***
Первое, что услышал Джон: кто-то хватает ртом воздух и тяжело дышит. Нет, нет. Только не Роза. Он открыл глаза, молясь (и немедленно испытав вину за такие мысли), чтобы эти звуки издавали лошади. Нет, те лежали неподалеку, перепуганные, но живые. Чудесным образом ни одна из них серьезно не пострадала. Видимо, их защитил фургон. Джон перерезал ножом ремни упряжи и увидел, как животные помчались обратно к госпиталю. Потом быстро огляделся в поисках Розы. Молодая медсестра серьезно пострадала. Она лежала на спине чуть поодаль и рвано дышала. На руках и ногах зияли порезы, но сильнее всего Джона обеспокоил осколок снаряда, пробивший легкое, и большая рана на шее. Глаза Розы были широко раскрыты, но она будто не видела его. Джон отпрянул. На протяжении веков он питался кровью мертвецов, посильно помогая живым и тем самым искупая грех собственного существования. Однако он не пил почти неделю и никак не мог так просто отказаться от свежей крови. Аромат сводил с ума, но Джон сопротивлялся. Он навсегда запретил себе пить кровь живых. После того, что он сотворил с Галлифреем… Он больше не мог позволить человеку умереть… так, а в особенности Розе. Он упустил момент, когда из сестры Тайлер та стала просто Розой. А он превратился в Джона из доктора Смита. Он знал, что другие медсестры подшучивают над ней из-за «кавалера», а его поддразнивают врачи. При других обстоятельствах он бы подумал о том, чтобы попросить её руки у её отца. Роза была доброй, умной, веселой и не по годам мудрой, несмотря на свои двадцать восемь. Он выглядел её ровесником. О, как бы он хотел, чтобы все было иначе. Аромат крови становился все сильнее, и Джон понял: он должен что-то сделать, иначе Роза умрет. Господи, она, наверное, в любом случае умрет. Из раздумий его вырвала Роза, шепчущая его имя. Она едва дышала, и Джон с трудом разбирал слова. − Джон? Джон, вы здесь? – он подполз и нежно сжал её руку. – Джон, кажется, у меня немного времени, − она сглотнула. – Я лишь хотела сказать, что мне… было хорошо с вами. Будь все иначе, думаю, у нас могло бы быть совместное будущее. Что ж… − она глотнула воздуху и прошептала: − К черту все. Джон вдруг ощутил, что его тянут вниз. Ей это удалось лишь потому, что он совершенно растерялся. Она поцеловала его в губы, и это было лучшее, что он чувствовал за последние столетия. А в следующее мгновение его самообладание лопнуло. Лишь на миг, но этого было достаточно. Когда он опомнился, было уже слишком поздно.***
Роза медленно пришла в себя, чувствуя, как кто-то приложил прохладную ткань к её лбу. Открыв глаза, она увидела, что Джон странно, будто со страхом, смотрит на неё. Но это невозможно. Она застонала и села. − Джон? Что произошло? Я помню, как позади нас упал снаряд. Я не могла дышать. Помню тебя и как… − она осеклась и покраснела, вспомнив поцелуй. Теперь он наверняка считает её шлюхой. Вдруг пересохло в горле. – Здесь есть вода? Джон внезапно очень занервничал. − Это моя вина. Роза, я все объясню, я хочу, чтобы ты знала: это моя вина. Обещаю, я все объясню и скроюсь с глаз твоих. Роза понятия не имела, о чем он, но понимающе кивнула. Джон вздохнул и, наконец, заговорил. − Я родился не в Англии. Я родился здесь, во Франции. Точнее, на территории, которая сейчас называется Францией. В то время земли постоянно переходили из рук в руки, в игру вступали новые власти. Галлифрей существовал на самом деле, по крайней мере, место и местные жители. Мы жили простой жизнью еще до создания республики. − Но ты не мог… это не может быть правдой. Если ты родился до Французской Республики, тебе должно быть больше ста лет. Роза не успела обдумать слетевшие с языка слова. Она беспокоилась, что Джон расстроится, что она его перебила, но тот лишь усмехнулся. − Моя милая девочка. Ты считаешь меня слишком юным. Мне девятьсот семь лет, − увидев шок на её лице, он вновь не сдержал усмешку. − Но… но как? Как это возможно? Что… что ты такое? И при чем тут я? И он всё ей объяснил. Как однажды встретился со странным… кем-то, как его укусили и превратили в монстра. Как он не знал, чем стал. Он не сумел сдержать слезы, когда рассказывал ей, что сотворил со своим домом. Как в двенадцатом веке он встретился с ведьмой, и она подарила ему кольцо, благодаря которому он мог сдерживать голодные порывы. Как с тех пор, оказывая помощь, он пытается искупить свой грех. Как питается исключительно кровью мертвецов, обычно найденных на улице. Джон не мог заставить себя взглянуть на неё, когда перешел к событиям этого дня. Как в них попал снаряд. Как он искал способ спасти её. Как потерял контроль прежде, чем укусить её. А одного укуса вполне достаточно. − Я не хотел, Роза. Мне так жаль. Но едва ты меня поцеловала, я забыл обо всем. Всего на миг, но было поздно. Единственный способ удержать тебя от обращения – это убить, я бы никогда не смог этого сделать. Я дал себе слово, что никогда не прокляну другого человека этой жизнью. Но еще я давал себе слово никогда больше не убивать. И все же мне кажется, мир без тебя стал бы гораздо хуже. Я пойму, если ты меня возненавидишь и не захочешь иметь со мной ничего общего. Так и должно быть, именно этого я заслуживаю. Но позволь отдать тебе свое кольцо, чтобы помочь. Я смогу обойтись без него, пока не добуду другое. Судя по тому, во что превратился фургон… Да и лошади уже должны были вернуться в больницу… Нас обоих, вероятно, сочли мертвыми. Ты можешь вернуться в Англию и записаться добровольцем под другим именем, если захочешь. Я так много раз делал во время войн. Уверен, в конце концов, мы снова встретимся. В конце концов, в нашем распоряжении вечность. Джон снял с пальца кольцо, вложил ей в ладонь, сжал вокруг него её пальцы и поцеловал её кулачок. А потом встал и направился к выходу. Роза не сразу сообразила, что он уходит. Она хотела просто догнать его и остановить. Но вот она сидела на траве, а спустя мгновение уже стояла перед ним. Оба замерли. − Очевидно… ты кое-что недоговариваешь. Мне определенно потребуется обучение. Я тебя не виню. Это была не твоя вина. Ты мог дождаться моей смерти, но ты этого не сделал. Ты попытался мне помочь. Я не смогу освоиться сама, Джон. И не хочу. Спасибо тебе за это. Но не вини себя. Что ж, возможно, это скрытое благословение. А что касается моих чувств… Я пойму, если ты их не разделяешь, но, пожалуйста, не уходи из-за этого. По крайней мере, пока не поможешь мне приспособиться. Я не хочу никого ранить… − она замолчала, когда Джон запечатлел на её губах целомудренный, но крепкий поцелуй. Запустив руку ей в волосы, он мягко отстранился. Они нежно улыбнулись друг другу. Роза первой нарушила молчание. − Ладно, зачем тебе стетсон? Чтобы не сгореть на солнце? Мне такой тоже нужен? – она покраснела, сообразив, что ляпнула первое, что пришло в голову. Джон задорно рассмеялся. − Нет. То есть да, но это не то, что ты думаешь. Ответы на твои последние два вопроса – да и нет, в таком порядке. Большинство популярных мифов о вампирах, таких, как Дракула, совершенно не соответствуют действительности. Чеснок съедобен, в зеркалах мы отражаемся, а святая вода нас не уничтожит, − Роза не удержалась от громкого смеха. Джон тоже. – Знаешь, ты права. Я и впрямь должен многому тебя научить. Я был бы рад оказать посильную помощь.***
Джон сделал Розе предложение, и она его приняла. Она простила его. Каким-то образом простила. Даже после того, как он рассказал, что сотворил. И, уводя её от разбитого санитарного фургона, он понял: возможно, ему стоит научиться прощать себя.