Возьми весь мой свет

      Петя застегнул джинсы и выдохнул. Когда он успел поправиться? На него штаны с божьей помощью налезли. Он глянул в зеркало. Нда, точно новые нужно купить, эти все так плотно облепляли, что даже не оставляли места для фантазии. Ну да, это на коксе он был худым и тонким, когда жрать не хочется, зато бегаешь, как заведенный, а как слез — здравствуй жопа метр в обхват. Аппетит уже нормальный, бегать весь день сил нет, спать стал больше, в общем, джинсы такой критики просто не выдерживали.       Впрочем — на сегодня как раз. Они с Игорем кататься будут, перед ним и не жалко посветить жопой, облепленными джинсами, как второй кожей, только главное, чтобы Игорь вообще нравилось мясо… В спортзал надо, — подумал Петя, — тогда вообще красота будет. Это раньше что качайся, что не качайся — кожа да кости, а щас мясо легче будет нарастить.       Интересно, а какие нравятся Игорю?       Телефон звякнул. Петя глянул, кивнул и накинул кожанку. Вечер сегодня непривычно-теплый, можно и полегче уже что надеть. Нанес в спешке духи на шею и спешно вышел, звякнув ключами. От виды машины Петя рвано вздохнул — ну красавица же! Не верится, что он ее вел недавно, что на ней они сейчас кататься будут! Петя глянул цены одним глазом, схватился за сердце и решил больше не смотреть, чтобы не травмироваться.       Игорь вышел из машины, оглядел Петю и присвистнул:       — Шикарно выглядишь. Как горячая омега байкера.       — Байкера пока не завезли, — улыбнулся Петя, подойдя ближе и дав утянуть себя в объятья. Игорь склонился, поцеловав в шею, погладив по пояснице.       — У меня и байк есть.       — Мне больше нравится твоя тачка.       — Я скоро начну волноваться, что ты со мной — из-за нее, — прищурился Игорь, глядя на Петю. — Не, детка, ты сегодня реально шикарен, джинсы как вторая кожа, — и прихлопнул по бедру. Петя вздрогнул, внизу снова стало жарко. — И бедра, что надо. Заводишь нереально.       — Да иди ты, — смущенно буркнул Петя. — Я в спортзал думаю записаться.       — Зачем? Ты в отличной форме.       — А ты, что ли, в плохой? Ты ж занимаешься.       — А… — Игорь моргнул. — Ну да. Ладно. Ты только сильно не загоняйся там, лады? Просто у вас, омег, совершенно странные отношения со своим телом.       — Есть такое. Я вот поднабрал, как с кокса слез, и как-то сложно себе признаться, что теперь надо купить одежды на размер больше.       — Ну, ты поднабрал ровно там, где надо.       — А если у меня пузо?       — А чем плохо пузико? — моргнул Игорь. — Где набралось — там и надо. Выглядишь ты огненно, какие еще вопросы? Заниматься можешь ко мне приходить, я тебе мешать не буду. А, ну и про одежду, кстати, — он достал из кармана портмоне, покопался там и протянул Пете карточку с небольшой бумажкой с пинкодом. — Вот, сделал новую, для тебя. Что ты, у меня карту каждый раз выпрашивать будешь?       — Офигеть, — пробормотал Петя, приняв карту. Проморгался. — Я живу жизнь мечты меня пятнадцатилетнего, когда думал, что найду красивого мужика, а он будет меня любить и давать много денег.       — Ну, мечты сбываются. Давай, садись, — он открыл перед ним дверь, а после смачно шлепнул по жопе. Петя глянул на него, нахмурившись. Игорь дернул плечами. — Такую жопу мимо пропустить нельзя.       — Смотри, чтобы так кто-то другой не подумал.       — Если кто-то подумает, — прохрипел Игорь, склонившись к нему ближе, — руки переломаю.       — Садист, — фыркнул Петя, чмокнул его в колючий подбородок и сел на пассажирское. Игорь закрыл за ним дверь.       Музыку выбирал Петя, признавшись, что он, вообще-то, целый плейлист сделал для того, чтобы с Игорем вот так вечером кататься! Игорь рассмеялся, но дал добро. Музыка была разной, от кальянного репа до иностранных, нежных и неподдающихся ни одному известному Игорю жанру. Были всякие ремиксы, что ли, куча всего было. Петя подпевал, открыв окно, а Игорь, как зачарованный, смотрел за тем, как ветер трепал его волосы. Ничего и никогда не было перед его глазами прекраснее, чем Петя на фоне огней и тьмы, с этой музыкой на заднем фоне. Рука Игоря сама потянулась к нему, улеглась на коленку, плотно обтянутую джинсой, погладила и сжала. Петя лукаво на него посмотрел, а после подался вперед и чмокнул в щеку, ловко и быстро сев обратно, не дав насладиться мгновением.       — Поедем потом ко мне? — спросил Игорь.       — Давай, — согласился Петя, потянувшись на кресле и довольно выдохнув, а после прытко оперся руками о раму окна и выглянул на улицу.       Игорь смотрел за ним, включив автопилот — а то вдруг засмотрится. Он вдруг подумал, как вся эта музыка подходит Пете, что в нем и какой-то шарм нереальный, сексуальность почти невинная, естественная будто, а не вычурная, и вместе с тем — нежность, чувственность. Столько в нем всего, что кровь стынет и Игорь понятия не имел, были ли с ним другие варианты, кроме как любить его. Любить так сильно, что для других чувств и места нет. Пока он не говорил об этом вслух, просто не хотел напугать Петю своей настойчивостью, но…       Игорь сглотнул, когда Петя оперся о раму и вылез наполовину в окно. Может быть, Игорю надо было подумать о Петиной безопасности, но первым делом он подумал о его жопе напротив. Не, ну жопа… Жопа вообще хороша. Не сдержавшись, он смачно шлепнул его по ягодицам. Петя вскрикнул, дернулся, упал на свое место и рассмеялся. Игорь посмотрел на него голодным взглядом и, отъехав к обочине, накинулся на Петю. Поцеловал жадно, прижал к себе, трогая руками, где попадется, сжимал его бока, ляжки и бедра. Петя выдохнул в его рот и выгнулся, откинув голову назад, открывая беззащитное горло. Игорь довольно зарычал и впился в него поцелуем. Прикусил нежную кожу и снова прижался губами, а после жадно провел языком, вылизывая.       Оттянул край футболки, открывая местечко между плечом и шеей. Петя вздрогнул, дернулся — омеги всегда это место старались защитить, чтобы не травмировать, место, где ставилась метка, но сам Петя не испугался, Игорь чувствовал только то, как он трепетал, как жарко ему стало от близости дыхание Игоря к этому месту.       Игорь нежно прижался губами, целуя, а после снова прикрыл его футболкой. Петя открыл глаза, шумно выдохнув, сердце колотилось бешено. Его такой волной страха и возбуждения обдало — никогда такого не было.       Бешеными глазами он посмотрел на Игоря, провел рукой по его лицу и выдохнул:       — Это было…       — Знаю. Понравилось?       — Еще раз так сделаешь — получишь по лицу.       Игорь приподнял брови.       — Я… ох, ну, обычно омегам нравится контраст ощущений… Никто же в двадцать первом веке силой метки не ставит.       Петя посмотрел на него и поерзал, чуть оттолкнув. Стянул с себя рукав кожаной куртки, включил свет в тачке, от которого Игорь поморщился, и сам стянул с плеча футболку. Игорь прищурился, а после удивленно приподнял бровь.       — Я… прости, Петь, я не знал… Я… это просто трюк безобидный. Понял. Прости, — он нежно погладил бледные шрамики на плече — явно от вмешательства после операции. — Силой поставили?       — Потом расскажу, — кратко бросил Петя, натягивая куртку обратно. — У него не вышло полноценную метку поставить. Сложно это сделать с бодро брыкающимся омегой, — он усмехнулся, глянув в окно. — Я думал, что все это — чисто физика, врач все исправит. Врач исправил. Но не только хирург. Я полгода ходил к психотерапевту. Запах меняется из-за физических процессов, а дальнейшая привязка к человеку — чисто психологический процесс. Это что-то вроде мини-травмы. Тебе пиздец, как больно и следом вырабатывается тяга к человеку. Нездоровая, если метка поставлена силой. И чуть менее нездоровая, если добровольно, — он тяжело вздохнул, все еще смотря в окно.       Игорь внимательно смотрел на его лицо. Он ведь и подумать не мог… Знал, что многим омегам нравится такой трюк — страшно и хорошо одновременно, башку срывает от всплеска гормонов и колени в разные стороны. Но он понимал, что объяснять Пети свои сексуальные фишки и как это нравилось другим омегам — бред. И он сказал:       — Мне очень жаль, Петь. Это ненормально и пиздец, варварски, это то же самое, что и изнасилование. Я понимаю, что тебе не по себе от этого и… если у нас все будет серьезно, то я не буду ставить тебе метку, если ты не захочешь. А если захочешь — то только двойные. Чтоб у нас обоих не сильно больная привязанность была, — улыбнулся он и, взяв его руку в свою, нежно поцеловал в место, где бился пульс. Петя поглядел на Игоря и улыбнулся, смягчаясь.       — Все хорошо. Трюк и вправду прикольный, в моменте пиздец, как хорошо было, просто потом тут же накатило.       — Понял. Такого больше не будет.       — Я сам решу, что будет, а что нет, — сказал Петя спокойно. — Но чуть позже, лады?       — Конечно, — он подался к нему ближе и нежно потерся сивом носом о его. Петя хихикнул милейшим образом. Сердце Игоря сжалось в приятной истоме.       Он нежно положил руку на щеку Пети, погладил, подался вперед и прошелся носом по скуле к виску, после — нежно за ухом. Петя снова хихикнул, сжался чуть от щекотки, и Игорь замер. Обычно… обычно ему хотелось делать только такие штучки, как с меткой. Чтобы омега краснела, ерзала, чтобы запах становился пряным, чтобы вздохи рваные — почти стоны. Но сейчас… сейчас он понял, что хотел делать такие штучки, как сейчас — чтобы Петя вот так хихикал. В груди у Игоря от этого что-то теснится, щемится приятно. Он такого ни разу до Пети…       Он вздохнул и прижался своим лбом к его. Петя поднял на него свои смеющиеся, блестящие глаза, и Игорь нежно погладил его под подбородком. Петя тихо мурлыкнул, вперед подался, ткнулся губами в его губы и нежно поцеловал. Игорь оперся рукой о сиденье позади, а второй рукой скользнул к пояснице, приласкав и погладив.       Игорь вдруг подумал: неужели он в самом деле влюбился?       Петя чуть отстранился и улыбнулся ему.       Да, кажется да. Он влюбился.       — Блин, все не могу привыкнуть к твоей квартире! Она огромная! — восхищенно сказал Петя, когда Игорь снимал с него кожанку и нежно поцеловал в затылок. Петя довольно поежился от щекотки. — Не включай свет, ладно?       — В гостиной подсветка есть.       — Ее нормально. Просто… Ночью должна быть ночь. Иначе вся магия рушится.       — Магия, — протянул довольно Игорь, крепко обнимая его со спины. — Ночью, значит, происходит волшебство?       — Конечно. Все откровенности всплывают ночью.       — Тогда хорошо, что мы не легли еще спать, — улыбнулся Игорь и, взяв его за руку, провел в гостиную. Включил диодную ленту, нежно-желтого цвета, и посмотрел на Петю, который подошел к окну, восторженно разглядывая город.       Игорь подошел к нему со спины и обнял, поцеловав в шею. Петя смотрел на город и сказал:       — Почему-то ночные города всегда такие… другие. Не знаю. Днем посмотришь — город как город. А вот так, ночью… даже не верится, что так много людей еще не спят.       — Ну, может быть, они тоже верят в ночное волшебство, — улыбнулся Игорь, продолжая целовать его шею.       — Ага. В белое рассыпчатое волшебство… — пробормотал Петя еле слышно, разглядывая мигающие огни города.       — Ну, у нас же волшебство и без белого?       — И слава Богу, — вздохнул Петя и погладил тыльные стороны ладоней Игоря, которые нежно оглаживали его живот. — Когда бросаешь — ведь жизнь кажется еще более тусклой, чем до наркотиков. Так хочется назад. А потом… Потом, наконец, даже ночной город заставляет тебя что-то чувствовать. Вот о чем мне говорили в рехабе, когда рассказывали про чудесный мир без наркотиков. Мир, в котором ты можешь что-то чувствовать и без стимуляторов.       Игорь вздохнул, поцеловав его в макушку и тоже посмотрел на ночной город. Ночь для него давно не была настолько романтичной, как для Пети. Но не сейчас. Сейчас он был с Петей и, казалось, чувствовал все то же, и он смотрел на мигающие огни города как на что-то в самом деле волшебное.       — К некоторым это чувство так и не приходит.       — А к тебе? — спросил Петя, посмотрев на него через плечо.       Игорь заглянул в его глаза и в них, казалось, были огни вообще всего мира. Или это был его собственный огонь.       — Сейчас — да. Пришло.       И склонился, целуя. Петя закинул руку назад, зарылся пальцами в его волосы, притягивая ближе. Игорь прижался к нему тиснее, вжался бедрами в его ягодицы, второй рукой нежно погладил живот. Его губы спустились ниже, поцеловали за ухом и прижались к шее. Игорь целовал, вылизывал, игриво покусывал, и Петя судорожно, громко вздохнул, закрыв глаза и блаженно улыбаясь.       А после рука Игоря спустилась ниже и его пальцы поддели пуговицы на штанах. Петя вздрогнул и тут же одернул его руку. Поглядел на сбитого с толку Игоря и пробормотал:       — Не… не сейчас.       Игорь медленно моргнул и кивнул.       — Э… да, хорошо. Ты… ты не хочешь или что-то другое? Просто, чтобы знать.       Петя глянул на него, тяжело выдохнул и снова посмотрел на город. Может быть, стоило быть с Игорем откровенным.       — Просто… у меня с этим сложно.       — Расскажешь? — спокойно спросил Игорь, нежно гладя его бока. Петя кивнул, и Игорь увел его к диванам. Сам сел рядом с ним и нежно погладил по колену, заглянув в его глаза. Самого Игоря не смущало, что секса нет сейчас или не будет в ближайшее время, но ему бы хотелось знать причины. Просто чтобы понимать.       Петя поерзал и неуверенно поглядел на него.       — Просто… понимаешь… тут такое дело. Как бы это сказать. Ну, у меня была близость с мужчинами, но… но не было секса с проникновением.       Игорь на немного подвис. Вообще-то, он понял все сразу, но у него как-то не вязался только что открывшийся ему факт с Петей. С взрослым, сексуальным омегой! Который явно любил мужчин — едва ли Игорь первый в его жизни мужчина, рядом с которым у него так менялся запах, так горели глаза и он так с ним целовался. Нет, тут что-то не так.       Игорь уточнил:       — Погоди… ты девственник?       И снова завис, когда сказал это вслух. Да быть не может! Но Петя кивнул. Игорь моргнул. Еще раз.       — Стой… то есть… как это возможно? — растерялся он. Не то чтобы он боялся девственников, как огня, но у него просто с ними еще ни разу не было! У Игоря уже были свои, четкие представления, что ему нравится в сексе и что хочется, а у Пети, выходит, не было?.. Он понизил голос: — То есть… прям совсем?       Петя нахмурился.       — Мне не нравится, что ты говоришь об этом, как о каком-то отклонении. По крайней мере, у тебя такое лицо.       — Петя, клянусь, если бы ты был таким весь хорошеньким, то ладно. Но передо мной сексуальный, яркий омега, сидевший на коксе! Уж извини, но ты не похож на оплот чистоты из библии.       — Не ты ли говорил, что во мне есть что-то невинное?       Игорь посмотрел на него и кивнул.       — Не думал, что мои ощущения будут настолько буквальные, — откашлялся он, а после тряхнул головой. — Да и я скорее говорил о моих ощущениях. То есть… то, как ты смотришь, как смеешься, как и о чем говоришь, какой ты нежный.       — Спасибо, — Петя улыбнулся. — Такого обо мне еще не говорили.       — Полагаю, они просто все были сбиты с толку твоей девственностью. Ай! — Игорь айкнул, потерев плечо, по которому Петя его ударил.       — Еще одна такая шутка — и я встану и уйду, а ты пойдешь себе искать опытного омегу своей мечты.       — Омега моей мечты передо мной, — фыркнул Игорь. — А уж с опытом я ей помогу.       Петя цокнул, закатив глаза, и откинулся на спинку дивана. Мягкий был, Петя в нем практически утонул.       — Если что, я не прям невинный девственник. Я делал минет, мне лизали, был фингиринг. В течку я обычно с игрушками развлекаюсь. А еще… как-то раз, под коксом, один пацан попросил его трахнуть. Ну, в зад. У него целый арсенал был страпонов. Он любил побольше.       Игорь приподнял бровь.       — И ты согласился?       — Шутишь? Конечно! Кто откажется?       Игорь откашлялся и поерзал. Петя рассмеялся и похлопал его по колену.       — Не ссы, на твою жопу я не претендую. По крайней мере, пока ты не попросишь об этом, — подмигнул он ему, и снова расхохотался, глядя на сконфуженного Игоря.       — Что ж… Смотрю, твоя девственность номинальна… И неопытность тоже, — пробормотал он. — Пальцами в жопу мне не полезешь хоть?       — Ну, — Петя пожал плечами. — Вообще-то все хвалили ощущения.       Игорь внимательно посмотрел на него, после тяжело выдохнул и снова откинулся на спинку дивана.       — Знаешь, я думал это все шутки. Ну, что нетрахающиеся омеги развратнее трахающихся. Так… почему ты не занялся сексом с проникновением? Типа это только после брака?       — Не получается просто, — вздохнул Петя. — В первый раз… мой первый пацан делал мне больно во время, и я просил остановиться, а он только «да сейчас-сейчас». Смазки не было, сухо, как в пустыне, а он своими пальцами лезет, а уж когда член пошел… Я от него отбивался буквально.       Игорь сказал:       — Это было изнасилование.       — Насильственное действие сексуального характера, — поправил его Петя. — Изнасиловать может только альфу омегу путем насильственного проникновением полового члена во влагалище. А если засунуть туда, скажем, биту — это иные действия сексуального характера. А в меня член засунут не был.       — Какая разница? Он делал это почти силой.       — Рад, что ты это понимаешь, — он улыбнулся, посмотрев на него, и потянулся чуть ближе, нежно чмокнув в губы. — Во второй раз ситуация была не лучше. Я был пьян, вырывался и…       — И снова было больно?       — Да. И после этого — все. Третий был хороший, он очень долго пытался. Подо мной байкал целый натек, он был нежным, аккуратным, просил говорить, как мне нравится и остановить, если больно, — Петя проследил за тем, как Игорь взял его руку в свою и, не отрывая от него взгляда, нежно расцеловал его пальцы, — и вот смазки вроде много, я хочу, я очень хочу, но дальше пальцев дело не дошло. На самом деле, он и третий не смог вставить, на втором уже было неприятно. И… ни с кем не выходило. Вроде дома, с самим собой, все было ок: я и пальцами, и дилдо, и кончил, а с мужчиной — все, никак. Вот и… вышло, что до сих пор никак. Не знаю, может расслабиться не могу или что-то такое.       — Пиздец, Петь, чудо, что ты вообще пытался и продолжал подпускать к себе мужчин.       Петя пожал плечами, опустил взгляд вниз и, поерзав, ближе прижался к нему, положив голову на его плечо. Игорь обнял, погладив по талии.       — Однако, ничего не поменялось. Поэтому… я не знаю, Игорь, не знаю, как выйдет с тобой, смогу ли я расслабиться, и если тебя это отталкивает, то…       — Петь, — Игорь мягко приподнял его за подбородок, посмотрев в его глаза, — все в порядке. Разберемся. Если бы ты совсем сексом не хотел заниматься, думаю, да, это было бы проблемой, а так… Подожду, когда ты будешь готов, — он нежно поцеловал его в губы, невинно, нежно. — В конце концов, оральный секс, фингиринг и взаимные ласки никто не отменял? Ну вот и хорошо. А там в процессе ты расслабишься, поймешь, что я не сделаю тебе больно и все случится.       Петя улыбнулся.       — Правда?       — Конечно. Я подожду, Петь, никаких проблем. На самом деле… Не знаю, но, кажется, меня это завело.       — Да ну? — рассмеялся Петя.       — Ага. Не знаю, просто… тот факт, что я в каком-то смысле буду твоим первым мужчиной. Еще думаю о том, какой будет нежный первый раз, как надо будет с тобой аккуратно, чувственно, — прохрипел он, гладя его под подбородком, поцеловав линию челюсти. — Все ок, Петь, скажешь, когда будешь готов.       Петя посмотрел в его глаза и, зарывшись пальцами в его волосы на затылке, притянул к себе, целуя. Игорь довольно промычал и подался ближе, оперевшись рукой о спинку дивана, нависнув над Петей.       Его руки нежно огладили щеки, шею, пальцы зарылись в волосы, притягивая ближе, одну ногу Петя закинул на его талию, выгнулся чуть, прильнул к нему ближе и потерся. Игорь рвано вздохнул, оторвавшись от его губ, зацеловывая лицо, красные щеки. Петя шумно выдохнул и, взяв запястье Игоря в свое руку, сам опустил его ладонь ниже. Она прошлась по груди, поджавшемуся животу и накрыла меж ног. Петя шире развел ноги и потерся пахом о его ладонь. Игорь довольно рыкнул и впился жадным поцелуем в шею. Погладил его меж ног, чуть сильнее надавил, и Петя издал рваный вздох, вновь потеревшись о ладонь.       Игорь прикусил кожу на шее, задрал футболку, открывая живот и узкую грудь. Оглядел жадным, голодным взглядом — и нежную бледность его кожи, и такую непривычную хрупкость, нежно-розовые соски и россыпь чувственных родинок. Игорь сглотнул, его почти что жаром обдало, в паху приятно заныло. Он опустился головой ниже, коснувшись губами впадинки у ключиц, а после спешно, поцелуями, спустился ниже. Расцеловал грудь, приласкал твердые бусинки сосков, руками гладя и сжимая его талию, лаская поджавшийся живот. Игорь жадно слушал каждый рваный вздох Пети, и понимал: ему хорошо. Ему нравятся. Игорь от этого был в восторге.       Обхватил губами сосок, посасывая и нежно погладил живот у полоски джинс. Поднял голодный взгляд и сам медленно спустился на пол, на колени. Расстегнул штаны и Петя внезапно вздрогнул. Приподнялся и сказал:       — Погоди…       — Ты не хочешь? — Игорь тут же остановился, уложив руки на его бедра, нежно поглаживая.       — Хочу, — прошептал он тихо. — Но я… я просто не рассчитывал на близость и…       — И?.. — Игорь приподнял бровь, поднявшись ладонью чуть выше, лаская грудь. Петя издал тихий, такой сладкий вздох-полустон.       У Игоря уже перед глазами темнело от возбуждения. Он мечтал о Пете. Конечно он мечтал о нем. Но реальность оказалась еще лучше. Его белое, гибкое тело, каждая родинка, которой Игорь касался губами, его кожа, его потемневшие глаза, теперь почти черные, но блестящие — это было лучше любой фантазии. Такой красивый, возбужденный, чувственный румянец на его щеках, созвездия-родинки на его плечах — Игорю хотелось не просто заниматься с ним сексом. Ему хотелось доставить ему удовольствие. Ласкать его, целовать, вылизывать. Он снова чуть приподнялся и, не сдержавшись, накрыл губами родинку на груди, после — еще одну. Петя тихо выдохнул, погладив его по волосам.       — Просто я… ну… не брился, — неловко пробормотал Петя.       Игорь посмотрел на него, приподняв брови.       — Ну и? Я, знаешь ли, тоже не со свежей депиляцией, щетина уже приличная, недельная, — рассмеялся он, погладив его по бедру.       Петя удивленно на него посмотрели — во тьме блеснули заинтересованные глаза.       — Тебя это совсем не смущает?.. — неуверенно спросил Петя.       — Петь, если я сам не хожу вечно супер-гладкий, то как мне требовать этого от тебя? Кроме того, — он подтянулся чуть выше, поцеловал в линию челюсти, — не люблю, когда лобок гладко-выбрит.       — Офигеть, — проговорил Петя, а после резко взял его лицо в свои ладони и внимательно посмотрел в его глаза. Игорь приподнял брови. — Клянусь, я был уверен, что таким мужикам, как ты, нравятся только идеальные куклы барби.       — Ну, если бы мне так хотелось трахать куклу барби — я бы купил себе надувную. А мне нравятся омеги. Настоящие, мягкие, теплые, — он поцеловал его в ладонь, повернув голову. — Конкретно сейчас — очень даже определенная омега, которая сбивает мне настрой всякими глупыми вопросами, — сказал он, нежно пожурив, и Петя улыбнулся, расслабился, и снова позволил требовательным губам спуститься ниже.       Игорь расцеловал каждую родинку, после — кожу над полоской штанов и, наконец, спустил их вниз. Под джинсами были вполне себе обычное омежье белье, черное, и Петя сказал:       — Ну хоть трусы приличные надел. В прошлый раз были с клубникой.       — Я был бы рад увидеть трусы с клубничкой, — уверенно сказал ему Игорь, гладя голые, нежные бедра. — Черных трусов я уже насмотрелся, а вот с клубничкой мне еще никто не показывал.       — Учту для следующего раза, — подмигнул ему Петя и ласково пнул носочком ноги в плечо. Игорь перехватил ее и поцеловал в косточку, а после подался вперед, крепче сжал его бедра и ткнулся носом меж ног.       Петя поерзал, удобнее устроился и полностью расслабился, наблюдая, как Игорь сначала прошелся носом по ткани белья, а после, подняв взгляд и посмотрев Пете в глаза, жадно прошелся языком. Петя тихо вздохнул и погладил его по волосам. Игорь захватил резинку белья зубами и спустил его вниз — Петя судорожно вздохнул и согнул ногу в колене, чтобы легче было белье снять. Уже через секунду оно упало на пол к коленям Игоря. Он жадно осмотрел Петю меж ног — Петя чаще задышал и даже чуть ноги шире раздвинул. Стеснения не было — если Игорь сказал, что ему нравится наличие волос больше, чем их отсутствие, значит, так и есть.       Игорь сжал его бедра крепче, притянул к себе немного ближе и прошелся носом по низу живота, приласкал его губами и Петя вздрогнул — аж мураши прошлись. Игорь нежно чмокнул в низ живота, а после обхватил головку губами. Петя издал тихий, но долгий стон, впившись пальцами в его волосы. Игорь взял глубже, начиная с медленных, расторопных движений — он привык, что у омег член чувствительнее, тут нежнее надо. Бедра у Пети тоже оказались вполне себе чувствительными, чего Игорь ожидать не мог — вот уж та еще конфетка. Бедра он сминал в ладонях, ласкал, продолжая двигать головой, лаская. Петя заскулил. выгнулся еще сильнее, ткнулся пятками в его плечи. Запах его возбуждения был терпкий, сильный, Игорю голову нереально сносил — в паху было тяжело, яйца начинали ныть, а Игорь, выпустив член изо рта, удобнее устроив Петю, взяв его под колени, опустил взгляд вниз. Меж ягодиц было заманчиво-мокро, нежно-розовое и блестящее от смазки. Игорь раздвинул ягодицы и прижался губами, жадно слизывая смазку и тут же входя языком. Петя застонал — откровенно, громко, так сладко. Еще сильнее вжался пятками в его плечи, пальцами — в его волосы, и выгнулся.       Игорь принялся ласкать языком, раздвигая ягодицы, жадно то лаская снаружи, дразня, то входя и вылизывая, трахая языком. Так хотелось войти пальцами, услышать, как хлюпает от проникновения смазка — но рано. Сейчас он ласкал его языком, гулко сглатывая, по подбородку стекала смазка вперемешку со слюной, а Петя стонал, выгибался и так отзывался на эти ласки, что Игорь принял решение не прекращать, пока Петя не кончит на его языке, несмотря на то, что и челюсть, и сам язык начали уже ныть.       Игорь вылизывал жадно, страстно, будто ему за это заплатили, а Петя вверху из стонов перешел в частое, громкое дыхание — будто бы задыхался, и только успевал что шептать его имя и притягивать за волосы ближе к себе.       Игорь сжал его бедра, ткнулся сильнее, жадно вылизывая, рукой поднялся выше и накрыл его грудь, гладя, лаская. Петя чаше задышал, живот поджал и напрягся. Зашептал:       — О Боже, Игорь, я сейчас… Господи, да-да-да!       Ничего слаще Игорь не слышал. Ничего лучше, чем Петин голос, срывающийся на крик ближе к оргазму.       Пиздец.       Игорь усилил давление, лаская. Бедра у Пети задрожали, в волосы он впился почти больно, а после издал такой беззащитный, высокий стон. Игорь почувствовал пульсацию вокруг языка, продолжая нежно ласкать, пока он кончал, а после плавно отстранился, проведя по расслабенному входу языком. Петя тихо вздохнул и посмотрел на него сытым, мутным взглядом. Красный весь, глаза блестят, губы мокрые.       Игорь облизнул губы и вытер подбородок от смазки. Прохрипел:       — Киска, сожмешь ножки?       Петя посмотрел на него притупленным взглядом и кивнул, сжав ноги. Игорь взял его за бедра, уложил на диван и сам устроился у его ног, спуская с себя джинсы. Звякнула бляшка ремня и Петя, закусив губу, оперевшись локтями о диван, заглянул за свои ноги. Игорь рассмеялся, стягивая белье.       — Что, так посмотреть хочется?       — Конечно, — фыркнул Петя и просто развел ноги, глядя на болезненно-возбужденный член. Приподнял брови, облизав губы и, подняв взгляд, глядя Игорю в глаза, сказал: — Большой. Красивый.       — Рад, что он тебе приглянулся, — подмигнул Игорь, подтянув Петю ближе к себе и скользнув членом меж ягодиц, пачкая его в смазке. — Надеюсь, он познакомится с некоторыми твоими интересными местечками.       — Да иди ты, — рассмеялся Петя, пнув его пяткой в грудь, а после сжал бедра. Игорь удобнее устроился и толкнулся членом меж бедер. Петя устроился кулак так, чтобы головка скользила в него, и Игорь утробно застонал, откинув голову назад и, крепко сжимая его бедра, начал толкаться.       Петя смотрел за ним, закусив губу. Возбуждения уже не было, но смотреть за тем, как хорошо Игорю было, как он тихо стонал от удовольствия — ну, это было не просто приятно, это было очень приятно.       Надолго Игоря не хватило и вскоре он кончил в его кулак, зарычав и вжавшись бедрами в ягодицы. Шумно выдохнул и расслабился, посмотрев мутным взглядом на Петю. Тот облизал губы, разжал кулак и, глядя Игорю в глаза, принялся слизывать с ладони сперму. Игорь прохрипел:       — Бля, детка…       Да, про неопытность — это явно было лишнее.       Петя подмигнул ему, облизав губы. Игорь потянулся за салфетками. Вытер сначала Петю от излишек смазки, а после и себя. Протянул Пете еще одну салфетку, чтобы тот вытер ладонь, и жадно его осмотрел. Петя лежал перед ним абсолютно голый, с ногами в разные стороны, лохматый и все еще красный.       — Шикарно выглядишь, — прохрипел Игорь, погладив его грудь и живот.       Петя глянул на него, лукаво улыбнулся и откинулся салфетку в сторону. Откинулся на диван, как можно красивее выгнулся, демонстрируя себя. Ткнул пяткой в грудь, поднялся выше, гладя носочком плечо, шею, коснулся щеки, и Игорь сам сжал его ступню в ладони, расцеловав косточку и ниже. Нежно приласкал большим пальцем свод стопы и ямочку, и поцелуями от большого пальца спустился ниже. Лизнул косточку, и Петя шумно вздохнул.       Игорь склонился к нему и стащил с него футболку. Петя обворожительно улыбнулся ему и сам полез к его пуловеру. Поддел края и потянул. Игорь поднял руки вверх, сняв пуловер и кинул в сторону. Петя жадно его оглядел, погладил пресс, очертил каждую мышцу с нежностью и прошептал:       — Ебать ты шкаф.       Игорь рассмеялся.       — Не то чтобы. Но спасибо, мне приятно, — он взял его за бока, скользнул под поясницу, заставив чуть прогнуть, и резко потянул на себя, целуя. Петя крепко обнял его за шею, отвечая на поцелуй, пока Игорь жадно оглаживал его, прижимая к себе крепче. — Хочешь перекусить и выпить?       — Чертовски, — вздохнул Петя и потерся носом о его нос, погладив его по груди.       — Тогда надевай трусы. Щас соображу что. Стейки будешь?       — С удовольствием.       Игорь кивнул и, поцеловав его в голое плечо, встал. Петя проводил его сытым, довольным взглядом и потянулся. Встал, натянув обратно белье и крикнул:       — Можно взять твою футболку?!       — Конечно.       Петя довольно улыбнулся. Пошлепал в спальню, открыл шкаф и испугался того, как все аккуратно было сложено. Он потер лоб. Петя хоть и сам не был любителем бардака, такой идеальной раскладки одежды в шкафу у него дольше дня не бывает. Он выдохнул. Ну, вероятно, Игорь заказывает постоянный клининг или что-то такое. Пете даже чуть-чуть стыдно стало за то, какое у него по сравнению с этим безобразие в шкафу. Он встал на носочки, пытаясь выглянуть в идеальных стопочках футболках, но те вида не подавали, а копошить это… Ну нет! Тронуть страшно.       Он вздохнул, закрыл одну створку шкафа и открыл другую. Замер. Посмотрел, поморгал и молча закрыл. Вернулся в гостиную, поднял свою футболку и натянул ее, пошлепав на кухню, где горел свет, с плазмы играла ненавязчивая музыка, а на сковороде уже скворчало мясо. Работал аэрогриль, запекая овощи. Игорь поглядел на Петю.       — Не нашел футболку?       — Да там такой порядок, что тронуть страшно, — сказал Петя, а после, не сдержавшись, спросил: — У тебя, вероятно, очень много собак, да?.. — и неуверенно прошел вперед, сев за барную стояку, глядя, как Игорь удивленно на него посмотрел с тарелками в руках.       — Э… нет?.. Хочу завести овчарку, но сам понимаешь, ей нужно внимание, а я, — он вздохнул, пожав плечами. Поставил тарелки, а после подошел к Пете, поцеловав в лоб и сказав: — Но, может, как ты ко мне переедешь и если будешь не против, то и появится тут овчарка, — он улыбнулся, заправив светлую прядь за ухо и вернулся к плите, чтобы перевернуть мясо.       Петя следил за ним, смотрел на его сильную спину, широкие плечи, смотрел за тем, как перекатывались мышцы. Нервно постучав пальцами по столешнице, он спросил:       — Тогда зачем тебе столько кожаных штук?              Игорь посмотрел на него, растерянно моргнул, а после шлепнул себя по лбу. Петя оперся щекой о свой кулак, глядя на Игоря. Думая о своем первом мужчине, он никак не мог ожидать найти в его шкафу такую коллекцию кожаных поводков, ошейников, наручников и портупеи. И черт знает, чего еще. Рыться в других ящиках Петя не решился.       — Нда, точно… логично, что ты бы заметил, — улыбнулся Игорь, неуверенно поглядывая на Петю. Он выключил газ, молча достал вино и разлил его по бокалам. — Пьешь красное?       — Ага. Учитывая, что оно, вероятно, старше меня, то тем более пью.       Игорь кивнул. Засервировал тарелки, уложив овощи и мясо. Достал пиалки, налив соусы и поставил это все на столешницу, сев напротив Пети. Сказал:       — Ну да. Мне нравятся всякие штучки в постели.       — Штучки — в смысле БДСМ? — уточнил Петя, пригубив вино. — М, вкусное.       — Рад. Да, БДСМ.       — Ну и что?.. Будет фраза типа «я не занимаюсь любовью. Я трахаюсь. Жестко»? — уточнил Петя, приподняв бровь.       — Жестко я трахаюсь только когда у обоих есть на это настроение, — выдохнул Игорь, потерев лоб.       — Что ж, понятно, почему тебя так напрягло, что у меня не было опыта с членом.       — Так, Петь, все те штучки как раз делаются без члена. Во-вторых, это не какой-то там пиздец из порно-роликов с порнхаба с тегом БДСМ. Мне не нравится пиздить до синяков, откусывать соски или что ты там себе еще придумал.       — Засовывать руку в латексе в жопу.       — Засо… Петь, знаешь, из нас двоих у тебя более больная фантазия, чем у меня.       Петя пожал плечами, жуя стейк. Сам пока он не то чтобы что-то успел надумать. Понять — да. Но не надумать. Поэтому ему было интересно, что именно нравится Игорю. Может быть, он все-таки немного боялся, что это что-то… что-то слишком.       — Мне больше нравится сам факт контроля. Завязанные руки и глаза, все такое. Мне нравится. когда мне доверяют, нравится доводить до слез от удовольствия. Боль — опционально. Только когда о ней просят. Если нет, то и сеансом спанкинга можно до оргазма довести, а не боли. Боль — это просто один из способов доставить удовольствие, но если нет — значит и мне это не интересно.       — То есть тебе важен только контроль?       — Да. Наверное, да, — согласился Игорь.       Петя вздохнул, почесав шею и снова пригубив вино. Немного погонял его во рту, подумал и сказал:       — Игорь, хочу, чтобы ты понимал. У меня не было секса, потому что я не могу довериться. И если все-таки у нас случится чудо, то ты ведь понимаешь, что это не значит, что я смогу вот так сразу отдаться весь и полностью или согласиться опробовать твои штучки?       — Я не дурак и все понимаю, — спокойно сказал он. — Я и без этого чудесно получаю удовольствие. И я подожду тебя. А если этого так и не случится, то ничего страшного, — он нежно сжал его руку в своей, погладив его костяшки, и Петя нерешительно посмотрел ему в глаза. — И еще раз: завязать тебе глаза можно даже тогда, когда я тебе отлизываю. А можно и не завязывать. Понимаешь?       — Мне… — повторил Петя еле слышно. А после спросил: — А если тебе?       — Что? — опешил Игорь.       — Если завязать глаза тебе, — ответил Петя уверенно. — Мне было бы легче довериться тебе в этом плане, если сначала ты доверишь мне. Просто… из-за моей ситуации… — бормотал он, растерянно посмотрев в сторону, будто уже потерял уверенность в своем предложении и был готов к отказу.       Игорь внимательно на него посмотрел и, подняв его руку, расцеловал его пальцы.       — Да, можно начать с этого. Завязать глаза мне. Или даже руки. Я никогда так не пробовал, но с тобой — понял, что хочу и этого.       Петя удивленно на него посмотрел. Проморгался и кивнул.       — О, это другой разговор, — он улыбнулся. — Мне было бы и вправду легче, если бы мы начали с этого. Просто… я не буду врать. Я увидел — и удивился, конечно, но еще подумал о том, как это горячо. Быть с тобой, связанным, знать, что ты не причинишь боли, но даже если боль и будет, то будет приятная, нужная боль, — он посмотрел на Игоря, его щек коснулся румянец. Игорь заинтересованно смотрел на него, гладя его ладонь. — Но так же я понимаю, как это далеко от меня.       — Ничего. Начнем с малого. И тогда, когда ты захочешь, — он поцеловал его в тыльную сторону его ладони.       — А что у тебя еще есть? — спросил Петя заинтересованно.       — В основном все для фиксации. Еще шлепалки конечно всякие, даже трость есть, зажимы для сосков. Кляпы люблю очень, но обычно покупаю новые. Знаю, что дезинфекция и все такое, но как представлю: вот, Петь, кляп, который побывал во рту у десятка, но я помыл его, — он улыбнулся, когда Петя рассмеялся. — Еще обычно спрашиваю у омег, какие им нравятся секс-игрушки, я их потом дарю, конечно. Так что можешь тоже сюда заказать те, что тебе нравятся. Не обязательно для таких игр. Просто для обычного секса. Без проникновения члена, зато с мистером розовый стимулятор.       — Это хорошая идея, — мурлыкнул Петя, поерзав на стуле. — Люблю мужчин, которые не видят в игрушках соперников.       — Щас же, — фыркнул Игорь. — Хорошего мужика ни одна игрушка не заменит. Так что, Петь, пока забудь об этом. Мы будем в своем темпе, постепенно, как ты будешь расслабляться.       — Приятно, что ты такой. Что готов ждать, — он сам взял его руку в свою и прижался щекой к ладони, прикрыв глаза. Игорь нежно погладил его.       — Если честно, для меня это в новинку. Раньше… сразу брал. А с тобой хочется по-другому.       — Правда?..       — Да, — и потянулся вперед, поцеловав его.       Может быть, если бы они не были так увлечены друг другом, то услышали бы, что Скриптонит в это время пел с экрана: «ведь это любовь».       Но они не слышали, целуясь, касаясь и желающие, чтобы этот момент длился вечно.