Монакопсис

Ягами будто бы хочет что-то сказать, но вовсе не может, каждый раз когда он начинает задумываться над чем-то, это всё оборачивается в переживания и страх. Сколько бы он не старался, думать всё равно приходиться. Это необратимый процесс, который не даст ему покоя в жизни. Даже если ты не хочешь думать, твой мозг заставляет тебя это делать. По крайней мере, Лайт пытается. Хочу ли я очищать этот мир от преступников? Мне это нужно? Могу ли я обрывать жизни людей просто так? Что я хочу от жизни? Могу ли я убить Эл нисколько не колеблясь? Смогу ли я жить дальше без него? Я буду скучать? — Лайт-кун. — слышит юноша у себя из-за плеча. — я хочу поговорить с тобой. Ягами напрягся. Так прямо Эл не обращался к нему уже давно, с того момента, как он хотел его проверить. Сегодня его отец настоял на том, чтобы они сняли наручники, но детектив же взамен попросил детектор лжи, со своими собственными вопросами, если уж они решили «разделиться». — Да, что ты хотел обсудить? — Ты сам знаешь, что именно. Натянув маску невозмутимости, он обернулся, увидев бледное лицо детектива. Синяки под его глазами увеличились. Это выглядело жутко, он будто бы не спал всю жизнь. Сердце юноши сжалось, когда он увидел распластавшийся синяк у Эла на ключице. Вчера он резко упал с кровати. Лоулайт же ответил на это: «Это случайность, я, кажется, уснул и не заметил этого. Лайт знал, Элу снился кошмар. Тогда детектив учащенно дышал, хватался за одеяло, что-то не прекращая мямлил, а потом с громким вздохом проснулся и от неожиданности упал, сильно ударившись ключицей об край кровати. Лайт слышал, как тот жадно глотал воду из стакана, пытаясь хоть на секунду отдышаться. — Твой синяк всё ещё болит? — поинтересовался Лайт, увидев, как Эл поджал губы. — Нисколько. Он врёт. Синяк стал красно-фиолетовым. Выглядело это так, будто неряшливый художник распределил фиолетовую акварельную кляксу на половину ключицы. — Совсем? — Совсем, пошли, Лайт. Добравшись до комнаты, они сели на их кровать. Видимо, Эл решил устроить допрос в непринужденной обстановке. Лайту это не поможет, он всё равно чувствовал себя некомфортно. Ягами не знал какие вопросы детектив будет задавать ему. — И так, Лайт-кун, прошу отвечать на все мои вопросы честно и говорить всё, что ты знаешь и думаешь. Как бы не так, Эл. — Помнишь ли ты о том, как ты убивал преступников? Что-то в животе Лайта неистово сжалось. Ему хотелось уйти и не говорить ничего этому назойливому детективу. — Нет. — безэмоционально ответил Лайт, пытаясь заглушить своё скачущей сердце, оно, кажется, начинает долбиться об рёбра, стараясь выйти наружу. Как он его успокоит? Ягами сделал короткий вдох и сел чуть поудобнее. Эл с неприкрытым подозрением посмотрел на юношу и тихо вдохнул. Я знаю, Лайт. Твой быстрый стук сердца эхом отдаётся у тебя в голове, ты хочешь его заглушить, но это не выходит. Ты боишься? Чего бояться, мой милый Лайт? — Кто второй Кира? — Я не знаю. — глаза Лайта побежали по комнате. Чëрт возьми, надо успокоиться, или Эл заметит как я начинаю нервничать. Эл хотел было улыбнуться, но тут же одернула себя от этой нелепой мысли. Не нервничай, Лайт. — Что ты чувствуешь в последнее время? Как будто мне задал вопрос психолог. Я не собирался говорить о себе правду. Но отчасти, я расскажу немного, завуалировав это, как самое обычное чувство, которое испытывает даже сама вместе взятая группа расследования. — Усталость. Мне хочется поскорее закончить дело. Хочу я это также, как и поймать этого мерзавца. — чуть-чуть перестарался, но думаю, Эл может быть заметит здесь долю правды. Такой же ответ мне бы дал Мацуда. Не слишком ли заметно для тебя, Ягами? Кажется кто-то перестарался… — Последний вопрос. Лайт сместил зубы, лишь бы не выкрикнуть что-нибудь из-за нахлынувшего напряжения. Держись, Ягами, это последний вопрос. Я должен ответить на него также безэмоционально, как и на другие. — Врал ли ты всё это время? Сука. — А ты как думаешь? Кто меня блять за язык тянул. — Твои вопросы отчасти звучат как правда. — сказал Эл, и тут же уставился на Лайта, вцепившись в него немигающим взглядом. — одновременно они звучат так, будто бы ты стараешься не выделить какую-нибудь неприемлемую эмоцию, которая бы подстегнула меня сказать тебе, что ты Кира. — Ты глубоко заблуждаешься, Эл. — Рьюзаки, зови меня Рьюзаки. — твёрдо сказал Лоулайт, всё ещё долго не моргая. Лайт глубоко вздохнул, пытаясь унять колотящееся сердце у него в груди. — Нет, ты послушай, Эл. Твои допросы не помогут нам раскрыть Киру, это бессмысленно. И твои вопросы про мою самочувствие здесь никчему. Ведь ты сам всё знаешь. — Что знаю? — непонимающе посмотрел на него Эл, коснувшись большим пальцем своей нижней губы. Не строй из себя тупоголового придурка. Ты таким вовсе не являешься. Хотя… Со вторым пунктом я бы поспорил. — Я чувствую себя ужасно. — Что тебя беспокоит? Твои блядские допросы и мои блядские мысли. — Я устал от всего этого. Мне хочется немного отдохнуть и не думать о расследовании. Это отнимает много сил. Эл склонил голову в бок и слегка улыбнулся. — Здесь я услышал правду, Кира-кун. Лайт не сдержался и влепил детективу кулаком прямо в лицо. От чего Ягами так разозлился? Из-за обращения? Из-за стёба? Или из-за того, что он долго терпел? — Ты, блять, не понимаешь, как я себя чувствую сейчас, Эл. — голос Лайта задрожал, Лоулайт это заметил. Лоулайт стиснул зубы и тут же сморщился, схватившись за ушибленную щеку. — Я понимаю, как тебе тяжело сейчас, Лайт-кун, твои мысли скоро затянут тебя в долгую депрессию, в которой будет только одна дорога. Я вижу, как ты пытаешься мне что-то сказать, но никак не находишь смелости, я вижу твои постоянно скрещённые пальцы, которые тревожно что-то перебирают. Твои глаза иногда выдают тебя, такие уставшие и тёмные. Я не вижу твоего блеска в глазах. Где те глаза, которые так жаждят победы? Где твоя мотивация, Лайт-кун? Что, ты совсем не хочешь убить меня?.. На последнем предложении Лайт застыл, пытаясь вдуматься в сказанное. Ягами почувствовал, как в горле слегка пересохло, и там образовался огромный ком. Ему хотелось плакать, но слезы никак не шли. — Мне страшно. — только это смог ответить Ягами и перед его глазами появилась пелена слëз, неужели, он правда может плакать? — я понял, что смысла в этом нет. — В чем, Лайт-кун? — Нет смысла убивать тебя, Эл. Лоулайт распахнул глаза, в упор глядя на Ягами. — Я помню, как убивал преступников. Помню мужчину с который взял в заложники несколько человек и вскоре скончался от сердечного приступа. Помню подставного L, который тоже в скором времени умер от моих рук. Линд Тейлор. Эл слушал Лайта, стараясь не пропустить не одной его фразы. — Второй кира, это Аманэ, ты, наверное, и сам это знаешь. — Ягами взглотнул. Он хотел сделать хоть один глоток воды. Эл понял юношу по взгляду, в мгновение вытащил из тумбы бутылку воды и протянул её Лайту. Черт возьми, он ведёт себя, будто бы у нас обычная беседа, будто бы я только что не признавался ему в убийствах. — На следующий вопрос ты ответил сам. Эл коротко кивнул и придвинулся к Ягами поближе. — Во всëм сказанном я нисколько не сомневаюсь. Я говорил правду. После сказанных слов, по его щекам потекли слезы. — Я хочу в университет, хочу снова быть беззаботным студентом, но ещё хочу… — он поднял на Эла свои полные слез глаза. — чтобы мы с тобой сыграли хотя бы одну партию в теннис. Эл сам хотел сейчас разреветься, но это для него было слишком интимно. Он не мог. — Я тоже очень хочу, Лайт. — в груди Лоулайта ныло, он хочет обнять Лайта, успокоить, что очень хочет ходить в университет с Ягами. Он хочет свободы как и Лайт. Эл крепко обнял юношу, спрятав свои глаза в его свитере. Лайт ещё крепче обнял его в ответ, громко всхлипывая. Ему уже было всё равно, выглядет он сейчас ужасно или нет, но он обнимает Эла, больше ему ничего не нужно. — Тебе нужно рассказать всё группе расследования… И отдать меня властям. — пытался говорить Лайт, но его голос переодически заикался. Эл помотал головой и Ягами почувствовал, что детектив тоже плачет. Лоулайт вцепился в его свитер, как за что-то очень важное, за что-то очень сокровенное и любимое. — Не сейчас, пожалуйста… — Лайт услышал дрожь в голосе детектива и крепче сжал его в своих объятиях, и в этих объятиях Эл хотел оставаться подольше. Он не хотел его отпускать, ни на секунду. — Я люблю тебя. — почти неслышно прошептал Лайт. От этих слова Элу на душе стало ещё больнее. — Как мне теперь тебя отпустить? — сказал Лоулайт, уткнувшись носом в его шею. — как бы я хотел, чтобы вся эта нервотрепка поскорее закончилась. — Убей меня. — Это безумие, Лайт, от этого проблема не решится. — Я хочу умереть в твоих объятиях. — Я не хочу твоей смерти, Лайт-кун. Они оба не могли успокоиться. — Мне не хочется терять тебя, если я отдам тебя властям, то я никогда больше не увижу своего Лайт-куна. — Я убийца, Эл. Я серийный убийца. Меня нужно убить… — Ты хочешь убивать преступников дальше? — Нет, я хочу, чтобы это всё поскорее закончилось. Я хочу обрести покой. — Ты обретёшь его со мной. Лайт непонимающе взглянул на Эла, глаза Лоулайта красные от слез, но на его лице играла искренняя улыбка. — Ты останешься со мной. Расследовать дела с тобой будет куда прекраснее, чем в полном одиночестве. Мне нужен напарник. Я постараюсь поскорее закончить дело и отправить ответ в Интерпол. — Ты сейчас серьёзно? — Ягами не верил собственным ушам, ему ужасно хотелось расцеловать детектива. — ты не шутишь? — Ты думаешь я бы стал шутить на эту тему? — усмехнулся Эл, коснувшись губами щеки Лайта. В ответ Ягами чувственно поцеловал детектива в губы, их губы нежно сомкнулись и по телу Лайта разливалось тепло. Лоулайт нежно провёл рукой по затылку Ягами, всё ещё продолжая трепетный поцелуй. Боже мой, я не верю, это действительно происходит, я целую Эла и он целует меня в ответ? — Нам многое предстоит сделать. — улыбнулся детектив, взглянув тому в глаза. В глазах Ягами Лоулайт увидел маленькую искру. Эл очень надеялся, что он снова увидит горящие глаза Лайта и его полный энтузиазма взгляд. — Я постараюсь сделать тебя счастливым. — Я уже очень счастливый, Лайт-кун.