Порно.

В большие городские ворота с трудом протиснулось нечто, что заставило двух стражниц на карауле подхватить свои алебарды и направить из в сторону зелёного чудища. Сначала в городскую черту простиснулись три пары огромных светло-зелёных грудей с небольшими штангами пирсинга внутри. Сразу за ними было гибкое зелёное туловище — мощное, мускулистое, змеиное, с тянущимся по дороге длинным хвостом. Медведицы на входе отошли на шаг назад, продолжая держать оружие в боевом положении. — А ну стой! — крикнула та, что была справа. Чудище остановилось и наконец-то явило свою голову и наездника — и сразу же лезвия опустили к земле. Во-первых на зубастой вытянутой крокодильей морде был надет огромный кляп-шарик ярко-красного цвета, а на глазах были шоры, скрывающие от монстра большую часть поля зрения. Во-вторых её наездником оказался самый обыкновенный рыжий лис, одетый по вполне местным стандартам — высокие облегающие лапу изумрудные чулки, блестящие на солнце, перчатки до плеча и вызывающие стринги, подчёркивающие его массивное достоинство. — Что-то не так? — спросил он у медведиц в обычной железной броне, едва ли прикрывающей что-то из их фигур и интимных мест. — Ты кто такой? — рявкнула та, что была слева, намного более грубым акцентом. Лис удивлённо вскинул брови. — А вы сами не догадались? — высокомерно спросил он. Медведицам не нашлось что ответить — поэтому вместо ответа просто подняли алебарды снова. Это не произвело никакого впечатления на рыжего пришельца. Он дёрнул поводья своего ездового монстра, вталкивая её кляп чуть глубже и шестигрудая змея начала подниматься выше, своим видом внушая страх и трепет. Медведицы, особенно левая, с тяжёлым акцентом, держались стойко. Когда же она увидела то, что монстра показывала по приказу своего хозяина — у неё округлились глаза и алебарда опустилась сама собой. Лис заставил монстра показать свой член — даже закованный в мощную стальную клетку с шипами он внушал трепет одним своим размером. Охраницам не осталось ничего кроме как склонить головы, так и не получив ответа, признавая право лиса на проход. Улицы встретили лиса редкими прохожими, некоторые из которых отпускали комментарии по поводу его «боевого коня». В мире, где магические существа были повседневной обыденностью, некоторые создания всё так же и оставались за пределами познания разума обитателей, настолько они были необычны. Зверям оставалось лишь мириться с соседством с чудищами всех форм и мастей. И сосуществовать. От любви до ненависти. Эти создания наградили этот мир чудесами, взамен извратив его обитателей. Кого в большей, кого в меньшей степени. Никто уже и не помнит день когда это началось, откуда в мир пришла эта энергия, что перевернула весь обыденный ход вещей с ног на голову. Представить только — ещё вчера ты был обычным крестьянином, но уже сегодня твои желания выходили далеко за порог разумного и твоя жена готова была на любые утехи лишь бы ублажить своего избранника тоже предаваясь невероятной страсти. И не только жена… Так случилось со всеми сферами жизни, сотни поколений назад. Многие привычные вещи и формы стали откровенно вульгарными и порнографичными. Социальные взаимодействия были подчинены принципу превосходства и подчинения. Так было со многими, но не всеми. Некоторые звери сохраняли относительно чистый разум и чистоту души, оставаясь белыми воронами в обществе где откровенные наряды считались нормой, а чёрная кожа и другие блестящие облегающие материалы были обязательным элементом одежды любого уважающего себя гражданина. Близился вечер и лису хотелось отдохнуть после долгой поездки. Такой способ передвижения не самый быстрый. Какой-нибудь дикий конь был бы в разы быстрее. Да даже не дикий, а подчинённый раб, запряжённый в повозку — было бы уже что-то. Но эта змея была в сотни раз сильнее. Её тело было подчинено лишь одной цели, все её мышцы разработаны за тысячи лет её бессмертной жизни. И было ещё нечто другое. Из-за особенностей её вида, она и другие её родственники всегда могли насытить жажду хозяина. Проползая мимо одного из богатых коттеджей, ближе к центру города, некто решил сделать нечто большее, чем прокомментировать налитые груди змеи. Серый мощного вида конь, одетый в чёрные облегающие кожаные брюки, которые, плотно прилегая к его телу беззастенчиво выдавали его конские достоинства, и сбрую, стоя на выходе из коттеджа что-то обсуждал с двумя такими же серыми конями как и он, но поменьше. Но завидев змею с наездником, направляющихся мимо него куда-то к дворцу местной королевы, решил их остановить. Его друзья остались в сторонке, наблюдая что же сделает их начальник. — Эй! — Конь на ходу одел на себя черную маску, похожую на ту что носят палачи, с открытыми глазами и пастью — королевский инквизитор, представитель власти, имеющий право выносить наказания. Завидев инквизитора, одинокий стражник стоявший на перекрёстке мигом вытянулся по стойке «смирно». Конь приказал путникам командирским тоном, — А ну стой! Змея повиновалась, тут же замерев на месте и повернув морду к коню. — Да что такое? — Удивился лис, — Что-то не так? Я считал что здесь не требуется предъявлять что-то больше этого для права прохода. Сказав это, лис похлопал лапой по боку змеи, где у неё была «талия», подразумевая её достоинство ниже. Символ превосходства и силы, закованный в сталь. Это означало что она всецело принадлежит своему хозяину. Даже пикнуть не может без разрешения. Но если надо — устроит кому надо кромешный ад. А только сними клеточку — накажет. — Нет, дело не в этом. Просто… — Конь наклонил голову, оценивая лиса, — Ты же тот о ком я подумал? Услышав это, лис надменно задрал подбородок и ухмыльнулся. — Моя слава опережает меня, — возгордился рыжий, — А ваша стража не следит за новостями. Медведицам было простительно их незнание. Простая стража, они лишь немного отличались от простых обывателей, до которых вести доходили неделями, а то порой и месяцами.Да даже если бы они знали — готовы ли были узнать настоящую легенду перед их глазами? Лис Ренар, рыжий разбойник с большой дороги, великий вор и величайший хитрец. За всю жизнь он побывал в немалых переделках и приключениях. В нескольких королевствах он был сродни легенде снизошедшей с небес во спасение, а в других — настоящим проклятием, сбежавшего из самого чрева ада. Кто-то боготворил его, а кто-то желал искренней смерти. Слава его поступков создала ему ореол легенды. И многие правители были не против воспользоваться его способностями… Несколько мгновений конь осматривал лиса и его змеюку. Её он не знал… Но это магическое существо. У унквизитора тут же закралась одна нехорошая мысль. Такие монстры очень дорого стоят. Не только они сами, но и части их тел, и даже всё что они могут выделять… Но сначала надо предоставить лиса местному правителю. — Так. Если ты тот самый Ренар… То то должен немедленно отправиться со мной. — Конечно, — Лис уже было приготовился направить свою змею, чтобы на следующем перекрёстке она повернула в сторону, в направлении дворца, где жила здешняя правительница, но конь преградил ей путь, тут же встав перед ней. Он скрестил руки на груди. — На своих двоих! Её я отведу в стойло, — Приказал конь. Змея заметила как он косится на её член. Да что там косится, даже не пытается скрывать что задумал что-то нехорошее. Она отозвалась тихим рыком. То ли протестуя, то ли просто злясь. Слова потонули в кляпе. — Можешь представишься хотя бы? — Спросил Ренар, так и не отпуская поводья. Пусть этот серый даже имел право носить капюшон, что подразумевало всецелое подчинение… Да даже если бы перед лисом стоял родной отец — отдавать свою змею нельзя. — Моё имя принадлежит только мне, — ответил конь. Власть имущие могли не называть себя по имени, а могли порой и сказать псевдоним. Конь кивнул в сторону друзей, — Если не хочешь по хорошему, я могу позвать своих и тогда мы поведём тебя за руки. Рыжий наездник прикинул что-то у себя в уме и покорно спешился. С незаметной хитрой ухмылкой, он прошёл вперёд и парой щелчков пальцами в перчатках велел монстре наклониться к нему, и как только она наклонилась к нему достаточно, он достал откуда-то связку ключей и снял первый замок с ремешка кляпа. -Стой-стой-стой, — затароторил инквизитор, — ты что задумал? — Задумал? — неподдельно удивился лис, — Бросьте, ничего особенного. В стойле моя ездовая зверушка отдыхает свободной от всей атрибутики… Пара коней за спиной у того что в маске немного опешили от таких новостей, что не осталось незамеченным для лиса. Он как раз снял первый замок с почти ничего не значащей лямки кляпа под подбородком чудища, наслаждаясь их реакцией. Но главный решил идти до конца. -Давай ключи — я передам их смотрителю и он освободит его. Ровно до последнего слова всё было в порядке, но когда инквизитор закончил фразу, ездовая зверушка резко дёрнулась в сторону коня, и лишь лис удержал её поводья, тут же выхватив с седла длинный острый стек и на ходу три раза стегнув монстре по грудям. Змея остановилась ещё с первого удара, остальные были для наказания и удовольствия рыжего. Три инквизитора при этом шарахнулись от монстры кто куда, тут же растеряв свою спесь, а рыжий, выдохнув, продолжил расстёгивать сбрую кляпа, как будто ничего не произошло, попутно поясняя: -Она очень не любит, когда её называют «он», — пояснил рыжий, снимая второй ничего не значащий замочек, — И ключи я вам отдать никак не могу. Я — её хозяин и надевать и снимать с неё атрибутику могу только я… Рыжий, уже не скрывая своей наглой улыбки, медленно повернул морду к инквизиторам, наблюдая за их реакцией. Двое подпевал уже откровенно потеряли всякий интерес к затее их капитана, но конь в маске хоть и менее решительно, но всё-таки гнул свою линию дальше. Оправившись от испуга и напустив на себя прежний серьёзный вид, он решил играть дальше: -Так она разумна? — А ты как думаешь, гений? — уже откровенно издеваясь, бросил ему в ответ лис, одновременно с этим снимая последний замочек с кляпа и стягивая сбрую с длинной акульей морды монстры. — Не смей мне дерзить, рыжий, или я твою жопу на лоскуты порву! Как с ней обращаться? Отвечай! Лис тяжело вздохнул. -Легко. Берёшь поводок и обращаешься. — Оставь поводок тогда. — Я так и думал. Жестом одного пальца лис заставил монстру перевернуться и дать ему свой закованный в поясок огромный член. Без лишних слов рыжий вставил самый большой ключ в связке в замок на поясе и с влажным хлюпаньем провернул его несколько раз, выпуская монстру на волю. Она приятно поелозила на земле, будто в неге и вывалила язык как неразумная сучка. Лис в свою очередь потрепал её гриву и пристегнул к ошейнику короткий и скорее символический поводок. -Увидимся в местном стойле, — только и сказал он ей, передавая поводок скалющемуся коню. Змея поднялась посмотреть на этот процесс откровенно удивлёнными глазами, но стоило инквизитору обмотать поводок вокруг запястья, она тут же дёрнула его и буквально отбросила коня на несколько шагов в сторону, тут же уползая вместе с ним в сторону. Рыжий рассмеялся, а прихвостни инквизитора с недовольными криками побежали за процессией, оставляя лиса одного. *** Дворец в готическом стиле, окружённый парком, жался к берегу реки, пронзающей город и разрезавшей его на две части. Самый высокий шпиль, готовый будто бы бросить вызов небесам своими опасными острыми формами, стремящимися вверх, венчался флагом, трепещущем на ветру. Лис стоял на коленях перед ступенями ведущих внутрь дворца королевы. Рядом с ним по обе стороны — местная охрана, медведицы, вооружённые богато украшенными алебардами, следящие за тем чтобы рыжий не сделал ни единого лишнего движения. Он был на территории где его могли лишить остатков крупиц свободы за любую оплошность. Перед ним на ступенях — антропоморфный змей. Камердинер при дворце. Казалось что он будто с самого рождения таскал тяжести и преодолевал десятки километров в день. Настолько у него была развита мускулатура. Светло-бежевая чешуя, украшенная узором тёмных пятен, играла блестками от зажжёных фонарей. На нём не было ничего кроме чёрных стринг. Между лисом и змеем — шкатулка, которую рептилия поставил несколькими секундами ранее. — Открой, — приказал змей. Лис знал что будет дальше. Он проходил через это не один десяток раз. Рыжий медленно открыл крышку. Шкатулка явила на вечерний свет блестящую одежду. Аккуратно сложенный латексный костюм. Да не простой, а «полный», такой что может закрывать всё тело. Позволяющий открывать ту или иную часть тела. Запястья, плечи, руки, лодыжки, колени, бёдра… Шея, глаза, пасть, уши. И, конечно же, междулапье. И всё звенело изящными стальными замочками, скрепляющими всю эту красоту воедино. Под костюмом обнаружились больше обязательных аттрибутов. Кляп, ошейник, и кандалы на запястья и щиколотки. Всё это скреплялось цепочкой. Если её затянуть — жертва окажется с заломленными за спину руками и ногами, что лишит её возможности передвигаться. — Одевайся. Мне помочь? — Немного вежливее спросил змей, спускаясь ниже, пока лис оценивал дорогую одежду. — Сам себя я заковать не смогу, — ответил рыжий. Он посмотрел по сторонам. Одна из медведиц, весьма упитанного вида, надменно смотревшая на «пленника», кивнула, разрешая встать. Лис медленно поднялся на лапы. Он аккуратно снял свои изумрудные чулки и перчатки. Когда он начал снимать стринги, то заметил как та медведица, на которую он обратил внимание, аппетитно облизнулась. Гость помотал головой. Если она захочет — то она бы завладела им в любой удобный момент, лишь бы змей не увидел. Лис одел на себя нижнюю часть комплекта. Когда он начал натягивать на себя маску, то тут же ощутил как мощные чешуйчатые лапы взяли часть костюма, помогая материалу плотнее прилечь к телу. Лис не протестовал. Он вообще здесь себе не принадлежал, лишь милость хозяев позволяла ему даже дышать. Змей расстегнул на маске прорези для глаз, снял часть закрывающую нос с пастью и открыл уши. — Всегда как первый раз, ммм? — Змей отошёл от гостя, осматривая результат. Лис в кэтсьюте заметил будто бы стринги на чешуйчатом господине натянулись. Проследив за взглядом лиса, змей тут же отшутился. — Не бойся, я не по этой части, — широко улыбнулся он хищной пастью, обнажая острейшие ядовитые клыки. Многим змеям в детстве перетягивал канальчики внутри пасти, что вели от ядовитых желез до зубов. Таким образом их лишали возможности убивать жертв если случайно кого-нибудь укусят, поддавшись инстинктам предков. Особенно это было актуально в раннем возрасте, когда дети, играя, могут ненароком навредить другим. — Разрешите спросить? Какая она? — спросил лис, подбирая кандалы на запястья и защёлкивая их на себе. — Она… Лучшее что смертный может лицезреть в этом мире, — змей опустился на колени, решив заняться лапами лиса, — Это неописуемо. Лишь достойные и избранные могут увидеть её. А недостойные слепнут. — Неужели она обладает какой-нибудь магией выжигающей глаза? — решил пошутить рыжий. — Нет, — застегнув кандалы, змей продел через их петельки цепочку, захватив и верхние и нижние. Затем он встал перед лисом, держа наготове кляп, — Магию применять не будут, звать королевского мага по таким пустяками… Просто если ты на неё посмотришь без разрешения… — До этого приветливая морда змея за секунду сменилась на очень строгую, — …То тебе просто выдавят глаза из орбит. В пасть затолкали шарик, сразу же застегнув ремешок от него за затылком. И спустя секунду змей застегнул глаза обратно. Лис очутился в мире тьмы без возможности подать даже писка. Без воли и силы. Дальше его тело принадлежало хозяевам дворца. Он уже удостоился великой чести быть приглашённым сюда, и он должен был вести себя подобающе. Двери в тронный зал резко распахнулись, будто от удара ногой, но мягко остановились в крайних позициях. Лис, приведённый внутрь, слепо крутил мордой, но маска закрывала плотно, не оставляя ни единого лучика, поэтому оставалось только уповать на потягивания поводка и команды. Ещё через несколько шагов поводок резко дёрнули вниз, непрозрачно намекая опуститься. Рыжий довольно покорно, чтобы не нарушать протокола, уселся на полу сначала на одну, а потом и на другую коленку, глубоко склоняя голову. И наконец-то услышал хоть что-то — чарующий, бархатный, грудной голос, принадлежавшей королеве. — Какое возмутительное спокойствие, — слащаво произнесла она, — Никогда такого прежде не видела. Не в силах толком ответить королеве, лис слепо кивнул ей, давая понять лишь то, что он её слышит. Самка, между тем, встала со своего трона, вальяжно расхаживая вокруг своего пленника. — Немногие могут показать такую организованность и собранность, как ты, лис. Сначала я запретила своим подданным смотреть на меня — но просто заставить их склонить головы было мало — я приказала облачать их в маски. Но похотливые глупцы возбуждались даже от моего голоса — пришлось заковывать их в наручники. Лис снова слепо кивнул, на этот раз с намного большим энтузиазмом. Он был полностью согласен с решениями королевы. — А ты, лис? — обратилась она к пленнику, — Тебе нравится мой голос? Рыжий снова уверенно кивнул. — Он тебя возбуждает? Снова уверенный кивок. — Тогда покажи мне своё возбуждение! — потребовала королева от пленника, — Дайте ему сделать это! Камердинер, который вёл его всю дорогу, спокойно наклонился и расстегнул на междулапье лиса молнию, давая волю его пушистому чехольчику. Рыжий выполнил все части рабского ритуала как никогда чётко — сев на задницу и широко расставив нижние лапы, он приподнял таз, опираясь на скованные за спиной руки. Практически мгновенно из пушистого чехольчика показался красный кончик его члена, который быстро, но не очень, встал перед королевой во всей красе — пульсирующие венки, сочащаяся с кончика смазка. Сам рыжий спокойно и обыденно отвёл даже свой слепой взгляд от королевы, точнее от того места, где она потенциально могла быть. — Исполнительность и грация раба, но сдержанность настоящего господина, — заключила королева, — Что ж, последнее испытание и я разрешу на меня смотреть. Встань — и тебе раскуют руки. Если ты не дотронешься до своего члена, то я могу быть в тебе уверена… Рыжий довольно быстро, но всё так же грациозно поднялся на две лапы. Камердинер звякнул ключами и снял с запястий кандалы, но лис не разводил лапы, а просто стоял так же как и стоял молча и слепо перед королевой. Через несколько томительных мгновений королева наконец-то заключила: — Изумительно. Спотти — открывай его глаза. — Слушаюсь, мэм. На тугой маске лиса расстегнули обе молнии и рыжий наконец-то спокойно поднял взгляд на королеву. Она была шикарной во всех отношениях королевской коброй коричневого цвета, одетой в тончайший блестящий материал, на котором и держалась её власть — латекс. Чешуя её блестела на солнце блестела ничуть не хуже, а огромную грудь прикрывал корсет на всё тело, сделанный в виде костлявых рук, охватывающих её интимные места. Высокие сапожки на массивном каблуке, роскошная мантия, но главное — это то как королева держалась во всём этом — так, по преданиям, не могла ни одна из ныне живущих самок. И рыжий совершенно спокойно заглянул в её глаза, и она спокойно выдержала этот взгляд, лишь слегка удивившись. — Так это же вы, — сменив тон, тут же провозгласила она, — Снимите с него кляп, этот лис ожидаем! Змей-камердинер покорно расстегнул лямку на затылке и вытащил красный шарик-кляп из слюнявой пасти лиса. Рыжий не постеснялся пролить столько слюней, сколько сам того захотел, и похотливо взглянуть на змея. — Почему же вы сами не сказали, что я лично назначила вам встречу? — Зачем лишать себя такого удовольствия побыть во власти у такой как вы, — необычайно томно спросил рыжий, глазами кивая на её сапожки, — Позволите? Кобра, даже немного смущённо выставила вперёд левый сапожок, и лис тут же без лишних приглашений, припал рядом с ним на колени, высоко выпячивая свой зад, взялся за сапожок ладошками и поцеловал его кончик, с удовольствием втянув его запах. После этого он поднялся обратно довольный, как никогда. Змея глянула на него и махнула на него ладошкой. — Можешь вздрочнуть на меня, если хочешь, — игриво сказала она. — В этом нет необходимости, — заверил её лис, — Когда я закончу со всеми делами, вы, моя королева, поцелуете меня так же, и сами будете носить кляп. — Я жду не дождусь этого момента, дорогой лис, — спокойно призналась королева, но стоило повиснуть неловкой паузе, как она встала с трона и тут же стянула с себя ту часть костюма, что прикрывала её лоно между крутых бёдер. — Спотти, — попросила она, — Давай на пару номеров побольше… С этими словами она вынула из своих дырочек небольшой держатель с парой отлитых из стекла игрушек — впереди была небольшая игрушка, сзади чуть побольше. — Конский, моя госпожа? — поинтересовался змей. Змея глянула на лиса и на его торчащий жезл. — Хочу с узлом. В обе дырочки. — Будет исполнено, госпожа. Лис же в ответ на такую просьбу для дворецкого, галантно поклонился. — Рад что смог разнообразить ваш день, моя королева. Спотти, тяжёлой поступью забрал использованные игрушки и быстро вернулся в новыми — более увесистыми, с пупырышками по всей длине. Процесс у королевы был отработан — она упёрлась в трон руками, закинув на бок мантию и широко расставив ноги в стороны. Камердинер с нескрываемым удовольствием облизал сначала одну, игрушку поменьше и ввёл её внутрь хлюпающего лона похотливой кобры, а потом, другую, он так же облизал и с заметным усилием, под аккомпанемент сексуальнейших стонов кобры, затолкал под её хвостик. Поправив их внутри, кобра распрямилась и снова надела маленькую штучку, прикрывающую игрушки, и с откровенным изумлением уставилась на лиса. — Ты так и не дотронулся до себя! — вскрикнула она. — Говорю же — в этом нет необходимости, — с улыбкой отвечал рыжий. — Твоя выдержка действительно столь хороша? Рыжий продемонстрировал королеве свои свободные лапы и полностью эрегированный член. — Пока вы не будете моей полностью… — сказал он, — я могу терпеть сколько угодно. Я не привык довольствоваться полумерами — я получаю всё. Без остатка. Змей остался сидеть рядом с троном госпожи. Кобра разнеженно устроилась на своём троне, закинув ногу за ноги, да так что лапки оказались прямо перед лицом слуги. Она пошевелила пальчиками внутри сапога и дворецкий, угадав жест, аккуратно стянул с её лапки обувь. И затем он прильнул мордочкой к её ступне. Высунув язык, он обвился вокруг, охватывая её блестящую шкурку. — Если ты так хорош… То ты именно тот, кто мне нужен… — томно ответила змея, пока змей ублажал её, — Знаешь ли ты каково бремя любого власть имущего? — Каждый господин не только имеет право на жизнь своих подчинённых… но он ещё и несёт ответственность за их жизнь. Лишь полнейший подлец пользуется подчинёнными не даря взамен любви и крова. — Да. У кого в подчинении только домашний питомец, у кого девушка или мужчина… У кого десяток душ… А у кого целое королевство. — Тысячи душ, которые уповают на вас ради благополучия и спасения, — подметил лис. — Ты ведь знаешь чем богаты мои владения? Королевство змейки не ограничивалось столицей и городками приютившимися у рек и морей. Были у неё заморские владения, что приносили ей небывалый доход. Всё благодаря материалу столь дорогому и благородному что могли позволить только самые богатые из зверей, а носить имели по праву только самые достойные. Область его применения была довольно ограничена, но все желали им завладеть ради невероятной красоты и эстетики. В этом мире обладание им было сродни золоту. — Латекс, — сказал лис, взглянув на её сапожок, теперь лежавший перед ней. Светильники играли отражениями на блестящем материале, не меньше чем на чешуйках королевы, смоченных языком змея. — Да… С далёких времён мои предки даровали подданным этого королевства только лучшее. Красоту в которой нуждается этот мир. Но представь… — начала змейка, но затем тяжко вздохнула, посмотрев куда-то в окно. Тьма начала завладевать небом, уступая солнцу тысячи других далёких звёзд, — Представь что эта красота исчезнет… — Исчезнет? — Навострил ушки рыжий. — Представь что мир померкнет в серости и грязи. Моё королевство обеднеет. И тогда… Хуже всего что страны мы не погибают. Они исчезают, медленно и мучительно. — Быть такого не может. — Может… — немного грустно произнесла королева. Затем она наконец повернулась к лису обратно, — Что-то случилось… Уже как год мы не видели ни одного корабля из моих западных колоний. Моё сокровище пропало. — Латекс не может просто так иссякнуть, — подметил лис. Латекс добывают из сока деревьев. Но не каких угодно. Если порезать какую-нибудь берёзы — получишь берёзовый сок. Клён — клиновый сироп. Но латекс можно добывать только из южных деревьев называемых Гевея. И растут они только далеко-далеко за океаном. — Мы посылали три… Три экспедиции! Три галеона! — сказав это кобра прикусила губы, — И ничего. — Вы не знаете что случилось? — Последняя экспедиция… Спасся лишь один. Капитан. И он… Рассказал что же произошло. Это был… — кобра прикрыла глаза, — Дракон. Лис хотел аж присвистнуть. Драконы могут быть разных форм и размеров. Даже его змея, по идее, могла считаться драконом, но у неё не было крыльев. Сколько на корабле примерно? Сотни четыре или пять матросов и офицеров? — Этот дракон всех сжёг? — Нет, это… — кобра аж замялась, а затем сказала будто бы смущённо, — Когда тот капитан появился в какой-то деревне южнее моих владений… У него… Там… Госпожа на мгновение закрыла глаза, собираясь с духом. Она аж вглотнула, вспоминая неприятное зрелище, когда она впервые увидела спассшегося несчастного. — Что? — Этот дракон крайне похотлив. Он овладевает всем чем может овладеть. Всей деревней… Лис. Он превратил моих подданых в свои игрушки, которых он нещадно мучает! Лис всё понял. Тварь создала для себя рай, где может удовлетворять свою страсть, на гораздо меньшей добыче, чем ему под стать! — Ты должен мне помочь, — Королева убрала ножку, на которую змей, наконец закончивший с лапкой, сразу же надел сапожок. Змея величественного встала во весь рост, — Я не могу обратиться к своим. У нас есть личности, готовые воспользоваться ситуацией… Мы уже и так рискуем, у меня столько зверей в заложниках у этой твари… Именно поэтому ты мне нужен. Помоги. Победи дракона… Проси всё что хочешь. Рыжий уже прикинул в уме расклад. Очень опасное предприятие. Дракон, да победить его самому, без команды… — Всё что хочешь… — лис широко улыбнулся, — Когда мне что-то нужно, я просто это беру. — Это ты взять не сможешь, если я не разрешу… — кротко ответила змея, улыбнувшись и прикрыв глаза, — Ради своих подданных… Лис аж приподнял бровь. Он обо всём догадался. Змея заключала сделку всей своей жизни. Она смиренно готова была отдать всё ради жизней за которые она несла ответственность. Фраза, что она произнесла несколькими минутами ранее не была шуткой. — Даже вас? — Ты сам сказал… Да, даже меня… Я поцелую тебя так же… И буду носить кляп. Если вернёшь всё на круги своя. Змей, до того сидящий на коленях рядом с госпожой, наконец подал голос. — Нет… Шанди, так нельзя, ты не можешь! — он прильнул к её ножке. — Мой любимый Спотти… — ласково сказала кобра. Её лапка погладила шёчку слуги, — Ты знаешь что я должна использовать любую возможность. Любую соломинку и надежду. Этот лис… Я слышала через что он проходил. Если это будет нашим спасением, то я готова на всё… Змей недобро покосился на лиса. Тот прикусил губу от этого пронзительного, полного ненависти взгляда. Слуга слугой, но между этими змеями были очень крепкие отношения. И отдавать свою госпожу… Это её воля, но это противоречило всем фибрам души пятнистого змея, отдавшего себя кобре. — И тебе придётся отправиться с ним. — внезапно сказала королева. — Что?! С этим рыжим? — возмутился камердинер. Он поскорее встал на лапы. — Спотти, мне нужно убедиться чтобы… Чтобы всё прошло правильно! — Кобра аж опешила, — Что ты себе тут позволяешь! Моё слово — закон. Она взяла его за подбородок. Коготки на лапке тут же больно впились в нежную шкурку. Дворецкий сразу вытянулся как по струнке. — Предоставь ему комнату… И проследи чтобы его хорошо накормили, — змея, намного помедлив, сменила гнев на милость и отпустила наглого слугу, — Приготовь рюкзак, всё необходимое… Завтра вы отправляетесь. И его… На чём он ездит, тоже накормить, напоить… Спотти еле заметно фыркнул, что наружу вырвалось лишь тяжким вздохом. Теперь придётся любезничать с воришкой. Неважно насколько он легендарен, через сколько он прошёл… Он хотел забрать госпожу. Она сама предложила это! А кто же королевством будет править? И кто будет служить госпоже пока он будет с ним идти до порта за сотню миль отсюда? А потом по морю, с остановками на островах до материка! И потом обратно. Долгое путешествие… И совершенно внезапно для него ему решил подыграть и сам пришелец. — Моя госпожа, мне не нужна никакая сторонняя помощь, и уж тем более — лишний рот, который надо кормить. — С чего ты решил, что я обременяю тебя? — спокойно спросила Кобра, — Он может за себя постоять. — Не сможет, когда будет заткнут и скован по всем правилам для рабов. При мне могут путешествовать только мои рабыни, — спокойно пояснил лис, — Или рабы. Мой авторитет непоколебим и не может быть с кем-то наравне. Спотти опешил от такой наглости, выпрямляясь и свысока смотря на лиса, который был намного ниже него. — Как ты смеешь даже просто предположить такое? Я сам скую тебя подобно самой низшей сучке, и даже более того — я это делал буквально сегодня! — Конечно, — спокойно ответил лис, — Потому что в этом замке ваша власть неоспорима. — И ты это признал! — Разумеется. Но когда я выйду отсюда — я могу быть только господином. Никто подле меня не может быть выше или равным мне. — Это просто возмутительно, госпожа! — обратился к королевской кобре змей. — Если таковы его условия, то мы должны, Спотти. Иного выхода нет. — Это какой-то абсурд! Сначала вы, теперь я… Да чем этот рыжий прохвост так хорош? — Скоро узнаешь, — перебил его рыжий, — Совсем скоро ты всё узнаешь, когда будешь вылизывать мои лапы в переходе. — Ему не в первой просыпаться скованным и заткнутым, — Хихикнула Шанди, — Как и мне, — томно добавила она. — Если у меня ничего не выйдет, то для вас всё вернётся на круги своя. Вы будете посылать вереницы слабовольных тюфяков на убой дракону, а сырьё перестанет приходить, и тогда не пройдёт так много времени, пока вас не подожмёт под себя кто-нибудь из ваших более могущественных соседей, — заключил рыжий, — Либо вы можете послать того у кого есть сила воли и весьма… яркая мотивация сделать то, что вам нужно и остаться при власти — в моё отсутствие, разумеется… Шанди медленно кивнула, показывая что рыжий был прав. Несколькими жестами она показала своему камердинеру что аудиенция с гостем окончена и теперь она просила оставить их двоих. Рыжий поклонился кобре и не поворачиваясь к ней спиной, покинул тронный зал. Когда двери перед его мордой захлопнулись, он довольно улыбнулся и извернулся, расстёгивая сзади свой чёрный латексный костюм — такие полагалось носить рабам, а он больше не собирался им быть. Более того подошедший дворецкий в таком же чёрном глухом костюме — гепард по виду — помог ему раздеться и показал жестом следовать за ним. В огромном дворце лису действительно выделали шикарные апартаменты, в которые уже перенесли его вещи, которые лис поспешил надеть — опять же не без помощи слуги при дворце. Когда всё было закончено и рыжий снова был в своём изумрудном латексе, он показал рабу на выход, но тот, прежде чем уйти, попросил «чаевых» как в некоторых отелях — выгнув спинку и задрав хвост, он оттопырил задницу, показывая её лису. Рыжий не скупился на похвалу — взяв из своих вещей упругий деревянный стэк он несколько раз стеганул гепарда по заднице, пока не добился от него равномерного и довольного мурчания. Только после этого перевозбуждённый слуга поспешил покинуть комнату лиса, оставив его наедине с огромной кроватью с фиксаторами со всех сторон, набором плетей и многих других аксессуаров для проведения нескучной ночи. Лис на всё это не обращал внимания, и вместо этого просто уставился в окно, выходившее на городскую площадь. День медленно но верно клонился к вечеру, и через несколько десятков минут созерцания заката, рыжий увидел как его ездовую зверушку несколько знакомых ему инквизиторов, кое-как ведут из местного городского стойла в королевское — шесть могучих коней, один из которых просто катался на хвосте у шестигрудой монстры, пытались верёвками, матом и какой-то матерью угомонить крокодилозмею и кое-как тащили её по улице в моменты когда она не сопротивлялась. В любой другой момент она, скопив сил на очередной рывок, кидалась на какого-нибудь из оказавшихся поблизости коников, зубами срывала с них куски металических доспехов, особенно усердствуя у них между ног. Лис только усмехнулся — судя по количеству верёвок, висевших на её шее, провожатых у его ездовой зверушки было по меньшей мере дюжина, а по тому как быстро разбегались оставшиеся, несколько из них уже валялись где-то на городских улицах с разорванным очком. Решив облегчить им задачу, пока его зверушка не вытрахала из стражников остатки самосохранения, лис присвистнул ей пару раз, и та, услышав его даже из окна, тут же поползла в стойло сама — а те, кто не успел отпустить верёвки, поволочились за ней. Удивительная зверюга. *** Внутри королевских конюшен раздался грохот — нараспашку открылись массивные ворота. Белоснежная феральная лошадка с длинной красиво уложенной гривой, спавшая в своём стойле, подскочила от неожиданного громкого звука, выдернувшего её из сна о свободе и вечнозелёных лугах. Она, щурясь от света фонаря, проникавшего в конюшню через вход, медленно выглянула из-за бортика своей «спальни». Она поначалу не поняла что же пришло в её скромную обитель. Чёрный силуэт какой-то… гигантской змеи с длинной мордой? Она настолько большая что её макушка чуть ли не касалась балок перекрытия, задевая их волосами. А за ней — местное начальство. Роланд, серый антропоморфный конь, местный гадёныш дорвавшийся до власти. Его сопровождало парочка друзей, благоразумно стоявших подальше от монстры. На коне почему-то разорваны брюки и от маски словно отодрали большой кусок. «Что за чёрт, какого лешего несёт…» — прошептала лошадка сама себе. Она поскорее поднялась на копыта, отряхиваясь от налипшего сена. Что-то в змее было не так, в её тёмном силуэте… Кто-то заржал из глубины помещения. Кони проснулись. — Ты мне еще побузи тут! — гаркнул на змею серый антропоморфный конь, что вёл её за лассо, накинутое на шею, — Вперёд давай. Змея оскалилась зубастой крокодильей пастью на инквизитора, раздался угрожающий рык. Нехотя, но она повиновалась. Длинное зелёное тело медленно переползло через порог конюшни. Как только её кончик хвоста оказался за порогом, Роланд дополнительно придал ей ускорения, пнув кончик хвоста копытом. Змея тут же развернулась и ещё раз оскалилась на своего недруга. Когда она разворачивалась, кобылка наконец увидела что же было такого странного в этой рептилии. Шесть грудей, украшавших верхнюю половину её тела, и приличное мужское достоинство ниже. — Ты очень дерзкая. Но я и не таких ломал, гадюка ты наша… — конь наконец бросил верёвку, отпустив нагу, — Мы с тобой утром поговорим, за маску ты мне ответишь! Роланд, не разворачиваясь, держа змею в поле зрения, вышел за порог. Он щёлкнул пальцами своим подпевалам и те тут же повиновались — подбежали и прикрыли двери. Как только они захлопнулись, раздался лязг железа. Это снаружи повесили замок. Свет фонарей снаружи выхватил из темноты морду гости. Кто-то из коней ржал на своём диком языке что к ним привели какого-то урода, кто-то сказал что она их сожрёт… У феральной лошадки было одно преимущество перед другими дикими конями. Её мать была дикой кобылой, а отец антропоморфным мустангом. Она унаследовала тело матери, но также разум от отца. Могла говорить на языке двуногих. — Добрый вечер… — осмелилась произнести кобылка, поднявшись в полный рост. Змея тут же резко развернулась навстречу четвероногой. Повисла долгая тишина. Никто не смел издать лишнего звука. Дикие кони тут же угомонились, наблюдая за сценой. — Пожалуйста, мы не желаем вам никакого вреда. Эти конюшни соблюдают манеры высшего общества… Вы же не собираетесь нас есть, верно? Иначе бы вы не оставили в живых вон тех… — наконец осмелела лошадка, пытаясь разрядить обстановку. Змея вздохнула. Она обвела взглядом помещение. Немного привыкшие к полумраку глаза сразу же увидели как на неё удивлённо смотрят другие обитатели. — А вы, что вы за магическое существо? Я раньше не встречала таких чудесных… — хотела было спросить лошадка гостью, но рептилия помотала головой и заползла в свободное стойло, спасаясь от любопытных взглядов. Она хвостом сняла с себя верёвки, небрежно отбросив их к выходу. Затем свернулась кольцами, а верхней половиной тела, выше талии, прильнула к стенке. Крокодилья морда оказалась на уровне узкого окошка, откуда открывался вид наружу. «Что за грубиянка!» — подумала про себя кобылка. Она перегнулась через калитку, взялась зубами за щеколду и открыла себе путь наружу. Змея сразу же увидела блеск — чулки и манжеты на все четыре лапы. Подневольная находилась в «боевом» облачении на случай если она внезапно понадобится. А на месте между передними лапами– ещё одна особенность доставшаяся от антропоморфной половинки её родителей. Две груди, закрытые в такой же блестящий, как и манжеты, материал, откровенные бикини-полосочки. Под этими полосочками чётко проглядывал пирсинг через соски. — Я бы хотела спросить вас, в чём причина столь неожиданного визита, — лошадка безбоязненно сделала несколько шагов навстречу рептилии, — Вас поймали? Или вы… Кобыла ждала несколько секунд, но не получила ответа. — Может быть… — кобыла наклонила голову, изучая гостью, — Ах, бедняжка. Ты же, наверное, не говоришь… — жалостливо сказала кобылка, догадавшись о причинах молчания. Ответом последовал тяжкий вздох. Затем змея высунула кончик хвоста из-за своих колец и изобразила приветливый жест. «Помахала» им, как это делают антропоморфы руками, завидя друга. Показав что она прекрасно всё понимает и осознаёт как надо, она уложила свою длинную морду на собственные кольца сверля глазами кобылку. Лису между тем подкинули ещё пару испытаний от камердинера — в его комнату подвели нескольких обезличенных «пустышек» — обритых и давно сломленных самочек, которыми могли пользоваться все подряд, но рыжий, проявив элементарную силу воли, которой не обладали почти все в этом мире. Рыжий предпочитал даже не задумываться зачем это делает с ним Спотти, но в голове кружились несколько идей. Первая, крайне простая: он не хотел к нему в рабство. Вторая, посложнее: он не хотел чтобы в рабстве оказалась его восхитительная королева, и его верности можно было только позавидовать. День постепенно клонился к ночи и лис, вздрочнув перед сном, решил хорошенько отдохнуть перед завтрашним выходом. Уже утром, после поданного в кровать завтрака тем же гепардом, который привёл его в эту комнату, он спустился в королевское стойло. Он застал змеюку свернувшуюся клубком подле стены. Спала прямо на соломе, как это делают ездовые животные. Она проснулась от шума, ожидая увидеть на пороге ту самую неприятную личность что вчера доставила ей неприятности… Но это был её любимый лис. Поднявшись и сладко зевнув, Коатль подползла к своему хозяину и покорно опустила мордочку. — Скучала без меня? — ласково спросил лис, позволив себе минутку нежности со своей подчинённой. Он обнял ей за морду и чмокнул в носик. Редкие моменты, что она ценила выше золота… И тода же лис заметил лошадку с интересом наблюдавшую за сценой, что до этого лежала подле змеи. Лис нахмурился. — А ты не развлекалась без меня? — Лис отпустил мордочку Коатль. Та тут же отрицательно помотала головой. — А? Здравствуйте! — Лошадка догадалась что происходит, тут же решив заступиться за свою новую знакомую. Она с ней приятно поговорила этой ночью, пускай зеленая только и могла что кивать или мотать головой, — Мы ничего не делали! — Да? Лис подозрительно посмотрел на лошадку, а затем снова на змеюку. И он ехидно улыбнулся… — Давай на спину… Я хочу тебя проверить. Доверие между господином и его рабой было беззаветным… Но упустить возможность законно помучать свою змейку лис бы никогда не упустил. Коатль послушно перевернулась на спину, предоставив лису своё тело, все нежные чувствительные части. Рыжий обошёл ей полукругом, оценивая её тело, груди налитые молоком, её достоинство. Создание извращённого разума богов, питаемое магией любви и страсти, без начала и конца… Она сделает всё для него, любую прихоть ради редких моментов наслаждения. Лис поставил лапку на её рельефный живот, впивая свои тупые, но прочные коготки в её шкурку. Когда он её только коснулся, змея вздрогнула хвостом и прикрыла глаза, издавая глубокий утробный рык, чем-то похожий на мурчание кошки, вот только от её размеров и похоти от звука всё вокруг буквально начинало вибрировать. Лис постепенно спустил лапу ниже, к самому низу её живота, к основанию её органа, которым она иногда, с разрешения лиса, наказывала своих противников. Реакция не последовала ждать. Её девайс напрягся и бесцеремонно толкнул лапу лиса. Это всё что ему надо было знать. После ночи любви она была бы неспособна к новым «подвигам». Верная «кобыла» не смела нарушать правила, иначе её бы ждало наказание — как минимум порка стэком. Несколько ударов отбили бы у неё охоту пользоваться своими органами без разрешения на некоторое время, даже если клеточка была снята. Довольный лис присел возле её зубастой мордочки. Его лапка опустилась на упругую сиську змейки, надавив на неё. Змея томно прикрыла глаза, её мощный хвост откровенно вилял от эмоций, да так что кобыле пришлось отступить, лишь бы не попало по копытам. — Позволь мне… — прошептал лис. И наклонился к её формам. Лаская лапами её грудь, он лизнул её сосок шершавым языком, отчего тот постепенно набух. Лис прикусил его кончик, потянув на себя… А затем прильнул к ней, начав пить её тёплое сладковатое молоко. Змея томно вздыхала. Лис давно не занимался с ней чем-то подобным, эти ласки лишь пробуждали в ней желание. Её молочные железы, повинуясь гормонам, вторили её инстинктам. С сосков начало капать молоко, пока постепенно из всех остальных свободных не начало литься тонкими струйками драгоценная жидкость. Её горячее тело пылало страстью… Ни лис, ни змея не подозревали что за ними наблюдали. Притаившись за стенкой, через щель в досках за ними наблюдал серый конь. Ещё когда он увидел змеюку, он составил в голове нехороший план. Магические существа весьма ценные, в том числе и их выделения… А тут лис сам преподнес ему такой подарок. Проверив сумочку с заранее приготовленной банкой, а затем и кинжал, которым конь не раз лишал жизни всякую шваль, что подворачивалась ему под лапу, инквизитор глубоко вздохнул. Сейчас или никогда. Пока лис и змея занимались нежностями, они не заметили как на пороге появилась грозная фигура в капюшоне. — Так-так-так, что это тут у нас? — фыркнул негодяй, шаркнув копытом. Он на ходу выдумал закон, который позже задним числом впишет в кодекс — «Осквернение королевских помещений и угодий карается оторванными ушами». Подлый приём что он не раз применял, когда требовалось оправдать свои злодеяния и чтобы его самого не лишили бы головы за превышение полномочий. — Доброе утро, — Поприветствовал его лис, вытерев морду от белой жидкости на губах. Змея тут же резко перевернулась всем телом, вставая в боевую стойку, как это делают меньшие дикие собратья, готовясь нанести смертельный бросок. Конь немного опешил от такой прыти и уверенности в движениях, которых он никак не ожидал. Разумеется, если бы он был на приёме у королевы, то увидел бы выдержку лиса и его лёгкое отношение к любому проявлению ласки и нежности — он мог моментально переключиться от сладких слов к строгому делу и полностью себя контролировал, а вот его ездовая зверушка, которая была его целью, тоже так могла, но вместо себя самой, её в стальных руковицах держал только лис. — А-а-а-а, — глумливо улыбнулся рыжий, глядя на проходимца, — Сам великий инквизитор изволил почевать нас, — издевательски хлопотал он, — С новыми правилами и законами наперевес… Законами, гарантом которых является ваша дорогая королева. Конь откровенно не понимал с кем столкнулся и о чём тот говорит. Его взгляд был прикован к очень недоброй морде ездовой змеи, пасть которой буквально пенилась от переполняющей её злобы — она могла нежиться в лапах у любимого хозяина, и её настолько нагло прервали! — Возьми. Свою. Зверушку. На поводок! — рявкнул конь, сверкнув лезвием своего кинжала. Лис, беззаботно болтавший что-то про то как он будет иметь гаранта законов и правил, отвлёкся на секунду от разглядывания своих когтей, и даже замолчал. А потом спокойно уточнил. — Чо ты там говорил об осквернении? — Не «Ты», а «Ваше превосходительство»! — уже откровенно взбешённый проорал конь. — Ну да, конечно. Думаете я вас не раскусил? Да за одной её слезинкой однажды охотилась целая рота наёмников. Вот только заставить её плакать могу только я, — довольно усмехнулся лис. — Значит у них не было мозгов чтобы сделать это правильно! — рявкнул инквизитор, сделав несколько шагов в её сторону. — Нет, это у тебя нет мозгов… — устало вздохнул рыжий, посмотрев на оскаленную мордочку ездовой зверушки, — Коатль, отметель его. Лис не успел даже толком произнести слово «его» в своём приказе, как огромная змея одним движением вдруг развернулась подобно пружине и в миг преодолела всё расстояние, разделявшее её и коня, и… с первого взгляда показалось что она промахнулась — она пролетела мимо, в считанных сантиметрах от его головы клацнув зубами. Но лис велел «отметелить» коня, а не убивать. А его приказ происходил от слова «метёлка». Хвост ящеры со свистом, подобным хлысту щёлкнул где-то снизу и обвился вокруг нижних копыт инквизитора. Испуг в его глазах, сокрытых маской, мелькнул только сейчас — до этого он просто не успевал среагировать на такую небывалую прыть огромной монстры. В следующую секунду земля ушла из-под его копыт и змея легко подняла его вверх тормашками, но лишь на секунду — потому что он сразу же полетел вниз, шмякаясь об землю всем телом, а потом ещё и ещё и ещё раз. Коатль кидала его хвостом туда-сюда как плюшевую игрушку, вышибая из него весь дух. Когда его тело обмякло достаточно, она размахнулась посильнее и запулила его в дальний конец стойла. Лис совершенно спокойно наблюдал за этим действом, больше отвлекаясь на свои когти на нижней лапе, а рядом с ним слева и справа от него, стояла и белоснежная кобыла с широко раскрытыми глазами и ртом, и королевский камердинер собственной персоной с не менее глупым выражением на своей морде. — Это же инквизитор… Один из старших, как я помню, — тихо сказала лошадка. — Это уже слишком, — тихо сказал огромный змей, — Он же представитель закона! Лис отвлёкся от когтей и саркастично вздохнул. — Он сказал что мы с Коатль оскверняем ваши великолепные стойла прелюбодеянием. — Что?! — хором сказали лошадка и змей, а последний ещё и добавил, — А зачем они ещё нужны? — Да! — жалобно подтвердила лошадка. — Именно об этом я и подумал. А он, — он показал на почти бездыханное тело коня в маске, лежавшее неподалёку, — Сказал что таков закон. — Таких законов нет, — искренне возмущённо сказал змей. — Видимо он собирался его сочинить потом. Специально для нас. — Да… — согласно сказал Спотти, — Стойла, как и вся королевская территория не может быть местом целомудрия! Это еретичество высшего порядка! За такое у нас как минимум разжалование и конфискация! — Это официально? — тихо поинтересовался лис. — Да, более чем, — тут же подтвердил камердинер. Лис присвистнул своей ездовой зверушке, которая как раз подползала к конику, который пытался от неё уползти, для ещё одного захода. Она на секунду отвлеклась, а конь воспользовался этой заминкой чтобы подняться хотя бы на четвереньки и кое-как, прихрамывая и задыхаясь, уползти от бешенной зверюги подальше. Лис только два раза щёлчкнул языком в уголке пасти. На их условном языке это означало самую любимую и самую желанную команду Коатль на всём свете — «Можно». Мгновенно изменившись в мордашке с озлобленной и гневной на восхищённо-удивлённую, она снова выпрямилась с мощью часовой пружины и бросилась на этот раз точно в цель — её гибкое и мощное тело пролетело ровно над спиной инквизитора, точно припадая верхней парой грудей на его шею, прижимая его голову к земле, но оставляя его зад в поднятом положении. Кончик хвоста одним ударом избавил инквизитора от его набедренной повязки, обная его подхвостье, в котором для стимуляции торчала мощная железная пробка. Между тем сама змея выгибалась дугой держа морду коня на земле, и поднося к его заднице свой огромный набухший член, и пробка её явно никак не заботила. Только когда кончик члена затолкнул железку полностью внутрь, уже бывший инквизитор понял что его сейчас ждёт. Глаза его распахнулись от ужаса, а пасть раскрылась в истеричном крике, переходящим на визг. Коатль сделала блаженную морду — для неё это было подобно серенаде в опере. Лис, уши которого должны были стать трофеем для инквизитора, лишь прижал их к голове — будучи фанатом кляпов он предпочитал нечто другое. Без единой капли смазки ездовая зверушка втолкнула в мягкое и податливое тело коня свой огромный, набухший член. Послышался звук, похожий на рвущуюся ткань, но его заглушил истошный, непрекращающийся крик бывшего инквизитора, которого монстра придавливала к земле, вталкивая в него своё достоинство медленно и смачно. Лис нетерпеливо махнул на это лапой и повернулся к своей публике, которая с широко открытыми глазами наблюдала за происходящей экзекуцией. — А, господин камердинер, — спокойно сказал лис, — У вас есть что мне сказать? Отвлечаясь на секунду от сцены происходившей за спиной у рыжего, змей молча протянул лису увесистый стальной ошейник с надёжным замком и комплект ключей. Лис этот подарок охотно принял и спокойно, как ни в чём не бывало, дождался пока второй зверь после королевы встанет в подчинённую позу — на колени, с лапами за спиной. Под аккомпанемент истошных криков, визгов и прочих звуков, переходящий на писк резиновой игрушки, рыжий надел ошейник на змея, но не запирая замка, тут же пошевелил его на шее, и спокойно просунул под ошейник два пальца. Тут же он снял этот ошейник и откинул его в сторону, что вызвало откровенное удивление у Спотти. Лис же спокойно пояснил: — Найди или выкуй такой ошейник, чтобы под него ничего нельзя было подсунуть. В идеале — чтобы он тебя постоянно немного душил. Я хочу чтобы ты ни на секунду не забывал о нём. — Хорошо, — спокойно кивнул камердинер. Лис выждал небольшую паузу, смотря на склонившего голову змея, державшего лапы за спиной. — Хорошо, хозяин, — поправился змей. — Умница. Можете пока наслаждаться зрелищем… Лис, даже не посмотрев назад, пошёл обратно в замок, похлопывая себя по животу — после такого у него изрядно раззадорился аппетит и ему хотелось найти кого-то, кто организует ему второй завтрак. А кобыла и Спотти молча продолжали смотреть на то, что его ездовая зверушка делала с бывшим представителем власти. Всё время, пока лис решал с ошейником для Спотти, она трахала коня на земле, но потом перевалилась на свою спину, держа тельце инквизитора подобно резиновой игрушке, легко усаживая его сверху на свой стояк. Он продолжал кричать и пищать, но всё тише и тише, постепенно заменяя крики боли на что-то, гораничащее с удовольствием или предсмертными конвульсиями. Только когда Коатль поднялась с ним на члене можно было рассмотреть все её соки сочащиеся с её члена в перемешку с кровью из разорванной жопы коня. Тот начал было откровенно постанывать, когда она начала наяривать им себе как некоторые дрочат, но Коатль, совершенно не заботясь о его удовольствии, зажмурилась и бурно исторгла из яиц недельный запас своего сока с таким напором, что коня чуть было не подбросило. Сперма хлынула на пол стойла, но Коатль продолжала и продолжала кончать с такой силой, что в какой-то момент её сперма появилась во рту у инквизитора вперемешку с пеной. От такого зрелища Спотти и кобыла застыли подобно истуканам — такого не мог никто и никогда. Но в следующую секунду произошло то, что испугало их ещё больше. Коатль вывалила свой язык и смачно провела им по обвисшей голове инквизитора, особенно сосредоточившись на его упругом ушке, к которому она поднесла свою мордочку. Кобыла хотела зажмуриться — она боялась что сейчас почти такому же коню откусят как минимум ухо, и не хотела смотреть, но почему-то не могла не этого не делать. Но вместо лёгкого перекуса Коатль лишь усмехнулась и поразила всех присутствующих одной-единственной фразой: — Ничтожество, — выдавила она из себя с томной и любвеобильной интонацией, — Раздавленный на брусчатке червяк и то имеет больше чести и достоинства, чем ты. С этими словами она сбросила его со своего члена и спокойно, как ни в чём не бывало, поползла за своим хозяином, собираясь выпросить у него даже не второй, а просто завтрак для себя. Спотти и белая лошадка молча расступились, пропуская её, а потом встретившись потрясёнными взглядами, задали друг другу один и тот же вопрос: — Она ещё и говорит?!