***
— Ром, — Саша как бы невзначай начинает утренний диалог, отпивая кофе. Рома не двинулся и рефлекторно спросил «м?». — Я вот что сказать хотел, — то, как он опустил чашку и внимательно посмотрел на парня напротив, насторожило. — Я соулмейта нашел… Ты же не против? Те ожоги, которые остались со вчерашней ночи, перестали болеть. Точнее, они просто утихли по сравнению с тем, как заскребло где-то в груди, где-то в глубине души. Нет ничего ужасного в том, что Саша нашел ту, с кем проведет оставшуюся жизнь, ведь это правильно. — Да, все норм, — Рома вновь уткнулся в телефон, стараясь не обращать внимания на Сашин взгляд, который так и пытался уловить на лице хоть какую-то эмоцию. Этот парень знает наизусть все его эмоции и привычки, и разбуди его посреди ночи, он сразу ответит, что Рома любит стендоф или раздажается от передозировки сахара в чае. Поэтому то, как равнодушно была воспринята эта информация, Сашу серьезно беспокоило. Но он быстро сменил тему на банальные планы на лето или пожелания своему будущему, чтобы хоть как-то скрасить неловкую и напрягающую тишину, которой уже давно между ними не было. Возможно, просто принял такую незаметную эмоцию за первый звоночек, но быстро развеял мысли, отвлекаясь на приятное. А Рома не смог. Односложные ответы про море и песок вылетали как будто на автомате. Он даже не слушал о том, как Саша бубнит про то, что в этом году, а может и этим летом, он будет жениться, хотя это еще не точно. Рома погрузился в мысли, словно мертвым просиживая оставшийся час, держась на силе воли. Он не осознавал, как уходил домой и даже не запомнил свои ответы на Сашины вопросы о самочувствии. Наверное, забавно, что за все утро они достаточно мало друг друга касались, но все равно обжигало… где-то в сердце.***
Рома ненавидел, презирал, желал мучительной жизни и поганой смерти, но был вынужден лупить себе фантомные пощечины, так как эта миловидная розоволосая девушка ничего ему не сделала. Всего лишь разрушила жизнь, но ведь неспециально. Она не виновата в том, что так ужасно произвела первое впечатление на парня и что была обречена на молчаливые оскорбления просто потому, что была связана с жизнью Саши. Так бывает, что… что просто не судьба, что просто не повезло и что просто нихрена не просто. — Ты веришь в знаки зодиака? — она смеется, когда Рома почти воспринимает ее слова всерьез, тут же вытягиваясь в лице. — Тут написано, что у тебя сегодня будет плохой денек. Берегись социальных контактов. Что за бред? Ее невинная и задорная улыбка абсолютно сбивает с толку все мысли. Он понимает, что она неспециально такая веселая и что вовсе не обязана скорбить по судьбе парня, но все-таки… немного больно. — Я все заказал, теперь ждем, — Саша вернулся за стол. — Обожаю это кафе! Мы тут с родителями после школы отмечали начало моих каникул, — он приобнял за талию девушку, и Рома тут же в ответку сжал пальцами обивку диванчика. Казалось, что сейчас его ногти пройдут сквозь нее. Фиксетта единственная не получала ожогов от прикосновений. Единственная, кто законно и обязательно может наслаждаться этими мгновениями, которые Роме доставались через боль. Впрочем, он ожидал, что рано или поздно все-таки придется отказаться от этого, так как ничто не вечно. Он привык к тому, что снова обжигается, пусть на этот раз не физически. Переживет.***
— Давай останешься, ну хоть на денек, — Саша, отставая, быстрым шагом гнался за Ромой, что было не свойственно парню. — Все-таки это очень важно для меня, разве не поддержишь? — Рома не щадил теперь уже друга и безжалостно следовал быстрому темпу шага, не давая и шанса на передышку. Что с ним твориться? — Неотложно и срочно, — кратко и ясно. Саша обиженно остановился, на что Рома все же отреагировал, спокойно обернувшись. Не было никакой срочности уезжать из города, но желание свалить далеко и надолго клеило пластыри на раны. — Может у тебя все-таки что-то случилось? Я же вижу, что с тобой что-то не так. Как будто не ясно, что я, знающий тебя вдоль и поперек, не понимаю простой ревности, — он серьезно посмотрел на Рому. Да, что-то случилось. Все случилось, в один день и сразу. Свадьба через несколько дней, которую эти голуби затеяли после двух недель знакомства. Неужели истинные соулмейты настолько друг другу подходят, что их чувства так быстро развиваются. Больно. И грустно. И паршиво. И слишком тяжко, чтобы столько мерзких эмоций уместилось внутри. Рома не давал шанса им выйти, постоянно напяливая равнодушный хлебальник, лишь бы угодить радостной будущей невесте и не расстроить Сашу. Все эти эмоции сгнивали, царапали душу, раскорябывая раны. — Это шанс всей моей жизни. Я не могу упустить такое. На этой работе будут платить больше ста тысяч! — равнодушная речь с ноткой наигранного энтузиазма не произвела фурор на Сашу, и тот только опустил взгляд, грустно вздыхая. Он посмотрел на Рому и улыбнулся, ставя руки в боки, словно пытаясь себя же подбодрить. — Ну ладно… Тогда просто на фотки посмотришь, — он подошел и похлопал по плечу и, замерев на секунду, пошел в другую сторону. А ведь Рома нигде не работал и не работает. И Саша это знает.***
Полный народу перрон. Люди протискиваются друг между другом; кто-то не видит очереди, кто-то не видит свой вагон, а кто-то вообще ничего не видит, тупо пялясь в асфальт. Рома жмурится, едва улавливая номер своего вагона, и тут же сравнивает его с тем, что на билете. Фиксетта встает рядом и, наклонившись, тоже начинает разглядывать то бумажку, то поезд, на что парень картинно отходит в сторону. — Не мешай, ты свет загораживаешь, — отговорка крайне тупая, ведь и так понятно, что света тут хоть отбавляй, но он ляпнул, не подумав, из-за чего она вздохнула и отвернулась. — Неужели не хочешь остаться? Уехал бы через два денька, сложно, что ли? — Саша улыбается, закидывая руку Роме на плечо, но тут же слегка отдергивается, когда ощущает жгучее чувство. Это словно был последний удар, после чего Рома уже не сдердивает своию обиду и тоску. Прикрывает глаза и опускает взгляд, после чего кидается в объятия и крепко сжимает. Ему плевать на то, что больно. Плевать, что все ожоги, которые так остро и колко напоминали о почти счастливом прошлом, вновь появятся. Научился игнорировать, да и просто привык за долгое время. И Саша терпит, давая парню насладиться моментом. — Спасибо, — кидает Рома и отскакивает, хватая ручку чемодана и на скоростях бросаясь к гудящему поезду. Чувство, словно он переродился, когда преодолел порог вагона. Он в последний раз обернулся, чувствуя настоящее счастье, что смог отпустить это все, но в то же время было неимоверно грустно и пусто. Наверное, чего-то не хватает. Определенно. Саша и Фиксетта стоят в обнимку, махая руками, и Рома лениво машет в ответ уже через окошко в своем купе. Все раны зажили, все чувства должны остаться на перроне, и только большой и глубокий ожог на сердце заставляет горько сглотнуть и подавить обиду и разочарование. Рома чувствует, как Саша счастлив со своей новой девушкой. Словно ментальная связь проводит между ними тонкую, но крепкую нить. Волнуется и предвкушает. А Саша тоже чувствует.