***
Облака медленно плыли по голубому небу. Звук прибоя успокаивал. Песок был усыпан ракушками. Этот участок пляжа по какой-то причине был огорожен забором. Возможно, ответ был в этом любопытном строении из камня, которое отдалённо напоминало силуэт женщины. Люди из маленького прибрежного городка, на удивление, мало что говорили про это «здание». Однако оно притягивало. Порой рядом с ним можно было увидеть чьи-то силуэты. Они чем-то напоминали людей, однако ими они не являлись. Неестественный цвет кожи и волос, способности к созданию предметов из ничего, и камни, находящиеся у всей четвёрки в разных местах туловища. Все они были отличны друг от друга. Одной из них была девушка с белым цветом кожи, розовыми волосами, невероятно тонкими конечностями и камнем во лбу. Другая же была маленького роста, с фиолетовой кожей, такими же волосами, лишь более светлого оттенка, и камнем, находящимся по всей видимости на груди. Третья, обладала странного вида причёской, очками, и красным цветом кожи. В отличии от остальных, камней у неё почему-то было два. Последней была крупная женщина, чей камень располагался на животе. У неё были роскошные локоны розового цвета, и воздушное белое платье. Из всей компании, она, на удивление, больше всех походила на человека. Наверное, из-за естественного для человека цвета кожи. Теперь же, эта самая женщина сидела на берегу и смотрела куда-то вдаль. Всегда и для всех она казалась весёлой, мудрой, решительной. Сидя же здесь, она выглядела жалко, одиноко и задумчиво. Она, как всегда подняла взгляд. – Ох, это снова ты? Здравствуй! Всего лишь секунду назад её лицо выглядело иначе. Теперь же, оно выражало радость и любовь.– Ты приходишь сюда уже какой день подряд. Но я не против твоей компании, и, возможно, ты уже привык сюда ходить. Наверное тебе, как и мне нравится это место, и я не вправе просить тебя оставить его. Тут и вправду удивительно. Так и есть. Особенно в закат. Когда море начинает утопать в нежных и последних лучах закатного солнца. И она тоже всегда смотрит и любуется этим. – Уже в какой раз говорю тебе это, но Земля и вправду удивительна. Нигде в космосе ты такого не встретишь. Поверь, я знаю. И вся жизнь этой планеты тоже удивительна, включая и вас, людей. Вы такие разные, среди вас не найти ни одного похожего на другого человека. Вы сами решаете кем вам быть, как вы хотите выглядеть, чем вы хотите заниматься. И вы должны ценить это! Человеческие эмоции и чувства. Это просто незабываемо! Она всегда это говорит. Всегда восхищается Землёй, её обитателями. И обычно, рассказывает историю, произошедшую с ней. Как и в этот раз. – Знаешь, ваши чувства до сих пор остаются для меня сложной задачкой. Особенно то, что вы называете «любовью». Однажды, я встретила двух людей, которые шли друг с другом за руку, и о чём-то весело болтали. Тогда я подумала, как же они счастливы. Но потом, я увидела их же, но уже очень сильно спорящими друг с другом. Их лица были искажены болью. Я ничего тогда не сделала. И больше не видела их вместе. Я искренне не понимала, почему же вы, люди, имея право любить кого вам хочется, умудряетесь причинять друг другу боль, понимая, что этот человек любит вас, а вы любите его. А потом я поняла, что мы, самоцветы, такие же. И я недалеко ушла. Ох, знал бы ты, сколько я.. Она запнулась. – А впрочем, это неинтересно. Извини, я снова заняла тебя своими разговорами. Может быть, ты хотел бы полюбоваться океаном и небом без моей бесконечной болтовни, но ты обычно молчишь, поэтому, я думаю, что ты не против. Скажи если захочешь побыть в тишине. Так проходила каждая встреча. И она совсем не менялась. Её мысли были чем-то далёким и непонятным, как и её воспоминания. Их было так много. Сколько же она уже живёт. И сколько же всего недоговаривает.***
День сменялся ночью. Луна щедро одаривала поверхность Земли своим, пусть и не ярким, но светом. Сегодня она снова была тут. Она приходила сюда в разное время. Как она один раз обмолвилась «из-за миссий». Каких миссий было не ясно, но разве это важно? Она много рассказывала про себя, свою жизнь. Однако все эти рассказы были отрывочны. Каждый новый раз в рассказах говорилось о новых и новых лицах. А один раз, случилось нечто важное. Важное для неё. – А алмазы были.. – на миг, всего на миг она задумалась, – а ведь я могу это тебе рассказать, да? Ты не общаешься ни с кем из других самоцветов. Я вообще не видела, чтобы ты с кем-то общался. А я так устала держать эту тайну при себе. Так устала лгать. Видимо, это было важно. Но было непонятно. Упоминание неких алмазов, их тирании, жестокости, захватывания миров. А потом откровение, что она и сама алмаз. Розовый. И тут она заплакала. И рассмеялась. Всё это одновременно. Выглядело это странно, но искренне. – Для тебя это ничего не значит, так? Но ты не представляешь, сколько это значит для всех остальных. С тех самых пор рассказы стали мрачнее. И постепенно её светлый образ тоже начинал мрачнеть. Она поняла, что может рассказывать всё. Из-за этого ничего не случится. Но с тех самых пор, начинало казаться, что она никогда не была той, кем представлялась. Её истинное «я» всегда заключалось в тех самых мимолётных мгновениях, когда она была наедине с собой. Когда её глаза были устремлены вдаль, когда она казалась одинокой и задумчивой. Но в это же время казалось, что всё её восхищение тоже было правдивым. Этот самоцвет был настоящей загадкой.***
Закат лениво расплывался в отражении воды океана. Сегодня она стояла, а не сидела на песке. Её руки были сложены в замок. Дул ветер, и её роскошные локоны развивались, а с ними и платье. Впервые она улыбалась. – Я вспомнила о том, как встретила Гранат. Она и впрямь представление любви. Теперь было понятно, почему у называемой «Гранат» было два камня. Она являлась слиянием. Что такое слияние. Из её рассказов было сложно понять. Сингулярность двух самоцветов. Общее сознание и разум, мысли. Нечто новое и необычное. – Ты ведь знаешь, всегда было принято, что сливаются только самоцветы одного вида, и лишь в случае боя. Но Гранат стала настоящим разрушением этого шаблона. Гранат, Жемчуг, Аметист, Висмут. Шпинель, Жёлтая, Синяя, Белая. Все они были частыми гостями в её рассказах. И каждому из них доставались разные эмоции. Но в каждой из них сочилась та или иная любовь. И сожаление. Её светлый образ стал чем-то далёким. Сказочным. Теперь она была настоящей. Она доверяла абсолютно всё, каждую мелочь, секрет. Как же легко открываться тому, кто никогда не проболтается. Просто потому что не за чем.***
Был мягкий рассвет. И её мягкие контуры лица идеально с ним сочетались. – Я плакала. Долго и безутешно. Сидя в этой маленькой тюрьме. И каждый раз я чувствовала всё большую и большую вину. Но я не сдавалась. Я думаю, что всё не так плохо. Но ничего не получалось. Опять по кругу. Она много плакалась. И это начинало раздражать. Раздражало её избегание проблем, безответственность, ребячество. И теперь даже смех её казался противным, смотря на то, сколько всего она совершила, и на тех, скольким навредила. – Эй, с тобой что-то не так? В последнее время ты выглядишь мрачнее. Знаешь, ты никогда не говоришь мне о своей жизни. Я ничего о тебе не знаю, а ты знаешь столько обо мне. Может есть то, что ты хотел бы рассказать? Ничего нет. Пустота. Ей нельзя ничего доверять. Она словно совсем маленький ребёнок, не понимающий, как и что нужно делать. И как только она смогла вести сражения? Уже какой раз на неё пялятся самоцветы. Они иногда смотрят на неё из-под тяжка. Наверное, это забота, в какой-то мере. Иногда они её звали. И она улыбалась. И она махала им рукой. И уходила.***
Теперь она появлялась не каждый день. А когда появлялась говорила про Грэга. Из её рассказов можно было понять, что они встречаются. На столько, на сколько это возможно. И опять её эти отношения казались лживыми. Со сколькими людьми она уже встречалась? Скольким говорила слова любви? В другие же дни, когда про Грэга речь не заходила, она говорила на совершенно отдалённые темы. Про океан, небо, облака, закат, рассвет, песок. Но говоря про все эти незначительные вещи, она светилась. А может она и вправду была рада? – Знаешь, как иронично получается. В этом огромном и бескрайнем космосе я никогда не чувствовала себя настолько свободной как здесь, на Земле. На этой маленькой планетке. И просто представь, что бы было, если бы всё это исчезло. Нет, всему этому не должен был прийти конец, тем более так скоро. Алмазы этого не понимали. Они не понимали меня. Никогда не понимали. Но она тоже не понимала их. И Земле чуть не пришёл конец из-за неё. Но в это же время, Земля осталась цела тоже из-за неё. Как же это всё двояко. Как и она сама.***
Но с каждым днём она уходила раньше. Теперь она вообще почти ничего не говорила, лишь любовалась океаном и небом. И казалось, что в один день она решит больше никогда не возвращаться. Но она пришла. И выдала по-настоящему удивительную вещь. – Ты знаешь, меня скоро не станет. Я это заслужила, я знаю. Она была беременна. – Я отдам свою жизнь этому новому, удивительному существу. И он станет гораздо лучше меня. Я думала больше не приходить сюда, но потом поняла, что так и от тебя убегу. И это неправильно. Я полюбила этот пляж сразу же, как мы посетили это место. И стала приходить сюда, чтобы каждый раз напоминать себе, сколько всего ужасного сделала. Но потом, появился ты. И я стала всё говорить тебе. И ты слушал, слушал всегда. Но ничего не отвечал. Я видела, видела как менялось твоё отношение ко мне. И я переставала тебе нравится. Но ты всё равно приходил. И всё равно слушал. И всё так же ничего не отвечал. Я рада, что встретила тебя. И вправду счастлива. Но больше меня тут не будет, и ты пожалуйста знай, что все мои слова о любви к Земле, людям, природе были искренними. Я и вправду вас обожаю. И именно поэтому сражалась за вас. Прощай, мой молчаливый друг. Она и вправду ушла. И вправду больше никогда не возвращалась. И как бы плоха она не была, без неё стало ужасно одиноко и тоскливо. И теперь ты приходил сюда один. И в воспоминаниях твоих остался тот её первичный светлый образ. И все её рассказы, кажется, теперь были значимы. Но её уже не вернуть. Прощай, Роза.