ᴋᴀʀᴍᴀ ᴩᴀʀᴀ ᴇʟ ᴀʟᴍᴀ

Юдзуру не мог перестать чувствовать себя счастливым, он выиграл еще одно соревнование, прошел в финал Гран-при и, вдобавок ко всему, осуществил свою самую большую мечту, которую он считал почти невозможной. После долгого времени тайной любви к Хавьеру он набрался смелости и, наконец, признался. Вопреки почти апокалиптическому сценарию, который он себе представлял, испанец обнял его и сказал, что они оба чувствуют то же самое. Так что они провели следующие шесть месяцев вместе, узнавая, как быть больше, чем просто друзьями. Он не мог чувствовать себя лучше! Но ах, жизнь не хотела, чтобы у него было все это. Прямо у входа в гостиницу, где остановились все фигуристы, стоял его парень? С девушкой, целуясь… В то время как он просил его держать все в секрете, чтобы быть «осторожными», он поцеловал другую на глазах у всех. Брайан, который знал, что происходит между учениками, также был поражен сценой, которую устроил Фернандес в вестибюле отеля. Ханю не обращал внимания на ситуацию и чувствовал боль от предательства испанца. Что чувствовал Юдзу? С глазами, начинающими наполняться слезами, он попросил тренера взять его чемодан и отнести в его комнату. Не дожидаясь ответа, он быстро вскочил на ноги и сделал вид, что убегает. — Юдзу, берегись! — сказал ему Брайан очень поздно, потому что японец уже повернулся и побежал к стеклянной входной двери позади него. Ударившись, он привлек внимание всех присутствующих, в том числе и того, кто спровоцировал всех удивлённо посмотревших на лежащего на земле мальчика, страдающего от столкновения. В то время как Юдзуру просто хотел, чтобы земля поглотила его, чтобы никто его не видел, он услышал, как Хавьер притворяется, что приближается, но его гордость не хотела, чтобы он приближался, поэтому, забыв о боли, он закричал на него: — Не подходи! — он сделал жест, желая встать, но от удара у него достаточно закружилась голова, и, что еще хуже, его тонкий нос уже истекал кровью, поэтому он снова сел на землю. Когда Хавьер увидел это, он попытался подойти ближе, но новые шаги остановили его. Юдзуру не мог видеть много сидящих, будучи на земле, но он слышал красивый голос рядом с собой. — Он сказал, держись подальше, — Димаш Кудайберген, казахский певец, которого наняли для церемонии закрытия мероприятия, видел всю сцену с соседнего стула. Между ними что-то было в тайне, и казалось, что измена была обнаружена, поэтому, недолго думая, он встал и, стоя рядом с мальчиком, лежащим на земле, остановил сцену. Он сказал, протягивая руку Хавьеру, показывая, что он должен остановиться. Он проанализировал ситуацию и действовал немедленно. Когда японец меньше всего этого ожидал, Юдзу подняли с земли, а добрый голос заговорил с ним. − Подними голову и сожми переносицу, — чужая рука взяла его и положила туда, куда ему было сказано, — И попробуй закрыть глаза, а то у тебя закружится голова,— ему под нос подносили мягкий платок, смывая кровь, которая шла у него раньше, — Тебе нужно, чтобы я вытащил тебя отсюда, да? — он кивнул, это было почти незаметно, но этого хватило Димашу, который взял его за талию и практически нес. — Подождите! Куда ты идешь и кто ты? — Хавьер прервал их прогулку. — В гостинице есть лазарет, — спокойно ответил казах, — Очевидно, что ему нужна медицинская помощь. — Хочешь, я тебя провожу? — спросил обеспокоенный испанец. — Нет, спасибо. — Я о нем позабочусь. Они ответили и на казахском, и на японском, вызвав удивление слаженностью ответов. − Не опаздывайте, иначе ваша мать сойдет с ума, потому что я потерял ее ребенка, — наконец заговорил Брайан, который стоял в стороне, когда увидел эту сцену. «Но…» хотел ответить испанец. − Мы с тобой поговорим позже, Хавьер, я тоже сейчас сойду с ума, − ответил канадец, взяв чемодан, который Ханю оставил с собой в начале, и пошел наверх, а за ним Хавьер, который все смотрел на появившегося незнакомца, который помог Юдзуру. Тем временем Юдзу чувствовал себя лучше, и кровь из его носа больше не текла, поэтому он опустил голову, чтобы посмотреть, куда они идут, и действительно, в отеле была комната, приспособленная под лазарет. Медсестра вышла попросить стакан воды, оставив фигуриста и певца снова одних в комнате в несколько тяжелой тишине. − У тебя больше нет головокружения? — спросил Димаш, пытаясь отвлечь друга. Юдзуру только отрицал, — Голова не болит? — Немного, но это пройдет, — улыбнулся фигурист, впервые взглянув на своего героя. Он не мог не заметить, какой у него был высокий рост, а голос его казались волшебными, — почти бальзамом на головную боль — он говорил идеальным для него тоном, чтобы слышать его, а не эхо в голове. — Большое спасибо… За все, что ты сделал. — Ты будешь в порядке? — Димаш опустился на колени, чтобы оказаться на уровне Юдзуру, который сидел на стуле, лицом друг к другу. − Конечно! Это просто удар… Может быть, будет синяк, но… − Я имею в виду… Что-то более сентиментальное. Юдзуру отвел взгляд, вздохнул с сожалением и снова почувствовал жгучие слезы в глазах. Снова носовой платок провел по его лицу, чтобы утереть вытекающие слезы. Они уставились друг на друга, если бы не звонок телефона певца, они так и остались бы потерянными во взглядах напротив. Это была их первая встреча. У Димаша, казалось, был предупредительный радар, когда Хавьер пытался подойти к Ханю и поговорить. Он всегда появлялся вовремя и спасал ситуацию, что очень расстраивало испанца, но, находясь на катке, Хавьер знал, что перерывов быть не может. — Нам действительно нужно поговорить, Юдзу. — Чего ты хочешь? — ответил японец, разминаясь на катке, заставив Хавьера последовать за ним. — Ну… это не то, что ты думаешь… — пробормотал испанец. Что еще он собирался сказать? Конечно, он любил Юдзу, но его пристрастие к девушкам не могло пройти в одночасье. — Я попрошу тебя об одолжении? Никогда не посвящай себя актерству, ты не понимаешь… — Юдзу, это серьезно… — Я серьезно, никто не поверит, что ты видишь то, что видел я… — Юдзу остановилась, повернувшись лицом к Хавьеру, — Я просил тебя только об одном. Что это было? Виноватый испанец закусил губу, вспомнив свое обещание. — Что я никогда не брошу тебя на полпути… — Я тебя предупреждал. С таким ответом Юдзуру продолжил разминку, показал свою смелость в произвольной программе, выиграл конкурс и выплеснул все свои чувства той ночью, плача на кровати своего гостиничного номера. Во время выступления он снова застал Димаша на катке, ему было приятно находиться рядом с ним. Ему было очень комфортно говорить с ним о чем угодно, как и с кем угодно. Почему? Возможно, это было потому, что он уже видел его в уязвимом состоянии, и ему было все равно, что он о нем думают. Для Димаша он не был двукратным олимпийским чемпионом, Юдзуру был просто мальчиком, который врезался в стеклянные двери и любил Пуха. Во время репетиции программы Хавьер настоял на том, чтобы попросить прощения, и хотя Юдзуру сказал, что испанец его больше не волнует, он был весьма настойчив в том, чтобы пойти вместе поужинать или прогуляться по заведению, пока не появился Димаш… — Этот мальчик гуляет со мной сегодня вечером, мне жаль, что я украл его, но я попросил его уйти раньше, — подмигнув, певец подошел к ним, взяв Юдзу за плечи, без каких-либо жалоб или слов. — Ты пойдешь с ним? — Почему я не могу? — Юдзу разозлил сомнительный тон друга, который только сблизил его с Димашем. Он покажет Хавьеру, что он может быть другим, он разорвет цепи, связывающие его с той любовью, которой никогда не должно было случиться, он сможет продолжить свою жизнь без него. − Давай, Димашу, мне еще надо переодеться. Он покинул каток, не сказав больше ничего, ему нужно было многое забыть о Хавьере, поэтому сейчас он воспользуется возможностью с Димашем, который так любезно помогал ему. Он надел свою лучшую одежду, причесался, немного приподняв волосы и, готовый насладиться ночью, вышел из своей комнаты, чтобы пойти ужинать с Димашем. На выходе его воображение разлетелось, Димаш был красавчиком без сомнения. К тому же он был к нему довольно добр. Почему? На старте они встретились с парой других фигуристов, в группу которых входил Фернандес. — Ты собираешься познакомить нас со своим другом, Юдзу? — Евгения Медведева толкнула его локтем и насмешливо улыбнулась в присутствии Димаша, потому что все привыкли видеть испанца и японца вместе с одной стороны и с другой. − Димаш Кудайберген, мисс. — представился он и протянул руку для приветствия. Евгения была в восторге и вздохнула не одна фигуристка. − Ты решил, куда мы пойдем? — спросил Нам, как только он пришел. — Юдзу! Ты, наконец, пойдешь с нами на вечеринку? — Это так странно, что я гуляю с вами? — Большинство присутствующих закивали головами. В конце концов, они пошли в небольшой бар рядом с отелем, который Нам уже знал. Все просили чего-нибудь попить. — Тогда давай потанцуем, — подбодрил Нам, он был тусовщиком, который очень любил гулять с друзьями и наилучшим образом использовал свои поездки на турниры, — Вам не интересно, как двигается Юдзу? — Я? — спросил японец. − Мы никогда не видели, чтобы ты танцевал вне танцпола… знаешь, обычно ты очень сдержанн… − ответила Евгения. — Просто Хави не любит танцевать, — подумал он ответить, но не хотел больше об этом знать. − Он хорошо двигается. — небрежно ответил Димаш, привлекая всеобщее внимание, включая самого Юдзуру, который пытался обработать его слова. — Хочешь показать? — Его отвели на танцпол, где, не зная песни и не зная, что делать, поставили рядом с Димашем. — Ты хотел показать ему, что изменился, да? — прошептал певец на ухо Юдзу. — Обратного пути нет, Ханю… − повеселел он, после нескольких глотков его инстинкт мести был на максимуме, так же, как и со своими программами он слушал музыку, Димаш увлекался всем, что делал фигурист, в какой-то момент они скоординировались и услышали приветствия своих друзей из-за стола, Хавьер раздраженно наблюдал со своего места. Когда песня подошла к концу, Юдзуру почувствовал, как внутри него что-то выходит из-под контроля, и он решил последовать за ним, поэтому в последнем повороте он поднял руки, чтобы скрестить их на Димаше, притянуть его и запечатлеть восхитительный поцелуй. Он не мог сказать, что не хотел этого, несколько раз вглядывался в лицо казаха, поэтому, воспользовавшись имевшейся у него энергией, он немного поиграл ртом на губах певца, который не хотел отставать, и ответил взаимностью на поцелуй, наслаждаясь этими мягкими и мясистыми губами, которые он также пробовал на вкус, делая небольшие укусы. — Нам уйти отсюда? — спросил певец, чуть отодвинувшись от его рта. И они побежали с места, не оглядываясь, бросив в сторону все, что знали до сих пор, и готовые исследовать новый путь вместе… Кто знает? Они могли влюбиться по пути. Жизнь делает тысячу поворотов, и они оба были готовы к этому.