Чокнутая

       Если кому-то действительно интересно, то очнулась я спустя несколько часов, возле того самого злосчастного здания.        Не стану распускать нюни и рассказывать о моих чувствах после потери сестры. Это и бесполезно, и вы не поймете.        Первым моим прорывом было собрать отряд и отправится на поиски Ариадны. Но я отвергла эту мысль раньше, чем надо мной успели посмеяться. Потом хотела идти одна, но боль в затылке решила иначе и этот вариант канул в небытие, так же быстро, как и предыдущий.        Я поплелась к местной знахарке. Что там было у меня на голове, я до сих пор не знаю, но болело отвратительно и дошла я до нее, скорее, благодаря адреналину и болевому шоку, чем своей "невероятной" выносливости.        Наша знахарка уже тогда ненавидела меня. Представьте себе постоянного клиента, который мало того, что ни копья не может заплатить, так еще и не может усидеть на месте и все время дергается и ерзает, пока его пытаются вылечить. Любой бы на месте знахарки замучался.        Но не смотря на ее ко мне отношение, женщина приняла меня вне очереди. Видимо травма моя чего-то, да стоила.        Я была на удивление спокойна. Если не считать того, что все время задавала вопросы о ритуале отнимания лет жизни. Знахарка, нехотя, но отвечала. Но когда я задала ей вопрос, о том, была ли Ариадна хорошей ученицей (сестра училась у этой женщины медицине, мечтая помогать людям), знахарка замолчала и долго наматывала на мою голову бинт, словно это был клубок с нитками. А потом вдруг затянула крепкий узел и произнесла: — Твоя сестра была Белой ведьмой. Как и я. Она училась у меня управлять своей силой и ученицы лучше чем она, думаю, нигде не найти. Ты можешь гордится своей сестрой, Лита. Не знаю, почему она не рассказала тебе правду, но...        Дальше я не слушала. А точнее, просто не слышала слов знахарки. Я словно получила новый удар по голове. Теперь мне стало ясно, почему она всегда знала, когда я подглядывала за ней. Почему всегда, если я болела или травмировалась, то от ее прикосновений мне, в прямом смысле, становилось легче. Боль уходила по настоящему, будто бы ее и не было никогда. Все потому, что сестра была ведьмой... Белой ведьмой.        Я, словно во сне, вшла из дома знахарки. Она, видимо, еще говорила, поскольку я словно сквозь воду услышала ее вомущенный возглас. Но мне было плевать. Мечта спасти Ариадну угасала все быстрее. Ведьмы не пощадили бы ее...        Думаете, я так легко смирилась с потерей сестры? Ну, идиоты, что еще я могу сказать? Нет. Я целый год по многу часов бродила по лесу в поисках хоть намека на присутствие ведьм. На что я надеялась, я не знаю, ведь сестра абсолютно точно погибла, но по крайней мере, я пыталась что-то сделать.        Спустя год, я забросила поиски. Но все так же не смирилась со смертью Ариадны. И даже сейчас, спустя столько лет, я ношу на груди кулон со спрятанным внутри ее портретом, снова и снова заставляя себя оживлять в памяти ее образ. ---        Хоть я и не могла вернуть Ариадну, я должна была отомстить за нее. И у меня была такая возможность.        Я знала, что новый приход ведьмы выпадет как раз на год моего 25-летия. И что других соперниц у меня не будет, что значительно упрощало все мои планы.        Я снова пошла к знахарке и расспросила ее о Темных и Белых ведьмах. И не смотря на то, что в этот раз я слушала внимательно, и даже записывала (да, я это умела), ее слова, больше любить женщина меня не стала.        Следующим моим шагом стало научится сражаться.        Я нашла опытного пожилого охотника, который обучал меня драке и стрельбе. Верховой езде мне учится было, к счастью, не нужно. Я и без того прекрасно держалась на лошади. Но не смотря на то, что старик Дитмар (так звали охотника), все равно, заставлял меня по нескольку часов проводить в седле, я не жаловалась. Я не отличаюсь терпением, но желание уничтожить этих тварей оказалось выше врожденной взбалмошности.        Я не могла заплатить Дитмару за то, что он учил меня. А потому, в "оплату" я помогала ему по хозяйству и иногда играла с его внуком Мартином (который был младше меня на целых 12 лет, но почему-то почти не был для меня обузой). А в свободное время, старик учил меня играть на гитаре, за что я ему благодарна не менее, чем за все остальное, ведь именно этот навык сейчас меня кормит.        Кстати сказать, Дитмар мной, как ученицей, кажется, гордился. Он терпеть не мог мой характер, но если я что-то делала хорошо, то всегда отмечал это и никогда не придирался по пустякам. Говорил всегда немного и только по делу. Я думаю, что именно он научил меня не трындеть без повода, хоть никогда и не ставил такой цели. ---        Спустя 6 лет учебы, я стала хорошей охотницей и никогда не возвращалась из леса с пустыми руками. А спустя еще полгода, Дитмар, к огромному сожалению, умер.        Еще задолго до смерти охотника я стала с помощью гитары зарабатывать себе на жизнь. Голос у меня, похоже, не самый плохой, поскольку горожане быстро сориентировались и стали (за дополнительную плату, конечно), приглашать меня петь на свадьбах и других торжествах, и я, как любил говорить старик Дитмар, стала самым востребованным специалистом.        Выступать на рыночной площади я от этого не прекратила. Но петь одно и тоже я не могла, поэтому, я стала писать сама. И, как ни странно, людям стало это нравится.        Не подумайте, что я хвастаюсь. Сама-то я от своих сочинений не в восторге. Но если публика любит, то почему я не должна смирится? Бывают случаи, что люди доплачивают мне, что бы я сыграла ту или иную песню. И хотя с детей, что любят танцевать под мою гитару и часто просят повторять мелодии по нескольку раз, я денег не беру, заробатываю я вполне достаточно, что бы жить и не жаловаться. ---        Если с жителями городка у меня отношения, как вы видите, великолепные, то с губернатором у меня почти дошло до вражды. Налоги я, как и все горожане, плачу исправно (но неохотно), но это абсолютно никак не влияет на разрешение нашего с ним конфликта. Да и не может повлиять.        Все дело в том, что однажды, я сказала ему, что будь он действительно хорошим губернатором, который думает о своем городе, то давно бы уже решил проблему ведьм. С тех пор, что бы позвать меня выступать на каком-то важном городском мероприятии, он подсылает ко мне секретаря или кого-то в этом роде.        Знаете, мне всегда было смешно с его попыток избегать меня, учитывая, что окна его резиденции выходят прямо на площадь, где я провожу большую часть своего времени.        Правда сейчас, когда я стою у него в кабинете, мне не особо весело.        До нового появления ведьм осталась буквально пара месяцев и это шанс раз и навсегда разобраться с ведьмами. Но он боится. Жалкий трус. Никогда не высунет носа из укрытия, если только его богатству ничто не будет угрожать. Даже стыдно, что он стоит во главе города..        Вслух я это скажу вряд-ли, но видимо в моих глазах отразилась эта мысль, поскольку губернатор произнес. — Я не стану собирать отряд. Мы только потеряем людей. — Не спорю. Но можно позвать опытных охотников, таких как Ганзель и Гретель. — возразила я. — Да, им прийдется заплатить, но что стоят несколько монет, по сравнению с жизнями ваших граждан? — В лице одной глупой девчонки, город ничего не потеряет. — ах, с какой уродливой ухмылкой он посмотрел на меня. — А если мы станем сражаться, то потеряем много людей и их жилищ. А на отстройку домов у города денег нет. — ну-ну, заливай. Просто сволочь, не хочет, что бы городские деньги пошли не в его карман, а по назначению. Налоги платим, а денег нет? Не сходится. — А про охотников мне вообще не говори. Особенно про этих двоих. Мало того, что цены, говорят, дерут... — он кашлянул, скрывая свою неосторожно брошеную реплику. — Ни в одном городе, где они побывали, без жертв не обошлось. — ах да, его же заботят жизни горожан. Точно! А я и забыла. Надо же.        Я открыла рот, что бы возразить и сказать, что спасает этот дуэт вдвое больше людей, но губернатор не дал мне этого сделать. — Я знаю, что ты сейчас скажешь. — отмахнулся он. — Нет, дорогуша. Из двух зол выбирают меньшее. А если ТЫ боишься смерти, то не прикрывайся людьми. Это просто глупо.        Ну и дрянь, а? Вы только послушайте его. Это я-то боюсь. Я, которая 9 лет готовилась к этому дню, боюсь? Еще и прикрываюсь людьми? Да я ему сейчас...        Нет, я не стану взрываться и выплескивать свои эмоции. Много чести. Да, и так я ничего не добьюсь. — Хорошо. — холодно сказала я. — Не хотите бороться с этой заразой, пускай. Но, хотя бы, заставьте людей, в этот день, спрятаться в подвалах. Так у них больше шансов выжить, если ведьмы, как в прошлый раз, решат палить дома. А я, как единственная, кто подходит по возрасту, останусь снаружи. Ни жертв, ни крупных расходов. Идет?        Ненавижу идти на компромиссы. Но черт подери, сегодня без этого ничего не получится. Я должна сделать хоть что-то, на случай, если мой план не удастся и я все таки проиграю свой бой.        Губернатор на несколько секунд задумался, а потом согласился с моим предложением.        Зная его лживую натуру, я ушла от него лишь тогда, когда он отправил слугу оповестить горожан о "своем" решении.        Но прежде чем я вышла из кабинета, он с серьезным видом произнес: — Мне жаль, что эта участь постигла твою сестру, но ничего исправить нельзя. И она, и ты - лишь необходимые жертвы, для спасения города.        Дрянь. Как смеет он говорить об Ариадне, когда сам, в прямом смысле этого слова, прячется за женской юбкой? Он не достоин даже в мыслях произносить ее имя, не то, что говорить о ней!        Каким образом я не убила его, я не знаю. Что бы не надерзить и не ударить его, я пулей выскочила из кабинета и направилась домой, раздираемая изнутри невырвавшейся злобой.