Esper

Ноги не слушаются юношу, но он старательно пытается вести своего фамильяра на балкон. От фенека исходит непривычное тепло, которое Сайно списывает на то, что Тигнари перепил. Толкая дверь на балкон, Сайно, спотыкаясь, помогает зооморфу пройти на него и сразу же слегка вздрагивает от порыва ветра. — Полегче…? — Да, — лис довольно жадно хватает воздух, будто бы задыхается. — Как-то… душно, — он пытается расстегнуть верхнюю пуговицу. — Наверное, я перепил, Сайно. — Дай помогу… — тихо просит Сайно, кладя руки на воротник рубашки. Расстегнув несколько пуговиц, Сайно кладёт руки на щёки фенека и поворачивает его голову на себя. — Сейчас подышим воздухом, потом напоим тебя водой и спать… — Да, спать, — он глубоко вдыхает. — В прошлый раз после алкоголя я поспал, и мне стало лучше. Фенек щурится, хмурится, морщит нос, никак не понимая, что именно его беспокоит. Жар то накатывает волной, то отступает, заставляя мерзнуть, мыслить рационально не получается, а рецепторы полностью сфокусированы на запахе Матры. Сейчас он кажется таким необычным, манящим, желанным. В разы сильнее, чем обычно. — Я придумал тебе подарок на Новый год, — вспоминает лис, надеясь переключить внимание. — Когда я о нём думаю, мне становится странно. Почему? — А что это за подарок…? Может я пойму почему тебе так становится… — Эту идею мне подал Сяо. И он обещал помочь… и мне она нравится, я этого хочу. В общем, я хочу подарить тебе себя, перемотанного праздничной лентой. Сяо сказал, что тебе понравится. И я тоже так думаю. — Ой… — смущается Сайно. — Это очень возбуждает… Думаю… Поэтому ты чувствуешь себя странно, милый хвостик… — Но это не потому, что подарок плохой? Или это не плохой? — Думаю, ты волновался понравится ли мне, либо тебя самого это возбуждает… Подарок чудесный, Нари, — мягко произносит Сайно, падая головой на его плечо. — Я хочу спариваться с тобой, — фенек дергает ухом. — Хочу делать то, о чем спрашивал твой отец. — И я хочу, Нари. Но сейчас тебе не хорошо… Займёмся этим, когда поправишься. — Я немного поизучал людей, почитал некоторые книги, которые мне дала госпожа Лиза. Она назвала их лёгкими романами. Там пишут, что в первый раз это должно быть красиво и символично, потому что это имеет большое эмоциональное значение для людей. Я хочу спариваться с тобой уже сейчас. Чувствую себя немного странно из-за этого. Можно наш первый раз будет на Новый год? Я потерплю. Хочу, чтобы у нас это тоже было красиво. — Конечно, Хвостик. У нас обязательно это будет особенно, — смущенно произносит, мягко целуя лиса в щеку. — А ещё меня беспокоит то, о чем я сегодня подумал… — его уши опускаются. — Когда заговорили про фамильяров… я почувствовал себя несвободным. То есть, я хочу быть с тобой, я сам пришел и сам остаюсь… но почему я не могу вернуться сам? Моракс Аякса приходит и уходит, а я даже не знаю, как уйти. Я бы не ушел, но просто чувствую себя несвободным. Я ничего не знаю о себе. Почему я лишь обрывками помню свою семью, а потом я долго спал, а потом отозвался к тебе? Я помню свою семью, когда был совсем маленьким лисенком. Но сейчас я взрослый лис, и где я был в период между и почему не помню? Мне тревожно из-за этого. — Хей… Милый мой… — Сайно обнимает лиса и прижимает к себе. — Я понимаю, что это пугает, мы во всем разберёмся, Хвостик… — Но ведь ты четыре года на курсе призывателей, и вам ничего не рассказывали об этом? Разве это не странно? Мне неприятно от этого. И когда я об это думаю, то начинаю злиться. Ой, ты же много выпил… пьяные люди плохо соображают. Хочешь я перестану говорить эти странные вещи? — Нам говорили, что фамильяры самостоятельные, сами являются на зов и уходят в свой мир, когда не нужны. — То есть я не могу уйти просто потому что нужен тебе? Я не понимаю почему, но мне странно из-за этого. До сегодня я не задумывался о подобном. А сейчас я начал чувствовать себя рабом. Но ведь рыжий человек давно ещё говорил, что фамильяры — это рабы, и я называю тебя хозяином, значит и сам понимаю, что я твой раб, но я осознал это, кажется, только сейчас. Я не отказываюсь. — Я не считаю тебя рабом… Ты моя любовь, Нари, мы с тобой равные. Я не твой хозяин, я твой парень. А рыжик был не прав. — Тогда почему ты можешь уйти в любой момент, а я не могу…? Мы не равные, Сайно. Если ты вдруг развернешься и уйдешь, то будешь просто вести свою жизнь, а я… со мной будет то же, что случилось с Кадзухой? Просто бесцельно ходить по миру, пока скверна поглощает… Потому что… потому что… — фенек кладёт ладони на плечи Сайно и с ужасом смотрит ему в глаза: — …потому что я не знаю, как жить без тебя. — Я никогда не уйду от тебя, Хвостик… Никогда не допущу, чтобы с тобой случилось подобное. Если… Если тебе будет спокойней, мы обязательно выясним, почему ты не можешь возвращаться. — И ведь не только я. Кадзуха выбрал бесцельное скитание… наверное, он тоже не знал, как вернуться. Мне страшно… — руки на плечах Сайно дрогнули. — И тревожно. Я не понимаю. — Что бы ни случилось, я буду рядом, Хвостик. Ты веришь мне? — тихо спрашивает Сайно, прижимаясь к Тигнари. — Верю. И когда твоя жизнь оборвется, то я умру вместе с тобой. Или буду существовать на твоей могиле. Можешь мне пообещать, что не оставишь меня одного? До самой своей смерти, человек. — Я клянусь тебе, что я буду с тобой даже после смерти, я всегда хочу быть с тобой. — Хорошо. Спасибо. Мне стало спокойней. Страшно от незнания и непонимания. Но спокойно, ведь ты меня не оставишь. — Мой милый хвостик, я тебя люблю, — ласково шепчет Сайно. — И я тебя люблю. Хочу всегда-всегда быть с Сайно. ~ На утро Сайно с трудом поднимает тяжелые веки. От Тигнари идёт странный жар, но он все равно жмётся к своему человеку. «Милый хвостик, не стоит тебе так больше пить… — вздыхает Сайно. — Он так переживал вчера…» Аккуратно поднимаясь, чтобы не разбудить лиса, Сайно укрывает его одеялом и мягко целует в висок. Юноша усмехается от того, что Аякса нет в комнате, и уходит в ванную, чтобы привести себя в порядок. «Фамильяры ведь свободно служат… Нари прав, что-то не так… Моракс спокойно может вернуться, когда Аякс не зовёт его… А почему хвостик не может? Потому что боится…? Не понимаю…» — размышляет юноша, вспоминая напуганное лицо Тигнари. Закончив умываться, Сайно быстро одевается, решив, что он хочет сходить в библиотеку и выяснить. Но сначала он сходит к Аяксу, ведь его фамильяр постарше и, возможно, Чайльд что-то знает. По всей видимости, Аякс остался у Скарамуччи, поэтому Сайно уверенно направляется туда. Подойдя к комнате, он аккуратно стучит и ждёт ответа, приложив ухо к двери. — Мм… открыто… — бросает Аякс, совсем забыв, что находится не в своей комнате. Юноша прижимает Скарамуччу к себе сильнее и утыкается носом в его макушку. Открыв дверь, Сайно заходит внутрь и тут же меняется в лице, удивляясь и усмехаясь. Пустая кровать перевёрнута так, будто на ней случился ураган, по полу разбросана одежда, пачка с презервативами, смазка и один использованный презерватив. Взгляд перемещается на Аякса, который, видимо, вылез из-под одеяла ночью и лежит в расстёгнутой рубашке и, съехавшим с ягодиц, полотенце. — Пиздец! — удивляется Сайно, замерев у двери. — Ну, Вен, я заболел… — бубнит Аякс, зарываясь лицом в волосы брюнета. — Вкусно пахнет… так бы и съел. — Рыжий! Какой Венти, вы тут что устроили со Скаром? — Ой! — Аякс вскакивает с постели, и прикрывающее его бёдра полотенце соскальзывает на пол. — Ехе… — Прикрой срам, — смеётся Сайно. — Вот и оставили вас называется, там Недовольный хоть жив?! — Это не срам, это гордость, — юноша лениво зевает, прикрыв рот ладонью. — Скар, ты жив? Выпитый алкоголь прошелся по голове Чайльда ужасной болью. Он с трудом заставил себя нагнуться, чтобы поднять полотенце и собрать свои вещи, и под болезненное кряхтение он скрылся за дверью ванной. — Нет, — сонно бубнит Скарамучча, даже не повернувшись. — Я в ахуе. — Я тоже. А теперь заткнись, я сплю, — ворчит. — Понял, понял, подожду твоего рыжика. — Ага. Чужой бубнеж и недовольство в голосе невольно отсылают Чайльда на прошлую ночь, когда хотелось слышать это раздражение каждую секунду, и чувствовать его каждой клеточкой своего тела. — Я готов, — из ванной комнаты выползает Аякс. Юноша выглядит помятым и растрепанным, и даже то, что он умылся, не помогло ему приобрести опрятный вид. — Чего тебе, Гном? — Не спасла тебя ванная, — смеётся. — Так… У меня проблема… Это серьезно, шутки не принимаются, понял? — Я весь внимание, — он скрещивает руки на груди и опирается о стену. — Или это один на один, и мы оставим принца самого? — Твой фамильяр спокойно может вернуться в свой мир, когда ты его не зовёшь и когда тот хочет сам… А Нари не может… И это его очень беспокоит… Хотел попросить помочь мне выяснить это… — переживает Сайно. — Ммм… а я чем могу помочь? — юноша хмурится, отчаянно пытаясь заставить шестеренки в своей голове работать. — Два призывателя быстрее смогут найти нужную информацию… — вздыхает. — Справедливо. В библиотеку пойдём? — Да, тогда подожду тебя там…? — бросая взгляд на Скарамуччу, предлагает Сайно. — Да, давай. Чайльд провожает его взглядом, и, как только дверь за спиной друга закрылась, Аякс присаживается на корточки около постели Скарамуччи и проводит ладонью по его щеке: — Просыпайся, Принц. — Что тебе от меня надо? — ворчит тот. — Соскучился по твоему недовольному лицу, — усмехается. — Мы с Гномом идём в библиотеку. Пойдёшь? — А я там зачем? Я не призыватель, — бубнит юноша. — Ну и что? Просто так. Вставай, полезно после вчерашней пьянки растрясти… — юноша запинается. — Или… тебе больно? — Нормально мне, — Скарамучча садится на кровати, поднимая взгляд на Аякса. Одеяло сползает вниз, открывая вид на обнаженный торс и немного на бёдра, на которых остались синяки от хватки Аякса. — Оу… синяки, — Чайльд подползает к чужим ногам и мягко целует Скарамуччу в бедро. — Прости. — Это не то, за что стоит извиняться, я сам просил, — спокойно отвечает Скарамучча и встаёт с кровати. Полотенце падает на пол, позволяя Аяксу видеть его голым вновь. — У меня сейчас снова встанет, — усмехается рыжий. — Ничем не смогу помочь. Скарамучча берет одежду из шкафа, разгуливая нагишом, и спокойно одевается, стоя к Аяксу спиной. Развернувшись, он уходит в ванную, быстро приводит себя в порядок и возвращается в комнату. Подходя к своей кровати, Скарамучча начинает снимать грязное белье, бубня себе что-то под нос. — Скар, у тебя же все равно планов нет? Го с нами в библиотеку? — Окей, только сначала надо привести комнату в порядок, здесь всё-таки ещё Казу живет. — Я помогу! Воодушевившись, Чайльд носится по комнате, словно метёлка, снося все, что «неровно лежит» на своем пути. Он быстро собирает вещи с пола, недоеденные закуски — в мусорный пакет, пустые бутылки — туда же. Привыкший к жизни в многодетной семье, где он ещё и старший, поэтому «всегда за все ответственный», юноша уже приучен убираться быстро. Чистые простыни идеально лежат на кроватях, грязное постельное уже брошено в корзину для белья, вся одежда аккуратно развешена, посуда перемыта и разложена, и даже пыль — протерта. В то время как Скарамучча только и успевает, что следить взглядом за Чайльдом, который с особым энтузиазмом носится по комнате. — Готово! — Ого, — искренне удивляется Скарамучча. — Мило. Пойдём? — Пойдём, только по пути заглянем и ко мне в комнату, аха… я бы тоже трусы сменил, — усмехается. — А я думал, что ты всегда без них ходишь, — язвит, ухмыляясь. — Я бы ходил, но мне не нравится, когда член об колено бьется. — Могу подержать. — Ради такого пойду без трусов в библиотеку, — смеется. Юноша идёт по коридору, пряча руки в карманы. — Только не отказывайся потом от своих слов. — Идиот, — усмехается. — Иди надевай, а то будешь отчислен за выставление члена на показ. — Надеюсь, в моем личном деле так и напишут, — смеётся. Призыватель на носочках проходит в комнату, чтобы не разбудить фенека. Он слышит тихий скулеж и подходит ближе — лис морщится и спит довольно беспокойно, от него исходит ужасный жар, он сильно потеет и тяжело дышит. «Бедняга…» — Аякс вздыхает. Юноша быстро переодевается в спортивный костюм и выходит из комнаты. Сейчас в академии каникулы, так что правила к внешнему виду менее строгие. — Идём, — Аякс тихо прикрывает дверь и, взяв Скарамуччу за руку, уводит его в сторону библиотеки. Успев набрать стопку книг, Сайно сидит за столом и внимательно листает страницы. Раздражение накатывает, ведь все, что он читает, он знает наизусть. «Ничего полезного… Спокойно… Книг ещё много…» — юноша закусывает губу, не сразу заметив пришедших друзей. — Сайно, твоему фенеку совсем дурно, — Чайльд присаживается рядом. — Может, тебе бы уже лечь под него? — Ты это о чем? — Сайно поднимает неуверенный взгляд. — А ты не понимаешь? — Аякс наклоняет голову вбок. — У него же гон начинается. Жар, пот, тяжелое дыхание, скулеж… Ну, прямо как сука во время течки. Только он же самец, так что тебе придётся подставить ему свою жопку. — Гон…? Я думал, что он перепил… — Сайно опускает взгляд, чувствуя себя странно. — Может, мне показалось, — Аякс пожимает плечами. — Но в комнате определенно стоит странный запах, так что я склоняюсь к тому, что у него гон, поэтому он и мучается. Ты ему не даешь, ни на кого другого он не бросится, а самоудовлетворение не помогает, — Чайльд тянет Скарамуччу за руку и усаживает за стол. — Чего замер, как статуя? О, кстати, Сайно, могу дать тебе интимную смазку. Думаю, она вам пригодится. И вообще, если хочешь стать его сучкой, пора тренировать жопку. — Твои разговоры всегда уходят в тему секса? — язвит Скарамучча. Эта тема слегка смущает Сайно, но он слишком переживает за Тигнари. «Мы договорились сделать это в Новый год… А раз у него гон… Может правда… Даже если рыжий шутит, в этих словах есть смысл…» — раздумывает юноша. — Так… Сейчас не об этом. В этих двух книгах я ничего не нашел, — Сайно кивает на отложенные книги. — Хм, разве мы не изучили на курсе всё, что есть по этой теме? — Аякс листает одну книгу из стопки. — Изучили… Меня бесит, что я не могу ничего нового найти, — стонет Сайно. — Может, с профессором поговорить? Имею в виду профессора Бай Чжу, — Аякс листает страницы, бегло смотря в текст. — А ты сам не знаешь, почему твой Моракс может спокойно покидать наш мир…? — Ну, фамильяры же разные бывают. К тому же, я ведь отпускаю его, — юноша хмурится. — Ну да, я призываю его для определений задачи, а по её завершении он уходит. Как и все призыватели. — Я призвал Нари, но он не захотел, чтобы я его отпустил… Может он разучился возвращаться…? Хотя, умел ли он вообще… Он ведь ничего не помнит… Можно попробовать узнать у Бай Чжу… Да… Но он ведь нам 4 года проводил курсы… Думаешь он не все нам рассказал…? — Если подумать… — Аякс подкладывает пальцы к подбородку. — Наверное, если бы ему было что сказать, он бы сказал на лекциях. Не так уж и много мы знаем о природе фамильяров. — Вот и я о том же… Тц… — вздыхает Сайно. — Спросите у того, кто это умеет, нет? — ворчит юноша. — Пусть Моракс расскажет. — Призвать Моракса, чтобы задавать ему такие вопросы? — Чайльд слегка истерично смеётся. — Сразу видно, что вы с ним ни разу не общались. — Раз никто из вас и людей, известных вам, не знает, то у кого ещё спросить, если не у демона, который знает? — шипит Скарамучча. — Рыжик… Пожалуйста… — Сайно поднимает на него просящий взгляд. — Мне-то что…. Только разговаривать будете сами с ним. А ещё, наверное, надо куда-то уйти? — Хорошо, в тренировочный зал…? — неуверенно предлагает. — Или в комнату. На тренировочном поле сегодня свободно? Сяо и Венти не идут? — Я не в курсе… Скарик, можно к тебе в комнату? У нас с Аяксом Нари спит, Казу СяоВены забрали, выбор невелик… — взмаливается Сайно. — Много текста, можно. — О, хорошо, что мы прибрались, а то этот старый дед ворчал бы на беспорядок, — Аякс хлопком закрывает книгу. — Идём в комнату. — Скорее, ты прибрался, — усмехается Скарамучча, поднимаясь из-за стола. — Опыт. Я был бы просто идеальным мужем. Эх… Скарамучча бросает странный взгляд на Аякса и тут же отводит, идя немного впереди друзей. Придя в комнату, он скрещивает руки на груди и спрашивает: — Мне выйти? — А ты входил? — Чайльд ехидно улыбается. — Я был бы не против. — Угомони свой спермотоксикоз, — фыркает на него юноша. — Не могу. Я молодой растущий организм, а рядом такой красавчик ходит. Хотя вид Сайно немного отбивает желание, да. — Идиот, — усмехается Скарамучча. — Ты можешь пойти трахнуть ещё с десяток таких же, — фыркает. — Ты что такое говоришь?! Я теперь скароман, — юноша пожимает плечами. — Меня теперь не удовлетворит ни одна попка, кроме твоей, хе-хе. Ощущая что-то приятное, что Скарамучча не может понять, он раздражается и поднимает взгляд на Аякса, собираясь высказать ещё что-то, но не успевает, услышав Сайно: — Вы можете продолжить это, когда я уйду, эм… — Гномик устал ждать, — Аякс лыбится. — Приготовьтесь открывать окно, сейчас здесь станет душно, как под хвостом Нари. Протянув ладонь, Чайльд раскрывает на полу печать призыве. — Моракс! — взывает он к демону, и тот сразу откликается. Высокий и статный мужчина в строгом костюме появился на печати. Сегодня Сайно впервые видит его в образе человека, но эти глаза ему однозначно знакомы. Матра замирает, ощущая, как этот взгляд давит на него. — Чего Вы хотите, Аякс? — холодно обращается к нему мужчина. — С Сайно поговори, — Чайльд равнодушно машет рукой. Мужчина переводит взгляд на Скарамуччу и на секунду задерживается. Этот непродолжительный зрительный контакт явно дал брюнету понять одно — они знакомы. Он точно уже видел этого мужчину раньше. Точно слышал этот голос. Точно видел этот взгляд. — Я слушаю Вас, — Моракс поворачивается к Сайно. — Чего хочет друг юного господина? — Здравствуйте, Моракс… — неуверенно произносит Сайно. — Эм, вы можете научить Тигнари возвращаться в мир демонов, когда ему захочется? Почему-то, он не может этого. — Наивное человеческое дитя, — демон медленно расхаживает по комнате, изучая довольно скудный и сухой интерьер. Взгляд на секунду зацепился за летучую мышь, что сидит по ту сторону окна. — Разве не ты удерживаешь его возле себя? — Но… Тигнари просил не отпускать его насильно… Он сам просил. — Люди — довольно мерзкие создания, — мужчина брезгливо отряхивает свой жакет. — Возможно, Вы, дитя, не знаете, но люди ведут открытую охоту на фамильяров. Многие из тех, кто остаются с призывателями «по собственному желанию» — это клейменные детёныши демонов, что были похищены людьми, выращены в неволе и полностью воспитаны под беспрекословное подчинение. Они сломлены. А подобные Вам, юный призыватель, нагло используют этих несчастных в своих целях. — Ч-что… — Сайно чувствует, как на душе будто кто-то скребется. — Но я же… Я же ничего не делал… Он пришёл ко мне сам… Я никогда не обижал его, я считаю его равным себе! — Ваш лис… Да, я знал его семью, — мужчина кивает. — Он единственный, кто выжил из всех детей той лисицы. Остальные были убиты. Умирали в мучениях и страданиях… а ваш просто погрузился в глубокий сон. И все время, что его разум спал, его тело училось служить. А Ваш голос… думаю, фенек скучал и тосковал, находясь в одиночестве, вот и отозвался. А как вернуться назад? Его клеймили, так что, пожалуй, никак. Он навечно привязан к миру людей, отчего, когда начнется война, он станет предателем мира демонов. Хотел ли он этого? Вряд ли. Это ваша вина, люди. — Ну, я же говорил, — Аякс вздыхает. — Он либо людей поносит, либо про вино загоняет. Других тем в его голове нет. Такой же тупой, как и я. Скарамучча несильно бьет Аякса в бок и смотрит в его глаза. — Не беси меня. — Но ведь… Почему… — Сайно усаживается на чью-то кровать, чувствуя что ноги не держат его. — Но я могу отправить его туда сам, да…? — Можешь, но, осмелюсь предположить, он не выживет. В глазах юных демонов он предатель, что выбрал прогибаться под людей. Немногих волнует то, что он, и подобные ему, это заложники ситуации. Он не выбирал себе этой судьбы. Его заставили. И лучше ему никогда не вспоминать, что с ним сделали, чтобы сломить гордого демона внутри, и сделать из него раба. А Вы, призыватель, нагло пользуетесь несчастным рабом, который был силой лишен свободы и сломлен. — Я не заставляю его делать то, чего он не хочет! — спорит Сайно. — По Вашему, оказаться в этом мире было его собственным желанием? Удобная позиция, которую внушают глупым детям. Да будет Вам известно, юный призыватель, что честных и справедливых способов иметь фамильяра всего два: первый, очевидно, контракт; второй — личное желание демона и его мотивы. Всё остальное — это грубое нарушение всевозможных норм морали и слом личности. Черный рынок, на котором родители Кадзухи продали его, охотники на фамильяров, которые похищают детей, сумасшедшие ученые, которые держат целые лаборатории, где заставляют демонов постоянно сношаться, а потом просто забирают их детей и так по кругу. Мир, на который вы закрываете глаза, оказался куда ближе. — Я не могу исправить этого. Но сейчас я делаю все, чтобы он чувствовал себя хорошо! Сайно чувствует боль в груди от того, как ужасно поступают с демонами. Он бросает взгляд на Аякса, а потом на Скарамуччу, который очевидно тоже почувствовал себя плохо, услышав о Кадзухе. — Дед, хорош, — Чайльд машет ладонью. — Не перегибай. Мы просто дети, просто студенты, не вешай на нас все грехи человечества. К тому же, ты ведь тоже демон. Может, хочешь пошатнуть нашу веру в свой мир? — Иногда я даже начинаю думать, что Вы, Аякс, не так глупы. И, увы, всегда ошибаюсь. — Какого черта вы все называете его глупым. Даже ты, чертов демон, с чего вы все взяли, что он глупый? — шипит Скарамучча, глядя в эти странные для себя глаза. — Мне нравится твой характер. И всегда нравился. Будь ты немного сильнее и умнее, ты смог бы сыграть свою роль достойно, — равнодушно проговаривает демон. — Увы-увы. Аякс, если Вы закончили, то я пойду. — А ты мне не нравишься, — шипит в ответ, чувствуя внутри растерянность от этих слов. — Ты так просто позволил этой семейке одурачить тебя, — вздыхает. — Я разочарован. Тем не менее, когда барьер падет, они будут первыми кандидатами на то, чтобы стать основным блюдом в замке Верховного демона. С Вашего позволения, Аякс. Мужчина исчезает, просто растворившись в воздухе. Чайльд присаживается на край кровати и глубоко выдыхает. — Ну, как-то так… не очень он у меня дружелюбный и ручной, да? Аха… — Что…? — Скарамучча пошатнулся. — Согласен, — горько усмехается Сайно, не зная что конкретно удивило Скарамуччу. — Я же говорил, вечно он какой-то бред несет. То лекции читает, то, как сейчас, страдает великим планами по захвату мира. Тоже мне, король демонов нашелся, тц. — Это не бред. Вы не в курсе, но я очнулся в доме Альбедо, ничего не зная ни о себе, ни о мире, — шипит Скарамучча, чувствуя раздражение. — И твой чертов демон откуда-то это знает. — Оу… ну, Моракс стар, как мир. Думаю, он много всякого знает, — Аякс неловко смеётся. — Только он все же демон, а демоны лгут и совращают душу. Профессор Альбедо учил не слушать их россказни. — Проблема в том, что я просто на слово им верю. Но, кто знает, может даже имя они мне выдумали. «Венти сказал, что меня спасли… — резко вспоминает Скарамучча. — Спасли от чего?» — И точно так же этот глупый ленивый дракон мог навешать тебе лишь бы поселить сомнения. — Тц… — Скарамучча опускается на кровать, кладя руку на голову. — Бесит ничего не помнить. — Может, спросить у профессора? Хотя, вряд ли он скажет что-то новое… — Мне нужен Венти. Он что-то знает. — Я пойду… Хочу увидеть Нари… — тихо произносит Сайно, направляясь к двери из комнаты. — М-да… — Чайльд вздыхает. — От этого дракона одни только проблемы… — Твой гребаный дракон меня знает. И, кажется, знает не просто как кого-то из твоих знакомых. Я иду к Венти, — юноша вскакивает с кровати. — Я подожду тебя тут, — бросает ему Аякс. — Не хочу мешать Сайно и Нари… да и запах странный, фе. — Хорошо. Бросив взгляд на Аякса, Скарамучча выходит. Оказываясь возле комнаты друзей, он, не стуча, заглядывает внутрь, замечая только Кадзуху. «Куда ушли? Чайльд говорил о тренировке. Проверю там». Развернувшись, он быстро уходит в тренировочный зал, надеясь услышать ответ на свой вопрос. — Я устал, — Венти падает на пол, раскинув руки. — Мы вчера пили, а сегодня занимаемся с самого утра. Я без сил… — Сделаем перерыв… — мягко произносит Фремине, наблюдая за Венти. Сяо подходит к Барбатосу и протягивает термос чая, усаживаясь рядом. Дверь распахивается, и в зал бесцеремонно входит Скарамучча, уверено направляющийся к парням. Фремине вздрагивает, не ожидая такого появления и опускает взгляд в пол. — Венти, почему ты сказал, что меня спасли? От чего спасли? — становясь напротив него, сразу же спрашивает Скарамучча. — Эй, эй, потише, — тут же встревает Сяо. — Ч-то… — жрец поднимается и пятится назад, вжимаясь спиной в Сяо. — Тогда, в комнате, когда ты мне мозги на место ставил. Ты сказал, что меня спасли, дали крышу, а я веду себя как мразь. Что значит спасли, Венти? — не сдвигаясь с места, спрашивает юноша. — Уймись и присядь, нормально давай поговорим, — заключая Венти в объятия, почти приказывает Сяо. — А… ну… разве профессор не спас тебя? — жрец неловко улыбается и отводит взгляд в сторону. — Кажется, они же тебя подобрали и выходили… получается, спас… — Я не знаю, мне не рассказывали, а вот тебе, видимо, рассказали. Что тебе рассказали? — настаивает Скарамучча. — Чертов дракон Аякса меня знает, намекая, что мне лапши на уши навешали, ты заикаешься о моем спасении. Я ни черта не понимаю, — раздражается Скарамучча. — Сядь и сбавь тон голоса, — серьезно произносит Сяо, на что Скарамучча фыркает, но падает на пол, не отрывая взгляда от Венти. — Дракон Аякса? Вы разговаривали…? Зачем? — Сайно с ним говорил. Это не важно. Этот демон меня, блять, знает. Почему? — раздражение от непонимания накатывает на Скарамуччу все сильнее, что начинает злить Алатуса. — Не шипи так… я видел этого дракона всего пару раз, я не знаю, откуда он может тебя знать… — Венти растеряно хлопает ресницами. — Прекрати мне врать, глядя в глаза, что ты знаешь обо мне? Почему все что-то знают обо мне, а я не знаю?! — Не кричи, пожалуйста… И, справедливости ради, я не смотрел тебе в глаза, — юноша вздыхает. — Я не знаю ничего полезного, просто так получилось, что в тот день, когда ты попал к ним в дом, я тоже там был… — Как я попал туда? — Какой стыд, — Венти ударяет себя ладонью в лицо. — Ты не подумай только, что я пытался от тебя что-то скрыть… я просто не хотел говорить это при Сяо. Если бы ты меня один-на-один спросил, я бы тебе прямо сразу ответил, а так… растерялся, — вздыхает. — Глупая ситуация вышла в академии… в общем, над нами тогда только начали подшучивать из-за того, что мы вступили в один отряд… и кто-то мне под дверь записку просунул. В общем, кто-то просто пошутил надо мной, а я испугался. Вот… и решил из академии сбежать. Господи, какой стыд, — он закрывает лицо ладонями. — Что было в записке? — удивлённо спрашивает Сяо. Скарамучча глубоко вдыхает, прикрыв глаза, стараясь успокоиться, ведь уже не выдерживает этой злости и раздражения. Он поднимает взгляд на Венти и терпеливо ждёт. — И что было у них дома? — Я столкнулся с тобой на улице… — Венти жмурится и пятится назад к Сяо, не желая вспоминать тот вечер. — От тебя исходила довольно страшная аура. Какая-то демоническая что ли… Вот… и ты так упорно шел на меня, будто бы оказался в этом месте только из-за меня… жутко немного вспоминать это… А потом… — выдохнув, Венти опускает голову Сяо на плечо и прячет лицо. — Ты прижал меня к стене и распахнул мою рубашку… я думаю, что ты хотел убедиться, что я — это я, поэтому тебе важно было увидеть ромб… И когда ты меня коснулся, то я потерял сознание… я пришел в себя, когда ты был скован цепями профессора Альбедо… Как стыдно вспоминать это всё… — Почему мне надо было убедиться? Зачем мне это? — продолжает Скарамучча. — Все хорошо, Венти, — ласково произносит Сяо, стараясь не выдать в голосе сомнений. — Я думал, что ты один из тех людей, которые однажды за мной придут, сотрут память и заберут в Селестию… только, если это так, то я не понимаю, почему твоя аура была такой… темной? И ты смотрел на меня не таким взглядом… ты смотрел на меня, как Тигнари, когда я порезал палец… ты меня напугал… Я не знаю, что ты, с какой целью ты напал на меня, почему профессор это все от тебя скрыл… я промолчал, потому что… эти воспоминания неловкие, постыдные и… тяжёлые, — жрец жмется к Сяо. — Я… испугался тебя тогда. Не хочу, чтобы ты снова был таким… я ничего тебе не сделал, а ты на меня набросился… это странно и страшно. — Кто я такой? — Я не знаю… из-за того, что у тебя тоже видимые потоки и ты, как я сначала подумал, пришел за мной, чтобы забрать в Селестию, я думал, что ты ангел. Но твоя аура была темной… Мне не показалось, что ты действуешь по приказу скверны. Так что я не понимаю, кто ты, но сейчас ты ощущаешься совсем не так, как в тот вечер. — Ясно. Пойду искать Альбедо. Скарамучча поднимается и быстрым шагом уходит из зала, хлопнув дверью, под странный взгляд Сяо и напуганного Фремине. — Страшный… — шепчет Фремине. — Чувствую вину за то, что не сказал ему всё сразу, но как-то неловко о таком говорить. Он вёл себя довольно уверенно и… и откровенно… будто что-то искал… — Венти трется щекой о плечо Сяо. — Не мог же я сказать ему, что он меня лапал. К чему ему эти знания. — Сейчас он не такой, верно? — успокаивает Сяо, гладя Венти по волосам. — Не такой. Ему что-то нужно было от меня. Уверен, он начал меня раздевать, чтобы убедиться, что не ошибся, а когда убедился, он начал меня всего щупать. Он искал что-то, что, как он думал, было у меня, но у меня с собой ничего не было… Неприятно вспоминать это. Когда профессор представил его отряду, он был совсем не таким. Даже его взгляд сейчас иной. — Ты так и не сказал, что было в записке, — мягко напоминает Сяо. — Там… личное. И говорилось, что завтра это личное станет публичным, чтобы я, цитата: «умер от стыда». А потом… там была приписка… что-то о том, что пути Господни неисповедимы. Я воспринял это как намёк… и испугался. И стыда испугался, и того, что эти люди здесь, вот и сбежал. — Ясно… Если такое повторится, иди ко мне, — ласково произносит Сяо. — Продолжим занятие…? — неуверенно спрашивает Фремине. — Тогда мы с тобой не общались… и ты был последним, кому я хотел бы показывать этот стыд… Но сейчас — да. Я скажу. Ой, точно… занятие… может, догнать Скара…? Как бы он глупостей не наделал. — Он же к профессору пошёл, думаю, глупостей не должно быть, — усмехается Сяо. — М… хорошо. Тогда можем продолжить. ~ «Кому мне верить? Кому?!» — повторяет в голове Скарамучча. Минуя пустые коридоры, Скарамучча доходит до дисциплинарного кабинета. Не стучась, не спрашивая можно ли войти, юноша толкает дверь и входит. Альбедо сидит за столом, погруженный в рисование на белоснежном листе. Профессор чувствует себя сегодня слишком уставшим, чтобы заниматься работой, но, в отличие от студентов, у которых каникулы, у него отпуска нет, так что он обязан ходить в академию, хоть занятий и нет. Отложив в сторону лист с портретом директора, Альбедо прикрывает его стопкой бумаг и переводит взгляд на Скарамуччу: — Чем обязан? — Как я попал в ваш дом? — сразу спрашивает юноша. — Я уже отвечал на этот вопрос, — Альбедо отклоняется на спинку и скрещивает руки на груди. — Вас поглощала скверна, а мы просто случайно оказались рядом. Возможно, неверно было сказать, что на Вас напали порождения Бездны. Прошу прощения, но мы с семьей пришли к выводу, что на Вас всё же кто-то напал. И присаживайтесь, нет смысла стоять и закипать посреди кабинета. Если Вас что-то интересует, я открыт к диалогу. — Что мне надо было от Венти? Почему меня знает дракон Аякса, Альбедо? — продолжает, игнорируя приглашение присесть. — Я сказал тебе сесть, — алхимик кивает головой на стул около стола. — Если ты хочешь продолжать этот диалог, находясь в стенах академии будь добр подчиняться местным правилам, и если преподаватель говорит сесть, значит нужно сесть. Это понятно? — Да почему вам всем просто не ответить мне, — ворчит Скарамучча, но садится на стул. — Сел, почему меня знает какой-то демон? — Я и отвечаю, — Альбедо пожимает плечами. — Откуда мне знать, почему демон Аякса тебя знает? Как и то, почему ты напал на Венти, я не знаю. Мы оказались в городе случайно. Я увидел, как ты зажимаешь моего студента, поэтому пошел разобраться. Вокруг тебя было слишком много скверны, поэтому мой студент, будучи слабым в плане здоровья, просто потерял сознание в твоих руках, но тебя это не смутило и ты продолжил его раздевать. Полагаю, потоки его энергии тебя манили. Но я не уверен. Мы вмешались и пришли к выводу, что ранее на тебя напали порождения Бездны и ты, будучи одержимым, пытался сожрать Венти, вот и всё. — А почему этот дед говорит мне, что ваша семья вешает лапшу мне на уши? — Он ведь демон. Сеять смятение и заставлять человека сомневаться и не доверять — его работа. Чем сильнее человек ощущает себя одиноким (а без доверия к окружающим это легко провернуть), тем легче будет перетянуть его на сторону демонов, или, если он не нужен, то просто поглотить его душу. Потоки твоей энергии тоже видны, как и у Венти, как и у Редо. Полагаю, ты силён, но твоя сила запечатана. Вот демон и совращает тебя. — Кому мне верить? — Мы с Редо и Рейн спасли тебя — это факт. Мы дали тебе шанс на нормальную жизнь, это тоже факт. У тебя есть дом, есть друзья, есть личность, есть чувства. Взамен мы не просили у тебя ничего. Этого недостаточно, чтобы ты понимал, что у нас нет и не было дурного умысла в отношении тебя? Кому верить — решать тебе. Много ли этот демон сделал для тебя, чтобы вот так просто выбить тебя из равновесия? Ты не помнишь его. Точно так, как и не помнишь ничего и никого, что было до того инцидента. Но все это время рядом с тобой кто-то был, Скар. Кто? Этот демон? Нет. Тогда почему ты позволяешь его словам так пробираться в твою душу? Раздражение отступает, но Скарамучча чувствует вину за свои сомнения. — Я не знаю. Это было неожиданно и странно. Прости. Не понимаю… — вздыхает, хватаясь руками за голову. — Есть ли возможность все вспомнить? — Не стоит так волноваться, — Альбедо выходит из-за стола и усаживается на столешницу. — Я понимаю твои чувства. Когда мама достала меня из Бездны, то я тоже ничего не помнил, не осознавал и не знал. И я до сих пор не помню ни дня из своей «прошлой жизни». Я просто принял ситуацию, вот и всё, — профессор кладет ладонь ему на плечо. — Магия, которой запечатана твоя сила, очень сильна. Я не уверен, что в мире людей есть хоть кто-то, кому под силу снять эту печать. И, осмелюсь предположить, пока печать существует, твоя память к тебе не вернётся. — Я понял. Прости, что ворвался. — вздыхает. — Могу я идти, профессор? — Всё в порядке. Мне понятны твои чувства. Если у тебя больше нет вопросов, то я не держу тебя, — он разводит руки в стороны. — И запомни, пожалуйста, что из плохих побуждений никто бы не стал спасать того, от кого несет скверной. Твои друзья тебя любят и принимают. В нашем доме, в доме алхимиков, дверь для тебя всегда открыта. Если возникнут вопросы или ты вдруг начнешь что-то вспоминать, ты можешь обратиться ко мне, и мы вместе разберемся, почему воспоминания начали восстанавливаться и, возможно, с помощью этой ниточки получится вернуть тебе память полностью или и вовсе — разрушить печать. — Спасибо… — неловко произносит Скарамучча и поднимается с места. — Пошёл… Кивнув профессору, Скарамучча выходит в коридор, медленно направляясь в комнату. — Скар! Венти на всей скорости бежит по коридору, совсем забыв, что его организм ему за это «спасибо» не скажет. Юноша проскальзывает на полу и буквально влетает в Скарамуччу, сбивает его с ног и падает сверху. — Ой… — он глубоко дышит, пытаясь перевести дыхание. — Фух… ой… сейчас… — Выдохни. Куда ты так спешил? — спокойно спрашивает, давая Венти отлежаться. — Ох, хотел с тобой поговорить… — он тяжело дышит, приложив ладонь к груди. — Спешил к тебе… просто… — Дыши, пожалуйста, меня Сяо убьёт, если ты умрешь, — показательно закатывает глаза, не сводя взгляда с Венти. — Да, точно, — выдыхает. — Не хотелось бы тебя подставить, хи-хи. Вот… — юноша отклоняется назад, продолжая сидеть на чужих бёдрах. — Я хотел сказать, что не собирался обманывать или ещё что… просто в тот вечер ты меня очень напугал. Да и ситуация была стыдная. А потом… я очнулся в доме профессора Альбедо. Ты уже спал… и выглядел совсем другим. Ты был спокойным и милым… вот… и профессор сказал, что ты вряд ли вспомнишь это… Он сравнил тебя с Сяо. Когда Сяо поддается своей силе, то потом ничего не помнит. Вот… и я подумал, что эти воспоминания тебе не нужны… а когда ты попал к нам в отряд, ты и правда меня не узнал… и я решил, что лучше и не вспоминать тот вечер. — Прости, что я накричал на тебя. Вылил на тебя своё раздражение. Это неправильно… — продолжая лежать, отвечает юноша. — Нет, я заслужил… Ох, а ещё… я думаю, что это ты написал мне ту записку. Там было написано то, о чем никто не мог знать. И этот человек угрожал мне раскрыть это всё, если я не приду к назначенному месту… собственно, на этом месте ты на меня и напал. — Прости за это… Хоть я и не помню, но прости… — вздыхает, накрывая глаза предплечьем. — Вот… я не хотел умалчивать… просто при Сяо говорить это тоже не хотел… Ничего страшного. К тому же, мы не знаем, ты это был или нет. Я так предположил лишь из-за того, что там встретил тебя, а ты… ну… мне сначала показалось, что ты меня домогаешься… поэтому я и подумал, что, наверное, это твоя цена за молчание или ещё что… какой стыд… — жрец закрывает ладонями лицо. — Отвратительно… Прости, сейчас я бы так не сделал. — И-извини, что я скрыл это всё… — Венти поднимается на ноги и протягивает ему руку. — Обещаю больше никогда-никогда ничего-ничего не скрывать о тебе. Если что-то узнаю, сразу тебе расскажу. — Спасибо, — Скарамучча слабо улыбается, хватаясь за руку Венти. Юноша осматривает жреца с головы до ног и с сомнением спрашивает: — Отдышался? В медпункт не нужно…? — Отдышался, я в порядке, — улыбается. — Ты не проголодался? Не хочешь вместе сходить поесть? — У меня в комнате рыжик сидит, думаю, что его тоже стоит покормить. — Верно, и Кадзуху. Тогда пойдем всей компанией? — Пойдём.