Она в Лисе? — прошипел Деймон и уже собирался бежать к Караксесу, чтоб пересечь Узкое море и просто посмотреть ей в глаза, но был остановлен надломленным голосом Рейнис, что умоляла не устраивать сцен на похоронах ее дочери. Братья на это лишь покорно склонили головы, принимая просьбу кузины.       Деймон хотел еще что-то спросить, узнать, но был остановлен подлетевшей Алисентой, которая тут же начала хлопотать вокруг своего венценосного супруга, уводя последнего от взбалмошного брата.       Хотелось крушить все вокруг и накормить Темную Сестру кровью неизвестного ему мужчины, что посмел касаться Реи. И в то же время было слишком страшно, что она никогда не вернется, решит что старая обида все еще сильна.       — Дядя. — Рейнира подошла тихо, но недостаточно, чтоб скрыть от него приближение. — Прими мои соболезнования. Леди Лейна была доброй женщиной.       — Нира, ответь мне честно — где Рея? — решив, что ходить вокруг до около он не желает, спросил Деймон.       — Неужели ты думаешь, что я знала бы где моя сестра и не навещала ее? — уязвленно прошипела Рейнира, но Деймон знал принцессу с ее первых дней на этом свете и всегда мог сказать, когда она искренна, а когда лукавит. И сейчас женщина явно лгала своему дяде.       — Нира, это даже не смешно. Ты никогда не была хороша в притворстве, дорогая племянница. Твои глаза — отражение твоих мыслей и чувств и я явно вижу, что ты лукавишь.       — Неужели, дядя? — насмешливый тон сменился холодным презрением и злостью. — Я не думаю, но даже если это правда, с чего ты взял, что я хоть что-то тебе скажу? Ты — причина, по которой я потеряла часть себя. Рея всегда была моей половиной, как и я для нее, и лишь твое нежелание держать руки при себе, а член в штанах привело к тому, что десять лет нашей жизни меня и мою сестру разделяло Узкое море. Она была вынуждена выживать там, пока ты трахал нашу кузину и теперь, когда ты снова свободен, а Эйрея привела свою жизнь в некое подобие равновесия, ты снова хочешь все разрушить?       Выпалив все это тихим, но от этого не менее грозным голосом, Рейнира развернулась на каблуках и уже хотела уйти к мужу и детям, но была остановлена рукой дяди.       — Я буду ждать тебя на пляже, племянница. И если ты не придешь, я войду в твои покои, достану тебя из любого места, где ты скроешься, но получу ответы.       — Не стоит угрожать своей будущей королеве, принц Деймон. Она может это запомнить. — выплюнула она и выдернув руку из его захвата, поспешила уйти с балкона.              Уложив сыновей в выделенных им покоях, Рейнира вернулась в спальню, что делила с мужем и начала методично мерять ее шагами, стараясь унять гнев, что поднимался в ее груди.       — Любовь моя, что произошло? — стараясь сфокусироваться на фигуре жены, пьяно пробормотал Лейнор.       — Деймон произошел. Иногда я начинаю жалеть, что он не остался на Ступенях, а вернулся в Королевскую Гавань. — заметив, что ее супруг нахмурился, пытаясь понять ее, Нира тяжело вздохнула и принялась объяснять. — Деймон откуда-то узнал, что Рея вполне себе счастливо живет в Эссосе и снова воспылал желанием обладать ею. Боги! Он настолько порочен, что думал о другой женщине во время похорон жены!       — Лейна знала, что принц ее не любит и что его черное сердце принадлежит лишь одной женщине в этом мире. Да и Деймон никогда этого не скрывал, в общем-то. — немного невнятно пробормотал принц-консорт, откидываясь на подушки. — Он допрашивал тебя?       — Пытался. Он заявил, что будет ждать меня на пляже и если я не выйду к нему, то он придет сюда сам. — Рейнира устало опустилась в кресло и застонала от перспективы снова встретиться со зверем, живущим внутри принца, что уже почуял «запах крови». Принцесса была уверена, что отмолчаться не выйдет.       — Так расскажи все, что знаешь. — предложил Лейнор. — Возможно я слишком пьян, но мысль о том, что они наконец встретятся и решат свои разногласия не кажется мне плохой.       — Я обещала Рее, что сохраню ее секрет, а ты предлагаешь мне предать доверие сестры? Кто ты и куда пропал мой дорогой муж и добрый друг?       — Нира, я знаю, как ты жаждешь возвращения сестры и все же отбрасываешь шанс на это? Прости, я не понимаю.       — Ох, Лейнор… Ложись уже спать.       Дождавшись пока дыхание мужа не станет ровным, принцесса поправила теплый плащ и выскользнула из покоев.       Миновав многочисленные коридоры Высокого Прилива, женщина вышла на улицу, с удовольствием вдыхая морской воздух. Спустившись на пляж, Рейнира обратила свое внимание на Вхагар, что свернулась на дальнем конце песчаной отмели, в одиночку переживая потерю всадницы, невольным палачом которой она стала.       За спиной послышались осторожные шаги Деймона, но принцесса даже не обернулась.       — Скажи мне честно, Деймон, ты любил её? — задала Нира тот вопрос, что мучал ее долгие десять лет. В положительном ответе сестры она была уверена — видела это в глазах.       — Да.       Это простое слово, что веско упало между ними, заставило ее горько усмехнуться.       — А почему тогда не боролся?       — Напомню, ваш отец изгнал меня и пригрозил, что отправит ее на Север, к Амберам.       — И ты сдался? — расхохоталась она, утирая злые слезы, брызнувшие из глаз. — Деймон Таргариен, принц-разбойник взял и сдался? Боги, а я считала тебя достойным мужчиной для моей сестры…       — Пекло, Рейнира просто скажи куда мне лететь? — зарычал Деймон, делая несколько шагов к племяннице, но произошло что-то такое, что заставило их прервать разговор. Вхагар, громко взревев, поднялась в небеса и над Дрифтмарком раздался счастливый мальчишечий смех.       — Этот день никогда не закончится… — простонала женщина и подобрав юбки, бросилась к замку, пусть и не так быстро, как хотелось бы.       — Этот разговор не закончен, племянница. — бросил ей в спину Деймон и Рейнира кивнула, но уточнила, что продолжение будет по возвращению на Драконий Камень. Ее сердце подсказывало, что там их будет ждать большой сюрприз. И лучше бы Деймону вести себя прилично потому что терять свою сестру Рейнира больше не собиралась.       В Зале Девяти собралось слишком много народу, чтоб пройти мимо. Принцесса уже догадалась, кто именно летел на спине дракона над островом и это ей не слишком нравилось. Вхагар — самый большой и самый опытный в битвах дракон и то что он теперь у зеленых несколько разочаровывало ее. Вот только те звуки, что достигали ушей наследной принцессы, настораживали. Молясь всем известным богам, чтоб ее дети лежали в своих постелях, женщина толкнула двери зала и разочарованно зашипела, наткнувшись взглядом на две черноволосые макушки и две пары испуганных глаз цвета индиго, что ярко выделялись на побледневших лицах.       — Что, во имя всех богов, здесь происходит? — громко поинтересовалась она и в очередной раз пожалела, что рядом не стоит сестра, что даже в юном возрасте могла одним взглядом заставить здоровых мужиков захлопнуть их рты.       Это слишком долгий день…              Утро ознаменовало отбытие короля, королевы и их детей в Королевскую Гавань. Алисента быстро собрала свой выводок и поспешила покинуть остров, где ее сын поплатился глазом за свой слишком длинный язык. Все кто имел глаза, ясно видели в Джекерисе и Люцерисе Веларионов черты их отца с поправкой на цвет волос, унаследованный от принцессы Рейнис. Все, кроме зеленой королевы и ее порождений. И даже тот факт, что малыш Джоффри родился точной копией Лейнора, не мешал называть принцев бастардами, намекая на привязанность Рейниры к сиру Харвину Стронгу.       Деймон не знал, как наследной чете удалось зачать троих детей, учитывая, что он провел рядом с Лейнором три долгих года на Ступенях и ни раз становился невольным свидетелем его утех с мужчинами, но не мог не гордиться находчивостью племянницы, выполнившей свой долг и перед мужем и перед короной.       — Ты полетишь на Драконий Камень? — выйдя на балкон, прохрипел Лейнор.       — Принцесса любезно согласилась принять меня в своих владениях. — съехидничал Деймон, наблюдая за Караксесом, что кружил над побережьем. — И к тому же нас грубо прервали.       — Хорошо. — кивнул Лейнор. — Алисента не простит увечье сына. Я не уверен, но все же нам стоит быть готовыми к любой провокации со стороны зеленых.       Принц-разбойник был согласен с каждым словом племянника. Пусть он пока не чувствовал того что война близко, но и расслабляться не стоило. Он хорошенько обдумает все в тиши родового замка и попробует уберечь дом от падения. Но сначала…       — Готовы? — резкий голос Рейниры заставил обоих мужчин повернуться и кивнуть. — Деймон, не передумал?       — Нет, моя принцесса. Я помню ваше обещание закончить важный разговор только на Драконьем Камне.       Женщина кивнула и призвала всех оседлать драконов. Маленький принц Джоффри был надежно привязан к груди матери и лишь несколько предок серебристых волос выглядывали из кокона. Лейнор помог своему второму сыну закрепиться в седле Морского Дыма, так как Арракс оставался не достаточно большим для полетов на нем, в отличии от Вермакса принца Джекериса.       Деймон, чувствуя какое-то странное волнение, поднялся в седло, похлопав при этом Кровавого Змея по горячей и очень толстой коже.       — Спокойно, Караксес! — воскликнул принц, чувствуя сквозь их связь, нетерпение своего дракона. — Мы позже полетаем как следует, но давай доставим нас на Камень без скандалов с Рейнирой?       Дракон раздраженно фыркнул и расправил крылья, поднимаясь в воздух сразу за Сиракс Рейниры. Деймон чувствовал, что даже довольно короткий перелет между двумя островами не заставил его беспокойство отступить. Что-то свербило на подкорке, словно комар, которого никак не получается прихлопнуть.       Принцессу Драконьего Камня высыпали встречать почти все обитатели замка, но Рейнира, казалось, этого не замечала. Деймон проследил за взглядом племянницы и не поверил своим глазам — на главной лестнице стояла Эйрея, такая знакомая и одновременно чужая, что защемило сердце. За руку женщины, в которую превратилась его маленькая племянница, держалась светловолосая девочка лет девяти-десяти и оглядывала прибывших спокойным взглядом, пока их взгляды не пересеклись. Брови маленькой принцессы приподнялись в недоумении и Деймон рвано выдохнул.       Этого просто не может быть, но глаза его не обманывают. Прямо перед ним стояла не только женщина его жизни, но и его дочь, его плоть и кровь, похожая настолько, что только дурак бы не догадался.