Я - княжна

- Итак, подведём итоги – пытаясь подавить взрывоопасную смесь бурлящих эмоций, чётко сказал Кагыр. – Мы гоняемся за девчонкой-княжной уже несколько месяцев. Ни один отряд не напал на её след, поиск магией и поимка с помощью… необычных способов принесли весьма непродолжительные результаты, а теперь я здесь – он обвёл взглядом помещение, в которое уже второй день был заточён – узнаю, что бард Свиристель или Лютик или как там тебя, лично знаком с княжной, знает где она и кто её защищает. - Ну, я не знаю, где она – скромно ответил бард. – Я же сказал, что наши с Геральтом пути разошлись, якобы для моей же безопасности – в словах была слышна обида, – а потом один мой благодетель потребовал от меня некую услугу и, само собой, я не мог отказаться. - И что за услуга? – спросила Фрингилья из своей камеры. - Да так – отмахнулся этот деятель искусства. – Ажиотаж вокруг Цириллы, распространение лживой информации. Ничего сверхъестественного. - Ты не договариваешь – смекнул Кагыр. - Я не собираюсь отчитываться перед нильфгаардцем – начал выделываться Лютик, но даже невооруженному взгляду было понятно, что ни злобы, ни ненависти он к оппоненту не испытывает.       Они сидели в подвалах Цинтры. Разодетые чародейка с рыцарем и бард Лютик. Каждый в своей камере. Чего они ждали сами сказать не могли. Лютика привезли менее часа назад и кинули к ним. Дела Чародейки и Личного пса Эмгыра официально расследовались, а не официально их просто списали со счетов то ли на время, то ли на веки. К ним не приходили и Фрингилья уже начала шептать своему товарищу о намерении императора просто сгноить их здесь. Сам же Кагыр был даже благодарен за отсутствие кого бы то ни было из солдат, которыми он так недавно имел полное право распоряжаться на своё усмотрение.       Теперь к ним присоединился бард Свиристель или, как выяснилось сегодня, Лютик. Так его прозвали из-за его инструмента – лютни, а Свиристель – это имя для нелегальной переправы эльфов в Цинтру.       Их диалог мог бы и не вывести всё в нужное русло, если бы Кагыр собственным ушами не слышал в своём сне имя Геральта. Рыцарь не знал, к чему ему приснилась ночь падения Цинтры и голос девчонки Цириллы. Она звала этого Геральта не понятно почему. Когда же этим утром доставили Лютика который представился чародейке как бард, автор таких известных сказаний как… Кагыр решил отстраниться от этого щебета, но когда бард назвал самые популярные в былые времена сказания "О ведьмаке, Геральте из Ривии" тут же начал расспрашивать поэта-песенника о его знакомствах и прочем.       Никакой конкретики бард не дал. Просто сказал, что знаком с Геральтом, был на свадьбе Паветты и Ежа, о чем тоже сочинил сказ, но придворные быстро нашли Лютика и запретили исполнять это произведение.       Долго-долго выспрашивали у, казалось бы болтливого, поэта подробности, но самое интересное он решил уберечь даже от человека, которому доверяла Йеннифэр. Кагыр знал – ему рассказали только то, что знал каждый присутствующий на той свадьбе. Сопоставить что за магически одаренный ребёнок-неожиданность, почему сейчас за сведения от песенника готовы платить, что Йеннифэр тоже может знать Цириллу, и, возможно, сейчас рядом с ней, труда не составило.       Кагыр был зол на себя: «Надо было слушать эту сумасшедшую лишенную магии магичку, а лучше вообще следовать за ней!» – сердито думал он. Самым смешным оказалось то, что все предсказания по поводу Фрингильи сбылись и теперь он лишился вообще всего, хотя только хотел служить Белому пламени. Пережить пытки, эшафот, путь до Цинтры и оказаться в конечном счёте в тюрьме. Он знал, что его оправдают, восстановят в должности, иначе бы давно сменил бы доспехи на робу, но вот для репутации и доверия у простых солдат это удар. - А ты не хочешь поделиться секретами? – спросил после долгого молчания Лютик. - Нет – коротко бросил Кагыр. – Скоро тебя допросит император и ты сам всё увидишь. - Прям-таки император! - Этот отсек тюрьмы как раз для заключенных вроде нас.       Спокойствия Лютику это не добавило. *** - Мы едем второй день не понятно куда – пожаловалась Цири, сидя на лошади, чем вызвала у ведьмака тяжелый вздох. - Нам нужно убраться подальше от Каэр Морхена – ответила Йен. - Да, но куда мы едем? - Посмотрим, Цири – ответил ей ведьмак. - Мне снился сон, что Лютика схватили нильфгаардцы и притащили в Цинтру. Мы можем как-нибудь связаться с ним? - Даже если его и притащили в Цинтру, ты его спасать не пойдешь – строго сказал Белый волк и повёл лошадь быстрее. ***       За Лютиком пришли в полдень. Он не мог закрыть рта пока его не вытолкали из подвалов. Фрингилья тоже пыталась разговорить охранников, и у неё хуже получалось скрыть страх в голосе. Даже сами вопросы «сколько им здесь сидеть?» и «что будет с нами?» выдавали отчаяние.       Тронный зал не изменился. Как и много лет назад, Лютик трусил прийти сюда. Только раньше из-за страха нарваться на какого-нибудь высокопоставленного рогоносца, а теперь его к себе вызвало само Белое пламя. Жутковато.       Однако все страхи уступили место изумлению, когда на троне восседал человек, давно записанный в покойники. - Это…это вы? – только и смог сказать бард, неверяще глядя на Эмгыра. – Отец Цириллы?       Император лишь кивнул. - Тогда да, понятно, что Вы заинтересовались моим творчеством – как можно увереннее начал вести себя поэт, подключив расслабленность позы и жестикуляцию, характерную самовлюблённому идиоту. – Мои сказания о Белом волке Вам наверняка интересны и полезны. Цирилла же… Но, к сожалению, я не знаю где она сейчас. Ведьмаки всё время перемещаются. Но когда я видел её в последний раз, она была здорова. - Рад это слышать – весьма величественно начал Эмгыр. – Я уже и не рассчитывал найти её следы, но если она с ведьмаком, то дело становиться ясным. Только мне докладывали, что она одна скитается по Континенту… - Не волнуйтесь – вмешался Лютик, выставив в защитном жесте руки вперёд. – Геральт её уже нашел и даже успел с ней сдружиться. Больше она не одна, уверяю Вас. Могу чем-то помочь в её поисках? Распустить нужные слухи? Могу разузнать у других пеших странников что-то. Я понимаю, Калантэ Вас терпеть не могла и теперь Вы хотите воспитывать свою дочь сами, не в качестве оружия же Вы её использовать хотите? - Конечно нет – поспешил уверить зазнавшегося идиота Эмгыр. – А она проявляет какие-либо склонности к магии? - Геральт немногословен, но если бы что-то невероятное – Лютик даже постарался изобразить что-то руками. – То он был непременно мне сказал бы. Или потащил бы её в Аритузу. - Аритуза назначила за неё награду – зло выплюнул император. – Ладно, неугомонный мой друг, можешь быть свободен. И если не усложнит, распусти слухи о том, что ведьмаки начали красть детей и при виде ведьмака с ребёнком нужно срочно докладывать нильфгаардским рыцарям. - Всенепременно – откланялся бард.       «Черт, Геральт, как же тебя предупредить!» - единственная мысль, что вертелась у поэта в голове с самого начала аудиенции.