***
Лодки пришвартовались у причала Пристани Лотоса. Цзян Чен сошел на пристань и устало осмотрелся. Цзинь Лин ни на шаг не отходил от него, потупив взгляд. Юноша всё ещё был взволнован и переживал из-за случившегося в храме Гуаньинь. Цзян Чен его не винил. Всё понимал. Вэй Ин тоже сошел с лодки, потягиваясь и разминая затёкшие мышцы. К нему в ту же секунду подошел Лань Ванцзы, не оставляя и шанса братьям поговорить друг с другом. Ваньинь нахмурился и сделал шаг в сторону дворца Пристани Лотоса, схватив племянника за руку. Фея крутилась у их ног, взволнованно поскуливая и утыкаясь мордой в руки хозяина и его дяди попеременно. Скоро должно было начаться очередное собрание. Ни один из них не хотел присутствовать, предполагая суть дальнейших обсуждений и обвинений. Цзинь Лин сжал руку дяди и остановился. «Обязанности могут и подождать», — читалось в глазах юноши. Цзян Чен вздохнул. Трудно было не согласиться. В городе цвела жизнь. Торговые лавки ломились от изобилия товаров, а людей на улице становилось всё больше, несмотря на поздний час. Пристань Лотоса утопала в огнях от фонарей и в красках, создаваемых разнообразными тканями и цветами всевозможных видов. В мире наступило не ценимое ранее спокойствие. Гуаньяо мёртв, а значит ничего того, что происходило ранее случиться уже не может. Вэй Ин вернулся и явно больше не собирался умирать. А вся ужасная правда вскрылась и больше не душила, заставляя мучиться в незнании и чувстве вины. Всё более чем в порядке и Ваньинь с облегчением выдохнул. Теперь можно было расслабиться. — Папа! — маленькая девочка лет шести в фиолетовых одеждах бежала к главе ордена Цзян. Она ловко уворачивалась от проходящих рядом людей, чудом не врезаясь в ноги взрослых. — Папа вернулся! — на поясе малышки с еле различимым звоном развивался колокольчик. Цзян Чен опустился на одно колено и раскрыл руки, приглашая девочку в объятия. Он знал, что его здесь ждали. Он уверен, что в этом мире нужен не только Цзинь Лину. Малышка со звонким смехом обняла мужчину, прижимаясь щекой к его щеке. Мягкая улыбка расцвела на лице главы Цзян, а на его душе в миг стало тепло. — Я так скучала, — шмыгнула носом девочка, обвивая маленькими ручками шею отца и прижимаясь как можно сильнее. — Я тоже скучал, моя маленькая кувшинка, — Ваньинь взял ребёнка на руки поудобнее и поднялся с колена. Одновременный звон их колокольчиков создавал незамысловатую мелодию. — Ты хорошо себя вела? Слушалась госпожу Суншань? — Да. Аи Шань помогла мне собрать букет из лотосов для тебя, — девочка играла с концами ленты на причёске мужчины. — Служанки хотели отнести его к тебе в комнату, но я сказала, что ты не любишь, когда посторонние заходят в твои личные покои. А ещё мы собрали несколько больших корней для супа и много-много коробочек. Аи Шань сказала, что часть мы можем скушать, а из оставшегося сделают вино. Правда мне не разрешили помочь на кухне. — Моё ты сокровище, — он нежно поцеловал дочь в щеку. — У нас сегодня много гостей, так что будь осторожна, хорошо? — Если я всегда буду с папой, то точно буду в безопасности, — девочка не на секунду не отпустила шею отца. Цзян Чен лишь рассмеялся. Впервые за всё время с его возвращения Вэй Ин увидел искреннюю и нежную улыбку своего шиди. Никакой злобы и агрессии в лице Саньду Шеншоу. Лишь домашний и семейный Цзян Ваньинь с дочерью на руках. — Кто эта малышка? — спросил Усянь шепотом у Ванцзы, отвлекаясь от своего рассказа. Он притих ещё с того момента, как увидел маленькую девочку на руках своего шиди. — И почему она назвала А-Чена папой? — Юная дева клана Цзян, Цзян Фэньюй, дочь главы ордена Цзян, — Второй Нефрит старался делать вид, что совершенно не замечает Цзян Чена и его дочь. — Неужели Цзян Чен обзавёлся женой и ребёнком? — обрадовался Вэй Ин. Он и не ожидал, что его дорогой шиди оставит свою жажду мести, и женится. — У главы ордена Цзян нет жены. — А мама малышки А-Юй? Ханьгуань-цзюнь замолчал. — Ну Лань Чжань, — заныл юноша. Данная ситуация его очень заинтересовала. Мгновение назад он готов был радоваться за счастье своего брата, а сейчас ему совершенно не хотят рассказывать подробности. — Шесть лет назад глава ордена Цзян заявился на совет кланов в башню Кои со свёртком на руках, — было видно, что Лань Чжань вообще не хотел когда-либо рассказывать Вэй Ину эту историю. Не любил он лезть в чужую личную жизнь. — Сказал, что это его дочь, а все последующие вопросы, связанные с этим, игнорировал. Занимался только проблемами, по которым был организован совет. Вэй Ин задумался. — Спустя время все смирились и приняли Цзян Фэньюй, как наследницу клана Цзян. — Вот оно что… От раздумий Усяня оторвал звонкий детский голос. — Братик Лин! — девочка потянула руки к Цзинь Лину. Юноша улыбнулся, отпуская волнения и протянул руки к сестре. Фея с радостным лаем ходила вокруг, пытаясь лизнуть или хотя бы достать носом маленькую сестру хозяина. — Иди ко мне, лягушка, — рассмеялся юноша и взял девочку на руки. — Лин-Лин, я по тебе тоже скучала, — рассмеялась девочка и обняла брата за шею. Вэй Ин наблюдал за ними и улыбался. Хотелось подойти. Цзян Чен кинул на тёмного заклинателя ледяной взгляд через плечо, и Вэй Усяня пробило дрожью. Именно так выглядит хищник, защищающий свою семью. Бывший Старейшина Илин сжался и отвернулся, не смея больше смотреть на чужое счастье. На совете кланов Фэньюй не отходила от отца, удобно устроившись на его коленях и выводя на принесённых для неё бумагах иероглифы. Красиво и аккуратно, как учил папа. Не отвлекая взрослых от работы, девочка явно получала удовольствие от компании родителя. Цзян Чен чувствовал спокойствие на душе. Его дочь рядом, а значит в безопасности. Все главы орденов с пониманием относились к поведению Ваньиня. Даже Вэй Усянь сидел спокойно, всё время задумчиво косясь на своего шиди. На удивление Цзян Чена А-Юй даже не спросила о «незнакомце», отшивающемся около Ханьгуань-цзюня. Юная наследница ордена Цзян по воле своего статуса знала почти всех достопочтенных господ в мире заклинателей. Ваньинь был уверен, что дочь спросит о нём, как только незнакомец попадёт в поле зрение юной наследницы, но к его счастью Фэньюй молчала, словно чувствовала, что это не то, о чем сейчас нужно спрашивать. Когда очередные споры, касающиеся поступков Цзинь Гуаньяо перешли в разряд обвинений, Цзян Чен поспешил сменить тему. Цзинь Лину и Лань Сиченю сейчас меньше всего хотелось слушать о поступках того, кого они считали семьёй. Фэньюй словно почувствовала напряженную ауру разбитого главы ордена Лань и пристально смотрела на него несколько минут. Мужчина выглядел непривычно отстранённым и сейчас всё больше походил на своего младшего брата. А-Юй хотела уже было поинтересоваться у родителя о причине, но заметив его раздраженный оскал, решила не отвлекать главу от его работы. Девочка посмотрела по сторонам и шепотом отдала приказ своей служанке, пока её отец пытался успокоить расщедрившийся на оскорбления народ. Через несколько минут юная дева Цзян выскользнула из «укрывающих» объятий отца и забрала у служанки собранный ранее букет бело-розовых лотосов. Цзян Чен отвлёкся от разговора с Не Хуайсаном и перевёл взгляд на дочь. Девочка ловко преодолела две ступеньки и подошла к столам, которые занимала делегация ордена Лань. Она встала напротив Лань Сиченя и почтительно поклонилась. Мужчина удивился, но поклонился ей в ответ. Все в мгновение замолчали, ожидая, что случиться дальше. — Прошу простить за беспокойство, глава ордена Лань, — ни капли волнения и страха перед сильным заклинателем, лишь обычное детское беспокойство за грустного человека, — но я заметила, что сегодня вы так грустны и подавлены. Я не смею спрашивать вас о случившемся, но я не могла не попытаться порадовать вас хоть немного, — она протянула Цзэу-Цзюню букет из пяти пышных цветов лотоса. — Примите от меня этот маленький подарок. — Я благодарю юную деву Цзян за столь щедрый и прекрасный подарок, — мужчина принял цветы из девичьих рук и привычно для всех улыбнулся. Девочка ещё раз поклонилась и поспешила вернуться в объятия отца. — Прости, — А-Юй виновато опустила глаза, устраиваясь на коленях родителя. — За что, милая? — Цзян Чен пригубил вино из своей пиалы и опустил взгляд на дочь. — Я эти цветы для тебя собирала, — она перебирала в руках свой серебряный колокольчик. — Просто Цзэу-Цзюнь выглядел таким грустным. Я не знаю, что у него случилось, но я пыталась его хоть немного порадовать. Цзян Чен ни капли не удивился поступку дочери. Она с раннего детства отличалась добротой и чистотой сердца. Этим она напоминала Ваньиню его дорогую сестру. А ещё больше Фэньюй была похожа на свою мать, и от этого на душе Цзян Чена разливалось горькое тепло. Он скучал по возлюбленной, и дочь была единственной частицей, оставшейся от неё. — Завтра соберу для папы новый букет. — Хорошо, кувшинка, — он поцеловал дочь в макушку и вернул всё своё внимание к собранию. Когда все вопросы наконец были решены, а кувшины опустошены, было принято решение закончить собрание. Фэньюй уже давно уснула на коленях отца, устроив голову на его плече. Цзян Чен устало осматривал уходящих гостей. За весь вечер он пригубил всего пару пиал с вином, которые уже успели выветриться. Подобный расклад совершенно не устраивал мужчину. Хотелось напиться до беспамятства и проваляться в постели до завтрашнего обеда. — Глава ордена, — служанка поклонилась, прерывая раздумья главы, — давайте я отнесу юную госпожу в её покои. — Не стоит, — махнул рукой Ваньинь. — Я сам. — Как скажете.***
Вэй Усянь решил задержаться в Пристани Лотоса на некоторое время. Юная дева Цзян заинтересовала темного заклинателя, и мужчина намеревался узнать обо всём поподробнее. Лань Чжань не разделял желаний возлюбленного, но останавливать не собирался. Лучшим способом наладить контакт и спокойно поговорить для двух названных братьев был алкоголь. Прихватив с кухни несколько кувшинов с вином Вэй Усянь направился, в сторону покоев главы ордена. Наведываться в комнаты без стука было в привычках Вэй Усяня, которым он не стал изменять. — Посторонним запрещено входить в покои отца, — маленькая девочка сидела за столом Цзян Чена и выводила иероглифы в свитках. Такая задумчивая и серьёзная, словно маленькая копия своего отца. Мужчина замер от неожиданности всего на секунду. — Я хотел предложить твоему отцу выпить, — Вэй Ин поднимает руку с кувшинами вверх в качестве доказательства. — Как скоро он вернётся? — Не знаю… — Тогда, могу я пока составить компанию тебе? — Усянь закрыл за собой дверь и уселся за стол, прямо напротив девочки. — Возможно вы меня не расслышали, но я сказала, что папа не позволяет посторонним заходить в личные покои, — она отложила кисть и подняла суровый, для шестилетнего ребёнка, взгляд на нарушителя спокойствия. — Да ладно тебе, А-Юй, мы с твоим отцом давние знакомые, — мужчина рассмеялся и потрепал ребёнка по голове. — Не смейте трогать меня! — девочка достаточно сильно ударила Усяня по руке и злобно фыркнула. — И кто вам позволил называть меня столь фривольно? — Ух, какая бойкая, — реакция Фэньюй нисколько не удивила мужчину, — узнаю воспитание А-Чена. — Что здесь происходит? — створки двери с грохотом раскрываются, пропуская хозяина покоев во внутрь. — Папа! — девочка быстро встаёт со своего места и бежит к родителю. — Папа! Он вошел без разрешения. И совершенно меня не слушал. — Что ты себе позволяешь? — Ваньинь взял дочь на руки и прижал к себе. — Входить в личные покои главы ордена. — Да ладно тебе А-Чен, — мужчина поставил кувшины с вином прямо на стол, — не чужие люди же. — А-Юй, — Цзян Чен поцеловал девочку в лоб, — уже поздно, иди к себе в комнату, готовься ко сну. Я зайду позже. Девочка кивнула, и ловко покинув объятия отца, скрылась в коридоре. — Она так похожа на тебя, — подметил тёмный заклинатель. — Чего тебе надо? — Ваньинь смотрел вслед убегающей дочери, не поворачиваясь к своему шисюну. Он не знал, о чем с ним разговаривать. — Думаю, нам ещё тогда стоило поговорить. Разговор двух братьев затянулся до поздней ночи. Два кувшина лотосового вина лишь слегка сморили двух взрослых заклинателей. Они разговаривали о прошлом, затрагивая каждую болезненную ниточку души. Как бы ловко Усянь не пытался вытащить из брата хоть немного того болезненного прошлого, что произошло в его долгое отсутствие, Цзян Чен умудрялся переводить темы в другое русло. Уходил Вэй Ин из комнаты своего шиди в спутанных чувствах. Полученной информации катастрофически не хватало даже для скудных доводов и предположений в сторону Цзян Чена. — А-Юй наследница клана Цзян не только на словах, — Цзинь Лин стоял в тени, оперевшись спиной о косяк. Он выглядел виновато, словно сказал то, что не должен был говорить. Хотя так оно и было. Юноша поджал губы, обдумывая дальнейшие слова. — Не могу рассказать тебе всего в подробностях, потому что знаю, что он этого бы точно не хотел, — А-Лин вздохнул. — Фэньюй — Цзян по крови. — Вот оно что, — Вэй Усянь даже как-то поник. — Спасибо, А-Лин. — Поговори с ним об этом позже, когда он успокоиться. Твоё появление как гром среди ясного неба. Ему нужно время. Дядя не любит это вспоминать, но думаю когда-нибудь ему стоит этим с кем-то поделиться. Даже если этим «кто-то» будешь ты, — юноша фыркнул и ушел. Он явно пообещал себе позже извиниться перед дядей за такое.***
Усянь заявился в личные покои Цзян Чена ровно через неделю. На дворе стоял жаркий летний день. Мужчина понимал, что алкоголь будет неуместен, поэтому притащил с собой чай и мешочек со сладостями. Ваньинь сидел за столом и читал письма. Двери во внутренний двор были открыты и прохладный ветер гулял по комнате. Снаружи были слышны всплески, звонкий смех детей и радостный лай собаки. — Цзян Чен? — Вэй Ин заклянул в комнату через приоткрытую дверь. — Поговорим? Ваньинь вздохнул, отрываясь от бумаг. — Заходи. Первые несколько минут прошли в тишине. Цзян Чен задумчиво крутил в руках чашку, будучи полностью уверенным, о чем хочет поговорить его шисюн. Вэй Усянь не торопил. — Мы познакомились ещё при осаде горы Луаньцзан много лет назад, — Цзян Чен даже взгляда не поднял, «изучая» содержимое своей пиалы. — Она была лекарем из ордена Лань. Как я после узнал — личным лекарем Цзэу-Цзюня. Мы тогда впервые заговорили. Ещё тогда она показалась мне привлекательной, но я это всеми силами старался игнорировать. В тот момент мне было совсем не до этого. Безумие словно захватило разум, — он разом выпил травяной отвар, называемый чаем, и откинул пиалу в сторону. — Через три года мы встретились на совете орденов в Ланьлине. Я её сразу узнал. Крутилась около Цзэу-Цзюня и его младшего брата. Я не решался с ней заговорить, а она…***Flashback***
— Глава ордена Цзян, — юная дева окликнула Цзян Чена и почтительно поклонилась. Цзян Чен поклонился в ответ. Целительница в белых одеяниях привлекла внимание молодого главы ещё при прошлой встрече. Мужчину заинтересовало её внимание к нему. — Как вы себя чувствуете? Рана не доставила вам проблем? — в глазах девушки читалось искреннее беспокойство. Ваньинь не ожидал подобного. За несколько лет он уже успел забыть о своём ранении, поэтому не сразу понял, о чем спрашивает девушка. — Благодарю за беспокойство, — он невольно улыбнулся и сделал шаг вперёд, — со мной всё хорошо. Рана прекрасно зажила, благодаря вам. — А ваша душа? Глаза лекаря словно заглядывали в эту самую душу. — Что простите? — Прошу простить адепта ордена Лань за откровенную бестактность и наглость, — девушка вновь кланяется. — Но всё же… при нашей прошлой встрече ваша душа была погружена в боль и отчаяние. Не заметить это было невозможно. Вы потеряли близких вам людей. Что же сейчас? Всё ещё больно? — Шрамы не болят. — А шрам ли это?***End of the flashback***
— Такая наглая, напористая, — рассмеялся Цзян Чен. — Я тогда хотел накричать на неё, но не смог и рта раскрыть. Вэй Ин слушал. Не прерывая. Давая выговорить всё то, что скопилось на душе. Впервые за столько времени он видел на лице шиди что-то кроме злости. — А через полгода заболел Цзинь Лин…***Flashback***
— Что значит лекарства не помогают?! — Цзян Чен был в ярости, желая снести головы всем лекарям, что не могут помочь его племяннику. — Выметайтесь! Цзинь Лин уже пятый день лежал с лихорадкой, которая даже не думала отступать. Ни лекари Юньмэна, ни лекари Ланьлина, присланные Цзинь Гуаньяо, не могли помочь. А-Лин угасал на глазах. Последние несколько дней он даже не приходил в себя, мучаясь от непрекращающейся лихорадки. — А-Лин, — Ваньинь присел на колени перед постелью племянника и взял в руки его маленькую ладошку. — А-Лин. Тишину, воцарившуюся в комнате, нарушил тихий стук в дверь. — Я же сказал выметаться! — не оборачиваясь процедил сквозь зубы Цзян Чен. Дверь с тихим скрипом приоткрылась. — Глава Цзян… Мужчина обернулся и застыл в удивлении. — Меня прислал к вам глава ордена Лань, — она поклонилась и подошла ближе. — Вести о болезни молодого господина Цзинь разлетелись по всей поднебесной и достигли гор Облачных Глубин ещё на прошлой неделе. Я поспешила сюда, как только узнала. Цзэу-Цзюнь не мог остаться безучастным и посчитал, что я могу помочь. Цзян Чен кивнул. Девушка отложила дорожную сумку на пол и села на край кровати, нежно прикладывая руку ко лбу ребёнка. — Как давно юный господин начал жаловаться на недомогание? — Неделю назад, — задумчиво произнёс глава Цзян. Из-за волнения мысли путались в голове, — а лихорадка настигла через пару дней. Девушка кивнула, делая пометку в своей голове.***End of the flashback***
— Я тогда уже и не надеялся, что кто-то сможет помочь, — вздохнул Цзян Чен. Вспоминать подобное было неприятно. В тот момент он думал, что навсегда потеряет последнего на тот момент члена семья. — Как же я ошибался.***Flashback***
Через несколько дней Цзинь Лин быстро пошел на поправку. А к концу недели он смог самостоятельно сидеть и даже есть. Лекарь неотходила от своего пациента даже ночью, разместившись в смежных покоях. — Как ты себя чувствуешь? — девушка словно нянька кормила юного господина с ложечки и поила отварами. — Что-то болит? — Хорошо, уже ничего не болит, — улыбнулся мальчик. На щеках выступил здоровый румянец. — Спасибо тебе, добрая сестрица. — Я рада, — она потрепала его по голове и убрала тарелку. — А сейчас тебе нужно немного поспать, — она напоила его отваром и уложила в обратно в постель, укрывая одеялом. Ребёнок не сопротивлялся, быстро проваливаясь в сон. Девушка вышла из покоев молодого господина и тихо прикрыла за собой дверь. — Лек… — грубый мужской голос быстро осёкся. — Лань Сюйлинь, — Цзян Чен стоял за её спиной. Девушка ещё несколько дней назад попросила обращаться к ней по имени, ведь для неё так было правильно и более привычно. Лекарь обернулась, явно не ожидая встретить главу ордена. — Глава Цзян? Что-то случилось? Сюйлинь знала, что глава Цзян каждую свободную минуту страется уделить племяннику. Он всё ещё волновался за его самочувствие, но уже не так сильно, как это было первое время. — Составишь мне компанию за ужином? — С радостью…***End of the flashback***
— Её улыбка была такой искренней. В моих глазах она была словно ребёнок, несмотря на то что она была всего на год младше меня, — казалось, что чем дальше Ваньинь рассказывает эту историю, тем легче ему становиться. — Когда она вернулась в Облачные Глубины, мы долго переписывались, отправляя друг другу много писем. Думаю, даже больше, чем следовало бы. Сюйлинь не возражала моей настойчивасти, а я радовался каждому, даже маленькому, её ответу. Через полтора года я забрал её из Облачных Глубин, и в Пристани Лотоса появилась хозяйка, — Ваньин наконец повернул голову и посмотрел во внутренний двор. А-Юй и А-Лин играли с Феей в воде, собирая коробочки лотосов и периодически брызгаясь водой друг в друга. Шестилетняя девочка не уступала ловкости юному заклинателю, всеми силами стараясь покрыть его волосы и одежду водой. — Свадьбы по традициям, как ордена Цзян, так и ордена Лань у нас не было. Мы совершили три поклона, свидетелем которых стал Лань Сичень, — Цзян Чен встал из-за стола и подошел ко входу на внутреннюю часть резиденции, которая была скрыта от посторонних глаз. Вэй Ин последовал за ним. Дети со звонким смехом обрызгали проходившую мимо служанку. Молодая девушка сначала испугалась, и юные наследники уже готовились выслушивать лекцию о приличном поведении. Но спустя несколько секунд служанка уже смеялась вместе с детьми. — И никто не знал о том, что у Пристани Лотоса появилась законная хозяйка? — Приближенные ко мне люди знали о существовании в мой жизни Сюйлинь, но то, что мы были супругами, никто не знал. — Почему? — Время было неспокойное. Юньмэн Цзян на тот момент имел достаточно шаткое положение в мире заклинателей, несмотря на то что прошло достаточно много времени с тех страшных событий. А-Линь сама настояла сохранить наш брак в тайне, до более спокойных времён. Я не стал отговаривать. Несмотря на то, что я был уверен, в своих силах и знал, что могу защитить свою семью, но ради безопасности близких был готов отступить. Ваньинь облокотился о косяк и нежно улыбнулся. Усянь знал на кого он смотрит. Тёмный заклинатель положил руку на его плечо. — Она умерла через пару часов после рождения Фэньюй. Прямо в Гусу, — Цзян Чен сжал руку в кулак. — Говорил ей отложить эту поездку. — А-Чен… — Всё в порядке… сейчас все в порядке. Мужчины долго стояли молча. пока Ваньинь не решил разрушить эту тишину. — Я думал, что никогда не смогу простить тебя за то, что случилось. Но я ошибался. Теперь осталось только простить себя. — Мы оба виноваты в несчастьях нашей жизни. Сейчас мы стали счастливее, чем в прошлом. Мы есть друг у друга, как когда-то хотела шизце. Цзинь Лин жив, здоров и вырос в прекрасного юношу, достойного главу своего ордена. Цзян Фэньюй растёт прекрасной принцессой в любви отца и старшего брата. Даже я обрёл счастье. Не это ли правильно? — Ты прав. Прав как никогда…