Конец начинается слишком долго

Гермиона молча уставилась в сторону широкого входа, боясь моргать, продолжая не верить своим глазам. Бокал медленно выскальзывал из рук, и она лишь отдаленно услышала звук разбивающегося стекла. Мокрые капли холодного напитка брызнули в разные стороны, попадая Гермионе на ноги. Но ничего вокруг не могло заставить ее оторвать взгляд от двух фигур. Малфой и какая-то девушка. Светлые волосы, довольно высокая, приторная улыбка. Она мертвой хваткой цеплялась за руку Драко, кивая головой каким-то людям вокруг в знак приветствия. А он смотрел на нее. На растерянную и вмиг убитую наповал Грейнджер. А она не понимала, что сейчас видит в его глазах. Но происходящее до сих пор не укладывалось в голове. Малфой появился на приеме под руку с какой-то девицей, и все фантазии Гермионы о том, что они совсем скоро останутся наедине, рухнули, как огромные валуны, скатившиеся с гор, грузно ударяясь о землю. Она не понимала, что происходит. Кто идет рядом с Драко? Почему все это творится с ней? Это кошмарный сон или неудачный розыгрыш? Это насмешка? Обман зрения? Изощренная издевка? Вопросы рвались наружу, и Гермионе захотелось прокричать их все. Но они продолжали тесниться в мозгу, создавая адскую головную боль. — Гермиона, что случилось? — Джинни мягко касалась ее локтя, стараясь привлечь к себе внимание. Но ей потребовалось приложить все свои усилия, чтобы заставить себя оторвать от него взгляд. После этого она уставилась себе под ноги, замечая россыпь осколков. Гарри также непонимающе взирал на подругу, а затем достал палочку и быстро устранил проблему, помещая пустой, но уже целый бокал на поднос. — Тебе плохо? — Джинни продолжала, все еще не выпуская руку Гермионы из своей. Но она не могла отвечать, просто разучилась. Слова вертелись на языке, но не вылетали изо рта. Гермионе только и оставалось, что переводить взгляд от Гарри к подруге. Ей изо всех сил хотелось собраться. Раньше она никогда не демонстрировала свои слабости на людях. Но Малфой так умело вывел ее из равновесия, что впору было разрыдаться. — Гермиона… Но новый вопрос от Джинни прервал совершенно незнакомый голос. — Гарри Поттер. Честно признаться, всегда хотела познакомиться с вами лично. Гермиона подняла глаза, насильно вынуждая себя моргать. Ей нужно было адекватно осознавать все происходящее вокруг. Но мир до сих пор был далеким, а ее тело находилось в вакууме. Малфой и его спутница стояли рядом. Гермиона вперилась глазами в его лицо, отмечая ходившие туда-сюда желваки и бледную кожу. Он был похож на саму смерть. И он продолжал смотреть на нее. Гермиона подавила очередной крик, рвавшийся из груди. Ей так сильно хотелось схватить Драко за грудки и выбить из него все ответы. Но вместо этого они продолжали стоять друг напротив друга, прожигая в теле дыры. Ответ Гарри Гермиона не услышала. Но затем последовало то, что вывело ее из оцепенения. Она даже осмелилась оторвать взгляд от лица Малфоя. — А вы новая спутница Малфоя? — хохотнула Джинни, и Гермионе оставалось лишь надеяться на то, что никто вокруг не заметил, как она поморщилась, как получила удар прямо в грудь. Никто, кроме него. Потому что он не сводил глаз. — Мы вместе уже несколько лет. Огромный колокол упал ей на голову, и в ушах начал стоять противный звон. Гермиона определенно получила сотрясение мозга только лишь от этих словосочетаний и едва могла стоять на месте. Ей не хватало дыхания. Если она продолжит находиться здесь, в душном помещении, где глаза Драко проникают до внутренностей, то точно упадет на пол и забьется в некой истерике. Гермиона не была приверженцем такого поведения, но все высшие силы стали свидетелями ее мыслей, она была очень к этому близка. — Простите, мне нужно отойти на минуту. Гермиона высвободила руку из хватки Джинни и поплелась вперед. Ей хотелось верить в то, что у нее хватит сил на то, чтобы выбраться из зала, ни в кого не врезаться или же не упасть прямо здесь. Этот путь еще никогда не был таким длинным. Чем больше шагов Гермиона делала вперед, тем дальше ускользала от нее дверь. На какой-то миг ей на самом деле показалось, что выбраться из этой западни нереально. Но барьер, наконец, был сломлен. Гермиона выбралась в коридор, жадно хватая ртом более прохладный воздух. Слезы ровными дорожками тут же покатились из глаз, и ей пришлось прижать ладонь к груди, ведь казалось, что сердце проломит ребра. Только сейчас Гермиона обратила внимание на то, что кожа ладони неприятно саднила. Все потому, что она сжимала пальцы в кулаки с такой силой, что ногти впились под кожу. Запретив себе стоять на месте, Гермиона двинулась вперед, желая укрыться ото всех вокруг. Ей нужно было выпустить эмоции наружу, и никто не должен этого увидеть. Она двигалась на автомате, все дальше отдаляясь от зала, в котором проходил прием. Вся полученная информация до сих пор отказывалась восприниматься. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Мы вместе уже несколько лет. Слова набатом стучали о черепную коробку, а кровь толкала адреналин по венам, подталкивая Гермиону к первой в своей жизни панической атаке. Самое время было горько усмехнуться, ведь она прошла войну и еще кучу испытаний и эмоциональных потрясений. Но ни разу у нее было такого состояния. Но стоило ей впустить в душу надежду на какое-то светлое чувство, впустить в свое личное пространство другого человека, все начинало рушиться. Сейчас сама ситуация казалась ей такой абсурдной. Впустить в жизнь Драко Малфоя было определенно худшим решением. И такая рассудительная девушка, как Гермиона Грейнджер, не должна была опускаться до такого шага. Однако чувства вышли на первый план, и здравый рассудок отступил, трусливо прячась где-то глубоко внутри. Если бы она продолжала оставаться стойкой и смелой девушкой, этого бы не произошло. Вот только Гермиона позволила себе стать влюбленным подростком, который только и думал о том, как провести с объектом своего обожания как можно больше минут наедине. И вот к чему это привело. Они вместе уже несколько лет. И больше она ничего не понимала. Мозг напрочь отказывался составлять какие-то логические цепочки, искать какие-либо объяснения, что-то анализировать. Ей нужно было искать не кабинет, чтобы укрыться там на несколько минут. Необходимо было бежать к камину, чтобы вернуться домой, свернуться калачиком прямо на полу, чтобы в тишине и спокойствии желать себе скорой кончины. Ведь только таким образом можно избавиться от всякого рода чувств и переживаний. Только так и никак иначе. Ведь он никогда не будет ее. Все потому, что он всегда принадлежал кому-то другому. За эти мысли стоит себя ненавидеть. Но даже на это у Гермионы не было сил. Резко приняв решение, она развернулась, чтобы убраться отсюда домой. Но ее хрупкое тело, сотрясающееся в тихих рыданиях, тут же врезалось в кого-то. Она была так сильно занята своими мыслями, что даже не услышала того, что за ней кто-то идет. Теплые руки обвили ее плечи, а в нос ударил дурманящий запах парфюма. Сердце напрочь перестало биться, когда Гермиона начала медленно осознавать, кто ее сейчас обнимает. Глаза, полные слез, метнулись вверх, попадая в омут тех самых серых радуг, которые сводили ее с ума. Тело реагировало на него и требовало, чтобы Гермиона расслабилась и сдалась. Чтобы прижалась к его груди, позволила все объяснить, дать еще одну надежду. Но мозг кричал об обратном. И Гермиона больше не собиралась быть такой дурочкой, какой была до этого. Оттолкнувшись, она поспешно отошла от Драко на несколько шагов, больше не желая смотреть ему в лицо. Вытерев слезы, Гермиона думала лишь о том, как пробраться к камину. — Грейнджер, — его голос был более хриплым, чем обычно. И еще он говорил неуверенно, будто бы опасаясь спугнуть. — Я хочу пройти. Она сделала шаг вперед, но Малфой преградил ей путь, снова дотрагиваясь до ее тела своими властными руками, заставляя его реагировать, показывать истинные желания. — Нам надо поговорить, — он старался говорить спокойно, но нотки паники в голосе его выдавали. — Нам не о чем… Малфой прервал ее, резко распахнув дверь в ближайший кабинет и силой запихивая туда Гермиону. Ей очень хотелось вырваться. Но, по правде говоря, у нее не осталось сил для того, чтобы сопротивляться. Дверь за ее спиной закрылась, но Гермиона не собиралась оборачиваться. Она знала, что Малфой подойдет к ней, и ей хотелось верить, что у нее будут силы защищаться. — Гермиона… Драко произнес ее имя, оказываясь в непозволительной близости, от которой она всегда предательски таяла. Непривычный звук собственного имени вынудил ее поднять на него глаза. Казалось, он стал еще более бледным, почти прозрачным. — У меня только один вопрос. Зачем? — Я… я не знаю, что ответить. Чтобы я ни сказал, это не оправдает… — Зачем ты приходил ко мне? Зачем ты гулял со мной? Зачем ты целовал меня? Зачем назначал встречи? Зачем давал надежду? — чем больше слов произносила Гермиона, тем более твердым и звонким становился ее голос. Произнося последний вопрос, она уже кричала, позволяя слезам выливаться из глаз. Драко сделал шаг вперед, протягивая руку. Но Гермиона отпрянула, не позволяя ему дотронуться. — Не трогай меня, — процедила она сквозь зубы. — Все очень сложно, Грейнджер, — его лицо исказилось от боли, но Гермиона не позволяла себе обращать на это хоть какое-то внимание. — Настолько сложно, что ты позволил себе заморочить мне голову? К чему все это было? Ты возвращался домой и вдоволь смеялся надо мной? Ответь! — Не говори так! — Мои слова никогда не ранят тебя так же сильно, как сегодня вечером это сделали твои действия в отношении меня. Отвечай! Это было еще одной твоей издевкой? Ты всю подростковую жизнь отравлял мое существование, и теперь тебе снова стало скучно? Ты решил развлечься? — Все совсем не так! — А как?! А как, Малфой? Как еще объяснить твое поведение? У тебя есть… девушка, — это слово далось ей с особым трудом и болью в сердце. — И ты специально притащил ее сюда, чтобы… — Она не должна была приходить, — тон его голоса мог убить сейчас любого. — Ну да. Чтобы ты и дальше мог меня обманывать? Еще больше вовлекать в свою развлекательную викторину? Зачем все это? Я не могу понять…. Гермиона запустила руки в волосы, больше не заботясь о прическе. Мыслительный процесс был запущен, и в голове роилось так много схем, от которых она будто распухала. Эмоции по-прежнему преобладали, и от этого хотелось отключиться. За новым потоком рыданий Гермиона не заметила, как Малфой все же воспользовался моментом и подобрался поближе, дотрагиваясь до ее спины, пробегаясь пальцами по позвоночнику. Она намеревалась отойти, но уперлась в дубовый шкаф, еще больше загоняя себя в ловушку. — Я не обманывал и уж тем более не издевался над тобой. Я знаю, что не должен был допускать всего этого, но… — Но допустил… — Грейнджер, я… — Я не хочу тебя больше видеть и слушать бред про то, что ты меня не обманывал. Ты обманывал. И не только меня, — Гермиона предприняла попытку сбежать, но тело Малфоя более плотно припечатало ее к шкафу. Еще утром она представляла себе такую картину. Как они бы украдкой уединились где-нибудь, чтобы нетерпеливо поцеловаться. Но сейчас все это казалось такой смешной иллюзией. У него была девушка, и он ее обманывал. А сама Гермиона лишь повелась на него, как слепой котенок, который так сильно желал этой страсти и любви. — Выслушай… — Я не намерена тебя слушать, Малфой. Мне противно даже стоять рядом с тобой. Дай мне пройти. Она старалась говорить более спокойно, но слезы вновь подступали. Грудь высоко вздымалась, задевая его собственную. — Я хочу, чтобы бы ты меня выслушала. — Вряд ли ты способен сказать что-то, что уймет мою боль. — Прости. — Я чувствую себя такой дурой, — выдохнула она, не в силах оторвать взгляд от его лица. — А ты такой изощренный игрок, Драко. — Я никогда с тобой не играл! — Ты заставил меня поверить… Она осеклась, не находя в себе сил договорить до конца. — Только не говори, что на самом деле поверила в некое будущее между нами, — слова резали больнее острой стали, больнее самого жестокого заклинания для пыток. — Да, мне стоило быть такой же хладнокровной мразью, как и ты. — Грейнджер… — А теперь отпусти. Чем раньше ты сделаешь это, тем быстрей вернешься домой со своей спутницей. Отпусти! — Гермиона еще раз дернулась, но, кажется, его стойка стала еще более уверенной. — Я не могу, — полушепотом произнес он, закрывая глаза. — Отпусти меня! — она позволила себе ударить его кулаком в грудь. — Отпусти! Отпусти! Отпусти! — она не знает, сколько раз повторила это слово. — Я тебя ненавижу! Ненавижу! — она слабела, потому что истерика отнимала все силы. Но Малфой продолжал стоять на том же месте, терпеливо принимая каждый удар. Он молча наблюдал за ее истерикой, и как она медленно начинала оседать на пол, но старалась держаться. Как слезы градом лились из глаз, и слова сливались воедино. Ему было больно смотреть на то, как еще одна судьба пострадала от его действий. Но сейчас это еще более невыносимо, нежели в прошлом. Другие люди никогда и ничего для него не значили. Но только не она. Отступив на шаг назад, Малфой наблюдал за тем, как она сорвалась с места и рывком открыла дверь, позволяя ей удариться о стену. Ее рыдания были слышны уже в коридоре, но совсем скоро затихли, позволяя пустоте осесть внутри, распространяясь по всему телу. Ты заставил меня поверить… Мозг сам заканчивал фразу. И от этого внутренности выворачивались наизнанку, от чего хотелось пустить себе в висок заклинание, избавить себя от страданий. Малфой не знает, сколько прошло времени, прежде чем он вернулся в зал. Люди вокруг сливались в единое темное пятно. Он на автомате добрался до бара, начиная опрокидывать в себя одну порцию виски за другой. — Драко, дорогой, где ты был? Ненавистное лицо Ронды возникло рядом, отчего его замутило. — Ты хотела пойти сюда, так теперь наслаждайся, — ядовито процедил он сквозь зубы, отворачиваясь, залпом осушая стакан. — Где Блейз? — Куда-то пропал, — зло проговорила Ронда, начиная отходить в сторону. Проблем становилось все больше, и перспектива закончить свою жизнь становилась все более радужной. Гермиона выскочила на улицу, не думая о том, что оставила свое пальто внутри. Ледяной ветер хлестал по щекам, но она не чувствовала холода. Она остановилась на месте, опуская руки, позволяя себе разрыдаться в голос. Гермиона чувствовала себя абсолютно жалкой, потерянной, одинокой, совершенно ничтожной. Она не знала, как стереть себя с лица земли. Она тонула. Падала под воду, позволяя телу расслабиться, перестать сопротивляться. В таком положении уже нельзя было рассчитывать на жизнь и спасение. Ее слабое тело медленно опускалось на дно, а веки закрывались. Она перешла дорогу, не заботясь о том, чтобы посмотреть по сторонам. Ей нужно было добраться до дома, но в голове была такая пустота, что сосредоточиться на собственном пороге было нереально. Гермиона поддалась еще одной слабости, опускаясь на тротуар, прислоняясь спиной к холодному столбу, продолжая свои рыдания. Ее пальцы впивались в обнаженные колени, а тушь стекала по щекам. Она больше не была Гермионой Грейнджер, она была влюбленной идиоткой, которой навсегда разбили сердце. Ударили по нему тяжелым камнем, превратив в лепешку. Рядом опустилась фигура человека, и Гермиона испугалась, что это снова мог быть Малфой. Она больше не выдержит этой пытки. Протерев глаза, Гермиона молча уставилась на Блейза Забини, чьи эмоции были совершенно не читаемы. Кажется, по его внешнему виду никогда нельзя было понять, озабочен он чем-нибудь или же нет. Одна из самых больших загадок в мире. Он повернул голову в ее сторону, внимательно изучая лицо. Забини помедлил, прежде чем начать говорить. — Скажу откровенно и сразу, — он тяжело выдохнул. — Я слышал весь ваш разговор. И теперь я хочу, чтобы ты ответила мне на один вопрос, ты хочешь узнать всю правду?