Byddaf yn siarad fy iaith frodorol

Если бы не важная задержка Артура при королевском дворе, чёрта с два шотландец надумал бы вернуться столь рано! Однако побыть в родовом гнезде в отсутствие этого выскочки являлось знатной радостью. И облегчением от мысли, что грёбанный во все дыры младший недоумок вернётся, когда родственники уже уснут. Разве что по пути пришла мысль завернуть в ближайший паб и взять в дорогу чего покрепче. Что и реализовали. Скотч в пабе отыскался, пусть не сразу, довольный этим Шотландия позволил себе идти неспешно, прикладываясь к горлышку бутыли. Вроде не часто, но скотч кончился до момента подхода к дому. Впрочем, жизнь уже казалась светлее: помнилось, что долбаный англикашка вернётся поздно. Поэтому порог шотландец переступил, насвистывая незабвенную "Лиллибулеро". - Хватит про якобитов, дурья башка! - поприветствовали его справа под звук падения чего-то деревянного. - Опять лишнего без меня хватанул? - Младшенького до полуночи не будет! - за задник сбросив башмаки, шотландец покачиваясь повернулся к брату. - Гуляем! - А убирать потом кому?! - Ирландия стоял со шваброй в ладони. - В прислуги к нам уже никто идти не хочет. Испорченное радио сам знаешь, как работает. - Мою комнату не убирал? - Стану я в твоём свинарнике рыться! - поморщился тот. - Сам сигары сортируй! - Кадейрн тоже занят? - Не, его к королеве вызвали недавно. Понимающе хмыкнув, шотландец направился было к себе, оставляя брата одного прибираться в кухне, как до пьяного мозга докрался весь смысл сказанного, породив холодок вдоль позвоночника. - Ты сказал - к королеве? - развернувшись, повторил он. - Угу, - сгребая шваброй мусор в кучу, отозвался ирландец. - Прибыли на карете, так и так, просим с нами к дражайшей Виктори, будь она неладна! Я было с ними нацелился, но сказали, что это - ненадолго. Шотландия тряхнул головой, нахмурился, собирая мысли в кучу. - Когда это было? - обратился он к брату. Держа швабру наперевес, тот шагнул обратно в кухню, где висели старинные часы, глянул на запылённый циферблат недалеко от входной арки. - Минут сорок уже минуло. Если это опять по поводу языка, я сам отрежу Арти его собственный! - В яблочко, Eire, - испытывая отрезвляющий холодок по спине, согласился с выводом ирландца Шотландия. - Моих горцев грызут меньше. Вскоре оказалось, что уборка неплохо отвлекает от неприятных мыслей. Минуты текли, донимая недобрыми ассоциациями. Томимый тревогой, но не признаваясь в ней, шотландец взялся помогать брату вытаскивать скопившийся хлам из дома. Уборке немного помешал валлийский дракон, уютно устроившийся в комнате своего хозяина точно посреди, заняв пространство от кровати до книжного шкафа. Решив, что с ним так играют, дракон почти разодрал на прутики щётку и чудом не уронил взмахом хвоста стол, пока зверюгу не оставили в покое. - Когда он перестанет принимать нас за игрушки? - обратной стороной запылённой ладони вытерев со лба пот, риторически вопросил в пространство Ирландия. Переглянувшись, братья взялись сгребать собранный мусор в холщовый мешок. Закончив с сим грязным занятием, ирландец отправился за тряпками, Шотландия же потащил мешок во двор, дабы потом предать огню костра. Он оставил груз на прежнем пепелище, когда до слуха долетело приближающееся ржание и цокот копыт. Выпрямившись, Шотландия прищурился на заходящее солнце. Точно: очертания кареты, направляющейся к британскому особняку, других на милю вокруг не имелось. Под взглядом шотландца карета вскоре остановилась где-то футах в девятиста от их дома, двое спрыгнули с облучка сзади, отворили дверцу и выволокли кого-то наружу, бросив прямо в дорожную пыль. Чуя недоброе, шотландец сделал пару шагов к дороге, выждал, пока возница уведёт карету подальше из поля зрения. Сперва медленно, а потом бегом пересёк расстояние до вышвырнутого на дорогу воплощения страны, ибо смог на расстоянии признать обладателя столь роскошной гривы медового оттенка волос, в закатных лучах отливающих багрянцем. Шагах в десяти уловив хриплое, судорожное, с противным присвистом, дыхание, будто не могли нормально дышать. - Кадейрн! - окликнул он на всякий случай Уэльса. Рваный рокочущий звук вместо ответа. И без того встревоженный донельзя, шотландец в два прыжка оказался рядом со вторым братом, опустился на одно колено, дабы перевернуть того лицом вверх. При первом же движении увидев нечто такое, отчего сердце пропустило пару ударов, сжавшись в комок, а из уст вырвалось крайне грязное ругательство. - Арт, тварь ты ёбаная, на ремни порежу! - на порыве эмоций сквозь зубы искажённым от ярости тоном добавил Шотландия, затем вскинул голову, проорав: - Eire, сука, ты где шляешься?! Пока ирландец, привлечённый воплем, спешно выскакивал из особняка и бежал к ним, он аккуратно стёр со лба Уэльса налипший песок, прошептал: - Всё так же болит? Один раз качнули головой, прикрыв глаза. Кошмарный присвист не прекращался ни на мгновение, что немудрено: с таким-то вырезом на глотке! От одного края под челюстью до другой, столь же глубоко слева вскрыто полукругом до кости горло, обнажая мясо и обрубленные хрящи, и издевательски отсюда вытащенный меж рваных краёв кожи посиневший язык на фоне чёрных потоков крови выглядел кошмарным украшением. - Твою ж, блядь, на хуй сучью маму! - раздалось от подбежавшего сюда Ирландии. - Я этот "испанский галстук" лично Арти вырежу! Младший Кёркленд так и не появился дома. Явно понимал, что братья его порешат на месте за эту крысиную подставу. Хотя им было-таки не до него: несмотря на первостатейные ругательства, они как могли ухаживали за Уэльсом, перенесённым в общую гостиную. Действовать приходилось осторожно: смывая кровь с изрезанного горла того, обе страны видели, как он содрогается всем телом и до слёз жмурится от простых лёгких касаний ко вскрытой глотке. Вытащенного через разрез языка валлийца, держащегося на паре жил, вообще избегали касаться. Видя его, обычно спокойного и невозмутимого, до крайности беззащитным, измождённым, посеревшим после пережитого унижения, у старших бриттов закипала кровь от острой жажды расправиться с одной мелкой швалью, принявшей непосредственное участие в избавлении собственной родни от её языка. Но и видеть мучения брата являлось сильным испытанием для нервов. - Дьявол! - в который раз выдал Ирландия, нервно ероша волосы на затылке, хотя те давно напоминали гнездо всех оттенков рыжего. - Когда уже этот докторишка приедет?! Хоть к фейри обращайся! - Только если выбора не будет! - гневно сверкнул глазами Шотландия в его сторону. - Иди ещё воды согрей! Мигом умчались в кухню, прихватив опустевшую тару из-под воды. Шотландец проверил грелки, которыми обложили пострадавшего брата, ибо тот после обильной кровопотери дрожал так, будто прибыл из Арктики. Кое-где вода почти остыла, несмотря на наброшенное сверху шерстяное одеяло. Поправив оное, шотландец нагнулся к брату, провёл нежно ладонью по волосам того. - Мы - рядом, - напомнил он Уэльсу. - Не бойся. Не способный говорить, валлиец лишь смотрел на него, но так красноречиво, что никакие слова не требовались. Признательность и благодарность за даримую поддержку, извинения за происходящее, за причастность к этой суматохе, злоба с бешенством при упоминании младшего Кёркленда, непокорность и жажда отомстить за недавние издевательства. Ирландия вернулся внезапно, без воды, стрелой ворвавшись через проход в гостиную. - Едет! - выпалил он, схватившись одной рукой за дверной косяк. Шотландец тотчас вскочил с дивана: встретить докторский экипаж хотелось лично. Осмотр не отнял много времени. Вколов напоследок морфий, дабы пациент впал в сонное состояние, лекарь, перейдя с бриттами в соседнюю комнату, тихо произнёс: - Зашить рану легче, чем вернуть на место язык. Там много нервных окончаний, я не берусь утверждать, что удастся восстановить всё в первозданном виде. Боюсь, ваш родственник останется немым навсегда. Сильного шока не было, поскольку братья давно догадывались о подобном исходе. Однако помрачнели от подтверждённых выводов. Затем шотландец спросил: - Что именно вы сможете сделать?.. ... Когда экипаж отбыл обратно к поселению, Ирландия мрачно посмотрел на брата. - Я это так не оставлю! - глухо выдал он. - Присмотришь за ним, пока я смотаюсь за одной из Гурагедд Аннун? Шотландия молча кивнул, ибо мыслил в схожем направлении: если брату кто и поможет, то лишь родные по землям ду́хи. Ждать пришлось не один час. Влияние морфия за этот период успело исчезнуть, оставив валлийца опять терзаться болью в горле. Хуже того - усилилась жажда. Приволоча в гостиную чан с питьевой водой, Шотландия каждые четверть часа смачивал брату влажной чистой тряпицей губы и - более осторожно - горло. Это помогало, пусть не настолько, как настоящий глоток воды. Вдобавок, он то и дело начинал говорить о чём-то, отвлекая валлийца от возможных противных мыслей. То вспоминал их общие проделки против зануды Артура, то делился мыслями, что бы сделать с тем за отрезание языка. Иногда ходил по гостиной, дабы не сидеть постоянно подле Уэльса, такого же бледного и дрожащего: слишком больно становилось внутри при виде сей беспомощности. - Ты сейчас как когда-то в детстве, - как-то обронил шотландец при взгляде на брата. - Когда мы под дождём бегали. - Что за собачьи глаза? - прозвучало в другой раз. - Я и так знаю, что с тобой мы ближе, чем с этим подонком! Не сомневайся, мы найдём, как ему подгадить за твой язык! Потом ему надоело видеть, как дрожат под одеялом даже после замены воды в грелках. Решительно сгребя валлийца в охапку вместе с одеялом, Шотландия прижал того к себе, заглянул в изумлённые глаза напротив. - Хоть так тебя погрею! - негромко объяснил он свои действия. Спокойно полежать не удавалось: теперь всё внимание захватили глаза Уэльса, такие же зеленоватые и бездонные, как его же озёра. Разве что более выразительные, отражением благодарности вскоре доведя шотландца до смущения, чего тот крайне не любил. - Хватит смотреть так на меня! - грубо выдал он, надеясь, что брат отведёт взгляд в сторону. Не помогло: теперь там отражалась и улыбка, которой не могло быть на губах по причине разорванности тех в левом уголке. Не вытерпев, шотландец приподнялся, стиснул кулёк в руках покрепче. - Хватит! - строже повторил он. - Иначе табака насыплю в... Он вовремя остановился, однако валлиец понял ход мысли. К изумлению брата, после мгновения замешательства одаривший вопросительным взором. - Могу иначе, - пояснил с тем же вызовом Шотландия. Вопросительное выражение в глазах напротив дополнилось заинтригованным. Вздохнув и мысленно ругнувшись по адресу поганого случая, он дотянулся до губ Уэльса своими, по-быстрому чмокнул их. Ощутил, как ёкнуло сердце под ошарашенным взглядом того. - Хватит! - повторил он, чувствуя, как не только лицу становится жарко. - Это чтобы дурь из тебя выбить! Судя по тому, как сквозь разрезанную плоть глотки нервно просачивался воздух, валлиец не только внешне был смущён. К счастью, минут через семь долетели звуки голосов из холла. Разом вскочив, Шотландия ринулся туда, оказался пред взором встревоженной Гурагедд Аннун, чьё тело и одеяния мерцали как волны озера под солнечным светом. - Мы почувствовали неладное, - при его появлении сообщила озёрная дева. - Где наш владыка, наш хранитель земель? ... Лекарские таланты Гурагедд Аннун с древних времён возносились многими. Каких-то четыре минуты, и обоим бриттам, маявшимся от волнения в холле, интуитивно стало легче дышать. Обменявшись взглядами, они прянули к проходу в гостиную, прислушались. Шелестящие звуки шагов, приближающиеся к ним, заставили отпрянуть и вовремя: выскользнув тенью через небольшую щель в холл, Гурагедд Аннун обвела воплощения стран ласковым взглядом, улыбнулась, этим подчеркнув свою неземную красоту, и двинулась на выход из особняка. А из гостиной донеслось сиплое: - Теперь можно воды выпить нормально? Артуру так и не сказали, что язык к валлийцу вернулся быстро. Правда, наорали и припугнули его, когда англичанин спустя двое суток вернулся. Вдобавок, оставшийся жуткий шрам, пересекающий горло Уэльса, не вызывал у младшего Кёркленда желания убедиться, что язык у того пропал. С самого Уэльса взяли слово, что в присутствии бровастого родственничка он будет минимум месяц молчать. Зато сам валлиец, убедившись, что дар речи вернулся, насилу смог улучить момент, когда одна шотландская сволочь останется наедине с ним. - Alba, можешь наконец ответить на один вопрос? - силой не дав шотландцу покинуть вслед за Ирландией гостиную, прямо спросил он. - Слушай, у меня привидения в Даннотаре второй день бунтуют, надо выяснить, в чём там дело, - грубо отозвались в ответ, не пересекаясь с ним глазами. - Всего минута, и та о твоём методе лечения боли! Подбор слов помог: Шотландия наконец одарил брата беглым взглядом, принял независимый вид. Что и повлияло на сдержанность валлийца: шумно выдохнув через ноздри, он стремительно подался к старшему и, перехватив за ворот бордовой рубахи, поцеловал того в губы, привычно отдающие вкусом и запахом табака. Ощутил, как теперь его сцапали за шиворот и спиной впечатали в ближайшую стену. - Не делай так! - жёстким тоном, разделяя слоги, выдал шотландец. - Как не делать, Албанур? - Уэльс честно не сразу вник во фразу. - Вот так! - сжав челюсти, процедил ему Шотландия, после чего впился в губы более сильно, нежели тогда, во время безъязычия. И от этого напора снесло разум. Прерваться помог звон из глубины дома, а затем отборная ругань на ирландском. - Что он опять уронил? - ругнулся шотландец. - Если вещь Артура, спасибо ещё скажу, но если что-то другое...