Возьми весь мой свет

Как будто много лет спустя сорвал букет поцелуев с губ ее и поставил в вазу цвета зари что в груди. Но не зря так ждал я. Ведь я ее любил. «Ожидание», Ричард Бротиган.

      Петя потоптался по мокрому асфальту, щелкнул зажигалкой, спрятав сигарету от ветра и — ничего. Выдохнул зло сквозь зубы, защелкнул еще раз, и еще — ничего. Вот падла, и именно сейчас, когда у Пети отвратительный вечер и жутко хотелось курить. Новый ухажер заволок в какой-то шибко претензионный клуб, где мог только скромно оплатить Пете бокальчик маргариты. Петя смотрел на это и не понимал: над ним прикалываются или издеваются? Долго злиться не вышло — курить хотелось сильнее, да и чего Петя мог сейчас ожидать? С отцом рассорился в край, с работы в Москве поперли, денег перестало хватать вообще на все, даже с кокса по этой причине слез. Повезло, конечно — сидел бы по-жестче, давно бы отсасывал у мусорных баков за дозу, а так ничего, вылез, в рехабе даже отсидел приличный срок. Его отец об этом узнал, предложил контакт наладить, Петя послал на хрен. Без денег, работы, худющий и очень гордый.       Юрий Андреевич правильно сказал — Сдохнешь ты в канаве, Петь.       Петя кивнул. Сдохнет, но гордый.       Юрий Андреевич немного подумал и сказал:       — Но тебе повезло, я тебя слишком сильно люблю.       Петя ничего не ответил, а спустя пару месяцев оказался в Питере в небольшой, но хорошей квартирке, внезапно из дела исчезла причина увольнения, а он, с красивыми рекомендациями, оказался в Питерской полиции. Красота, спасибо, папаша, что сделал так, будто это я все устроил, а не ты.       Щелкнул еще раз. Ничего.       — Дать прикурить?       Петя вскинул голову, кинул небрежный взгляд на скуластое лицо в тени, а после на горящий огонек крайне выебистой зажигалки. Петя склонился, прикрыл сигарету ладонью и закурил, вдохнул жадно и прикрыл глаза, вдыхая дым. На душе сразу стало теплее и легче. Как с кокса слез — вечно курить хочется.       — Спасиб, дядь, — бросил Петя вяло, глядя в сторону кричащих ярких неоновых вывесок. Домой надо ехать, он уже понял, что его ухажер явно не обеспеченный папик. А чего еще ждать? Петя сам больше никто, с какого перепугу за ним все так же будут ухлестывать богатенькие сынки всяких шишек? Прав был батя, надо было Вите лучше сосать, давно бы замуж вышел за генеральского сыночка и жил бы дальше такую жизнь, как хотел.       Мужчина рядом склонил голову, неприкрыто разглядывая Петин профиль. Петя пристального взгляда не смущался. Привык, что его так разглядывают. Вообще все. На работе сослуживицы, на допросах объебанные дилеры, в прошлом — красивые вылизанные сынки высокопоставленных чинуш. Всем нравится Петя Хазин, и все его хотят, и с такими вводными данными он все еще ни сам не заработал, ни к чужому карману не присосался.       Прав был батя. Петя все еще ничтожество и никакое красивое личико это не спасет.       Мужик удовлетворенно хмыкнул, будто бы оценил его, как товар на полке, и пришел к выводу, что ему все нравится. Пете все это было безразлично, он хотел докурить и поехать домой. У него еще там валяются протоколы, надо заполнить…       — Один тут? — наконец спросил мужик низким, хриплым голосом.       Петя перевел на него заинтересованный взгляд. Голос у него что надо, конечно. Такому достаточно на ушко пошептать пару заезженных пошлостей, чтобы у омеги ноги в разные стороны разъехались. Петя уверенно держал свои колени вместе, на своих ошибках молодости выучился, когда велся на любой слюнявый комплимент.       — Ага, — бросил Петя без интереса, выдохнув дым чуть правее чужого лица. Хотел в лицо, но одумался. Место же в самом деле для всяких богатых и уважаемых, Петя не хочет, чтобы его скрутили верзилы этого уважаемого, и ткнули лицом в грязь. Петя все это знает, все он это уже видел.       — Красивый ты. Как с картинки, — сказал он спокойно, будто и не старался Петю склеить. Он просто оценил его лицо — как картинку — и сделал вывод.       Петя тихо хмыкнул.       — Из тени выйди, дай хоть тебя оценю.       Все богатые — либо уроды внешне, либо внутри, а чаще — все и сразу.       Мужчина сделал шаг вперед, выходя из тени, и Петя оглядел его лицо, не приметив в нем ничего отталкивающего, но и ничего привлекательного. Легкая небритость, не соответствующая богатеям, спокойный, но очень тяжелый взгляд, коротко отстриженные темные волосы. Петя без интереса перевел взгляд ниже — костюм дорогой, обувь тоже. Петя посмотрел в сторону и дернул плечом. Ему уже без разницы, сколько чей галстук стоит. У него теперь в мыслях скидки в магазине у дома и акции в косметическом магазине на духи.       — Игорь, — сказал мужчина.       — А?       — Игорь. Зовут меня так.       — О, — Петя выдохнул густой дым. — Петя, двадцать шесть, пошлый.       Игорь улыбнулся — так искренне и просто, и Петя снова недоверчиво его оглядел. Какой-то не такой этот Игорь, все в нем какое-то друг с другом не связывающиеся. Небритость не подходит его костюму, а улыбка — туфлям. Петя решил больше не отводить взгляд.       — Я видел тебя с твоим спутником.       — Бывшим спутником, — бросил без интереса Петя. — Давно заметил?       — Сразу же, — дернул плечом Игорь — почти нервно. — Такие омеги, как ты, когда входят, сразу привлекают все внимание.       — Красиво сказал, — с блеклой интонацией кинул Петя. — Мне такого еще не говорили.       — Это правда. Не понимаю, почему ты так одет и так себя ведешь. Обычно такие омеги, как ты, делают все, чтобы это внимание удержать, а ты прятался.       — Любой прятаться начнет, когда ему предложат мартини, покурить и поехать к нему на хату, — улыбнулся Петя. — Я уже внимание наудерживал на сто лет вперед, дядь. Знаю я, что думают такие, как ты. Жопой там покрутить, тут бедро отставь — тут же найдешь себе богатого хмыря и жить как в сказке. А то что у хмыря стремные фетиши и любовь тягать за волосы, когда выпьет — об этом уже никто не думает. На хер мне ваше внимание не упало. У меня пельмени по акции стынут, сечешь?       Игорь растерянно моргнул, а потом улыбнулся и посмотрел на Петю с таким восторгом — как ребенок на щенка под елкой, которого выпрашивал весь год.       — Секу. Ладно, я тебя понял. Если решишь остаться и заскучаешь— ищи меня, в помощи не откажу.       Петя не ответил, только отвернулся, докуривая и смотря на вывеску. Оставаться он не планировал, но, затушив бычок о стену и выкинув его в мусорную урну, он развернулся на каблуках и вернулся в здание. Зашел в туалет, чтобы поправить волосы и внимательно себя рассмотрел. И за что только все эти мужики в нем цеплялись, что такого находили? Петя в себе ничего особенного не видел. Красивым считал — да, но на красоте далеко не уедешь. Он выдохнул, убрав выбившиеся прядь назад и хмыкнул.       Какая ему разница? Все равно вывод один — придется самому себе оплачивать мартини, значит, в пятницу суши он себе, как планировал, не закажет.       Знал бы он в двадцать пять, где в итоге окажется, может и не был бы таким гордым.       Отец его хотя бы любил, не тягал за волосы и не предлагал засунуть в него кулак. Требования были, как у любого человека, по службе поехавшего, пару раз по лицу дал — ну и что? По сравнению с партнерами Пети его отец был лучшим вариантом.       Петя вернулся в зал, заказав мартини и окинув взглядом зал, не найдя в нем Игоря, он отвернулся, принимая бокал. Сделал глоток и потер висок. Зачем приперся только? Снова надеется, что ему повезет найти богатого мужика, который не будет больным на голову? Ему ведь даже не нужен богатый мужик. От роскошной жизни он уже почти отвык. Живет неплохо. Зачем ему это? Ему бы просто мужика. Нормального, нет, не нормального, даже хорошего, честного и улыбчивого. Чтобы ласковый, добрый и никогда голос не повышал. И никакие деньги ему не нужны. Петя уже выучился неплохо жить. Даже в Дубаи может себе позволить слетать раз в год.       Да и отец… Петя знает, если напишет и попросит, он — не откажет.       Знает.       Но Петя умрет в канаве и его гордость вместе с ним.       Петя заказал еще пару бокалов, отказавшись от новых джинс, которые планировал заказать на днях, и выпил все до дна, дожидаясь, пока в голове не станет мутно. Он снова повернулся к залу, лениво его оглядев, и направился к туалету. Игоря все равно больше нигде не было, надо было сразу ехать домой. Давно бы принял ванну, закутался в халат, включил сериал, достал пожрать и сидел бы над отчетами.       — Один?       Петя повернулся, приподняв брови, посмотрев на мужика. Он только хихикнул, решив не отвечать, и пошел дальше. Его остановили через несколько секунд, сжав за руку и потянув на себя. Петя устоял и, хмурый, гаркнул:       — Не один, а с огромным нежеланием знакомиться, усек?       — Ну ты че ты выкаблучиваешься, а? Я тебя с друзьями уже полчаса как заметил, рассматриваем. Красота такая. Глазки у тебя какие, и жопа тоже. Такая сладкая попка не может не хотеть знакомься, — и смачно ущипнул за ягодицу.       Петя подскочил, отпихнув локтем мужика и презрительно на него уставился.       — Иди поговори с попками своих друзей, ок? Не доставай, дядь, — он раздраженно махнул рукой, желая поскорее смыть с себя этот мерзкий комплимент.       — А ты дерзкая сучка, а? Любишь, когда грубо? — он нагнал его, схватив за волосы. Петя тихо айкнул, зашипел и вцепился в его запястье, кинув раздраженный взгляд исподлобья. Ничего. Петя и с таким справлялся. Коленом в пах — и никаких проблем.       Петя вздрогнул, когда над ними нависла темная, высокая тень.       — Сказал же омега, не хочется ему, или на слух туговат, а?       Мужик тут же от Пети отпрянул, посмотрел на Игоря диким взглядом, будто испугался чего-то, пробормотал какие-то слова извинений и быстро ушел. Петя фыркнул, поправив волосы.       — И чем ваши «претензионные» блядушники отличаются от обычных? Омег хоть в углу насилуй, охране насрать. Приглашение на входе не очень работают, да?       Игорь посмотрел на него.       — Прости, тут такого не бывает обычно. Да и не самое это лучшее место, был бы в лучшем — на тебя бы и бариста не смотрели, если бы ты им не разрешил.       — Не встречал таких, — фыркнул Петя, посмотрев в сторону, нахмурившись. Игорь вовремя рядом оказался. Петю это и злило, и радовало одновременно. Он невольно съежился. От Игоря шла такая невероятная, с ног сбивающая энергетика — особенно здесь, в свете софитов — что Пете неловко делалось.       — Могу сводить в такое место. Хочешь?       Петя неуверенно на него посмотрел. Игорь, на удивление, был его выше — ощутимо выше, и Петя впервые за долгое время смотрел вверх, а не вниз. Он сказал:       — Хочу.       Игорь улыбнулся.       — Когда ты свободен?       — В пятницу. В часов шесть.       — Мне заехать за тобой?       — Заедь. Какой дресс код?       — Самый шикарный и самый дорогой, что у тебя есть.       Петя фыркнул.       — Что ж, тогда меня не пропустят. Знаешь ли, сложные времена были. Последний дорогой костюм чудным образом превратился в новый холодильник. Представляешь, магия какая?       Игорь осмотрел его с нескрываемым любопытством, улыбаясь.       — Представляю. Ничего страшного, что-нибудь придумаем. Подвезти тебя до дома? Заодно поделишься номером и адресом.       — Берешь нахрапом?       — Предлагаешь время сообщить тебе голубем, а адрес собакой выяснять?       — Ну, мог бы и постараться, — фыркнул Петя. — Ладно уж, я в туалет и вернусь. Подвезешь, так и быть. Раз уж настаиваешь.       — Крайне настаиваю.              Петя хмыкнул, скрывая улыбку и бодрым шагом ушел. Игорь проводил его взглядом и усмехнулся, шумно вдыхая в себя запах, который еще стоял несмотря на то, что Петя ушел. Пах он невероятно. Духи выветрились уже — свойство недорогих духов, конечно же — и остался только чистый запах, смешанный с потом. Игоря от него едва не вело, но, учитывая специфику его деятельности, держать лицо и себя в руках он умел хорошо.       Но Петя… Игорь улыбнулся.       Петя был самым обычным красивой омегой, которых Игорь наблюдал сотнями: по работе, в клубах и барах, в своей постели, где угодно.       Петя был самым обычным.       А потом он открыл рот, и Игорь понял, что обычного в нем — с хер.       Он повернулся, когда услышал шум шагов, видя, как возвращался Петя. Тот нервно поправил волосы, посмотрел на Игоря нечитаемым взглядом и дернул бровью, будто что-то хотел спросить, но передумал.       — Ну, едем?       — Да, — Игорь кивнул. Петя прошел мимо него, вперед, к выходу, и Игорь снова шумно втянул в себя воздух. Хорошие, качественные духи Пете не помешают. Чтобы держались сутки. И чтобы всякие его не нюхали так, как это посчастливилось делать Игорю.       Он пошел за ним.       Они вышли через главный вход, и Игорь протянул жетон служащему. Петя снова краем глаза осмотрел Игоря, не понимая, что же в нем было не так. Кем он работает, интересно? Может, наследник крутого бизнеса? Сын чиновника? Он казался недостаточным старым для собственного большого дела, но и не таким молодым, чтобы ничем не заниматься.              Петя перевел взгляд на подъехавшую машину и так и застыл, раскрыв широко глаза и приоткрыв рот. Он даже марки этой машины не знал, настолько она была дорогой, что Петя на такие тачки даже в свои лучшие времена не смотрел. Игорь кивнул служащему и открыл перед Петей дверь. Петя только и смог просипеть:       — Сколько… сколько она стоит?!       Игорь замер, не ожидав таких вопросов. В конце концов, в его кругу давно никто не спрашивал о цене. Где купил? Да. Цена?       Игорь растерянно посмотрел на свою машину.       — Я не помню.       — Не помнишь? — просипел Петя. — Да если я бы такую тачку купил, то помнил бы о ее цене даже умирая! — он всплеснул руками. — Нет, я в это не сяду! Поцарапаю там тебе что, ты меня прям так и выкинешь.       — Глупости, — улыбнулся Игорь. — Поцарапаешь — отвезу в ремонт. Не тебя. Машину. Садись, не беспокойся.       Петя еще немного постоял, хмурясь, не понимая, кто же такой Игорь и кем работает. Может что-то из политики? Внебрачный сын президента? Петя глубоко вдохнул и сел в кожаный салон. Она даже пахла, как роскошь. Игорь закрыл за ним дверь и сел рядом, на водительское. Машина не выезжала — она плыла, плавно набирая скорость. Петя был в шоке. Он никогда в таких дорогих тачках не катался, никогда не чувствовал, что машина может ехать так. Она скользила. Летела. Что угодно, но не ехала, нет!       Петя рассеяно моргал, разглядывая салон, панель, город за окном, а после, наконец, Игоря. И спросил:       — Кто ты, нахрен, такой?       Игорь улыбнулся, посмотрев на него.       — Игорь, тридцать, пошлый. Я не хочу тебя удивлять, но машина может быть подарком или взята в кредит на сто лет. Не надо по ней делать выводов. Ладно?       — Совсем не ладно!       Игорь выдохнул, откинувшись на кресло и открыв окна, впуская весенний, прохладный воздух после дождя. Он мягким взглядом очертил Петино лицо, глядя, как ветер играл с его волосами. Он снова улыбнулся и перевел взгляд на дорогу.       — Это просто машина.       — Это очень дорогая машина.       — А ты — очень красивый.       — И?       — Да, вот именно: и? Какие выводы я должен сделать с того, что ты красивый? И какие ты с цены машины?       — Ну, я, например, могу волноваться, что ты какой-нибудь… восхитительно-богатый чел, а чем богаче человек, тем он ебанутый и…       — Да? А по моему опыту, все красивые — пустоголовые сучки, лезущие тебе в ширинку и вынимающие оттуда доллары. Дальше что?       Петя фыркнул и отвернулся.       — Не злись, кошечка. Я просто, знаешь ли, невероятно сильно задет.       — Чем же? — фыркнул Петя. — И не называй меня «кошечкой», — он поморщился.       — Понял. Задето мое самолюбие. Ты не уделил мне никакого внимания, но уже пять минут говоришь о моей машине. Любой начнет ревновать.       — Просто ты явно не стоишь миллион долларов. Даже если разобрать тебя на органы. И даже если в твоей ширинке в самом деле куча долларов.       Игорь шумно выдохнул:       — Включу музыку.       Петя не ответил, разглядывая город и вдыхая свежий, прохладный ветер. Заиграла музыка — плавная, но ритмичная, Пете понравилось. Через долгие три минуты он расслабился. Свежий воздух и музыка расслабляли и успокаивали. Он сказал:       — Ладно, дядь, сорян. У меня сложные отношения с деньгами. Когда-то я был богат — не так, как ты — а теперь я знаю, что пятьсот долларов — это не три грамма кокаина, а одежда и еда, которые еще и распределить правильно надо. Вот и все.       — Все хорошо, я не злился, — пожал Игорь плечами и, поставив машину на автопилот, откинулся на кресло, расслабившись. — Сидишь на кокаине?       — Уже нет.       — Долго сидел?       — Почти пять лет.       Игорь присвистнул.       — Ну, для бывшего кокаинщика ты выглядишь выше всяких похвал.       — Комплименты эти твои, — Петя сморщил нос и посмотрел на Игоря, — у тебя совсем не получаются. Придумаешь к следующей встрече что-то получше?       — Обещаю, — улыбнулся Игорь, вернувшись к рулю, чтобы завернуть во двор. — Ну, вроде приехали. Номерок?       Петя фыркнул, но продиктовал, с усмешкой глядя, как Игорь спешно доставал свой телефон, чтобы записать, а потом неуверенно уточнил, не дописав две первые цифры. Петя даже сам проверил — ну, чего греха таить, он очень хотел второй встречи и было бы обидно, если она не случилась бы только потому, что Игорь записал неправильно номер.       — Спасибо. Тогда до следующего вечера, — и, с какой-то неожиданной нежностью, взяв его руку в свою, он склонился, поцеловав тыльную сторону ладони. Петя вскинул брови, но улыбнулся. Давно ему вот так рук не целовали… Это было несвойственно для его нынешнего круга.       Он подмигнул Игорю и вышел из машины. У дверей парадной обернулся, посмотрев в сторону машины, и Игорь улыбнулся ему из открытого окна. Петя смущенно отвернулся и быстро нырнул за дверь, громко выдохнув и мотнув головой.