Одна сигарета и скрытый от лишних глаз секрет

Ты так изменился. Мы так давно не виделись. Ты виноват, но прости меня тоже. Может начнем всё сначала? С белого и непорочного листа, на котором мы напишем новую историю спустя столько лет. Я знаю, как тебе нравились поцелуи в шею. Мы же знакомы давно. Я не хотел снимать этот ебучий скетч, не беря тебя туда. Впервые за последние года я тебе написал, спрашивая как у тебя дела, хотя мне глубоко наплевать. Мне просто надо было тебя увидеть, но встреча произошла, только в день съемок. Я знаю, что мы не любим, а просто зависим. А когда видимся, то будто поглощаем друг из друга всё то, что нам не хватало с нашими девушками, ведь они слишком скучные и предсказуемые. Да, иногда так охото ощутить женскую любовь, теплоту и заботу, когда по твоей щеке проводят мягкой ладошкой, когда тебе готовят чай, не спрашивая зачем, а просто делая, потому что ради любимого или любимой ничего не жалко. Но, блять, ты так заебываешься день ото дня испытывать эту слишком слащавую любовь и вместе с этим до боли нежный, и аккуратный секс. Ты знаешь, что когда приходишь к себе домой, то там тебя точно ждут, но иногда ты так этого не хочешь. Вот бы убежать… С тобой. — Всё, наконец-то, сука, мы отсняли последний кадр. — с победным вскриком из груди, который всё ждал конца, Руслан присел на кресло и спустя еще какое-то время ушел оттуда на улицу, чтобы сходить проветрится. Пытаясь не заснуть по пути, парень всё-таки смог выйти на улицу из строение, которое больше напоминало заброшку нежели какое-то рабочее здание, каким-то чудом эта хуета функционировала и ребята смогли там отснять материал, конкретно заебавшись переснимать дубль за дублем. Он наконец смог закурить и погрузится в свои мысли, но вновь ему кто-то мешает. — Не найдется сигаретки? — подошел, уже переодетый Макс, что тоже вышел на крыльцо, не только обычным воздухом подышать, но и никотиновым тоже, хотя судя по тому, где те живут, то тут даже обычный воздух вдохни и тот же самый эффект будет. Руслан достал и попытался зажечь сигарету, но сдавшись и принявший тот факт, что придется покупать новую, он всё же догадался прикурить своей сигаретой, с облегчением отдав ту человеку перед ним. А после он закрыл глаза, жмурясь от того, что ветер становился только холоднее и холоднее, замораживая всё лицо и ноги, которые были точно не в зимних ботинках, а в дорогущих летних кедах, но он смог вытерпеть и погода немного стихла, но неприятный гул остался, так же мешая и наводя легкого страха, хотя они давно уже не дети. Руслан смог привыкнуть к холоду и даже немного согрелся, акцентируя своё внимание лишь на теплой куртке, чтобы внушить себе, что мороз не так уж и пробивает его до самых костяшек. Ну, а Стинт привык к такой холодрыге, да и вещи на нем были довольно теплые. Только вот руки не в перчатках и они начинают быстро замерзать, краснеть и неметь, когда они держат никотиновую палочку и раз за разом подносят её ко рту, чтобы вдохнуть едкий дым, которые придется смывать, ведь Макс не особо любит запах курева, да и курить он тоже особо не любил. Руся подсадил его на это дерьмо. Он стал зависим ото всей этой никотиновой хуйни еще давно. Он ненавидел, но курил, хоть и не часто. Можно сказать, что только в особые случаи он брал пачку давно спрятанную где-то в глубинках ящика его тумбочки. Даже не верится, что он снова стоит и видит его перед собой. Он такой настоящий. Когда они так в последний раз стояли молча на улице? Максу было охото подойти и уткнуться в Руслана, и немного согреться. Но он обманывает себя тем, что не хочет, пытаясь скрыться от потребности, хотя бы просто прикоснуться к нему, почувствовать те самые эмоции, что он испытывал лет восемь назад, когда он мог смеясь дотрагиваться до него. Ему так надоела эта невидимая стена, которая преграждает ему даже поговорить с ним на дурацкие темы, как раньше. Единственное, что ему позволил сделать Руслан — это поцеловать его в щеку, так еще и записав это всё в кружок, и опубликовав в его телеграм канал. Тот конечно после удалил, возможно от отвращения к тем, кто будет это всё публиковать, а возможно вообще по другой причине. Стинт был тогда необычайно рад, что пошел на концерт их общих друзей — Эдика Крайнего и Коли Железняка. Тогда было правда классно разъёбываться с толпой при этом находясь не рядом с ней, а на сцене где-то в тени. — Как Неля поживает? — неожиданно спрашивает Тушенцов, аккуратно затягиваясь и стряхивая пепел на мокрый асфальт от снега, что конкретно надоедал тем, что всё хотел затушить сигарету. Он кусает щеки изнутри, нервничая еще больше, что приводит к тикам. — Да нормально. — коротко и на отвали отвечает Макс, чувствуя уже напряженную тишину. — У тебя как с Алиной? — решается спросить, чтобы хоть не показаться в глазах бывшего лучшего друга эгоистом, у которого спрашивают, как дела, а он смотрит косо, отвечая сам, но не потрудившись поинтересоваться, как дела у других людей. — На удивление всё отлично, ну знаешь, не как с Настей. — горько усмехнулся парень, доставая вторую по счету сигарету. — Будешь? — будто в пустоту задает вопрос, зная ответ наперед. Кажется такими темпами они скурят всю Русину пачку. Конечности уже начинают отмерзать, видимо скоро обоих парней ждет ампутация. Русе так вообще не повезло. Ноги должны вроде держать в тепле, а не надевать вансы, которые предназначены не на зимний и не на осенний сезон уж точно. После того, как они скурили последние сигареты, поспешили зайти в здание. Темноволосый парень сразу начал растирать руки об друг дружку, чтобы согреть их быстрее. Он смотрит в сторону светловолосого, будто бы он скоро ему задаст какой-то вопрос, но этого так и не случается. И они расходятся, снова. *** Руслан обнимается со своей девушкой Алиной, осторожно хватая за талию, боясь сломать ту. Целует её в щеку и кладет свою голову на её плечо, прикрывая глаза. Он хочет чувствовать её тепло вечно. Она взаправду такая прекрасная, не как те его бывшие вроде той же Шпагиной или Мармарис, что строили из себя самых милых. Ох, как же это Руслана временами бесило до изнеможения. Алина другая. Макс такой же. Он стал сравнивать этих двоих — это было не так часто, но всё равно заставляло задуматься над этим. Простые действия от Алины, которые он не видел ранее от неё, были очень схожи на действия Максима, который в свою очередь делал, когда те общались, а это всё-таки не пару лет назад было. И как вообще Руслан всё запомнил? Надо бы опять встретиться. Может быть Коля их снова сведет, как это было три раза на его же концертах. Эти встречи и вправду их сближали. Коля молодец, что заставляет ставшими чужими друг для друга людьми, вновь сойтись и общаться, как в старые добрые. Всё равно они будут встречаться и разговаривать, если им что-то понадобиться друг у друга. Они просто так не встретятся — нужна причина. Неля местами так похожа на Руслана, но это всё равно два разных человека. Да, они определенно разные, ну хотя бы потому что Максим любит Нелю больше, чем Руслана. *** Они встречаются вновь, на дне рождение девушки Коли — Леры. В первый раз Алина и Руслан, Неля и Макс вместе увиделись вживую. Помещение было немного душным, но открытое окошко всё меняло. Музыка ударяла по ушам. Все начали смеяться, когда Коля взял микрофон в руки и начал петь караоке, а Стинт это всё снимать в свой телеграм канал и также, как и другие ребята смеяться. Очередь Макса настала, хотя тот не особо хотел, но когда он знатно накидался, то сразу подхватил микрофон из рук друга. Шабанов выбрал трек Руслана, один из его любимых. Боже, как в тот момент Руся улыбался, тоже накидавшись еще раньше, чем Макс и на самом деле это было удивлением для Нели, которая столько раз лицезрела пьянки своего парня, который первый из всех напивается и потом также первый дремлет на диванчике где-то в сторонке от всей шумихи. Конечно лучше бы Руслан не пил вовсе, чем победил в неозвученном соревнование «кто быстрее набухается», ведь его начало еще больше клинить и дергать. — Субботний вечер, выбегаю я на рейв, — первые строчки прошли красиво, да и по голосу Макса так и не скажешь, что тот пьян. Парень переключил всё внимание на себя, уж больно всем было интересно за ним наблюдать. — …Но убивают только мысли о тебе, — строчка за строчкой и Руслан подхватывает, напевая этот трек, но без микрофона и поэтому его было почти не слышно. — …Три бара уже во мне. Утопаю, угасаю, мысли только о тебе, — уже полностью почувствовав вкус свободы, тот продолжал петь достаточно открыто, улыбаясь временами от того, что он всё-таки забавно выглядит наверное. — …Ведь они даже не знают, что такое любовь. Они даже не знают, что такое любовь, — он решил немного отстать от трека, чтобы восстановить дыхание, но сразу же продолжил, будто у него концерт, на котором он не смеет облажаться и просто замолкать, чтобы зал пел за него. — …Ты протираешь кофтой на лице моём кровь. И мы точно знаем, что это любовь, — достаточно расслабившись, Максим начал закрывать глаза, продолжав петь на память, иногда запинаясь, но это было не так критично. Всё так же прекрасно у того выходило исполнять песню друга. — И пускай сегодня они нас не поймут. Залетаем вместе в этот адовый круг… Припев он допел за пару с Русланом, держа микрофон вместе — это всё напоминало пьянки женщин за сорок в баре, в котором в самом центре стояло караоке, но всё равно, даже это имело свою атмосферу, хоть немного глупой. После они включили что-то на фон, присаживаясь обратно за столики и наливая в бокалы следующую порцию алкоголя. Только вот кое-кто с кое-кем вышел покурить. — Если честно меня раздражает этот трек. — начал Руслан и увидев вопросительный взгляд друга, решил ответить почему. — Ну знаешь, когда исполняешь одни и те же треки в туре, которые хоть и не в каждом городе, но повторяются — это очень надоедает и ты не можешь уже их петь. — тот прикусив губу ненадолго задумался, но не давая возможности что-то сказать слушателю, вновь продолжил. — Это похоже на то, что ты рассказываешь одну и ту же историю, но разным людям. Но знаешь… Я рад сейчас, что спел этот трек. — Тушенцов хотел было добавить «с тобой», но решил не делать из того, что он сказал что-то уж слишком романтичное. Максим лишь улыбнулся. Думал, что и без его слов понятно, что ему приятно этот косвенный комплимент. Оба снова замолчали, но неловкое молчание прерывала музыка на фоне. Не было той легкости и умиротворения из-за кучи незнакомых лиц, но было глубоко плевать, ведь встреча удалась. *** Они встретились сразу на следующий день. Коле оставалось заснять лишь один фрагмент для завершения его ролика, чтобы анонсировать свой альбом, а перед отрывками из треков он записал небольшие и довольно смешные моменты, но оставалось записать только со Стинтом и Русланом. Ребята решили отстреляться побыстрее, чтобы после пойти мирно посидеть в каком-нибудь тихом месте, как например в кальянке. Парням пришлось держаться за руки и имитировать, что те якобы слушают музыку. Руся в своем репертуаре изображал солевого, но а Стинт не так сильно, но также кривлялся. На заднем фоне были слышны смешки от такой забавной ситуации. Мальчики держались так крепко за друг друга, будто бы боялась, что если они отпустят, то испортят кадр или же, что похуже. Но снималось это точно не на столько серьезно, чтобы так парится над кадром. — Ну всё, норм отсняли. Это такой угар, пацаны. — Ромадов посмеялся над отснятыми кадрами, а точнее только одним, который получился настолько дегенеративно. — Теперь можно и в кальянку со спокойной душой. Они взяли самый дальний столик, который почти не освещался и не находился в поле зрения других постояльцев кальянной, а если в общем, то лучшее место. Заказали на всех два кальяна и пива, вместе с закусками. Отдыхали, как могли. Коля с его другом, что снимал их и был не так уж и близко знаком с парнями, разошлись спустя полтора часа нахождения тут, оставляя тех наедине. Снова Руслан и Макс вдвоем, будто судьба их сближает всё ближе и ближе, до момента, пока они не станут нос к носу. Она так развлекается с ними — сводя и разъединяя, отправляя их по разные стороны Вселенной, чтобы не виделись пару лет. Больно, неприятно. Глупая судьба. Они до сих пор любят друг друга — они знают оба, но остается для обоих тайной, насколько сильно это чувство превосходит другие. Они хотят это узнать, но не осмеливаются, боясь сказать что-то, что разрушит их и так хрупкое возобновившееся общение. — Прости, за всё. — Макс, пытался говорить четче и тише, чтобы их не выгнали за шум, но получалось это довольно плохо из-за выпитой бутылки водки. Рус знал, что тот пить не умел, но следить за бывшим лучшим другом, как мама, он не собирался, да и тем более тот уже взрослый, сам справится. Об этом он конечно пожалел, но тем не менее поняв это, он приносит холодную воду со льдом, чтобы хоть как-то отрезвить того. Тот всё хихикал, да посмеивался изредка — бесило немного. Руслан так не пьет, но далеко от Макса со своими умениями не ушел. Хотя Руся, когда пьян не прикасается своими руками к щекам друга — он этого не делает, как Шабанов прямо сейчас. Руслан сразу отмахивается, рывком выбивая из чужой руки свою щеку и недовольно смотрит в сторону потревожившего его личное пространство, а он как и улыбался, так и продолжает. Тушенцов вздохнул полной грудью. Пора уходить. Приняв довольно правильное решение, вывел пьяницу на свежий, морозный воздух, который сразу пробил неприятно нос, заставляя жмурится. Светловолосый дергал за руку парня, чуть-ли не падая, что всеми силами пытался добраться до дома, потому что в такси Стинта точно бы укачало, а платить сверху за подпорчено имущество, он не собирался. Да и на пользу пойдет тому, протрезвеет быстрее, но тот всё никак не хотел становится адекватным и поэтому упав несколько раз, он выдавил этими действиями из Руси свою доброту и уже с ублажением мог не так сильно включать свои ноги в движение, ведь друг взял его под руку, чтобы тот вновь не упал и не расшибил себе чего. Руслан держал всю агрессию на эту ситуацию в себе, чтобы не выплеснуть на того в чем от части не виноват, остерегаясь сделать хуже. Хуже сделать пытался только пьяная и нахальная морда, что дернув вновь за руку друга, развернул его и выжидая чего-то, улыбнувшись, поцеловал. Поцелуй не длился долго, как в кино и взаимности никакой не последовало. Тепло было лишь со стороны Максима, который особо не осознавал, что делает, да и не желал он осознавать. Ему просто захотелось того поцеловать. Крейзи сразу оттолкнул друга, сжимая глаза с такой силой, что уже сверкали белые звездочки. Ему легче было бы спрыгнуть с тросом с обрыва, нежели вновь, как ни в чем не бывало, посмотреть на того. Макс в отличие от младшего — ничего не вспомнит. Он забудет, потеряет мгновение и этот момент, который неприятно будет давить на душу от воспоминаний о нем — тоже забудет. Но Руслан точно на досуге будет задумываться об этом. Они стояли молча, так же вблизи, как и находились до этого. Они слышали свои дыхания и обжигали ими друг друга, приятно согреваясь в такую суровую ночь. Руслан правда хотел бы, чтобы это продолжилось, хотя бы на секунду дольше, потому что сейчас его правда не заботило, что будет дальше, почему-то именно сейчас, именно тогда, когда они стоят в покойной тишине. Он бы и дальше так стоял, ничего не делая вместе с Максом, лишь громко и горячо дыша. Но возвращается в эту гниющую реальность, когда его лицо пробивает тепло квартиры Макса, который еле-как открыл её. На удивление он протрезвел, хоть и на немного, но в любом случае — это «немножко» помогло ему добраться до комнаты и лечь на кровать без каких-либо последствий. Руслану оставалось только вызвать такси и добраться до своего дома, но он конкретно заебавшись от холода и в принципе дичайшего хотения спать, принял решения остаться на квартире у друга, с которого он уже пытался снять куртку и кофту, благо Макс снял ботинки в прихожей и не пришлось потеть над обувью тоже. У Тушенцова упал взгляд на небольшое выделенное место на стене для фотографий, где висели фотки Макса с Мазелловым, Братишкиным и другими сосквадовцами, да и не только ними. Он увидел ту самую старую фотку с ним и собой, где Максим украл кепку у него и сфоткался, выложив в ВК, но после чего удалив, подумав, что лучше он оставит эту фотку у себя и будет хранить подальше от соц. сетей. Он посмотрел еще фотки и глянув на спящего парня, лег к нему, выделяя и себе одеяло. Было странно. Хотя… странным и додумать что-то для себя могли только фанаты, и больные маленькие девочки, которых рядом вроде нигде не было. Ощущение беспечности вдруг охватило весь разум. Было непривычно спустя столько времени, ощущать это, ведь бесконечные проекты и треки, что нужно было писать, да и альбом на носу, который надо побыстрее закончить к дедлайну. Успокаивала сейчас, только чужая теплая рука, что мирно покоилась на груди. Как же давно он не чувствовал это. Влюбленность? Смакуя это слово у себя на языке, распробовав, пряча язык от нового вкуса, что жегся и зудел, принося всё больше и больше острых ощущений. Новый спектр вкуса, который заглушал ту легкость и свободу, оставляя исключительно невидимую тяжесть. Он медленно взял руку, что лежала на нем и проводя большим пальцем, гладил нежную кожу Шабанова, который очень крепко спал, не замечая ничего. Руслан, будто сам опьянел. Поднимал руку выше, кладя на мягкую щеку того, а потом её сжимая, приближаясь губами к чужим, а затем медленно целуя, размыкая их у спящего. Бесстыдно лапая бедра той же рукой, которая сползла вниз и находилась там достаточно долго, пока спящий не проснулся и проявил инициативу в поцелуе. Максим сел сверху и продолжил смаковать губы. — Мы будем жалеть об этом потом. — Тушенцов тихо, сказав, усмехнувшись. — Ты будешь жалеть об этом. — процедил Шабанов, иронично улыбаясь. Макс весь взмокший и растрепанный, но всё равно остается сексуальным. Возбужден до косточек. Сейчас ему не жаль ни себя, ни Нелю, что тусуется с некоторыми из восемьдесят девятого — довольно эгоистично, но эта ночь позволяет себя так вести. Его ноги трясутся, когда он пытается их еще больше раздвинуть. Волнение и неловкость пропадает в ту же секунду, когда Рус берет двумя руками за бедра и впивается достаточно острыми ногтями, да и настолько сильно, что на ягодицах появляются полумесяцы от них, пока еще маленькие и незаметные. Эти нежности продолжались, пока Тушенцов не оказался сверху и не снял футболку, начиная поцелуями с шее, а потом оставляя засосы на груди, переходя обратно там, где кожа мягче и можно было с легкостью её прокусить — опасный маневр, на который соглашаются оба парня, даже без слов, осознавая насколько приятно причинять боль и ощущать её. «Пора заканчивать этот цирк» — крутилось в голове, но глядя на парня, у которого вид просто великолепен, то остановится не мог и поэтому чувствовал небывалое отвращение к самому себе. Он ведь уже изменял, хоть и один раз, но в память врезалось, что даже амнезия в такой ситуации не помогла бы. Было мерзко с самого себя, когда расстался с Машей, с которой как раз и изменил Насте, которая хоть и истерила, и вела себя как сука, но любила так сильно, что терпела любые синяки и ссадины, которые Руслан переодически оставлял на её худощавом тельце. А теперь он оставляет их на теле своего друга, хоть и в другой форме. Не всегда он будет тем, кто причиняет боль, но наоборот случится уж точно не скоро. Он останавливается и Макс понимает, что они и вправду зашли слишком далеко, уж точно дальше, чем их отношения, на этот момент, позволяют. Руслан ложится рядом с Максимом, что даже как-то побледнел. У друзей не может быть таких отношений. Они давно потеряли то, что имели раньше, позабыв и разрушив, что оба строили. Было больно, неприятно и горечь, и тягость на душе была, да еще какая. Каждый день чувство неполноценности преследовало. Каждый день мешая нормально проводить время с людьми, мешая думать. Мысли были только об одном, но их, оба парня, пытались избежать, вечно убегая и прячась, но даже по сей день они не смогли убежать и спрятаться, потому что они были везде. Хотелось исчезнуть, потеряться и забыться во всем. Руслан употреблял, теряя самого себя, но в новых отношениях, которые у него сейчас, он старался выбраться из всего, что преследовало его годами. Заботливая и достаточно трепетная девушка помогала ему, отводя его взгляд на то, что тот упускал и не видел, хотя находилось прямо перед носом. Он увидел хоть какие-то краски. Перестал лежать у себя дома обдолбанным в говнище и залипать в потолок, ловя трип от очередных веществ, что покупал у знакомых, травя свой организм намешанным в тех самых наркотиках компонентами, убивая своё нутро, не жалея ни капли. Шабанов забывался в алкоголе, который пьет до сих пор, только Неля изредка запрещает, зная, что это не приведет ни к чему хорошему. Тем не менее он продолжает заливать спиртные напитки в себя литрами так же, как и Руслан убивая свой организм, только достаточно длинным способом, который привел к тому, что теперь у того проблемы с печенью, хотя это не особо-то мешает так же пить, как и раньше. Оба желая исчезнуть из этой реальности, находили других людей и теряли самих себя не только в них, но и в том, что незаконно. Плевать на правила также было обоим. *** Прошло где-то месяца три-четыре. Лето пока было теплым, не настолько жарким, чтобы носить открытую майку и короткие шорты, и не настолько холодным, чтобы вечером надевать кофту с начесом. Максу нравилось такое лето, как и Руслану. Помнится в такую погоду те постоянно выходили за банкой пива и гуляли до рассвета, а когда он виднелся и солнце просачивалось сквозь серые пятиэтажки, они возвращались домой и просыпались лишь под вечер, и так чуть ли не всю неделю. Режим восстанавливался у тех быстро, два-три дня и те, как самый свежий огурчик принимались за своё творчество, которое ждали подписчики. Тот самый теплый летний вечер, который сближает парней, что решили погулять по вечерней Москве, хоть и не в самом центре, но каким-то чудом они видятся. Слишком много людей, слишком светло в центре, слишком много тех, кто узнает, а отвечать улыбкой и отказывать на фотки — не хотелось. В тихом, скрытом от свет уличных фонарей дворике парни и встретились. Шабанов безмолвно улыбнулся и присел рядом. Удивления не скрыть, но Руслану удается, а у Максима оно пропало, когда приблизился к лавочке, где сидел его друг. Снова сигареты, но уже с слишком вкусной и удивление насыщенной кнопкой, которая уж ярко придает вкус табаку, который проникает далеко в легкие. Невероятно. Руслан решает заказать по банке пива, хоть и безалкогольное, но тем не менее оно помогает расслабиться. Было легче купить в ближайшем магазине, но ни магазина, ни обыкновенного ларька поблизости не было. Пришлось наслаждаться тем, что есть. — За дружбу? — Руслан поднимает железную банку ввысь и вопросительно смотрит на приятеля. — За дружбу. — как бы усмехаясь, отвечает Шабанов, чокаясь и выпивая остатки жидкости. Возможно им не стоило вообще знакомится, но ебаная судьба свела их. Значит так надо. Значит так нужно. Всё предельно просто — встречи не бывают просто так, но было интересно для чего было предназначено их знакомство, такое обычное и ничего не означающее. Возможно не значащая только сейчас, но прошло достаточно времени, чтобы оба парня потеряли всякое желание продолжать общение и держать дружбу. Им было попросту лень, было неинтересно и ненужно. Оба вспыльчивые и достаточно одинаковые, чтобы иметь множество разногласий, которые в следствии приводили к ссорам, которые в свою очередь рушили хрупкий деревянный мостик между двух островов. Оба слишком злые на всех и оба не умеют прощать, как себя, так и других. Уж такие они странные уродились. Но всё же для судьбы — это слишком тупая причина их сводить, чтобы они были бок об бок. Им не выжить вдвоем, в любом случае. Каждая встреча — неловкость между ними, что уничтожала комфорт, которые те пытались построить. Не о чем говорить, а раньше они не могли заткнуться, просто потому, что новостей было много. Так и до самой ночи проводили время друг друга на квартире, говоря и говоря о чем-то бесполезном, веселом и иногда даже странном. Всё тело покрывается мурашками от легкого ветерка, который обдувал открытые участки кожи и проникал через ткань тонкой ветровки. Руслан любил лето. В особенности он любил именно так сидеть, а после делать что-то необычное, как например: сейчас он поцеловал Максима. Они не пьяны и не одурманены чем-то. Вовсе нет. Им просто нравится. Им просто захотелось. Они друзья и все друзья хотя бы раз творили какую-то хуйню вдвоем. Оба с закрытыми глазами и положенными ладонями на щеках друг друга, кусают чужие губы, а после вновь сливаясь в один поцелуй. Выглядели они, как подростки, что убежали из дома. Глупо это всё. Слишком взрослые для этого. Руслан, будто проникся Максимом целиком и полностью и до боли сжимал щеку, целуя так грязно и отвратно, что даже самому было бы неприятно, если бы он увидел это чуть раньше. А Максим только и мог, что подхватывать темп парня, который был слишком неуловим, но от этого и появляется разогрев для чего-то большего, хотя им и то, что они сейчас делают достаточно сполна. Уличный фонарь гаснет, последний ближний свет, который освещал двоих. Теперь они точно незаметны для других и даже для себя. Они готовы к тому, чтобы провести в этой темноте хоть вечность, потому что они знают, что сейчас не зима, которая могла обоих загнать домой и сейчас нет никого рядом, чтобы нарушить их идиллию. Только они одни. Под рассвет солнца, они расходятся, боясь, что их секреты будут освещены этим же солнцем, что уже светит очень ярко. Сейчас оно им не улыбается, только звезды и луна, которые готовы держать в себе все их сокровенные тайны. Они будут ждать друг от друга сообщения, которые опять их сблизит. Ждать и не писать самим, потому что они слишком горды для этого, слишком боятся. Придется ждать вечность, но оба надеются, что она наступит скоро, чтобы звезды и луна сохранили еще один их общий секрет.